Билет в Ад, или по следам Валькирий (СИ)

Глава 2

Проснулась и ещё минут пять лежала с закрытыми глазами, осознавая, где я и что я. Вспомнив произошедшее, на глаза навернулись слёзы. Сердито смахнула их кулаком — нет раскисать я не буду. Если верить этой…как её там? А! Лоллиана.

Если верить Лоллиане — то я уже не человек, а значит, что — то во внешности должно поменяться. Свесив ноги с кровати, я сидела и прислушивалась к своим ощущениям — кажется, ничего не изменилось — две руки, две ноги… но она ведь тоже сначала показалась обычным человеком — ну кроме глаз. Ощупав голову, не нашла даже намёка на рожки, клыков тоже нет.

Где — то тут было зеркало… встав с постели, пошла по направлению зеркала, которое приметила вчера. За шаг до зеркала выдержка мне изменила и последний шаг до зеркала, я сделала зажмурив глаза.

Вдох — выдох, сосчитав до трёх, я резко раскрыла глаза. Я таращилась на своё отражение в зеркале, а отражение таращилось на меня в ответ.

Меня словно омолодили — я выглядела на максимум восемнадцать лет с большущей натяжкой…но с этим можно было смириться — минус четыре года погоды не сделают. Мои русые с рыжевой волосы были словно промелированы чёрными прядями…

Ушки слегка заострённые и глаза как у этой Лоллианы — светятся жёлтым и вытянутый зрачок. Тело тоже изменилось — стало каким — то совсем идеальным, на мой взгляд — пышный бюст, тонкая осиная талия — круто покатые бёдра, длинные ноги и ни намёка на лишний жирок. Образ словно отфотошопили в приложении…бррр

Попробуем выйти из комнаты и осмотреть дом, в котором я оказалась. Подойдя к двери, я распахнула её и увидела то, чего не видела, когда была в кровати: на дверной проём будто натянули плёнку или паутину, которая искрилась и переливалась!

Узнала её свойство практически сразу — погрузив в неё руку, я пыталась пройти на ту сторону, а паутина, мягко пружиня, отталкивала меня обратно. Эта паутина не давала мне пройти! Значит, всё — таки я не гостья, как хотела меня убедить хозяйка этого дома. Закрыв дверь, вернулась в постель.

Дверь распахнулась и, я увидела служанку с завтраком, с интересом наблюдая, что будет дальше, я не сводила взгляда с паутины. А служанка словно не замечая паутину просто шагнула вовнутрь без малейшего препятствия! Пожелав приятного аппетита, она также благополучно ушла.

Кушая завтрак, который уже был питателен, нежели вчера: суп, хлеб, мясо…эм… надеюсь, курицы — на вид, похоже, и снова в кружке этот отвар из травы — я обдумывала предстоящий разговор, а что он состоится, я ни капельки не сомневалась.

Вспоминая слова хозяйки этого дома, я поняла, что она не отступится от своих слов, уж очень фанатичным был в её глазах огонёк…кстати о глазах… я вспомнила деталь, почему сначала посчитала её человеком: в начале разговора её глаза были совсем не жёлтые! Значит и я могу не всегда светить взглядом как фонариком! Неужели…

Мои размышления прервала служанка, которая забрав разнос, скрылась за дверью. И практически следом за ней пришла та, кого я ждала — Лоллиана.

— Говорите я гостья в вашем доме — без приветствия я перешла к нападению — а сами хрень какую — то повесили на дверь, которая меня не пропускает.

— Хрень? — вытянула кверху бровь, Лоллиана удивилась, а потом сделав шаг, распахнула дверь. — Знаешь, что ты назвала хренью?

Я мотнула головой отрицательно. А Лоллиана продолжила:

— Эта хрень, как ты выразилась, называется — магия, а вот эта паутина заклинаний является охранным.

Она настроена на защиту от проникновения. Я очень рада, что ты видишь столь сложные заклинания с такой лёгкостью — это говорит о том, что уровень твоей силы велик.

— Какая магия? Вы шутите?

— Ад — магический мир, здесь всё пронизано магией, я поначалу тоже всего боялась, а сейчас не знаю, как обходиться без неё.

— Это конечно хорошо, но вы вновь ушли от ответа — я в каком тут статусе? Если я гостья, то почему мне запрещено выходить?

Лоллиана нахмурившись, растеряла веселье, с которым рассказывала о магии, став серьёзной, она сказала:

— Я не хотела, чтобы ты себя чувствовала заключённой, но так нужно было. По меркам Ада — ты словно новорождённый ребеночек. Зная тебя, Саша, я уверена найдя дверь распахнутой, ты бы непросто вышла в неё — ты бы ушла навсегда.

— Чего вы хотите от меня?

— Я хочу помочь тебе адаптироваться жить в Аду, солнышко.

— Не называйте меня так!

— Хорошо. Не буду. Александра! У меня есть условия, выполнив которые ты сможешь уйти куда хочешь.

— Что это за условия? И почему вы считаете, что я захочу их выполнять?

— День — два ты ещё посидишь в этой комнате, но в итоге всё равно захочешь выйти.

— Так что за условия? — перспектива сидеть в комнате меня не пугала — кормят, садизмом не страдают…только всё равно от слова свобода — кровь пела в жилах и, сердечко стучало быстрее.

— Условий два: первое — я делюсь с тобой своими воспоминаниями, второе — ты два месяца живёшь у нас в гостях и не пытаешься сбежать. За эти два месяца с тобой будут работать учителя, которые помогут узнать Ад с разных сторон. А потом сможешь уйти, если захочешь и я помогу финансово, если это потребуется.

— Что вам даст моё обучение? Для чего это вам? — бесплатный сыр только в мышеловке, что задумала эта демоница?

— Саш, в душе я так и осталась твоей мамой, несмотря на то, что тело у меня уже другое. И я хочу, чтобы ты была жива и невредима и по возможности была счастлива. Ад — не увеселительная прогулка, тут всегда нужно доказывать своё право на кусок места под солнышком.

— Это опасно? Ну это, которое первое условие?

— Нет, это абсолютно безопасно.

— Тогда я согласна, — ответила быстрее, чем подумала. У меня всегда по жизни так — я сначала делаю, и только потом начинаю думать. И, кажется, это знала и Лоллиана судя по улыбке, что расцвела на её лице, словно флаг победы. — Так что нужно делать?

— Давай присядем на пол, так будет удобней. Усевшись она продолжила: — Дай мне свои руки, закрой глаза, — я выполняла её просьбы без сопротивления и не спрашивая ни о чём.

— Саш, постарайся не цепляться за воспоминания, пропускай их через себя — но не забывай, что это чужие воспоминания — не твои, не позволяй им управлять тобой. Ты поняла?

Я, мотнув головой в знак согласия, сидела с закрытыми глазами и ждала, что будет дальше.

Услышав распев песни явно магического заклинания — абра — кадабра — я дёрнулась, но мои руки в ответ пожали, типа успокойся. Хорошо постараюсь.

Я летела. Летела, раскрыв руки и ноги, как это делают парашютисты во время прыжка. Образовавшаяся рядом со мной воронка, засосала меня внутрь, с криком — а-а-а-а! Я попала на детский праздник!

Присмотревшись к окружающим — моё сердечко пошло вскачь — мои мама и бабулечка прошли рядом, но меня не заметили, пойдя за ними следом увидела, как они подошли к девочке лет пяти…Стоп ведь это я! Маленькая!

Я оказалась на своём дне рождении! И присутствовала простым наблюдателем. Махнув рукой по пробегающей мимо девочке моя рука прошла сквозь неё.

Счастье, смех, музыка, поздравления…всё в мгновение затихает, когда именинницу, упавшую на пол, охватывает волна судорог. Виденье прерывается и вот бабочка и мама стоят в коридоре больницы и смотрят через окно на девочку, обвешанную всевозможными датчиками.

Виденье вновь прерывается, чтобы показать другой сюжет: Мама стоит и машет бабушке и моей маленькой копии на прощанье рукой, когда они шли на посадку в самолёт. Вот, вернувшись домой, мама плачет, решает дела, торопится, спешит…

Вот, сидя на лавочке, она читает документы, её руки подрагивают и, слёзы льются огромными каплями, оставляя следы на бумаге.

Подойдя к иллюзии, я прочитала надпись, после которой я не могла оторваться от бумажки…в результате обследования трата — тата — консилиум врачей, состоящих, из — …бла…бла… — сообщает вам, что лечение не даёт эффективности, скорость поражения головного мозга… не операбельна… три месяца максимум, но летальный исход возможен в любое мгновение… — я читала урывками, поскольку иллюзия мамы дёргала бумажки, которые падали на землю и она снова брала их в руки, листая их и перечитывая.

Картинка смазалась, я оказалась в квартире, которую мы снимали раньше, я узнала её. Вот иллюзия мамы чертит что — то на полу, обмакивая палец в ранке на руке. Что происходило дальше повергло меня в шок: перед мамой появилось чудовище. Даже в иллюзии он выглядел пугающе, что чувствовала мама при этом я даже, подумать боюсь.

Картинка растворилась и спешила показать мне другое: Мама и чудище стоят в палате у девочки и чудовище, махнув лапой, что — то прошептал, после этого исчез…

Дальше воспоминания шли очень быстро: празднование моего совершеннолетия, ужин, мама идёт в свою комнату, я последовав за ней, раскрыла рот от удивления, когда мама, сказав, что отдаёт свою душу, оказалась в капсуле, которую подхватила тень.

Вот мама очнулась в аду в теле Лолли, её удивление, что она жива — глядя на себя в зеркало, обучение, первый оборот в демоницу, первый выход на бал, все её приключения и злоключения здесь уже Лоллианы промелькнули передо мной… бедная мама…на что она пошла, чтобы спасти меня…а я? Воспоминания оборвались на том моменте, когда мама, похоронив бабулечку, вернулась со мной в Ад.

Раскрыв глаза, я пыталась выразить все свои мысли, но не могла правильно их озвучить.

— Пока не говори ничего, осмысли всё. Я всё так же прошу дать нам с тобой шанс подружиться. Я понимаю — это тело не воспринимаешь как свою мать, но позволь просто присутствовать в твоей жизни, — Лоллиана говорила, а на мои глаза наворачивались слёзы.

— Я-я-я… ком в горле мешал мне говорить…. Спасибо за всё… Я бы не смогла так, прости меня, — подойдя к Лоллиане, я бухнулась к ней раскрытые объятья для меня, — я попытаюсь привыкнуть, что там — ткнув Лоллиану в грудь — живёт моя мамулечка. и сбегать я никуда не буду.

— Спасибо, солнышко за понимание, — чмокнув меня в лоб, как в детстве Лоллиана подошла к двери. Сделав пасс рукой, после которого паутинка исчезла, она проговорила: — Охранка нам уже не нужна. Саш, я хочу тебя познакомить с моими любимыми мужчинами — мужем и сыновьями, и я надеюсь, что со временем ты начнёшь нас воспринимать как свою семью.

— Я постараюсь. Постараюсь принять жизнь здесь и перемены, произошедшие со мной и тобой, — ответила и в сердце начало разливаться тепло, наверное, воспоминание Лолли на меня так подействовали, что слеза от сентиментальности скатилась по моей щеке.

— Я очень рада, пойдём?! — Лолли протянула мне руку, призывая пойти на выход к двери.

— Пойдём, — подав руку в ответ, я двинулась в сторону выхода.

Выходя из комнаты, я вертела головой как болванчик, мне было интересно, как был обставлен дом — в том же ли стиле, что и моя комната? Ну вот, комнату, которую считала темницей назвала своей комнатой… как быстро меняются определения.

Нескончаемые коридоры, как они в них не путаются? И если у мужа Лолли такой дом, то дворец у императора наверно просто огромен! Лоллиана завела меня в комнату очень похожую на гостиную, и я отчасти была права — это была детская, которую переделали из гостевой комнаты.

— Знакомься — это Карииш, а это Шихран — твои младшие братья, — взяв из рук нянечек одного из них, Лолли уселась на кресло, стоящее неподалёку.

— Как ты их различаешь? Они же совершенно одинаковые, — воскликнула я, и подойдя к другому малышу, взяла его на руки. — Какие они хорошенькие, так пахнут…детством…

— Карииш на целых две минуты старше своего брата и на правах старшего требует гораздо больше внимания. Смотри! Видишь как он хмурится? Вырастит серьёзным мужчиной. А Шихран чаще сопит носиком, если хочет привлечь внимание.

В комнату вошёл Абигор, и подойдя к жене, поцеловал в щёчку, не стесняясь меня, а затем обратил своё внимание на старшего отпрыска, который пил молочко с груди Лоллианы.

Я же не знала, куда приткнуть свой взгляд, потому что не знала правила: я должна его поприветствовать или он меня. И ещё я чувствовала себя так, словно подглядывала за чужой жизнью. И поэтому я отвела глаза и старалась смотреть на младшего братика у меня в руках.

Мои мысли были прерваны голосом Абигора:

— Кишма, познакомишь меня со старшей дочерью?

Кишма? Серьёзно? Я густо покраснела от интимности их разговора, стало совсем неловко. А потом до меня дошёл смысл его вопроса и я с удивлением уставилась на него.

Он назвал меня старшей дочерью.

Отца у меня никогда не было и сколько я не поднимала вопрос о том, кто он, мама каждый раз выдумывала что — то новенькое. То он был лётчиком, то аквалангистом, то вообще парашютистом…правды я так и не узнала. Как это — когда у тебя есть папа — я тоже не знала. И вот теперь посторонний мужчина готов назвать меня своей дочерью…

— Абигор, знакомься — леди Александра, дочь знакомься — герцог Абигор Люциуфус.

— Герцог? — моему удивлению не было предела, — Это значит теперь я дочь герцогов? Прям как в средневековье!

— Ты не сказала? — спросил Абигор, глядя на жену, и в свою очередь, Лолли отрицательно покачала головой.

— Леди Александра, я хочу, чтобы вы стали частью нашей семьи, и на правах хозяина дома прошу войти в наш род. Подождав когда я подумаю, он продолжил: — Так каков ваш ответ?

— Я согласна, — я была растрогана и практически пускала слёзы счастья, что нужно делать?

Абигор достал из кармана брюк нечто похожее на кулон — маленькое, круглое и на нём мелким шрифтом было написано что — то на непонятном мне языке.

— Это родовой артефакт, соединяющий родственников одного рода. И мне нужна будет капля твоей крови.

Я протянула руку, взяв которую Абигор уколол мой палец и направил руку над артефактом. Он ждал, пока капля крови, медленно сбегая от ранки, сама упала вниз, окропив артефакт. И в этот момент произнёс:

— Я Абигор Люциуфус принимаю леди Александру в род старшей дочерью.

После его слов с артефакта словно слетела пыль, которая покружив, улеглась мне на левое запястье.

— Ай, — не удержалась я от вскрика, поскольку почувствовала жжение в том месте, куда попала эта пыль. — Что это? — не удержалась я от вопроса.

— Потерпи, сейчас всё увидишь, — подойдя, Лоллиана обняла меня, — вот смотри — указала она на мою руку.

На моей руке красовалась татуировка чёрного единорога с крыльями, которая привлекла меня тем, что единорог, встав на дыбы, хлопал крыльями. Покрасовавшись, он замер, став обычной татуировкой.

— Родовой знак Люциуфус. Поздравляю, с этой минуты ты официально наша дочь.

Вот так в моей жизни появилась мама-Лолли и папа-Абигор. Либо я звала их с приставкой либо просто по имени. Просто мамой и папой я не могла себя заставить произнести, словно спотыкаясь обо что — то.

Хоть я и понимала, что это моя мама внутри Лолли, но мне казалось, что, признав окончательно её мамой, я предам светлую память той мамы, которая была на земле. В общем, до конца я в своих ощущениях и тараканах не разобралась.

Последующие дни пролетали незаметно, складываясь в недели, а недели в месяцы. Папа — Абигор нанял для меня лучших специалистов по истории, этикету, законам и даже по фехтованию! Они спорили о каком — то принце, который, по мнению, мамы хорошо разбирается в истории, но Абигор настояв на своём, пригласил учителя уже в годах.

Управление магией меня учили мама-Лолли и Абигор. Я очень волновалась, поскольку на земле я не видела проявления магии, только в фильмах и в сказках, которые читает любой ребёнок на земле. Кстати, я задала вопрос о глазах, почему они то светятся, то становятся как у обычного человека.

Всё сложное просто — когда демон теряет контроль над эмоциями, проявляется его вторая ипостась — сначала меняются глаза, потом выходят когти и так далее.

В общем, очень важная часть для демона — контроль над собственным телом. Чем выше уровень силы и тьмы у демона, тем лучше должна быть выдержка.

Первый оборот у демонов контролируют старшие, поскольку сила пьянит и молодые демоны не могут ещё контролировать в полной мере свою силу.

Еле дождавшись окончания лекции, я практически вбежала в столовую и, поприветствовав родителей, я бухнулась за стол, за что получила косой взгляд от Лолли.

Она часто меня тестирует, на предмет изучения правил этикета и пользования столовыми приборами за общей трапезой, а я, как всегда, что — нибудь делаю не так.

Вот и сейчас я зашла слишком быстро и уселась так, как леди садится не позволительно. Абигор же наблюдал за нашими перепалками с ленивой улыбкой и держал нейтралитет в наших спорах.

— Саш, попробуй вон то кушанье, — показав на нечто похожее на кашу, с разноцветными крупинками, — предложила Лолли.

— А что это? — спрашивая, я уже пару ложек отложила себе.

— Это традиционное блюдо драконов и называется хоркима. Тётушка Боршима, после того как к нам стали прибывать гости из разных уголков вселенной, учится новым кулинарным навыкам.

— Драконам? — отложив ложку, я была в шоке — прям вот настоящие драконы, с крыльями и огнём? И кататься на них можно?

На мои вопросы Лолли не спешила с ответом, а посмотрев на папу- Абигора, который прикрыв рукой рот и сдерживая смех, держался из последних сил, чтобы не рассмеяться вслух.

— Что я такого сказала?

— Уволю я того учителя, который тебя должен был в первую очередь познакомить с существами, с которыми тебе придётся столкнуться, — ворчливо проговорила мама-Лолли, — Кого вы там изучали?

— Эм-м-м…вампиры, эльфы, дроу, оборотни…, много кого, только вот до драконов ещё не дошли, — вздохнула я, кажется, сейчас кто — то получит по шапке.

— Такими темпами ты год будешь изучать населяющих существ. Драконы — те же оборотни, только превращаются они в драконов. И, если столкнёшься с ними не вздумай говорить, что они оборотни. Обидятся. Себя они причисляют к высшим существам, очень горды и самолюбивы. И на себе катают только своих истинных или по огромной надобности такие как война или просьба императора.

Абигор подойдя к Лолли, поцеловал на прощание, а мне помахав рукой и пожелав хорошего дня, скрылся в портале.

— О, кстати, мы дошли до истинности между существами. И у меня вопрос: — А вы с папой- Абигором истинные?

— Нет, мы с Абигором неистинные.

— Но глядя на вас, создаётся ощущение, что вы истинные. Именно так описывал отношения между истинными сир Боршак.

— Мы с Абигором полюбили друг друга, а потом прошли ритуал единения. Ритуал нам дал возможность почувствовать друг друга.

— Я тоже хочу сама выбрать, с кем быть. Хоть и Боршак и рассказывал об истинности с таким придыханием, словно это нечто такое…,- я не могла подобрать правильную ассоциацию его поведения — словно о чём- то невероятном, но мне кажется неправильным, что выбор делает магия, а не существо.

Лолли как — то тяжко вздохнула:

— Зря ты так. Для демона, да и для других существ истинность является наградой богов. Свою истинную оберегают и любят как самый ценный дар жизни. А ещё истинность оберегает пары от взаимных измен, пройдя привязку, истинные не видят привлекательности других существ в сексуальном плане.

— Я с этой стороны не рассматривала истинность. А что будет, если Абигор вдруг найдёт истинную?

— Если бы он встретил истинную в момент, когда был женат, он бы бросил жену, уйдя к истинной. Оставил откуп и ушёл. Но так получилось, что истинная Абигора мертва, а если бы она была жива — Абигор никогда не был бы со мной, поскольку он её встретил гораздо раньше, чем меня.

— Получается, многие свободные демоны вовсе не свободны, а находятся в поисках истинной? — как — то не очень мне нравилось такое отношение между существами.

— Эй, ты чего? Расстроилась? На земле ситуация гораздо хуже — не знаешь в какой момент тебя предадут и бросят. А здесь, когда существа сходятся, они этот вопрос сразу обговаривают и он прописан в законе.

— Всё равно это как — то не по мне.

— Кстате, вдохновившись нашей свадьбой, наш один хороший знакомый решил последовать нашему примеру. Через несколько ме…стоп…уже через месяц! Я забыла!

— Что забыла?

— Мы приглашены на помолвку к Ширвану. Днём пройдёт официальный приём, а ночью они проведут ритуал единения. Как я могла забыть?! Нам же ещё подготовиться надо!

— И я тоже пойду? — мне хотелось побывать на таком мероприятии.

— Конечно, приглашена наша семья, а ты — наша дочь.

— Ур-р-ра-а! — я была в восторге, что хоть что — то новое в моей жизни произойдёт, а то всё тренировки и обучение.

— Я посмотрю, на твоё ура, после нескончаемых примерок, — сказала Лолли и хитро взглянула на меня.

— Я не буду жаловаться!

— Ну тогда марш на тренировку, а я после кормления маленьких вызову портних.

Чмокнув Лолли, я вприпрыжку побежала переодеваться — прохождение полосы препятствий в платье не совместимо с жизнью. Один раз я попробовала испытать на себе такой фокус — теперь я точно знаю, что лучше потратить время на переодевание. Поэтому наскоро переодевшись я спустилась на уличный полигон.