Ника Соболева
После всего, что произошло между нами, я надолго задерживаюсь в ванной. Валиев покидает комнату первым. Он быстро ополоснулся под душем, и выходя, чмокнул меня в щеку, не стесняясь показывать свое натренированное тело во всей красе. Стою перед зеркалом раскрасневшаяся, но счастливая. На талии и плечах остались красные полосы от крепкой хватки Валиева.
Наша затея вышла из-под контроля…
Все рушится на глазах… Я даже не знаю, как теперь мне себя с ним вести. Кошмар! Это провал!
Это полный провал!
Вода льется из крана наверное уже минут двадцать, а я никак не могу найти в себе силы и закрыть его. Шум воды хоть немного помогает отвлечься.
Все же закрываю его, и как мышь, на носочках выхожу из укрытия. Валиев лежит на кровати ко мне спиной. В комнате темно, и только по его мерному и тихому дыханию понимаю, что он отключился.
Крадусь к шкафу, пошарив на полке в темноте, беру первую попавшуюся вещь и быстро напяливаю ее на себя.
В горло будто насыпали песка. Мне сейчас необходимо выпить воды. Срочно!
Мне кажется, что внизу в холодильнике я видела бутылку минеральной воды. При одной этой мысли, слюны во рту сразу собирается предательский много…
Выскользнув за дверь, тихо спускаюсь по лестнице.
В одной из комнат приоткрыта дверь и полоска желтого света выглядывает в коридор.
Обычно у меня нет привычки подслушивать, но проходя мимо я слышу свое имя, и говорящий, видимо, крайне недоволен тем, что я нахожусь в этом доме.
— Карим! Как ты можешь быть таким спокойным?! Мне вообще не нравится эта ситуация! — мать Тимура взвинчена до предела.
— Успокойся, что ты и меня и себя накручиваешь. Чем тебе Ника не угодила? — отец Валиева — само спокойствие…
— Ты разве не видишь, КАК (это слово она произносит с нажимом) он на нее смотрит?
— Как, как — обычно. Ты опять себе все выдумала. К тому же они дружат с Камиллой уже много лет.
— Дружить одно, а вот пытаться охомутать нашего сына — это совсем другое. Она же просто вцепилась в него мертвой хваткой, — распаляется мать Тимура.
Ну приехали… Хотела помочь по доброте душевной, а встряла по самые уши.
Мало того, что меня сжирает совесть, за то, что обо мне подумает Тимур. Отдалась ему в объятья и была готова на все…
Готова нахлестать себе за это по щекам…
Так теперь его мать считает меня меркантильной сучкой, которая охотиться за чужим добром.
Вот правильно говорят: «Не делай добра, не получишь зла…»
— Алия, ну ты в своем уме? — И к тому же она не татарка, — продолжает его мать.
— И что? Какая разница, русская или татарка? Если ему с ней хорошо, то я буду только рад. Ника очень хорошая девочка. У него уже была татарка из хорошей и уважаемой семьи. И к чему это привело? Она наглым образом изменила ему с его же братом! — последние слова он произносит чуть громче, чем нужно.
Так, пора улепетывать, пока меня не обнаружили, тогда на мне точно будет висеть клеймо позора…
Быстро спускаюсь на кухню, открываю холодильник и беру оттуда бутылку минералки.
Наливаю в стакан и жадно пью спасительный напиток быстрыми глотками.
Вода стекает по губе вниз к скулам, смахнув ее тыльной стороной ладони, стараюсь отдышаться. Теперь я хотя бы понимаю причину косых взглядов в мою сторону.
Вернувшись в комнату, раздумываю несколько мину, стоя рядом с кроватью. Тимур же спит как убитый. Сдавшись огромному желанию поскорее уснуть, откидываю край одеяла и устраиваюсь на краю кровати. Стараясь сильно не шевелиться, прикрываю глаза и прокручиваю в голове услышанный разговор…