– А я смотрю, ты хорошо подготовился!
– А то! Чтоб ты, Ромео, без меня делал!?
«Ага! Как же! Можно подумать только из-за меня сговорился чуть ли не со всем баром… не удивлюсь, если и охрану предупредил, чтобы те специально остановили блондинку! Герой, блин! Задира-Меркуцио нервно курит!»
Хотя, надо отдать должное, когда мы с Женькой только подошли к девушкам, и заиграла медленная музыка – выглядело очень эффектно:
– Ох! – испуганно вздрогнула Серафима, заморгав своими длинными чёрными ресницами, пытаясь укрыть от меня тёмно-серые глаза… глаза цвета мокрого асфальта…
«Какая она красивая… и такая трогательно-наивная… её чистота совсем не вяжется с образом байкерши...»
«Пусть ускользают ночи и дни,
И мимо нас проходят мгновения –
Мы в целом мире одни:
Только я и ты… и твои прикосновения...» – пела группа «Artik&Asti», заставляя мои руки дрожать от странных чувств, которые я испытывал лет десять назад, когда первый раз пригласил девочку на танец.
Чувствовать себя мальчишкой в двадцать лет, когда опыт с женским полом – запредельный, а в дорогу зовёт «Харлей»… это жутко!
Стиснув пальцами худенькую талию Симы, не мог отвести глаз от её пристального взгляда, нервничая. Блин, кажется, у меня даже ладони вспотели от волнения.
«Ну и дела...»
Всем спасибо за лайки!!! Очень приятно получать такое внимание за свои старания )))
Ещё, кто не успел посмотреть буктрейлер в VK, теперь это доступно в приложении прямо здесь! Вкладка "Буктрейлер" сделана клубом Litnet специально для вас!!!
«Ох...» – кожа горела под пальцами Дениса, который, казалось, задался целью обхватить меня обеими руками вокруг талии.
– Соколовский, ты меня переполовинишь!
– Что? – глаза брюнета из тёмно-синих стали просто неприлично чёрными. – Я сделал тебе больно?
– Нет, но видимо, пытаешься.
– Прости, – парень мягко провёл ладонями по кожаному поясу, и моя центральная нервная система зашлась в истерике, сигналами выдвигая войско мурашек на борьбу со слишком притягательным молодым парнем… почти мужчиной.
«Чёрт!» – светить «гусиной кожей» не особо хотелось, поэтому я придвинулась к Соколовскому ещё ближе, потянувшись руками к его шее. – «Блин!» – почувствовав существенный признак мужского возбуждения, ощутимо дёрнувшегося в области моего живота, оторопела. – «Блин-блин-блин!!! Какая плохая была идея, Сима! Очень плохая!!!» – уши полыхнули огнём.
«Мы будем вместе, даже если мир против нас,
Не разделится неделимое, не сломается.
Нет ничего важнее нас с тобой сейчас.
Это всё, что меня волнует, это всё, что меня касается...» – пела Аня Дзюба, отвечая на речитатив Artikа, а у меня сердце заходилось от чувств.
«Интересно почему именно этот орган нарекли отвечать за влюблённость?» – совершенно не к месту задалась вопросом, пытаясь действовать по принципу – «чистый разум – разум, не знающий покоя мыслей»! – «Нет, правда! Почему? Разве симпатия начинается не с внешнего приятия? Или запаха? Или ласковых слов? А, может, касаний?!» – придя к выводу, что главные в этом вопросе человеческие рецепторы, на которые сейчас Денис воздействует по максимуму, резко отстранилась.
Музыка закончилась. Дышать стало легче. Эта мята, смешанная с цитрусом… они меня убивают своим притяжением!
Мы смотрели с Соколовским друг на друга, тяжело дыша, словно километр пробежали.
– Пойдём, чего-нибудь выпьем? – потянула меня непонятно откуда возникшая Маня. Подруга улыбалась от уха до уха.
– Идём…
«Зря согласилась!» – сделала вывод, когда через минуту оказалась зажатой между стенкой и Соколовским, к столику которого Машка поскакала, не переставая смотреть на танцпол.
Проследив за её взглядом, увидела Еву. Сестра танцевала в гуще народу. Её одноклассники решили устроить прощальный вечер именно сегодня, избежав пристального внимания со стороны родителей.
«… и по ходу, план работает», – поморщилась я, наблюдая, как Мотаева-один двинулась в сторону барной стойки.
– Угощайся, – протянула мне Маша стакан с жидкостью ядрёного жёлтого цвета, который ей, в свою очередь, пододвинул Ермолин, так же зажавший блондинку на широком коротком диванчике у стены, как меня Соколовский.
– Безалкогольный?
Евгений только открыл рот, чтобы ответить, как Уварова его опередила:
– Сама попробуй и скажи. Ты сегодня пешеход!
Пытаясь унять жуткую потребность – посмотреть на Дениса, потянула коктейль сразу из двух трубочек, мысленно одёргивая себя от опрометчивого шага.
«Дыхание только восстановилось! И так чувствуешь, что он на тебя смотрит! Чего ещё добьёшься?!»
– Ну… рассказывайте, как тут живёте? – смело, вопреки моему напряжению, повернулась Маша к Жене, разглядывая парня из-под полуопущенных ресниц.
– Мы здесь не живём, – всё-таки Денис вынудил посмотреть на него, ответив вместо своего товарища, который залип взглядом на груди Уваровой. – Если только Женька, и то, последние три года он больше времени проводит в Москве. Я – из Москвы.
– Я смотрю, твои девочки любят свободу? – изумил меня с Соколовским Ермолин, в корне меняя тему беседы, обращаясь к своей соседке.
– Каки… – Мария самодовольно улыбнулась, опустив взгляд вслед за глазами Ермолина. – Ааа… эти девочки? Странный вопрос. Если ты не заметил, то на мне топ. Подобный этому элемент одежды не терпит порнушные лямки… если только не прозрачные…. Да и вообще… не знаю уж, как Серафима, но я предпочитаю носить нижнее бельё в комплекте.
Я отчаянно покраснела. Моя причина была банальнее – чёртовы лифчики меня убивают!
– Но… – Жека сосредоточенно осмотрел двоечку блондинки, хмурясь, – какой может быть комплект, если ты без лифона?
– А ты не такой тупой, каким кажешься, – хищно улыбнулась Уварова, протягивая фужер с коктейлем к стакану с соком охреневшего Ермолина. – Чин-чин!
Я подавилась. Натурально так! Чуть палочки не проглотила, пытаясь притвориться глухой… и слепой!
«Ммм… сказать ей, что её тост посвящается мужскому достоинству?» – Да-да, товарищи! Пока итальянцы стучат бокалами друг с другом, озвучивая вслух их перезвон, по-японски «чин-чин» означает «член маленького мальчика», так что не тупаните, если в вашем дружном коллективе вдруг окажется представитель этой нации.
Конечно, парней смутило нечто иное в полученной от девушки информации, явно надуманной, потому что не может Уварова ходить без нижней половины женского белья!
«Или может?!»
– Да шучу я! – захохотала блондинка, заценив выражение лица всех трёх. – Ладно эти, но ты-то, Симка!!!
«А папа?! Как он был рад Машкиному приезду! Если Ева раньше отца не ревновала ко мне, то с сегодняшнего вечера у неё появился повод!»
– Я тебе не верю! Надо проверить! – глаза Евгения насмешливо заблестели. Я могу только представлять, что он там делал под столом, но Маня подскочила достаточно заметно, шлёпнув Ермолина по руке.
– Руки прочь! Цена слишком велика!
– Назови любую! У меня много денег!
Я разозлилась.
– Отчего же сразу деньги? Узко мыслите, сударь. Такая цена вопроса нам неприемлема.
– То есть по поводу отношений с очаровательной Марией разговор вести с вами, уважаемая Серафима? – Ермолин весело хмыкнул, наконец, отстраняясь от блондинки.
Рот Уваровой приоткрылся, глаза лихорадочно блестели. Она внезапно потеряла дар речи.
«Вот так всегда! Заварит кашу, а мне потом конфликт урегулируй!»
– Вероятно.
– Назовите ваши условия.
Соколовский молчал, продолжая прожигать меня своим взглядом. У меня уже щеку пекло от его пристального внимания.
Стараясь закончить этот бестолковый разговор, хищно оскалилась, подавшись вперёд:
– Готов к сделке с Дьяволом?
Даже Маня прижалась к спинке вишнёвого диванчика, выпучив глаза.
– Хочу получить договор о заключении сделки, – деловито заговорил парень, насмешливо разглядывая моё лицо своими светло-голубыми глазами, – обязанности сторон и условия урегулирования спорных моментов.
Театральные задатки в парнях и их умение всё перевести в шутку всегда мне импонировали, поэтому к концу фразы я уже не злилась, а еле сдерживала смех:
– Весьма похвальное стремление к серьёзности нашей сделки… что ж…
– Мы вам не мешаем? – прошипел рядом сидящий Денис почти у моего уха.
От запаха мяты и лайма у меня слюна выделилась, будто я язык прикусила. С трудом сглотнув, взяла себя в руки и повернулась к Соколовскому, рядом с которым чувствовала себя ниже Машки.
– Нет.
«Чего это он? Злится?! Почему?» – бросив на Уварову непонимающий взгляд, стушевалась ещё сильнее. Подруга поджала губы и... щурилась!
«Ревность!?»
– Эээ…
Ермолин спас меня громоподобным смехом, перенимая «огонь на себя».
– Идём танцевать, Белоснежка!
Вытянув Маню за руку, Женя утащил блондинку на танцпол.
«Чёрт...»
– Я, пожалуй, тоже пойду… – двинувшись ближе к проходу, таким образом показывая брюнету, что хочу выйти, оказалась в опасной близости к своему надзирателю, который отрицательно мотнул головой.
– Предлагаю продолжить… на счёт сделки…
– Ты тоже хочешь… Машу?
– Нет. Я хочу Дьявола.
«Похоже Дьявол на меня обиделся... что я сделки от его имени заключаю!»
Соколовский придвинулся ближе, и я запаниковала.
– Ммм…
– И что же ты хочешь... за желание тебя узнать?
«...желание тебя узнать»!? Это самая милая формулировка знакомства, которую я когда-либо слышала».
– Яаа…
– Деня? Привет. – К нашему столику подошла Ева. Мило хлопая ресницами, сестра изображала удивление, которое давало сбой искренности, когда её взгляд переходил на меня. – Вижу, ты с моей сестрой познакомился? Или просто меня спутал?
– Ева. Нет. Не спутал. Извини, но мне бы хотелось с твоей сестрой наедине поговорить… – было видно, что Денис крайне раздражён приходом Мотаевой-один.
Впрочем, по силе раздражения эти двое могли соперничать свободно:
– Как мило. А она? Она хочет с тобой разговаривать... наедине? Серафима? – Я впервые осознала, что моя сестра – старшая! Строгие глаза, хмурые брови, плотно сомкнутые губы… – Всё в порядке? Может, ты хочешь присоединиться к своей подруге?
«Она волнуется за меня?» – признаюсь честно, это было так неожиданно, что я пошла на поводу у своей трусости, которая своим появлением стала для меня открытием сегодняшнего вечера.
– Я… да. Я хочу к Марии, – пролепетала, мысленно давая себе подзатыльники.
Украдкой кинула взгляд на парня и заметила, что он разочарован.
Сделав глубокий вздох, Соколовский поднялся, вежливо указывая мне на танцпол:
– Прошу… – благодаря про себя Еву, я выскочила в проход, стараясь аккуратно обогнуть Дениса по дуге, но тот, игнорируя недовольный вид Евы, поймал меня за локоть и притянул к себе. – Беги… Дьявол, который боится своих желаний…
Внутри меня взорвался ящик с петардами.
Надо ли говорить, что на танцпол я не пошла?
Сама не понимаю, как оказалась перед зеркалом в женском туалете, испытывая одну потребность, загасить внутренний пожар, вызванный словами слишком наглого и самоуверенного мажора.
При всей разумности не понимала, как так получается? И я, и Ева – девственницы, но ей общение с парнями даётся просто! Она и флиртовать умеет… и глазки строит… про манипулирование мужчинами, как это вышло сегодня с папой, я вообще молчу!!! Почему у меня так не получается?! Я же с мужиками в гараже выросла?! Почему иду либо напролом, говоря в лоб всё, что думаю, либо теряюсь, застыв в ступоре?
«Ответ один! Родительский пример – мама! Ева полностью переняла мамин стиль общения с людьми, а я – папин… такая же простая, как двери...» – мне даже стало немного обидно, что придётся самой, методом проб и ошибок, раскрепощаться.
– Эй? – в туалет вошла Уварова. – С тобой всё нормально? Ева сказала, что тебе плохо… может домой поедем?
«Стоп! Я не одна! У меня есть Машка! Нолик мне поможет!»
– Маш, научи меня флиртовать!
– Вот так раз, – блондинка улыбнулась. – Реально плохо. А я думала, что твоя сестрица бесится, вот и выдумывает фигню всякую.
– Я серьёзно! Научи!
– Да зачем? Это из-за Соколовского твоего?
– Он не мой… но… да. Когда он со мной разговаривает, я только и могу, что рот открывать и закрывать, выдавая лишь междометия!
– А поцелуй? Ты рассказывала, что поцеловала его сама… даже язвить умудрилась.
– Так я же не с ним. В тот раз язвительность предназначалась Татьяне… Да и вообще, я была тогда очень зла… и возле мотодрома тоже...
– Ну, тогда советую тебе, как тому Халку, застолбить состояние злости навечно, потому что именно язвительность и зацепила этого москвича.
– Думаешь?
Уварова подошла ближе, вытаскивая из кармана джинс маленькую упаковку салфеток, быстро вытирая моё лицо:
– Сто процентов. Хотя… похоже твоё смущение нравится Соколовскому не меньше.
– Да ну! Кому понравится заикающаяся девушка, блеющая, точно овца, в ответ на твои вопросы?
– Овца ни овца, а стал бы он тебя караулить под дверью женского туалета?
– ЧТО?!? – заметавшись по общественному санузлу, своим волнением насмешила подругу.
– Успокойся, я его отправила к Ермолину. Вот, кого опасаться надо. Он меня уже всю облапал, наглый хам! Видит, что нравится мне, и зря времени не теряет…
– Я хочу домой!
Маша не обиделась. Наоборот. Её улыбка стала ещё шире.
Внимательно разглядывая меня с ног до головы, Уварова протянула:
– Я знаю, что с тобой. Ты боишься… и боишься не Дениса, а желания, которое тот в тебе вызывает. Уверена, если он полезет тебе в трусики, ты даже сопротивляться не будешь.
Я задохнулась от возмущения:
– Ты что несёшь!? Вообще умом поехала!!! И откуда такие выводы?! Ты – экстрасенс!?
– Вот! – подруга хлопнула в ладоши, удивляя своим ликованием. – Именно такая Симка мне и нужна! А то… зашуганная она стоит возле раковины! Тоже мне «байкерша»! Поехали домой. – Самодовольная улыбка Марии меня уже настораживала. – На сегодня сеанс привыкания к нашему обществу закончен. Пусть до следующей встречи теперь поскучают… такси уже ждёт.
Помахав возле моего лица телефоном, демонстрируя дисплей мобильного, на котором светилось пришедшее смс, блондинка потопала на выход.
«Какого чёрта я терплю!?» – стоял немой вопрос у глазах Уваровой, и каждый раз, встречаясь с выразительным взглядом подруги, только качала головой, предостерегая подругу от высказываний вслух.
Я всегда отрицательно относилась к конфликтам. Нет, не размазня, в нос дать могу, если обидчик – конкретный придурок, но семейные отношения и без моих психов носят весьма натянутый характер… ни к чему нагнетать… тем более, видно, что долго терпеть мне сии излияния не придётся – папа переступал с ноги на ногу, а это значило, что ему так же хочется свалить с этой школьной «линейки», как и мне!
Ева, с утра мрачная и неразговорчивая, постепенно расслаблялась, купаясь в лучах внимания своих одноклассников, слегка помятых после вчерашнего загула в «Хламе». Школьная форма, сшитая на заказ, очень шла сестре. Она, без капли грима, выглядела очень мило в платье, скорее белом, как фартук, с коричневыми вставками на вороте шеи и груди. Такая себе… «форма наоборот». Выглядело очень стильно и, конечно же, сестра выделялась на фоне фартучков чистотой и невинностью.
На меня косились в самом начале, оценив схожесть… некоторые даже вспомнили, что я училась с ними рядом до седьмого класса, решаясь подойти и поздороваться, но в основном, царил общий гомон и радость зацикленных на самих себе победителей одиннадцатой ступени обучения.
Я их понимала! Неделю назад сама была такой же!!! Казалось, окликни меня кто – не услышу! В голове только одно слово – свобода!!!
– Дядя Олег, – не выдержал мой Нолик, дёрнув отца за рукав белоснежной сорочки, которую мама заставила его надеть, – нам с Симкой нужно поехать подарки для Евы присмотреть… завтра день рождения, как никак у нашей красавицы… – мама насторожила ушки, мило улыбаясь, будто бы не замечая едкого тона блондинки, которую пришлось приютить ради младшенькой дочери на пару-тройку ночей. Уверена, знай Кристина Мотаева, что Уварова Мария – дочь питерского банкира, её улыбка была куда искреннее!
– Но… девочки, вы же не оставите меня тут одного?!
– Папа, – поддержала я Маню, видя, что моему Нолику реально тут не нравится… впрочем, как и мне, – ты не один. Тут мама… Ева… тебе не дадут скучать. Маша права. Нам нужно пробежаться по магазинам. Подарок – это полбеды. Мне завтра в ресторан идти не в чем. Не прикажешь же встречать гостей в униформе… или джинсах. – Заметив, что у папы готов вариант ответа, быстро затараторила: – Других вещей я не брала. Вчерашнее чёрное платье на приём в сто персон не котируется!
Тяжело вздохнув, питерский байкер кивнул, отпуская меня, но в его глазах читалось: «Предательница!», поэтому уходила я из спортивного зала с чувством вины.
– ГОСПОДИ!!! – закричала в небо подруга, раскинув руки в стороны – СПАСИБО!!! Мы ушли!
Прохожие с недоумением посматривали на Уварову, проходя мимо, а я завидовала непосредственности Нолика, которой было море по колено даже в трезвом состоянии.
– Куда едем? – спросила блондинка, откинув копну волос пшеничного цвета через плечо.
– Поехали в «Град». Раз вывернула причину «отсутствие подарка», необходимо соответствовать.
– Обижаешь, – протянула подруга, самодовольно усмехнувшись, – для твоей сестрицы у меня давно готов подарок.
– Не пугай меня…
– Серьёзно! Я его искала даже дольше, чем подарок для тебя!
– А вот это обидно, – улыбнулась, шагая к остановке.
– Глупости. Ты просто его не видела. Поверь… эээ… не будем раскрывать все карты!
– Уварова! – я даже остановилась, внезапно осознав, что подарок для Евы реально может оказаться всем, чем угодно. – Только прошу, без гадостей… это же мамин приём! Мне же потом лет сорок выслушивать, какая у меня подруга ненормальная! Признайся честно – это паук?
Про арахнофобию сестры я Нолику рассказывала ни раз, жалуясь на требования чистоты, которые Ева имела наглость высказывать вслух, приезжая летом к бабушке. Естественно, старушка не могла углядеть всех жучков-паучков, поэтому дом и все сараи с веником приходилось обходить именно мне!
– Что ты?! Живое существо такой… «хорошей и милой доченьке» я не доверю, – натурально скопировала Маша восторженный тон моей мамы. – Это неживой предмет… давно неживой… – не успела я расслабиться, как снова напряглась.
– МАША!
– ТАК! Всё! Не командуй! Подарок бешеных денег стоит, поэтому я не собираюсь его выбрасывать! И вообще! Он не тебе предназначается! Давай сделаем так: твой я подарю тебе на приёме, а Евин – завтра утром? Годиться?
– И почему мне кажется, что именно так запланирован был этот разговор? – буркнула я, подозрительно прищурившись.
– Потому что ты умная девочка, а я – стратег! – сладко улыбнулась Маша, притормаживая на остановке. – Но в «Град» всё-таки предлагаю прокатиться. Во-первых, я погуглила – там аттракционы для взрослых, кино, кафешки и целая сеть бутиков!
Сити-парк «Град», не так давно построенная достопримечательность Воронежа, был развлекательным центром номер один для жителей областного города и близлежащих райцентров. Его наполненность людьми всегда была запредельной, поэтому сесть на маршрутку, которая оказалась хотя бы чуть свободной, никак не получалось.
– А во-вторых… – Мария не успела закончить перечисление всех доводов своего согласия. Увидела, что и я, как парни вышли из машины и приближаются к нам вальяжной походкой, и рот открыла от удивления.
Молчала Маня недолго.
Быстро придя в себя, девушка фыркнула, точно недовольная кошка, обращаясь к Ермолину:
– Я не пойму, Евгений. Это у вас такой городок маленький, или мы слишком заметные?
– Узко мыслишь, детка, – улыбнился водитель «Volvo», демонстрируя белизну своей улыбки, остановившись точно напротив Уваровой. – Причина другая.
– Какая?
– Я вчера тебе на заднице жучок поставил, пока ты слюни на меня пускала…
– Вот ты – козёл! – озвучила девушка мои мысли, пока Женька громко хохотал. Соколовский едва заметно улыбнулся, замирая рядом со мной… слишком близко, чтобы я продолжала чувствовать себя в безопасности. – Ха-ха-ха! – перекривила Маша гогот Ермолина, скрестив руки на груди. – Кроме синяков, ничего ты мне там не наставил, неадекват. Уж поверь – заценила вчера… в ванной.
– Дай и я заценю.
– Оборзел!? – подруга шлёпнула брюнета по рукам. – Отвали, а то опять слюной закапаю! Сегодня она у меня не концентрированная… настоящий яд кобры!
Народ помладше, стоящий на остановке, отвернулись, старательно пряча свои улыбки, пока старшее поколение неодобрительно покачивало головами.
– Жека… – стоило Денису строго окликнуть Ермолина по имени, тот отбросил своё шутовство. – Куда вы?
Соколовский обратился ко мне, задав простой вопрос, и я поняла, что, если открою рот, опять начну троить!
– Куда вас не звали. Что ты к ней пристал? Иди… с Евой беседуй! Я заметила, она не прочь с тобой пообщаться.
– Тебя забыл спросить, куда мне идти и с кем общаться, – нахмурился Дэн, зля меня своей грубостью.
– И тем не менее! – так же сухо заговорила с парнем, брови которого подлетели вверх к мило упавшей чёлке. – Садитесь в тачку и сваливайте. Мы Вас с собой не приглашали!
К остановке подошёл шестьдесят четвёртый автобус и, потянув Машу за собой, на этот раз плюнула на малодушие – просто сбежала от близости и этого мятного лайма, запах которого кружил голову покруче любого аттракциона!
– Чао! – вставила свои пять копеек Уварова, прежде чем двери зелёного микроавтобуса отрезали нас от парочки мрачных парней. – Ну, вот! Мы нащупали с тобой то состояние, при котором ты не выглядишь влюблённой дурёхой, – повернулась ко мне блондинка, каверзно прищурившись. – Закрепись в ощущениях!
– Ты… ты специально спровоцировала Дэна на грубость?
– А что делать? Надо было тебя спасать… – девушка пожала плечами, схватившись за поручень, чтобы не упасть на очередной остановке автобуса. – Ты бы себя видела: глаза, как у оленихи в гон!
– Не мели чушь! – передёрнув плечами, подумала и снова посмотрела на Уварову – реально?
Мария ухмыльнулась:
– Да… подруга. Всё куда хуже, чем я думала. Ты УЖЕ запала на него...
«Нет! Не запала! «Нравится» и «потерять голову» – это совершенно разные вещи! Нет!»
– Перестань, – поморщилась Маша, пихнув меня в плечо. – У меня уже голова болит от твоих мыслей! Знаешь, учёные, размышляя над статистикой урбанизации населения, заметили такой негативный аспект…
– Ты решила меня забрасать терминами, чтобы я отвлеклась?
– Утихни и слушай… – блондинка, на миг, сама замолчала, кинув взгляд на вторую полосу дороги, улыбнулась и повернулась ко мне, – работает же!? Вот и внимай, пока я добрая.
– Куда ты смотришь? Они что? Едут за автобусом?
– Так вот, – полностью проигнорировала Уварова мой вопрос, продолжая просвещение, – оказывается, что нервная усталость, загруженность организма физическим или умственным трудом – плохо воздействуют не только на самого человека, но и на тех, кто рядом с таким самаритянином-идиотом живёт. Две-три работы мужчины или женщины – это не только кризис в отношениях… это ещё и депривация для их ребёнка… отрицание семейных уз… гадкое настроение и удручающие мысли!
– Хочешь сказать, что мои мысли портят тебе настроение?
– Бинго, детка! И добавь сюда свою кислую мину, от которой у меня уже оскомина.
– Ты уверена, что исторический факультет – это твой правильный выбор? – ехидно растянула губы в улыбке, на самом деле очень признательная, что меня есть кому отвлечь.
– Факультет мой называется не «исторический», а «гуманитарные науки», так что попрошу не паясничать! В Кёльнском универе нет таких факультетов!
– Окей, только не убивайте, майн фюрер!
– Зараза, – наморщила носик блондинка, едва сдерживаясь от смеха, – если бы не куча свидетелей, я бы тебя стукнула сейчас, чем тяжёлым… и с собой в Германию упаковала!
– Эх! Заманчивое предложение! Если бы не папа и моё желание стать инженером – я бы сама упаковалась в твой багаж…
– Не кисни. Ооо! – Маша выглянула в окно, оценив поворот на торговый комплекс, чья парковка внушала страх. – Это в Воронеже столько людей живёт и все они внезапно решили посетить «Град»!?
Меня разобрал смех.
– Нет. Машин, конечно, много, но это только цветочки…
– Идём.
– К чему спешка? Нолик, хочешь, чтобы тебя затоптали в проходе? – дождавшись, когда автобус опустеет, спокойно… с кошельком, «не утерянным в толкучке, мы вышли из общественного транспорта.
Вопреки опасениям, серебристое «Volvo» на глаза мне не попалось.
– Идём! – настроение поднялось до небес. Хотелось смеяться и просто расслабиться. А почему, собственно, нет?! От Евы и её почитателей удрали! От наглого Ермолина и его усмешек спрятались! От жгучего взгляда тёмно-синих глаз, цвет которых мурашит меня от макушки до кончиков пальцев, уехали! – Я чувствую себя Колобком! – захохотала, не удержав ликования.
– Мда, – хмыкнула Мария, замирая прямо на главном входе, едва вошла внутрь. – Ну… веди, Сусанин!
– Куда? Я сама здесь в первый раз. Смотри… там путеводитель.
Мы подошли к навигационной панели… долго стояли, пока Уварова первой не сдалась:
– Я не запомню! Слишком много магазинов. Главное: аттракционы для взрослых – на первом этаже, кинотеатр – на втором! Погнали! На входе не стоит долго стоять…
– Почему?
– Снесёт ветром, – наморщила свой очаровательный носик Мария, хватая меня за локоть. – Хорош трепаться.
– Они тут, да?
– Кто?
– Маша, – угрожающе прошипела я, да кто б меня боялся!
– Смотри! – восторженно воскликнула Уварова… слишком восторженно, чтобы я поверила её эмоции, – Сим-Сим! Мы нашли их!
Аттракционы в несколько дверей горели яркими цветами, зазывая народ, весело гомонящий в предвкушении адреналина.
Быстро купив карту на двадцать поездок («Это только начало!» – предупредила меня блондинка, хватая за руку), мы пустились во все тяжкие, хапанув столько адреналина, что ноги уже после пятой поездки у меня дрожали, как у только что вылупившегося цыплёнка!
Шестой аттракцион, гордо носящий имя «Сатурн», приглянулся нам ещё на входе, но, так как он … работал на тот момент, мы дружно свернули на менее страшные, хоть и взгляд к страшилищу возвращался всё время.
Теперь же, когда Уварова буквально силком притянула меня к чудищу, я просто остановилась на месте, задрав голову, и таращила глаза:
– Неа… я туда не хочу, – мотнула волосами, под истерическое хихиканье блондинки.
Уникальность «Сатурна», как гласила брошюрка, заключалась в технологии ускорения свободного падения или перегрузке 4G: такую испытывают только космонавты при спуске в космическом аппарате на землю.
– Маня… давай нееее.
– Ни не! Ни «НЕ»! – возмутилась стерва, прикладывая карточку два раза, впихивая меня в проход. – Добрый день, молодой человек, – улыбнулась Уварова парню, ответственному за этот огромный маятник, который постепенно раскачивается и делает вертикальный оборот, при этом кабинка вращается во всех плоскостях. – Сколько тут метров?
– Высота – 12 метров, размах колебания – более 11 метров! – сказал молодой парень с таким пафосом, будто своё достоинство описывал. – Аналогов в России этому симулятору нет.
«Ещё и побледнела небось!» – Машка замялась, но было видно, что позорно убегать блондинка не намерена. – «Вот где у этих светловолосых мозг!?»
– Маша, нет!
– Трусиха… предлагаю спор. Я первая катаюсь, ты – вторая! Если не пойдёшь, выполняешь любое желание.
– Мария Уварова, – строго произнесла я, схватив девушку за локоть, – я и сейчас любое твоё желание исполню, только ты тоже на него не иди… у меня одна единственная подруга, чтобы я рисковала её драгоценной жизнью.
– Оооо, – признательно улыбнулся мой Нолик, глаза у которого были наполнены решимостью. – Спасииибо! Я тоже тебя люблю! Но побыть в шкуре космонавта тоже хочу. Итак!
Парень «заковал» блондинку в кресле, обещавшим вращаться вокруг своей оси, пока основная вертушка будет «телепать» хрупкую девушку на все четырнадцать метров…
«Боже! Это даже описать словами нельзя!» – сглотнула чувствуя, как немеет нижняя челюсть. – «Мой Нолик – двинутая… crezy».
Симулятор космоса заработал, а я от греха подальше, слушая только крики подруги, уставилась в пол, боясь даже смотреть за процессом проверки выносливости блондинистого космонавта.
Десять минут растянулись для меня в вечность.
Коленки дрожали так, будто это меня там мотает, а не Уварову.
Когда аттракцион остановился, я настороженно наблюдала за медленным приближением Маши, лицо которой было натурального зелёного цвета.
Девушка молча села на лавочку, стоящую за ограждением «Сатурна», вытянув руку, без слов прося воды.
Пара глотков и блонди выдавила:
– Я думала, что у меня ливер выпадет через ротовую полость. – Слов у меня не было… пока подруга не подняла на меня взгляд, реально сумасшедший, – чего стоишь? Твой черёд! Вперёд к звёздам, байкерша!
– Иди ты! – Скрестив руки на груди, поджала губы. – Не дождёшься! Пойдём, купим билеты в кино… и ты озвучишь своё дурацкое желание.
Времени до сеанса оставалось ещё немного, поэтому я направилась к диванчикам, чтобы отдохнуть от каруселей, на которые нам возвращаться, так как мы выкатали только десять аттракционов, но меня остановила Маша.
Блондинка уже минут пятнадцать была погружена тишину, что-то набирая на телефоне.
– Стой. Твоя отработка…
– Что? Уже придумала?
– Я придумала сразу, как увидела этот очаровательный эскалатор, – хищно улыбнулась Уварова, кивком головы указав на лестницу, чьи половинки мерно двигались в противоположных направлениях.
– Неееет, – с отчаянием прошептала, помня дурацкую игру подруги, чей фетиш были танцы… на эскалаторе! – Маша, – заметила, как плечи девушки задрожали от подленького хихиканья настоящей проказницы… так можно было бы сказать на Уварову, если бы предстоящий танец принадлежал не мне. – Опять?! Это не Питер! Тут нас может охрана выгнать!
– Глупости! По пути к «Star&Mlad» ни одного охранника не встретилось. Сейчас я подключаюсь к системе оповещения, – высунув язычок, снова что-то стала набирать на мобильном подруга, явно взламывая колонки «Star&Mlad», ненавязчивая музыка на которых дарила приятную атмосферу для покупки билетов. – Напоминать условия?
– Спор в споре… – буркнула недовольно бросая сумку на пол, когда мы плавно съехали вниз.
– Ты становишься на ту половину, которая едет наверх, и не даёшь ей себя поднять на второй этаж, пока звучит музыка… при этом танцуешь. Думаю, ты не забыла, как в прошлый раз мучилась я?
– А ты – мстительная, – я прищурилась, окинув подругу взглядом.
– Рано ты это поняла… – оскал блондинки стал просто до неприличия пугающим.
Уварова надавила на громкость, прибавляя звук, и я испуганно вытаращилась.
– Серьёзно? Этот кошмар? – услышав первые аккорды «Вылюби её» группы «MOZGI», охнула. – Издеваешься?
– Вперёд. Время тик-так!
Встав на первую ступень, поехала.
– «Не говори ты с ней, не говори.
Забери её с собою, забери.
Не говори ты с ней, бери-бери.
Ты хватай её за руку и беги».
С укором смотря на Марию, сначала просто «поднималась» вверх… спиной, постепенно стала спускаться… опять же с мрачным выражением лица, пытаясь не обращать внимания на людей, которые заинтересованно оглядывались, пытаясь понять, кто на полную громкость включил колонки всего второго этажа… да ещё и электро-хаус!
– Танцуй, а то не засчитаю!
– Коза!
– «Вылюби, вылюби, вылюби её
Вылюби... Вылюби её и влюби! »
Дальше песня шла в полный отрыв… и мне пришлось соответствовать.
«Что б тебя!!!» – стучала в голове одна и та же мысль, пока я пыталась выполнить условия проигрыша, весело танцуя под музыку и двигаясь вниз одновременно.
На мою дорожку люди перестали ступать.
Весь первый этаж зажёгся светлячками – вспышками от камер своих мобильников, а второй – прильнул к перилам.
– «Они просто делают вид.
Умники, - бай-бай! Девочка, - бай.
Что брутальный мужчина их не манит.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Я не буду даже говорить с тобой.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Я за волосы тащу тебя к себе домой.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай».
Понемногу я расслабилась, поняв, что меня никто тут не знает… а вероятные знакомые Евы… так ей и надо! Она меня уже достала своим эгоизмом и «правильностью», включенной только пока взрослые на неё смотрят!
Не то, чтобы я притворялась старшей сестрой… Нет! Наоборот! Я сейчас была самой собой, наконец, отбросив переживания о своей семье и о том, что больше не хочу стать причиной очередной ссоры.
«Плевать! Этот день наш с Уваровой! Спасибо ей, что она выбивает из меня все дурные комплексы, мысли и никому не нужные опасения!»
«Uncle Sam, подарил нам БСДМ.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Он так нравится всем, а мне не совсем.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Но с тобой я другой - я сорвусь.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Погоди, я напьюсь - я тобой займусь.
Бумдигибай-бай! Девочка, бай.
Не говори ты с ней, не говори.
Забери её с собою, забери.
Не говори ты с ней, бери-бери.
Ты хватай её за руку и беги.
Привези её домой, - люби, люби.
Привези её домой, - люби, люби.
Привези её домой, - люби, люби.
Вылюби, вылюби, вылюби её
Вылюби... Вылюби её и влюби!»
Элементы танцевального направления «хаус», конечно, сложно продемонстрировать на узенькой лестнице, да ещё и двигающейся, но я очень старалась!
«Неизбежная моя, ты такая нежная.
Ласковой такой тебя я представлял.
Оказалась ты другой, еле справился с тобой.
Отвяжу тебя я утром, отпущу домой!»
Почувствовав свободу, зная, что музыкальная композиция приближается к финальным аккордам, перестала шагать вниз. Уварова встала на дорожку, так же в курсе скорого завершения моих мук, сразу же пускаясь в дикий пляс.
Я взялась за поручни по обе стороны от себя и, пусть у меня попа не как у Ким, но плавный фрагмент мелодии не смогла оставить без женской пластичности, пару раз вильнув задницей, прежде чем, вместе с окончанием трэка, наконец, стать на нормальную поверхность и поклониться блондинке:
– Ваше желание исполнено, изверг!
Со всех сторон послышались аплодисменты.
«Всегда знала, что в Воронеже живёт весёлый народ!»
Шагнув назад, врезалась в кого-то.
Обернувшись, попала в плен чёрный глаз, где синим оттенком даже не попахивало.
– Денис?
– Значит, «бдсм»? Интересно…
– Эээ…
«Это не «интересно»! Это «дерьмово»! – поняла я, когда меня схватили за локоть, отстраняя от лестницы, где поток народа возобновился в двукратном размере.
– Значит, «бдсм»? Интересно…
– Эээ...
«Эта девка хочет моей смерти...» – нависнув над Мотаевой, которая ещё недавно крутила задницей, спиной двигаясь мне навстречу, а теперь хлопала длинными ресницами, пряча свой перепуганный взгляд, пытался сдерживаться из последних сил, чтобы не начать выдвигать глупые претензии. – «Она тебе никто… никто… Она не поймёт и явно не оценит...» – мысленно читал молитву, ясно представляя, что за отповедь мне устроит байкерша, вмиг меняющая настроение с настороженного на бойкое, с испуганного на язвительное!
Взяв девушку за руку, отодвинул её в сторону, видя, сколько появилось желающих подняться на второй этаж. Пара парней, двигающихся в нашем направлении с явной целью, окончательно пошатнули мою сдержанность.
– Девушка, а можно…
– НЕТ! – рявкнул я, обняв без того шокированную брюнетку за талию.
– Эээ…
«Ненавижу эту букву!»
Мотаева напряглась в моих объятьях, но вырываться не стала… пока парни не отошли:
– Пусти! Это что сейчас было?! – перелистнула страницу самая желанная для меня в мире «Книга загадок», как я и предвидел, меняя настроение.
Уварова с Евгением молчали, бросая друг другу улыбки.
«Что их так смешит – мне бы узнать!» – пытаясь улыбнуться, почувствовал, как у меня нервно дёрнулся только один уголок рта.
– Да так… решил парням услугу оказать.
– Что? Значит, мешать кому-то со мной познакомиться – это услуга?! Я, по-твоему, настолько ужасна?
– К чему эти загоны? – поморщился, понимая теперь Ермолина, который вечно сокрушался по поводу того, что девушки-женщины имеют дурацкую привычку себя накручивать. – У тебя какие-то комплексы, а я их не заметил? Причина в другом. Ни к чему воронежских парней подсаживать на себя… скоро укатишь в свой Питер… и поминай, как звали… – удержать въедливость в себе до конца не смог: – а парням нужны серьёзные отношения.
– Да что вы говорите?! С этого места можно поподробнее.
Как оказалось въедливость свойственна не только мне.
Сделав шаг назад, Сима скрестила руки на груди.
– Как интересно, – поддержала подругу Мария, десять минут назад приславшая смс-ку, объясняя, куда они с Мотаевой собираются, и где их искать. – И что же-и что же!? Продолжайте излагать свою мысль: «у нас купец-у вас товар»...
– Маша! – возмущённо посмотрела байкерша на свою подругу, поджав губы. – Какой ещё «купец»!? Он совершенно не это имел в виду?!
«Ты смотри, какая умная! Я сам не понимаю, что имел в виду, а она за меня берётся объяснять».
Блондинка улыбнулась:
– Странно. Я думала, что ты больше из-за «товара» начнёшь возмущаться.
– Я…
– Так, – встрял Евгешка, подходя к Марии и приобнимая её за талию. Смотрелись они комично. Парень, ростом почти метр девяносто и девушка – чуть больше метра пятидесяти в прыжке. Кроха едва доставала макушкой до плеча Ермолина! – Хорош трепаться. Говорить о свадьбе – это «вилами по воде». Мы – парни ранимые. Нам сначала надо убедиться в вашей, девчонки, серьёзности. Не хотелось бы брать в жёны ветреных особ.
– Что? – негодующе воскликнула Сима, пока её подруга пыталась вырваться из рук назойливого Ермолина. – Какая ещё «свадьба»?! Какие «вилы»?! В чём вы там убеждаться собрались?! Совсем «тю»?
Здесь я был готов присоединиться к негодованию малышки. Действительно, что за бред со свадьбой?! Мотаевой ещё восемнадцати не исполнилось, а мне вообще только двадцать первый год пошёл… а то что я отрицательно отношусь к поклонникам весьма очаровательной байкерши – это просто…
«...эээ…» – зависнув на своих мыслях пропустил момент, когда это Ермолин успел выведать у блондинистой кобры, на какой сеанс девушки идут, и купить себе и мне билеты!
Огорошенный осознанием собственной ревности, возникшей неожиданно и вообще мне не свойственной, сел на кресло рядом с каким-то пацаном, молча уставившись на огромный экран кинозала, свет в котором медленно погас.
С правой стороны завозился Евгений.
– Офигеть. Сто лет мультфильмы не смотрел.
– Что? Мультфильм?!
– А что поделаешь, брат? – пожал плечами Евгений, повернув голову в сторону, где ниже на один ряд от нас виднелась блондинистая голова Уваровой. – Ты же хотел со своей байкершей познакомиться? Вот теперь оба на крючке. Сейчас все рассядутся, и если места рядом с красотками окажутся свободными…
«На крючке...» – стучало у меня в голове, пока Ермолин продолжал излагать мне свой коварный план. – «Чёрт! Похоже, он прав! Я на крючке!»
Всё время, пока мы с Машей смотрели мультик про собак, вышедший сейчас в прокат, я буквально макушкой чувствовала прожигающий взгляд тёмно-синих глаз. Погрузиться в жизнь домашних животных, при таких ощущениях, было просто нереально.
«Ещё и эти… лишь бы поугарать! К чему, непонятно, свадьбу приплели и… «товар»?» – в голове роились мысли, поэтому пока все смеялись над смешными моментами мультфильма, я сидела и смотрела в одну точку экрана, ожидая, когда у меня закипит мозг. – «Чего он меня преследует? В Питере с Ермолиным чуть до дома меня не сопроводили… теперь тут! К чему знакомство с Евой заводил? Почему на площади со мной не познакомился, если внешность сестры показалась ему привлекательной!?» – почему-то я до сих пор оставалась уверенной, что Соколовскому я понравилась именно как девушка на байке, а не простая девчонка, встречающаяся на Дворцовой площади Питера рассвет!
Меня раздражало то, что тогда он позволил Нолику меня увести, а сам поехал в Воронеж и познакомился с Евой, а как только понял, что существует аналог Мотаевой на байке – тут же сменил ориентиры в симпатиях!
– Чёрт! Вот оно!
– Э… Сим, ты чего? – Уварова смотрела на меня удивлённо, пока до меня доходило, что я встала с кресла, да ещё и радуюсь своей, наконец, заработавшей соображалке вслух!
– Ничего! Вспомнила, что мы с тобой платье так и не купили!
– Сядь, – Нолик дёрнула меня обратно. – И даже не вздумай сбежать! Купим мы тебе платье… и мне купим, но эти два красавца БУДУТ нас сопровождать! Не знаю, как ты, но я свою личную жизнь собираюсь начать в ближайшие пару дней.
– Ты сейчас же шутишь?
– Какие шутки? Этот Арлекин покорил моё сердце с первого взгляда! Он мне приятен… мне кажется, я в него влюбилась!
– Маша! – вытаращив глаза, тихо выдохнула я, нервно оглядевшись. – Это ты сейчас мне про любовь с первого взгляда сейчас говоришь?
– Я… прости, если тебе этот Денис не нравится, но, пожалуйста, потерпи немного его общество ради меня… плиз! – выражение лица Уваровой было настолько несчастным, что у меня сердце дрогнуло, и совесть заиграла.
– Ладно. Но обещай, что всё ещё раз обдумаешь? Не хочу, чтобы ты потом жалела о своём выборе.
– Ооо! Поверь, об этом выборе я не пожалею никогда! Мысли об этом выборе будут меня греть тихими немецкими вечерами в Кёльне!
– То есть, ты, понимая, что отношения с Ермолиным не имеют долгосрочный срок…
– Симка, постоянно ты загоняешься. Я здраво смотрю на вещи. Сейчас «девственность» ценности не имеет. Парни либо шарахаются от девственниц, либо коллекционируют их, что для меня совершенно неприемлемо! А Ермолин… я вижу, что он придурок, но он не такой! Он серьёзный при всей своей комичности… и он оценит мой выбор… и постарается сделать мой первый раз незабываемым…
– Как-то это…
– Нормально, – закончила за меня Маша, достав из сумочки колу. – Это нормально, Симка. А самое главное, что я сама хочу этого.
– Тебе виднее…
– А ты?
– А что я? – растерявшись, приподняла одну бровь.
– Что за мысль пришла тебе в голову, что ты даже удержать эту «эврику» не смогла, вскочив с места?
– Потом расскажу. Давай мультик смотреть, – стушевалась под подозрительным взглядом зелёных глаз.
– Давай-давай, – согласилась блондинка, прищурившись.
Оставшееся до финальных титров время я собирала всю себя по частям, убеждая, что уже давно не являюсь серой тенью Евы, что у меня есть замечательная подруга Маша, что у меня, в конце концов, есть моя «Cobra Crossfire»! Разве езда на байке не сделала меня смелее и свободнее?!
«Я ему нравлюсь!» – повернув голову, убедилась в прожигающем внимании парня, – «К чему эти нервные трепыхания? Может, стоит поучиться у Нолика?» – поёрзав на кресле, даже не заметила, как зажёгся свет. – «Конечно, никто про интимную близость не говорит, но что мне мешает просто расслабиться и пообщаться с парнем? Правильно! Ничего!» – улыбнувшись, удивлённо заморгала, когда лицо Уваровой приблизилось ко мне вплотную.
– Что?
– Ничего, – расплылись губы подруги в коварной улыбке. – Чтобы ты там сейчас не надумала, а эта мысль мне нравится явно больше, чем предыдущая… идём, а то нас уберут, – кивнув в сторону персонала с мусорными пакетами, Мария потянула меня на выход. – И парни уже заждались, пока ты примешь верное решение.
– Откуда ты…
– Ой! Даже не пытай, не скажу. Не знаю я, почему Соколовский так боится с тобой перейти к решительным мерам… скорее всего виной тому его незнание тебя, как личности, но для меня ты – открытая книга с очаровательными пёстрыми картинками.
Уварова обняла меня за талию, выволакивая из кинозала, прямо к Соколовскому.
Брови Соколовского взлетели вверх.
«Это ж интересно, какой он меня истеричкой представил, что удивился простой улыбке?»
– Куда дальше, малышки? – запросто влился в наше с Машей общество Евгений, будто сто лет до этого с нами был знаком. Парень приобнял нас за плечи, в один шаг оказавшись между мной и Марией, и подмигнул каждой. – Карусели?
– Почему нет? – Маша пожала плечами, сбрасывая руку парня с себя.
– Уварова, я даже не удивлён, что адреналин школьного уровня – твой предел…
– «Школьного уровня»?! – выдохнула я возмущённо, вспомнив «Сатурн».
Как-то само собой общение с парнем действительно перешло на дружеский лад. Только Соколовский продолжал придерживаться нейтральной стороны, просто наблюдая со стороны, пока не вступая с нами в диалог.
– А пошли… дорогой. Я тебе покажу свой детский адреналин, – хитро улыбнулась Маня, незаметно подмигнув мне. – И раз ты такой крутой, любишь хапануть адреналинчик только для взрослых, предлагаю пари: твой адреналин моему в подмётки не годится!
– Ну-ка, ну-ка! – оживился голубоглазый брюнет, оставляя мою талию в покое, полностью посвящая всего себя маленькой блондинке, погружаясь в сделку.
«Эту парочку лучше оставить наедине...» – немного сбавив шаг, потянулась следом за Ермолиным и Уваровой, с улыбкой слушая условия быстро наклёвывающегося пари.
– Уверен, – тихо протянул Соколовский, замедляясь вместе со мной, – ты, будучи владелицей байка, пусть и не спортивного, всё же однозначно знаешь в толк в адреналине.
Понимающая улыбка и простой, открытый взгляд странным образом повлиял на меня. Улыбнувшись, ответила:
– Знаешь, все мои трюки на байке – ничто, по сравнению с глупой затеей Нолика.
– Мне уже интересно, что она задумала, – Денис растянул губы в коварной улыбке.
– Поверь, тебе лучше не принимать участия в их развлечениях, – покачав головой, осеклась под пытливым взглядом синих глаз.
– Ты за меня боишься?
– Эээ… я не то имела в виду. Нет. Простой совет.
– Жека, – окликнул Соколовский друга, останавливая меня рукой, которой я так и не коснулась, застыв на месте, видя, что ладонь парня вытянулась на высоте моего живота, явно намереваясь коснуться девичьей талии своими аристократическими пальцами. – Вы, наверное, идите, а мы лучше мороженого поедим… ты же не против? – обернулся ко мне Дэн, внимательно разглядывая выражение моего лица.
– Нет, – сглотнула тревожно, замерев на месте, как сурикат.
– Может, действительно, по мороженому? – задал вопрос Ермолин, обращаясь уже к моему Нолику, на что та возвела глаза к высокому потолку торгового центра.
– Нет. Ермолин, я тебе поражаюсь! Рональду Уизли только чайная ложка и ты составят конкуренцию в эмоциональном диапазоне! И вообще… перед моим «адреналином» внутрь вообще лучше ничего не принимать… – убедила меня Мария в том, что выбором её стал точно «Сатурн»! – Идём!
Только парочка скрылась за углом, как Соколовский потянул меня в ресторанчик, находящийся на нижних этажах центра:
– Ну? Рассказывай, что за трюки вы совершаете с твоей «Коброчкой»?
«Какой он хитрый...» – искрило у меня замыкание в голове, пока язык сам собой развязался, полностью отпуская напряжение… разбалтывая всё, что так было мне дорого в гонках, в принципе, и в пристрастии к байкам – в частности.
Когда я стала расписывать о своём тайном пристрастии – под этим словосочетанием подразумевается реальный экстрим с ездой на заднем колесе байка или переднем, лицо Дэна нужно было видеть!
Брови сначала подлетели к чёлке, потом нахмурились, потом на лице парня отразилось сомнение, постепенно превратившееся в маску ужаса, когда мой рассказ перешёл на технику исполнения стантрайдинга (*примеч.автора: «стантрайдинг» – выполнение трюков на мотоцикле), а конкретнее: остановился на самых простых «стоппи» и «вилли» – езде на заднем или переднем колесе мотоцикла, губы парня вытянулись в тонкую линию, а взгляд неприлично стал суровым.
– Папа сказал, что на восемнадцать лет мне подарит спортивный байк! Хоть одна радость ждёт меня завтра на жутком мамином приёме в сто персон!
– Твой отец вообще – нормальный? Ты же девочка!!! Я… – парень запнулся, увидев, как вытянулось моё лицо, а я подалась назад. – Постой. Ты сказала – день рождения? Завтра?
– Да, – буркнула недовольно, понимая, что всё любопытство Соколовского – напускное. Ему просто я интересна, а не мои…
«… постой! Разве плохо, что ты ему интересна, и он переживает о твоём здоровье?» – проснулся здравый смысл, ограждая меня от очередной попытки обратиться в улитку, которая стремиться спрятаться в свой «домик».
– Да, – улыбнулась огорошено, находясь под впечатлением от этих мыслей.
– Здорово… а где будете его отмечать?
Оставаясь в заторможенном состоянии, назвала ресторан, куда мама решила согнать на празднование её дочерей всю знать города Воронежа.
– А можно я приду?
– Ммм…
– Обещаю, приду с подарком!
– Мммможно, – жутко покраснев, сунула в рот огромную ложку мороженого.
«Вот чёрт!» – на глазах даже слёзы выступили.
Во рту шла война. Ротовая полость была категорически против знакомства с таким ледяным, пусть и сладким, ванильно-шоколадным кружочком.
– Вкусно? – хриплым голосом полюбопытствовал Денис, сделав глоток колы.
– Не очень, – ответила честно, еле справившись с гадским десертом. – Слишком много взяла… – Дэн шумно вдохнул, резко поставив стеклянный стакан.
– Сима, – впервые обратился ко мне по имени молодой мужчина, и сразу по спине побежала дрожь. – Я давно хотел тебе сказать… ещё там… в кафе...
– Вот вы где! – подскочила к нашему столику жизнерадостная Мария, одним своим видом демонстрируя победу. – А мы вас уже обыскались!
Следом за Уваровой плёлся бледный Евгений, плюхнувшийся на сидение рядом с помрачневшим Соколовским, залпом опустошая стакан друга.
– Ненормальные, брат.
– Что? – Денис, заценив вид Ермолина, постепенно расслабился и улыбнулся. – Проиграл?
– Нет. Ничья… но больше с этой белобрысой я не спорю! Помнишь, я тебе говорил про «Сатурн»?
Брови байкера, который сегодня, как и я, без мотоцикла, подлетели вверх.
– Это и есть «детский экстрим»? Я так и думал.
– Почему мне не сказал, бро? – пихнул Евгений товарища, вытаскивая из коробочки с картошкой-фри сразу несколько палочек.
– Уверен, тебе это не требовалось. Ты явно Марию Батьковну решил прокатить на «Сатурне»…
– Так то я, а не она меня?! Детка, – наконец, вспомнил брюнет о нашем присутствии, повернув голову к ухмыляющейся Уваровой, – почему ты для своего экстрима не выбрала карусели, которые находятся на втором этаже?
– Потому, – подруга, видя, что мороженого мне больше не хочется, подтянула стаканчик к себе, запуская в его содержимое чистую ложку. – На втором этаже аттракционы для детей, умник.
Сунув мороженное в рот, Уварова блаженно зажмурилась и застонала, выбивая из головы Женьки все мысли, кроме пошлых, которые тот не преминул сразу же озвучить:
– Машенька, так есть мороженое в обществе парней не прилично. Ты шарик ещё во рту погоняй, чтобы у меня штаны треснули.
Уварова подавилась, а я не знала, куда посмотреть, понимая, что только что именно этим и занималась, сидя напротив Соколовского.
«Боже… вот это жесть!»
– Так! Хватит делать глупые замечания! – откинулась на спинку стула Мария, такая же красная, наверное, как и я. – Нам надо купить платья на завтрашнее мероприятие.
– Какое? – заинтересованно спросил Ермолин, не сводя глаз с моего Нолика.
– У моей подруги завтра день Рождения!
– Завтра?! Не двадцать девятого? Я думал… – парни переглянулись, затем владелец «Volvo» посмотрел на меня. – Ладно. Не важно. Пригласишь? Обещаю, приду с огромным подарком для тебя.
Искоса бросив взгляд на Нолика, улыбнулась:
– Ну… если с подарком, то приходи, – пока я расписывала все планы и задумки мамы, которые та собиралась реализовать в одном из дорогих ресторанов Воронежа, заметила, что лицо Соколовского стало снова мрачным.
– Короче, «дело к ночи», – пропела Маня свою любимую присказку, поднимаясь со стула, – мы пошли. До завтра.
– Подожди, – встал следом за Уваровой Дэн, смотря то на подругу, то на меня. – Вы обратно на чём?
– На автобусе.
– Давайте так: когда освободитесь, скинешь мне смс, – взяв мой сотовый, Соколовский быстро набрал свой номер и дал вызов, пока я отходила от прикосновения его горячих пальцев к моей руке. – Мы вас отвезём домой.
Я мысли опять не могла собрать в кучу.
– Хорошо, – улыбнулась Маша, как всегда выручая, забирая мой мобильный обратно. – Так и сделаем. До вечера.
Мы потопали в сторону магазинов, слушая спиной недовольное восклицание Евгения.
– «До вечера»!? Она сказала – «до вечера»!?
– Жека… не нуди. Тебе «огромный подарок» ещё искать, – едко заметил Соколовский, быстро сменяя интонацию голоса на задумчивую… – и мне… Идём.
У меня так всегда – на что «глаз» лёг, то и надо брать, если мой размер есть, естественно. Нолик тоже нашла лёгкое вечернее платье, которое безумно подходило к её быстро загоревшей под воронежским солнцем коже.
Однако спешить мы не стали. «Сказали же – вечером, значит – вечером!» – буркнула Маша, потянув меня на второй этаж, где, действительно, находился аттракцион для малышей. – «Парни не любят, когда человек треплет языком, и слова у него расходятся с делом!»
Вымотала меня Мария конкретно! Даже детские карусели, оказывается, утомляют, когда катаешься на них больше трёх часов!
В кафе, находившемся рядом с аттракционами, думала скуплю всё меню! Так хотелось есть, что даже пресловутому «слону» угроза жизни представлялась реальная. Сейчас я бы съела и не такое!!!
Когда во мне оказалось три куска пиццы, большой стаканчик колы и двойная порция картофеля-фри, Мария, наконец, дала добро написать смс-ку нашим водителям. Я сначала думала позвонить, честно признаться, очень хотелось услышать голос Соколовского в своём ухе… уф! Но побоялась икнуть от обжорства, опозорившись, в связи со своим обжорством.
«Платья купили… как дела у наших водителей? Всё в силе?» – пальцы быстро порхали по клавиатуре мобильного, удаляя один вариант сообщения, заменяя его на другую формулировку. Пока я пришла к конечному результату смс-ки, сзади меня оказался сам получатель сообщения.
Нагнувшись к моему уху, Дэн медленно и тягуче протянул: «Я уже здесь...» – напугав меня до чёртиков! Если бы не быстрая реакция самой причины моего испуга, разбила бы защитное стекло сотового однозначно.
Говорить что-то – было лишнее.
Я подхватилась с места и просто хлопала глазами. Стоило только повернуться к вновь прибывшим, узрела в руках Ермолина огромный упакованный и завязанный большим бантом подарок… и, собственно, своего визави… с пустыми руками, но очень довольного собой.
Мария подошла к Жене, и (я уже начинаю привыкать к их перепалкам?) парочка стала препираться между собой, одаривая друг друга колкостями и шуточками.
– Всё в силе, – дал понять Соколовский, что успел прочитать труды моих стараний, подмигнув. – Идём.
Денис протянул руку, и я уставилась на неё, озадаченно моргнув.
«Он хочет, чтобы я взяла его за руку? А не рано ли? А если возьму – это будет что-то означать? Как бы поступил Нолик?» – последний вопрос решил всё.
Робко протянув руку, вложила пальчики в горячую ладонь Соколовского, опустив глаза.
Машка всегда говорила, что у меня на лице всё читается открытой книгой, поэтому я предпочла хотя бы немного скрыть ту нервную дрожь, что будто лихорадила меня, заставляя щёки пламенеть.
Повернув голову к Маше, натолкнулась на изумлённый взгляд. Блондинка смотрела на наши с Денисом пальцы, переплетённые между собой, и, казалось, забыла, что сейчас её черёд «кидать в огород Ермолина камень».
«Ой! Она бы так не сделала?!» – я потянула кисть к себе обратно, думая высвободиться, но крепкие пальцы брюнета не позволили этого сделать, словно поймав в плен навечно. Да и как бы это теперь выглядело!? Не драться же мне с ним! – «Вот дурёха...»
– Ладно, – первой очнулась Уварова, как идейный вдохновитель выдвигаясь на выход первой. – Чего стоим? Идём… Центр скоро закроется, мы все устали… Симка, вон, заснёт скоро… – постепенно тугой ком внутри стал ослабляться, благодаря живости подруги. – Всегда поражаюсь тебе, Мотаева… – обернулась Маша, но взглянула почему-то на «товарища по руке». – Тебе, чтобы вырубиться только и надо что – плотно покушать…
«Ах, ты ж… зараза! Сдала все явки и пароли!» – видя, как предвкушающе улыбнулся Соколовский, стала разгонять дрёму, реально появляющуюся у меня после сытного приёма пищи.
Да что там говорить!? Я даже в школе, приходя в столовую, выбирала либо первое, либо второе блюдо, давно заприметив, что все уроки, которые стояли в расписании после плотного обеда, я, как тот несчастный Том из мультфильма «Том и Джерри», была готова вставлять себе спички между век… или просто дорисовывать на их обратной стороне вторые глаза.
Именно это меня сейчас и смущало.
Садясь на заднее сидение, почему-то, с Соколовским, так как Мария убежала язвить к Ермолину на переднее пассажирское, я всеми силами боролась с зевотой.
«Машка – стерва! Мало того, что вымотала меня на каруселях, так ещё и закормила, как того поросёнка на убой! Вообще непонятно, в чьих окопах этот стратег воюет!» – несмотря на нервозность и близость брюнета, облокотилась на мягкое кожаное сидение… такое удобное… с подогревом… пытаясь смотреть на пейзаж городских улиц, оживающих под светом фонарей, заснула, убаюканная движением «Volvo»!
«Нет», – думал я, гладя девушку по шелковистым непослушным волосам, с тоской всматриваясь в парочку «Жека+Маня», сидящую на лавочке. – «Почему все нормальные девчонки засыпают на мужском плече, а эта в наглую арендовала мои колени?!» – наблюдая за сопящей Серафимой, испытывал незнакомый трепет в груди, вспоминая, что поначалу эта байкерша полностью соответствовала моим представлениям о девушках, уместившись-таки именно на моём плече… потом оно ей показалось, видимо, жёстким, либо же просто неудобным, и, щекой, словно кошка, Сима наглым образом ползла по моей груди… торсу… плавно опустилась к низу живота, что-то бормоча недовольно во сне… а меня уже лихорадило. Я такого возбуждения даже вспомнить сейчас не мог! Да и какое там «вспомнить», когда вся кровь прилила к нижней голове и пульсировала, оставляя кипеть в агонии неудовлетворённости!?
Когда «Volvo» доставило нас к подъезду невинной соблазнительницы, мне кажется, я забыл речь. Жека, до этого момента поглощённый беседой с Уваровой, повернулся и выжидающе посмотрел на нас, только сейчас замечая, что Мотаева… эээ… вымоталась, поэтому уснула, а я двух слов связать не могу, растерянно пожав плечами, стоило челюсти Марии открыться от удивления.
Блондинка рассмеялась, успокоив, что сейчас свой любимый «танчик» разбудит, но я не позволил, приказав шумной молодёжи выметаться из машины на лавочку, где эти два голубка теперь сидели и тихо ворковали, что-то обсуждая.
– И что же мне с тобой делать? – прошептал тихо, жадно вдыхая аромат персиков, который стал единоличным пользователем кожаного салона иномарки.
Девушка снова что-то пробормотала, заёрзав щекой… и у меня прервалось дыхание, когда голова Симы с одного бедра переползла сразу на два.
– Ммм… – застонал тихо, обречённо откидываясь на спинку сидения. Я представить не мог, что настолько невинное движение может возбуждать сильнее, чем стриптиз опытных клубных танцовщиц!!!
Убрав руки куда подальше от волос шатенки, так как касание к ним рождало совсем не невинные картинки в моём без того разбушевавшемся воображении, достал телефон и быстро набрал сообщение Ермолину: «Спасай меня, бро… я сейчас сдохну!»
И знаете что?! Этот гад прочитал смс-ку, посмотрел на моё несчастное лицо, положил телефон в карман и повернулся к своей зазнобе, дальше что-то ей втирая в уши.
Думал, убью гада!
«***» – мысленно выругался матом, понимая, что Джонатан Свифт верно сказал: «Помоги себе сам, и друзья тебя больше полюбят!»
Сделав глубокий вдох и выдох, осторожно достал с задней панели треугольную подушечку, выполненную в форме запрещающего знака, и осторожно тронул девушку за плечо, морально готовясь к неловкой ситуации:
– Сима? Сима… просыпайся…
– Сейчас, пап… – забормотала девушка, уткнувшись носом в мой пресс. – Ещё чуть-чуть...
Стиснув челюсть, шумно втянул носом запах персиков, проклиная всё и вся.
– Сима, я не твой папа…
Девушка медленно отстранилась, ощупав, казалось, меня всего. Я же старался притвориться камнем, сунув подушку на стратегически опасное место, представив всё так, будто байкерша на не моём эрегированном члене лежала, а на мягком треугольнике.
– Ой… – Серафима пыталась проморгаться, хлопая длинными ресницами. – Денис? Я… я спала… на тебе!?
– Да. Эээ… не совсем на мне. Скорее на подушке, – казалось, вместе с девушкой краснею и я за компанию.
– На этой?! – щёки малышки вспыхнули, из малинового окрашиваясь в ярко бордовый цвет. – Ммм… извини…
– Ничего страшного со мной за пятнадцать минут не случилось, – дёргано улыбнулся я, поправляя треугольник, чувствуя, как из груди наружу рвётся смех.
«Боже… я – популярный московский, как нынче любят девки выражаться – «мажор», «двадцатилетний лоб» – как сказала бы уже моя дражайшая матушка, «растлеватель цыпочек и кур» – не осталась бы в долгу сестра – веду себя, точно молокосос, боясь отпугнуть несовершеннолетнюю дочь байкера!»
– Ммм… хорошо. Ладно, – сонная Серафима выглядела настолько очаровательно, что мой смех быстро пропал, поглощённый непонятно откуда взявшимся умилением.
Жадно наблюдая, как Мотаева пытается привести взлохмаченные мною волосы в порядок, понял, кого эта дива с серыми большими глазами мне напоминает – совёнок! Маленький, пушистый и до одури милый.
Тут же в душе поднялось возмущение, как на такую милоту может подниматься член!? Она же просто очаровашка! А эти ямочки!? Таких девушек хочется беречь, холить и лелеять… а я…
«Растлеватель!» – заговорила голосом моей сестры совесть.
Подушка немного угомонилась, прекращая подскакивать на моих коленях, чтоб их!
– Спокойной ночи, – прошептала Сима, опустив глаза снова на долбаный треугольник, реанимируя его одним взглядом.
«Дьявол!»
Я выскочил из машины первым.
– Проснулась? – захихикала блондинка, поднимаясь с места. – Хорошо, а то я уже мёрзнуть начала. До завтра, мальчики!
– А поцеловать? – хитро улыбнулся Ермолин, пытаясь схватить соседку по лавочке за руку, но та успешно отскочила.
– Здрасьте! Мы знакомы всего ничего… тебя сначала простерилизовать нужно, а потом продержать, не меньше недели, подальше от губ других девиц.
– Что? Это как?
– Вообще!? – деланно изобразил Жека конкретный ужас. – Это слишком много. Я же не проживу так долго!
Уварова сдулась. Было видно, что девушка обиделась.
– Спокойной ночи.
– Маш! – понял друг свой косяк, устремляясь к подъезду следом за, оказывается, весьма ревнивой блондой. – Я ж пошутил! Моя «стерилизация» уже превзошла все разумные пределы!
Рядом со мной тихо засмеялась Сима.
– Какой он смешной! «Превзошла все разумные пределы»!
– И моя, – сам не понял, какого чёрта, ляпнул последнее замечание, но смотреть на шатенку с вызовом не перестал.
– Ммм... врёшь, – сначала стушевалась байкерша, а потом смело разоблачила мой обман. – Во-первых, ты с Таней встречался.
– Нет. Я ни с кем, никогда, не встречался, – протянул членораздельно, показывая, какая честь Мотаевой оказана.
Серафима лишь пожала плечами:
– Не важно. Главное, что с тобой произведена дезинфекция.
– Что?
– Я тебя поцеловала… – напомнила байкерша, раскрывая карты.
– Не Ева?
– Нет…
– Значит, я правильно угадал.
– Угадал? – казалось, девушка растерялась от изумления.
– Да. Завтра скажу, каким образом.
– А сейчас?
«Вау! Мне удалось заинтересовать моего совёнка!!!» – меня только и хватило на то, что мотнуть отрицательно головой.
– Эх! Ну, завтра, так завтра, – снова заиграли на щеках Мотаевой ямочки, каждый раз заставляющие что-то, находящееся в моей груди, на уровне солнечного сплетения, замирать от восторга.
«Какая она красивая...» – ветер забавно играл волосами девушки, пока она захлопывала двери иномарки, следуя в направлении парочки наших… эээ… целующихся друзей?!
– Дезинфекция, по ходу, не только у меня произошла.
Мотаева опять хихикнула, только на этот раз немного нервно, не зная, что делать: окликнуть целующихся или стоять и ждать, когда они разлепятся сами.
Я, давно знакомый с Ермолиным, решил утра не ждать. Заметил, как Серафима передёрнула плечами от очередного порыва ветра, и делано возмутился:
– Жека! Отпусти несчастную. Девушкам холодно.
– Не знаю-не знаю, – выдохнула Мария, шагая назад от парня, пока не нащупала спиной стену. Посмотрев на нас осоловевшими, горящими от восторга глазами («Эх, девчонки!»), улыбнулась. – Мне жарко!
– Понял?! – прорычал Женька, – идите, грейтесь… только на другое крыльцо…
Мотаева захохотала. Уже громким полноценным смехом. Не запуганным, а спокойным и довольным, но при этом, шустро открывая железную дверь подъезда.
– Спокойной ночи, – дёрнула шатенка свою подругу внутрь, подмигнув мне, – и до завтра.
Железный щит с грохотом закрылся.
– Вот, где благодарность!? – сокрушаясь, потопал Ермолин к серебристой «Volvo». – А я ей такой огромный подарок купил...
– Поехали, «купец»! – хлопнул по плечу товарища, изумлённый поведением байкерши.
«Всё-таки, какая она разная. Мне никогда её не понять...»
Полночи слушая восторженные восклицания Нолика о том, насколько круто целуется Ермолин, чтобы проснуться от криков Евы, визжащей в коридоре, прямо возле моей двери – удовольствие ниже среднего!
Перепугано сев на кровати, убедилась, что Уварова уже пробудила свою задницу и перешла к намеченному плану. А именно – дарит подарок близняшке!
Видимо, именно восторг Мотаева-1 пыталась изобразить голосом, переходя на крепкое словцо, избирательно используя русский разговорный.
– Долбанная идиотка!!! Питерская…
– Эй! Алё! Неблагодарная воронежская именинница! – интеллигентно обхаяла сестру моя драгоценная подруга, устроив «поле боя – Земля» напротив моей комнаты. – Базар свой фильтруй, а то на приёме будешь вместо светодиодной подсветки фонарями подсвечивать!
Бросив взгляд на прикроватную тумбочку, мысленно застонала – часы показывали семь утра.
– Что это за фигня!? – продолжала кричать сестра.
– Это не «фигня» – возмутилась Маша, – это очень дорогой Ёрик! Я его у шамана выкупила. Между прочим, стоит он огромные деньжищи, а ты верещишь! Неблагодарная! – пафосно воскликнула блондинка, будто учительница актёрского мастерства, дающая мастер-класс, читая монолог Настасьи Филипповны из пьесы «Идиот».
Мне даже интересно стало, что там за Ёрик такой.
«Точно не паук!» – вспомнила я, как Маня обещала мне, что ничего живого Еве не подарит. – «Но звучит, как нечто именное...Мда...» – поднявшись с кровати, накинула на плечи фиолетовый халат из сто процентного хлопка, которому сносу не было.
– Да мне плевать, сколько стоит эта рогатая образина!!! Выкинь эту падаль… подальше! Чтобы духу его не было!!!
– Что здесь происходит!? – я открыла дверь, появляясь в коридоре вместе с мамой, так же проснувшейся из-за громкий криков Евы, и теперь крайне недовольной ранним пробуждением. Мне даже сказать сейчас сложно, кто из родственниц пришёл позже... – О, Господи! Что это?! – Примерно тот же вопрос возник и у меня в голове, когда я увидела в руках Уваровой огромный белоснежный череп… эммм... быка или коровы.
– Это мой подарок Еве! – гордо объяснила Маня, улыбаясь чисто и открыто. – Оберег для жилища в виде черепа использовался славянами, скандинавами, а также жителями древних восточных государств издревле. Костная часть головы символизирует не только неумолимую смерть, но также является сосудом для бессмертного духа, который защищает живых! – с важным видом кивнула блондинка, углубляясь в пояснения, посвящая маму и Еву, ошалевших от слов моей подруги, в исторические факты любимого предмета. – Для магических ритуалов раньше использовались черепа диких зверей и людей. Да что там для ритуалов! – всплеснула Уварова руками, повышая интонацию, и я зажала рот ладонью, дабы не хрюкнуть от смеха, от которого у меня уже лопались лёгкие. – Зевс! – воскликнула бывшая одноклассница, вынуждая родственниц подскочить на месте, внимая каждому слову блондинки. – Зевс… знаете Зевса?! – мама, вытаращив глаза, заторможено кивнула, а Ева негодующе поджала губы, заметив что я умираю от внутреннего хохота. – Умница! Так вот! Зевс, похищая Европу, обратился в быка! Он же, скрывая несчастную девушку Ио от гнева своей божественной супруги, превратил ее, Ио, в корову... Поэтому можно сказать: использование коровьего черепа в рунической магии является очень мощным и эффективным средством для достижения определенных целей, и потому Ева его использует в своих обрядах, как нельзя лучше!
– Подожди, Машенька, – мама стала медленно приходить в себя, растерянно переводя взгляд то с Уваровой на Еву, то наоборот. – Какие обряды? Какая магия? Эээ… Ева – обычная выпускница… эээ… не ведьма…
– КАК?! – ахнул мой Нолик, театрально приложив свободную руку к груди. – Не ведьма!? – Мотаева-1 заскрипела зубами от злости, и её глаза стали натурально наливаться бешенством. – Не может быть! Вы уверены!?
– Пф… – наконец, пробрало меня на смех, и я фыркнула, как кошка. Из глаз брызнули слёзы. – Мам, прости… я всё улажу… – пискнула я, хватая подругу за руку и уволакивая её в комнату, закрываясь на шпингалет – уж очень воинственный вид был у ведьмы… тьфу, ты! У Евы! Как бы драться не кинулась наша модница!
– Симка! – кинула Маша череп на кресло, бросаясь меня обнимать. – С днём Рождения!!!!!!!!!!!
Уварова была настолько счастливая и довольная, что у меня язык не повернулся её отчитывать.
– Спасибо… – расслабилась в её объятиях, впервые за пять лет чувствуя сестринскую любовь в день своего Рождения.
«Не знаю, как он сложится, но, когда Маша рядом, он априори не может пройти плохо!»
_________________
Перезагрузите страничку, если не видите картинку... тут Нолик с черепом ))))
Мама с Евой надели длинные платья в пол, будто они – топовые модели, а наше с Евой день рождение – показ мод. Папа нервно поправлял галстук, раздражённый сверх меры приказом бывшей жены – «надеть удавку на шею», как выразился сам несчастный.
На мой вкус, папа Олежа выглядел шикарно и без строгой чёрной верёвки. В конце концов, званию «нищеброд-байкер» нужно тоже уметь соответствовать!
Пусть дедушка Боря к папе относился лояльно, считая, что его дочери замужество пошло на пользу, и на этот счёт я спорить не имею права, потому что в ином случае праздновать наше с Евой день рождения сегодня было бы невозможно, однако Анджела (это я сейчас про свою родную бабулю говорю!) только так папу и величала, вечно морща своё интеллигентный носик, стоило тому оказаться в поле её зрения. Именно этот взгляд я стала ловить на себе последние два года.
«Так! Хватит о грустном!»
– Евпатий Коловрат! – вырвалось с уст Мани, когда хлопки из мини-салютов бахнули со всех сторон, осыпая нашу группку конфетти.
– Маша! – возмутилась мама, заметив, как захохотала пара высокопоставленных гостей, услышавших изречение миниатюрной блондинки.
– Что? – забегали глазки моего Нолика, умеющего вывернуться, благодаря светлой голове (я сейчас про ум!) из любой ситуации! – «Евпа́тий Коловра́т» – это не ругательство! Это легендарный русский богатырь! Герой рязанского народного сказания XIII века, времён нашествия Батыя…
– Маааааама! – застонала Ева, выпучив глаза. Конечно! Ева до самого обеда приходила в себя, ещё долго бушуя, что утро её совершеннолетия «поругано наглой сучкой» – цитирую первоисточник, поэтому продолжения блондинистого «словоблудия», за которым Маня в карман не лезет, её душа вынести не могла! – Я к друзьям!
– Я с тобой! – удивила меня родительница, в который раз подтверждая своё стремление к ветреной свистопляске молодёжи.
– Блиииииииин... – разочарованно протянула Уварова, поворачиваясь ко мне своей разочарованной моськой. – А я даже до погони за монголами не дошла! Что за сестра у тебя, Симка? Никакого азарта её троллить!
Я тихо засмеялась, на душе испытывая мерзкие, на самом деле, чувства: мама с Евой сменили курс, чуть ли не взлетев на небольшую сцену, где церемония награждения началась… а меня не позвали.
Уварова, прекрасно понимая, что и она, и я с мрачным папой, стоящим рядом, словно неподвижная колонна, – лишние элементы благородной элиты, бедные родственники, стоящие в сторонке – взяла нас под руки и ловко, будто на буксире, потянула к пьедесталу, сверкая белозубой улыбкой.
– Ой! Подарочки, дядя Олег! Пора нашу Сим-Симку задарить настоящей заботой и вниманием, о существовании которых тут никто из присутствующих даже не догадывается!
Я так расчувствовалась, что на глаза слёзы навернулись.
Быстро заморгав, улыбнулась ещё шире, стараясь казаться довольной жизнью.
«Да в самом деле! Может, они просто решили ускорить торжественную часть, а не хотели плюнуть мне в душу! Хотя бы мама...»
Кристина Мотаева, действительно, быстро подхватила меня за руку, стоило Марии только один раз, но громко сказать: «Пс!», и подтянула к Еве… под вспышки фотокамер.
«Вот же стрём!» – тем не менее, я тянула губы чуть ли не от уха до уха, демонстрируя идиллию нашей тройки. – «А кто знает?! Может, я тоже инстаграммщица?»
Когда я уже почти ослепла, дедушка Боря взял слово, открывая вереницу поздравлений… и в голову пришла мрачная мысль – у меня пятидесятилетний юбилей! Честное слово, лучше бы ослепла и оглохла.
«Здоровья и счастья...», «Здоровья», «Долгих лет жизни»…
Как оказалось, у приглашённой элиты воображение, как у воспитанников детского сада, потому что только дошкольники поздравляют именинника по кругу одной и той же репликой, изредка добавляя: «… и маму слушайся»!
Ева разделяла мои мысли, всем своим видом выражая скуку, пока я старательно изображала благодарность. Нет, ну, правда! Нравится- не нравится, а люди тебя поздравляют! Как можно быть такой неблагодарной!?
Когда наступила очередь молодёжи, я повеселела. Было совсем не обидно, наблюдать, как Еву искренне поздравляют с совершеннолетием, отпуская разные шуточки о мнимой вседозволенности.
Я осталась стоять на постаменте только потому, что мой Нолик пристроился в конец колонны, вынуждая меня быть в центре внимания до последнего. Даже успела заскучать, пока двери ресторана, сразу две створки, не открылись настежь, пропуская внутрь парочку «TWIX», которая очаровательным видом своих строгих костюмов перебила Младинскую Татьяну, лишая бедолагу словарного запаха.
Во мне воцарилась нервозность.
Вроде и видела этот подарок… даже вчера в шутку уговаривала отдать его, пока не вырубилась на подушке Дэна… а всё равно! Самое странное, что Ева стала так довольно скалиться, что у меня на душе кошки заскреблись:
– Раз, два, три, четыре, пять! Шесть, семь, восемь, девять, десять! Надо, надо ночью спать и не надо куролесить! Микрофон работает… – народ со смеху покатился.
«Вот как у неё так получается?» – покачала головой, разом выдыхая всё напряжение. – «Только человека видит, и он уже готов с ней дружить до конца своих дней! Наверное, это и есть пресловутое «обаяние»!
Пока я любовалась своей подругой, та хитро посмотрела на Младинскую:
– Это я к тому, что не все совершеннолетние сразу становятся ветреными особами, стоит им только переступить через черту взросления… да, Таня? – смешки в зале, особенно со стороны одноклассников Евы, стали громче. – Ну, не суть! Сегодня мы собрались не для того, чтобы оценить уровень поздравлений и сердечность их произношения…
«Ой-ой… что-то больно прозрачные шпильки летят в адрес организаторов праздника! Выходит, Манюня не так спокойна, как кажется! Она бесится! Обижена за меня, а это страшно!!! Это насмешки и шпильки в свой адрес моя блонди успешно игнорирует… в мой же – львица разорвёт любого!» – я занервничала сильнее, заметив, как половина незнакомых мне гостей смутилась, понимая, в силу возраста, в чей огород этот камень.
Про маму – массовика-затейника – я вообще молчу.
А моя Немезида продолжала:
– Нет! Сегодня праздник двух молодых девушек! Ева, с днём Рожденья! Здоровья тебе и долгих лет жизни! – сестра поморщилась, как и я, понимая, что Уварова просто глумиться над Мотаевой-1… особенно после своих же слов об уровне поздравлений! И как в насмешку, Мария подчеркнула: – Повторюсь, сердечность сегодня не оценивается… надеюсь, всё-таки, что мой подарок ты, со временем, оценишь по достоинству… и он тебе обязательно пригодится в твоей… ммм… практике.
Меня снова стало распирать от смеха.
Нет, конечно, Мотаева заслужила месть от Марии! За те несколько встреч, что Евочка жила у нас с отцом в Питере, девушки реально возненавидели друг друга. Ева – приревновала меня, так до конца и не смирившись, что я больше не буду жить с ней, а Маша – из-за агрессии старшенькой.
«Ну, зачем, спрашивается, блондинке на голову надо было выливать пузырёк зелёнки?» – вспомнила самую первую встречу, когда нам было по пятнадцать лет… – «… а жвачку в волосы!?»
Короче, череп на днюху – это Мотаева ещё легко отделалась! Правильно говорят, в Питере девочки воспитанные живут… и изощрённые в мести...
– А теперь ты! – напугала меня Маня, выдёргивая из воспоминаний, серьёзным тоном.
Я напряглась, уже предвкушая расправу, лихорадочно вспоминая, что плохого успела сделать, за те пять лет, что Уварову знаю.
Маша смотрела прямо в глаза, и мне стало даже как-то не по себе.
Резко выдохнув, блондинка набрала снова воздуха и задумчиво заговорила:
– Говорят, между людьми существует два родства… кровное и духовное. – Все слова девушка выговаривала медленно и спокойно, придавая каждому ценность на вес золота. Ей внимали даже взрослые, оборвав разговоры об акциях и фондах, заинтересованно повернувшись к постаменту. – Хорошо, когда кровное родство вбирает в себя заботу и любовь к близкому, тем самым становясь духовным. Нет ничего важнее этих двух аспектов в отношениях! Знать то, что тебя ценят, что тебя не отпустят, что за тебя становятся ответственными, что защитят от любых бед... или просто хотят быть рядом – это самое дорогое знание, которое я получила за те пять лет, что знакома с тобой.
«Зараза!» – мысленно простонала, глотая слёзы. – «Так вот для чего заставила меня пользоваться водостойкой тушью!»
– Ничто не заменит ценность таких моментов, когда тебя просто заботливо и крепко обнимают… – Маша дрожащей рукой вытянула что-то из сумочки и робко, даже со страхом, посмотрела на меня. – Да… я – не твоя близняшка… и мне ею никогда не стать. Между нами нет кровного родства, но я чувствую духовную связь с тобой! Кому-то, возможно, всё сказанное мной покажется смешным, – улыбнулась сама Мария, смахивая одинокую слезу с щеки, – но не нам! Цвет настроения – синий, а мнение посторонних – фиолетовый! Я точно знаю, что ты – моя сестра… и сейчас хочу… – девушка хихикнула, слегка приподнимая подол длинного платья до высоты колен, становясь на правое, вытягивая вперёд бархатную коробочку, отчего у меня глаза стали размером с пятирублёвую монету, – узаконить нашу духовную связь! Обещаю любить тебя и поддерживать во всех начинаниях, пока смерть не разлучит нас! Согласна ли ты, Мотаева Серафима, близняшка, которую мне никогда не спутать, байкерша, байк которой я без труда определю по звуку, девушка, которую я всегда буду ждать на нашем месте Дворцовой набережной… ну… когда отучусь в Германии и вернусь домой… – я улыбнулась сквозь слёзы, а Уварова снова повторила: – Согласна ли ты, Мотаева Серафима, стать моей сестрой, пока смерть не разлучит нас?
Возможно для кого-то это всё, реально, покажется комичным, а я ревела и никак не могла остановить поток слёз, потому что для меня это был самый лучший и дорогой момент в моей жизни!
Ком застрял в горле, но я смогла выдавить из себя:
– Да… – поднимая теперь уже свою младшенькую сестрёнку, вопрос о родстве с которой можно было и не задавать! – Я согласна!
– «Горько!» кричать не будем, товарищи! Речь идёт о родстве, поэтому можно похлопать активнее!!!
Послышались смешки, но сила аплодисментов реально возросла.
Под этот звук Маня открыла коробочку, бросив хмурый взгляд на Женьку с его подарком (Ермолин явно торопился избавиться от поклажи!), а внутри коробочки лежали две золотые цепочки с двумя половинками от одного сердечка. На одной его стороне было выбито «big sis», а на другой – «little sis», что означало «большая сестрёнка» и «маленькая сестрёнка», но зацепило меня другое:
– Нолик… это твой почерк?
– Да, Симка, – улыбнулась новоявленная сестра, одевая на меня цепочку. – Гравировку я делала сама.
– Спасибо! Большое спасибо! – обнявшись, мы будто забыли, что не одни.
Казалось, что больше никого не осталось! Только мир, и мы в нём!
Вернул нас с небес на Землю Ермолин, прокашлявшись:
– Кхм-кхм… сестрицы Мария и Серафима… – пропел, точно батюшка в церкви, этот клоун, – берёте ли вы общую фамилию или каждая останетесь при своей?
Гости снова принялись смеяться, услышав сольное выступление парня, косившего под члена церковного хора.
– Вот же… бессовестный богохульник! – прошипела подруга, отстраняясь и уступая место брюнету. – Иди, поздравляй… отец Евгений.
Тут уже я не выдержала.
Звонко рассмеявшись, так что слёзы опять брызнули с глаз, еле-еле успокоилась.
Женька обиженно сопел, расстроенный, что я не выслушала его поздравительную речь, однако распаковывал подарок, достав огромного мягкого медведя:
– С днём рождения, байкерша! Спасибо, что позвала…
– Спасибо, что пришёл… водитель «Volvo».
Парень подмигнул:
– Понято и принято! Серафима, зови меня «Жека».
Чувствуя себя более чем странно, неловко обняла парня, который быстро отошёл к Уваровой, уступая место ему… Денису Соколовскому.
От взгляда брюнета у меня закололо под ногтями.
__________________________
Блин... хотела этот кусочек проды выложить завтра, но очень признательные читательницы раскрутили меня на целую главу!
Ай-ай-ай! Нетерпеливые мои!
Ещё... хотела сказать, что женская дружба БЫВАЕТ! Иное придумали мужчины :-D
И сразу хочу выразить признательность моей подруге! Юлечка! Я тебя очень люблю! Верю, что ты тоже любишь меня... Знай, что расписать тёплые чувства моих героинь у меня получилось только потому, что я их испытываю сама... к тебе одной! Ты - моя духовная сестра!
Всем верных, а не преданых друзей!
___________
Ну, и как же без коллажика!?
(Угадайте, где из близняшек Ева, а где Сима...)
– Привет, Денис.
– С днём рожденья, Ева, – улыбнулся Соколовский, переведя взгляд на мою сестру. – Счастья тебе и исполнения желаний…
Дэн протянул конверт, явно с деньгами, и Евочка, ещё недавно стоящая мрачной, как туча, радостно подпрыгнула, благодарно обнимая моего, блин, гостя, не ожидавшего такого восторга от моего «оригинала», как любит выражаться сама старшенькая.
Наблюдая за этим «весельем», впервые испытала не горькое разочарование в отношении женщин своей семьи, а бешенство.
«Не отдам!» – сжав пальцы в кулак, недобро посмотрела на своего гостя, который поднял глаза на меня и… сразу оценил масштабы последствий.
Поспешив отстранить от себя девушку, Дэн, едва сдерживая улыбку, значение которой я, хоть убей, понять не могла, извинился перед именинницей.
– Ева, позволь поздравить твою сестру, – вежливо протянул Соколовский.
По виду Евочки любой мог прочитать, что просьба парня крайне ей неприятна, но она отодвинулась, прекратив закрывать меня собой.
– Сима… – так откровенно протянул Денис моё имя, что мне стыдно стало. Прозвучало так, будто я – что-то запретное, но очень желаемое…
Щёки загорелись от смущения, в ушах раздался стук сердца, решившего, что в пятках ему делать нечего.
– Я не умею так говорить красиво, как твоя подруга… эээ… сестра Маша, – исправил самого себя парень, игнорируя микрофон, вынуждая всех гостей прислушиваться к себе, пока Маня насмешливо сделала замечание: «Куда тебе, неудачнику?», на что тот только фыркнул, – но! Я тебя и не знаю столько, сколько знает Мария… и это упущение… – после небольшой паузы добавил брюнет. – И я его исправлю в ближайшее время!
Получив это внезапное обещание, растерялась.
«Звучит почти как признание...» – повернув голову к Еве, наткнулась на взгляд полный обиды и ненависти, окончательно застывая в ступоре.
– Ты хотела узнать, как я определил тебя в парке, – продолжал Дэн, своим голосом заставляя меня отбросить дурные мысли и забыть о банальной зависти сестры под давлением нервоза. Папа и так косился уже на Соколовского, не хватало, чтобы про поцелуй узнал! – Это оказалось не сложно… твои духи…
В зале послышались смешки.
«Действительно! Совсем тупая! Может, мы и похожи с Евой, но парфюмом пользуемся разным!»
– Это духи моей семьи… – смех постепенно затих, а у меня вытянулось лицо.
«В смысле? Я же их на распродаже купила?! Да на них даже этикетки нет!»
– Парфюмерная линия «Sokolovskij&Life» – достижение моей семьи, но эти духи… это эксклюзив, который я создал сам, пока ещё не сделал выбор профессии в сторону современной инженерии.
У меня дыхание перехватило.
«Ни фига ж себе, какая Земля круглая!!!! Ну, Галилео Галилей!!!»
– Они единственные в своём роде. И мне льстит, что их обладательницей стала именно ты! – на губах брюнета заиграла улыбка. – придётся Дашке купить подарок… Ну, сейчас не это важно!
«Кому как, красавчик!» – прикусила губу, едва сдерживая победную улыбку, получив в этой одной фразе чуть ли не признание. – «Я ему нравлюсь!»
– Всё в мире имеет логическое завершение. Придёт время, и флакончик закончится. Так вот… – из грудного карманчика Соколовский достал маленький пробник духов – забавный длинный, пудрового цвета, перевязанный крохотным золотым бантиком. – Знай, я – единственный, кому известен рецепт создания персикового аромата... всегда готов предложить тебе дозу…
«Вот жмот!» – хихикнула мысленно, в реале расплывшись в улыбке, пока Машка и Жека покатились со смеху, оперевшись друг на друга.
– Спасибо… парфюмерный дилер. Буду иметь в виду! Ещё раз спасибо! – встав на носочки, поцеловала парня в щёку, которая, клянусь, покраснела!
«Какой он – милаха! Почти мужчина… крутой – для всех девчонок, робкий и нервный – только для меня!»
«Ой, Симка!» – вспыхнула в голове ещё одна мысль, поверх основных размышлений, будто кто со мной телепатический канал настроил! – «Ты влюбилась!»
«Твою мать!» – старательно пытаясь загасить восторг, который с приходом внезапной мысли превратился в растерянность, ещё раз поблагодарила парня, вместе с ним спускаясь с постамента под очередную порцию хлопков.
– Отлично! – сказала мама, взяв в руки микрофон. – Именинницы счастливы! Церемония дарения может быть закрыта! Представляю Вам нашего лучшего воронежского ведущего!
Небольшая заминка, и я замерла на месте, не понимая, куда мне сесть.
– Пойдём! – Соколовский взял меня за руку, потянув к свободному столику.
Этот его жест оказался очень приятным. Словно… как там Маша сказала? «... тебя не отпустят, что за тебя становятся ответственными, что защитят от любых бед... или просто хотят быть рядом».
«Блин, Симка! Окстись! Сейчас совсем поплывёшь от чар этого искусителя!!! Парфюмерный дилер! Ему даже дозу духов мне предлагать не надо, чтобы я стала от его внимания зависимой!»
– Не все подарки подарены!!! Сима… – угрожающий взгляд папули, брошенный даже не стрелой, а цельным копьём в моего парфюмера, убедил проследовать за родителем обратно на сцену, где супер-тамада потерянно хлопал ртом. – Ева…
Мы с сестрой снова оказались рядом. Ей это соседство явно претило, поэтому чувствовала я себя не в своей тарелке.
– Мои девочки, – улыбнулся папа, подмигнув нам по старшинству. – Говорить о том, что я далеко не миллионер, думаю, лишнее. Однако, наблюдая, как вы растёте, чем любите заниматься, решил подарить каждой подарок по интересам, определив их стоимость и разделив поровну.
«Честный папуля! Эх ты… Анджела Сергеевна всё равно не оценит!» – мысленно усмехнулась, заметив заинтересованный взгляд бабушки, которая не любила, когда её называют «бабушкой».
Как оказалось, я не права!
Бабушка, да и все гости, пришла в дикий восторг, когда папа подарил Еве оплаченный тур по Европе, в который она могла смело поехать прямо перед поступлением в театральный институт, куда мама наметила её устроить по договорённости с подругой.
Все были довольны, а я напряглась, стоило только Мотаеву-старшему повернуться ко мне. А всё потому, что «прогулки по европейским столицам» я воспринимала положительно, если только они были совершены на мотоцикле… и так, чтобы проносясь мимо! Не видеть ни толчею мегаполисов, ни кошмарные городские джунгли, душащие меня одним своим видом! Предстоящее обучение в Москве так же ожидалось с содроганием, однако то вынужденная мера, а не увеселительная прогулка!
Папа улыбнулся, читая причину моей настороженности на «ура»!
Молча, Олег Мотаев опустил свою руку в карман брюк, вытянув ключи.
– Это что!? Машина!? – возмущённо засопела Ева, моментально теряя радость.
– Нет. Машина стоит слишком дорого. Да и Сима их не любит.
– Мотоцикл, – поморщилась сестра, сразу теряя интерес.
А я выжидательно молчала.
«Какой!? Модель!»
– Да. Это мотоцикл... «Honda Super Blackbird»
«Машина дорого стоит!?!» – выпучила глаза, боясь опуститься до девчачьего визга. – «Да это спортивное чудовище по цене даст фору любому автомобилю российского автопрома!!!» – бросившись папе на шею, стала быстро покрывать его лицо благодарными поцелуями.
– Спасибо! Спасибо! Спасибо!!!
– Пожалуйста, детка, – стиснул папа меня в своих крепких руках. Так, что рёбра чуть не треснули. – И смотри! На этом байке твои трюки делать больше нельзя!
– Ой, да ладно! Отключу прибор, фиксирующий угол наклона, установлю кроссовый руль, дуги, трос регулировки холостого хода, бак поменяю на деформированный, заднюю звёздочку и подвеску, поставлю укороченную выхлопную трубу… и…
– И будешь наказана! – грозно уведомил меня родитель, заставляя притихнуть. – Я тебе байк купил, чтобы ты забыла о своих сумасшедших вывертах!
– Господи… – выдохнула дружно чета Богдановых, по совместительству мои бабушка и дедушка со стороны мамы, вместе с самой наследницей консервной империи.
– Олег! Ты говорил, что девочка растёт умным ребёнком! – возмутилась бабушка Анджела, наконец-таки, найдя причину придраться к моему отцу. – И что мы видим?!
– Вы видите умного ребёнка, который, благодаря своему отцу, будет заниматься инженерными разработками, а не дарить миру себя! – огрызнулась я, вынуждая бабушку шокировано закрыть рот, а маму недовольно поджать губы. Женщины до сих пор понять не могли, почему я променяла их «великолепную семью» на жизнь в автосалоне. Спасибо закону, меня отсудить у отца не могли, потому что возраст позволял выбрать, где мне будет комфортнее!
Сейчас я начала понимать Маню. Точнее её жизненный принцип: «Пусть меня обижают, но своих роднулек я в обиду не дам!!!»
– Не будем портить девочкам праздник, – пришёл первым в себя дедушка Боря, ставя все точки над «Ё». – Что теперь говорить? В любом случае, и Ева, и Серафима выросли! Теперь они сами могут для себя решить, что им нужно.
«А нормальная политика в воспитании восемнадцатилетних краль!?» – с вызовом посмотрела на папу, один взгляд которого заставил меня прикусить щеку изнутри, чтобы не рассмеяться.
«Убью...» – прочитала на каменном лице байкера, явно не собирающегося брать пример в воспитании со старшего поколения.
За это я его и любила! За то, что моя дальнейшая судьба папусику не безразлична!!!
«Но апгрейд у моей «Хондочки» всё равно будет! В конце концов, «Кобре» надо соответствовать!» – улыбнувшись, подмигнула, отцу и направилась к столику, за которым сидела Уварова с нашими новыми знакомыми.
Точная копия мрачного выражения лица Олега Мотаева отразилась на моське Соколовского.
«Здрасьте, пожалуйста! А тебе что не так!?»
Причина недовольства Дениса осталась для меня загадкой, так как, стоило оказаться рядом, вся компания уже улыбалась, готовая к конкурсам реально крутого тамады-Аркадия, сделавшего праздник весёлым и молодёжным!
Конечно, довольными были не все. Мамины гости посидели немного, полюбовались на молодёжь и незаметно ретировались, откланявшись перед дедушкой Борей.
К вечеру и вовсе остались только одноклассники Евы, она сама и мы…
Я танцевала с Соколовским, который оказался довольно шебутным парфюмером, не пропускавшим даже динамичные треки, вытягивая меня постоянно на танцпол.
Если бы не они, ведущему Аркаше пришлось бы туго. Надо признаться честно, если бы не эта парочка, раскачавшая всех гостей, разогнавшая, так сказать, этот «локомотив восемнадцатилетия» своим юмором и лёгкостью в общении, праздник вышел бы похожим на светский приём. Такой... тухлый... раскачать который не смог бы даже самый крутой тамада.
– Я устала, – потянула Дениса на выход, чтобы глотнуть свежего воздуха, и застряла в коридоре, увидев недавно пропавших Нолика и Жеку, целующихся так, что мне жарко стало. – Ой…
– Что там?
Дёрнув Соколовского обратно, внезапно оказалась с парнем за шторкой, где неожиданно обнаружился очаровательный альков.
«Точно в сказке», – выдохнула восторженно, оглядывая яркие звёзды и чёрные полосы.
– Я не понял… ты меня соблазнить решила?
– Что? Нет… я…
– Жаль… – парень стал приближаться, а я всё никак не могла отойти от увиденного, опустив взгляд на губы Дэна.
Не кстати, вспомнился поцелуй с Соколовским.
«Уф! Мотаева, прекрати! Сейчас щёки обуглятся!»
Дэн остановился только тогда, когда моя грудь прижалась к его рубашке.
– Серафииииима... – рука парня легла мне на спину, – признайся, как у тебя это выходит?
– Что… выходит?
Наследник парфюмерной линии улыбнулся, прищурившись:
– Вот. Именно об этом я говорю… как так выходит?
– Да что выходит-то?
– Твоя сестра одета более чем открыто: никаких бретелей, глубокий вырез… да, подол длинный, но и в нём дизайнер смог претворить в жизнь все свои порно-мечты, сделав его, какого-то чёрта, полупрозрачным…
«Странно. Я не заметила».
– Но я безразличен к ней… а ты…
– А что «Я»?! Я прилично одета! – возмущённо уставившись на брюнета, обиженно надулась.
– Очень прилично... – улыбнулся парень, стиснув меня в руках ещё сильнее, – … но я хочу именно тебя…
«Ух ты ж…ёёёёё...»
– Эммм… – с неимоверным усилием оторвав взгляд от розовых губ парня, попыталась загладить неловкую паузу, которая, словно удавка, ограничивала меня в кислороде. «Дыши, Сима, дыши!» – уговаривала сама себя, барахтаясь в омуте тёмно-синих, почти чёрных глаз Соколовского. – Денис, ты трезвый?
– Да, – криво усмехнулся брюнет. Его руки поползли с моей талии к груди. Горло перехватило окончательно. В глазах потемнело. – Ты боишься меня?
– Нет… – выдавила из себя, когда лицо парня приблизилось, и Дэн провёл губами по моей отрытой шее, делая глубокие вдохи, выдыхая горячий воздух мне на кожу, которая тут же покрывалась мурашками.
– Почему тогда так напряжена?
– Потому, – взяв себя в руки, пихнула этот ходячий тестостерон, дёргая шторку, попросту сбегая.
Кто бы мне позволил?!
Соколовский схватил меня за руку, возвращая обратно.
– Ты не знаешь… Хочешь, скажу, чего ты боишься?
– Я ничего не боюсь! – упрямо поджав губы, положила руки на твёрдую грудь парня, отстранившись, когда стало понятно, что он снова хочет меня… ммм... «вдохнуть». – Ты ведёшь себя, как наркоман.
– А ты, как трусиха.
Я задохнулась от возмущения.
– Не правда! Я не боюсь! Сказала же!
– Тогда поцелуй меня.
– Эээ… с какой стати?! – еле нашлась, растерявшись от приказа и требовательного тона парфюмера.
– Потому что хочешь… и потому что только так я поверю, что ты не боишься!
«Сима, нет!» – приказала сама себе, прекрасно понимая, что меня просто разводят! Берут на «понт».
… а глаза непослушно сползли на розовые губы Дениса.
«Но я же, и правда, этого хочу...» – укусив себя за нижнюю губу, нахмурилась.
Манипуляция не прошла бесследно.
Брюнет тяжело застонал, несчастно выдохнул и сам поцеловал.
Мои руки, словно замороженные, отказались выручать свою, потерянную хозяйку, которую натурально зацеловывали до состояния инфузории туфельки!
Казалось, что моей активности в этой крышесносной атаке горячих настойчивых губ парня никто и не ждёт совсем! Я просто кайфовала от новых ощущений, наконец, понимая, каким должен быть первый поцелуй!
А он, оказывается, должен быть совсем не таким, каким получился в парке!!! Нет!
Он не был мягким и осторожным! Всё с точностью, да наоборот!
Если бы крепости средневековых замков брали поцелуями, то этот поцелуй стал бы решающим! Так сказать, переломным в окончательной капитуляции противника!!!
Говорят, что во время поцелуя у активных его участников полностью отсутствуют мысли… Это не так!
Мои мысли спокойно существовали сами по себе… очень напоминая по советам чертёнка из мультфильмов, вечно сидящего на левом плече несчастного персонажа, дабы натолкнуть его на очередной грех.
«Какой крутой мастер поцелуев…» – шептал этот элемент грехопадения, получая тот же заряд тока, что и я, когда Денис медленно проводил по спине подушечками пальцев, без принуждения, но всё-таки подталкивая к себе. Ненавязчиво толкая меня в свои объятья. Казалось идти дальше – это проникнуть уже в самого парня… а я всё шла… и падала… падала в пропасть своих мыслей, в реале не тронувшись даже с места!
«А представь, что будет, если ты тоже его поцелуешь?!» – никак не мог угомониться воспалённый мозг. Я уже даже завидовала тем, у кого кукушка отказывает в такие стратегически важные моменты!!!
Тело, жившее само по себе, проявило излишнюю любознательность.
Приоткрыв рот, я, пусть даже не имеющая практики, но знающая, каким поцелуй бывает в теории, коснулась языком нижней губы Соколовского.
Тело Дэна под моими руками напряглось, потом задрожало… и всё прекратилось.
«Ой! Кажется, я его сломала...»
Приоткрыв один глаз, наткнулась на пристальный взгляд Дениса… и быстро вернула свой язык на место.
В его чёрных, как ночь, глазах не было даже намёка на синюю радужку! Никакой насмешливости или ухмылок, самодовольства или предвкушения. Только желание. Прожигающее насквозь. Обещающее что-то запретное и новое… что-то, за что папа будет ругаться куда сильнее, чем за апгрейд «Хонды».
«Но я хочу...» – откуда-то появившееся упрямство было продиктовано непонятно кем, но я точно разделяла его!
– Я не боюсь… – прошептала тихо, неизвестно кого больше успокаивая.
– Сиииимаааа, – простонал парень, снова касаясь моих губ, полностью отпуская своё желание.
Я говорила, что поцелуй до этого не был мягким!? Мляяяя… Как я ошибалась! Вот теперь это был жесткачь!
«Я… я...» – и мысли отключились!
«Нет-нет-нет! Симка, нам туда нельзя! Эта взрослая жизнь… слишком половая… и болезненная!» – вцепившись в рубашку парня, чтобы не упасть, поняла, что не чувствую под собой земли… ну, то есть коврового покрытия тайного местечка. – «Меня, что ли, на руки подняли?!»
Хотела возмутиться.
Уже открыла было рот, но в него толкнулся язык парня, нежданно-негаданно вздумавший поменять ротовую полость, обустраиваясь на ПМЖ в моём пригретом.
С каким бы удовольствием укусила нахала, да только все недовольства были обманчивы… по крайней мере, мой язык такого соседства точно не против!
Отодвинувшись от парня, выяснила, что это не он меня на руки взял, а я, прижатая к холодной стене, чуть ли не забралась на свой одушевлённый «пилон», обхватив его вокруг талии ногами. – «Ой! А платье-то как неприлично задралось...» – шокировано разглядывала свои ноги, по которым Денис сейчас медленно прогуливался дрожащей рукой, продолжая меня прижимать к стене, покраснела от стыда.
– Эээ… эээээээ…
– Надо остановиться? – хрипло то ли спросил, то ли ответил Дэн, медленно спуская меня на пол, продолжая касаться губами щёк, шеи…
«О, Боже!» – задев определённую область его организма, весьма внушительно выступающую, вспыхнула ещё сильнее.
– Дддаааа… – отстранив парня от себя на вытянутую руку, прислонилась к стене, боясь поменять положение. Ноги дрожали, как у того телёнка, в рождении которого мне «посчастливилось» принять участие, помогая бабушке Оле с её коровой в Сомово.
– Сима, ты мне нравишься, – твёрдо признался Соколовский, прыгая сразу с места в карьер. – Я не знаю, как начинаются серьёзные отношения у других – не был свидетелем, да и сам опыта не имею, но я хочу предложить тебе встречаться.
– За...зачем?
«Что ты несёшь, имбицилка!?» – хотелось подарить себе подзатыльник.
– В смысле, почему?
– Потому что ты мне нравишься, – повторил парень, как для недалёкой, – а я нравлюсь тебе. Говорить о любви, думаю, ещё рано – ты меня на смех подымешь… – парень странно посмотрел меня из-под ресниц, будто чего-то ожидая.
«Логики, наверное», – поняла по-своему, отвечая:
– Конечно! Мы же знакомы… эээ… два дня… если рассматривать ситуацию, исходя из разумности...
– Сима! Какая может быть разумность в… – Денис запнулся. – Ладно. Об этом поговорим позже… – Соколовский дёрнул плечом, едко выдав: – когда твоя разумность позволит.
– Не разговаривай со мной в таком тоне.
– Хорошо, не буду… только стань моей девушкой.
– Я… – честно? Я была в растерянности. – Как ты себе это представляешь!?
– Обыкновенно! Ты же переезжаешь в Москву учиться, я правильно понимаю? Будем встречаться… эээ… или дружить… Господи, – Дэн провёл по лицу рукой, – говорю, точно подросток.
Мне стало смешно.
– Успокойся. Не стоит загадывать так далеко. Сейчас только лето.
– Вот именно, – Соколовский снова придвинулся ко мне, окутывая приятным запахом дорогого парфюма. – Я лучше тебя первым застолблю… пока тебя, аппетитную первокурсницу, другие инженеры не увели.
– А откуда ты… ааа… – вспомнила я, что сама на сцене, когда перед бабушкой за отца заступалась, сдала все явки и пароли, ляпнув, куда еду поступать. – А где учишься ты?
– Не поверишь, – самодовольно улыбнулся брюнет. Его глаза загорелись радостью. – Там же, где и ты. В МАДИ.
Потупившись, опустила глаза в пол.
– Это для тебя проблема? – тревожно спросил Денис, двумя пальцами поднимая мой подбородок.
– Нет, – мотнула головой, встретившись с его растерянным взглядом. – Просто странно всё это.
Соколовский снова потянулся к моим губам, и на этот раз я приняла его поцелуй с готовностью, довольная, как слон.
«Доза-доза-доза тебя…» – вспомнились слова песни, и я поняла, что подсознание меня призывает к сдержанности.
«Пора взять себя в руки. Что-то Деня слишком быстро набрал обороты со своей «дружбой»! Надо...» – парень добрался до моего уха, и я захохотала, извернувшись от его ласки.
– Щекотно!
– Ну, вот, – деланно обиделся брюнет, а у самого глаза искрились от смеха. – А я так надеялся на эрогенную зону… придётся искать в другом месте…
«Уши, мои уши! Сгорят нафиг от таких угроз! Но как же приятно…»
Дверь в ресторанный зал распахнулась, колыхнув ветром шторку, за которой мы с Денисом стояли в обнимку.
Миллисекунда, и я отскочила от Соколовского, поддаваясь на истерический вопль чуйки.
– Сима… – не понял Дэн мой манёвр.
– Что здесь происходит!? – возмутился Олег Мотаев, одёрнув шторку так, что та на него вместе с гардиной упала, оторвавшись от фанерного карниза.
– Папа! С тобой всё в порядке? – бросилась любимому байкеру на помощь, пытаясь не зайтись в смехе.
– Не увиливать от ответа! – махнул рукой нетрезвый мужчина, напоминающий сейчас, будучи запутанным в шторе, Гай Юлия Цезаря. – Отвечать! Чем вы тут занимались!?
Соколовский принял удар на себя… ну, как «принял»!? Решил перетянуть отца в свой гарнизон пугливых шовинистов:
– Ругаемся мы тут.
– Не понял…
– Говорю, что девочкам не пристало рисковать своей жизнью, выделывая финты на байке. Одно дело кататься…
– А ну, пойдём, выпьем… – закинув парню руку на плечи, Мотаев утянул моего намечающегося ухажёра внутрь ресторана.
– Не поняла… – уже протянула я, растерянно хлопая глазами, стоя в коридоре со шторой в руках. – Это что такое сейчас было?
Меня ущипнули за задницу, заставляя испуганно подскочить на месте:
– Это, – улыбнулась Маша, подмигнув мне, – стратегический финт ушами! Не думала я, что Дэнчик такой молоток!
– Какой ещё «молоток»!? Он у меня папу увёл, а ты.
– Во-первых, не он «папу» увёл, а «папа» его! А во-вторых... может мажор московский мосты с будущим тестем налаживает?
– МАША! – одёрнула подругу, захохотавшую от собственной шутки. – Перестань! В конце концов, это не смешно!
– Смешно-не смешно, а Женька пошёл машину прогревать.
– ?
– Не надо тут удивляться, – заценила Уварова мои вскинутые вверх брови, поясняя, что в её удивительно разумной голове родилось на этот раз. – Уверена, ты не обидишься, если я на твоё совершеннолетие стану взрослой мадамой.
– Маша!
– Отстань! – махнула блондинка на меня рукой, быстро наклоняясь, чтобы чмокнуть в щёку. – С днём рождения! Домой меня сегодня не жди… можешь вместо меня Соколовского пустить… на половинку своей кровати! Ему сегодня ночевать в «Volvo».
Девушка дёрнула в сторону выхода, когда дверь открылась и в ней замаячил Женька.
– Спокойной ночи! – помахала подруга на прощание рукой, оставляя меня в прострации.
«Охренеть! Здравствуй, взрослая жизнь!» – не успела поздороваться с новой для меня стороной жизни, как с противоположной стороны коридора открылась другая дверь.
– Ты не видела Ермолина?
– Он увёз мою подругу на дефлорацию… – прикусив язык, резко замолчала, так и не отойдя от шока.
«Дура! Вот наболтала»
– Куда? – застыл на месте Соколовский, так и не дойдя до меня.
– Эээ… по делам…
«Успокойся, он всё равно узнает! Его домой ночевать не пустят!» – внезапно мне так жалко парня стало. Как щеночка брошенного.
Прежде чем отфильтровать мысль, спросила:
– А поехали, я тебе покажу, как на «Коброчке» трюки делаю? Ты увидишь и поймёшь, что ничего страшного в этом нет.
– Нет. Давай лучше просто покатаемся… я тебе свой «Харлей» дам… – Дэн улыбнулся и протянул мне руку, приглашая на ночной заезд по Воронежу.
«А почему нет!?»
– Давай, – решила составить бездомному компанию, осторожно вкладывая свою руку в его ладонь. – Только мне нужно переодеться…
– Хорошо. Я вызову такси, а ты пока предупреди своего отца…
– Он там тебе не угрожал?
– Нет, – усмехнулся Соколовский. – Он угрожал тебе. Сказал, что никогда не поздно вкладывать ум в своего ребёнка… главное – делать это с любовью.
– Ну, и где угроза?
– Разве не о порке речь? – многозначно заиграв бровями, Дэн громко рассмеялся, оценив мой угрюмый вид.
– Вряд ли. Папа никогда не поднимал на меня руку. Мне хватает словесного понукания.
– Какая ты хорошая… байкерша, – брюнет внезапно начал наступать, но я вывернулась, строго посмотрев на шутника.
– Всё! Всё! – сдаваясь, поднял руки парфюмер. – Я держу себя в руках.
– Вот и отлично. Я – обученная, могу и в нос дать! Меня Машка на ушу заставила с собой ходить…
– Ой-ой! Боюсь, – заржал Соколовский, шутливо притягивая меня к себе. – Точнее, теперь ничего не боюсь! Надо же, какая мне девушка бесподобная попалась. И пьяным домой отвезёт, и от дворовой шпаны отобьёт.
– Пьяным? Домой? На байке? Если только твой дом – кусты, – тихо захихикала, чувствуя себя в объятьях парня, как на седьмом небе (по крайней мере, именно такой восторг мне представлялся в посетителях этого слоя атмосферы! Даже уходить от Дэна не хотелось!). – Ладно. Через пятнадцать минут, на улице.
– Я буду ждать!
Проследив за тем, как Соколовский вышел из ресторана, поспешила в банкетный зал… и чуть не заработала шишку, так как дверь резко открылась.
– Ты где ходишь?! – возмущённо накинулась на меня Ева, тревожно разглядывая платье и лицо.
«Не… косметика не поплыла – я ею просто не пользуюсь!»
Не сдержав ухмылку, насмешливо ответила:
– Тебе какое дело? Посторонись, мне нужно папу предупредить… я устала.
– Ты с ним, да?! – Ева схватила меня за локоть, не давая пройти.
– Ты офигела совсем? Пусти.
– Ты же слышала! – Никак не могла угомониться старшенькая, едко заметив: – ему просто нравится, что его духи оказались у тебя! На твоём месте могла быть любая! Даже я! Поверь, он бы и разницы не заметил!
Как неприятно признаваться, но слова Евы попали в цель. Стало очень обидно, но не настолько, чтобы я тут вздыхать и охать начала, сокрушаясь о своей несчастной доле!
– Вот и отлично! Парню только позавидовать можно, что его духи оказались не у такой меркантильной и жадной особы, как ты! Мне от него ничего не надо… а духи… они мне просто понравились. Не ты ли недавно сокрушалась, что от меня пахнет дешевой детской парфюмерией для принцесс? – фыркнув, оттолкнула от себя Мотаеву-1, сверлящую меня злобным взглядом. – Иди, локти кусай, оригинал!
Хлопнув дверью перед носом сестры, бросила всё внимание на поиски папы.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги