Айрис

ГЛАВА I

Юг Техаса Весна 1875 года

Итак, он вот-вот появится.

Айрис[1] Ричмонд нервно разгладила дрожащей рукой складку на темно-голубой шерстяной юбке и плотнее запахнула безупречно сидящий на ней жакет. Мартовская прохлада заставляла девушку дрожать, но ей и в голову не пришло закутаться в тяжелую накидку, которую она оставила на спинке сидения в фургоне. Ее мать сумела внушить Айрис нехитрую премудрость: если женщина стремится уговорить мужчину сделать что-либо против его воли, то она должна великолепно выглядеть, чтобы иметь веский аргумент в споре. Воспользоваться грубой накидкой – все равно что вступить в перестрелку без ружья.

Сегодня девушке необходимо было быть во всеоружии. Самым важным сейчас являлось то решение, которое примет Монти Рандольф через несколько минут.

Айрис волновалась. Она то вставала со скамейки, то снова садилась, и если бы не ласковые солнечные лучи, то превратилась бы в ледышку.

Перед девушкой расстилалась пустынная местность, лишь кое-где покрытая травой и низкорослым кустарником. Эта почти стотысячеакровая территория и представляла собой сердце империи Рандольфов. После четырех лет, проведенных в Сан-Луисе, земля показалась Айрис чужой, незнакомой. Даже извилистая речушка с зелеными берегами, заросшими орешником и молодыми дубками, даже уютный большой дом на холме не могли изменить впечатление какой-то суровости и безжалостности. Айрис с удивлением вспомнила свои слезы, когда ее отправляли в школу. Как она могла скучать по этой пыли, жаре, колючкам?! Трудно представить!

Порыв южного ветра донес до девушки запах скота и растрепал ее густые рыжие волосы. Айрис попыталась убрать спутанные пряди, но они опять падали на лицо. Как она выглядит?! Срочно необходимо зеркало и расческа!

«Прекрати нервничать, – сказала она себе, – ты как девчонка! Можно подумать, что он совсем неизвестный тебе человек, а ведь ты знаешь его полжизни!»

Однако Айрис вовсе не была уверена, что знает его, достаточно хорошо знает.

Монти Рандольф был высоким, красивым и добродушным ковбоем, в которого девушка влюбилась, когда ей было тринадцать лет. Он терпеливо выносил ее нескрываемое обожание, смирясь с тем, что она ходила за ним по пятам. Монти даже танцевал с Айрис на вечерах в Остине… иногда. Когда срывался, выходил из себя, ехидно поддразнивал ее, ругал. Но тем не менее юноша всегда оставался добрым и заботливым.

Но в прошлом месяце во время первого приезда из пансиона домой девушка почувствовала, что Монти совершенно изменился. Он едва взглянул на нее, побледнел и быстро вышел из комнаты, даже не удостоив ее приветствием в ответ на радостную улыбку. И с тех пор юноша старался держать Айрис на расстоянии.

Девушка повзрослела и переросла свое детское увлечение. Но поведение Монти потрясло ее гораздо сильнее, чем можно было предположить. И даже Роза оказалась не в состоянии объяснить перемену, произошедшую в нем.

Однако сейчас все это уже не так важно. Главное, чтобы Монти согласился ей помочь!

Айрис не умела просить и уговаривать. Сама мысль об этом повергала ее в ужас и смятение. Но она вынуждена была пойти на все, чтобы уговорить Монти. Ей нужна помощь! Это был единственный способ избежать полного краха. Айрис мысленно вернулась к мрачному январскому утру, когда она посетила контору адвоката в Новом Орлеане. Девушку тут же стала бить дрожь, и причиной ее состояния была отнюдь не мартовская прохлада. Что ей пришлось пережить! Тогда в конторе она буквально окаменела при известии о смерти родителей и едва не потеряла сознание. И сейчас девушка помнила каждое слово адвоката:

– Ситуация почти безнадежная. Я даже не мог ожидать ничего подобного.

– Что вы имеете в виду? – уточнила Айрис. Ее родители погибли в результате аварии на пароходе, в то время, как направлялись в Сан-Луис проведать ее. Юридическая контора «Финч и Варбуртон» занималась делами и бумагами погибших.

– Выяснилось, что остались огромные долги. Ваша мать… – его голос внезапно оборвался.

– Я знаю, что моя мать была, мягко говоря, экстравагантной женщиной, – закончила за адвоката Айрис.

– К сожалению, она была слишком экстравагантна. Чего не мог позволить ваш отец.

– Не понимаю вас.

Девушка действительно не помнила, чтобы родители упоминали о том, что нуждаются в деньгах.

– Год тому назад ваш отец взял в долг крупную сумму денег для строительства ранчо. Но, к сожалению, он так и не сделал ни одной выплаты по ссуде. А драгоценности вашей матери, которые, судя по описи, стоили немало, пропали при аварии парохода, – адвокат помрачнел.

– Но я же владелица ранчо, не так ли? – спросила Айрис. У нее от волнения засосало под ложечкой, и неприятные ощущения не проходили, а наоборот, усиливались.

– Если вы не сможете расплатиться с долгами за четыре месяца, ранчо перейдет в распоряжение банка. Не могу с уверенностью сказать, что дома у вас все цело. А что касается вашего скота, то до меня дошли слухи, что он безжалостно разворовывается. Думаю, вам следует вернуться и попытаться сделать все возможное, чтобы сохранить и защитить то, что осталось от наследства.

Если Айрис и намеривалась обратиться за помощью к своим городским друзьям, то быстро поняла, как заблуждалась. Все ее надежды рассеялись, едва вышел утренний номер «Сан-Луис Пост Диспач» с описанием ее положения. К вечеру Айрис оказалась персоной «нон грата» по меньшей мере в десяти домах, в которых еще день тому назад девушку радушно принимали. Дав себе обещание, что непременно вернется в Сан-Луис как равная всем отвергшим ее сейчас или не вернется совсем, девушка решительно «стряхнула с ног городскую пыль». Но это была еще не самая страшная неприятность. Дома все оказалось цело, но вот банкир встретил Айрис крайне недоброжелательно. Он упрямо стоял на своем, не реагируя ни на какие уговоры. У Айрис оказался совсем бедный выбор: либо найти деньги, либо потерять ранчо.

А в это время ненасытные грабители продолжали разворовывать ее стадо.

Айрис впала в отчаяние: ведь будущее целиком зависело от скота. Если сейчас продать его, то деньги очень быстро иссякнут и придется остаться без гроша. Если же не прекратить воровство, то скоро уведут последнюю корову и она опять-таки останется нищей. Но даже если и удастся сохранить стадо, через месяц у нее уже не будет ранчо.

В полной растерянности Айрис вспомнила вдруг о Монти.

Итак, вот он приближается. Сбудутся ли надежды на помощь? Но едва девушка увидела, как уверенно и прямо он сидит в седле, какое суровое и напряженное у него лицо, она мгновенно поняла, что только один шанс из тысячи уговорить его.

Айрис была почти уверена, что Монти скажет «нет».

Монти Рандольф так сильно натянул поводья, что жеребец по кличке Найтмар[2] пронзительно заржал в знак протеста. Юноша подавил желание повернуть обратно. Уже третий раз Айрис предпринимала попытку встать у него на пути. Видимо, она очень похожа на свою мать, только еще более решительна и настойчива. Но в любом случае надо выяснить, что она хочет, отказать и поскорее избавиться от нее.

Только посмотрите на эту куклу! Вырядилась в богатое платье, которое тут же превратится в лохмотья, стоит ей пройти хотя бы пятьдесят метров по кустарнику. Она что, не понимает, что вернулась в Техас?!

Айрис привязала лошадь к столбу и расположилась на скамейке, которую Джордж поставил в небольшой ореховой рощице. В свои девятнадцать лет девушка была настолько очаровательна, что, без сомнений, заставляла сердце каждого мужчины биться быстрее. Айрис была божественно прекрасна. Мягкая припухлость губ и нежная округлость щек подчеркивали женственную чувственность девушки.

Ее волосы приковывали внимание каждого. Во всем Техасе вряд ли можно было найти другую женщину с такими яркими, редкими по своей окраске рыжими волосами. Магической силой обладали и ее темно-зеленые глаза. В платье девушки не было ничего вызывающего или неприличного, но оно настолько плотно облегало стройное молодое тело, что окажись Айрис в Остине, непременно вызвала бы бурные пересуды местных кумушек.

Монти решительно настроился быть равнодушным по отношению к девушке, но его тело, в котором начинала бурлить кровь, опровергало благие намерения. При взгляде на полные девичьи груди, нахально выступающие из-под одежды, юношу обдало жаром, который вызвал тяжелое напряжение в паху. Ему до боли захотелось протянуть руки и прикоснуться к нежным округлостям. Не желая позволить телу выдать предательское волнение, от которого нервы, казалось, звенели, Монти приостановил лошадь. Ему придется поговорить с Айрис, но – проклятье! – как трудно будет это сделать.

Юноше захотелось закрыть глаза, чтобы больше не видеть ее, но он не был уверен, что это поможет. Айрис выросла и стала точной копией своей матери. А ни один мужчина, когда-либо посмотревший на Хелен Ричмонд, не мог забыть этот пленительный образ!

Ах, если бы Айрис была по-прежнему та маленькая девочка с невинным детским личиком, которая везде следовала за Монти! Она была невероятно надоедлива, но в то же время внушала нежные чувства. И как бы ее восхищение не раздражало, Монти никогда не мог долго сердиться на нее. И даже немного скучал по своей маленькой поклоннице, когда родители отправили девочку в школу.

Вспоминалась неуклюжая тринадцатилетняя девчушка в новом костюме для верховой езды на забавной лошадке, которую купила для нее мать. Она была само очарование, эта милая маленькая девочка, как приятно было на нее смотреть!

Но женщина, которая подошла к Монти на вечере в прошлом месяце и пригласила на танец, не имела ничего общего с тем озорным ребенком, которого он знал. Она являла собой соблазн, и один взгляд на нее заставил кровь Монти закипеть. Поэтому он предпочел спастись бегством, не желая признать свое замешательство. Юноша не мог разобраться в обуревавших его чувствах. И увидеть Айрис сейчас было равносильно взрыву. Монти чувствовал себя так, как будто ему накинули на шею петлю.

Отправляясь на встречу с девушкой, он успокаивал себя тем, что после сегодняшнего дня уже ничто не заставит его снова увидеться с этой куклой. Монти собирался уезжать в Вайоминг и не собирался возвращаться.

– Добрый день, Монти, – сказала Айрис, одарив его ослепительной улыбкой.

Это была такая улыбка, которая могла посеять панику среди ковбоев. Улыбка, которую нельзя даже сравнить с угрозой, исходящей от бандитов, обезумевших от одиноких скитаний по болотам. Айрис достаточно было сверкнуть темно-зелеными глазами или повести густыми черными бровями, приоткрыв ослепительные зубки, как до самого Пекоса сразу бы выстроилась очередь глупцов, умоляющих о благосклонности и готовых на любые безумства. Даже на такое, как скакать верхом в Новый Орлеан, чтобы купить ленточку для рыжих волос девушки.

Однако Айрис никогда не давала повод думать о себе дурно, никогда не позволяла себе никаких вольностей, вроде демонстрации ног. Нет, она вела себя очень сдержанно, однако Монти не собирался и пальцем шевельнуть ради дочери Хелен Ричмонд – он и вспоминать-то не хотел об этой женщине.

Конечно, Монти не считал себя женоненавистником. Но в двадцать шесть лет он был слишком молод, чтобы связать себя с какой-либо особой женского пола. Вот когда ему будет столько же, сколько Джорджу, может, он и начнет искать себе жену. А может, и не начнет. Нет слов, Роза прекрасная женщина и замечательная жена – о такой жене мечтает каждый мужчина. Но Монти не интересовала женитьба вообще.

Юноша легко спрыгнул с лошади. Поставив Найтмара между собой и Айрис, он привязал поводья к столбу.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Монти девушку. – Уж не потерялась ли ты по дороге на вечеринку?

Она как две капли воды похожа на Хелен!

– Я довольно долго жду тебя здесь, – ответила Айрис, исподлобья поглядывая на Монти. – Роза сказала, что ты должен подъехать с минуты на минуту, но мне показалось, что ты никогда не вернешься.

– Ну вот я здесь. Чего же ты хочешь?

– Тебе нет необходимости торопиться: все равно обед будет готов только через час.

– У меня много дел, – возразил Монти, расслабляя подпругу на лошади. – Только потому, что ты не обременена никакими заботами, кроме как нарядиться, прокатиться верхом и досаждать мне, нельзя делать вывод, что мне нечего делать.

Айрис резко выпрямилась, глаза ее гневно сверкнули от возмущения.

– Монти Рандольф! Дак как ты смеешь говорить мне такие вещи, когда я столько времени прождала тебя!

И снова Айрис до боли напомнила Хелен.

– Насколько я помню, ты надоедаешь мне еще с тринадцати лет. И, судя по всему, собираешься досаждать до тех пор, пока не скажешь, наконец, что тебе нужно. Так что говори поскорее. И покончим на этом.

Монти бросил быстрый взгляд на девушку. Похоже, она обдумывала следующий шаг, стараясь найти верный подход к собеседнику. Ей бы следовало понять, что единственный верный ход – не ходить вокруг да около, а выложить все начистоту, сразу приступить к делу. Но очевидно Хелен не научила дочь быть прямолинейной и откровенной, а сама девушка не догадалась об этом. Айрис поднялась со скамейки и направилась в сторону Монти. Ее тело соблазнительно и призывно покачивалось, когда она медленно приближалась.

– Роза сказала, что ты собираешься перегонять в Вайоминг стадо, – сказала Айрис, оказавшись более откровенной, чем Монти предполагал.

– Я только думаю об этом, – ответил юноша. Он уже давно решил отправиться в путь в начале апреля, но не собирался сообщать о своем решении.

Айрис обошла Найтмара.

– Слышала, что там много земли, пригодной для скота.

– Да, там самые лучшие пастбища, которые я когда-либо видел, – ответил Монти, не в силах остаться равнодушным к излюбленному предмету разговора. – Насколько хватает глаз, вокруг простирается земля, покрытая травой высотой в пояс. И воды гораздо больше, чем можно вообразить, живя в Техасе.

– А индейцы?

– Почти все они живут к северу от Ларами и Чейни. О них я меньше всего беспокоюсь. Я хотел сказать, буду беспокоиться, если поеду, – поспешил поправить себя Монти, все еще не желая выдавать подлинных своих намерений до тех пор, пока не узнает, что хочет Айрис, – Там, где твой отец купил ранчо, мы с Хеном выпроводили индейцев. Правда, пришлось повозиться.

Айрис находилась слишком близко. Чтобы отвлечься, юноша снял с жеребца седло и водрузил его на забор загона.

– Если там действительно много земли, замечательной земли, почему же никто не берет ее?

– Это дело времени. Как только правительство прогонит оттуда последних индейцев, начнется столпотворение и настоящая бойня из-за этой территории.

– Насколько я поняла, если хочешь получить достаточно хороших пастбищ, лучше отправиться туда прямо сейчас.

– Ну да. Лучше срочно сгонять скот в стадо и трогаться в путь как можно быстрее. Джеф говорит, что армия будет идти за индейцами по пятам. Они не продержатся и года.

Монти прошел мимо Айрис и развесил на изгороди одеяло, упорно разглаживая каждую складку на нем.

– Должно быть, это будет долгое и дорогостоящее путешествие.

– Да, будет стоить примерно четыре тысячи долларов и продлится около четырех месяцев.

Монти все еще не мог понять, что нужно Айрис. Любой парень из ее наемных работников сказал бы ей то же самое.

– Ты хочешь узнать еще что-нибудь? – спросил юноша, поднимая засов на воротах и заводя Найтмара в загон. – У меня много работы.

– А когда ты отправляешься в дорогу? – уточнила Айрис, следя глазами за каждым движением молодого человека. Ее опущенные ресницы трепетали, словно тростинки на ветру.

– Но я не говорил, что отправляюсь.

Ресницы Айрис внезапно замерли.

– Я знаю, что ты собираешься. Твои глаза сверкают, как звезды на южном небосклоне, когда ты рассказываешь о тех местах. Ты единственный мой знакомый, которого коровы волнуют больше, чем женщины.

И снова девушка оказалась так близко, что Монти почувствовал жар в груди. Ему захотелось расстегнуть ворот, который словно тисками сдавил шею. Он не хотел слушать о проблемах Айрис, но она была дьявольски прекрасна. Это не могло оставить юношу равнодушным. Однако он никак не мог избавиться от навязчивого чувства, что женщина, излучавшая тепло, способное растопить лед в январе, – это давняя маленькая девочка с косичками.

В подобной ситуации лучше всего бежать куда глаза глядят, пока он не успел совершить безрассудный поступок, о котором будет жалеть всю жизнь.

– Зато я знаю, что можно ожидать от коров, – парировал Монти, снимая седло с забора. – Чего нельзя сказать о женщинах. Почти всегда они говорят одно, а подразумевают совсем другое.

– В таком случае, я скажу тебе то, что подразумеваю. И уверяю, что подразумеваю то, что говорю, – резко ответила Айрис. Ее глаза засверкали, щеки покрылись пунцовыми пятнами. Сейчас в ней не осталось и следа кокетства.

– Меня вовсе не интересует, что ты…

– Я собираюсь отправиться в Вайоминг и хочу, чтобы ты сопровождал меня в пути.

Монти был ошеломлен не меньше, чем если бы она сказала, что хочет за него замуж и священник уже ждет в доме, чтобы совершить обряд. От растерянности он выронил седло.

– Черт бы тебя побрал, Айрис, – выругался Монти, поднимая седло, – ты не можешь поехать в Вайоминг.

– Почему?

– О тебе же некому позаботиться в дороге.

– Надеюсь, что ты сделаешь это. И, в конце концов, я и сама могу о себе позаботиться.

– Нет, не можешь, – решительно заявил Монти. – Может, ты думаешь, что только Техас полон бандитов? Так знай, что Техас не идет ни в какое сравнение с Вайомингом.

– Но я не могу оставаться здесь.

– Почему? Айрис колебалась.

– Я не могу сказать почему. Не могу – и все. Джордж был прав: на ранчо Ричмонда Дабл-Ди что-то не в порядке. Сейчас Айрис уже не походила на свою мать. Она была достаточно молода и достаточно сообразительна, чтобы чувство страха смогло заставить ее забыть уловки и хитрости, она была искренна. Монти почувствовал, как уверенность начинает покидать его. Может быть, Айрис не такая, как Хелен. Айрис напоминала ему сейчас ту маленькую беззащитную девочку, которую он когда-то оберегал. Бесхитростную и открытую, способную растопить лед недоверия.

– Если тебе нужны деньги, ты можешь продать несколько быков.

Девушка перехватила взгляд, от которого каждая клеточка в ее теле напряглась.

– В прошлом году отец продал все, что мог. Единственное, что осталось, – стадо племенного скота. Если я продам и его, то останусь совсем ни с чем.

Монти хорошо знал это, как и все в Гвадалупе Каунти. Но она все-таки скрывала настоящую причину.

– Может, тебе продать ранчо и снова вернуться в Сан-Луис?

– Ни за что! – Айрис вспыхнула, ее огромные глаза широко распахнулись, и она придвинулась к юноше настолько, что их тела почти соприкоснулись. – Почему ты не хочешь взять меня с собой?

«Прямо как Хелен, – подумал Монти. – Если человек не делает того, что она хочет, она берет его в оборот, пуская в ход все средства, пока жертва не потеряет рассудок и перестанет понимать, что говорит». Молодому человеку потребовалась вся сила воли, чтобы устоять. Он не собирался позволять ни Айрис, ни какой-либо другой женщине управлять им.

– Хотя бы потому, что у меня слишком много дел, чтобы разыгрывать из себя няньку на протяжении двух тысяч миль пути по дикому краю. Кроме того, я не могу одновременно сопровождать два стада. Это слишком рискованно. И у меня нет лишних лошадей и людей. К тому же после такой продолжительной засухи для такого крупного стада не хватит ни травы, ни воды.

– Но я твердо намерена отправиться в Вайоминг.

– Тогда найми себе гуртовщика. Здесь многие достаточно хорошо знают дорогу.

– Но мне нужен только ты.

– Однако ты не можешь заставить меня, – заявил Монти. – Я направляюсь в Вайоминг в интересах своей семьи, а не в чьих-либо других. Запомни это.

– Но у меня уже есть там земля. В прошлом году отец уже огородил два участка у реки Бир Крик.

– Хорошо. И тем не менее я не буду сопровождать тебя. И бесполезно пытаться флиртовать со мной. Так же, как рыдать, смертельно обижаться. Оставь эти трюки, которые твоя мать применяла по отношению к любому мужчине, попавшему в ее поле зрения. Не помогут.

– Почему ты так говоришь? Неужели ты так сильно ненавидишь женщин?

Монти вспыхнул. Если бы она могла сейчас знать, как сильно он любил женщин! Они волновали его, разжигали желание, которому он потакал так часто, как только мог. Его влекло к женщинам, он наслаждался их обществом, удовольствием, которое он находил в их объятиях.

Но он не мог вести себя так же просто с Айрис. Господи, смилуйся! Ведь он знал ее еще двенадцатилетней сумасбродкой, не боявшейся ни бога, ни дьявола.

Однако сейчас в девушке ничего не осталось от той милой девочки. Она уже обладала магической силой – телом созревшей прекрасной женщины и самообладанием и непреклонностью роковой сирены, которая знала о своих чарах и умела пользоваться ими. Глядя на нее, каждый мужчина не способен был чувствовать ничего, кроме изнуряющего желания удалиться с ней в укромное местечко и не выходить оттуда по крайней мере три дня. Тело Монти было напряжено и переполнено вожделением. Но он поклялся больше не приближаться и не прикасаться к Айрис. Нечеловеческими усилиями юноша подавил свои чувства.

– Ну почему же. Я люблю женщин, но только предпочитаю не брать их с собою, когда перегоняю скот.

– И все-таки я направляюсь в Вайоминг, Монти Рандольф. И ты не сможешь остановить меня.

– Даже и не буду пытаться. Обещаю.

Айрис почувствовала себя загнанной в угол. Она все еще не могла поверить, что Монти действительно отказался сопровождать ее в Вайоминг. Насколько она помнила, за всю жизнь ей говорили «нет» не более полудюжины раз. А пять из них можно смело не принимать в расчет.

– Это самая важная вещь, которую я когда-либо просила тебя сделать для меня. Мне необходимо добраться до цели.

– Но зачем?

«Должно быть, существует другая, более веская причина, чем расхищение здесь скота», – подумал юноша. Если бы девушка была озабочена только грабежами, она сумела бы уговорить Хена, который скор на расправу, помочь ей.

– Скажи правду. Всю.

– Ну что ж. Ты, наверно, прав. Нет смысла скрывать – рано или поздно все узнают, – печально произнесла Айрис. Горечь, прозвучавшая в ее голосе, и грусть в милых чертах лица разогнали последнее кокетство. – Ранчо перейдет через два месяца во владение банка. Мне не на что и негде будет жить.