Арабские каникулы

Глава 57

— Знаешь, Седой, меня это тоже очень сильно волновало. Я всё то время именно на него и надеялась, эта слепая вера помогала мне жить или правильнее сказать выживать там. А когда ему всё рассказала и о его охране и служанках, он мне не поверил, а может просто сделал вид. Поэтому если сложить два плюс два, то напрашивается один вывод, что он сам меня туда отправил. А чтобы не светиться очень вовремя уехал по делам бизнеса. В глазах Тис появились слёзы, но только блеснули и исчезли, а девушка улыбнулась.

— Плохо, что ты влюбилась в этого араба, — вздохнул мужчина.

— Нет, ты ошибаешься. С чего ты взял?

— Я знаю тебя много лет. Ты не впускала ни в свою жизнь, ни тем более в свою душу ни одного мужика. Они для тебя не существовали в природе. Никогда не плакала, я грешным делом думал, что ты вообще этого не умеешь. Но из Эмиратов ты вернулась другой. До этого ты была солдатом, а сейчас ты ещё и девчонка и глаза у тебя на мокром месте, как только про этого араба заходит речь.

— Всё, Седой, не лезь в душу. Будем считать, что не было никакого араба. Вы тут давайте празднуйте, а я побежала ещё есть дела, оставлю вашу мужскую компанию.

Тис попрощалась и пошла на выход. Сделав всего несколько шагов, остановилась, а потом медленно, очень медленно обернулась. Она явно была чем-то потрясена. Встретившись взглядом с Седым, долго не отрывала от него глаз, спустя несколько минут задумчиво произнесла:

— Ведь это ты.

Мужчина молчал.

— Это ты Седой! Я только что это поняла. Это точно ты.

Тис взволнованно быстро задышала. Давно она не чувствовала такого волнения, разрывающего в клочья душу.

— Седой, это ты вытащил меня из тюрьмы. Я думала, что мне повезло, что замок не защёлкнули в машине, что охранник даже не смотрел на меня. А это ты. Это всё сделал ты. Не знаю каким образом, но это ты вытащил меня из того ада. Почему всё время молчал?

Рванувшись, она кинулась к мужчине с абсолютно седыми волосами и обняла за шею. А он, крепко обняв её в ответ, зашептал, склонившись над ней:

— Дочка, я не мог оставить тебя там. Помнишь же наше: «Своих не бросаем».

— И та поездка, к тому большому начальнику, она тоже была неспроста. Я права?

— Ты всегда была умницей. Конечно, права. Твой Павел Ильич, хоть и просил тебе ничего не говорить, но он столько денег им отвалил. Что если бы ты не выпрыгнула из машины, на что был расчёт, то они бы тебя сами выбросили из неё. Охранник, который сидел с тобой в машине, должен был всунуть тебе в руки телефон и наши бы люди тебя по нему отыскали. Никто не мог представить, что в том состоянии, что ты была, у тебя хватит сил вырубить мужика и рвануть на свободу без телефона, просчитались мы со светофорами.

Они долго стояли обнявшись. Седой, гладил Тис по спине, успокаивая, как маленькую девочку.

Видео закончилось. Амирхан прокручивал в уме слова Тис о том, что она винит именно его во всём произошедшем. Он задумался, почему всё это спустил на тормозах, почему не стал разбираться, ведь понял, что отец забрал подарок, значит был в то утро в его доме. «А если не только подарок?». Те факты, о которых ему сказала сама Тис, явно наталкивали на определённые выводы. Один лишь отец мог приказать Фирюзе и служанке что-то сделать, как и охране. Больно было думать, что Карим предал его.

Первым делом вызвал Фирюзу. Под его пристальным взглядом старуха начала нервничать.

— Фирюза, я знаю тебя всю жизнь. Всегда считал тебя мудрой женщиной. Как же так получилось, что ты предала меня?

Упав на колени, женщина зарыдала:

— Амирхан, сынок, я не предавала. Никогда бы не смогла предать.

— Вот как? Разве ты не видела, как я люблю русскую девчонку?

— Я хотела, чтобы ты женился на достойной девушке, чтобы был счастлив.

Амирхан, устало поднялся и обошёл стол, встав перед Фирюзой.

— Скажи, ты считаешь, что сейчас я счастлив? — спросил с горечью в голосе.

Низко склонив голову, старуха молчала.

— Ответь, Фирюза. Вы избавились от Тис и этим сделали меня счастливым?

— Прости меня, Амирхан. Прости старую глупую женщину.

— Расскажи, что произошло после моего отъезда.

— Я не могу. Твой отец запретил, приказал обо всём забыть.

— Если ты забыла, что живёшь в моём доме, тогда убирайся. Я никогда не сомневался в твоей преданности, но я ошибся. Во-о-о-о-н!!!

Старуха, заливаясь слезами, поползла к его ногам, причитая:

— Амирхан, не прогоняй меня. Я всю жизнь служила вашей семье. Служанка видела, как ваш отец заходил в комнату, когда девушка ещё спала. Она прибежала ко мне и всё рассказала.

Амирхан поморщился, как от боли.

— Продолжай.

— Он вызвал нас обеих и сказал, что русской девчонке не место рядом с тобой. Сказал, что ты сам приказал пока будешь в отъезде, потихоньку избавиться от неё, потому что она не хочет покидать твой дом по доброй воле. Всё должно было выглядеть так, что она сама сбежала. Не погоняй меня, Амирхан.

Фирюза начала целовать его ноги, прося о милости. С брезгливой гримасой Амирхан отошёл. Он долго молчал, глядя в окно на свой красивый сад, которым всегда восхищалась Тис. Ещё сильнее почувствовал горечь, которая подкатила к горлу:

— В своём доме я оказывается пригрел врагов, которые претворились помощниками и друзьями.

— Убирайся с моих глаз. Позже я решу, что с тобой делать, а пока следи за порядком, но не вздумай попадаться мне на глаза.

Когда дверь за Фирюзой закрылась, Амирхан глухо застонал. Никогда он особо не пил, почитая мусульманские законы, хотя для гостей в его доме хранился элитный алкоголь. В этот раз налил полный стакан коньяка. Горло обожгло горечью, но теперь осязаемой, сильной, и это чувство на краткий миг оттенило душевную боль. За ночь, проведённую без сна, он выпил всю бутылку в надежде, что постепенно стане легче. Он так и уснул под утро за своим столом, уронив голову на руки. А утром понял, что в очередной раз ошибся. Боль от потери любимой, от расставания и от предательства самых близких людей стала ещё сильней, будто ждала, когда Амирхан расслабится, захмелев от алкоголя. Впервые в жизни его сердце разрывалось на мелкие кусочки. Приехавший к завтраку отец был в шоке, потому что его встретил пустой, притихший дом. Ему пришлось крикнуть, чтобы появилась испуганная служанка. Не поднимая головы, она тихо сказала, что Амирхан у себя в кабинете. Отец спросил, что случилось, но разговорчивая женщина, в этот раз не поднимая глаз, молча пожала плечами и незаметно исчезла, как только он отвернулся.

В кабинете стоял насыщенный запах алкоголя, на полу валялась пустая бутылка. Амирхан медленно поднял голову и посмотрел на отца красными глазами.

— Я тебя не звал, отец. Отныне без приглашения ты не можешь переступать порог моего дома. А сегодня я тебя не приглашал. Уходи, пока не приказал охране тебя вышвырнуть.

— Ты пьян, — скривился мужчина, оглядывая кабинет и сына.

— Если не уйдёшь сейчас сам, тебе поможет охрана. Ах, да, она, наверное, мне не подчиняется, ведь это ты у нас здесь вершитель судеб.

— Хорошо, понимаю, что сейчас поговорить нам не удастся. Встретимся позже. Но дам тебе совет, что не стоит ради какой-то безродной девки разрушать семью.

Амирхан поднялся с кресла и нажал кнопку охраны. Через несколько секунд начальник охраны в сопровождении ещё одного охранника вошли в кабинет.

— Покажите моему отцу, где выход.