Алхимик и амаретто

Аннетт Мари

Алхимик и амаретто

(Кодекс гильдии: Очарованные — 5)

Перевод: Kuromiya Ren

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Слушай внимательно, — сказал Кай, его тихий голос был приглушен из-за черного шлема, нижняя часть закрывала рот. — Будет непросто.

Я закивала, прижимая оружие к защитному жилету. Мы скрывались за сломанной стеной, куда падала тень от деревянной башни на другой стороне. За хрупкой защитой обсыпающейся штукатурки звучали крики, просьбы о помощи отражались эхом от заброшенных зданий.

Кай склонился так близко, что его пластиковое забрало стукнулось о мое.

— У врага позиция лучше, но они загнаны туда, не могут маневрировать. Мы можем.

— По мне попали! — взвыл кто-то слева.

— Вторая команда разбита, — отметил Кай, взглянув в сторону вопля. — Все теперь зависит от нас. Наши цели во второй башне. Как нам подойти?

Он спрашивал у меня? Я сглотнула и выглянула над стеной, чтобы осмотреться. Пасмурное небо бросало серый свет на рассеянные тела среди разбитых стен и маленьких строений с пустыми окнами. Вторая башня возвышалась в восьмидесяти футах от нас, окруженная открытым пространством, кроме ржавого грузовика почти под ней.

Враг был в башне, две тени двигались во тьме под крышей.

Без прикрытия подобраться к башне и подняться по стремянке будет невозможно. Если бы у нас было больше людей в комнате, мы могли бы создать отвлечение, но были только я и Кай. Зовите меня трусихой, но я предпочитала держаться с самым опытным парнем на поле боя.

Я еще раз оглядела здания, пригнулась.

— Если мы сможем добраться до двухэтажного дома на юге от башни, ты сможешь добежать до грузовика?

Он выглянул над стеной.

— Если прикроешь меня, я смогу добраться, но грузовик открыт. Они выстрелят в меня сверху.

— Потому тебе нужно в грузовик, — я улыбнулась за пластиком, закрывающим нижнюю часть лица. — Дверца открыта, видишь? Я тебя прикрою, а ты заберешься на пассажирское сидение, а потом — бам! Ты под башней.

— Хм, — он проверил оружие, убеждаясь, что готов идти. — Хорошо, сделаем это. Веди.

Я знала, почему он решил, чтобы я вела, но все же. Разве он не хотел выжить?

Кривясь, я поправила шлем, подняла тяжелый черный пистолет и бросилась вперед. Кай следовал за мной, пока я убегала от стены, зигзагом устремляясь к открытой двери.

Враг принялся стрелять из башни. Яркие снаряды пролетали мимо нас и взрывались об твердую землю. Я нырнула вперед, упала на плечо, прокатилась в проем и вскочила на другой стороне.

Кай закатился за мной, и мы пробежали по комнате и прыгнули в пустое окно на другой стороне. Я пригнулась за горой бочек, огонь противника взорвался брызгами розовой и зеленой жидкости. Кай открыл огонь по башне. Я побежала к следующему дверному проему, а потом устремилась к башне, пока Кай бежал ко мне.

Мы были в здании в два этажа. Теперь нужно было попасть к окну, выходящему на север, чтобы Кай смог совершить последний рывок. Мы крались по пустым комнатам, яркие пятна остались после сражений на стенах. Пол на втором этаже обвалился, и я нервно посмотрела на темную брешь сверху, пока мы с Каем двигались к нужному окну.

Сверху хрустнул шаг.

Кай повернулся, вскинул пистолет и выстрелил раньше, чем я заметила темный силуэт в дыре в потолке. Желтая жидкость залила грудь мужчины, он отшатнулся к стене и съехал, обмякнув, пистолет выпал из его руки на пол со стуком.

Загремело больше выстрелов, и спину Кая залило зеленым. Он согнулся, а я вскинула оружие, завизжала без причины, давя на курок, целясь во второго мужчину. Шарики дико летали над его головой, пока он спрыгивал с края бреши ко мне. Он перекатился, вытянул ногу и сбил меня. Я упала.

Он поймал меня, перевернул на живот и прижал к полу.

— Попалась, — сообщил он.

Щелчок. Кай, лежа на боку в трех футах от меня, направил черный пистолет и нажал на курок. Хлоп-хлоп-хлоп.

Вес пропал с моей спины, послышался хруст от упавшего тела. Я вскочила и схватила Кая за дрожащую руку.

— Кай! — выдохнула я. — Останься со мной!

Он застонал, пистолет выпал из его руки. Ругаясь, я повернулась к врагу и сняла его шлем.

Эзра сонно улыбался, его грудь была в желтом.

— Я знала, что это был ты, — возмутилась я.

Он поймал меня за руку, разноцветные глаза расширились.

— Тори… отомсти за меня.

— Мы в разных командах, Эзра.

Его улыбка сверкнула снова, глаза закрылись, и его ладонь отпустила меня. Я подавила волну тревоги. Мифики возвели пейнтбол до нового опасного уровня, и я не была уверена, что мне это нравилось. Это беспокоило.

Я сжала пистолет, подошла к окну и высунула оружие наружу, оно свисало в моей ладони.

— Я сдаюсь! — закричала я и бросила пистолет на землю.

Скрытый враг засвистел. Я закатила глаза и вернулась в здание. Я подняла пистолет Эзры, полный снарядов. О, да. Я прижалась спиной к стене у окна и ждала, слушая со злобной улыбкой на губах.

Я услышала хруст шагов, направляющихся к моему окну, выскочила из-за стены. С визгом банши я выстрелила в четырех мификов, идущих ко мне.

Они закричали и упали, не готовые к моей внезапной атаке. Я дико хохотала, зеленая жидкость забрызгала всех четверых раньше, чем они подняли оружие.

Жгучая боль вспыхнула в теле, и розовая жидкость залила мой жилет. Больше выстрелов летело от башни — чертовы снайперы — и я отшатнулась от окна. Онемение быстро охватывало меня, я отпрянула к Каю и упала на наколенники.

— Вместе, — пробормотала невнятно я, падая рядом с неподвижным товарищем по команде, — в сладкую свободу смерти.

Пришла в себя я от холодной жидкости, бьющей по лбу.

Я охнула и хлебнула что-то ужасно горькое. Кашляя, я открыла глаза. Син с ухмылкой нависала надо мной, лицо окружали длинные синие волосы. Она держала флягу над моим лбом.

— Хороший финиш, — сказала она.

— Спасибо, — хрипло ответила я. Горло болело. Нужно было запомнить, что нельзя кричать при каждом выстреле.

Син сняла с Кая шлем и налила противоядие на его лицо. Я приподнялась на локтях. Эзра уже сидел, шлем был рядом с ним, он снимал перчатки. Его темно-каштановые кудри спутались, были мокрыми, его лоб блестел от зелья Син.

— Ты была чудесной, — похвалил он, широко улыбаясь. — Надеюсь, в следующий раз мы будем в одной команде.

Я не знала, было дело в улыбке, похвале или его шелковом голосе, но мой желудок трепетал как пьяная бабочка. Черт.

— Где Аарон? — спросила Син, пока Кай просыпался.

— Наверху, — ответил Эзра. — Кай попал по нему. Обычно у меня проблемы с тихими движениями.

Смеясь, Син пошла искать лестницу.

— Тори, — голова и плечи Сеарры появились в пустом окне, ее светлый хвост волос был в брызгах зеленого зелья. — Не верится, что ты это сделала.

— Что сделала? — спросил Эзра.

Ученица-волшебница хмуро глядела на меня.

— Она крикнула, что сдается, и выбросила свой пистолет наружу, а потом стала стрелять по нам, когда мы отправились ловить ее.

Эзра моргнул и расхохотался. Все внутри меня глупо подпрыгнуло.

— Это не смешно! — возмутилась Сеарра. — Это было нечестно и…

— И нужно было это ожидать, — Эндрю, лидер команды, которому было за пятьдесят, остановился рядом с ней у окна. Он поднял очки на лоб. — Так поступил бы загнанный в угол враг.

Я старалась не ухмыляться.

— Но, — вмешался Кай, вставая и потирая плечо, — не выходи так в настоящем бою, Тори. Мы не сможем спасти тебя из мертвых.

— Я правильно услышал? — Аарон склонился с края бреши в потолке, глядел на нас ярко-голубыми глазами, его медные волосы были растрепаны. Син за ним закупорила бутылочку с противоядием. — Многих ты сбила, Тори?

— Четверых, — ответила я, вскинув голову выше, ухмыляясь Сеарре.

Аарон рассмеялся, и светловолосая волшебница пошла прочь, хвост раскачивался.

Мы собрали вещи и вернулись к изначальной точке большой гомонящей толпой. Команды объединились, смеялись над своими «смертями», пока Син расспрашивала насчет действия зелья.

— Я все еще не понимаю, как оно вырубает нас сквозь одежду, — сказал ей Лиам, наш низкий телекинетик, похожий на хорька, потирая плечо, будто оно болело. Наверное, так и было. Я помнила, что по нему попали почти в начале. — Сонному зелью нужен контакт с кожей, верно?

— Вырубает не шарик с краской, — ответила Син. — А настой, который я заставила всех выпить в начале. Если вдохнуть испарения краски, он активируется.

Это было явно для безопасности. Так шарики с краской не вырубят несчастливого прохожего.

— Скорее, — крикнул Эндрю семнадцати членам «Вороны и молота» — две команды по восемь и Син, которая была во главе зелий и противоядий — пока мы брели к парковке, сняв экипировку. — Нам нужно вернуться в гильдию и привести себя в порядок перед ежемесячным собранием.

Мы с Син присоединились к Аарону, Каю и Эзре, забрались в джип Аарона. Я впустила Син сесть посередине, виновато вытянула ноги. Я не скучала по старой спортивной машине Аарона, где почти не было места сзади, и от этого я жалела из-за ее ранней кончины. Аарон все еще вяло искал новую машину, пока что взял в аренду скучный джип.

Поездка прошла быстро, парни сравнивали свои стратегии, успехи и поражения. Я сидела рядом с Каем и Син, но взгляд постоянно падал на Эзру, который поворачивался, чтобы сидеть Аарона. Шрам тянулся от его лба, пересекал бледный левый глаз и часть щеки, выделяясь на его теплой бронзовой коже.

— Тори? — спросил Кай. — Где ты ошиблась в своей стратегии?

Я опустила голову на спинку сидения.

— Эм… здание, которое мы выбрали, было очевидным вариантом. Оно было ближе всего к башне, так что враг ожидал, что мы пойдем туда.

— И, — радостно закончил Аарон, — вы пришли в нашу засаду.

— Разве ты не попал под обстрел Кая? — парировала я.

Кай и Эзра рассмеялись. Через минуту Аарон подъехал к парковке гильдии. Джип Эндрю и огромный грузовик гильдии втиснулись за нами, все вышли. Я тут же направилась к задней двери, ведущей на кухню. Но Эндрю и Кай повели группу к парадному входу. Мы миновали порог, и я едва заметила чары, вызывающие страх, на двери, которыми отгоняли людей.

Мы прошли в паб. На потолке тянулись темные балки. Деревянные панели на стенах сочетались с отполированными столиками, усеивающими пространство, и бар тянулся сзади, чтобы бармен — то есть, я — мог следить за посетителями и дверью.

— Эй! — рявкнула я, когда два парня врезались в стол, громко споря. — Купер, Брис! Осторожно.

Купер — наш ленивый повар, который работал по выходным — и Брис — красивый телепат за тридцать — виновато посмотрели на меня из-за плеч, и все стали двигаться аккуратнее, чтобы не задеть мои столы. Вот так. Бойтесь гнева Тори.

Рамзи выглянул из кухни. Он улыбнулся, черные волосы закрывали часть лица, темная подводка подчеркивала глаза.

— Как все прошло?

— Красная команда победила! — заорал Камерон, и половина мификов вскинула кулаки, радуясь.

Аарон и Эзра тоже вопили, а мы с Каем мрачно переглянулись.

— Мы увидели новую технику, — сообщила Летиция. — Называется финт Тори.

Я оглянулась.

— А? Что?

Лиам протиснулся между Аароном и Син, чтобы закинуть на мои плечи худую руку.

— Нет, нужно назвать это блефом Тори.

— Может, лучше жульничеством Тори? — едко предложила Сеарра.

— Обида проигравшего? — спросила я, стряхивая руку Лиама.

Она напряглась.

— Моя команда победила.

— Угу, — я перебросила хвост волос за плечо, а потом показала неприличный жест Камерону и Даррену, когда они продолжили выкрикивать варианты названий для моей стратегии. Я пошла к лестнице. Смеющиеся ребята шагали следом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Все разошлись по мужским и женским душам, мы с Син ждали, пока Гвен, Летиция, Сеарра и Алисса поделят две кабинки. Я задумчиво снимала футболку.

— Тори?

— А? — я поняла, что стояла в лифчике, сжимая футболку перед собой. Я быстро опустила ее. — Что?

Син нахмурилась.

— Ты в порядке? Никаких оставшихся эффектов зелья?

— Нет, просто устала. Банда слишком серьезно воспринимает эти игры.

— Это скорее тренировка, чем игра, — отметила она, снимая влажную футболку. Она не бегала, скрываясь от выстрелов, но носила ту же тяжелую экипировку, что и мы. — Кстати о тренировке, как все идет?

Я сняла джинсы.

— Неплохо, наверное. Аарон говорит, у меня отличный прогресс. Иначе и быть не может, учитывая, как они с Каем гоняют меня.

Она села на скамью перед потертыми зелеными шкафчиками, чтобы снять носки. Гвен и Летиция вышли из кабинок, укутанные в полотенца, и Алисса с Сеаррой заняли их места.

— Что насчет Эзры? — спросила Син. — Он помогает с тренировкой?

— Нет, — я скривила губы. — Не помогает. Он…

Она выждала миг.

— Что он?

Его там не было. Больше не было. Что было глупо, учитывая, что он жил в том же доме, где я тренировалась по два часа четыре дня в неделю.

Я думала, что между нами все было хорошо. Он знал, что я не злилась на него из-за того, что он был незаконным демоническим магом. Мне было почти все равно, что в его теле находился настоящий живой демон, или что порой он пытался им управлять. Он был моим другом, и это было важно.

Но он стал отстраняться. Сначала Кай или Аарон стали провожать меня домой, а не оставлять у себя с ночевкой, что до этого было почти каждые выходные. Потом Эзра перестал приходить на ужин в воскресенье и понедельник, когда я готовила на четверых. А потом перестал появляться на моих тренировках. Я едва видела его за последние две недели.

Я уже научилась, что игнорировать то, что тревожило, нельзя было, и спросила у Аарона и Кая, в чем дело. Они сказали, что Эзра плохо спал. Видимо, бессонница была такой сильной, что он пропускал тренировки и дремал как раз во время моих ужинов дважды в неделю. Когда я спросила, ходил ли он к целителю, они замолчали. Было рискованно давать мификам долго разглядывать его. А если целитель мог как-то уловить дух демона в нем?

Перед моим лицом помахали ладонью. Я резко выпрямилась, сморгнула, увидела раздевалку и встревоженную Син.

— Прости, — выпалила я и спешно сменила тему. — Ждешь понедельник?

Ее глаза загорелись. Смена темы сработала.

— Не могу дождаться! — выпалила она. — Будет круто побыть с тобой и парнями неделю. Я хотела увидеть академию Синклер с тех пор, как туда поступила моя сестра. Хорошо, что Аарон смог устроить визит для меня.

Она чуть покраснела под конец.

— Он довольно крутой, — пошутила я. — Будет весело. Жаль, ты не можешь остаться на две недели.

— Родители не хотят, чтобы я пропустила Рождество с ними, — сказала она. — Они рыдали с сентября, а это только первый семестр Лили. Они будут так все пять лет?

Я фыркнула. Мой папа был бы рад отправить ребенка подальше на учебу.

— А еще, — добавила Син, — Аарон, наверное, хочет побыть с родителями и лучшими друзьями без меня и моей сестры рядом.

Я скривилась. Мои планы на Рождество все еще были проблемой. Я не была против провести две недели в крутой академии магов с ребятами, но были… сложности.

— Что-то не так? — спросила Син, пристально глядя на меня.

Сеарра и Алисса вышли из кабинок, и я улыбнулась и схватила свое полотенце.

— Ничего. Пора мыться.

Я не спешила в душе, мылась слишком долго. Син уже оделась, когда я вышла, выжимая рыжие кудри вторым полотенцем. Она пошла наверх, а я одна поспешила вытереться и натянуть джинсы и синий свитер с V-образным вырезом.

Несколько парней задержались у снарядов фитнеса в центре большого зала, на стенах были плакаты из боевиков восьмидесятых. Парней было больше, так что в их душ еще были очереди.

Наверху болтали голоса. Больше членов гильдии, кроме нашей пейнтбольной команды, прибыли для ежемесячного собрания, и мификов в пабе было почти тридцать. Я зашагала с новыми силами, прошла за бар и схватила свой фартук. Рамзи стоял на моем месте, наполнял ряд стаканов льдом.

— Эй! — поприветствовала я, глядя на группу у дальнего конца стойки. Они окружили что-то, но я не видела, что. — Спасибо, что прикрыл.

— Не за что, — сказал он с улыбкой. — Расскажи, что это за техника заманивания от Тори.

— Зачем ей название? — я быстро описала свою тактику, пока смотрела на группу из Даррена, Камерона, Сеарры и Алиссы — задиры гильдии, которых я любила меньше всего. Не было идеальных групп людей.

Я кивнула на них.

— Что там происходит?

Рамзи подвинул ко мне два стакана льда.

— Московский мул, — попросил он, наливая бурбон в шейкер. — А там… это…

Группа подвинулась, появилась брешь, и я увидела, что они окружали не предмет, а человека. Такого низкого, что я и не увидела ее за головами и плечами остальных.

— …наш новый скрытный контрактор, — закончил Рамзи. — Она только прибыла.

Я помрачнела снова. Я схватила две дольки лайма и с силой выдавила над стаканами со льдом.

Наш новый контрактор, Робин Пейдж, была еще одной причиной, по которой я редко видела Эзру. Из-за нее он избегал гильдии. Это я понимала. Эзра был незаконным демоническим магом, и он избегал всех контракторов на всякий случай.

Она лишила его этого убежища, и хоть она не знала об этом, я все еще злилась на нее.

Я потянулась за Рамзи, сняла с полки бутылку водки.

— За пять недель, которые она с нами, она приходила два раза до этого? Верная, да?

— Я слышал, она простыла, — Рамзи пожал плечами. Он подвинул ко мне банку имбирного пива.

— Очень правдоподобно, — буркнула я, разливая водку в два стакана и добавляя пиво.

Робин стояла среди мификов, задрав плечи. Она была чуть выше метра пятидесяти, ее фигура и черты были хрупкими. Ее густые темные волосы задевали плечи, и тонкие ладони почти скрылись в рукавах ее черного свитера. Ей было не по себе.

— Ну? — агрессивно спросил Даррен, его голос звучал поверх других разговоров. — Где ты училась? Как давно у тебя контракт?

Робин сжалась, и во мне вспыхнуло раздражение. Она не понимала, что было ошибкой позволять Даррену так себя вести?

— Ты убила непривязанного демона, да? — спросила Сеарра, делая вид, что смогла бы сама так сделать, если бы был шанс. Хотя она не участвовала в той охоте. — Как?

Я знала, как, но только Робин знала, что я, Аарон, Кай и Эзра стали свидетелями того, как она и ее демон убили чудовище.

Робин пробормотала что-то так тихо, что я не услышала.

— Почему ты вообще контрактор? — Даррен оскалился, ведя себя все хуже. — Зачем такой крохе, как ты, демон?

— Кто заказывал московских мулов? — заорала я. — Забирайте, пока я их не вылила на вас.

Гвен и Камерон поспешили ко мне. Даррен нависал над Робин, ждал ответа, пока она смотрела на пол. Ох и девчонка. Так сложно было поддержать разговор?

Я посмотрела на мификов вокруг нее и отметила, что они не улыбались. В их глазах или вопросах не было дружелюбия. Даррен открыто задирал ее, но никто не источал тепла.

Точно.

До этого я была новенькой, и семь месяцев не притупили ощущения от первой недели тут. Уровень враждебности зашкаливал. «Ворона и молот» для многих была убежищем, и мы не были рады незнакомцам.

Я хмуро смотрела на опущенную голову Робин, а потом недовольно выдохнула и повысила голос:

— Эй, новенькая! Сюда.

Голубые глаза, отчасти скрытые очками в темной оправе, взглянули в мою сторону, и Робин обогнула Даррена быстрым движением, вызвав у него глупое моргание. Она поспешила к бару.

Я указала на стул перед своим рабочим местом, и она послушно забралась на него. Она была такой низкой, что выглядела на нем как ребенок на детском стуле. Опустив взгляд, она долго ждала, а потом посмотрела на меня из-под густых ресниц.

Мы разглядывали друг друга. Прошло шесть недель с того момента, как я увидела, как она и ее демон победили непривязанного демона, и она видела, как мы с парнями убежали оттуда. Если она расскажет кому-то, что мы там были, возникнут неловкие вопросы. Может, даже опасные вопросы.

Она сжалась под моим взглядом. Блин. Как она стала контрактором, если ее было так просто запугать?

Я протянула руку.

— Я — Тори.

Она протянула свою ладошку, сжала мои пальцы.

— Робин.

— Хочешь выпить?

— Эм…

— Эй! — Даррен протолкался к нам вместе с Алиссой и Сеаррой. — Где твой инфернус? Ты вообще контрактор, или ты притворяешься…

— Даррен, — прорычала я, — заткни пасть, пока ты не испачкал мой бар своей тупостью.

Он стиснул зубы.

— Я просто спрашиваю то, о чем все думают…

— Тебя никто не спрашивал, идиот, — я склонилась к Робин, чьи глаза были огромными, и тихо добавила. — Не давай ему подавлять тебя.

Ее неуверенность сменилась задумчивостью. Она села прямее на стуле, повернулась к остальным. Она сунула руку под воротник свитера, вытащила плоский металлический диск на серебряной цепочке, поверхность была покрыта рунами — ее инфернус, где хранился дух ее демона.

— Хотите увидеть моего демона? — спросила она высоким голосом. — Сейчас?

Я чуть не хлопнула себя по лицу. Делать то, чего хотел Даррен, было не тем, на что я намекала. Совсем.

Он ухмыльнулся и скрестил руки.

— Да, давайте посмотрим.

Она провела большим пальцем по краю кулона. Алый свет замерцал на нем, и зловещее сияние сорвалось с металла. Сила пролилась на пол рядом с ее стулом, потянулась вверх, обретая облик, похожий на человека. Сияние угасло.

Демон стоял в пабе.

Зеваки охнули. Я не двигалась, сжимая бутылку вермута до боли в пальцах.

По сравнению с другим демоном, которого я видела — и с которым билась — этот был как щенок рядом с волком. Почти в два метра ростом, он был воплощением ловкости и опасности. Подтянутое тело из твердых мышц. Он выглядел быстрым, хоть не двигался — может, я так думала, потому что видела, каким быстрым и ловким он был.

Я не успела разглядеть его в парке, но теперь отметила его странную одежду — смесь легкой брони, ремешков и темной ткани, оставляющую много открытой красновато-коричневой кожи. Маленькие рожки торчали из спутанных черных волос, тонкий хвост тянулся за ним.

Я взглянула на сияющие алые глаза демона и отвернулась. Плохие воспоминания.

— Серьезно? — фыркнул Даррен, нарушая напряженную тишину. Он шагнул к демону, словно хотел показать всем, что он, простой человек-придурок, был выше и шире жуткого создания из ада. — Это твой демон? Я в жизни не видел такого жалкого и мелкого демона!

Я скрывала эмоции. Кроме меня, больше никто не видел демона в действии. Они не знали, каким опасным он был.

Сеарра громко прошептала Камерону:

— Думаешь, она получила его задешево, потому что он мелкий?

Робин недовольно поджала губы, но смолчала.

— Забыли кое-что, дебилы? — едко сказала я. Почему я вообще ее защищала? Фу. — Робин и ее демон убили непривязанного демона на Хэллоуин. Они явно не слабые.

— Не слабые? — Даррен фыркнул и потянулся к демону. — Эта штука не могла…

— Не трогай его, — перебила спокойно Робин.

Даррен замешкался, а потом толкнул демона в грудь с броней и пошатнулся, когда демон не дрогнул, неподвижный, как кирпичная стена.

Робин потерла инфернус большим пальцем.

Ладонь демона взмыла. Он схватил Даррена за горло, взмахнул им и обрушил спиной на стойку бара. Я отскочила, а демон, сжимая горло Даррена, придавил волшебника к бару так, что его спина выгнулась, он беспомощно брыкался.

Робин поправила очки на носу, повернулась к бару и улыбнулась с надеждой.

— Можно мне, пожалуйста, воду, Тори?

Я взглянула на ее демона. Он замер, алые глаза пусто смотрели на Даррена, прижатого к бару его рукой. Даррен лепетал и извивался, но не мог вырваться, а все пялились.

Смех поднимался в горле, но я подавила его. Ох, эта девушка была сильнее, чем я думала. Она показывала Даррену — и всем — что ее нельзя запугивать.

Я схватила граненый стакан и потянулась к совку для льда. Даррен хрипел, царапал запястье демона. Тот не двигался, застыл, как статуя, а потом вскинул голову.

Его алые глаза скользнули взглядом мимо меня, что-то искали на другом конце бара.

Красная сила вспыхнула на его теле. Он рассеялся светом и ушел в инфернус Робин. Демон быстро пропал. Робин убрала кулон под свитер, взглянула на Даррена, поднимающегося с бара и отходящего, шатаясь, потирая горло.

У другого конца бара стояли Аарон, Кай и Эзра в удивленном молчании. Их волосы были мокрыми от душа, Аарон держал толстовку в руке, белая футболка была мятой. Они только пришли из подвала. Вошли и…

И демон посмотрел на них.

Мне стало не по себе, я повернулась к Робин. Она разглядывала бар, избегая моего взгляда, делая вид, что ничего странного не произошло. Но я знала, что видела. Мне так казалось.

Демоны не могли шевелиться без приказа контракторов. Почему Робин заставила своего демона посмотреть на парней? Она могла видеть глазами демона? Если да, то что она видела? Мне не нравилось то, что произошло.

Я наполнила стакан льдом и водой, поставила перед ней. Я думала, что старания Эзры избежать контракторов были паранойей, но теперь… я была рада, что он был осторожен. Ему нужно было держаться подальше от Робин.

К сожалению, из-за этого ему нужно было держаться подальше от гильдии.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Как меня мог подвести мой гардероб? Я отчаянно рылась среди плечиков. Нет, нет, нет. Почему у меня не было платья, которое было сексуальным и стильным, официальным, но не слишком, заманчивым, но не пошлым, и, что важнее, выглядящим дорого?

Я опустила руки. Последнее было простым. У меня не было платьев, выглядящих дорого, потому что мне не хватало денег на такие наряды.

Я со стоном опустилась на кровать и спросила себя снова, почему согласилась на это. А я соглашалась? Я помнила разговор, но там я не говорила «да».

— Еще раз! — приказал Кай на тренировке недели назад. — Не замедляйся.

— Я… не могу, — задыхалась я, ноги дрожали, руки напоминали маршмэллоу в горячем шоколаде перед тем, как он таял. — Мне нужен перерыв.

— Дальше! — рявкнул он, держа щитки между нами.

Стиснув зубы, я прыгнула и обрушила череду ударов, которую повторяла… уже не знала, сколько времени. От повторений конечности будут содрогаться во сне. Выпад, правый джеб, левый хук, пинок сбоку, отступить. И так снова и снова.

— Хорошо, — сказал Кай. — Можешь перевести дыхание.

Я отодвинулась и уперлась руками в гудящие бедра.

— Ты — садист. Я буду рада, что отдохну от этого на Рождество.

— Кто сказал, что не будет тренировок на Рождество? — спросил Аарон, шумно дыша, пока бежал на тренажере. Пот пропитал его футболку. — Мы не можем пропускать больше пару дней.

— Вы не заставите меня тренироваться одну, — радостно сообщила я. — Я смогу две недели есть печенье без перерыва на диване, пока вас не будет.

Кай ухмыльнулся так, что мою спину стало покалывать.

— Нет, — тренажер запищал, когда Аарон замедлил бег. — Ты едешь с нами.

Я выпрямилась и посмотрела на него.

— Куда еду?

Он приподнял брови.

— К моим родителям? Мы говорили об этом с ноября.

— Знаю, — и я завидовала и ощущала себя одиноко, когда они заводили разговор об этом. — Я не знала, что это было связано с моим Рождеством.

— Это не было связано, — признался Аарон. — Но нам просто казалось, что ты хотела провести Рождество с братом.

— А потом, — сказал Кай, — ты проговорилась, что твой брат будет в Нидерландах.

Ох, я упомянула это? Ой.

— У вас свои традиции, и я не хочу…

— Портить наше Рождество, оставаясь дома? — закончил за меня Аарон, закатив глаза. — Мы не бросим тебя, ясно же.

— Но…

— Мы уже купили тебе билет, — добавил Кай.

Моя голова кружилась.

— Но…

— И, — бодро продолжил Аарон, — без тебя Рождество не было бы семейным.

Я чуть не расплакалась на этом.

Но теперь я была не так эмоциональна. Я хмуро смотрела на свой шкаф, думая, смогу ли я отказаться от их планов, доказав, что на праздник я не буду одна. Я хотела провести Рождество с ними, но это была семья Аарона. Родители Аарона.

Богатые, сильные и известные родители.

Они управляли академией Синклер, самой престижной школой для магов и гильдией на западе. Я упоминала, что они были богаты? Настолько, что Аарон купил дом на выделенный ему траст, но это не сильно сказалось на той сумме? А я годами шла по канату над пропастью бедности.

Ворча, я бросила еще джинсы на кровать рядом с чемоданом, а потом схватила телефон и написала Син. Нам нужно было срочно пойти на поиски платья. Какая академия устраивала официальное празднование в конце семестра? И зачем мне туда идти?

— Не-е-е-ет!

Он высокого вопля я вскочила так быстро, что пошатнулась. Я бросилась к двери, распахнула ее, когда раздался грохот. Я ворвалась в комнату и увидела, как вторая лампа падает на пол, разбиваясь.

— Хватит! — завизжал низкий зеленый фейри, стоя на спинке моего дивана, размахивая большими руками. — Отдай!

Под потолком висела вторая фейри, ее длинный серебристый хвост развевался. Ее розовые глаза сияли, антенны подрагивали, она смотрела, как Прутик потрясал кулаками. В своих маленьких лапках она сжимала пульт от телевизора.

— Мое! — рычал Прутик. Я не успела заговорить, он схватил фотографию в рамке со столика и бросил ее.

Хоши увильнула. Рамка ударилась об потолок, стекло разбилось. Рамка рухнула на пол и сломалась надвое. Шипя, сильфида спикировала и сбила фея с дивана хвостом. Прутик ударился об пол, вскочил и напал на нее с боевым ревом.

Я бросилась к ним, схватила его в воздухе и злобно рявкнула:

— Хоши!

Сильфида виновато отпустила трофей, вися под потолком. Пульт упал на пол, куски пластика разлетелись в стороны.

— Нет! — взвыл Прутик, вырываясь из моей хватки. Он схватил две части и попытался соединить их. — Разбито! Идет мой любимый сериал! Если я его пропущу, я никогда не узнаю, выздоровеет ли Маргарет от последней стадии ли-по-мы раньше, чем…

— Прутик, успокойся, — почему я получила фейри, одержимого поп-культурой и мыльными операми? Кошмар. — И ты хотел сказать лимфомы? Последней стадии лимфомы?

— Ли-по-мы, — повторил он уверенно, а потом сморщился. — Она может умереть в этой серии!

Ага. Пора было запретить просмотр мыльных опер.

— Она не умрет, — сказала я ему. — Она — главный персонаж.

— Но может! — он всхлипнул и поднял голову. — Это все из-за Хоши!

Он бросил обломки пульта. Хоши увернулась, и кусок врезался в стену, содрав кусочек краски. Сильфида взмахнула хвостом, зашипев. Яростно крича, Прутик прыгнул на кофейный столик.

Я поймала его и сунула под руку. Он извивался, царапал меня волосами-прутьями. Хоши опустилась с потолка и окружила нас, шипя и показывая Прутику розовый язычок.

Я схватила и ее, поймала под другой рукой.

— Вы хуже пары младенцев! Почему я не могу оставить вас одних даже на…

— Эм… Тори?

Я замолкла и обернулась.

Мужчина стоял внизу лестницы, ведущей к входной двери, зелено-золотой подарочный пакет был в его руке. Его ореховые глаза потрясенно глядели на двух фейри.

— Ох, — выдохнула я. — Привет, Джастин.

Брат кашлянул.

— Кхм, дверь была не заперта, и я…

— Все хорошо, — я заставила себя говорить бодро. — Похоже, ты еще не видел моих… сожителей.

Хоши тряхнула хвостом. Прутик громко шмыгнул, бормоча тихо что-то про Маргарет, которая была обречена. Я не хотела знать подробности.

Я отпустила Хоши, и она пропала из виду, стеснялась незнакомцев. Я отнесла Прутика к телевизору, потянулась к скрытому ряду кнопок сзади. Я включила телевизор, и на экране появилось полное боли лицо Маргарет во всей красе.

Прутик радостно охнул, и я усадила его перед телевизором, сделала тише звук и поспешила к Джастину.

— Прости за это. Когда им скучно, они ссорятся, — как особо сильные малыши. Они хотя бы не использовали магию… в этот раз.

Он с трудом отвел взгляд от Прутика на меня. Я рассказывала ему о двух фейри, но он их еще не видел — сам виноват. Он не хотел иметь дела с моей жизнью среди мификов, а в последнее время я была с ними девяносто пять процентов времени.

Я робко улыбнулась.

— Спасибо, что пришел. Я не была уверена…

Неловкость опустилась на нас, тихая печаль давила на меня, но чувство было странно знакомым. Мы с Джастином не впервые ощущали сложности связи. Эта проблема была у нас, сколько я помнила, в основном, потому что он постоянно бросал меня и жил дальше. Ему никто не запрещал так делать, но это было ужасным поступком, когда твоя сестра рассчитывала на тебя.

В этот раз я жила своей жизнью, а он сам решил остаться позади.

Я выпалила вопрос, не думая:

— Ты точно не хочешь выпить пива с…

— Нет.

Я нахмурилась. Он тоже. Если бы он просто пообщался с моими друзьями, он понял бы, что мы не были бандитами с магией. Как только он узнает ребят, он поймет, что они крутые. Я была в этом уверена.

Я сдалась, прошла к стойке для завтрака, игнорируя разбитую рамку, которую нужно было убрать перед тем, как я закончу собирать чемодан. Джастин прошел за мной и опустился на стул.

— Радуешься поездке в Нидерланды? — вежливо спросила я. — Это же работа по обмену?

— Да, должно быть весело. Мы начинаем в Амстердаме, узнаем там, какая ситуация у их отряда по борьбе с наркотиками, — он уперся локтем в стойку. — Ты все еще собираешься на две недели на остров Ванкувер?

— Ага. Семья Аарона живет в тридцати минутах от Виктории.

— Но вы уже не встречаетесь.

— Мы не встречаемся с лета. Уже середина декабря, — я мрачно посмотрела на него. — Почему так сложно запомнить?

— Я прекрасно помню, но не понимаю, почему ты отправишься на праздники к родителям парня, с которым не встречаешься.

— Он, Кай и Эзра — мои лучшие друзья, — я сжала губы, раздраженная. — Мы — почти семья.

В глазах Джастина вспыхнули обида и гнев.

— И если бы ты с ними встретился, ты бы понял, почему я…

— Эй, я все думал, — перебил он, — не убивали ли ты и твои чудесные друзья кого-то в последнее время?

Пол пропал подо мной, и я увидела перед глазами темную рукоять меча Эзры в моих руках, фут опасной стали, погружающейся в спину мужчины, его последний вдох гремел в ушах. Он рухнул, кровь растеклась под его телом, пар поднимался над холодным грязным бетоном.

Шок от воспоминаний был таким сильным, что я не смогла его скрыть. Джастин отпрянул и чуть не упал со стула. Его вопрос был с сарказмом, он не ожидал подтверждения.

— Тори… — прохрипел он. — Т-ты не…

— Н-нет, — пролепетала я. — Это не так, как ты думаешь. Это было…

Он вскочил со стула, отпрянул с отвращением, словно я была покрыта заразными паразитами.

— Я не хочу слышать это. Даже не пытайся.

— Просто позволь…

— Ты права, Тори, — он отвернулся, тяжело дыша носом. — Я тебя больше не знаю, и те парни теперь твоя семья. Хорошего Рождества.

— Джастин, стой!

Он уже пересек комнату, топал по ступенькам. Дверь наверху хлопнула.

Я стояла у стойки для завтрака, протянув за ним руку. Я опустилась на стул, смотрела на подарок, который он принес. Я даже не успела подарить ему свой подарок.

Хоши вернулась с мерцанием воздуха. Ее лапки коснулись моего плеча, прохладный нос потерся об мою щеку.

Глаза жгли запрещенные слезы, пока я гладила шею сильфиды. Что бы я сказала Джастину? Я убила снова, и я не могла объяснить это никак, кроме того, что у меня не было выбора, кроме как пронзить мечом раненого мужчину в спину, брат это не понял бы.

Я не могла сейчас исправить это. Мы отправлялись рано утром, и Джастину придется две недели думать о том, что его сестра осталась в банде магов.

— Нет! — Прутик завопил с болью. — Маргарет умерла! Я знал! Это самый худший сериал!

Я вздохнула. Я хотя бы отдохну от проделок своих сожителей.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Тут ужасно холодно! — жаловалась Син, плотнее кутаясь в куртку. Ее дыхание вырывалось облачками, ледяной ветер уносил пар от ее губ.

— Это традиция, — ответил Аарон, прислоняясь к перилам палубы.

Корма парома выпирала за перилами. Вода бурлила, паром рассекал ее, серый океан тянулся к тени пристани, откуда мы отплыли. Тяжелые белые облака висели над берегом, мешали увидеть сушу.

— Это снег? — Син возмущенно указала на небо. — Я увидела снежинку.

— Это зима. Порой бывает снег, — сказал Кай, стоя слева от Аарона. Эзра был рядом с ним, смотрел на серое море.

— Но нам же не нужно стоять под снегом?

Аарон прислонился спиной к борту, ветер трепал его медные волосы.

— Ты веселая. Кто плюнул в твой кофе этим утром?

— Фу, — она закатила глаза. — Я просто… понимаете…

— Нервничаешь? — поняла я, пряча онемевшие пальцы в карманах куртки.

Она скривилась.

— Из-за чего нервничаешь? — спросил Аарон. — Ты увидишь сестру, пробудешь в академии неделю, и мы все время будем рядом.

Мы с Син понимающе переглянулись. Аарон и Кай были богатыми детьми богатых родителей, даже если Кай ушел из семьи в семнадцать. Он переехал в дом Аарона, разве это считалось? Они не знали, каково было посетить академию, будучи никем.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть за Кая.

— Эзра, когда ты впервые побывал в академии Синклер?

Он выпрямился и повернулся, разноцветные глаза были задумчивыми. Я посмотрела на его челюсть. К моему удивлению, он впервые был побритым с утра. Обычно на его челюсти была тень щетины, хоть и не борода.

Это было сексуально, но гладкая кожа была еще лучше. От этого было видно сильные черты его челюсти.

— Хм, — отозвался он. — Это будет мое шестое Рождество в академии, но Аарон и Кай правы. Не нужно переживать. Просто держитесь подальше ото рва, и все будет хорошо.

— Р-ров? — повторила я.

— Семья Аарона живет в замке.

Я посмотрела на его мрачное лицо и громко фыркнула.

— Хорошая шутка, Эзра.

Он невинно расширил глаза.

— Я серьезно.

Аарон рассмеялся.

Син сдалась в борьбе с холодом, и Аарон с Каем ушли за ней в теплую каюту. Эзра не двигался, и я повернулась к пенной воде, которую рассекал паром. Двигатели шумно рычали, и дым смешивался с запахом океана на ветру.

— Нам стоит беспокоиться? — спросила я у него, упершись локтями в перила. — На самом деле?

— Родители Аарона примут тебя с радостью, — убедил он меня. Это не вязалось с теми крупицами, что я знала о мистере и миссис Синклер — они не одобряли действия сына. Им не нравилась его гильдия, его работа, его девушки. — И в академии три типа мификов: ученики, работники и члены гильдии, не работающие в академии.

— И какая разница?

— Академия Синклер — школа и гильдия. Когда ученики в восемнадцать завершают обучение, они могут присоединиться к гильдии Синклер или уйти в другую, как сделали Аарон и Кай. Если они вступают в гильдию Синклер, они продолжают углубленное обучение, а со временем становятся работниками академии.

Я смотрела на тени в его глазах, он скрывал свои истинные мысли.

— Там работают профессионалы, — он осторожно подбирал слова. — Но старшие ученики и те, кто на углубленном обучении, могут быть…

— Богатыми снобами? — догадалась я. — Наглецами? Презирающими льдинками?

— С ограниченными суждениями, — закончил он со смешком. — Я так их называю. Почти все маги в академии талантливы, и остальные в их глазах ниже.

— Ты не ниже, — тут же разозлилась я. — Ты сильнее Аарона или Кая, и ты…

— Как аэромаг, я слабее среднего, — перебил он спокойно. — Мне плевать, что они думают, но готовься к не лучшему отношению со стороны выпускников академии.

Я фыркнула и скрестила руки.

— Хорошо, что Аарон не наглый сноб.

Эзра хмыкнул, рассеянно провел большим пальцем по подбородку, а потом замер, словно удивился гладкой коже. Я смотрела, а он опустил руку. Мой пульс странно трепетал. Я погладила кончиками пальцев его гладкую челюсть. Он моргнул и посмотрел на меня.

— Что за новый вид? — спросила я дразнящим тоном.

— Маме Аарона так больше нравится. Она не любит «подобие бороды».

Я прикусила щеку изнутри, а потом выпалила:

— Ты не должен менять свой вид, потому что ей не нравится.

— Ничего страшного. Это заняло меньше пяти минут.

— Но…

Он обвил рукой мою талию, притянул меня к себе.

— Отыщем других. Я уже уши не чувствую.

Я сглотнула, а он повел меня за дверь. Он удерживал меня рядом, пока мы шли мимо рядов синих мягких сидений, прибитых к полу. Большие окна позволяли смотреть на бесконечную серую воду, вдали смутно виднелась суша.

Эзра не убрал руку, пока мы не добрались до Аарона, Кая и Син, устроившихся на сидениях. Я прошла мимо их ног и села рядом с Син. Эзра пролез следом и опустился с другой стороны от меня, откинулся на спинку и отклонил голову.

Мое сердце колотилось, я протяжно выдохнула. Я вытащила телефон и стала листать сообщения, делая вид, что меня увлекла драма дальнего родственника.

Похоже… у меня была небольшая проблема.

Аарон, Кай и Эзра были моими лучшими друзьями. Как семья. Я пару месяцев встречалась с Аароном, потом это угасло, но наша дружба после этого стала сильнее. Кай был потрясающим, но при этом был плейбоем — почти — и это было поводом не реагировать, если он вдруг проявит ко мне интерес. Но он любил другую.

И Эзра. Милый, но жуткий демонический маг. Заботливый, щедрый, всегда улыбающийся мне, что бы ни происходило. Он мог вызвать мой смех, вовремя приподняв бровь. Его мягкий голос отгонял мои тревоги, и его прикосновение…

Его объятия раньше успокаивали меня.

Я опустила голову, хмуро глядя на телефон. Это все из-за Аарона. В конце нашей первой совместной тренировки он заставил меня сидеть на Эзре во время состязаний по отжиманиям, чтобы помешать аэромагу выиграть. Он был жарким, мышцы двигались, и от этого я завелась. И я не могла перестать думать об этом.

Шесть недель!

Каждый раз, когда Эзра был близко, я вспоминала это. Его тело, источающее жар, его горячую кожу, его тяжелое дыхание. Мышцы двигались под моими ногами.

Я шумно выдохнула. Син посмотрела на меня, а потом продолжила беседу с Аароном. Я подвинулась к спинке сидения, виноватая, покрасневшая.

Эзра рядом со мной сидел, отклонив голову, закрыв глаза. Может, я не могла забыть о тех отжиманиях, потому что в последнее время мало его видела. Да. Так и было.

Наверное. Если нет, то я не знала, что делать.

* * *

Джип Аарона ехал по извилистой дороге. Деревья окружали дорогу, голые ветки тянулись к серому небу. Огромные сосны и кипарисы гордо стояли среди лиственных родственников, хвоя была покрыта белым снегом — редкость для такого климата. Обычно тут постоянно шел дождь.

— Далеко еще? — спросила я, склоняясь, чтобы посмотреть в лобовое стекло. Эзра сидел на пассажирском месте, склонив голову, и дремал.

— Почти на месте, — ответил Аарон, глядя на дорогу. Снежинки падали и таяли на мокром асфальте. — Мы попали на земли академии на последнем повороте.

— Когда это? — я пыталась вспомнить поворот.

— Десять минут назад, — сказал Кай. — Академии принадлежит двенадцать акров леса?

— Около того, — ответил Аарон, замедляя машину. — Здания академии в той стороне.

Он замедлился еще сильнее, мы повернули налево, и я заметила белые здания за кустами. Желудок нервно плясал на почках. Или печени. Или что там было рядом? Узкая дорога тянулась дальше, лес сменился ухоженными деревьями и ровными газонами, еще зелеными, несмотря на слой свежего снега.

Впереди каменная стена старого стиля выглядывала из-за густых ветвей старых деревьев у дороги.

Аарон убрал ладонь с руля и похлопал Эзру по плечу.

— Просыпайся, друг. Мы почти у дома.

Эзра сонно вдохнул и сел прямее.

— Уже?

Мы ехали к каменной стене, которая становилась выше, а потом дорога изогнулась. Я вытянула шею, глаза становились все шире. Машина ехала вдоль здания, а потом свернула под крытый навес, тянущийся над дорогой. Нет, не простой дорогой.

Как только машина остановилась, Син открыла дверцу и выскочила из машины. Я — следом. Мы выбрались на холодный воздух, вышли из-под каменной крыши, что тянулась над машиной, и подняли головы. Задрали их сильнее.

Дверцы машины хлопнули, парни вышли оттуда. Мне было все равно, что мой рот был раскрыт, и я пятилась, чтобы было лучше видно здание.

Аарон лишь на миг взглянул на свой дом.

— Удивлена?

— Но… это замок.

Эзра появился рядом со мной.

— Я пытался убедить Тобиаса добавить ров, но не вышло.

Я указала, словно они не замечали огромное здание перед нами.

— Замок? Ты живешь в замке?

— Ну… уже нет, — Аарон пожал плечами. — Мы… о, привет, Доминик.

Мужчина в белой нарядной рубашке, сером жилете и черном галстуке вышел из замка.

— Добрый день, мистер Синклер. Хотите, чтобы я позаботился о вашей машине и багаже?

— Это было бы отлично, спасибо.

Аарон поднял ключи. Они полетели из его ладони, словно привязанные невидимой нитью, к мужчине.

— Добро пожаловать домой, — добавил Доминик, ключи упали на его ладонь. — Ваша мама в гостиной.

Я отвернулась от дворецкого-телекинетика к дому семьи Синклер. Замок тянулся на сто футов на восток и на запад, стены перемежали большие старинные окна. Древнее здание покрывал плющ. Двускатная крыша была с карнизами над окнами четвертого этажа, и в центре поднималась на восемь футов крупная башня. Настоящая башня с бойницами и остальным. Сверху могла сбросить волосы Рапунцель.

— Идемте! — позвал Аарон, стоя на ступеньках перед входом, Кай был рядом с ним. Я поспешила за ними, и Эзра — за мной. Син, еще не закрывшая рот, шагала за нами.

Внутри был маленький вестибюль, и я почти расслабилась, пока не увидела, что нас там ждал мужчина в форме как у Доминика.

— Я могу забрать вашу куртку, мистер Синклер?

— Спасибо, Бретт, — Аарон передал куртку, и Кай снял свою, отдал ее.

Эзра расстегивал свою, и я нервно последовала примеру. Мы с Син отдали дворецкому — лакею? Я не знала, как верно — свои куртки, пошли за Аароном в… прихожую. Как еще это назвать?

Сводчатый потолок поднимался в два этажа над нами, его пересекали темные деревянные балки. Древние канделябры свисали на длинных цепях, мягко озаряли сияющие поверхности. Две лестницы поднимались по бокам от нас, вели на балкон на втором этаже, а впереди был самый большой камин из песчаника из всех, что я видела, по бокам от него стояли две двенадцатифутовые ели с украшениями и мерцающими золотыми огоньками на ветвях.

Аарон и Кай прошли мимо камина и елей, направились по широкому коридору. Эзра последовал за ними, и я старалась не отставать. Син врезалась в мой бок, держась близко. Синий ковер, который тянулся по центру коридора, поглощал наши шаги. Аарон и Кай пропали в первой двери слева.

— Аарон, дорогой!

Женский голос донесся из комнаты, и я перестала притворяться спокойной, сжала рубашку Эзры сзади. Син схватилась за меня, и мы сжались за ним, пока он шел дальше.

Комната не была такой жуткой, как я ожидала. Я все еще была запугана, но хотя бы могла дышать. Изящная мебель стояла в уютной гостиной возле другого, уже скромного, камина. Бар тянулся на другой стороне комнаты, большое окно занимало дальнюю стену, впуская мутный солнечный свет. Еще одна огромная ель, украшенная в оттенках синего и бирюзового, а не белого и золотого, стояла в углу, такая идеальная, что могла быть на обложке журнала.

— Как хорошо, что ты вернулся! — худая женщина поцеловала Аарона в щеки, пригляделась к нему. — Тебе нужно навещать меня чаще. Я каждый год так говорю.

— Знаю, мама.

Она прошла к Каю, опустила ладони на его плечи, поцеловала его в щеки как французская леди.

— Кай, ты становишься все краше с каждой нашей встречей! Ты не давал Аарону попасть в беду в этом году?

— Старался изо всех сил, Валери.

Она повернулась и заметила остальных. Ее улыбка стала шире, идеальные белые зубы сверкнули, морщинки проступили на лице, и только это указывало, что она выглядела молодо в пятьдесят, а не тридцать. Ее черные волосы были собраны в изящный пучок, наряд на ней можно было описать только как «дорогой» — светло-персиковые слаксы казались невозможно мягкими, бежевую блузку дополнял блейзер того же цвета с рукавами длиной в три четверти. Браслет с бриллиантами сиял на ее запястье.

— Дорогой Эзра! — она поймала его за плечи, приподнялась и поцеловала его в щеки. Мы с Син спрятались за ним. Достоинство? Кому оно нужно? — Ты выглядишь бледно, милый, — она хмуро посмотрела на него. — Ты простыл? Мне позвать врача?

— Я в порядке. Спасибо, Валери, — сказал он. — Просто устал.

— Можешь спать, сколько хочешь, пока ты тут. В той гильдии вас заставляют усиленно работать? — она цокнула языком, а потом резко обошла Эзру. Ее прохладные ладони схватили меня за руки. — Ты, должно быть, Тори! Аарон много о тебе рассказывал. Добро пожаловать в наш дом.

Я раскрыла рот, а потом взяла себя в руки.

— Спасибо, что приняли нас, миссис Синклер.

— О, зови меня Валери, — а потом ее губы коснулись моих щек. — А это, видимо, Син. Здравствуй, милая. Твоя сестра — чудо.

— В-вы знаете Лили? — пролепетала Син.

Валери рассмеялась, а потом поцеловала Син в щеки.

— Конечно, конечно. Я знаю всех наших ученик.

— Мама — директор администрации, а еще неофициальный школьный консультант, — сказал Аарон, уже опустившись на диван, его ботинки оказались на древнем кофейном столике, который мог стоить больше всей мебели в моей квартире. — Она всегда всех проверяет, убеждается, что у них есть все, что им нужно и хочется.

— Комфорт наших учеников важнее всего. Они не могут учиться, если отвлечены неудобствами, — она сложила деловито ладони. — Аарон, ты посмотрел расписание, которое я отправила тебе на прошлой неделе?

Он скривился. Она вытащила из кармана сложенный листок и протянула ему.

— Я сделала тебе копию. Самое важное тут, — она постучала по странице, — это визит главы гильдии «Олимп» в пятницу утром. Он прибудет из Греции, чтобы увидеть тебя.

Аарон вжался в диван, не глядя на бумагу, которую его мама держала перед его носом.

— Гильдия «Олимп»? — беззвучно сказала Син за спиной Валери, ее круглые глаза выдавали ее потрясение. Я догадывалась, что эта гильдия была знаменитой.

— Ты оставила мне свободное время? — спросил Аарон с сарказмом.

Он не брал листок, и Валери опустила его на колени сына.

— Если хочешь отменить собеседование в «Большой Медведице», я могу это устроить. У них отличное предложение, но даже известная гильдия Арканы не… — она изящно пожала плечами.

— Я не ищу новую гильдию, — он бросил бумагу на кофейный столик и встал на ноги. — Я хочу устроить Тори и Син тур по академии.

— Конечно, — она улыбнулась, резко контрастируя с хмурым лицом Аарона. — Ужин в семь, но шеф-повар подготовил закуски.

Она указала на бар — или это был буфет? — где мелкие бутерброды, разрезанные на четверти, стояли горками на серебряных блюдцах. Я заметила фрукты, маленькие десерты и накрытую миску, где явно был суп, судя по тарелкам рядом с ней, пар вылетал из-под крышки.

— Мне нужно вернуться к работе, — добавила она. — Дамы, чувствуйте себя как дома. Если что-нибудь понадобится, просите Аарона, меня или любого из работников дома.

Валери покинула комнату, шурша тканью, источая аромат ванили и розы. Аарон и Кай подошли к буфету с хищным блеском в глазах. Они не замечали, какими необычными были закуски, а просто стали их есть.

Я с любопытством взяла расписание Аарона и посмотрела. Ого. Он не шутил, спрашивая о свободном времени. Интервью, встречи, обеды…

Син посмотрела над моим плечом.

— Аарон, ты преподаешь на этой неделе?

— Там так написано? — проворчал он, запихивая в рот треугольный сэндвич. — Тогда — да.

— Ты читаешь лекцию по, — она прищурилась, — продвинутой когнитивной визуализации в среду днем.

Он взял миску супа, протянутую Каем.

— Я каждый год говорю им, что хочу просто приехать и расслабиться.

Мы с Син уставились на него, и я поняла, что в ее голову пришла та же мысль: как непоседливый Аарон мог быть учителем. Я попыталась представить его в очках — шаблон для любого, кто читал лекцию с «продвинутым» в названии.

— Что такое когнитивная визуализация? — спросила я.

— Это важная часть обучения с проводником, — ответил он, говоря об инструментах, которым маги усиливали магию. Он подул на ложку супа. — Ты представляешь, что хочешь сделать с магией, делаешь проводником особый жест. Нужно научить мозг связывать простое движение с комплексной актуализацией магии.

Мой рот раскрылся. Может, я не должна была так удивляться, но «комплексная актуализация» не входила в его обычные фразы при общении.

— Это как мышечная память, но сложнее, — он попробовал суп. — Мы пойдем сначала на арены, чтобы ты увидела сама. Там всегда работает хоть один класс.

Он с нетерпением опустил миску на стойку и махнул нам идти за ним. Он пропал за дверью, а Кай фыркнул и продолжил есть.

Заметив мою тревогу, он добавил:

— Он подождет нас. Поешь.

Я отдала расписание Син и выбрала небольшой сэндвич. Белый хлеб был таким мягким, словно это было облако в форме хлеба.

— Ого, — пробормотала Син, читая график внимательнее. — «Олимп», «Большая Медведица», «Сказания Эфира», «Азалия Inc.», «Квест Мерлина»… это все известные гильдии. Аарон проходит собеседование во всех?

— Почти во всех, — Кай пожал плечами. — Они делают предложение, и он вежливо отказывается, а потом пропадает на год.

— Смотрите, — она указала на страницу. — В День подарков он должен полететь в Лос-Анджелес и встретиться с «Maximus Productions» насчет…

— Я не отправлюсь туда, — Аарон сунул голову в комнату. — Я говорил маме, что в этот раз покидать дом не собираюсь. Я приехал к семье, а не полетать над планетой. Вы готовы, слоупоки?

Мы съели еще по сэндвичу и пошли за ним. Он повел нас по огромному замку, и я признала, что его дом детства пугал не так, как осознание, что за ним охотились известные гильдии со всего мира. У него было столько редких шансов, но почему же он выбрал маленькую неизвестную группу изгоев, зовущую себя гильдией?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Академия Синклер делила время учеников на три занятия — тренировка магии, тренировка тел и тренировка разума. Первое было очевидным — конечно, они учились, как управлять своей силой стихий. Но они столько же времени превращали в оружие свои тела.

Магия стихий забирала больше всего физических сил. Сильное использование магии быстро утомляло магов, и помочь могло только повышение выносливости тел. Потому Аарон, Кай и Эзра так трудились, держали себя в форме. И были ужасно выносливыми. И были с приятно твердыми мышцами всюду.

Тут были ежедневные тренировки, уроки, посвященные фитнесу и диете. Другое время занимала теория Элементарии, техники и история, а еще основы других магических классов для их понимания.

И они практиковали магию.

Я прислонилась к бетонной стене, сидя на твердом бетонном полу. Син и Эзра сидели по сторонам от меня. Напротив на пустой арене в тихой очереди ждали десять пятнадцатилетних магов, смотрели на маленькую группу взрослых в центре.

Аарон и Кай стояли с высоким пожилым мужчиной, его медные волосы были с сединой, глаза сияли синевой за очками в проволочной оправе. Тобиас Синклер. Отец Аарона, директор академии и инструктор в этом классе.

Тобиас описывал что-то ученикам, а помощница передала два простых стальных меча Аарону и Каю. Казалось, они устроят демонстрацию.

— Не понимаю, — прошептала я Эзре. — Почему все классы хотят, чтобы Аарон и Кай помогли с уроком?

Я понимала, почему Тобиас пригласил сына поучаствовать, но это был уже третий раз с начала тура по академии. Но это точно будет последний раз на сегодня — за окошками высоко на стенах сияло оранжевым солнце, опускаясь за деревья.

— Они — легенды академии, — шепнул Эзра. — Лучшие на своем потоке и среди самых талантливых выпускников за все время.

Я сморщила нос.

— Они так хороши?

— Они были первыми магами, которых ты видела в бою, так что тебе сложно смотреть по-другому. Да, они хороши. Смотри.

Тобиас закончил объяснение и повернулся к помощнице, женщине средних лет с каштановыми волосами, собранными в строгий хвост. Она взяла пять простых керамических дисков из ящика за ней. Аарон и Кай прошли в разные концы комнаты, и помощница бросила первый диск в открытое пространство между ними. Он падал, она махнула узкой серебряной палочкой, которую держала в другой руке.

Диск замер и парил в трех футах над полом.

Эзра вздохнул.

— У меня так никогда не получалось. Я не могу сделать воздух достаточно плотным.

О, так помощница была аэромагом? Интересно. Она бросила еще четыре диска и так же заставила их замереть в воздухе. Пять дисков застыли над полом между Аароном и Каем.

— Теперь, — сказал Тобиас ученикам ясным низким голосом, его взгляд, будто лазер, напоминал Аарона. — Любой из вас может уничтожить эти диски один за другим без проводника, но это навык первого года. В этом месяце мы учились использовать проводник, чтобы добиться внешнего воспламенения. Теперь Аарон и Кай покажут, зачем мы это изучали, и чего можно добиться таким мастерством.

— Внешнее что? — пробормотала я.

— Воспламенение, — прошептал Эзра. — Создание магии вне тела, а не на ладонях или проводнике.

— Аарон, Кай, — позвал Тобиас. — Прошу, развернитесь.

Аарон и Кай встали спиной к парящим дискам, и ученики потрясенно зашептались.

— Аарон и Кай применяют пространственное воображение, чтобы атаковать диски, хоть они их уже не видят, — объяснил Тобиас, указывая тоном на термин для учеников. — Теперь они используют когнитивную визуализацию, взаимодействуя с проводниками.

Аарон и Кай подняли простые мечи. Аарон держал свой сбоку, край клинка был параллелен полу, одна ладонь прижималась к плоской стали. Кай направил кончик меча в потолок, тупой край был напротив его носа.

— Три, — сказал Тобиас, — два, один, вперед.

Аарон провел ладонью по клинку. Кай резко повернул меч.

Пять огненных шаров взорвались над дисками. В тот же миг электричество вырвалось из центрального, заряды пробили оставшиеся четыре диска. Осколки посыпались на бетон.

Ученики завопили и захлопали.

Эзра кивнул при виде навыков друзей.

— Внешнее воспламенение пяти маленьких мишеней проблематично для многих магов. Еще и вслепую.

— Ты так можешь? — спросила я.

Он печально улыбнулся.

— Я могу только на одной мишени.

Я вспомнила холодный и темный склад. Я сорвалась со стального балкона, и ветер подо мной смягчил падение.

Внешнее воспламенение. Эзра создал подушку из воздуха подо мной за миг до того, как я рухнула на землю, сражаясь при этом с двумя демонами. Я не была экспертом, но подозревала, что Эзра недооценивал свои навыки.

Син потянулась через меня, чтобы похлопать его по плечу.

— Быть менее талантливым сложно. Лили — гений, раз получила шанс учиться тут. И Анна всего на год старше меня, но на три года впереди в изучении алхимии. Нужно просто держаться, Эзра.

Аарон и Кай еще немного покрасовались своим управлением магией, и Тобиас продолжил урок. Пока он отпускал учеников, два супермага подошли к нам, простым зрителям. Син, Эзра и я встали на ноги.

— Хорошее шоу, — сказала я.

Аарон радостно улыбнулся.

— Я разбил диски первым в последнем раунде.

Темные глаза Кая раздраженно сверкнули.

— Мы разбили их одновременно.

— Нет. Я всегда был быстрее, когда мишени стоят на одной линии.

Эзра закатил глаза. Два мага спорили, а ученики покидали арену.

— Отличная работа, Аарон, — директор подошел к нам. — Впечатляет, как всегда. Об этом уроке будут говорить неделями.

Аарон гордо улыбнулся. Он мог жаловаться, что приходилось учить, пока он был тут, но он не был против показать свои навыки при отце. Какой мальчик, даже выросший, не хотел впечатлить папу?

— И ты, Кай, — добавил Тобиас. — Спасибо за помощь.

Директор посмотрел на других гостей сына, и Аарон быстро представил меня и Син. Я пожимала руку Тобиаса, ощущая себя ошеломленно. Я не знала, насколько сильно он и его жена влияли на общество мификов, но начинала понимать, что Синклеры были на другом уровне от того, что я видела в мире мификов.

Тобиас хлопнул Аарона по плечу и повел его к двери.

— Ждешь вечеринку в честь Рождества в конце семестра? В этом году будет Шейн Давила. Говорят, он прибудет в Ванкувер, чтобы посмотреть на их известного плута…

Они вышли в коридор, и волна шума заглушила голос директора. Ученики заполонили коридор, среди них были и группы тринадцатилетних, и высокие восемнадцатилетние, еще наращивающие мышцы. Мы шли за директором и его сыном в толпе, и я отметила, что на трех парней приходилось по одной девушке. Хм.

Арены были простыми бетонными коробками, созданными чтобы выдерживать ежедневный ущерб магией, но коридоры были с чистыми белыми стенами, мраморными полами и запятнанными деревянными косяками. Аудитории, которые я увидела до этого, были с новыми проекторами и интерактивными досками, блестящими партами и мягкими сидениями на ярусах, мягким ковром, стенами с ячейками для лучшей акустики и большими окнами с поразительным видом на лес, берег или красивую каменную кладку замка Синклер.

Замок. Я все еще не могла поверить.

Аарон оторвался от отца и прошел к нам, огибая учеников.

— Шейн Давила? — сказал Кай, как только Аарон мог слышать. — Известный охотник на награды будет приятной переменой в привычном списке гостей.

— Да, — Аарон потер рукой рот. — Я бы радовался, но мой отец знает, что я — фанат Шейна.

Кай понимающе кивнул, но я растерялась.

— Что с того, что твой папа знает, что ты фанат того парня? — спросила я.

— У папы есть мотив позвать Шейна, — сказал мрачно Аарон. — Пойдемте в дом. Я покажу ваши комнаты и все остальное перед ужином.

Они с Каем повели нас среди потока учеников, но вскоре парень завопил:

— Ого, Аарон Синклер! Я не знал, что ты тут.

Аарон остановился, к нему поспешила группа парней. Через миг присоединились три девушки лет шестнадцати, глядели на Аарона так, что глаза чуть не превратились в сердечки. Кай получал почти столько же внимания, хотя ученики его побаивались.

Я потянула Эзру к стене, другая волна учеников пошла мимо нас, обсуждая ужин. Мы переглянулись с одинаковым смирением. Син в коридоре болтала с девушкой с ярко-розовыми волосами, видимо, обсуждала покраску волос.

Дверь рядом с нами открылась. Мужчины и женщины вышли, и я поняла, что это были выпускники на углубленном обучении, о которых говорил Эзра. Им было от двадцати до двадцати пяти лет, женщины были подтянутыми и сильными, а мужчины — широкоплечими и крепкими.

Они присоединились к юным ученикам, некоторые замирали и приветствовали Аарона и Кая. Отставшие застряли в дверях из-за пробки в толпе. Я с интересом посмотрела на них. Высокий и красивый блондин, парень пониже с курносым носом и женщина с длинными черными волосами, сбритыми с одной стороны.

Блондин презрительно взглянул на Аарона и Кая.

— Смотрите, кто вернулся, — сказал он друзьям. — На сколько спорим, что Синклер весь день красовался на уроках, пока работники его папули целовали ему зад?

Я нахмурилась. У кого-то зависть так и кипела.

— А теперь он купается в восторге подростков, — оскалилась женщина. — Как он может вести себя как король академии, проведя годы в той мерзкой гильдии?

Первый парень неприятно рассмеялся.

— Погоди, он вернется к своим, и они будут лизать его пятки, чтобы ощутить вкус настоящей гильдии.

Я сжала кулаки, оттолкнулась от стены, но Эзра поймал меня за талию. Он потащил меня мимо трио наглецов к подросткам.

— Пусти меня! — прошипела я. — Я выбью тому парню зубы и затолкаю их ему в глазницы.

Эзра рассмеялся, словно я шутила.

— Жутко от тебя такое слышать.

— Потому что я серьезно! — я решительно вырывалась, и он ослабил хватку. Я повернулась и хмуро посмотрела на него. — То, что те придурки говорили…

Какой-то неуклюжий парень врезался в мою спину и пошел дальше, а я отлетела к груди Эзры. Он сжал мои руки, и, когда я подняла голову, наши лица разделяли дюймы. Ученики толкали нас со всех сторон, отойти было некуда.

Мой гнев рассеялся. Что я говорила?

— Ничто не изменит их отношение, — тихо сказал Эзра.

Точно. Придурки.

— Но…

— Просто забудь о них, Тори, — с улыбкой, разогнавшей мои мысли, он взял меня за руку и повел по коридору за Аароном, Каем и Син, ждущим у дверей, где их задевала толпа. Я зашагала рядом с ним, в голове был хаос, а внимание застыло на наших переплетенных пальцах.

* * *

Вернувшись в замок, я замерла в центре выделенной мне комнаты, боясь чего-нибудь касаться. Мягкий свет низко висящей люстры мерцал на розовом ковре. Темные стены были смягчены яркими масляными картинами, толстыми шторами с бежевым узором и бледной простыней на огромной кровати со столбиками. Тяжелое изголовье было подперто — я посчитала — девятью подушками разных размеров и цветов.

Я прошла мимо диванчика в цвет шторам и встала перед окном. Земля плавно спускалась от замка половину мили, а потом сменялась широкой лагуной. Узкая полоска суши отделяла ее от бушующего океана, который тянулся к темнеющему горизонту. В ясный день было видно континент?

Я потянула за прядь волос, пытаясь представить, как тут жилось. Детство в замке в четыре этажа и двадцать тысяч квадратных футов, где были дворецкие, служанки и повара. Единственный сын директора, талантливый и образованный, любимый семьей и работниками. В центре внимания. Звезда академии. Его всюду ждали чудесные возможности.

Но Аарон оставил все это и ушел в «Ворону и молот». Конечно, его родители не одобряли.

Я выпрямила спину. Пора перестать бояться только из-за того, что у этих людей денег хватило бы, чтобы потопить их весом четыре грузовых корабля. Парни не думали о том, сколько у меня было денег, и только это было важно. Я с улыбкой повернулась и вышла из комнаты.

Син суетилась в коридоре у комнаты Аарона, которая была в центре между восточным и западным крыльями. Я не была внутри, но знала, что комната огромная. Это было видно по длине стены, которая разделяла комнаты.

— Пойдем вниз, — уверенно сказала я.

Она теребила синие волосы, уложенные свободными волнами.

— Надеюсь, ужин не будет экстравагантным. А если вилка будет не одна?

— Дождись, пока кто-нибудь выберет себе вилку, — посоветовала я, направляясь к витой лестнице. Мы миновали второй этаж, попали в галерею между первым и вторым этажами. С балкона было видно большой зал, а на другой стороне было огромное окно с садом, припорошенным снегом, круглой площадкой у замка и длинной лестницей, ведущей по холму к кампусу академии.

Я спустилась дальше по лестнице, миновала камин, где теперь потрескивали поленья. К моей радости, Аарон, Кай и Эзра уже сидели на диванах в гостиной, а еще кто-то маленький с длинными русыми волосами. Мы вошли, и она вскочила с места рядом с Аароном, глаза загорелись как у Син, когда она радовалась.

— Ты тут! — запищала она и взяла себя в руки. Стараясь вести себя круто, она убрала волосы за ухо. — Миссис Синклер пригласила меня на ужин. Это мило.

Син подавила улыбку, а ее сестра проверяла реакции Аарона и Кая на ее крутость.

— Привет, Лили. Рада тебя видеть.

— Я говорила с Аароном, — спокойно добавила Лили, словно болтала с легендами академии постоянно. — Он будет помогать на одном из моих уроков завтра днем.

— Новость для меня, — сообщил Аарон. — Этого не было в графике, — он мрачно посмотрел на листок, который мы бросили на кофейном столике до этого, — но я не сомневаюсь, что папа добавил еще урок или два.

— Мы тебя вообще увидим на этой неделе? — пробормотала я.

— Эй, я знаю, — Аарон склонился с улыбкой. — Син, помоги им вместо меня. Расскажи магам, почему плохо плескать сонным зельем в лицо.

Лили презрительно фыркнула.

— Мы хотим учиться настоящей магии, а не алхимии.

Раскачиваясь на пятках, Син смотрела на сестру так, словно Лили еще ни разу при ней не унижала ее класс.

— Тебе нужно учиться всему остальному тоже, Лили, — бодро сказал Аарон. — Мы не защищены ото всей магии.

Я медленно моргнула. Не такой реакции Аарона я ожидала. Он словно не заметил, что Лили почти сказала: «Элементария рулит, алхимия — фигня».

— Алхимия полезна, да, — продолжила Лили, не замечая от Син намеки сменить тему, — но она не помогает в бою. Я очень рада, что я — маг!

— Лили Белль! — зло сверкая глазами, Син уперла руки в бока. — Ты же плакала, что не была алхимиком как мама.

Лили покраснела.

— Кто бы говорил, Синди Лу.

Син напряглась, ее щеки стали цвета свеклы. Она отшатнулась на шаг, а на лице Аарона удивление сменилось чистым злом. Кай превзошел его и источал саму сущность опасности.

Эзра повернулся на диване, глаза сияли от подавляемого веселья.

— Две сестры, — отметил он. — Лили Белль и…

— Синди Лу, — закончили Аарон и Кай идеальным и пугающим хором.

Син сжалась так, что голова чуть не стала на уровне плеч.

— Син. Меня зовут Син.

Я вздохнула. Хоть меня разрывали два основных инстинкта — дразнить друзей и защищать друзей — я знала, что нужно было сделать. Син нужен был кто-то на ее стороне, особенно против трех магов, которые не упускали шансов пошутить.

— Вы трое… — начала я.

— Ты просто фальшивка, Синди, — перебила Лили, ее лицо было таким же красным, как у сестры, она сжимала кулаки. — Ты тоже хочешь быть магом. Ты все время причитала, какие крутые маги, и что, если бы ты была магом, Аарон наконец заметил бы тебя.

Если Син была смущена до этого, теперь она взрывалась на месте. Она уязвлено посмотрела на потрясенного Аарона, а потом выдавила что-то невнятное и убежала из комнаты.

Черт.

Я пронзила Лили убивающим взглядом, и та виновато сжалась, понимая, что зашла слишком далеко. Аарон неловко потирал шею, хмурясь. Я повернулась и собралась пойти за Син.

Валери вошла с идеально уложенными темными волосами и в чистом персиковом свитере. Тобиас следовал за ней, его одежда для арены сменилась черными брюками и синей нарядной рубашкой, делающей ярче его глаза. При виде директора Лили юркнула за диван.

— Мальчики! — бодро сказала Валери. — Как прошел день?

Она обняла всех нас, а потом Тобиас пожал руки Каю и Эзре, словно они не виделись час назад. Я не успела сбежать за Син, мою руку решительно пожал директор.

— Тори, — сказал он. — Я не успел поговорить с тобой до этого. Я должен тебе напиток.

— Д-да?

— За спасение жизни моего сына в мае, — он огляделся и, словно вызванный из воздуха, дворецкий, который встречал нас по прибытию, появился на пороге. — Доминик, прошу, принеси графин Лючеса.

— О-о, — отозвался Аарон. — Ты нас балуешь.

— Я не сказал, что ты это получишь.

Кай, Эзра и Валери рассмеялись. Через миг Доминик вернулся с подносом на ладони, там был хрустальный графин и семь небольших бокалов на высоких ножках. Мужчина опустил поднос на стойку сбоку, налил в каждый бокал немного напитка. Тобиас ждал, сцепив ладони за спиной.

Доминик раздал бокалы. Я приняла свой и с интересом понюхала. Сладкий ореховый аромат с ноткой ванили защекотал мой нос.

— Амаретто? — поняла я.

— А девушка знает напитки, — одобрительно сказал Тобиас.

— Она бармен, помнишь? — Аарон закатил глаза. — Конечно, она знает напитки.

— Этот амаретто сделан лично моим дорогим другом Джованни Лючесом, — сказал мне Тобиас, — по рецепту, который его семья улучшала пять поколений. Они используют горький миндаль из их сада в Тоскане, напиток выдерживают в старинных винных бочках.

Я облизнула губы, ожидая от Тобиаса сигнала выпить, но он разглядывал комнату.

— Кого не хватает? Остался бокал.

— Син пришлось отойти, — тут же сказал Кай.

— Я возьму ее бокал, — добавила Лили.

Тобиас рассмеялся, словно она хорошо пошутила, и девушка помрачнела.

— Мы уже тебя балуем, милая, — бодро сказала Валери. — Ведь уже прошел комендантский час.

— Комендантский час? — Аарон взглянул на окно, но снаружи было так темно, что стекло отражало комнату как зеркало. — Еще слишком рано для него.

— Пришлось его временно передвинуть, — Тобиас поднял свой бокал. — За семью и друзей!

Мы подняли напитки, бокалы мерцали в свете люстры. Я поднесла свой бокал к губам. Приятная пряная сладость с нотками миндаля и ванили окутала мой язык.

— Чудесно, — вздохнула Валери.

— Что вы говорили про то, что пришлось подвинуть комендантский час? — спросил Кай с бокалом у рта.

Тобиас медленно смаковал амаретто.

— Временно. Недавно было несколько случаев.

Аарон поднял голову, а потом заговорил с мамой о ее планах на рождественский ужин.

— Случаев? — не сдался Кай.

Тобиас уже не был расслаблен.

— Лес вокруг не был проблемой раньше, но пятеро учеников пострадали от дикофей за последние несколько недель.

— Дикофеи атаковали? Тут?

— Это и нас удивляет. Пока мы нашли только следы. Больших койотов или бродячей собаки. На северной части острова обитают серые волки, но их почти никогда не видели тут, — Тобиас потер гладкую челюсть. — Мы наняли специалиста для этого, но пока существо не поймают, мы подвинули комендантский час. Ученики не могут выходить, пока темно.

— Нападения происходили ночью?

— В темноте, и всегда у края леса, — Тобиас сделал еще один медленный глоток. — Раны были мелкими — всего два укуса. Одну ученицу потащило в лес на глазах друзей…

— Тобиас, — строго перебила Валери. — Хватит об этом. Мы наняли лучших ищеек — даже психика. Они справятся.

Я сморщила нос. Мне показалось, или ее «даже психика» звучало презрительно? Да, не все психики были сильными, но они могли творить опасные вещи.

— В любом случае, — бодро сказала Валери, — мальчики, вы будете на собрании Элементарии в Сиэтле в марте? У академии две панели, двойные места. Тобиас — главный спикер, хотя Аарон, уверена, ты мог бы присоединиться к нему и поделиться своим опытом в сражениях…

Она стала уговаривать Аарона продвинуться в карьере. Я отвернулась от его мрачного лица. Мой взгляд нашел Эзру, стоящего у окна, тихого и одинокого. Его нетронутый напиток остался в бокале в руке, пока он смотрел на двор. Стекло отражало его лицо в тени, и наши взгляды, казалось, пересеклись через отражение.

Но нет. Он смотрел за стекло. Он не видел меня или кого-то из нас. Он глядел во тьму.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кровать была слишком мягкой.

Я плюхнулась на живот, и матрас, похожий на облако, обнял меня. Я ударила по пухлому одеялу, пытаясь расслабиться. День был долгим, и мне нужно было поспать. Аарон назначил бег на семь утра. Он не шутил насчет тренировок на праздниках.

На древней тумбочке с укором сияли электронные часы. 01:28. Завтра будет плохо.

Я отбросила одеяла, села и свесила ноги с кровати. Ступни не коснулись пола. В комнате пахло сиренью с ноткой горячего какао, которое служанка принесла мне перед тем, как я выключила свет. Так можно было избаловать.

Я вздохнула и потерла утомленные глаза. Может, мне нужно было прогуляться, чтобы успокоить тело и разум, а потом попытаться уснуть снова.

Я слезла с кровати, пошевелила пальцами ног на мягком ковре, а потом схватила свитер, висевший на изножье кровати, и натянула поверх футболки. На ногах были только шорты от пижамы, пару минут я могла потерпеть холод.

Я приоткрыла дверь спальни, и внутрь проник прохладный ветер из широкого коридора. Дрожа, я окинула бесконечный коридор взглядом, его озарял мягкий свет. В западном крыле были моя комната, а еще Эзры и Кая, а Син была в первой из пяти гостевых спален на восточной стороне.

Ковер в коридоре был не таким толстым и мягким, как в спальне, и холод впивался в мои босые ноги. Я спрятала ладони в рукавах, пока шла, думая об ужине. Син все-таки взяла себя в руки и пришла к нам, и мы сделали вид, что не помнили слова Лили. Вечер был спасен.

Я замерла у окна в следах дождя с видом на сад и площадку у входа в замок, озаренные оранжевым сиянием фонарей. Яростный ветер бросал дождь в стороны, стонал в сложной архитектуре замка.

Я отвернулась от окна, заметила свет из спальни в конце коридора. Интересно. Насколько я знала, пока в гостях у Синклеров были только мы. Я прошла на носочках к открытой двери и заглянула внутрь. Комната была вдвое больше моей, там была кровать с пологом, диван с креслами перед каменным камином и широкое окно с встроенной скамьей с мягким сидением перед ним.

Теплое желтое сияние мерцало в стекле, и было видно силуэт фигуры, сидящей боком у окна, спиной к стене. Голова прислонялась к раме окна. Капюшон толстовки был поднят, но мне не нужно было видеть лицо, чтобы понять, кто там.

— Эзра? — выпалила я.

Он повернул голову.

— Тори? Ты почему не спишь?

— Я у тебя хотела это спросить, — это была не его комната, он был между моей комнатой и Кая. Я прошла к нему по мягкому ковру. — Не могу успокоиться, решила размять ноги. А ты почему тут?

— Тоже не могу успокоиться, видимо.

Я остановилась у окна, и он поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Тусклый свет упал на его лицо, бледный левый глаз сиял как лед. Я заметила детали, которые как-то упускала последние пару дней: тени под его глазами, впавшие щеки и морщины стресса и усталости вокруг его рта.

Я знала, что он устал, но не понимала, насколько.

— О, Эзра, — прошептала я. — Все так плохо?

Он прислонился головой к стеклу.

— Я в порядке.

Я подвинула его ноги к окну, устроилась рядом с ним и прислонилась к его ногам, мы оказались лицом друг к другу. Я опустила руку на его согнутые колени.

— Ты не в порядке, — твердо сказала я. — Расскажи, что происходит.

Он опустил взгляд, протяжно выдохнул.

— Сначала это не казалось проблемой. Я говорил себе, что следующей ночью высплюсь.

— Прошли недели, Эзра, — мягко отметила я, не могла злиться, когда он выглядел таким уставшим. — Я тебя почти не видела.

Он снова закрыл глаза, сморщил лоб.

— Знаю. Прости.

Я открыла рот, но не сразу смогла заговорить:

— Я скучала.

И дело было не в том, что он перестал навещать меня в баре, работать с нами или приходить в мою квартиру. Больше всего мне не хватало мелочей. Обсуждать с ним идеи для домашки в колледже. Смеяться на кухне, пока он помогал мне готовить ужин. Критиковать фильмы, которые мы выбирали для просмотра вечером. Глупо шутить половину дня, чтобы его бесстрастное лицо озарила улыбка, потому что я могла этого добиться.

От моего признания его веки затрепетали, темные ресницы опустились. Он не посмотрел мне в глаза. Он сжал мою руку.

— И я скучал.

Мое сердце гудело, будто заряженное от его признания.

— Сколько ты спишь?

— Зависит от ночи. Я могу уснуть, но после пары минут, иногда — часа или двух, я просыпаюсь… — он прижал ладонь к своей груди, сжал мягкий хлопок толстовки. — Я просыпаюсь от того, что колотится сердце, адреналин течет по венам, и это будто…

Он еще сжимал мою ладонь другой рукой, и я переплела наши пальцы.

— Будто что?

— Будто я в опасности. И мне нужно с чем-то сражаться.

— Это ведь началось после Хэллоуина? — спросила я. — Это может быть связано со сражением с «Ключами Соломона»?

— В этом был бы смысл, но… — он скривился. — Это прозвучит ужасно, но это не худшее, что я переживал, и проблем с моим сном не было. Не так.

— Что было хуже всего?

Он опустил голову, лицо скрыли тени. Я насторожилась, не дышала, пока ждала то, что он раскроет.

А потом он заговорил тихо и хрипло:

— Я видел, как передо мной умирает тот, кого я люблю.

Я не сразу осознала его слова, а потом горло сжалось. Я склонилась, не думая. Мои ладони скользнули в его волосы, и я притянула его к себе, прижала его лицо к своему плечу. Я не знала, чью смерть он видел — матери, отца, загадочной блондинки с фотографии, которую он хранил в комоде — но он точно винил себя в смерти того человека. Еще одно бремя, ноющий шрам, скрытый за теплыми улыбками.

Его ладони легли на мою талию, а потом он обвил меня руками.

— Не пытайся быть сильным в одиночку, — прошептала я.

Его плечи задрожали от беззвучного смеха.

— Неожиданно услышать такое от тебя, Тори.

— Кай и Аарон месяцами вбивали этот урок в мою голову, — я сжала его волосы. — Тебе стоило тоже слушать.

Он выдохнул, теплое дыхание задело мою шею, и я поежилась. Я как-то оказалась на его коленях, мои ноги свисали со скамьи, пока я прижимала его голову к своему плечу. Его руки обвивали меня, ладони сжимали край моего свитера.

Мое предательское сердце колотилось слишком громко, и жар медленно растекался внутри.

Он прижался лбом к изгибу моей шеи. Я сражалась внутри с глупым либидо, а его тихое дыхание стало медленнее. Он стал сильнее давить на меня весом. Ладонь съехала с моей талии на бедро, его предплечье замерло на моей ноге.

Я закрыла глаза, усиленно ощущая все места, где наши тела соприкасались. Так не должно быть, но теперь я не могла управлять мыслями, своей реакцией. Не могла перестать думать о том, что случилось бы, окажись его ладонь чуть ниже, соскользни его рука дальше края моих шорт, коснись его теплые пальцы моей обнаженной кожи.

Я взяла себя в руки.

— Эзра, — выдохнула я, проводя пальцами по его волосам. — Тебе нужно в кровать.

Он поднял голову, и мое плечо сразу показалось холодным. Я спрыгнула с его колен и подняла его на ноги. Я сжала его ладонь и повела его из спальни по тихому и прохладному коридору. Глаза затуманила усталость, накопленная за недели, и он следовал, словно не знал, куда я его вела, и ему было плевать.

Я могла отвести его к себе. Толкнуть на свою кровать. Быть с ним.

Мои ноги понесли нас мимо моей двери к его комнате. Внутри было темно, кровать была большой тенью. Я мрачно отметила, что его спальня была куда больше моей.

— Ложись спать, — приказала я, подтолкнув его на пороге.

Он повернулся, глаза были сонно прикрыты, толстовка помялась, кудри спутались от моих пальцев.

— Тори…

Его шепот был хриплым, почти робким, и на миг я поверила, что он пригласит меня к себе. В свою кровать. И от этой мысли пол ушел из-под ног.

Он отодвинулся.

— Спасибо.

Он повернулся и сонно прошел к своей кровати. Я не дала себе поступить глупо и пойти за ним, а схватила ручку и закрыла его дверь. Щелчок, и я выдохнула с дрожью.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бывает усталость, а бывает неимоверная усталость. Угадайте, как я себя ощущала этим утром?

Будильник показывал 6:56, а я натянула вязаную зеленую шапку на уши. Водолазка была скрыта под свитером с логотипом компании спортивной одежды на груди, леггинсы сжимали ноги, но не обещали защитить от утреннего холода.

Подавив зевок, я взяла кроссовки. На третьем этаже было тихо, Аарон, скорее всего, уже разминался. Я все еще работала над способностью бегать дольше двух минут, но прогресс все-таки был. Я напоминала себе об этом, с неохотой спускаясь по лестнице.

Обычно я занималась с Аароном и Каем, но у Кая сегодня были другие планы — встреча с друзьями-выпускниками для особой тренировки электромагов. Этим утром бегать будем только мы с Аароном, и я этого ждала. Парни делали почти все вместе, и побыть наедине с кем-то из них было редкостью, еще и с расписанием Аарона, из-за которого я почти всю неделю не буду его видеть.

Лакей появился в вестибюле, когда я прошла туда.

— Эй, Бретт, да? — спросила я, обувая кроссовки. — У тебя нет отдыха?

Он усмехнулся.

— У Доминика смена днем и вечером. Я тут рано утром.

— И ты так встаешь каждое утро? Ой, — я помахала ему, проходя мимо. — Мы вернемся через час, поспи пока.

Смеясь, он ушел в дверь сбоку, где была гардеробная или что-то еще. Я открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Я угадала, Аарон уже был там и разминался.

Но он, кхм, был не один.

Не меньше дюжины женщин и мужчин его возраста разминались на площадке, все одетые для бега. Они болтали, дразнили друг друга, энергичные, привыкшие вставать рано. Я остановилась на крыльце, смятение переросло в тревогу. Я не подходила для бега со спортивными магами.

Аарон, согнувшийся в упражнении меж двух красивых женщин, заметил меня. Смеясь над тем, что сказала одна из женщин, он взбежал по ступенькам.

— Тори, — бодро сказал он. — Знаю, мы собирались на пробежку утром, но я и не думал, что у них уже это запланировано.

— О, — сказала я после паузы.

— Можешь присоединиться, но темп у нас будет высокий. Тебе будет сложно.

Голос Аарона разносился в неподвижном прохладном воздухе утра так четко, словно он говорил в мегафон. И супермаги слушали его и смотрели на меня как на старушку с тростью, которая только пришла, хромая, на футбольное поле.

— Сложно будет тебе, Синклер, — крикнул кто-то. — Ты размяк в своей городской гильдии.

— Еще чего! — крикнул Аарон с вызовом в улыбке и опасным огнем в глазах. Он спустился по лестнице в три прыжка, повернулся, пошел спиной вперед и сказал. — Почему бы тебе не отдохнуть, Тори? Ты же хотела перерыв.

Я раскрыла рот, но он не дожидался моего ответа. Он прошел к группе, споря с парнем со светлыми волосами, который был на четыре дюйма выше него. Двое мужчин побежали по дорожке, и остальные устремились за ними, минуя ступеньки, где я стояла. Я заметила трех противных выпускников, которые оскорбляли Аарона вчера.

Он бросал меня, чтобы бежать с ними? Разве он не знал, что они о нем думают?

Группа выпускников пропала за поворотом, и я осталась одна на ступеньках, одетая для бега, но никуда не попавшая. Я вдохнула прохладный воздух, огляделась, думая, стоило ли бежать одной… по незнакомой местности… в обществе мыслей.

Ну уж нет.

Я прошла внутрь с опущенными плечами. Бретт, похоже, послушался моего совета, потому что не появился. Я поспешила на третий этаж, вспомнила, что была в кроссовках, на последней ступеньке. Ругаясь, я сняла их, подхватила и побежала в свою комнату.

Я сжала ручку двери, и открылась соседняя дверь. Появился Эзра в мятой футболке и боксерах.

— Тори?

— Прости, — выпалила я. — Я не хотела тебя разбудить. Поспи еще.

Свет солнца рано утром подчеркивал следы усталости на его лице. Ему нужно было больше отдыхать. Круги под его глазами были темнее, чем вчера, и это прогоняло мои надежды, что он поспал после нашего ночного разговора.

Он потер лицо, а потом прищурился, глядя на меня.

— Разве ты не на пробежке этим утром?

С другими я придумала бы оправдание, а не призналась, что меня бросили, но это был Эзра.

— Аарон решил вместо этого бежать с выпускниками.

Эзра тут же проснулся, и его лицо потемнело от не свойственного ему гнева.

— Ладно. Дай мне минутку.

Он пропал в комнате, а я глупо моргала.

— Минуту на что? — спросила я, подходя к его открытой двери. Я заглянула, а он натягивал ту же толстовку, в которой был ночью, поверх футболки. Он порылся в своем чемодане и вытащил шапку как у меня, но синюю. На нем уже были черные спортивные штаны.

И я поняла. Мой сонный мозг плохо работал этим утром.

— Нет, Эзра! — воскликнула я. — Все хорошо. Ты устал. Тебе нужно…

— Я в порядке, — он улыбнулся мне, надевая носки. — Я давно не бегал. Мне это пойдет на пользу.

— Но…

Он поймал меня одной рукой и потянул за дверь.

— Идем на пробежку, Тори.

— Но…

Обвивая рукой мою талию, Эзра склонился, чуть не стукнулся лбом о мой лоб.

— Ты не можешь меня отговорить.

Не могла. Не так, когда его лицо внезапно оказалось возле моего.

Мы вышли в прохладный декабрьский воздух, размялись и побежали. Эзра вел меня по ухоженной дорожке к лугам за поместьем. Мы еще не бегали вместе, но было просто, и он замедлялся до ходьбы, когда я начинала задыхаться. Его теплое подбадривание было приятной переменой после громких приказов Кая.

Я любила Кая, но он был строгим.

Эзра не давал мне расслабиться. Когда я была уверена, что больше не могла бежать, он звал меня, уговаривал пробежать еще пятьдесят футов, и я замедлялась. Мы сделали широкий круг со зданиями академии в центре, и когда возвращались к лугу за поместьем, я была без сил.

Едва волоча ноги, тяжело дыша, я жалобно застонала:

— Ты хуже Кая.

— Я? — невинно спросил он.

Я решила не объяснять, что не могла подвести его, когда он так верил, что я могла пробежать там — а теперь я с трудом подавляла тошноту.

— В следующий раз, — он завел руку за голову и потянулся, пока мы шли, — так просто не будет.

— Просто? — поразилась я. — Это была самая сложная пробежка в жизни!

— В следующий раз не меньше двадцати миль.

— Двадцать? Ты сошел с ума, если думаешь… — я заметила, как сверкают его глаза, и рассмеялась. — О боже.

Его улыбка озарила его лицо и стерла признаки усталости. Он обвил рукой мою талию и притянул к себе, не сбиваясь с ритма шагов.

— Ты хорошо постаралась, — он улыбнулся мне. — Каждый раз, когда я думал, что ты закончила, ты продолжала идти.

Мои щеки покраснели, и я не могла не замечать жар от его тела, проникающий сквозь мою одежду. Но он уже убирал руку. Я выпрямилась, щеки все еще пылали. Может, мне показалось, что он касался меня чаще обычного? Или он скучал по мне так, как я скучала эти недели?

Он замер, упер руки в бока, глядя на плавный склон, ведущий к поместью.

— Хорошо. Это наш последний забег.

Я фыркнула.

— Ага.

— Я серьезно. Мы всегда заканчиваем тренировки состязанием.

Как отжимания. Я поежилась, вспомнив.

— Это линия старта. То дерево — финиш. Первый, кто добежит, победит.

— А награда? — я скрестила руки, глядя вдаль. Не очень далеко, но и не двадцать ярдов. — Вы с Аароном и Каем всегда назначаете награду.

Он потер тень щетины на челюсти.

— Победитель загадает желание.

О, это мне уже нравилось. Я с улыбкой заняла позу для старта.

— Начнем.

Он тоже занял позу. Кашлянув, он сделал голос ниже, подражая спортивному комментатору.

— На старт. Внимание. М…

— Что там? — охнула я, указывая за него.

Он резко обернулся, а я побежала изо всех сил, двигая руками. Эзра выругался и побежал за мной, но я начала раньше. Я доберусь до финиша и выиграю.

Я уже видела перед собой нужное дерево, ладони поймали мою талию. Эзра оторвал меня от земли на бегу — невозможный трюк, но он был сильным. Он остановился за деревом, хохоча так, что не мог меня держать. Моя спина съехала по его груди, я ощутила под ногами землю.

— Не верится, что я повелся на это, — выдохнул он. — Ты такая хитрая.

Я повернулась к нему и ухмыльнулась.

— Я добывала преимущество в бою, а не жульничала. Кай меня учил.

— Гонка — не бой.

— Может, я спасалась бегством.

— От меня? — он игриво приподнял бровь. — Тебе все еще не нравится, когда за тобой гонятся?

— Зависит от того, кто гонится, — парировала я, дразня его.

— О? Так тебе нравится гонка или тот, кто ловит?

Я отбросила волосы, изображая наглость.

— Думаешь, ты мог бы меня поймать?

— Я уже это сделал.

Мое сердце колотилось в груди, на лице расплылась улыбка. Я не могла сдерживаться, как не могла и прогнать румянец.

— Что ж, — начала я, раскинув руки и отступив на шаг, — разве я похожа…

Моя пятка задела корень дерева, скрытый в траве. Я с визгом полетела к земле, размахивая руками. Спина ударилась об землю, воздух вылетел из груди, и я ошеломлено моргала, глядя на пасмурное небо.

Блин.

Лицо Эзры появилось над моим. Он опустился рядом со мной, хмурясь в тревоге.

— Тори, ты еще со мной?

Я подавила смех и прошептала:

— Эзра, это ты?

— Я тут, — он легонько сжал мою ладонь. — Держись.

Я пошевелила пальцами.

— Все темнеет.

— Иди к свету, Тори.

Мои брови дрогнули.

— Разве я не должна уходить от света?

— Это не так звучит, — решил он. — Тебе нужно идти к свету.

— Тогда к свету, — я выждала миг. — Что теперь?

Он взял меня за руки, сложил их на моей груди в стиле тела в гробу, и я не выдержала. Хохоча, я села и посмотрела на пятно от травы на локте.

— В следующий раз ты засмеешься первым, — пообещала я.

Он улыбнулся, вставая.

— Еще посмотрим.

Я сжала его протянутую руку. Он поднял меня на ноги, посмотрел на стену деревьев, что отделяла ухоженное поместье от дикой природы.

Через миг Аарон выбежал из-за деревьев. Выпускники были прямо за ним, двигались быстрее, чем мы с Эзрой. Мы смотрели на группу, направляющуюся по тропе к поместью. Их голоса доносились в неподвижном воздухе, слова были непонятными, но они дразнили друг друга на бегу.

— Хорошо, что я не с ними, — пробормотала я. — Смотри, какие они быстрые…

Я замолчала, отставшая вышла из-за деревьев, брешь между ней и группой была все шире с каждым мигом. Она споткнулась снова, но устояла на ногах. Ее шаги были напряженными и неловкими. Последние из выпускников оглянулись, заметили, что она отстала, но бежали дальше.

— Почему они не останавливаются? — прошептала я.

Группа устремилась по прямой к поместью, еще несколько выпускников заметили женщину, но никто не замер. Аарон был впереди, сосредоточился на победе.

Поместье было близко, женщина должна была добраться. Это не было проблемой, но я склонилась и умоляла Аарона мысленно, чтобы он заметил, что член его группы отстал.

Почти у замка он оглянулся. Увидел женщину. Отвернулся и смотрел вперед.

Мою грудь сдавило.

А потом он отделился от группы. Он быстрыми шагами обошел остальных. Он остановил женщину, склонил голову, опустил ладонь на ее плечо. Я выдохнула, поняв, что задержала дыхание.

Эзра рядом со мной тоже выдохнул, щурился, глядя на Аарона. Мы стояли беззвучно, Аарон вел женщину к поместью. Они пропали за западным крылом, финишировав последними.

Никто из других выпускников не остановился проверить товарища.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я зевнула, раскрыв рот так широко, что челюсть хрустнула. Я запоздало прикрыла рукой лицо.

— Плохо спалось? — с сочувствием спросила Син.

— Не во сне дело, — буркнула я, — а в огромном количестве упражнений.

Кожаное сидение машины дрожало подо мной, пока автомобиль катился по гладкой дороге. Внутри было так тихо, что я забывала, что мы двигались. Син сидела рядом со мной с ремнем безопасности, пересекающим грудь, листала свой гримуар в пятнах от зелий.

После пробежки мы с Эзрой присоединились к Аарону для неплохого завтрака из блинчиков, фруктов, свежих круассанов и свежевыжатого апельсинового сока. Аарон ушел сразу после этого, его ждали дела из графика. Он снова извинился за отмену нашей пробежки, и я это оценила.

Эзра задремал в кресле до конца завтрака. Я отправила его в кровать, ощущая вину за то, что разбудила до этого, но и тепло, ведь он пошел со мной, хоть и устал.

И мы с Син остались развлекать остальных. Валери озвучила длинный список предложений, как провести утро, и потому мы теперь ехали по дороге среди леса. В одном из небольших поселений, граничащих с акрами земли академии Синклер, гильдия Арканы устроила первоклассную аптеку, привлекающую гостей со всей провинции. Я не была заинтересована ингредиентами для алхимии, но Син стеснялась ехать одна, и я отправилась с ней.

— Итак… — протянула я. — Стало лучше после вчерашнего?

— Фу.

— Аарон знает, что Лили просто вела себя как противная сестра.

Она закрыла гримуар и буркнула:

— Угу.

Я вскинула брови, взглянув на нее, подумывая, что слова с Лили могли не быть выдумкой. В одном из первых разговоров с Син она отметила, что три мага были очень красивыми, но встречаться с ними не удавалось. И я не думала, что у нее могла быть симпатия с Аароном. Хорошая из меня была подруга, если я встречалась с ним несколько месяцев.

Она вздохнула.

— Они хотя бы не дразнили меня из-за имени. Я думала, они будут весь вечер цитировать «Как Гринч украл Рождество» для меня.

Может, они и хотели, но я пригрозила побить любого, кто решит дразнить ее.

— Чем думали твои родители? — спросила я со смехом, качая головой.

— Не знаю. У нас всех такие имена — Анна Мэй, Синди Лу и Лили Белль. Мое худшее.

К сожалению, пришлось согласиться.

— Не переживай, с парнями я разобралась.

Она вскинула бровь от моих слов.

— Кстати о них… не злись, ладно? Но…

— Что? — с опаской спросила я.

— Хочешь поговорить об Эзре?

— А что с ним?

— Твои чувства к нему, — терпеливо уточнила она.

Я вдохнула с потрясением и подавилась слюной.

— Ч-что?

— Знаю, ты пытаешься скрывать это, но, боюсь, все очевидно. Мне. Может, они не видят.

— Я… переживаю за него, только и всего. Ему не очень хорошо в последнее время.

— Не нужно врать, Тори. У меня рот на замке.

За ее словами было понятным значение: «Я твоя подруга. Доверься мне».

— Я… ладно, — слова прилипли к языку, и я с трудом вытолкала их изо рта. — Меня тянет к Эзре.

— Тянет.

— Ага. Началось во время Хэллоуина. Или… меня могло тянуть к нему раньше, но я только недавно это поняла. Но да, это проблема.

— Проблема?

— Он — мой друг. Меня не может тянуть к нему.

Она странно посмотрела на меня, но от ответа меня спасла остановившаяся машина. Тонированное стекло между водителем и задним сидением опустилось с гулом.

— Леди, — вежливо сказал шофер, — мы прибыли. Прошу, наслаждайтесь. Я буду вас ждать сколько нужно.

— Благодарю, — сказала я, с облегчением открыла дверцу, но чувство это жило недолго, потому что Син через три секунды появилась за мной. Она решительно поджимала губы.

— Хорошо, — сказала она, пока мы смотрели на скопление домов и магазинов у тихой дороги. Большие горшки стояли вдоль обочины, ждали, когда весной их наполнят цветами. — Посмотрим на это логически.

Я кивнула. Логика — это хорошо.

— У тебя есть чувства к Эзре, и…

— Нет, тело реагирует на Эзру, — чувства были другим делом. Опасным делом.

Она не успела возразить, я прошла по улице к кирпичному магазину с нарисованным от руки знаком «Аптека Комптон» над окном, где стояли разные растения в горшочках. Я толкнула дверь, и по мне ударил неприятный запах — влажная земля с удобрениями, цветущее дерево и все запахи чая на планете, смешанные вместе.

Син за мной понизила голос:

— Знаю, я предупреждала тебя не лезть к друзьям Аарона после свиданий с ним, но если у тебя такие сильные чувства к Эз…

— Не сильные, — прошептала я, пока мы бесцельно брели по ряду. Пластиковые баночки с ярлычками стояли рядами на полках, наполненные сушеными листьями. — Тебя разве не влекло к парням просто так?

— Да, но…

— Эзра был моим первым лучшим другом в гильдии, — это удивило меня. Я не осознавала это, пока не сказала. — Мы с Аароном начали встречаться почти сразу, наши отношения сразу были другими. Эзра был первым, кто был со мной добрым. Он поприветствовал меня, когда все еще ненавидели новенькую.

Я остановилась перед баночкой с ветками ивы, на каждой были пушистые белые почки.

— Как отреагирует Аарон — не важно, потому что я не буду делать ничего такого с Эзрой. Это просто похоть. Это пройдет.

Син разглядывала меня, но я отказывалась смотреть на нее, а глядела на иву.

— Думаю, между вами с Эзрой не просто похоть, — прошептала она. — Почему не сказать ему о своих чувствах и…

— Нет! — я повернулась к ней, глаза расширились от ужаса. — Ни за что. Я не могу ему сказать. Он не может знать.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Син, он не Аарон. Ты не видишь? Если он узнает о моих чувствах… — я покачала головой, отчаяние с болью сдавило мое горло. — Я не могу его потерять.

— Потерять? Ты про его дружбу? — она коснулась моего плеча. — А если он чувствует к тебе то же?

Я смотрела вперед, грудь болела, а потом стряхнула ее руку.

— Ты хочешь тут что-то найти?

Она поняла намек. Она в тишине разглядывала полки с сушеными листьями, свежими растениями, настоями, маслами и мелкими флягами неизвестно чего. Пока я хмуро шла за ней, она собрала охапку товаров, порой сверяясь с гримуаром, а потом делая выбор. Я вышла из узкого ряда, заметила парня чуть за двадцать, сидящего на стуле рядом с кассовым аппаратом. Он посмотрел на нас, взгляд задержался на Син.

Она выложила товары на стойку, а я разглядывала парня. Песочного цвета волосы, квадратная челюсть, неглубокая ямочка на левой щеке. Милый. Наверное, типаж Син.

Я скрытно ткнула ее локтем, но она снова отвлеклась на гримуар.

— Это самая свежая Kalmia latifolia из всех, что я видела вне теплицы, — одобрительно отметила она. — Я смогу с ней приготовить тот эликсир слепоты, который мы обсуждали. Ты тренировалась с другими защитными зельями, которые я для тебя делала?

— Я еще работаю над меткостью, — призналась я, пытаясь понять, как переключить ее внимание на кассира. — Аарон пока тренирует меня теннисными мячиками.

Простые защитные зелья были в стеклянных сферах, которые можно было метать во врагов. Просто, легко, надежно — если попадешь. А я попадала не всегда.

— Нашли все, что искали? — спросил кассир приятным тенором, разглядывая лицо Син. Она все еще не заметила его интерес. — Могу помочь с чем-нибудь еще?

— Думаю, это все, — ответила она. — О, но у меня есть вопрос.

Он встрепенулся.

— В названии «Аптека Комптона» — это тот самый Кельвин Комптон, изобретатель основы эликсира трансморфа?

Улыбка Милашки была чуть напряженной.

— Да. Мистер Комптон — хозяин. Я его…

Дверь за ним открылась.

— …ученик, — закончил Милашка, а второй голос прогудел:

— Я услышал свое имя?

Крупный мужчина с каштановой бородой, заплетенной в две косы, подошел к Милашке, его толстые руки были скрещены на широкой груди. Серые глаза пристально глядели на меня и Син.

— О, — охнула Син. — Мистер Комптон, встреча с вами — честь для меня. Я изучала вашу работу по трансмутации клеток месяцами.

Кельвин хмурился уже не так сильно.

— Ученик алхимика, полагаю.

— Д-да, сэр. Син Бейкер, — она протянула руку, чуть не выронив гримуар.

Он сжал ее руку огромной ладонью.

— Мне уже отбивать ваши… — начал Милашка.

— Я заинтригован, — прогудел Кельвин. — Какой же мастер-алхимик учит вас, милая?

Син покраснела.

— Катерина Хьюитт из «Вороны и молота».

— Хм, не знаю такое имя.

— Она, кхм, не так широко известна, как вы, мистер Комптон, но она опубликовала тезис о кристаллизации и ее влиянии на силу, сохранение и применение…

— Ах, да, хорошая тема для исследований, — перебил он. — Расскажите, как далеко вы продвинулись в трансмутации клеток, мисс Бейкер. Это повышенный уровень сложности для такой юной ученицы, как вы.

Син просияла.

— Мне стало интересно, когда я стала изучать основы исцеляющих зелий, потому что, конечно, туда входит изменение живых клеток для усиления функции восстановления. Я читала вашу статью «Разнообразные метаморфозы ДНК», но, — она рассмеялась, — в то время тема была слишком сложной для меня.

Он рассмеялся с ней.

— Амбициозное начало. Трансмутация — это краеугольный камень алхимии, но трансмутация живых клеток среди самых сложных ее воплощений.

Они обсуждали тему дальше, углубляясь в термины, и я уже понимала только каждое третье слово. Кельвин прогудел еще вопрос, а Милашка собрал травы Син, подвинул их по стойке и запаковал в коричневую бумагу. Я не дала своему мозгу взорваться от сложности алхимии и последовала за ним.

— Так всегда, — буркнул он, аккуратно заворачивая покупки.

— Великан приходит впечатлить клиентов-алхимиков? — спросила я. — Или отвлекает всех красивых девушек?

— Все сразу, — проворчал он, краснея, пока запечатывал пакет степлером. Он взялся за следующий.

Я уперлась локтем в стойку.

— Я могу дать тебе ее номер телефона, если хочешь.

Надежда озарила его лицо, а потом он скривился.

— Это низко. С моей стороны. Не то, что ты это предложила.

— Эй, если ты получишь так свидание, какая разница? — я указала на стеклянную банку у его локтя. В отличие от всего в магазине, там ярлыка не было, наверное, потому что было просто понять, что это. — Миндаль, да? Умираю от голода.

— Это ядовитое.

Ох. Ладно, может, стоило все-таки вешать ярлык.

— Ладно.

Он с улыбкой завернул последний пакет и ушел в кладовую. Через минуту он вернулся и протянул руку. Он высыпал в мою ладонь шесть маленьких конфет в яркой обертке и клочок бумаги с его именем и номером телефона.

Я прочла вверх ногами.

— Спасибо, Брайан. Ты крутой.

Через пять минут мы с Син вышли из аптеки. Я несла коричневый пакет, полный ее покупок, потому что она прижимала гримуар к груди и сияла от радости.

— Ты можешь поверить, что он подписал мой гримуар? — восхищалась она.

— Ага. Но он не очень опрятный. На лесника похож, — я бросила в рот вторую розовую конфету. Она шипела на языке, сахар и клубника сменялись приятным ореховым послевкусием. — А милый кассир? Он пытался привлечь твое внимание.

— Да? — она сжала свой потрепанный гримуар. — Кельвин Комптон — современная легенда среди алхимиков. Он изобрел рецепты трансмутации, которые мы постоянно используем в…

Она снова углубилась в термины, и я подавила вздох. Номер Милашки был в моем кармане, но, может, было добрее выбросить его в урну. Я не хотела портить парню эго, заставляя его все свидание слушать восхищения Син его боссом.

Я сгрызла конфету, развернула еще одну. Может, не стоило вообще об этом говорить. Она сама была виновата, что отвлеклась.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Водитель высадил нас у огромного крыльца поместья. Мы передали покупки и гримуар Син Бретту, полезному лакею, а потом вышли. Мы огибали площадку перед входом, дыхание вырывалось облачками в декабрьском воздухе. День был необычно тусклым, тучи написали низко. Несколько снежинок пролетело мимо нас, переча привычному декабрьскому дождю.

Кай ушел с друзьями-электромагами, Эзра спал, но, по словам Лили, Аарон помогал на ее уроке сегодня. Мне хотелось увидеть его в действии, потому что, если честно, было странно представлять его учителем.

Мы с Син поднялись по белой лестнице с каменными перилами, обрамленной голыми от зимы деревьями, попали в белый зал академии, из которого открывался вид на замок и лагуну вдали. В коридорах было тихо, шли уроки. Мы брели пару минут, заглядывали в окошки в дверях аудиторий.

— Это жутко, — прошептала я, отходя от двери, за которой подростки смотрели, как инструктор пишет на интерактивной доске.

— Да, — согласилась Син. — Может, стоит найти секретаря. Он тут вообще есть?

— Без понятия.

Мы прошли по коридору и выскользнули за заднюю дверь на темно-зеленую траву. Снег падал сильнее, воздух был холоднее, чем обычно.

— Ну, — начала я, — раз мы не нашли Аарона, то нужно…

В здании открылась другая дверь. Вышел Аарон, ведя за собой учеников. Я улыбнулась ему, помахала. Он повернул к нам, и двадцать ребят последовали за ним.

— Эй, — бодро сказал он. — Что делаете?

— Ищем тебя, — ответила я. — Мы хотим послушать безгранично мудрого профессора Синклера.

Он закатил глаза.

— Мудрости не будет, простите. Учить скучно, потому я и не пошел в гильдию родителей, — он оглянулся на класс. Лили стояла с тремя девушками, помахала сестре. — Это должен быть урок в аудитории, но я решил, что неожиданный поход будет веселее.

— Поход куда? — ошеломленно спросила Син.

— Вокруг академии.

— Звучит забавно, — сказала я. — Веди!

Аарон рассмеялся.

— Ладно, — крикнул он ученикам. — Разбейтесь на пары, и если я замечу вас больше, чем в трех футах от напарника, накажу. Идемте.

Я пошла рядом с Аароном, а ученики устремились за нами парами. Син, хмурясь, смотрела, как все проходят, а потом устроилась в конце. Она явно пыталась намекнуть мне, что это плохая идея, потому что я ощущала неуверенность, пока Аарон шел к деревьям.

— Все ведь хорошо? — уточнила я. — Уходить от академии так далеко не страшно?

— Конечно. Мой папа будет злиться, что я не придерживался плана урока, — он улыбнулся, — но так учиться лучше.

— А что насчет нападений зверей? Тобиас изменил комендантский час из-за них.

— Я могу справиться со зверями, — уверенно сказал он, и мне пришлось согласиться. Я не представляла, чтобы у Аарона могли быть проблемы с диким псом. Мы пошли по тропе под спутанными ветвями, ученики болтали без тревог.

— Сколько уроков в твоем… графике? — спросила я.

— Пара уроков и лекций, — сказал он, пожав плечами. — Они припрягают меня каждый год, надеясь, что мне понравится преподавать. Пока не сработало.

Я слышала раздражение в его голосе.

— Если тебе не нравится, почему не отказаться?

— Тут сложно. Дома. Я легко выкинул бы билеты на самолет или не пришел бы на собеседования, которые они для меня устраивают, но… — он вздохнул, — разочаровывать их, глядя им в глаза, сложнее.

Я с сочувствием скривилась.

— Они не знают, что ты не собираешься менять гильдию?

— О, знают. Но им плевать, — он стиснул зубы. — Я знаю, что они хотят для меня лучшего, но не учитывают то, что я хочу. Я не совпадаю с их ожиданиями, — он произнес слово так, словно во рту была грязь, — и они не перестанут давить, пока я не сломаюсь.

— Ты же не сломаешься? — встревожилась я. — Не покинешь «Ворону и молот»?

— Не покину, — его лицо смягчилось. — Я не брошу вас, ребят, ни за что.

Я расслабилась. «Ворона и молот» без Аарона… я не могла это представить.

Он отклонил голову, глядя на небо, пока мы шли.

— Знаешь, я хотел бы побыть дома нормально. Просто провести с ними время без собеседований и ужинов с директором МП по связям с общественностью.

Я оглянулась. Это был просто пример, или его ждала такая встреча на этой неделе? Стоило читать его график внимательнее.

Он решил, что жаловался слишком много, и выдавил смешок.

— Родители, да? Всегда думают, что знают лучше.

— Угу, — согласилась я. Деревья стояли все плотнее, чем глубже в лес мы заходили.

— Далеко мы идем, Аарон? — крикнула Син из конца шеренги.

— Впереди есть поляна. Остановимся там для урока.

После сотни футов по лесу появилась большая брешь. Я присоединилась к Син под ветками низкого дерева, пока Аарон подзывал учеников к себе.