Бессердечный охотник

Глава 5 Руна

Боль появилась сразу, как только она ударилась лбом о каменную грудь, будто отлитую из бетона. Солдат подался вперед, делая шаг, и от этого сила удара только возросла. Он точно сбил бы ее с ног, если бы не успел подхватить под локоть, что помогло устоять им обоим.

– Простите меня…

Руна посмотрела вверх и увидела черные холодные глаза, похожие на бездонное бушующее море.

Гидеон Шарп.

Его пронзительный взгляд будто разрезал на части, снимал один за другим все слои образа, который она надевала, чтобы казаться такой девушкой, какой хотела. Взгляд был подобен острому ножу, срезающему кожицу яблока с целью добраться до нежной и уязвимой мякоти.

Внутри все сжалось. Руна выдернула руку и отшатнулась. Сердце бешено колотилось. Перед ней был капитан Кровавой гвардии, который отправлял ведьм на казнь и от которого ожидали больше, чем от остальных солдат. Удивление и даже испуг на его лице мгновенно сменились мрачным и совершенно нечитаемым выражением.

Руна мысленно выругалась. У Багрового Мотылька было немало причин держаться подальше от этого чудовища. Но Руна Уинтерс – глупенькая, пустоголовая наследница огромного состояния, которой она притворялась, – не стала бы придавать этому большое значение.

Гидеон пронзил ее острым взглядом прежде, чем она смогла собраться. Это было похоже на выстрел из винтовки, направленный в сердце. Пульс мгновенно участился, горло сдавило, стало трудно дышать. Руна ощутила себя оленем, а Гидеон в их противостоянии был охотником. Он всматривался, отмечая мельчайшие детали, будто пытался понять, стоит ли открывать на нее охоту.

Через несколько секунд он поморщился и отвернулся.

Очевидно, решил, что она не заслужила внимания.

– Гражданка Уинтерс, примите мои извинения, я…

Тут он снова перевел взгляд на нее, точнее, за ее спину. Вероятно, Алекс вышел из ниши.

При виде младшего брата Гидеон немного расслабился и обошел Руну с таким видом, будто она не только разочаровала его, но и была забыта в ту же секунду.

– Алекс, в чем дело? Ты выглядел встревоженным.

– Что? А… – Он покачал головой: – Все в порядке, тебе показалось из-за освещения. – Он указал на канделябры на стенах.

Гидеон склонил голову набок, явно не впечатленный доводами Алекса.

– Когда ты вернулся?

– Вечером.

В братьях было много схожего и в то же время разного. Оба высокие, красивые, с правильными чертами лица, густыми бровями. Но от Алекса исходил какой-то свет – добрый и теплый, как в летний день. Гидеон же был мрачным и темным, словно запертая комната с глухими стенами без окон.

Два брата – плод любви пары Шарпов, которые были скромными портными во время правления ведьм. Однажды их изделия привлекли внимание сестер-королев. После этого родители Алекса и Гидеона стали личными портными семьи Роузбладов. Но успех в качестве придворных портных был недолгим – оба скончались в один день прямо перед самой революцией.

В кругах работников на поприще моды до сих пор с благоговением произносили их имена.

– И? – спросил Алекс немного напряженно. – Удачная охота?

Гидеон вздохнул и пригладил волосы.

– Не обошлось без досадного инцидента, но в целом да. Ведьма у нас под стражей.

Он говорит о Серафине.

Руна ощутила, как маска, которую она носила в этих стенах, слетела, стоило вспомнить разбросанную по земле одежду. Они наверняка смеялись, срывая с нее вещи. Вспомнился кровавый крест – размашистый знак на двери дома Серафины. Она знала, чью кровь он пролил, чтобы его оставить.

Подобно загнанному оленю, испытывающему парализующий страх, Руна повернулась и постаралась убрать из голоса нотки ненависти:

– Что за досадный инцидент?

Гидеон оглядел ее, удивленный, что она еще там, и посмотрел прямо в глаза. Пауза была долгой, словно он вновь оценивал ее и обдумывал ответ.

Руна воспользовалась случаем разглядеть его внимательнее. То, как сидела на нем форма, подсказывало, что он следит за собой. Тело было тренированным и подтянутым, мышцы крепкие и упругие. Гидеон был похож на неприступную крепость. Четко очерченные губы плотно сжаты, темные волосы мокрые, возможно, от дождя или даже ливня. Охота за Серафиной изрядно его потрепала, но все же Гидеон стоял перед ней опрятный и аккуратный, начищенный от пистолета на бедре до пряжек на ботинках, что заставило Руну задуматься, не смывал ли он кровь убитых с такой же ловкостью, с какой его родители шили наряды для королев.

Единственное, что выбивалось из общей идеальной картины, – сбитые костяшки на руках. Кожа была ободрана, словно он по чему-то ударил, и не раз.

Или ударил кого-то.

Кровь вскипела в теле Руны. Она посмотрела на Гидеона сквозь полуопущенные ресницы, зная, какой эффект это оказывает на молодых мужчин, хотя целью ее было скрыть ненависть.

– Надеюсь, ты не пострадал из-за этого… инцидента?

Казалось, он собирался ей ответить, но в этот момент колокол в фойе ударил третий раз.

Все трое огляделись, поражаясь тому, как изменилась картина, когда исчезли люди. Свободное от толпы пространство теперь казалось огромным, люстры под потолком слишком большими, свет слишком ярким, а роспись на потолке поражала великолепием – таких интерьеров ничтожные личности, теперь сюда приходящие, точно не заслуживали.

Работники стали выключать канделябры, бросая в сторону троих посетителей раздраженные взгляды. За дверями зала заиграл оркестр.

Поняв намек, Гидеон сделал несколько шагов подальше от брата.

– Я забронировал на завтра ринг. Ты не против нескольких раундов?

Алекс кивнул:

– Конечно нет. Замечательно.

Прежде чем отвернуться и уйти, Гидеон перевел взгляд с Алекса на Руну, а затем на нишу, из которой они вышли. Рот его приоткрылся, глаза на мгновение вспыхнули. Не сказав ни слова, он удалился.

Алекс проводил брата взглядом и выдохнул. Руна тихо выругалась. Она позволила себе испугаться, слишком поздно взяла себя в руки, потому упустила шанс что-то выведать.

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Надо все исправить, и очень быстро. У нее совсем мало времени – Серафину скоро переведут в дворцовую темницу.

Разгладив платье, Руна сменила гневное выражение лица на приветливое и улыбнулась, готовая к роли, в которую вжилась за два последних года. Алекс потянулся к ней.

– Руна, не надо…

Он освободила руку и сделала шаг.

– Руна.

Она пошла за его братом, а он не двинулся с места. Туфельки из шелка почти не издавали звуков, пока она мягко ступала по мозаичному полу фойе. У Гидеона не могло быть и мысли, что за ним кто-то идет. Они незаметно поменялись ролями: Руна стала хищником, а он – ее добычей. Расстояние между ними неумолимо сокращалось.

Арочные лоджии на дальней стене фойе открывали вид на окутанный туманом город. Гидеон свернул к лестнице и стал подниматься в ложу, предназначенную для Кровавой гвардии. Через пару мгновений по ступеням шагала и Руна.

Приподняв юбку, она отодвинула тяжелую бархатную портьеру и оказалась в ложе. Перед глазами все было красным.

Все места были заняты охотниками на ведьм.

Руна даже немного растерялась.

Она и есть Багровый Мотылек – преступница, которую все разыскивают, не говоря уже о том, что она ведьма, творящая магию у всех на виду. Разумеется, она не первый раз была в обществе охотников на ведьм. Не раз и не два, а сотни, и выдержала.

Так откуда сейчас это семя страха?

Видимо, Алекс прав.

Она в оружейной комнате, среди экземпляров смертоносного оружия, и направляется к самому опасному, несется вперед, не разбирая дороги, а между тем заточенное лезвие грозит полоснуть ее по самому горлу.

«Он тебя не подозревает, – сказала она себе, чтобы унять бурление крови. – Все эти звери, глядя на тебя, видят то, что ты хочешь, – глупую и симпатичную светскую диву. И Гидеон Шарп ничем от них не отличается».

Вооружившись этими словами как поддержкой, Руна направилась к пустому месту в первом ряду ложи, рядом с Гидеоном, который сидел, положив руку на спинку кресла, и казался полностью расслабленным, словно предстоящая казнь Серафины вовсе не тревожила его.

Руна набралась смелости и произнесла:

– Не возражаешь, если я сяду?