Апрель для Октября (СИ)

Глава 12

По жестяному подоконнику мерно барабанил кислотный дождь. Дин сидел в любимом кресле у разожжённого камина, вытянув к огню усталые после суток верховой езды ноги. В руках у него были «Начала» Аристотеля, однако Дин смотрел не столько на пожелтевшие от времени страницы, сколько внутрь себя. Вспоминая. Размышляя.

Когда он извинялся в последний… впрочем, теперь уже предпоследний раз? Наверняка в Раю, ещё до войны. Наверняка перед Хиной, подталкиваемый чувством справедливости, и наверняка та, так же как Эйприл, с лёгкостью ответила: «Извиняю».

«Они в самом деле похожи, или это моя память накладывает один образ на другой? Сумела бы Хина отодвинуть обиду за дурной поступок, чтобы отвести неприятности от обидчика? Мне кажется, да, но вдруг это только кажется?»

Дин со вздохом закрыл книгу. И отчего девчонка никак не хочет идти у него из головы? Все темы закрыты, даже извинения принесены, но стоит чуть-чуть ослабить контроль и…

«Дин, а в Аду как?»

«Жуть какая. Как же вы там живёте?»

«Это ведь такая ответственность!»

Порхающие над узором плетения тонкие пальцы. Запрокинутое к плачущему небу лицо. Доброжелательная улыбка вместо оскорблённо сжатых губ. Раскрытые ладони.

«Только не обижайся!»

Дин нахмурился. А ведь его, похоже, и в самом деле перестали раздражать девчоночьи глупости. По крайней мере, её недоверие — вполне логичное! — задевало куда сильнее.

«Выходит, я поэтому извинился? В том числе».

Томик в обложке из обтянутых бычьей шкурой дощечек лёг на чайный столик, а Дин, тяжело поднявшись, подошёл к залитому ядовитой водой окну. Всё-таки он правильно рассудил: чем дольше они с Эйприл не будут видеться, тем лучше. Без подпитки робкие ростки нелепого желания снова подружиться быстро засохнут. Слишком уж это опасно, да и, по большому счёту, не нужно. Никому из них.

В дверь деликатно постучали, и отвлечённый от раздумий Дин недовольно откликнулся:

— Входи.

Не заставив себя ждать, дух-слуга проскользнул в комнату и с низким поклоном доложил:

— Ваше сиятельство, прибыл посланник от мессира Велиала и просит вашей аудиенции.

Дин мгновенно подобрался.

— Проси.

С очередным поклоном слуга исчез, и за те минуты, которые потребовались гонцу чтобы подняться из холла, Дин успел придать себе расслабленный и невозмутимый вид. Он догадывался, чего от него хочет мессир Велиал, и вошедший дух в красно-чёрном мундире полностью подтвердил эту догадку.

— Ваше сиятельство, господин Судья. Мой повелитель, мессир Велиал, просит вас как можно скорее прибыть на Псарни для профессиональной консультации. Мессир Асмодей в курсе этой просьбы и не возражает.

Дин бы очень удивился, если б мессир Асмодей возражал. Связываться со вторым после мессира Люцифера демоном Ада не рисковал никто.

— Разумеется, я отправлюсь немедленно. Жди меня внизу.

Если бы однажды в Аду решили провести конкурс на самое непритязательное жильё, то одноэтажная, сложенная из дикого песчаника усадьба Паха наверняка бы заняла в нём первое место. Злые языки любили пройтись, что, дескать, Псарь живёт на Псарнях, и дом ему исключительно для галочки. Сам Пах на чужие упражнения в остроумии обычно не обращал внимания, а если кого-то из особо рьяных шутников позже находили с разорванным горлом, то спускали расследование на тормозах.

В конце концов, остроумцев в Аду много — в отличие от Псаря.

Дин остановил огнегривого найтмара прямо перед широким и низким крыльцом, не глядя бросил поводья подоспевшему слуге и упругой походкой вошёл в усадьбу. Другой слуга учтиво принял тяжёлый плащ гостя, а третий с почтительным:

— Прошу за мной, ваше сиятельство, — повёл Дина в глубину дома.

«И все в красно-чёрной форме».

Не то чтобы это был дурной признак, однако было над чем задуматься. «Позже», — решил Дин, твёрдой поступью входя в тесный и душный кабинет Паха.

— Мессир Велиал, господин Псарь, — Дин вежливо наклонил голову, приветствуя присутствующих.

— Рады видеть вас, господин Судья, — дружелюбно отозвался восседавший в кресле адский король. Стоящий у не зажжённого камина Пах только кивнул в ответ.

— Мне передали, что вам нужна профессиональная консультация, — Дин подчёркнуто смотрел только на высшего демона. — Чем могу быть полезен?

— О, сущая мелочь, — тот небрежно повёл рукой. — Мы бы хотели разобраться, что случилось с неким предметом, доселе находившимся под надёжной охраной. Однако лучше один раз увидеть, верно? Господин Псарь, будьте любезны, проводите господина Судью.

— Идёмте, — хрипло пролаял Пах и направился к выходу из кабинета. Не задавая лишних вопросов, Дин последовал за ним.

В плане хранения ценных вещей Псарь был не оригинален — глубокий подвал, разделённый на множество комнатушек с глухими дверями. Из уважения к гостю Пах запалил факел, однако Дин не сомневался, что сам он ходит здесь без света.

Нужная комнатка оказалась в самом конце длинного извилистого коридора. Псарь шепнул отпирающее слово, и массивная дверь сама сдвинулась с места, открывая проход в каменный мешок два на два шага. В центре его стояла высокая цилиндрическая тумба, верх которой был прикрыт полусферой из чёрного хрусталя.

— Интересующий нас предмет лежал здесь, — Пах указал на тумбу. — Несколько часов назад мы обнаружили, что он исчез, и хотели бы выяснить об этом как можно больше подробностей.

Дин мысленно хмыкнул на Псарево «мы», коротко кивнул и шагнул к тумбе. Внимательно осмотрел её со всех сторон, не касаясь, после чего заметил:

— Охранное плетение на месте.

— Да, — подтвердил Псарь. — Поэтому мы не стали ничего трогать и пригласили вас.

— Мудрое решение. — Дин вытащил из-за пояса защитные перчатки из кожи саламандр и, надев их, аккуратно поднял полупрозрачный купол. По комнатке сразу поплыл лёгкий запах ландыша, и Дин, покосившись на Паха, заметил, как тот по-собачьи повёл носом.

На тумбе стояло серебряное, до зеркального блеска отполированное блюдо. Дин низко наклонился над ним, изучая, и затем подозвал Паха:

— Взгляните, господин Псарь.

Тот, воткнув факел в крепление у двери, немедленно подошёл и тоже склонился над блюдом.

— Что я должен… Хотя, погодите! Серебро оплавилось!

«Неплохо», — оценил про себя Дин и сказал:

— Именно. Очень недолго, но воздействие высокой температуры всё-таки было.

Пах распрямился и посмотрел Дину в лицо.

— Хотите сказать, что предмет сгорел?

— Вполне возможно, — уклончиво ответил Дин и, поставив полусферу на пол, начертил в воздухе знак глубинного зрения. Над блюдом тотчас засветились остатки плетения — порванная Диновым вмешательством коричнево-красная защитная сеть и едва уловимое белое гало, по форме смутно напоминающее перо.

— Ангельский след! — ахнул Пах. — Но каким образом?

— Хороший вопрос, — отозвался Дин. — У меня есть одно предположение, но прежде ответьте: что за предмет здесь хранился?

— Перо ангела, — теперь Псарь не видел смысла секретничать. — Но само по себе оно бы не оставило след, нужно действие!

— Вы совершенно правы. — Дин принялся стягивать перчатки. — И раз над этим пером действие не могло быть произведено, значит, было ещё одно.

— Вы намекаете… — начал Пах.

— … на принцип подобия и огонь, чтобы сжечь связанное, — закончил Дин.

— Браво, господин Судья!

Дин всё-таки вздрогнул, когда за его спиной возник аплодирующий мессир Велиал. Пускай он не сомневался, что «консультация» не будет отдана на откуп Псарю, третий появился в хранилище чересчур неожиданно.

— Не даром мессир Асмодей так хвалебно отзывается о вас, — тем временем продолжал адский король. — Однако я надеюсь на вашу скромность — право же, распространяться о столь незначительном деле нет ни малейшей необходимости.

— Полностью согласен с вами, мессир, — Дин никогда не страдал отсутствием понятливости. — И благодарю за лестные слова.

— Это правда, а не лесть, господин Судья, — в улыбке мессира Велиала было столько обаятельной доброжелательности, что у Дина нехорошо засосало под ложечкой. — И потому говорить её легко и приятно. Господин Псарь, — он перевёл взгляд на Паха. — Думаю, нам более не стоит задерживать господина Судью.

— Да, мессир, — Пах тоже был весьма понятлив. — Господин Судья, — он щёлкнул пальцами, и закреплённый на стене факел раздвоился, — позвольте мне вас проводить.

— Вы очень любезны, — отозвался Дин. И, поклонившись мессиру Велиалу, вышел вслед за освещающим путь Псарём.

Позже, пустив найтмара неспешной рысью по раскисшей от дождя дороге, Дин думал, что теперь дело об убитом Гриме можно окончательно считать закрытым. Даже если мессир Велиал захочет копать дальше, ему неоткуда раздобыть новую информацию. А значит, для спокойной жизни Дину и Эйприл надо просто не попадать в новые истории. Не пересекаться. Не видеться.

«Так правильно и логично. Но отчего же при этом так тошно?»