Благословите короля, или Характер скверный, не женат!

Глава 2

Его величество молча указал на один из многочисленных диванов, предлагая мне сесть, а присутствовавший здесь же Визо запоздало охнул. Я тоже охнуть хотела, но все-таки сдержалась и, вместо того чтобы проследовать в указанном направлении, внимательно уставилась на короля.

Вот теперь, когда мы снова остались фактически тет-а-тет, слуга не в счет, панические настроения вернулись, однако демонстрировать их я не спешила. И хотя шансов на диалог было немного, попробовала этот диалог завязать.

– Что происходит? – спросила я ровно. – И почему?

Монарх прикрыл на мгновение глаза и неожиданно ответил:

– Лария.

Имя было уже знакомо. Вдобавок вспомнился разговор короля с Визо – кажется, эту женщину называли матерью настоятельницей. То есть она…

– Кто – она? – все-таки не стала гадать я.

– Настоятельница храма Богини, – ответил собеседник. И добавил с толикой раздражения: – Сядь… Света. Сядь, пока твоя…

Он замолчал и выразительно кивнул на импровизированное платье, а я с некоторым смущением заметила, что мои попытки подтянуть и удержать ткань были не настолько успешны, как хотелось бы.

Нет, покрывало никуда не делось, но все-таки сползло, значительно увеличив размер «декольте». В результате мой и без того неприличный образ приобрел… некоторую излишнюю откровенность.

Потупившись и, кажется, немного покраснев, я все-таки проследовала к дивану и села. Его величество это перемещение поддержал – в смысле тоже к дивану направился, уселся не рядом, но довольно близко.

Потом сделал какой-то знак застывшему посреди комнаты Визо, а едва слуга умчался, бросил новый взгляд на «декольте», которое я в данный момент отчаянно пыталась уменьшить. И продолжил начатый разговор.

– Лария – настоятельница храма Богини, – повторил он. – Но не обычного, а самого первого, самого раннего из посвященных Богине храмов. Недавно между нами произошел небольшой конфликт, и Лария пообещала… – король запнулся, но только на секунду, – отомстить.

Слова «месть» и «настоятельница» не вязались настолько, что я перестала бороться с тканью, которая решительно не желала подтягиваться, и уставилась на собеседника в оба глаза. А монарх очень неохотно добавил:

– Лария пообещала подсунуть мне женщину, которая… будет отличаться от остальных.

– А при чем тут я?

Вопрос вырвался сам собой и тут же повис в воздухе. Пояснять его величество явно не собирался, вместо этого внимательно уставился на меня.

Смотрел в глаза – пристально, придирчиво и с заметной неприязнью. От такого внимания даже мурашки по коже побежали, но пугаться я не спешила. Чувство страха вспыхнуло лишь в тот момент, когда взгляд голубых глаз опустился ниже и вперился в злосчастное «декольте».

Выражение монаршего лица не изменилось, но легче от этого не стало. А я не только испугалась, но и смутилась безмерно!

Вопреки правилам поведения в подобных ситуациях, взяла и закрыла оголенный верх ладонью. И повторила уже требовательнее:

– Так при чем здесь я?

Собеседник в бесчисленный раз скривился и сказал с предельным равнодушием:

– Не знаю. Сам смотрю на тебя и никак понять не могу.

Взгляд правителя устремился ниже – к талии и бедрам, а я по-настоящему вспыхнула. Самокритичные слова о том, что назвать меня особенной нельзя и под понятие «отличаться от остальных» я никаким боком не подпадаю, попросту застряли в горле.

Нет, я в курсе, что претендовать на звание «Мисс мира» не могу, но женщина – это не только лицо, грудь и бедра! Это еще мысли, внутренний мир и душа! Это личность, в конце-то концов!

А делать вот такие нелицеприятные намеки попросту неприлично. Впрочем, нет. Не так. Это хамство чистой воды!

Я даже собралась просветить величество касательно манер, но возможности прочитать нотацию мужчине, от которого в данный момент зависело очень многое, мне не дали – в гостиную очень вовремя вернулся Визо. Слуга в белоснежном кафтане катил столик-тележку и точно намеревался предложить нам завтрак.

Впрочем, как вскоре выяснилось, завтрак предназначался не нам, а исключительно мне… Король, как оказалось, уже поел и теперь предпочел ограничиться чаем.

Такая забота не то чтобы растрогала, но чувства все-таки смягчила. А озвученное отношение его величества позволило забить на желание казаться лучше – в смысле, есть, как обычно, и не выпендриваться, не пытаться показать какие-то сверхкультурные манеры или что-то еще.

При том, что желудок начал уже ныть, завтрак был очень кстати. Вторым плюсом поданных мне булочек, мяса и фруктов являлась возможность свернуть разговор и ждать прихода Ларии в относительной тишине.

Одновременно я была искренне благодарна и его величеству, и Визо за возможность поесть в гостиной, а не в какой-нибудь наполненной любопытными придворными столовой.

Еще одно, совсем отдельное «спасибо», предназначалось лично королю – за то, что перестал таращиться, чем сильно снизил вероятность подавиться.

Я ела с аппетитом, но медленно. Тормозила исключительно для того, чтобы потянуть время. Только настоятельница нарушать наш тет-а-тет не торопилась. Более того, первым в покоях объявился не Бирис, посланный за мстительной храмовницей, а отправленный к какому-то посольству Сарс.

При ближайшем рассмотрении он оказался мужчиной лет тридцати. Невысоким, достаточно плотным и светловолосым. Одет был в общем дворцовом стиле, но расшитая золотом куртка заметно проигрывала одежде правителя.

Сарс вошел без стука. Ничуть не удивился, обнаружив нас на диване, и, приблизившись, с поклоном сообщил:

– Вопрос с посольством улажен.

Поклон и реплика, разумеется, предназначались монарху, а быстрый, цепкий, но исполненный бешеного любопытства взгляд посвящался уже исключительно мне.

Понимая, что единственным взглядом дело не ограничится, я поспешила завтрак закончить. Быстро пихнула в рот остатки булочки и тут же запила чаем – довольно вкусным, кстати. А Сарс, поймав кивок от величества, отошел и опустился в стоящее неподалеку кресло.

Атмосфера в гостиной сразу изменилась. В воздухе появилось то самое любопытство, причем вполне дружелюбное.

Это могло воодушевить, но король ситуацию испортил – воспользовавшись тем, что с завтраком было покончено, опять уставился на меня.

И вот странность… кроме раздражения его внимание вызвало еще одно, куда менее логичное чувство. Я ощутила напряжение. Но не обычное, а особенное. Не сексуальное, но… почти.

– Одного не пойму, – сказал монарх после паузы, – почему иномирянка?

– Одного? То есть все остальное уже понятно? – не сдержавшись, поддела я.

Правитель вопрос не оценил и привычно скривился. Но взгляд его… опять и, кажется, непроизвольно устремился к моему весьма нескромному «декольте».

Стало жарко. Вот в самом деле жарко! И мне пришлось очень постараться, чтобы сохранить на лице ровное, безразличное выражение.

А спустя минут пять в гостиной появился Бирис… Он отличался от Сарса довольно сильно – был старше, выше и несоизмеримо худее. Зато цвет волос совпадал настолько, что возникла мысль о родственной связи. Но углубиться в эти размышления было не суждено, да и не хотелось, если честно.

Куда больше меня озаботило, что Бирис пришел один, без Ларии.

Его величество этим моментом тоже заинтересовался, и первым, что услышал королевский, как я поняла, помощник, стало:

– Где?

Вопрос прозвучал не просто сурово, а угрожающе, но слуга не дрогнул. Он спешно приблизился к дивану, отвесил положенный поклон, а потом выпрямился и заговорил:

– Ринар, прости, но Ларию привести невозможно. У нее магическое истощение. Оно, как объяснили в храме, наступило в результате проведенного вчера… – вот тут Бирис чуть заметно кивнул на меня, – обряда. Настоятельница отдала все силы и находится сейчас в состоянии летаргического сна.

– Что-о-о?!

Король вскочил. Обвел комнату совершенно лютым взглядом и повторил чуть тише, но гораздо злее:

– Что-о-о?

Бирис отвесил новый поклон и повторил сказанное слово в слово. А Ринар прямо-таки зарычал:

– Это они, храмовницы, тебе сказали?

Честно? Вот я бы от такого тона умерла на месте! Однако Бирис не дрогнул. Отступил, глубоко вздохнул и пояснил:

– Да, они. Но я тоже не поверил и потребовал проводить меня к Ларии.

– И? – поторопил монарх гневно.

– И она действительно в летаргии, – сообщил Бирис, поморщившись. – Я лично предпринял несколько попыток разбудить, но настоятельница как мертвая. Тело холодное, пульса практически нет, дыхания тоже. На раздражители не реагирует. Я даже потребовал иголку и решился уколоть, но без толку. У нее не то что реакции… кровь из уколотого пальца не пошла.

Ринар резко выдохнул и рухнул обратно на диван. Спросил после очень долгой паузы:

– Сколько эта летаргия продлится?

– В храме сказали, что при таком уровне истощения не меньше недели.

– Сколько-сколько? – переспросил король.

– Неделя, – хмуро повторил Бирис. – Не меньше.

Оцепенение, охватившее меня в самом начале этого разговора, спало. Я раскрыла рот и тоже попробовала вскочить, но быстро вспомнила о подлом покрывале и плюхнулась обратно.

– Как – неделя? – прошептала неверяще. – Какая еще неделя? – И уже громко, не скрывая самой настоящей паники: – Я не могу остаться на неделю! У меня сестра, родители и… – вот тут я запнулась, но все-таки договорила: – Квартальная отчетность.

Мужчины не поняли. Или просто не оценили? Как бы там ни было, но мой ужас был полностью проигнорирован.

Одно хорошо – Ринар мыслил в том же направлении и мириться с ситуацией не собирался. Дождавшись, когда замолкну, сказал:

– Бирис, я не готов ждать так долго. Я не согласен.

Тощий кивнул. Второй – Сарс – тоже. И он же предложил:

– Попробуем обратиться в другие храмы?

– Первый храм особенный, – хмуро парировал Бирис. – А Лария – самая сильная из жриц.

– Но несколько более слабых ее заменят! – заявил король. Правда, в голосе прозвучало сомнение.

– Теоретически, – подтвердил Бирис. – Но попробовать в любом случае стоит. Ведь Ларии мало из летаргического сна выйти, нужно еще и силы восстановить. А сколько времени займет восстановление, никому не известно.

– Не известно? – спопугайничала я.

Все. Паника достигла пика! Я не могу! Я действительно не могу ждать так долго! Там, на Земле, у меня целая жизнь и родные, которые сойдут с ума от тревоги и горя! Я… мне… мне обещали, что меня отправят домой немедленно!

Я бросила исполненный ужаса взгляд на короля и хотела напомнить уже вслух. Хотела выпалить: вы обещали!

Но Ринар этот порыв перебил:

– Бирис, неделя исключается. Я оказался связан по рукам и ногам. Она… – Кивок в мою сторону. – Телепортируется вслед за мной. Я даже в свой рабочий кабинет выйти не могу.

А вот теперь стало обидно. Просто прозвучало так, будто эта телепортация по моей воле происходит. Будто я нарочно!

– Ну, в том, что касается кабинета, – подал голос Сарс, – ее можно взять с собой.

– Да неужели! – выпалил его величество. – А что я скажу придворным? Как объясню?

– С каких пор вам нужно что-то им объяснять? – пробормотал Сарс.

И хотя прозвучало не очень вежливо, Ринар отреагировал относительно спокойно:

– Ты прекрасно понял, о чем я!

– Да, – потупившись, буркнул плотный Сарс. – Но некоторые из придворных ее уже видели, и слухи, полагаю, уже расползлись.

– Одно дело слышать, другое – увидеть лично! – парировал король. Потом повернулся и бросил на меня такой взгляд, что возникло иррациональное желание извиниться. И плевать, что я сама никакого отношения к перемещению из спальни не имею.

Повисла пауза. Мужчины точно понимали больше моего, но задавать вопросы я не спешила. Просто в какой-то момент осознала – если я так неудобна, то… меня и прибить могут. Разве нет?

Эта мысль стала поводом для порции мороза по коже и отчаянного желания сбежать. Вот только… куда я убегу, если нас телепортация связывает?

– Хорошо. – Ринар глубоко вздохнул, успокаиваясь. И принялся раздавать распоряжения: – Бирис, ты занимаешься храмами. Делай что хочешь, но чтобы вечером вот этого… – новый кивок на меня, – не было. Сарс, ты идешь в кабинет и приносишь все, что необходимо. Сегодня будем работать здесь. А ты… – Его величество повернулся и сердито уставился на меня. Выждал с пару секунд, потом продолжил: – А ты, Света, сидишь тише воды ниже травы и на глаза мне не попадаешься.

Еще миг, и пространство огласило властное:

– Визо!

А едва слуга прошмыгнул в гостиную:

– Визо, проводи, – очередной кивок на меня и прямо-таки гениальное пояснение: – Куда-нибудь!

Мужчина в белом кафтане не растерялся. Тут же подошел и отвесил короткий, но вполне учтивый поклон.

Повинуясь желанию местного самодура, я встала и, придерживая ткань покрывала, неуверенно направилась вслед за Визо. Тот вел к двери. По ощущениям, путь наш лежал вглубь монарших покоев.

И хотя страх мой никуда не делся, но неизвестность была несравнимо хуже. Она буквально выворачивала наизнанку и связывала все внутренности узлом. Поэтому, оказавшись почти на пороге, я нашла в себе силы остановиться и обернуться. Я хотела спросить о своей дальнейшей судьбе. Узнать, каковы мои шансы выжить…

Но вопрос, кажется, на самом лице отразился, и король сказал раньше, чем успела рот открыть:

– Хватит дрожать! – И уже спокойнее, с явным неудовольствием: – Никто тебя не обидит.

Вот тут, наверное, следовало поблагодарить и продолжить путь, но желание внести ясность оказалось сильнее. И я спросила:

– Почему?

Монарха буквально перекосило, однако ответа я все-таки удостоилась:

– Твоя аура. На ней, – Ринар в бесчисленный раз поморщился, – моя печать.

Та-ак…

– И что это означает?

Король смерил меня очень долгим и очень недовольным взглядом, потом прикрыл глаза, и…

– Это означает, что тебя никто не тронет, – милостиво пояснил он. И добавил с чувством: – С… Света.

Желание выпалить: «А можно без С…?» я в себе задушила. Шумно выдохнула, развернулась и последовала за невозмутимым слугой.

Мы миновали еще одну гостиную, после чего Визо галантно открыл передо мной дверь, впуская в уже знакомую спальню. А когда я оказалась внутри, спросил:

– Желаете чего-нибудь?

Голос слуги прозвучал неожиданно доброжелательно, и после рыков короля вогнал в небольшой ступор. Я оглянулась, смерила Визо растерянным взглядом и отрицательно качнула головой. Потом добавила:

– Нет, спасибо.

Слуга улыбнулся и сказал:

– Там, около кровати, шнурок. Если что-то вдруг понадобится, позвоните.

Я опять кивнула, а Визо осторожно прикрыл дверь, оставляя меня наедине со сползающим покрывалом и целым ворохом очень беспокойных мыслей.

Тогда, в самом начале, в момент первой встречи с Ринаром, я абсолютно уверовала в то, что вернусь домой очень скоро. У меня даже мысли не возникло, что что-то может пойти не так!

Именно поэтому я чувствовала себя вполне комфортно и биться в истерике не спешила. Зато теперь на меня обрушился целый шквал эмоций и воспоминаний.

Сначала вспомнились родители и сестра. Мы с ними, конечно, не каждые пять минут созваниваемся, но хватятся меня довольно скоро. Страшно представить, сколько нервов они потратят, узнав об исчезновении.

Потом хозяйка, у которой снимаю квартиру. Она женщина очень пунктуальная и крайне строгая – если вовремя не перечислю деньги, сразу примчится. А если не объявлюсь в течение нескольких дней – выбросит вещи и сдаст квартиру кому-нибудь другому. Не из злобы, из принципа.

Дальше – шеф. Он, конечно, тот еще козлик, но волноваться точно будет. Хотя бы потому, что прогулы не мой профиль. Ну и сдачу квартальной отчетности никто не отменял, хотя… думаю, уж эту проблему как-нибудь решат. Не за пять минут, но все-таки.

Следующий пункт – подруги. При том, что в последнее время работа отнимает все силы и время, они, видимо, узнают последними. Ну или, наоборот, первыми от родителей, которые точно все доступные контакты обзвонят.

Ну, а после подруг… Как ни печально, но после подруг – все, финиш. Мужчины, который станет землю рыть в поисках пропажи, в моем окружении нет. А те несколько поклонников, с которыми обмениваюсь смайликами и лайками… блин, я как-то не уверена, что они вообще заметят.

Впрочем, отсутствие мужчины общую картину не меняет. Это все равно нервы и проблемы, которые превратятся в катастрофу дня через три. Максимум – через пять!

И что делать? И отдельно – что делать, если вопрос возвращения домой затянется?

Кто будет откачивать родителей и сестру? На какой помойке я смогу отыскать выброшенные квартирной хозяйкой вещи? Кто восстановит репутацию работника, достойного хорошей зарплаты? И… чем я буду объяснять свое отсутствие? Ведь в путешествие в другой мир только умалишенный поверит.

Ну и последнее – как быть сейчас? Как вести себя с человеком, который постоянно рычит и чьи помощники, не стесняясь, говорят о тебе в третьем лице в момент, когда ты находишься рядом?