Амур и Психея. Повелители сердец

Акт VII Буква Т

КАК ПОТЕРЯТЬ ЛУЧШЕГО ДРУГА? Проще простого: он должен обзавестись девушкой. Лола знала это не понаслышке. Новый учебный год начался, нашей Лоле исполнилось пятнадцать лет. За лето она неожиданно вытянулась на пять сантиметров. Мама называла это не иначе как чудом. Наконец-то Лола больше не была самой низкой. Пусть 165 см не были пределом ее мечтаний, они ее вполне устраивали. Лицо девушки еще сохраняло детскую округлость, но постепенно черты становились все более женственными: выделились скулы, нос стал тоньше и изящнее. Раньше Лола стеснялась своих губ бантиком и вечно их поджимала, а теперь подчеркивала форму карандашом и блесками. Кудрявые волосы отросли чуть ниже лопаток, и девушка не прикасалась к утюжку последние полгода. Зато теперь она открыла для себя пенку, и ее кудряшки лежали одна к одной, словно пластмассовые. Мама втайне посмеивалась над этим, но все кудрявые девушки проходят через это. Обычно после такой стадии наступает полное принятие пышности своих волос и начинаются прически в стиле Беллатрисы Лестрейндж или Хагрида – кому как повезет.

– Мам, ты опять съела мой йогурт? – крикнула Лола, захлопывая холодильник.

– Да, но зато я испекла тебе блинчики!

Мама всегда добавляла в тесто ваниль, и на кухне стоял волшебный аромат. Этим утром она даже отпросилась с работы, чтобы проводить единственную дочь в школу. Лола была тронута неожиданным вниманием матери, хоть и старалась этого не показать. Скрытая за подростковым возмущением радость – то, через что проходит каждый уважающий себя родитель.

Лола закатила глаза:

– Ну какие блинчики, мам… – Она покачала головой и взяла яблоко из корзины с фруктами.

Мама даже немного обиделась:

– Ну а что такого?

– Я и так ни в одни джинсы не влезаю, – пробурчала Лола и закинула на плечо большую винтажную сумку из коричневой кожи. – До вечера, я пошла в школу!

– Хорошего дня, малышка! – Мамин голос был пропитан любовью и волнением.

– Я не малышка! – послышалось уже из коридора, и дверь хлопнула.

Взросление. Все мы прошли по этой сложной дорожке.

Начало сентября выдалось теплым, но по-осеннему прекрасным. Листья постепенно окрашивались в желтые и пурпурные цвета, ветер подхватывал их и кружил над Лолой, которая, задрав голову, с улыбкой провожала каждый из них. Отчего-то в душе таилась надежда на прекрасный учебный год. Трепет перемен и предвкушение неожиданных, но приятных поворотов – все это волновало девушку. Огромные школьные двери были распахнуты настежь. Отдохнувший директор, загорелый и поджарый, с улыбкой встречал учеников, и Лола влетела во двор школы, окрыленная мечтами. А затем она увидела его… Сердце девушки забарабанило в грудной клетке, а дыхание участилось. Лола замерла на каменной дорожке и сильнее сжала лямку сумки. Тюг стоял среди популярных учеников школы и обнимал за плечи Шарлотту Бюде. Да, ту самую блондинку звали Шарлотта, и да, Тюг начал встречаться с ней спустя всего две недели после того ужасного вечера. Девушка прижималась к Тюгу в ответ и жадно смотрела на него своими кошачьими глазами, как на десерт. Они выглядели прекрасной парой. Словно сошли с обложки модного журнала. Он высокий, статный. Спорт пошел ему на пользу – из сутулого подростка Тюг потихоньку превращался в мужчину. Темные кудрявые волосы были идеально подстрижены и уложены (спасибо, Стеф!), маленькие завитушки падали на белоснежный лоб. Голубые глаза сверкали, словно лазурное море.

Вдруг Тюг поднял взгляд и тоже увидел Лолу. На миг парень замер, словно оглушенный. Но затем Шарлотта поцеловала его в губы так страстно, что он, опешив, моргнул и недоуменно уставился на девушку, повисшую на его шее так, словно она не видела его лет десять. Когда Тюг снова посмотрел на то место, где стояла Лола, ее уже не было. Она стремительно неслась по коридору школы в сторону класса, стараясь убежать как можно дальше от своих мыслей и чувств, которые кипели в крови и взрывали сердце снарядами ревности и злости. Может, этот год и не будет столь… прекрасен, как она себе представляла.

Первым уроком была математика, и молодой учитель месье Виано словно решил доказать Лоле, насколько пустыми были ее надежды. Он оглядел класс скучающим взглядом, развалился на стуле и сообщил:

– Хочу узнать, на что вы способны, поэтому доставайте листочки… – Пауза, учитель набрал в легкие побольше воздуха и объявил: – Будем писать контрольную.

Класс завыл от возмущения. Немыслимо! Контрольная в первый же день!

– За такую реакцию я сделаю ее оценочной, – добил всех математик.

Лола, сидевшая за второй партой, потянулась в сумку за листиком, проклиная преподавателя. Стоит ли говорить, что за два месяца летних каникул вся математика вылетела из юных голов. Лола силилась вспомнить, как решать уравнения и что за теоремы по геометрии они проходили в прошлом году. Было одно задание, которое она могла бы выполнить хорошо, но ей нужно было взглянуть на пример, чтобы освежить память… И пока месье Виано прятал за книгой свой телефон, явно листая что-то далекое от математики, Лола решила вытащить свой и проверить, как именно решается такое уравнение. Только она взяла айфон в руки, как услышала неприятный голос Шарлотты Бюде. (Ага, эта блондиночка, по ее словам, специально осталась на второй год, «чтобы быть поближе к любви всей своей жизни».)

– Месье Виано, мне кажется, Лола списывает.

Учитель нехотя оторвался от того потрясающего занятия, которым занимался, и медленно, словно ему тяжело ходить, поднялся со стула. В два шага он оказался у стола Лолы, которая покраснела и нервно сглотнула.

– Телефон и листок, – проговорил Виано.

– Но я не закончила.

– Проверю то, что успели написать, – равнодушным тоном произнес он. – Надо было раньше думать и не списывать.

Лола посмотрела на довольную Шарлотту, которая, сделав ангельское лицо, выпучила голубые глаза и прощебетала:

– Лучше сейчас искоренить эту дурную привычку, а то вдруг попадешься на списывании на государственном экзамене. Ты же знаешь, какое за это полагается наказание? Тебе будет запрещено пять лет сдавать любые экзамены. – Шарлотта даже ахнула. – Не благодари за заботу.

«Стерва», – подумала Лола, но виду не подала. Ей было жутко обидно начинать новый учебный год с отвратительной оценки по математике.

Прозвенел звонок, и Лола, подскочив с места, вылетела в коридор. Тюг хотел догнать ее, извиниться за Шарлотту и как-нибудь сгладить нелепость, произошедшую в классе. Но Лола бегала быстро, и тогда парню пришла в голову идея. После уроков он остался в школе, прошел в учительскую на нулевом этаже и, позвонив туда[3], сообщил, что ищет англичанку, которая попросила его забрать работы шестого класса. Уборщице было все равно, что именно ему нужно, и помогать она не собиралась. Мадам впустила его на «вражескую» учительскую территорию, и Тюг мгновенно увидел толстую пачку листов на столе математика. Пока мадам причитала, что учителя хуже учеников, и отдирала жвачку из-под стола, Тюг на свой страх и риск взял пачку и достал последний лист. Да, это была контрольная Лолы, и мальчишка, схватив ручку, принялся заканчивать ее за свою некогда лучшую подругу.

– Ты нашел, что искал? – прогремела уборщица, и у Тюга чуть не остановилось сердце.

– Да, – ответил он и тут же захлопнул рот.

Тюг все еще не привык, что его голос звучит так громко и грубо. Он доделал последнее задание и засунул лист в самый конец стопки.

– И что ты тут делаешь? – Мадам, прищурив глаза, уставилась на него в упор.

Но он уже все успел и не был пойман с поличным.

– Ищу работы, – пробормотал он, глядя куда угодно, но только не в глаза уборщицы.

– Да что ты! А ну пошел вон, пока я не сообщила математику, что ты рыскал вокруг его стола!

Тюгу показалось, что она замахнулась на него тряпкой. Он удрал так быстро, как только мог. Уборщица никому ничего не сказала. Ей не нужны были обвинения в том, что она впустила ученика туда, куда не надо.

Через день месье Виано расхаживал по классу широким шагом, раздавая проверенные работы ученикам.

– Шарлотта, девять из двадцати. – Он положил лист перед блондинкой, и она удивленно заморгала.

– Лола. – Виано остановился перед второй партой.

Девушка была готова к низкой оценке, но учитель сказал:

– Очень хорошая работа.

Лола уставилась на него во все глаза.

– Больше не списывай, тебе это не нужно. – Виано неожиданно улыбнулся. – Шестнадцать из двадцати.

У Лолы челюсть чуть не упала на парту. Она кивнула, тихо пробормотала благодарности и уставилась на работу перед собой. Весь лист был исписан решениями задач, до которых она даже не добралась. Перевернув страницу, она увидела знакомый почерк. «Тюги…» – прозвучал в голове звонкий голосок. Лола обернулась и встретилась с Тюгом взглядом. Он спрятал за ладонью смущенную улыбку, а она… Лола широко улыбнулась ему и послала воздушный поцелуй. Тюг застыл на стуле. Он подумал, что ей очень идет красная помада. Идеально сочетается с волнистыми медными волосами и веснушками на носу. Эти губы часто ему снились, и, как бы он ни пытался выбросить их из головы, они прочно засели там, словно мысли о бывшей подруге кто-то залил бетоном.

После уроков Шарлотта осталась выяснить у учителя, почему у нее такая низкая оценка, а Тюг помчался за Лолой.

– Ло! – крикнул он в коридоре.

Она обернулась, ее волосы взметнулись волной, и ему отчего-то захотелось провести по ним рукой. Лола остановилась. Толпы школьников, бегущих в столовую, толкали ее, едва не сбивая с ног, но девушка не двигалась с места. Наконец Тюг смог добраться до нее сквозь поток людей, и они столкнулись. Он схватил Ло за локоть и потянул на себя, но та потеряла равновесие и рухнула на парня. Их лица оказались так близко. Один воздух на двоих. Тюг сделал глубокий вдох, вдыхая аромат ванили, заполняя легкие ее запахом. Карие глаза девушки несколько раз моргнули. Она впервые была так близко к парню, впервые чувствовала под собой твердое тело и впервые заметила крапинки в голубых глазах.

– Прости, – прошептал он.

Лола отскочила, словно ужаленная. Нет-нет, у него есть девушка, и она не будет влюбляться в него сильнее. О боже! Да, она признала это! Пусть даже в мыслях! Она влюбилась в Тюга, и как бы Лола ни избегала этой мысли, она все-таки настигла ее. А еще она настигла божественную парочку. Амур и Психея стояли на подоконнике школьного окна и переводили полный замешательства взгляд с парня на девушку.

– Все хорошо, – чуть ли не выкрикнула Лола, потянувшись к сумке.

Она неудачно схватилась за лямку, и все содержимое оказалось на полу. С ужасом девушка смотрела, как Тюг поднимает блестящий ежедневник. Все произошло слишком быстро: бах – и сошла лавина! Тюг смотрел на страничку, где в сердечке была написана одна-единственная буква Т, а вокруг сердца летали бабочки. Лола нарисовала это на уроке литературы, когда Тюг стоял у доски и рассказывал о «Мадам Бовари», прочитанной им за лето. Его красивый голос заполнял все помещение, и Лола бессознательно рисовала бабочек и сердечки, бросая на него короткие влюбленные взгляды.

Амур щелкнул пальцами, и Тюг увидел на бумаге не просто букву Т, а чертово имя, которое он не мог видеть или слышать: Тимоти Шалане. Тюг, словно ошпаренный, протянул Лоле ежедневник. Она растерянно посмотрела в лицо парня. Тот сжал губы в тонкую линию и нервно взъерошил волосы.

– Спасибо, – прошептала Лола. – Ну, за математику.

Тюг посмотрел в карие глаза прямым, немигающим взглядом и, словно вынося приговор, произнес:

– Не имею ни малейшего понятия, о чем ты.

А затем позади него появилась Шарлотта. Словно цербер, она схватила парня за руку и потащила в противоположную от Лолы сторону.

– Мужское эго, – хмыкнул Амур.

И хоть Тюгу было всего пятнадцать лет, оно у парня уже имелось. Мужское эго словно тонкий лед: стоит лишь слегка тронуть, как оно тут же трескается и отзывается острым звуком… Тимоти Шалане был ахиллесовой пятой Тюгдюаля Шевалье, и Амур точно знал, как этим воспользоваться.