Макар
Расставив широко ноги и откинувшись на спинку кресла, я расслабил узел галстука. Прикрыл глаза.
В этом небольшом сибирском городе я чуть больше месяца. И каждый мой день похож на предыдущий как день сурка. По утрам встаю в шесть – ноль, ноль. Сразу в спортзал тягать железо. Затем душ, лёгкий завтрак, кофе. Подают машину и я еду на металлургический комбинат.
Ровно в восемь – ноль, ноль я на месте.
И начинается…
Полный комплекс от выплавки стали до рудников…
Административная и производственная работа топят меня с головой. Совещания, сводки, отчёты. Поездки. Модернизация безнадёжно устаревшего оборудования.
Домой возвращаюсь глубоко за полночь. Падаю на кровать и лечу в чёрный бездонный провал…
Понимаю, что не даю себе передышки не только потому, что нужно поставить работу комбината на рельсы, но и потому, что если вдруг расслаблюсь, остановлюсь, меня тут же затопит другая волна… депрессии. Слишком неожиданным оказался уход мамы из жизни. Ей было всего пятьдесят лет. Казалось бы, живи и живи. Радуйся жизни. Но судьба распорядилась по- своему…
Мобильник завибрировал, и я принял вызов.
– Макар, – услышал я голос отца в трубке. Мы тебя ждём…
Я вылетел в Москву.
Поминки… прошли очень скромно. В узком кругу. Все в чёрном. На столе фотография мамы в траурной рамке с чёрной лентой наперевес. За столом только самые близкие люди…
А ещё через день, который я провёл в своей московской квартире, тупо отсыпаясь, уже гуляла свадьба моего брата с большой помпой и энтузиазмом.
Смена декораций происходит стремительно. Подъезжает вереница лимузинов, украшенных композициями из живых цветов на бамперах и капотах. Без сомнения весь антураж создаёт особую атмосферу праздника, аж до скрежета зубов… Похоже, только моих.
Жених Егор Макиевский в строгом безупречном костюме, подтянут, чисто выбрит, горд собой. Невеста София Зильбер в белоснежном гипюровом платье, в белых туфлях на шпильках и белой фате.
Пара на первый взгляд идеальная…
По такому случаю арендован дорогой элитный ресторан в самом центре Москвы. Здесь собрались воротилы крупного бизнеса с жёнами и подругами, упакованные с ног до головы в новомодные брендовые наряды.
Парад тщеславия! Ухмыльнулся я, отпивая шампанское из бокала.
У меня не было настроения веселиться, что предполагалось на подобном мероприятии. От слова – абсолютно. Мне претила вся обстановка. Я ловил себя на непреодолимом и единственном желании свалить отсюда побыстрее.
Стойко выдержал часа три. Для приличия.
– Папа, – бросил я, с трудом пробравшись через толпу людей, к отцу, мирно беседующему с Борисом Зильбером. – Я поехал! Мне надо срочно вылетать.
Он быстро кивнул и отвернулся. Понял, что я не могу находиться здесь…
Остаётся только догадываться, что творится у него самого на душе. И поражаться его выдержке.
***