Аркан для холостого босса

Глава 11

Мадлен изо всех сил старалась привыкнуть к новой работе. Не потому, что бездельничала у Филиппа. Наоборот, у него всегда приходилось выполнять массу поручений. Дело было не в этом. У Филиппа она не скучала. А теперь, несмотря на доброе отношение к ней Джина, она не вскакивала с постели по утрам, чтобы скорее помчаться в офис.

Неужели прошла всего одна неделя? Ей казалось, что она целый год не виделась с Филиппом. Как бы то ни было, Мадлен все время возвращалась к нему в мыслях. Но боль разлуки от этого только усиливалась. Когда-нибудь ей станет легче.

Однако и следующая неделя не принесла облегчения. Мадлен не могла преодолеть давящей тоски. Джин не был в этом виноват, как и никто другой. Мадлен уже не верила, сможет ли когда-нибудь стать прежней. Похоже, только Эрин способна заставить ее рассмеяться снова.

Когда наступила третья неделя, даже Джин не смог больше выносить ее страданий.

– Мадлен, хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня. Нужно, чтобы ты отправилась в Аспен и подготовила для меня коттедж, который мы только приобрели месяц назад.

– Что?

– Ты прекрасно слышала. Давай назовем это сочетанием приятного с полезным.

– Джин, в самом деле…

– Я серьезно. Приведи там все в порядок. Я собираюсь отвезти туда некую леди, с которой недавно познакомился.

Мадлен снисходительно улыбнулась ему. Хотя они были почти ровесниками, она относилась к нему скорее по-матерински.

– Джин, для такой работы я тебе не нужна. Наверняка у тебя найдется кто-то…

– Совершенно верно, я мог бы нанять дизайнера. Но тебе нужно побыть одной.

Мадлен отвернулась, почувствовав смущение оттого, что ее подавленное настроение настолько заметно.

– Ты очень добр, но я мать-одиночка. У меня просто не бывает времени, чтобы я могла побыть одна.

– Что ж, уверен, горный воздух пойдет на пользу и Эрин тоже. – Его лукавая улыбка стала серьезной. – Мадлен, послушай. Я понимаю, что тебе тяжело. Отправляйся в Аспен. Сделай короткую передышку. Если тебе не станет легче, я сокращу размер твоих обязанностей, пока ты сама не решишь, что тебе делать дальше.

– Почему ты так заботишься обо мне? – спросила Мадлен напрямик. – Ты не обязан оказывать мне такое доброе расположение.

Он кивнул.

– Ты права, я не обязан. А делаю так, потому что ты мне нравишься. Хватит спорить. Я распоряжусь, чтобы транспортное бюро заказало тебе два билета на послезавтра. Ты и Эрин поедете собирать цветы и дышать чистым горным воздухом. В коттедже тебе предоставляется полная свобода действий. Мы обсудим финансовую сторону вопроса позже.

Болезненная пустота в сердце, усилившаяся в течение дня, вынудила ее согласиться.

– Хорошо, но мы поговорим о выходном пособии, когда я вернусь.

– Идет. – Он взял папку с обзором документов, за которой он якобы заходил, и направился к двери.

– Джин?

– Да?

– Спасибо.

Филипп шел в свой офис безо всякого энтузиазма. Прошло уже три недели, но он до сих пор морщился при виде миссис Монтаг за секретарским столом.

– Миссис Монтаг?

– Да, мистер Амберкрофт?

Тринадцать лет. Впервые за тринадцать лет он почувствовал раздражение оттого, что она никогда не обращалась к нему просто по имени. Когда-то она сказала, что считает это неудобным, и он не стал с ней спорить.

– Сэр?

– Что вы думаете о наших шансах на слияние с компанией „Санфорд“?

– Я не имею об этом ни малейшего представления. – Ее глаза округлились.

А Мадлен бы знала. Она бы сказала, что говорит ей по этому поводу ее интуиция, и объяснила бы, почему ей так кажется. Но злиться на миссис Монтаг из-за того, что она чего-то не знает, не было смысла.

– Я приготовила вам кофе, а материалы по модернизации компании Макконналли лежат на вашем столе.

Филипп кивнул и вошел к себе в кабинет. Чувствовал он себя неважно. Такого с ним еще не было. Он мог сейчас думать только о том, что Мадлен никогда не подавала ему кофе. Впрочем, Филипп и не просил ее об этом. Дело было в другом. Должно быть, миссис Монтаг превосходная секретарша, но Мадлен была превосходным… партнером.

Два резких удара в дверь предшествовали появлению Джина. Филипп выдавил улыбку.

– Вот отчет о зданиях банка в Остине, который ты просил, – сказал Джин.

– Хорошо. А почему ты доставил их сам, а не передал по электронной почте?

Джин удобно устроился в одном из кресел.

– Просто подумал: сообщу тебе, что отправил Мадлен в Аспен.

– В Аспен? Зачем?

– Ну, скажем, я попросил ее устроить все в коттедже, который мы только что приобрели.

Филиппу не понравилось, с каким небрежным видом брат разглядывал свои ногти, и не понравилась играющая на его губах улыбка.

– Что все это значит?

– Ничего, – ответил он с невинным видом.

– Джин, если ты замышляешь легкий флирт…

– Флирт? Черт побери, Филипп, разве это слово употребляют в нашем столетии?

– Не пытайся отвлечь меня, Джин. Лучше оставь Мадлен в покое.

– Это почему же? Тебе от нее ничего не нужно. А она чертовски красивая молодая женщина.

Филипп даже не заметил, как вскочил со стула. Он ринулся на брата, сшиб ногой стул позади себя и схватил Джина за грудки.

– Клянусь, если ты только прикоснешься к ней, я…

Ткань на сорочке Джина поползла под пальцами Филиппа. Игривость сошла с лица младшего Амберкрофта.

– Что? Ударишь меня?

Филипп застыл на месте. Глаза его прояснились, он отпустил Джина и выпрямился. Потом глубоко и резко вдохнул и выдохнул. Когда гнев стих, он протянул брату руку.

– Джин, я…

– Эй, я здесь именно ради такой реакции, братец.

Филипп с изумлением взглянул на него.

– Ради чего ты здесь?

– Я пытался тебе намекать, пытался тебя разговорить… До тебя никак не доходило. Поэтому я решил разозлить тебя.

– Должен сказать, тебе это здорово удалось, усмехнулся брат.

– Поезжай к ней. Фил…

– Что, черт возьми, здесь происходит? Властный голос принадлежал Ольге Амберкрофт. Она бросила сердитый взгляд на перевернутый стул и на смятую рубашку Джина.

– Доброе утро, мама.

– Я спрашиваю, что здесь…

– Видишь, мама, – вступил в разговор Джин, небрежно целуя ее в щеку. – Я говорил тебе, что он любит ее.

– Гм. Филипп, объясни-ка все.

– Тут нечего объяснять. Я признаюсь, что влюблен в Мадлен, если вы это имеете в виду. Но что толку? Она меня на дух не выносит.

– Да на нее жалко смотреть, – начал спорить Джин. – Она несчастна.

– Тебе-то какое дело?

– Ты что, ничего не понимаешь? Она сходит по тебе с ума. Поезжай в Аспен. Поговори с ней. Уговори ее выйти за тебя замуж.

– В Аспен? – Ольга вопросительно вскинула брови.

– Я все объясню потом, – быстро заверил ее Джин.

Филипп по-прежнему смотрел на брата.

– Может, ты и не заметил, но никто не может заставить Мадлен изменить свое мнение. Джин только усмехнулся.

– Филипп, – произнесла Ольга, – поезжай. Филипп перевел взгляд на мать.

– Не думай ни о чем, просто поезжай. Глаза у него полезли на лоб. Неужто мама сошла с ума?

– Ты хочешь сказать, что явилась сюда специально, чтобы посоветовать мне попросить руки простой служащей корпорации?

Она одарила его высокомерным взглядом.

– Я явилась сюда, чтобы обсудить с тобой новое трастовое соглашение, которое ты прислал мне на подпись. Однако теперь вижу, что подозрения Джина имели основания.

– И тебя не беспокоит, что я влюблен в Мадлен?

– Это очень сильно меня беспокоит, – честно призналась Ольга. – Но я хорошо знаю, что, если ты что-то решил, мои запреты едва ли изменят дело. У меня только два выхода: стоять на своем и потерять тебя или пожелать тебе счастья и сохранить тебя в своей жизни. Остается надеяться, что Мадлен не станет держать на меня зла.

– Очень мудро с твоей стороны, мама.

– Пусть все будет так, как будет. Мне очень жаль, что ты не выбрал более подходящую женщину, но уверена, что со временем все уладится.

– Ты же знаешь, что сердцу не прикажешь, обратился к матери Джин, стараясь поддержать брата.

– Да, знаю, – сказала Ольга, и лицо ее просветлело. – Вас, мальчики, возможно, удивит, но я вовсе не собиралась составить пару вашему отцу, тем более влюбляться в него. Но он умел быть очень… настойчивым. – Она пожала плечами. – Кроме того, это вселяет в меня надежду понянчить внука, прежде чем я стану слишком старой, чтобы удержать его на руках.

Филипп с изумлением открыл рот, когда услышал о потаенных мечтах матери.

– А теперь, – Ольга снова полностью владела собой, – тебе лучше уехать прежде, чем я решу, что вела себя как сентиментальная идиотка.

– Правильно, – поддакнул Джин. – Двигай, пока я не решил, что идиот – это я, и не отправился в Аспен сам.

Филипп хмыкнул, глядя на брата, и поцеловал мать в щеку. Ему больше не нужны были их подсказки.

Собираясь, он вспомнил, что необходимо кое-куда позвонить. Он готовился завоевать сердце Мадлен…

Мадлен с удовольствием предалась благоустройству коттеджа.

Приехав, она обнаружила две большие комнаты: спальню и нечто среднее между гостиной, столовой и кухней в одном помещении.

Единственной мебелью была шикарная кровать в спальне. Видимо, стиральная машина и сушильный шкаф были куплены вместе с домом. Мадлен пропустила простыни, которые лежали здесь же, на кровати, все еще в упаковке, только через ополаскивающий цикл, так как у нее все равно не было стирального порошка. Она понятия не имела, холодны ли здесь весенние ночи или нет, и вздохнула с облегчением, обнаружив на кровати прекрасную грелку.

Мадлен не теряла зря времени. Она уже знала по имени владельца кафетерия, служащего маленького бакалейного магазина и рабочего на заправочной станции. А от Эрин все были без ума.

Встретившись с владельцами двух небольших мебельных магазинов, Мадлен выяснила, что они братья и непримиримые соперника в бизнесе, который обычно оживлялся с возвращением владельцев в их дачные дома и с последующей затем реконструкцией. Она заказала холодильник и гарнитур для столовой у Эйба и двухкамерный морозильник с комплектом мягкой мебели у Аарона.

Теперь настала очередь штор для окон. Мадлен увлеченно изучала каталог, когда услышала стук в дверь. Она надеялась, что посыльные приедут после четырех и дадут Эрин поспать днем, но…

– Филипп!

– Привет, Мадлен. Можно войти?

– Ко-конечно.

Он вошел и огляделся по сторонам.

– Выглядит потрясающе. Мадлен скромно повела плечом.

– Я пыталась сохранить мужской стиль, поэтому мебель и ковры на полах в терракотовых тонах.

Филипп внимательно посмотрел на нее.

– Мадлен, я здесь не для того, чтобы обсуждать обстановку.

У нее все внутри сжалось. Как же она сразу не поняла, для чего именно он приехал!

– Конечно. Я смогу быстро собраться, но если можно, пусть Эрин поспит еще немного.

– Да послушай же ты! Я не хочу тебя выгонять. – Он вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. – Пожалуйста, сядь.

Филипп устроился на диване, а Мадлен заняла стоящий рядом стул.

– Я в самом деле нервничаю. – Излишнее признание: красные пятна на его лице говорили красноречивее всяких слов.

– Что-нибудь случилось?

– Нет. Да, черт побери. – С явным трудом он разжал кулаки и потянулся к Мадлен, чтобы взять ее дрожащие руки в свои. – С тех пор, как мы познакомились, я каждую секунду думаю о тебе. Прости меня за то, что случилось. Давай попробуем еще раз сначала.

Мадлен пришла в ужас. Вот к чему все привело! Она вскочила со стула как ошпаренная и отошла к камину.

– Нет, Филипп. Не надо. Не поступай так со мной. У нас с тобой нет ничего общего – и никогда не будет, – тихо произнесла Мадлен.

Встав с дивана, он подошел, но не стал прикасаться к ней.

– Я…

– Нет, послушай. Это какое-то сумасшествие. Честно говоря, не думаю, что смогу пережить еще один такой месяц, как этот. Пожалуйста, уезжай, и мы оба сделаем вид, как будто тебя здесь и не было.

– Я не могу этого сделать.

– Но почему? – спросила она с отчаянием в голосе.

– Потому что люблю тебя, – ответил Филипп. Он взял ее руки, которыми она вцепилась в полку камина, в свои и начал целовать каждый пальчик.

– Ты не любишь меня, – дрожащим голосом пробормотала Мадлен. – Тебе хочется заботиться обо мне, чтобы облегчить мое существование, но ты не любишь меня.

– Я люблю тебя, а забота о тебе еще одна сторона моей любви.

– Ты не понимаешь, – сказала она, выдернув руку из его ладони, – я долгие годы была независима. Я не хочу, чтобы кто-то заботился обо мне. Мне не нужно это.

Филипп схватил ее и усадил рядом с собой на диване.

– Чего ты так боишься? – шепотом спросил он, не отводя горящих глаз от лица Мадлен.

Слезы, горькие и горячие, струились по ее щекам.

– Я не могу уступить тебе, Филипп, только потому, что ты явился сюда на белом коне, чтобы спасти меня.

– Что, если я прямо сейчас подпишу брачный контракт, где обязуюсь никогда не тратить ни цента из твоих денег?

Она слабо рассмеялась и откинулась на спинку дивана, прижавшись щекой к обивке.

– Ты же знаешь, что деньги здесь ни при чем. Он придвинулся еще ближе.

– Знаю. Вот и скажи, как мне убедить тебя, что я говорю серьезно? Только не пытайся спорить на тему классовых различий и прочей чепухи.

– И все же это следует принимать во внимание.

– Не следует. И мы не будем обсуждать данный вопрос.

– Мошенник.

– Спасибо, а теперь…

– Филипп, ты не слушаешь меня.

– И ты тоже. – Он прижал пальцы к ее губам. – Только ты можешь стать миссис Филипп Амберкрофт. Кому, как не мне, это знать, ведь я сам выдумал все требования к будущей жене. И сверх того, мне ужасно хочется стать папой для Эрин. Я знаю, мне предстоит многому научиться, но я решил завоевать сердце Ваейр-младшей так же, как и твое.

– Не прикрывайся Эрин…

Филипп вытер остатки слез с ее лица.

– Я не прикрываюсь ею, дорогая. Я пытаюсь отвергнуть все аргументы, по которым ты бы не могла выйти за меня замуж. Ты, видно, совсем забыла, как настойчив я бываю, если что-либо решил.

– Филипп…

– Кстати, я говорил с Прайсами.

Ему удалось переключить ее на другую тему.

– С Прайсами?

– Мда, – пробормотал он, проведя пальцами по контуру ее подбородка. – Все будет прекрасно.

– Они собираются принять твою помощь? Как тебе это удалось?

– Прайсы с удовольствием пошли на это, когда поняли, что я почти член их семьи.

– Как?

– Так. Ты им как дочь. Стало быть, я – как зять. Филипп воспользовался тем, что Мадлен молчала, ошеломленная его словами. Он склонился к ней и поцеловал в губы. В его поцелуе чувствовались голод, страсть, мольба о прощении и все желания, которые он так долго таил в себе.

Мадлен отодвинулась, чтобы снова видеть его лицо.

– Но я не создана для шопингов и теннисных партий.

– Тогда продолжай работать или открой собственное дело. Разве нет такого, чем бы ты всегда хотела заниматься? Что ты делала, когда говорила: „Если бы я была…“?

Ну, вот опять эта пугающая фраза! Всю свою жизнь Мадлен боялась ее, понимая, что для нее опасно играть в „Если бы я была…“.

– Скажи мне, – настаивал Филипп.

– Оранжерея. Мне всегда хотелось иметь собственную оранжерею.

– Ладно, решено. Что потом?

– Филипп, ты все упрощаешь.

– А почему ты все стараешься усложнить? Я люблю тебя. Думаю, и ты любишь меня. – Он вдруг замолчал. – Или нет?

– Одной любви не всегда бывает достаточно, прошептала она еле слышно.

– Ее достаточно, чтобы начать. Я не могу обещать, что трудные времена обойдут нас стороной. В семейной жизни так не бывает. Но клянусь, что буду любить тебя всей душой и сердцем. Я хочу стать отцом для Эрин и хочу, чтобы у нее были братья и сестры, с которыми она будет играть. Могу обещать тебе…

– Да.

– Что „да“?

– Да. Я выйду за тебя замуж. Я до смерти боюсь рисковать, но я согласна.

– Ты всегда будешь сводить меня с ума таким образом? – спросил он взволнованно. – Проведешь меня сквозь все круги ада, а потом вдруг так просто скажешь „да“?

– Вероятно.

Филипп прижал ее к себе и начал покрывать горячими поцелуям.

– Слава богу.

– Как скоро, ты думаешь, мы сможем пожениться? – спросила Мадлен. Он принял серьезный вид.

– Погоди минутку. Мы не можем.

– Что? – воскликнула она.

– Ты не сказала, что любишь меня.

– Ах 1Ы чурбан! Теперь вообще никогда не скажу.

Он подался вперед и прижал ее к спинке дивана.

– Скажи.

– Я люблю тебя. – Она старалась не улыбаться.

– Повтори, – он закрыл глаза от счастья.

– Я люблю тебя.

Топот детских ножек по деревянному полу заставил их сесть прямо. На пороге появилась Эрин, протирая глаза и обнимая полюбившегося игрушечного зайчонка.

Когда девочка увидела Филиппа, она рассмеялась и бросилась к дивану, заползая на место, которое взрослые освободили для нее. Очень быстро она устроилась на коленях Филиппа и прижалась спиной к его груди, засунув большой палец в рот. Радостно хихикая, малышка выставила ногу и уперлась ею в живот матери.

Мадлен просто растаяла. У нее не было выбора теперь, когда она увидела такую любовь.

Эта мысль ошеломила ее, и она откинула голову на спинку дивана и тихо застонала.

– Мадлен, что с тобой? – испуганно спросил Филипп.

Она широко улыбнулась ему:

– Понимаешь, моя мама все-таки оказалась права! В конце концов, я получила своего сказочного принца. Как я теперь искуплю свою вину?

Филипп рассмеялся вместе с ней, и они поцеловались над головкой Эрин.

– Мы найдем способ, дорогая. Будет трудно, но мы его найдем.