Аромат страсти

Глава 1

Идея сбежать от навязчивых домогательств Луи Штейнера первым же межпланетным рейсом изначально показалась мне чуть ли не идеальной. Даже ее воплощение прошло практически как по маслу.

Вначале.

Но уже после первой остановки на Луне стало ясно, что Луи не так глуп, как мне бы хотелось. Сначала один подозрительный тип с буравящим взглядом, затем второй. И даже младенцу ясно, что это слежка. Слежка за мной. И ясно, что мой маскарад с косынкой и темными очками не так удачен, как казалось при посадке, а идея – глупа и бесперспективна.

Пока я в толпе, меня не тронут, но стоит только сойти в конечной точке, как мигом подхватят под белы рученьки и вернут обратно.

А вот хрен вам без масла, как любила говаривать бабуля, мир ее праху!

Злая ухмылка отчаяния поселилась на моих губах, а мозг заработал в ускоренном режиме. Сколько еще остановок до конечной точки? Шесть или уже пять? Получится ли у меня улизнуть во время одной из них незамеченной и где лучше всего это сделать? Поможет ли мне генетическая память предков или все было зря?

Нет, только не последнее!

Сунула нос в планшет и старательно изучила предстоящий маршрут корабля. Это не то, не то… Вот! Станция «Галла-13»! Достаточно большая по меркам прочих станций и для моего плана тоже подойдет. Пару тысяч кредитов я догадалась обналичить заранее, так что остается дело за малым – найти роботягу с личным буровиком, который за достойное вознаграждение согласится доставить меня туда. А там начну новую жизнь. С новыми документами, с новой внешностью и с новыми надеждами.

Осталось только скрестить пальцы и верить в благополучный исход моей новой авантюры!

Томительные шесть часов я просидела как на иголках. Так и тянуло выйти из каюты в общий зал, чтобы убедиться, что новая затея задумана не из-за пустой паранойи, а действительно из-за преследователей, но я силой удерживала себя на месте. Нет, Шанни, нет! Ты не настолько глупа, чтобы не видеть очевидного. Да и запахи никогда не обманывают, эти типы именно по твою душу.

На «Галле-13» планировалась почти часовая остановка, в том числе и для дозаправки, так как именно эта станция являлась одной из крупнейших по добыче изосланца, из которого получали топливо для космических кораблей, но меня интересовали самые последние минуты. Необходимо было подгадать время так, чтобы выскочить из корабля незамеченной как раз перед поднятием трапа. Чтобы у тех, кого послали за мной, элементарно не хватило времени выбежать следом.

Может, стоит переодеться? Или перекрасить волосы? Или…

Усилием воли прогнала подступающую панику прочь и вновь покрепче стиснула зубы. Не суетись, Шанни. Вспомни, чему тебя учила бабуля. А она, мир ее праху, была мудрой и опытной дамой не только на словах. Чистокровная суккуба в свое время многое повидала, о чем я не раз слышала. Жаль лишь, что мудрость ее наставлений дошла до меня так поздно и в ситуации, когда необходимо было не ностальгировать, а действовать быстро и без ошибок.

По кораблю прошла едва уловимая вибрация, означающая состыковку со станцией, и я вновь напряглась. Отсчет пошел!

Странности начались через неполные десять минут – в дверь моей каюты вежливо постучали. В голове моментально пронесся ураган панических мыслей, но самая здравая из них победила – преследователи стучаться не стали бы.

– Войдите.

Собственный голос показался жалким писком, так что я поторопилась прокашляться, встречая входящего мужчину, озадаченно прищурившись. Что еще за тип и что ему от меня понадобилось? Он не выглядел устрашающе, наоборот: невысокий, щуплый, явно чувствующий себя неловко. Об этом прямо говорили и его запах, и его суетливое поведение – посетитель явно не знал, куда девать руки, и нервно теребил то край куртки, то мочку уха, то брючину.

– Мисс О’Нелл?

– Верно, – кивнула я настороженно.

– Вы правда врач? – И заискивающе улыбнулся.

– Да, – кивнула я вновь, озадачиваясь все сильнее и одновременно вспоминая, что в момент заказа билета действительно заполняла поле с указанием профессии. К слову, не стала вдаваться в подробности и уточнять, что не просто терапевт, а мануальщик. – Вам необходима врачебная помощь?

– Не мне, – слегка смутился визитер, но тут же торопливо поправился: – Хотя и мне тоже. Видите ли, в чем дело, мисс О’Нелл, во врачебной помощи нуждаются работники станции. Скажите, вы торопитесь?

Подобная постановка вопроса ввела меня в некоторый ступор. Судя по тому, как еще сильнее засуетился визитер, мое вытянутое лицо его не вдохновило, и он начал сбивчиво объяснять сложившуюся ситуацию. И если вначале это показалось мне бредом, то в конце…

А что я теряю?

– Я согласна вам помочь, но лишь с одним условием. – Откуда во мне взялась эта неожиданная властность, я и сама не знаю. Видимо, те самые наставления бабули, всплывшие в памяти в момент отчаяния. – Со мной на корабле находятся несколько мужчин, которых я подозреваю не в самых добрых намерениях. – Я тонко улыбнулась господину, представившемуся Патриком Саллиным, и небрежно повела плечом, на которое он моментально отвлекся. – Думаю, вы понимаете, о чем я. – Мужчина немного заторможенно кивнул. – Так вот, я бы хотела, чтобы они не узнали о том, где именно я сошла с корабля. Вы сможете это организовать?

Суть моей просьбы, судя по хитрой улыбке мистера Саллина, не стоила и выеденного яйца. Он мигом согласился, но, прежде чем мы покинули каюту, сунул мне в руки свой рабочий планшет с открытым текстом трудового договора и настойчиво попросил его подписать.

Подписала, почему бы и нет. Естественно, предварительно прочитав и усмехнувшись паре затейливых формулировок со сроками и ответственностью сторон. Ох и непрост ты, мистер Саллин.

Интересно, как сильно будет злиться начальник станции, когда поймет, какую свинью подложил ему его же кадровик? А я что? Я – доверчивая жертва обстоятельств!

Челнок мы покинули самым экзотичным для меня способом – через грузовой отсек, где я нашла свой чемодан. Выжила бы и без него, все важные документы и деньги я предусмотрительно сунула в маленькую сумочку, но с ним было куда комфортнее. Нести его пришлось самой, так как мистер Саллин с видом заправского шпиона торопливо шел впереди, но даже это не омрачило радости от успешного побега.

Я сделала это! Снова оставила мерзавца Луи с носом!

Понятно, что это лишь временная передышка, и если Штейнер и дальше продолжит меня искать, то непременно отыщет, но к тому времени я точно буду опережать его уже не на один шаг и улизну снова.

А пока…

Мы плутали по недрам станции, оказавшейся не просто большой, а огромной, больше получаса, когда мистер Саллин, свернув в очередной коридор, казалось, уже в сотый раз, наконец остановился перед дверью и открыл ее чип-картой, которую тут же вручил мне.

– Медблок и ваши апартаменты, доктор О’Нелл. Здесь немного не прибрано, не обращайте внимания. – Саллин все говорил, а я скептично рассматривала по-настоящему захламленное пространство. Такое впечатление, что тут не убирались годами, если не столетиями. – Ваш предшественник доктор Купер слыл слегка рассеянным.

Как изысканно он назвал натуральное свинство! Это что? Остатки еды? Да тут уже новая жизнь зародилась и готовится к побегу! А это? Мне впервые отказывает обоняние или это действительно ампулы из-под наркотиков?!

Но за кадровиком, успевшим сообщить, что мой первый трудовой день начнется… уже начался и это не хлев, а приемная, закрылась дверь, так что все мои претензии по поводу рабочего места я могла озвучить лишь пустому пространству.

Хотя нет. Не пустому. Назвать пустым его было бы можно, если закрыть глаза, отключить остальные органы чувств, чтобы не замечать это беспорядочное скопление мусора.

Выдохни, Шанни, выдохни. И похуже места видела. Здесь же нет ничего такого, с чем бы не справились твое упрямство и парочка роботов-уборщиков. Кстати, где они?

Пришлось обойти все так называемые апартаменты, состоящие из семи помещений (приемная, смотровая, операционная, стационар и три личные комнаты), прежде чем я пришла к неутешительному выводу: я попала. Не просто так им срочно понадобился врач, ох, не просто! Интересно, куда делся предыдущий? Догнивает где-то среди куч хлама или что похуже? И не присоединюсь ли я к нему, когда начальству станет известно о небольшом нюансе умолчания о моей специализации?

А вообще я честно надеялась, что это останется моим маленьким секретом до конца срока контракта, который исчислялся одним галактическим годом. Ну, с чем я здесь столкнусь? Максимум с сорванными спинами, кашлем да синяками после потасовок в барах, а на это моей квалификации достаточно.

Так что не унываем, мисс О’Нелл, и вперед – в светлое будущее доктора целой космической станции!

Этими словами я вдохновляла себя весь первый час уборки. Этими же словами я успокаивала себя весь второй час. Но когда пошел третий, а конца и края по-прежнему не было видно, я начала подозревать, что это лишь цветочки. Во-первых, я нашла робота-уборщика, но он не работал, и, судя по кислому запаху, доносящемуся из-за приборной панели, простой подзарядкой дела не решить. Так что, превозмогая брезгливость, пришлось убираться самостоятельно. Ручками. Ладно хоть перчатки сумела разыскать! Пусть и хирургические, но все лучше, чем без них. Да надела поверх своей одежды относительно чистый медицинский халат, обнаруженный в смотровой. Во-вторых, не работал утилизатор, и весь мусор пришлось складывать в найденные коробки из-под лекарств и стаскивать к выходу. В-третьих, начала я с операционной и шкафов с медикаментами, так что сразу стало ясно – кроме уборки придется заняться и срочной инвентаризацией, чтобы элементарно понять, есть ли в этом хаосе хоть что-то, помимо допотопного лейкопластыря и просроченного анальгина.

И я готова молиться любым богам всех известных рас и народов, чтобы первый пациент наведался ко мне не раньше, чем к концу года.

К полуночи я выдохлась. Лишь раз в дверь приемной скромно поскреблись, и, на мое счастье, визитером оказался все тот же мистер Саллин. Искренне удивившись горе мусора, которая едва не рухнула на него, как только он рискнул сделать шаг в приемную, кадровик торопливо вручил мне рабочий коммуникатор со встроенной картой станции, оттарабанил новость, что завтра утром меня ожидает к себе начальник станции вроде как для знакомства, и сбежал раньше, чем я предъявила ему хотя бы одну претензию. Да я банально не успела потребовать у него работоспособного уборщика!

Ну ничего! Вот завтра как наведаюсь к начальству со списком всех имеющихся требований. Как огорошу новостью, что даже в самой захудалой колонии дела обстоят лучше. И пусть только попробуют упрекнуть меня в чем-то. Не поленюсь и в Межгалактическую комиссию по врачебной этике докладную отправлю.

Ну, с последним я, конечно, погорячилась, меньше всего мне хотелось привлекать к себе внимание таким небезопасным способом, но все мое чувство прекрасного вопило о диком пренебрежении к элементарным вещам. Да сюда наверняка никто и не обращается прежде всего потому, что всем и каждому известно, в каком состоянии медпункт.

Кстати, мистер Саллин упоминал что-то о двух фельдшерах, которые у меня якобы в подчинении, надо бы их разыскать и допросить. Быть такого не может, чтобы текущее положение дел их устраивало. Не удивлюсь, если именно они и поспособствовали скорейшему исчезновению предыдущего доктора.

Об этом и многом другом я размышляла уже на пути к ближайшей точке общепита. Из галасети, которую я еще во время уборки настроила на звуковое вещание, мне уже было известно, что станция насчитывает около трех тысяч рабочих, это как минимум в два раза больше, чем на обычных рудодобывающих станциях, а все из-за богатых залежей изосланца в располагающемся неподалеку крупном облаке астероидов. Кроме рудокопов, работающих вахтовым методом, на станции трудились и инженеры, отвечающие за бесперебойную работу перерабатывающего комплекса. Станция удачно располагалась в ключевой точке многих межпланетных рейсов, так что являлась не только добывающей и перерабатывающей, но и дозаправочной. А еще перевалочным пунктом для торговых челноков, таможней и фри-зоной, освобожденной от налогов, с разрешенными азартными играми и легализованной проституцией. Что фактически увеличивало население вдвое и превращало станцию в самую настоящую колонию со своей администрацией, службой безопасности и даже медиком. То есть мной.

А не маловато ли одного медика аж на шесть тысяч душ?

Эта мысль все не давала мне покоя, так что я решила высказать ее уже завтра и не кому-нибудь, а самому начальнику станции. А еще тревожила меня запоздало умная мысль, что рановато я подписала договор о найме, не узнав побольше подробностей. Одна уборка в приемной чего стоила!

О, а вот и местное кафе-столовая. А ничего так, уютненько.

Из-за того, что добыча руды и получение из нее топлива осуществлялись в режиме нон-стоп, жизнь на станции бурлила круглосуточно, и я совсем не удивилась, обнаружив, что все места заняты, а девяносто процентов посетителей – мужчины с непритязательной внешностью рабочих, которые трудятся в тяжелых условиях. Мое детство и начало юности прошли в припортовом рабочем районе на Земле, так что я знала, о чем говорю.

Что ж, а не пройти ли мне дальше, в фри-зону? Благодаря врачебному коммуникатору доступ у меня был зеленым практически повсюду, так что я, развернувшись на сто восемьдесят градусов, бодро потопала в новом направлении.

День выдался непростым. После, казалось бы, решенной проблемы с доктором (мистер Саллин радостно доложил, что оный найден и уже завтра с утра зайдет к шефу знакомиться) разом навалилось столько дел, что с кипами бумаг Эдриш разобрался лишь ближе к ночи.

Нет, ну что за отсталые методы ведения документации?! Для кого придуманы коммуникаторы и планшеты? Для кого куплены? Чтобы он портил зрение, пытаясь разобрать почерк главбуха?! И что за неистребимое желание переложить всю ответственность за принимаемые решения на него? А то у него больше дел нет, как визировать каждый чих завсклада!

Хотя ворчал Эдриш больше для проформы, первым бы отчитал подчиненных за утаивание любой подобной информации, но иногда хотелось завести не одного, а целый штат секретарей. Но нет, по штату не полагалось.

Только никто не учитывал, что штат рассчитывался для станции в пятьсот рабочих, тогда как на «Галле-13» число сотрудников уже давно перевалило за три тысячи. И доктор был нужен не один, как минимум пятеро. А лучше все десять. Хорошо еще никаких форс-мажоров не случалось! Тьфу-тьфу три раза! Нет, лучше об этом вообще не думать. Вот разберется с завалами бумаг, выпроводит грядущую комиссию, организует новую, которая пересмотрит штат, там и будет думать о привлечении специалистов. А пока…

Пока что он тупо хочет жрать! И чем скорее, тем лучше!

Для утоления голода господин начальник станции предпочел отправиться в фри-зону, где никто не стал бы отвлекать его от позднего ужина и уж точно никто не посмел бы упрекнуть в принятых внутрь живительных каплях алкоголя.

Комиссар Мак-Иш не причислял себя к сонму алкоголиков, но иногда организм требовал передышки. Как, например, сегодня. Просто если не прислушиваться к нему, продолжать и дальше трудиться в режиме бессмертного пони, то это могло быть чревато срывом. Видел уже таких сорвавшихся, и не раз. Ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Для него же это было чревато еще из-за особенностей расы, которые…

– Мм… Как вкусно у вас пахнет из тарелки! – раздался над ухом Мак-Иша хрипловатый голосок незнакомой рыжеволосой девицы, умудрившейся подкрасться к нему практически незаметно. – Не будете против моего соседства? Так дико хочу есть, а все столики, как назло, заняты! Не бойтесь, я вам не помешаю.

И глазками так игриво хлоп-хлоп.

Эдришу хватило доли секунды, чтобы разложить по полочкам все входные данные и оценить возможные последствия своего решения. Раз – он видит ее впервые. Два – она точно не сотрудник станции. Три – или проститутка, или из туристов. Четыре – во взгляде искренний интерес без доли страха, что важно. Пять – у него так давно не было женщины…

– Присаживайтесь, мисс.

Он даже галантно отодвинул стул, попутно скользнув пальцами по ее запястью и убедившись, что в геноме незнакомки действительно отметились хайды, как ему померещилось вначале. Что ж, неплохо. Теперь главное – не спугнуть напором. Наверняка уже завтра она отправится дальше в поисках приключений на свою прелестную рыжую головку, а он… Он продолжит свой трудовой подвиг.

– Вы так любезны. – Меж алых от природы губ игриво скользнул язычок, и незнакомка рассмеялась низким хрипловатым голосом, враз пробуждая в нем самые низменные желания. – Меня зовут Шанния, а вас?

Когда и в пятом по счету баре оказалось битком, я плюнула и решила действовать нагло. Окинула внимательным взглядом посетителей, задействовала бабкину науку выживать и отправилась на абордаж. Со спины кандидат в соседи по столику выглядел неплохо, но стоило мне только заглянуть ему в глаза, как я сразу поняла, что пропала. Хайд! Чистокровный хайд!

Я даже что-то говорила, он отвечал, я глупо и невпопад смеялась, но, кажется, его это устраивало. Силы внеземные, неужели я действительно встретила чистокровного хайда? Да я только в галасети их видела да от бабули слышала, каким гадом и подлецом оказался мой собственный папуля, заделав меня мамуле и убыв в неизвестные дали.

И вот сейчас я прекрасно понимала мамулю, которую видела лишь раз в жизни в минуту рождения.

Он был прекрасен!

Высокий, мощный, с хищной аурой зверя и завораживающими янтарными глазами с вертикальным зрачком. Русый цвет его волос с проседью и вечернюю щетину я рассмотрела далеко не сразу. Как и самый краешек татуировки, то и дело выглядывающей из-под воротника рубашки.

После этого я окончательно распрощалась со здравым смыслом, решив во что бы то ни стало избавить этого хайда от рубашки, чтобы дотошно обследовать каждую клеточку его безупречного тела.

А что? Почему нет? Дама я свободная, с завтрашнего дня глубоко работящая. Бабулины гены, опять же, берут свое… А им хоть изредка, но необходимо потакать, иначе жди беды. К тому же мужчина явно из туристов – вон как щегольски одет. И пахнет совсем не как шахтер, тут даже к бабке не ходи. Ну и как последний аргумент: хайд просто не может быть работником станции. Хайдам необходимы простор, свобода и ощущение твердой земли под ногами – такова их жизненная позиция и сама суть. Говорят, они ужасные мужья с гипертрофированным чувством собственника, безумно требовательные и просто невыносимые начальники, но при этом самые потрясающие во вселенной любовники.

Все, решено! Напою, околдую, очарую, но от меня он сегодня не уйдет!

– Так, говоришь, путешествуешь?

– Да-а… – И что я только ни говорила, но только не правду. Зачем медвежонку знать, что я настолько глупа, если подписала самый дурацкий договор в своей жизни и теперь работаю здесь? – Учеба, работа… Столько дел разом навалилось, а отдохнуть все некогда. Вот и поняла, что надо с этим что-то делать, и рванула за приключениями. А ты здесь какими судьбами?

– Да примерно теми же. – Мужчина прикрыл глаза, и странная усмешка скользнула по его губам. – Столько дел разом навалилось, вот я и решил: пора с этим что-то делать. Кстати, не сочти за пошлость, но ты так изумительно пахнешь…

Мы уже давно сидели рядом, потягивая после сытного ужина радужные алкогольные коктейли из трубочек, и для него не составило труда уткнуться носом мне в шею. Для меня это стало неожиданным, но таким удачным шансом закрепить свои намерения ответным шагом.

И я его не упустила!

– Тоже любишь нюхать? – Я запустила пальцы в его волосы, оказавшиеся чуть жестче, чем мне думалось, и с наслаждением потянула носом в ответ. – Я просто обожаю. И ты даже не представляешь, как оргазмически пахнешь для меня! Признайся, ты подсыпал в мой коктейль что-то приворотное, иначе почему я хочу трахнуть тебя прямо на этом столе?

Своими непристойными откровениями, льющимися из меня настолько естественно, что даже самой стало в какой-то момент неловко, я добилась желаемого: зрачки Эдриша резко расширились от возбуждения, а затем ритмично запульсировали. Наши лица находились настолько близко друг к другу, что я видела свое отражение в его глазах. Рыжее и абсолютно бесстыжее, как вся моя суккубья суть.

Успешно подавляемая в обычные дни, рядом с хайдом она бесцеремонно рвалась наружу, «плюя» на рамки и приличия. И я плевала тоже, в эти мгновения меньше всего задумываясь о своих поступках и их последствиях. Слишком давно у меня не было никого достойного. Слишком сильно я сегодня перенервничала и устала. Слишком вкусно пахнет этот хайд, сводя меня с ума своими пульсирующими зрачками. Слишком. Все слишком!

– Это самое… – Его голос прозвучал ниже обычного и пробрал до самого нутра, заставив вздрогнуть от почти осязаемого наслаждения. – Самое неожиданное, но приятное признание от самой красивой женщины этого уголка галактики. Но давай все-таки не будем делать это здесь. Ты ведь не против в принципе это сделать?

И таким горячим взглядом сопровождались последние слова Эдриша, что я тут же почувствовала жар, поднимающийся из глубин моего тела и прочно захватывающий сначала шею, затем щеки и напоследок уши. Но, даже несмотря на это, я нашла в себе силы на еще одну непристойность.

– Это я-то не против? Да я уже не в силах терпеть! Если ты сейчас же не воспользуешься своим мужским правом сильного, то я…

И дерзко лизнула мочку его уха, ухватив под конец самый кончик зубами и не удержав стона наслаждения. Если на запах Эдриш был изумителен, то на вкус – просто божественен!

– С ума сошла? – Его вялое возмущение я заглушила новым стоном и даже попыталась сопротивляться, когда хайд вздернул меня на ноги и буквально потащил прочь из бара. – Шанни, да перестань! Подожди хотя бы пять минут!

– Пять? – Я хищно глянула на него снизу вверх, обнаруживая, что разница в росте довольно существенна, и показательно облизнулась. – Пять согласна. Но не больше! Иначе…

Забавно, но, кажется, Эдриш внял моей шутливой угрозе и ускорил шаг, умудряясь практически нести меня над полом. Улочки станции, освещаемые искусственным светом, довольно быстро сменились какими-то пустынными темными закоулками. Те, в свою очередь, техническим лифтом, доставившим нас на другой этаж, а там осталось пройти всего сотню шагов, как Эдриш уверенно провел чип-картой по неприметной двери, и мы оказались внутри апартаментов.

Пребывай я в своем обычном расположении духа, наверняка бы испугалась или как минимум насторожилась и озадачилась, но сейчас была лишь искренне рада скорости доставки. Сейчас! Сейчас, сейчас я его…

Приглушенного освещения хватало, чтобы видеть большую, но скудно обставленную гостиную и дверь, наверняка ведущую в спальню. То, что мои предположения верны, я поняла сразу же – именно туда направился хайд, окончательно взявший меня на руки. Как и гостиная, спальня оказалась довольно аскетична: лишь большая кровать, тумбочка и панель голоэкрана на стене напротив. Но разве я здесь затем, чтобы рассматривать обстановку? Совершенно нет!

– Итак, на чем мы остановились? – хрипло уточнил у меня Эдриш, опуская на кровать и нависая сверху.

– На том, что, если ты меня сейчас же не поцелуешь, я просто тебя съем! – так же хрипло ответила я и первой потянулась к пуговкам его рубашки. – Это противозаконно – пахнуть так возбуждающе!

Его поцелуй был напорист и даже немного груб. Мой ответ – жадным и требующим продолжения. Ты не испугаешь меня своей звериной половиной, медвежонок! Потому что я… Я тоже не ромашка!

Сначала капитулировала рубашка. Не уверена, что она вышла из противостояния с моими пальцами целой, но мне было на это глубоко плевать! Я наконец получила доступ к его телу и с блаженным урчанием зарылась пальцами в кучерявые волоски на его груди. Какой же он лохматый! Как же это потрясающе! О-о-о, я сейчас умру от наслаждения!

Но, как оказалось, это было лишь начало: как только я нащупала упругий и восхитительно гладкий зад хайда, как только почувствовала его горячее дыхание, а затем и жадные губы на своей обнаженной груди (и когда успел?!), как только бесстыже торчащие от перевозбуждения соски оказались в его полной власти…

Мир перестал существовать.

Нежностью в этом взрыве страстей даже не пахло, но у меня и без этого сносило крышу. Какая нежность, о чем вы?! Это была битва двух изголодавшихся по сексу существ, неравный бой двух таких разных внешне, но таких одинаковых в своих желаниях особей. Да, неравный… И я в этом бою проигрывала, но нисколько об этом не беспокоилась и не стыдилась. Раз за разом, раз за разом… Губы пухли от поцелуев, шея, грудь и плечи синели от засосов, а спину саднило от царапин, но ни один из нас не желал останавливаться. Будь я полноценной суккубой, уже давно выпила бы этого мужчину до дна, но бабкиной наследственности хватало лишь на небывалую неутомимость и непревзойденную страстность. Откуда силы брал Эдриш, я не понимала, но лишь мысленно радовалась, когда он подминал меня под себя снова и снова. Снова и снова!

– Неутомимый медвежонок, – рассмеялась я уже под утро, когда Эдриш вновь заявил о своей готовности и нагло уперся своим твердым намерением в мое бедро, а потом снова зашарил руками по моему телу, пробуждая не только чувственность, но и ответное желание близости.

Но предыдущие сутки были настолько эмоционально тяжелы, а ночью мы так и не отдохнули, что я чувствовала: еще немного и точно усну, а делать этого на чужой территории ну никак нельзя. После такого грандиозного секс-марафона я просплю как минимум сутки и буду слишком беззащитна под чужими испытующими взглядами.

– Почти жаль твою жену…

– С какой стати? – грубовато поинтересовался Эдриш, всего на секунду отрываясь от моей правой груди и недовольно заглядывая мне в глаза. – И вообще, я не женат.

– Я к тому, что твоей будущей жене будет непросто утолить твой сексуальный голод, – милостиво пояснила я, подставляя под поцелуи и левую грудь. – Хотя… Действительно, с какой стати мне об этом беспокоиться? М-м-м, да-а-а… О-о-о!

Я даже приблизительно не представляла, который сейчас час, но внутренний хронометр упрямо намекал, что пора и честь знать. К тому же интуиция так некстати подсказала, что слишком быстро для туриста Эдриш нашел подходящее для наших утех помещение и чересчур уж вольготно в нем себя ведет. А это повод задуматься!

Даже оргазм немного померк от этих умных, но так не вовремя посетивших меня мыслей, но все равно это было настолько потрясающе, что на несколько секунд я забыла, как дышать. Померк свет, тело свело сладострастной судорогой, а затем отпустило, и я превратилась в желе.

– О да-а-а… Медвежонок, ты знаешь толк в сексе!

– Медвежонок? – Эдриш до сих пор лежал на мне, хрипло дыша в шею, но не давил массой, за что я была ему отдельно благодарна. – Почему ты снова и снова так меня называешь?

– Тебе не нравится? – Я спросила это таким тоном, что сразу становилось ясно: на его мнение мне плевать. – А мне кажется, тебе подходит. Ты такой мягкий, уютный, лохматый…

На последнем слове я с усмешкой провела ладонью по кучерявой мужской груди, закончив путь на еще более лохматом мужском лобке.

– Умеешь ты озадачивать, – приглушенно хмыкнул хайд и переместился на бок. – Еще ни одна женщина не называла меня мягким и уютным.

– Может, они просто не знали, где и как правильно трогать? – провокационно усмехнулась я, вновь отправляясь в путешествие по его телу к манящей меня загадочной татуировке, занимающей все правое плечо и часть предплечья, но тут же себя одернула.

Время!

– И рада бы затрогать тебя до смерти, обнаружив и иные, не найденные никем участки, но мне пора.

Я старалась придать голосу побольше деловитости, но все равно вышло с откровенным сожалением и неохотой. Судя по недовольному лицу Эдриша, мое заявление его не обрадовало, но он лишь бросил взгляд на свой навороченный коммуникатор, который лежал на тумбочке, и тут же витиевато выругался.

– Ты права, время! Дерьмо! Как я мог забыть…

Одевались мы преимущественно молча и быстро. Уж не знаю, куда так торопился Эдриш, может, на рейс, но я пыталась вспомнить, когда должна посетить с визитом начальство. Точно знаю, что должна, но в котором часу – хоть убей, не помню!

А еще я так и не нашла свои трусики. Даже закралась коварная мыслишка, что Эдриш их втихушку прикарманил, но стоило лишь бросить косой взгляд на хмуро заправляющего рубашку в брюки мужчину, как все желание расспрашивать пропало само собой. Сиди он с таким угрюмым лицом вчера в баре, не подошла бы даже на расстояние выстрела.

– Идем, я знаю короткий путь к фри-зоне.

Свое удивление я предпочла оставить при себе. Сомнения, одно хуже другого, и так уже прочно засели в моей голове, так что чего мне хотелось меньше всего, так это выяснять, откуда он все знает и кем здесь работает. Ну или у кого гостит. Дай мироздание, он лишь гость на станции, а не кто-то из постоянного персонала. Хотя…

Вновь покосилась на хмурого хайда и снова себя одернула. Нет, одна ночь – сказка. Много ночей – обыденность. А ночь с этим мужчиной я хочу запомнить как самую сладкую сказку своей не такой уж и безоблачной жизни.

К бару, где встретились вчера, мы дошли за каких-то пятнадцать минут. Судя по хмурой складке на лбу Эдриша, он плохо представлял себе наше прощание, но я пошла ему навстречу и прильнула первой.

– Я запомню тебя до конца жизни, медвежонок. И даст случай, когда-нибудь мы встретимся еще и обязательно повторим это безумство.

Поцелуй отдавал горечью, но вместе с тем был терпким и бесценным, как именной коньяк тысячелетней выдержки.

А затем я сбежала в уборную бара, чтобы дать ему время уйти, куда хотел. Заодно скрыть факт того, что самой мне совсем не нужно в сторону космодрома.

Пока тянула время в ожидании, слегка умылась и даже попыталась расчесаться, но в зеркале как отражалась растрепанная рыжая лахудра, так и продолжала отражаться. Ох уж эти непослушные кудри… Не самое полезное, что передалось по наследству от отца-хайда. В отличие от феноменального обоняния, доставшегося мне от него же, волосы с самого детства были моей головной болью. Они не желали лежать ни в одной прическе и категорически отказывались расчесываться без крепкого словечка и титановой расчески. А еще росли как сумасшедшие, так что стриглась я не реже раза в месяц, оставляя длину до плеч, чтобы хоть как-то держать их в узде. Но при этом все равно вечно ходила с огненным взрывом на голове, даже если расчесывалась всего минуту назад.

Выждав контрольные десять минут, я потянула еще три, затем еще одну, и, только когда на мой коммуникатор пришло негодующее сообщение от мистера Саллина, что он уже двадцать минут пытается меня найти, ведь нам необходимо срочно посетить начальника станции, я поняла, что пахнет жареным. Снова!

Вот черт!

До административного сектора, где находился кабинет начальника станции, я летела, буквально теряя каблуки на бегу. Не накрашенная, не причесанная, толком даже не умытая и в безобразно мятой одежде, которую не меняла уже сутки, я наверняка представляла собой еще то зрелище. Ведьма, как есть ведьма!

А точнее, суккуба-полукровка, всю ночь занимавшаяся умопомрачительным сексом с мужчиной, которого вряд ли увижу когда-нибудь вновь.