Бендер (ЛП)

Глава первая

— Киган, мне нужно, чтобы ты сегодня забрала сестру с занятий балетом. Мне позвонил начальник, они хотят, чтобы я задержалась на час во второй половине дня, — кричит мама с кухни.

— Мам, я не могу. У меня встреча с исследовательской группой после занятия по анатомии с основами физиологии, и я не могу прогулять. Ты не можешь попросить дядю Мёрфи забрать её? — не хотела показаться вечно ноющей, но честно говоря, мне нужно было отказать ей в дополнительной помощи, потому что работа моей мамы, казалось, постоянно требовала задержаться.

Она высунула из-за угла свою растрёпанную голову с тёмно-коричневыми завитками, закручивающимися в разные стороны.

— Серьёзно, Киган, мне очень нужно. У твоего дяди есть своя жизнь, и знаешь, я не могу отменить работу. Нам нужны деньги, и мне нужна работа.

Всегда та же уловка, чтобы я почувствовала себя виноватой, только высказанная, другими словами. Роуэн Филлипс, моя мать, всегда была матерью-одиночкой. Мой отец, также известный как донор спермы, бросил ее, когда они случайно зачали меня. Когда она сказала ему, что беременна, он покинул город, и она больше никогда о нём не слышала. Маме пришлось бросить школу, когда родители отказались ей помочь. Поэтому, как только я родилась, она нашла работу. Пока я росла, всегда были только мы с мамой. Это было вроде как «ты и я против всего мира». Но потом однажды, когда мне было двенадцать, она посадила меня на диван и рассказала, что беременна. Я помню, что эти слова не имели для меня никакого смысла.

В моей голове был шквал вопросов, но только один я озвучила. Как она могла забеременеть, если даже не была замужем? Да блин, к чёрту замужество, она даже ни с кем не встречалась! Она объяснила мне, что встречалась с каким-то парнем, в основном в обеденный перерыв, то там, то здесь. Очевидно, моя мать была не в курсе, что существовали методы контрацепции. И вот мы здесь, восемь лет спустя, и моя младшая сестра прыгает вниз по ступенькам в фиолетовых леггинсах и голубой тунике с длинными рукавами, с такими же растрёпанными волосами, как у мамы, собранными жёлтым бантом. У неё был такой же, как у мамы чудаковатый вкус. Удивительно, что её не дразнили в школе.

Я поморщила нос и тяжело вздохнула:

— Прекрасно. Но я не могу пропустить ещё одно исследовательское занятие, ладно? Я уже еле вытягиваю этот предмет на «С»¹, и если есть шанс, что меня примут в школу медсестёр, то я должна убедиться, что мне хоть немного помогают. Я делаю это в последний раз.

Она, как обычно, усмехнулась, сообщая мне, что она добилась своего.

— Спасибо, детка.

— Сара, тебе нужно сесть и позавтракать, — я ткнула её в бок, заставляя взвизгнуть, когда она проходила мимо. — Со всеми этими танцами мне нужно откормить тебя.

Я очень любила свою сестрёнку. Чёрт, из-за того, что моя мама слишком много работала, я практически воспитывала её. Она была неприятной неожиданностью, обернувшейся счастьем, которое я никогда не отпущу. Я могла бы раздражаться из-за нашего положения или того факта, что мне приходится пропускать что-то важное — учёбу, но я никогда в этом её не обвиняла. И как бы мне ни хотелось сердиться на маму из-за того, как складывается наша жизнь, я просто не могла. Я любила нашу маленькую семью.

— Мальчикам нравятся тощие девчонки? — вопрос Сары застал меня врасплох.

Мы обе сели за маленький кухонный стол. Приподняв бровь, я спросила:

— Почему тебя это волнует?

Она засунула в рот ложку овсянки, которую мама поставила перед ней:

— Ну, девочки в школе говорят, что мальчикам не нравятся толстые девочки, им нравятся только худенькие. Так почему ты хочешь откормить меня? Я, знаешь ли, хотела бы в своё время найти парня.

Я посмотрела на маму, которая стояла к нам спиной. Судя по тому, как подрагивали её плечи, она явно смеялась.

— Сара, послушай меня. Мальчикам нравятся девочки с разными формами и разных размеров. Если бы всем нравились одинаковые девочки, этот мир был бы скучным, и все пытались бы выглядеть одинаково. И то, что я сказала, было просто образно. Я не по-настоящему хочу откормить тебя, я просто имела в виду, что тебе нужно хорошо питаться, потому что ты крошечная.

Почему я чувствовала, будто рою более глубокую яму, в которой скрывалось ещё больше вопросов?

Моя сестрёнка сидела некоторое время, обдумывая мои слова. Было удивительно, как работала логика второклассника, и что можно было практически видеть, как вращаются шестерёнки у неё в голове. Я буквально ждала вопросов, которыми она завалит меня. Все те обычные по списку: кто, что, когда, где, почему и каким образом.

— Итак, мальчикам все-таки нравятся крошечные девочки?

Я наклонила голову, и удручённо выдохнула:

— Мам, ты можешь в любой момент присоединиться к разговору.

Она хихикнула, когда поставила последнюю тарелку в посудомоечную машину.

— Зачем мне это делать сейчас? Ты, кажется, сама неплохо справляешься.

Проглотив несколько полных ложек овсянки, я встала и поставила миску в раковину.

— Извини, но прямо сейчас у меня на это нет времени. Я опаздываю на занятия.

Мама сама могла ответить на вопросы. Когда я выходила из кухни, мама крикнула, чтобы я не забыла забрать Сару.

— Не забуду, — раздражённо крикнула я в ответ.

Я прошла вниз по коридору и вошла в спальню, чтобы переодеться. Через тридцать минут начинаются занятия. Я хотела принять душ, но не было времени. Взглянув в зеркало, я вздохнула, собрала грязные светлые волосы в пучок и натянула на себя светлый топ с обтягивающими джинсами. Наряд, вероятнее всего, выглядел бы более мило с ботинками, но я обула вьетнамки. Схватила сумку и направилась к двери.

Я въехала на студенческую стоянку с пятью минутами в запасе, и, к счастью, нашла свободное место за углом корпуса «Естественных наук». Мне нравился этот кампус, но Университет Джорджии был огромным, и найти место для парковки всегда было проблематично. Сегодня, видимо, был мой счастливый день. Выбравшись из машины, я практически побежала на занятия. Мой преподаватель, доктор Кристенсен, была крепким орешком, и, если ты опаздываешь, она ни для кого не делает исключений. Проходит минута с начала занятия, она запирает дверь, и войти ты уже не сможешь. Одно пропущенное занятие анатомии с основами физиологии, и ты в заднице! Я никогда не опаздывала, ни разу, и, слава богу, я вошла как раз вовремя. Как только я прошла через дверь, прошагав мимо неё, она сказала:

— Тянешь до последнего, Киган.

— Да, мэм. Извините, это больше не повторится, — с опущенной головой я промчалась на своё место, и урок начался, как обычно. Мы в подробностях прошли материал о сердечно-сосудистой системе и о том, как сердце перекачивает кровь. К тому времени, когда я вышла, у меня кружилась голова, и я не была уверена, что буду в состоянии удержать правильный порядок клапанов, предсердий и желудочков. Вот поэтому мне нужна была моя исследовательская группа. В расстроенном состоянии, я протолкнулась через двери на солнце, и направилась к кафе «Бульдог», где как обычно собиралась встретиться со своей лучшей подругой Мейси, чтобы перекусить. В это время суток было довольно тихо, потому что это было не совсем время ланча, так как большинство занятий ещё не закончились. Перед тем как сесть за стол и дожидаться Мейси, я встала в очередь, чтобы взять маленькую пиццу и содовую. Едва я села, как она вышла из-за угла с подносом, и раздражение в её взгляде подсказывало, что мне предстоит много выслушать.

Поставив поднос на стол, она уселась на стул напротив меня:

— Итак, помнишь, вчера вечером я должна была встретиться с Марком из баскетбольной команды?

— И тебе тоже привет, — саркастично заметила я.

— Нет, я серьёзно, Киган, ты меня слушаешь? Без шуток, спроси, как прошло моё свидание, — с раздражением возразила она.

Я ухмыльнулась, прекрасно зная, что она ещё больше рассердится, если я не уступлю ей.

— Ну, и как прошло твоё свидание?

Она вскинула руки в воздух в самом драматичном жесте и произнесла:

— О, мой бог, оно было ужасным! — я прикусила щёку изнутри, чтобы не рассмеяться.

— Вначале все было великолепно. Он забрал меня на своей поистине офигительной тачке и был джентльменом. Ты знала, что парни, которые открывают для девушки дверцу машины, все ещё существуют?

— Мейс, мы живём на Юге, большинство из них так и делает.

Она посмотрела на меня, будто у меня выросла вторая голова:

— Ни один из тех, с кем я встречалась, этого не делал.

Я подняла бровь:

— Это потому, что те, с кем ты ходишь на свидания, надеются только на секс.

— Шшшш. «Я рассказываю тебе историю», — сказала она, игнорируя моё очень даже верное заявление. — В любом случае он был милым весь вечер, заплатил за ужин, держал за руку… потом под конец вечера зашёл. Он зашёл ко мне, и все стало накаляться. Я очень завелась, и он тоже.

— Ну и в чем проблема? Мне не нужны подробности, Мейс.

— Я подбираюсь к проблеме, Киган. Так вот, я легла, и он снял мои трусики, и именно тогда, когда я думала, все будет хорошо… БАМ!

— Что? Что БАМ?

— Его пальцы начали действовать так, как будто он подросток и впервые трогает вагину. Я имею в виду, что за чёрт? Казалось он в замешательстве.

Хорошо, теперь я не могла сдержать улыбку, которая расползалась на моем лице.

— В каком смысле в замешательстве?

— Киган, он, мать твою, так тёр клитор, будто пытался разжечь огонь. На самом деле я уверена, что я видела одну искру. О, боже, — она опустила голову на предплечье. — Мои интимные части тела болят так, что я уверена, потребуется неделя, чтобы все зажило, и я знаю, что забавно хожу.

Я больше не сдерживала смех. Поделом ей. Мы с Мейси были лучшими подругами с начальной школы. Расти вместе — было всегда интересно, я была тихой, в то время как она была шумной и любила привлекать внимание. Я оставалась в тени, пока она впитывала всё внимание в себя. Мейс была выше меня на пять дюймов. Её рост был пять футов восемь дюймов, и ноги от ушей. Её длинные каштановые волосы доходили до середины спины, глаза у неё были цвета шоколада. От простого взмаха её изогнутых ресниц парни собирались вокруг неё толпами. Я была рада оставаться в её тени. В Мейси я больше всего любила то, что она всегда относилась ко мне как к равной. Чаще всего я ей завидовала, однако, сегодня она снова доказала мне, почему я не могла оказаться на её месте, даже если бы захотела.

— Мне нужно отвезти тебя в магазин, чтобы купить крем от ожогов? Я не уверена, что его можно мазать прямо туда, но, возможно, фармацевт нам подскажет… — я замолчала, когда она стрельнула в меня взглядом «лучше заткнись».

Я выдавила сквозь смех:

— Извини, я уверена, это больно.

— Ага, твой голос просто источает сочувствие.

— Эй, — сказала я, когда она отвела от меня взгляд, очевидно более раздражённая, чем я раньше думала. — Извини, Мейс, я не это имела в виду. Как прошла оставшаяся часть ночи? Ты, по крайней мере, сказала Марку, что он делает тебе больно?

— Все нормально. Нет, я просто сымитировала оргазм, чтобы он поскорей отстал от меня. Я хотела, чтобы он ушёл домой. Все удовольствие было убито отсутствием у него навыков в любовных ласках. Как твой вечер? — она сменила тему.

— Тьфу! Я должна уехать из кампуса, чтобы забрать Сару с занятий балетом, и пропустить ещё занятие. Я в затруднительном положении Мейси. Я просто ушла с АиФ, и не думаю, что могу сказать тебе, куда это заведёт. Я так запуталась, и моей маме постоянно нужна помощь, а это может помешать моему поступлению в школу медсестёр, — я снова ныла, но ничего не могла с этим поделать. Если кто-нибудь и понимал ситуацию у меня дома, так это она.

— Я не понимаю, как ты справляешься с этим. Я люблю Сару, также, как и ты, но твоей маме пора перестать полагаться на тебя. Разве она не понимает, как важна эта школа? Ты рассказывала ей, как ты стараешься и что тебе нужна помощь?

— Ты, правда, думаешь, что я ей это сказала?

Она подняла руки ладонями вверх:

— Ты права, извини. Ты знаешь, что всегда можешь позвонить мне и попросить о помощи. Я не знаю, с чего ты решила, что должна всё делать самостоятельно.

— Потому что ты уже многое сделала. Я чувствую, что никогда не расплачусь с тобой, — ответила я, вздыхая.

Она протянула руку и ухватилась за мою, переплетая наши пальцы.

— Киган, я люблю тебя. Ты моя лучшая подруга, а это значит, что мы помогаем друг другу. Ты делаешь для меня больше, чем осознаешь. Клянусь, если бы не ты, я, вероятно, уже бы залетела и пошла по стопам своей матери. Ты опускаешь меня на землю. В дружбе нет таких понятий как возвращение долгов или список с баллами. Если ты нуждаешься во мне, скажи, и я несмотря ни на что приду, — она сжала мою руку, когда произнесла последнюю фразу.

Я посмотрела на неё через стол, у меня в глазах стояли невыплаканные слезы.

— Я тоже тебя люблю.

Она покачала головой, её длинные каштановые локоны спадали через плечо.

— Всё! Достаточно этой слезливой фигни, давай определимся, что будем делать, — Мейси отпустила мою руку и откинулась на спинку стула.

— Что ты имеешь в виду под «давай определимся, что будем делать»? С чем определяться? После ланча я собираюсь найти моего ассистента преподавателя, попросить у него учебное пособие и с головой уйти в работу на час, а потом поеду и заберу Сару.

— Нет, я имею в виду в долгосрочной перспективе. Думаю, пришло время съехать из этого дома и найти что-то своё. Пора начать жить своей жизнью.

Я сморщила нос:

— У меня есть собственная жизнь.

Она посмотрела на меня взглядом, означавшим «прекрати нести чепуху».

— Хорошо, значит, у меня нет собственной жизни. Но разве это важно? У меня есть работа, где я зарабатываю чуть больше того, что мне надо, чтобы покрыть личные расходы, не говоря уже о маме. Я не смогу позволить себе собственную квартиру, даже если захочу.

Мейси сидела, явно пытаясь придумать, как обойти моё затруднительное положение, её идеально наманикюренные ноготки стучали по столу. Я решила воспользоваться тишиной и начать жевать пиццу. Жирный сыр мне не нравился, но я была голодна, и мне было всё равно. Только я потянулась за содовой, как ее рука дёрнулась и схватила меня за запястье, напугав меня.

— Я придумала, — слишком громко крикнула она.

— Боже, Мейс, потише.

— Извини, — она обвела взглядом все ещё пустое кафе. — Я знаю, как решить твою проблему, — тихо сказала она.

— Просвети меня, о, мудрейшая, — съязвила я.

— Ты не можешь позволить себе квартиру самостоятельно, и я, если бы могла, точно была бы твоей соседкой по квартире, но папа даёт мне деньги, так что пока могу, я буду жить за его счёт.

Родители девочки были неприлично богаты. Ее мама была членом городского совета, а папа — доктором. Я не обвиняла её, что она пользуется такой возможностью, пока её продолжают обеспечивать.

— Хорошо, что ты предлагаешь?

— Ну, если я не могу быть твоей соседкой, тогда давай найдём её для тебя, — сказала она так, как будто это было самое простое объяснение.

— И где, на сайте «Крейгслист»²? Я не буду искать соседа на «Крейгслисте», Мейс. Поэтому даже не предлагай такое, — я встала, чтобы выкинуть коробку от пиццы в урну.

— Нет, не на «Крейглисте». Боже, я не хочу, чтобы тебя убил маньяк. Я имела в виду объявления в кампусе, — она схватила меня за руку и начала тянуть к Общественному центру, куда студенты ходили, чтобы позаниматься или просто потусоваться.

— Я видела листовки, прикреплённые на информационных стендах. Давай посмотрим, сможем ли мы найти тебе соседа.

Когда мы вошли в здание, там было несколько студентов, которые общались, а остальные уткнулись носом в книгу. Как только мы открыли дверь, ветер поймал несколько бумажек, висевших внутри, и разбросал их. Мы обыскивали доски примерно пять минут, отрывая небольшие клочки, с телефонными номерами и именами. Честно говоря, не одно из них не выглядело многообещающе. Жильё либо было расположено в дрянной части города, либо за него хотели больше, чем я могла себе позволить.

— Бинго! — Мейси улыбнулась, приподнимая бумажки, закрывавшие то объявление, которое она читала.

Я быстренько свернула те несколько кусочков, что были у меня в руке, и попыталась засунуть их в задний карман.

— Что ты нашла?

Мейси прочитала объявление, но я не поняла, что именно в нём заставило её сказать «бинго».

— Не хочу огорчать тебя, но я уверена, что услышала, как ты сказала, что они ищут мужчину. Когда я проверяла последний раз, я не мутировала, и у меня не вырос дополнительный придаток.

— Нет, там сказано, что они рассмотрят и девушку. Просто подумай. Квартиры Риджвуд прямо за углом от кампуса, и всего в двух кварталах от работы. Они и правда хороши, и арендная плата, которую ты можешь себе позволить. Плюс там парень. Кто не захочет жить с горячим парнем двадцать четыре часа семь дней в неделю? Это побьёт проживание с сумасшедшей женщиной, которая постоянно крадёт твою одежду и косметику. Я бы прирезала сучку, если бы она только коснулась моего карандаша для глаз.

Я закатила глаза:

— Кто сказал, что этот парень горяч? Он может оказаться полным кретином, который натягивает штаны до пупка, носит пару мокасин с кисточками, очки в роговой оправе, и весь покрыт прыщами. Ещё лучше, если он геймер, который сидит все время на диване и курит по пять пачек сигарет в день, и если подумать, то они могли бы подвергнуть мою жизнь опасности. Что если он уснёт с сигаретой во рту, а следующее, что ты узнаешь, — ты прочитаешь обо мне в газете, и прочитаешь ты о том, как они идентифицировали мои останки по зубам.

Она оторвала клочок с номером телефона и вручила его мне:

— Ты психически больна, — я засунула бумажку в задний карман и сказала себе, что позже выброшу её. — Смотри на вещи реальнее, Мейс. Ни одно из них не подойдёт. Мне придётся жить с мамой, пока я не встану на ноги. По крайней мере потом я смогу снять собственное жилье и не переживать, что подписала договор аренды с соседом прямо из ада.

Она стояла, положив руки на бёдра, и рассматривала меня секунду, прежде чем сказать:

— Тебе когда-нибудь, кто-нибудь говорил, что ты пессимист?

Я улыбнулась:

— Только ты. А теперь шевелись, мне нужно идти работать, а тебе — на занятие.

— Киган, можешь взять вон ту кипу бумаг и зарегистрировать из них те, что я пропустила вчера вечером? Я не успеваю! — попросила Марша из-за своего стола.

Я работала неполный рабочий день в кабинете врача в комнате с медицинской документацией. Обычно мы с Маршей были одни. Она работала здесь почти десять лет и наняла меня, чтобы я ей помогала. Когда Доктор Хилл увеличил число пациентов и нанял себе в помощь фельдшера, рабочая нагрузка Марши удвоилась. Технически она была моим боссом, которого я спрашивала о перерывах или о том, когда мне нужно было пораньше домой, чтобы позаботиться о домашних делах. Я была благодарна ей, потому что она была ко мне добра.

— Конечно, без проблем! — ответила я, когда взяла бумаги и начала их регистрировать. — Тьфу, когда Доктор Хилл перейдёт на ведение документации в электронном виде?

Она посмотрела на меня поверх леопардовой оправы очков.

— Вероятно, никогда. Он старой закалки и любит работать с бумагой.

Я ворчала, когда продвигалась между двумя высокими полками, на которых размещались медицинские карточки. Пока я расставляла их, я спросила Маршу:

— Ты не против, если я уйду чуть пораньше? Моей маме нужно, чтобы я забрала сестру с занятий балетом.

— Нет проблем.

Мы проработали ещё час до того, как мне пришла пора уходить. Я забрала вещи и попрощалась, потом вышла на яркое солнце. Я слегка дрожала, пока шла к машине. Здесь в Джорджии была середина осени, и сегодня было свежо и прохладно. Листья пока ещё не начали менять цвет, но уже скоро должны были. Это было моё любимое время года. В следующем месяце, я отвезу Сару на «Тыквенную грядку»³, чтобы мы могли сами себе купить тыквы для Хэллоуина.

После того, как я забрала Сару, я поехала обратно в кампус и встретилась с ассистентом преподавателя, чтобы получить записи с занятия. Он пробежался по нескольким моментам с листка, поясняя, и честно говоря, к моменту возвращения в машину я была очень сильно озадачена. Сара счастливо подпрыгивала около меня, и мне было жаль, что я не могла отразить её энтузиазм. Мои занятия анатомии с основами физиологии были очень важны. Естественные науки имеют гораздо большее значение в академическом листе, чем, например, социология, когда придёт время писать заявление на программу подготовки медсестёр. Если бы я не скатилась в этом предмете с «А», мне бы не пришлось пересдавать его. Я посмотрела на Сару, которая подпрыгивала на заднем сиденье, у меня не было таких беззаботных дней. Никакого беспокойства, кроме того, что поесть после школы. Что-то надо менять. Я начала задумываться, что Мейси, возможно, в чём-то права. Может переезд помог бы мне взять свою жизнь под контроль? Как мама восприняла бы эту новость?

Чувство вины из-за того, что я оставляю их с Сарой накапливалось в горле и обжигало глаза. Тот факт, что я чувствовала себя ответственной за них обеих, говорил красноречивее всяких слов. Ну, в голове-то я решилась, но вина на сердце заставляла остаться. Когда я подъехала к дому, Сара отстегнула ремень безопасности и побежала внутрь. А я ещё пару секунд посидела в машине. В моем кармане хранилось, по крайней мере, десяток клочков бумаги с телефонными номерами. Но даже от самой мысли о том, чтобы позвонить, я начинала сомневаться.

Я никогда не жила самостоятельно. Я знала, что смогу позаботиться о себе, если уеду, но беспокоилась о том, что будет с мамой и Сарой. Возможно, я могла бы позвонить по нескольким объявлениям и посмотреть, что они предлагают, а потом принять решение? Кто сказал, что я им буду что-то должна, если просто позвоню и спрошу? Ага, так и сделаю. Я вышла из машины и зашла внутрь. Я понимала, проблема в том, что как только мысль пришла мне в голову, я найду для каждого номера, на который позвоню, свои оправдания. Независимо от того, как идеально будут звучать эти варианты, они мне просто не подойдут.

Мама пришла домой на час позже, чем говорила. Когда она прошла через входную дверь, за ней последовал воздух снаружи, и я ощутила запах мужского парфюма. Я сощурилась, глядя на неё, и она поняла, что я знала.

— Не начинай, Киган. У меня был тяжёлый день.

— Кхм... ага, пахнет именно так.

— И что ты хочешь этим сказать? — она вошла и положила сумочку на столик рядом с дверью.

Сара сидела в другой комнате и смотрела телевизор, так что я знала, что она нас не услышит.

— Хочу сказать, что ты пришла на час позже, чем говорила, и я должна была готовить ужин для Сары.

— Ты все время готовишь, Киган, что тут такого? — она повернулась и пошагала на кухню. Я последовала за ней.

— Дело в том, что я была вынуждена пропустить ещё одно занятие, потому что ты предположительно должна была работать допоздна. Где ты была? — я старалась говорить тихо, так чтобы Сара не услышала меня.

— Джед из офиса позвал меня выпить. Мы посидели совсем недолго. Дай мне передышку, — она заглянула в холодильник и начала там копаться. — Где остатки ужина?

— Ничего нет. Я приготовила Саре сэндвич с жареным картофелем. Если ты чего-то хочешь, приготовь сама, — я была так зла, что мне следовало уйти, пока я не наговорила того, о чём потом пожалею. Я пошла вверх по лестнице, и услышала, как мама сказала что-то о том, что я пытаюсь привлечь к себе внимание.

Мне двадцать лет, а я все ещё живу дома. Мне надоело ощущение, словно я лузер, который провалит экзамены в колледже, бумажки в кармане были напоминанием о моем возможном решении. Только что мама подтолкнула меня к тому, чтобы я шагнула в неизвестность. Усаживаясь на кровать, я вытащила обрывки наружу. Начав с первого, который схватила, я сделала звонок. Делая глубокий вздох, я услышала, как кто-то ответил:

— Алло?

— Мм, да, привет. Я звоню по объявлению насчёт соседа по квартире.