Бейсболист (ЛП)

Люси: Амелия, почему Дэш пишет мне о другом свидании? Не говоря уже о том, чтобы играть в дартс. Ты должна была БРОСИТЬ его вместо меня.

Я: Я сделала!!!! Я действительно порвала с ним. Я понятия не имею, почему он написал тебе, клянусь.

Люси: ты, должно быть, не очень хорошо справился с этой работой.

Я: поверь мне, я это сделала. Когда я уезжала прошлой ночью, вы двое на 100% расстались.

Я: я думаю?

Люси: не делай этого.

Я: Что не делать?

Люси: не акцентируй это так, как будто это вопрос. Ты была там — это не должно быть вопросом.

Я: Да, я уверена, что сделала. Я порвала с ним.

Люси: тогда почему я чувствую, что ты колеблешься?

Я: тебе действительно нужно прекратить это делать. Ты не телепат.

Люси: откуда ты знаешь, что я не была благословлена этим даром? Может быть, я близнец, одаренный этой сверхспособностью, и она, наконец, становится мощной теперь, когда я достигла совершеннолетия.

Я: это одна из самых глупых вещей, которые я когда-либо слышал от тебя.

Люси: но это правда.

Я: Хорошо. Какая у меня суперсила близнецов?

Люси: я не знаю. Ты хорошо ладишь с маленькими животными, притворяешься Люси и притворяешься, что расстаешься с мальчиками?

Я: ха-ха, очень смешно.

Люси: так скажи мне вот что: если ты точно избавилась от его задницы, зачем он мне пишет???

Я: ты можешь не говорить «избавилась от его задницы»?

Люси: тебя беспокоит, когда я говорю «избавилась»?

Я: вроде того.

Люси: Почему? Только не говори, что тебе плохо.

Люси: и как ты бросила его?

Я: мы были на парковке, разговаривали, и я сказала, что встречаться с ним не получится, а потом я села в свою машину, и он сел в свою.

Люси: ты действительно видела, как он садился в машину?

Я: Нет? Погоди, а какое это имеет значение? Работа была закончена, и я уехал.

Люси: у тебя была ОДНА работа, Амелия, одна. Он хочет снова выйти, так что... скажи мне, что нам делать. Он мне не нравится.

Я: ПЕРЕСТАНЬ КРИЧАТЬ НА МЕНЯ и перестань говорить «мы». Он не мой парень.

Люси: он так же не был моим! И почему ты бесишься?

Люси: Амелия, скажи мне правду - он тебе нравится?

Мои пальцы парят над клавишами, большие пальцы застыли.

Я: я думаю, что он милый.

Люси: хорошо, LOL. Держу пари, он бы с удовольствием это услышал. Милый - это так скучно. ОН скучный.

Я: я не думаю, что он скучный.

Люси: это потому, что ты скучная.

Я: Дай мне еще одну ночь, чтобы порвать с ним. Я сделаю свою работу лучше, обещаю — хотя я УВЕРЕНА, что уже это сделала. Он даже произнес слова «расставание». 100%

Люси: Дартс. Субботний вечер. 8:00

Я: Хорошо. Я буду там.

Люси: хорошо, но могу я просто сказать кое-что? Дартс - это ТАК СТРАННО.

ГЛАВА 9

Амелия

Почему я согласился на это?

Я уже однажды рассталась с этим парнем, и это были худшие пять минут в моей жизни.

Так почему же я согласилась встретиться с ним? Потому что я, Амелия Констанс Райан, жажду наказания и не могу выкинуть Данте Амадо из головы. Это безумие, что я могу думать только о нем?

Я умираю от желания увидеть его.

Он заставил меня тосковать по вещам, о которых я и не подозревала, и теперь я полностью понимаю, почему моя сестра ходит на свидания.

Это было весело. И сексуально. И головокружительно.

Данте великолепен, и мне нравится, кто я, когда я с ним.

Это правда, мы не проводили так много времени, смеясь, но сказать, что не было никакой химии – это ложь.

Меня мгновенно привлек тот, с кем встречается моя сестра, и я ненавижу это. Я никогда не ревновала к ней, но теперь ревную, и я идиотка, потому что шла сюда, зная, что он будет вынужден отвезти меня домой в конце этого фарса.

Это делает меня ужасным человеком?

Или просто человеком?

Его легко найти, когда я вхожу, он стоит возле двери, поджидая меня. Увидев меня, Данте выпрямляется во весь рост. Я закуталась в пальто, потому что на улице безумно холодно, и он улыбается при виде этого.

Он улыбается при виде меня.

Я невольно краснею, начиная расстегивать темно-синее шерстяное пальто, одну пуговицу за другой.

Оно соскальзывает, как накидка, выпадает из моих рук и падает на пол.

Дэш и я одновременно наклоняемся, чтобы схватить его, но он опережает меня. Мы медленно поднимаемся, глаза встречаются. Лица в нескольких дюймах друг от друга.

- Привет.

- И тебе привет.

- Спасибо, что встретилась со мной здесь.

- Ну, конечно. - Я заправляю выбившуюся прядь волос за ухо, нервничая по поводу того, чего ожидать. - Я не думала, что снова услышу что-то от тебя после того, как рассталась с тобой.

- И все-таки ты сделала это? - Его улыбка приятная, умиротворяющая, почти покровительственная.

- Ты пытаешься заставить меня сойти с ума? Потому что я очень хорошо помню наш разговор, и мы расстались, так что я думаю, что я не понимаю, почему ты хочешь увидеть меня снова.

Срань господня, а вдруг он какой-нибудь маньяк или псих, который начнет преследовать мою сестру?

- Я не пытаюсь заставить тебя думать, что ты сходишь с ума. Я просто сомневаюсь, что это ты порвала со мной.

Я вздыхаю. У некоторых парней такое хрупкое эго.

- Я не против, если ты скажешь людям, что это ты порвал со мной. Это нормально, как пожелаешь.

- Ты совершенно не понимаешь, о чем я. - Он подмигивает, губы кривятся в усмешке - на самом деле в ухмылке - глаза сияют весельем.

Что-то в том, как он наблюдает за мной, заставляет мой желудок сжаться, и я действительно кладу руку на живот, прижимая ее, чтобы успокоить нервы – безрезультатно.

Данте начинает короткую прогулку между нами. Теперь он стоит прямо передо мной, руки тянутся, чтобы схватить меня за запястья, нежно поглаживая большими пальцами. Я смотрю вниз между нашими телами, на наши соединенные руки, затем снова вверх.

- Данте, мы расстались. - Я едва могу выдавить из себя эти слова.

Его темный взгляд холодно оценивает меня.

- Точно мы?

Он собирается свести меня с ума.

Учитывая обстоятельства, я абсолютно не должна быть здесь сегодня вечером, не должна видеть его снова, причины так многочисленны, что я не могу удержаться, чтобы не подсчитать их в уме:

1. Он был парнем моей сестры.

2. Он парень, с которым я рассталась для нее.

3. Пока притворялась ею.

4. И в итоге он понравился мне

5. Сильно

6. С глупым количеством страсти, брошенной для разнообразия.

7. Он сводит меня с ума.

8. Я не могу перестать думать о нем.

9. Боже, посмотрите, как он смотрит на меня.

10. Он был парнем моей сестры.

- Я зарезервировал для нас мишень сзади, но мы сделаем это быстро.

На самом деле, он все еще хочет пройти через игру в дартс? Этот парень не в себе? Я его бывшая девушка!

- Ну, ладно.

- Ты бросаешь один, я броcаю один, и мы сможем уйти.

Мои глаза с сомнением сужаются.

- Ты привел меня сюда, чтобы я бросить одним дротиком? Это какая-то уловка, чтобы снова быть вместе? Потому что это не сработает.

Данте занят тем, что открывает контейнер с дротиками и кладет два на стол.

- Я не собираюсь снова встречаться с Люси.

Я скрещиваю руки на груди, слегка раздраженная тем, что он прилагает столько усилий, чтобы вернуть мою сестру.

- Ты делаешь это со всеми своими бывшими девушками?

- У меня их нет. - Он смеется, поднимая со стола дротик и протягивая его мне, а затем хватая один для себя. - И мы оба знаем, что ты не моя бывшая девушка.

- Ну, ладно…

Он жестом приглашает меня подойти и бросить.

- Дамы вперед.

Я настолько запуталась, что даже не стала спорить, оглянувшись назад, чтобы изучить его, прежде чем повернуться лицом к доске, с длинным тяжелым металлическим дротиком в руках.

Что, черт возьми, происходит?

Закрыв один глаз, чтобы сосредоточиться, я инстинктивно прикусываю язык. Дротик вылетает из дрожащих пальцев, направляясь прямо к красному внешнему двойному кольцу. Втыкается и гордо там висит.

Моя рука все еще дрожит, когда я опускаю ее, отступая от клейкой ленты на полу, чтобы Дэш мог занять свою очередь.

- Похоже, кто-то не так спокоен и собран, как думал. - Его рот не улыбается, но глаза определенно это делают, ладони перекатывают черный дротик между ними, проницательно глядя на доску. Он направляет дротик на меня.

- Если я попаду в яблочко, ты проведешь остаток ночи со мной, и я смогу поцеловать тебя.

- Ты с ума сошел?

Он игнорирует мой вопрос, задавая свой собственный.

- Мы договорились?

Шансы на то, что он действительно попадет в цель с первой попытки, не разогреваясь, невелики, поэтому я киваю головой в знак согласия. К тому же, если он попадет, я наконец узнаю, каково это – чувствовать эти губы на своих, даже если это всего один раз. Я это заслужила.

- Да, мы договорились.

- По рукам?

Я смотрю на большую руку, которую он протягивает, на мозолистую ладонь и грубые подушечки пальцев. Скольжу рукой по его плоти, вздрагивая, когда наша кожа соединяется.

Это однозначно искры.

Мы оба дрожим.

Я вяло встряхиваю его руку, стремясь освободиться от его хватки, убираю руку для сохранности, покалывание длится слишком долго, чтобы быть комфортным.

Слишком долго, чтобы его можно было забыть.

Данте подходит к мишени, снимает мою маленькую серебряную стрелу, откладывает ее в сторону и встает на маркер, приклеенный к полу. Фокусируется на мишени у стены, нацеливаясь на этот красный круглый центр, наклоняясь с одной ногой, отброшенной назад. Его сильная рука пускает крошечную ракету.

Мои глаза становятся шире, когда стрела попадает точно в яблочко, сердце чертовски близко к учащенному сердцебиению, когда он поворачивается на пятках и пожимает плечами, словно говоря: «Боже мой, посмотри, что я сделал!»

- Ты только что надул меня?

Он легко пожимает плечами.

- Удача новичка?

- Лжец.

Данте смеется.

- Тебе лучше знать.

Мы смотрим друг на друга, словно в схватке, не желая поступиться.

Это становится неловко.

- Может, нам лучше уйти?

- Я думал, ты никогда не спросишь. Ты можешь подождать одну секунду? - Достав мобильник из заднего кармана джинсов, он открывает камеру. Устанавливает её так, что я нахожусь на заднем плане его селфи. Щелчок.

- Что ты делаешь?

- Фотографирую, чтобы мы навсегда могли запомнить этот момент.

Это официально: Данте сумасшедший.

Он снимает свой дротик с доски и кладет его в коробку на столе. Хватает мою куртку с соседнего стула, затем сжимает мою руку, таща меня через переполненный бар, мимо толпы, пока мы не проталкиваемся через входную дверь.

Мы стоим под флуоресцентным фонарем на стене кирпичного здания. Он отбрасывает неприглядное, мрачное свечение.

Я оглядываюсь вокруг, пугаясь пустынного окружения, желая уйти, пойти куда угодно, только не оставаться тут.

- Куда мы идем?

Данте засовывает руки в карманы, ссутулив плечи.

- Мне не очень просто просить тебя об этом, но не могли бы мы пойти ко мне? Там не будет никаких отвлекающих факторов, а нам нужно побыть одним.

- Ты хочешь, чтобы я пошла к тебе... поговорить.

- Разве что тебе будет удобнее у себя дома? Я просто думаю, что куда бы мы ни пошли, это должны быть только мы. - Данте поворачивается на каблуках, бросая на меня острый взгляд. - Разве у тебя нет вещей, в которых ты хочешь признаться?

Признаться? Почему он так выразился?

Он думает, что я - моя сестра-близнец, моя глупая, беззаботная сестра, которую, судя по всему, ничего на свете не волнует, которая встречается сразу с двумя-тремя парнями, позволяя мне делать за нее грязную работу.

Запасть на её последнее завоевание - это не соответствует моим представлениям о хорошей затее.

Я дура потому, что стою здесь, чертова идиотка потому, что пришла.

- Давай начистоту: ты хочешь, чтобы я вернулась к тебе, даже несмотря на то, что мы расстались? Ты что, мазохист? - Я позволяю выскользнуть сарказму.

- Я знаю, что я идиот. В своей жизни я натворил много глупостей, и погоня за тобой может оказаться на первом месте, но ты мне нравишься, так что да, наверное, можно сказать, что я мазохист.

Мои ноздри раздуваются, вспыхивая ревностью.

- Ты даже не знаешь меня.

- Ты права, не знаю, - его голова наклоняется в сторону. - А кто в этом виноват?

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ты лгала мне, но знаешь что? Ты мне все равно нравишься.

Мой рот разинут, и я борюсь за слова.

- Я-я…

Мы стоим под светящейся неоновой вывеской «Mad Dog Jacks», все еще стоим под ярким флуоресцентным светом и, похоже, спорим.

- Что з-заставило тебя думать, что я вру?

- Давай не будем делать это здесь. - Его плечи небрежно поднимаются и опускаются.

- Просто скажи то, ради чего пришел, - настаиваю я. Затем для пущей убедительности добавляю: - Пожалуйста, - практически умоляю.

Он вздергивает подбородок.

- Как тебя зовут?

- Ч-что?

- Cuál es tu nombre? - Как тебя зовут?

Мое сердце, о Боже, мое сердце бешено бьется, колотится так сильно в груди, что я поднимаю руку и кладу на нее ладонь, как будто собираюсь произнести клятву верности. Я давлю вниз, тяжело вдыхая и делаю вход и выдох… вдох и выдох, хватаясь за контроль над своим голосом, прежде чем заговорить.

- Ч-что ты имеешь в виду? - Я прикидываюсь дурочкой: у нас с Люси есть еще одна общая черта, хотя у нее это всегда получалось лучше, чем у меня.

- Ты такая ужасная актриса.

Я ничего не говорю, я просто не могу.

Руки Данте вынимаются из карманов, чтобы он мог подбросить их в воздух, материализуя сильное разочарование.

- Не могла бы ты просто сказать мне! Скажи мне правду. Я был очень терпелив здесь, мирясь с этим близнецовым дерьмом. - Он выдыхает воздух, стараясь сохранять спокойствие. - Я знаю, что ты притворяешься Люси.

Я чувствую, как мои глаза становятся огромными, как блюдца.

- Любой, у кого есть хоть половина гребаного мозга, может сказать, что ты не она, а я, черт возьми, не схожу с ума. - Его руки жестикулируют вокруг головы, как будто его мозг взрывается, пока он продолжает свою тираду. - Пытаюсь понять, что, черт возьми, с этим делать — прости мой французский, — потому что, Господи, я не могу перестать думать о тебе. Меня сводит с ума, что ты даже не произносишь свое имя. Неужели ты этого не понимаешь?

Я медленно киваю головой.

- Пожалуйста, будь честной в том, кто ты есть, и избавь меня от моих проклятых страданий. Клянусь, мне плевать, что ты соврала. - Он делает паузу. – Ну, нет, но я не буду придурком по этому поводу. Я справлюсь с этим. Я только и делал, что размышлял об этом последние несколько дней, так что не могла бы ты сделать мне одолжение и просто быть честной?

Мое дыхание становится таким же тяжелым и быстрым, как его поток слов, пар поднимается из моего рта из-за морозного предзимнего воздуха. Кончик моего носа тоже холодный и, наверное, краснеет, пока мы стоим здесь, таращась друг на друга.

Его большие руки снова засунуты в карманы джинсов, и он выжидающе смотрит на меня.

- Теперь твоя очередь что-то сказать.

- Я не знаю, что сказать.

- Давай начнем с того, есть ли тебе хоть малейшее дело до меня?

Я не буду плакать, я не буду плакать, я не буду плакать.

- Да.- Мои плечи опускаются. - Да, мне не все равно.

Теперь он ближе, руки по швам.

- Cuál es tu nombre? - Как тебя зовут?

- Yo me llamo, - начинаю я срывающимся голосом. - Амелия.

Меня зовут Амелия.

- Амелия, - повторяет он в ответ, мое имя – откровение. - Приятно познакомиться.

- Как... - я с трудом сглатываю. - Как давно ты это знаешь?

Он ненадолго запинается, подбирая слова.

- Я понял, что что-то не так почти с той минуты, как увидел тебя. Там было несколько вещей, которые я не мог понять, а потом ты улыбнулась, и я увидел это. - Он берет свой палец и касается места под моей губой, того, к которому он хотел прикоснуться, когда мы танцевали на концерте, только на этот раз, когда его палец прижимается к ней, я могу наслаждаться этим. - И у тебя другой смех.

Это правда. Мой смех другой, более низкий и менее бодрый, не такой яркий или дерзкий, как у Люси, в основном потому, что ей нравится привлекать к себе внимание.

- Я понятия не имею, что сказать. Мы поменялись местами не со зла. Я пыталась помочь своей сестре, и это впервые.

- Что впервые?

- Нас никогда не ловили.

- Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы обвинить во лжи. Я пригласил тебя сюда, потому что ты мне нравишься. Я сказал твоей сестре по телефону, что я…

- Подожди, ты говорил с моей сестрой? Она знает?

- Конечно, знает. Я должен был убедиться, что она не будет чертовски зла, когда я буду преследовать тебя.

- Преследовать меня?

- Я же сказал, что собираюсь встречаться с тобой, помнишь?

- Да. - Как я могла забыть? - Что сказала Люси, когда ты с ней разговаривал?

- Это она помогла мне доставить тебя сюда. - Он проводит гигантской ладонью по своим темным шелковистым волосам. - После того, как ты порвала со мной, я стоял на той чертовой парковке и смотрел тебе вслед, гадая, что же, черт возьми, пошло не так, складывая все в голове. Некоторые вещи, которые ты сказала, не имели смысла, поэтому я вошел в Instagram в аккаунт Люси.

Я медленно киваю в знак понимания.

- И нашел наши фотографии.

Он тоже кивает.

- Да. Именно тогда я позвонил ей, прямо с парковки, могу добавить, чтобы узнать, как она отнесется к тому, если я захочу встречаться с тобой, а не с ней. Она практически перепрыгивала через себя, пытаясь избавиться от меня. - Он смеется. - Я ей действительно не нравлюсь.

- Но она тебе не нравится.

- Ни капельки, мне нравишься ты.

Обморок!

Ничего такого романтического со мной еще не случалось, никогда, никогда в жизни, и я сомневаюсь, что это случится снова.

- Я думаю, нам надо выбираться отсюда. Я отморожу свою задницу.

- Мне бы этого хотелось.- Я сокращаю расстояние между нами, позволяя своим рукам коснуться его груди. - Знаешь, чего бы мне еще хотелось? Поцеловать тебя.

Он наклоняет голову на несколько дюймов, так что наши рты находятся на расстоянии вдоха.

- Неужели?

- Я чувствую, что мы ждали целую вечность, не так ли?

- На самом деле прошла всего неделя, Амелия.

Боже, как приятно слышать, как он произносит моё имя.

Моё.

- Всего лишь одна из лучших и худших недель в моей жизни.

- Иногда предвкушение - лучшая часть игры, не так ли? Ожидание, напряжение, ведущее к большой игре.

- Это то, о чем ты думаешь? Игра? - Я пытаюсь быть кокетливой, но не думаю, что все идет хорошо; он морщит нос.

- Нет. Я не думаю, что кто-то из вас был достаточно опытным, чтобы продолжать в том же духе. Ты серьезно отстой в актерском мастерстве. - Он хватает меня за руку, и я чувствую бабочек. Он целует меня в лоб.

Тьфу.

- Ну же, пошли.

И я охотно иду.

***

- Твои друзья не подумают, что это безумие, верно?

Мы стоим на большом крыльце бейсбольного дома, собираясь войти внутрь. Левая рука Данте уже готова распахнуть сетчатую дверь, нога упирается в порог, правая рука сжимает мою.

Я останавливаю его, нежно дергая за нижнюю губу.

- Нет, зачем им это?

- Ты встречался с одной сестрой, а теперь встречаешься с другой, - объясняю я. - Ты не думаешь, что у твоих друзей будут проблемы с этим?

- Mi cielo, мои друзья не заметят разницы. Они просто кучка идиотов.

Я краснею от его выражения нежности. Мой рай.

- Окей. Я просто не хочу, чтобы они думали, что я, ну знаешь... подозрительная.

- Никто не подумает, что ты подозрительная. - Его смех глубокий, веселый. - Во всяком случае, они подумают, что это чертовски круто, что я встречался с близнецами.

- Ты не Хью Хефнер (прим. Американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала «Playboy», а также основатель компании «Playboy Enterprises». Прозвище – Хеф) — ты не встречался с нами в одно и то же время, - фыркаю я

- Но я вроде как сделал это. - Он поворачивается ко мне лицом, спускается с крыльца и притягивает меня к себе, руки скользят по моей талии.

- Но ты же не знал об этом.

Я смотрю на его рот, поглощенная его губами.

- Мои друзья все равно подумают, что я крутой, если я расскажу им об этом.

- Они подумают, что у тебя был секс втроем. - Я закатываю глаза. - Потому что большинство парней твоего возраста - извращенцы.

- Вовсе нет.

- Это точно — ты даже не пытался поцеловать меня. - Мой подбородок самодовольно вздергивается в его сторону, я приподнимаю правую бровь.

- Ты же не хотела, чтобы я тебя целовал, помнишь? Я ждал, потому что я хороший гребаный парень.

- Я не хотела, чтобы ты целовал меня, потому что ты мне нравишься.

Он недоуменно качает головой.

- В этом нет никакого смысла.

- Я не хотела, чтобы ты целовал меня, как Люси. Я хотела, чтобы ты целовал меня как меня.

Он обхватывает мое лицо ладонями, поглаживая большими пальцами вверх и вниз по щекам, вызывая у меня покалывание.

- Ты действительно чертовски милая.

- Нет, это ты. - Я пытаюсь скривить свой рот между его ладонями, но в итоге получаю рыбьи губы.

- Мы же не собираемся быть одной из этих отвратительных сюсюкающих пар, не так ли?

- Это ты держишь руки у меня на лице. - Его большие, грубые, совершенные руки. - Ты собираешься поцеловать меня?

Его лицо приблизилось на несколько дюймов.

- А ты этого хочешь?

- Да, - шепчу я. - Я целую вечность ждала, когда ты положишь на меня свои гигантские лапы.

Не знаю, чего я ожидала, когда наши губы наконец соприкоснутся, но это было не то.

Это намного лучше.

Взрывоопасное.

Медленное, обдуманное прощупывание его восхитительного языка похоже на сон.

Влажное.

Господи, у него такой хороший вкус, такой чертовски хороший.

Импульсивно я толкаю его в грудь, легким толчком прижимаю к стене дома и начинаю тереться о него.

Ладони Данте сжимают мою задницу. Тащат меня на его твердое тело, в его стояк, проводя этими фантастическими ловчими ручищами вверх и вниз по моей заднице. Возбуждающе.

У него полные губы. Твёрдые.

Мягкие.

Я могла бы проглотить его.

Этого недостаточно, совсем нет.

Я сейчас такая горячая и возбужденная, и боже, я ненавижу это слово, но это так верно. Я хочу сорвать с себя одежду, чтобы он мог прикоснуться к моему телу, чтобы я могла прикоснуться к его. Мы провели три свидания, и я готова перейти на следующий уровень.

Если этот поцелуй губит меня, то интересно, что на самом деле сделает со мной секс с ним.

Когда мы наконец отрываемся друг от друга, Данте моргает. Снова моргает.

Бормочет:

- Давай зайдем внутрь.

- Хорошо, - говорю я задыхаясь, нетерпение вибрирует во всех моих нервных клетках. - Если ты не думаешь, что твои соседи будут судить меня, я войду внутрь.

- Я действительно думаю, что это восхитительно, что ты думаешь, что они смогут отличить вас друг от друга — действительно чертовски восхитительно. - Он запечатлевает еще один горячий поцелуй на моих губах, оставляя меня ошеломленной и чувствующей холод, когда он отодвигается, чтобы открыть входную дверь. - Кроме того, большинство этих парней не встречаются с одной и той же девушкой дважды, так что кто они такие, чтобы судить.

Они сидят по всему дому, когда мы входим в дверь, Дэш тянет меня внутрь. Мы останавливаемся у входа в гостиную, и я коротко машу рукой.

- Привет.

- Ребята, вы помните Амелию.

Они все смотрят открыто, дружелюбно и заинтересованно. Любопытно, как группа малышей.

Один парень - огромный бейсболист, растянувшийся в центре на диване, с пультом в руках - оглядывает меня с головы до ног, потом снова возвращается, наморщив лоб.

- Мне казалось, ты говорил, что ее зовут Люси.

Я ухмыляюсь, отвечая прежде, чем успеет Данте.

- Нет. Амелия. Ты, должно быть, путаешь меня с кем-то другим.

Парень выглядел смущенным.

- Дерьмо, сожалею.

Указательный палец Данте щекочет мою ладонь, когда мы идем в зал.

- В любом случае, мы будем в моей комнате. Не беспокойте нас.

Когда мы оказываемся в его спальне за закрытой дверью, он поворачивается ко мне и говорит:

- Эта маленькая ложь соскользнула с твоего языка, не так ли?

- У меня было много практики. - Я ухмыляюсь, снимая туфли, уже успокоившись. - В основном с членами семьи и несколькими ничего не подозревающими учителями в начальной школе.

- Ты даже глазом не моргнула, когда солгала ему в лицо. Пожалуйста, никогда не делай этого со мной.

- Я просто дразнила его. - Я хватаю большую руку Данте, сжимая ее. - Что было бы невозможно с тобой, так как ты можешь отличить нас друг от друга.

- Люси сказала, что я твой единорог. - Он смеется, бросая пиджак на стул.

Это заставляет меня задуматься.

- Она так сказала?

- Да. Я гребаный единорог.

***

Дэш

Теперь, когда я знаю, что она совершенно другой человек, эти различия бросаются в глаза, как красные флажки.

Очевидно, есть волосы и ямочка. Ее брови выгнуты еще выше, глаза острее. В Амелии есть что-то такое, чего нет у Люси; она целенаправленная и вдумчивая.

Ее губы? Невероятные.

Она сбрасывает куртку, стягивает ее вниз по рукам и вешает на стул, стоящий у моего стола.

Правда? Теперь, когда она у меня в комнате, я не знаю, что с ней делать.

Она осматривает пространство, уперев руки в узкие бедра, впитывая все пространство вокруг. Здесь не так много, чтобы разглядывать, только кровать, стол, стул, торшер. Самый минимум, даже телевизора нет.

Не на что смотреть, не чего осматривать, не куда идти, кроме кровати.

На самом деле это просто бежевая коробка, где я сплю, и теперь я, кажется, приобрел подругу, чтобы присоединилась ко мне.

Я сажусь на край матраса, широко расставив ноги и откинувшись назад. Смотрю, как она занята разглядыванием моих вещей. Ноутбук на моем столе и стикеры на стене над ним. Несколько книг, которые я сложил на столе.

- Здесь хорошо, чисто.

- Я действительно скучный. - Это звучит как извинение.

Амелия поворачивается. Он направляется ко мне, встает между моих ног.

- Я так не думаю.

Мои руки автоматически скользят к ее талии, как мы делали это миллион раз, притягивая ее для объятий. Я зарываюсь лицом в ее плоский живот, утыкаясь носом в ее свитер.

Ее ловкие пальцы нежно перебирают черные волосы на моей голове, затем спускаются вниз по шее, приземляясь на плечи. Туда-сюда, кончиками пальцев разминая мышцы там.

Это чувствуется, как небеса.

- Я вовсе не считаю тебя скучным.

Я поднимаю голову.

- Нет?

- Te encuentro fascinante - Я нахожу тебя очаровательным. - Мне нравятся твои большие руки. Они делают невероятные вещи, ты не согласен?

У меня чертовски большие руки. Я прижимаю их к ее заднице, скользя ими вниз по ее обтянутым джинсами ягодицам.

Она продолжает.

- И ты очень добрый.

Добрый.

Ни одна девушка никогда меня так не называла меня, но я полагаю, что это правда.

Мой нос оказывается между ее грудей, и она смеется, когда я снова утыкаюсь в нее носом. Я не могу дождаться, чтобы увидеть ее сиськи, не могу дождаться, чтобы раздеть ее.

- И ты так же возбужден, как и я.

- Sí. - Мои руки обнимают ее, кончики пальцев сжимают внутреннюю сторону бедер сзади, большой палец начинает медленно массировать верхушку. - Te encuentro sexy. - Я нахожу тебя сексуальной.

Амелия прикусывает нижнюю губу.

- Тебе не кажется, что мы движемся слишком быстро?

Я снова поднимаю голову. Ее рот прямо там, блядь. Все, что мне нужно сделать, это поднять свое лицо на дюйм…

- Мы ничего не сделали.

Пока.

- Нет. - Ее губы касаются моих со стоном, пока мои пальцы трут нежный бугорок через ее джинсы. - Но я хочу, а ты?

- Да, но мы можем подождать.

- Не думаю, что смогу. - Ее бедра покачиваются.

- Амелия, - произношу я с акцентом. - Я хочу, чтобы ты знала, что я весь твой. Я не собираюсь бросать тебя, если мы займемся сексом прямо сейчас.

- Весь мой? Уже, Данте, после двух свиданий?

- Трех, после сегодняшнего вечера.

- Я смогу жить с этим, если ты сможешь. - Ее сексуальный голос дрожит. - У тебя, эм, есть, ну ты знаешь...презервативы?

- Я живу в доме, полном бейсболистов — везде есть презервативы.

- В твоем ящике?

- Нет. - Дерьмо. - Мне придется пойти и найти его.

- Может быть, на всякий случай? - Она отступает. - Я планировщик, очень организованная.

Мой тип девушки.

- Сейчас вернусь. - Запечатлев заряженный электричеством поцелуй на ее губах, я вскакиваю с кровати. - Устраивайся поудобнее.

Закрыв за собой дверь, я роюсь в трех ящиках в ванной и в одном шкафу, прежде чем найти совершенно новую коробку презервативов. Спасибо Господи, что мне не пришлось идти в гостиную и просить один.

Это достаточно плохо, что я планирую заняться сексом в доме, полном моих соседей по комнате.

Я прячу в руке ярко-розовую коробку, тихонько стучу в дверь прежде чем войти.

- Это я.

Толкаю дверь, чтобы она открылась.

Останавливаюсь как вкопанный.

Чуть не уронив коробку на пол, чуть не швырнув ее через всю комнату.

- Амелия... срань господня.

Она развалилась на моей кровати в одном нижнем белье, грудь выходит за пределы чашечек её лифчика. Материал кружевной, прозрачный, и черный. Я смотрю на ее бледную плоть.

Ее плечи виновато поднимаются и опускаются.

- Ты сказал, чтобы я устраивалась поудобнее.

Раздеться - это не совсем то, что я имел в виду, но я был бы идиотом, чтобы спорить и mi madre no creo un tonto. Моя мать не вырастила идиота.

Я уже срываю рубашку со своего тела, когда она говорит:

- У тебя есть рубашка для меня, чтобы надеть позже? Потому что я думаю, что могу остаться на ночь.

Расстегиваю мои джинсы, стягиваю их вниз по бедрам. Отшвыриваю их в сторону.

Она прислонилась к спинке кровати и смотрит, как я раздеваюсь.

- Я никогда не встречала парня, который так жаждал бы быть связан с кем-то.

Связан, привязан к кровати — в любом случае, я был бы счастлив.

- Я был рожден, чтобы быть с одной женщиной, mi cielo.

Амелия двигается первой, подползая ко мне на коленях, встречая меня на середине кровати.

- Неужели?

Она кладет кончик пальца в центр моей груди, над сердцем, проводя им вниз по моему телу. Вниз по моим твердым грудным мышцам. Вниз по моей грудной клетке. Над моим прессом, обводя мой пупок.

Мой член напрягается, когда она добирается до пояса моих тесных боксерских трусов, зацепив материал, отрывает его от моей кожи. Мне кажется, я перестаю дышать, когда ноготь ее пальца касается головки моего члена, приятная улыбка приклеивается на ее губах, выражение её лица нейтрально.

Нейтрально, за исключением ее глаз.

Они блестят.

Хищным блеском.

Сияют, когда она обхватывает мой стояк всеми пятью пальцами. Осторожно протискивается сквозь тонкий хлопок моего нижнего белья.

- Меня интересовал размер этой штуки. - Ее голос – низкий, соблазнительный шепот. Ее рука? Еще раз обнимает меня. - И теперь я знаю. Хм, твое дыхание кажется затрудненным. Ты хочешь, чтобы я остановилась? Дать тебе отдышаться?

Я качаю головой, как болванчик. С трудом сглатываю, так сильно желая выставить бедра вперед и толкнуться. Взять ее за руку, чтобы она сжала ее вокруг моего пульсирующего члена.

- Наверное, хорошо, что ты в такой хорошей форме. - Она отпускает меня – дразня, проводя обеими ладонями по моему прессу. - Я никогда раньше не встречалась со спортсменом. - Тянет сосок. - И твоя кожа такая гладкая... ну, если не считать этих мурашек.

И все же я жду, не прикасаясь к ней, зная, что получу награду за свое терпение.

- Знаешь, что мне в тебе нравится, Данте? Кроме того, что ты такой горячий и потрясающе выглядишь без одежды? Мне нравится, что ты такой уравновешенный, такой собранный.

Амелия придвигается ближе на коленях, пока ее покрытые кружевами груди не касаются моей груди.

- За всю свою жизнь я не встречала никого более сексуального и привлекательного.

Я не знаю, что делает меня ещё тверже — то, насколько откровенно она говорит о том, чего хочет, или то, что на ней нет одежды.

Когда наши рты сталкиваются, одна рука скользит вниз по ее спине, чтобы обхватить ее тугую маленькую попку, другая отправляется ей за голову. Звуки наших поцелуев наполняют воздух, сексуальные стоны и ласкающие языки. Мы грязные и торопливые, и когда Амелия начинает тереться своей киской о мой член, наши тела трутся друг о друга, пришло время полностью раздеться.

Она опережает меня — тянется за спину, все еще прижимаясь губами к моим, одним движением расстегивая лифчик. Стягивает лямки рук, отбрасывая тонкую черную ткань на край кровати. Хватается за мои руки, кладя их на свои сиськи.

Я никогда по-настоящему не был сисько-парнем, но я только что превратился в него. Они полные, тяжелые в моих руках, мои большие пальцы скользят по ее темным ареолам, в то же время Амелия оттягивает пояс моих боксеров.

- Eres mío, - доносится ее хриплый шепот. - Mio. - Ты мой.

Мы шепчем друг другу всякие сексуальные глупости по-испански, пока наши руки исследуют, конечности переплетаются, падая на матрас. Амелия распластана подо мной, волосы рассыпаны по моей подушке, позволяя мне исследовать, мечтательно крутя мои волосы, пока я цепляюсь за ее сосок, посасывая. Выгибает спину. Проводит ногтями по моей голове, по шее.

Я поднимаюсь над ней, указательный палец лениво скользит под ее нижнее белье, большой палец нажимает внизу маленькими, ленивыми кругами.

Круг за кругом на этом маленьком розовом холмике.

Ее кулаки сжимают одеяло, покрывающее мою кровать.

- Не надо, - выдыхает она. - Или я кончу.

Мой палец цепляется за ее трусики, оттягивая их в сторону, поглаживая пальцами.

- Ты хочешь, чтобы я остановился, cariño?

- Да. Господи, просто сними трусы и залезай сверху. Я больше не могу этого выносить.

- Тебе нравится быть снизу? - Буду знать.

Мы сбрасываем нижнее белье, и в групповом усилии я снимаю свое, надеваю презерватив. Нависаю над Амелией, волоча твердый член вдоль ее бедра, пока мы оба не стонем от предвкушения, оба жаждем.

Полны желания.

Готовы.

- И-иногда я так и делаю.- Ее глаза закрыты, зубы прикусывают нижнюю губу.

- Мне кое-что интересно. - Я наклоняюсь, посасывая мочку ее уха, и шепчу: - ты действительно думаешь, что заслуживаешь хорошего траха?

Ее глаза открываются, ноздри раздуваются.

- Да.

Я позволяю своему члену устроиться между ее ног.

- Не могу поверить, что ты, черт возьми, меня бросила.

Руки Амелии опускаются на мою задницу, подталкивая меня внутрь.

- Ты не можешь поднимать этот вопрос прямо сейчас.

Я протягиваю руку между нами, сжимая свою эрекцию, проводя кончиком вверх и вниз по ее щели, заставляя ее стонать.

- О, но это так.

Когда она надувает губы, поворачивает голову и показывает мне свою бледную шею, я наклоняюсь и начинаю её сосать.

- Ты ведь даже не собиралась мне говорить, правда?

- Нет.

- Это очень нехорошо с твоей стороны.

- Так и есть. - Она кивает. – Такая плохая девочка.

- Ты, наверное, этого не заслуживаешь. - Я позволяю головке моего члена слегка продвинуться внутрь.

- Но ты сделаешь. - Лицо Амелии раскраснелось, бедра начали медленно вращаться, руки поднялись над головой. Похоже, она готова отключиться.

- Я сделаю, да?

- Да, - шипит она, задыхаясь. - Боже, как же хорошо ты чувствуешься. Оооо дерьмо…

Так чертовски хорошо, внутри и снаружи.

Туда и обратно.

Только кончик, только гребаный кончик - ни сантиметра больше - это уже экстаз.

Когда она стонет — так громко, что мои соседи по комнате, несомненно, слышат, - я прижимаю палец к ее губам.

- Шшш.

Она высовывает язык и щелкает по моему пальцу. Ни звука не слетает с ее губ, когда она произносит:

- Трахни. Меня.

Мы оба много умоляем, задыхаясь и молясь Иисусу, Богу и всем остальным, в то время как я глубоко внутри нее, раскачиваясь взад и вперед, сжимая мышцы.

Это задыхающийся, отчаянный, запыхавшийся трах.

Мои руки скользят под ее задницу, когда я кончаю, погружаясь внутрь, уткнувшись носом в изгиб ее шеи.

Mi cielo.

Мой рай.

Конец