Боги былых времен

Глава 2 Когда родится Огненный король

Миров-пустошей всегда было много. Некоторые верили, что именно с них началась история кластеров. Работать с магическими артефактами было сложно, а порой и небезопасно. Чтобы избежать ненужных жертв, колдуны научились создавать маленькие ограниченные пространства, полностью изолированные от внешнего мира.

Идея прижилась неожиданно хорошо, кластерные миры продолжили развиваться и спустя несколько веков приобрели свой нынешний вид. Однако назначение пустошей от этого не изменилось: они, как и прежде, были неразрывно связаны с артефактами. Где-то магические предметы изготавливали, где-то – заряжали, а где-то и уничтожали. В любом случае, сотни пустошей всегда были при деле.

Обо всем этом Дана узнала, когда начала изучать историю магического мира. Раз уж ей предстояло жить здесь и во всем поддерживать Огненного короля, она не могла позволить себе былую наивность. Она старалась получить любую информацию, понять, запомнить. И все же она не ожидала, что ей доведется увидеть пустошь своими глазами так скоро.

В кластерном мире Пустошь-813 Амарканд Легио и обустроил свое убежище. Это по-прежнему был служебный мир, предназначенный для зарядки осветительных сфер. Стеклянные шары разного размера привозили сюда, когда они прекращали сиять. Их закапывали в золотой песок мира, похожего на бескрайнюю пустыню, на долгие годы – зато после этого сферы снова работали веками. В Пустошь мог попасть кто угодно, но… зачем? Таких миров было слишком много, чтобы проверять их все, а большое количество артефактов маскировало любую колдовскую энергию, Амарканд Легио выбрал идеальное место.

Естественно, он не собирался устанавливать для своих жены и новорожденного сына шатер среди барханов. В Пустоши-813 он выкупил уютный оазис: небольшое озеро, со всех сторон окруженное пышной зеленью, и дом с высокими окнами в центре этого великолепия. Оазис ограждал металлический забор, на вид хлипкий, но миновать его мог лишь тот, в ком текла кровь Амарканда, тут Роувен не соврал.

По крайней мере, Дана надеялась, что все сработает именно так. Пока же они стояли посреди пустыни и разглядывали оазис издалека. Девушка понимала, что это не ловушка, что они смогут уйти отсюда в любой момент. Но куда уйти? В их вечном побеге безопасное место отыскать не так просто… Это давило на нее сильнее, чем хотелось бы, и все же при взгляде на пышную листву деревьев посреди вечной засухи в ее душе впервые за долгое время появилась надежда.

Остаться здесь надолго ей бы не хотелось. Воздух в кластерном мире был сухим и жарким, как в настоящей пустыне, порывы ветра то и дело норовили швырнуть в лицо горсти песка. Даже оазис был слишком мал, чтобы заменить собой весь остальной мир. Больше на клетку похоже! Но как временное убежище, вариант был совсем не плохой.

Для своей семьи Амарканд подобрал отличный дом, этого не отнять. Одноэтажный, с плоской крышей и окнами, которых было больше, чем стен, он чем-то напоминал Дане те дизайнерские дома, в которых жили голливудские знаменитости. Это точно было лучше, чем подземная нора, в которой они прятались раньше!

– Ты уже сказал кому-нибудь, что мы здесь? – полюбопытствовала девушка.

– Сарджане, несмотря на все протесты Роувена. Она передаст Наристару, а он – всем остальным.

Спорить с этим Дана не собиралась, Сарджана Арма ей понравилась. А вот Роувен вел себя слишком уж вызывающе, будто хотел намеренно задеть главу клана. Его подозрительность по-своему оправданна, но так ведь можно всех союзников распугать!

Вспомнив о союзниках. Дана спросила:

– Рин и Уника будут знать, где мы?

– Нет, – покачал головой Амиар. – Для их же безопасности. Я хочу, чтобы остальные кланы поняли: мы больше не поддерживаем контакт.

– Думаешь, их оставят в покое?

– Надеюсь на это. Все в любом случае будет решено до рождения их ребенка.

В оазис можно было войти лишь через одни ворота. Обычного замка здесь не было, ручки – тоже. Среди прутьев выделялась лишь плоская металлическая плита без каких-либо символов. Дану это смутило, она привыкла, что на любом артефакте есть руны или знаки. Но Амиар остался спокоен, он просто прижал к плите руку.

Ждать не пришлось, ворота сразу же открылись перед ними. Артефакту не нужна была сама кровь, чтобы распознать наследника Амарканда, – к немалой радости Даны. Крови она в последнее время видела больше, чем хотелось бы.

Воздух в оазисе был прохладней, чем в остальной Пустоши, и дышать им оказалось намного легче благодаря близости озера. Деревья щедро дарили тень, защищая кожу от ожогов невидимого солнца – хотя Дана не была уверена, можно ли сгореть под магическим светом. В любом случае, ей здесь нравилось. Это место дарило иллюзию безопасности, пусть и временную.

Когда они прошли на территорию оазиса, Амиар закрыл за ними ворота.

– Артефакт ведь продолжит работать? – поинтересовалась девушка. – Или это фишка на один раз?

– Продолжит, конечно. Похоже, Амарканд все продумал. При необходимости они могли бы жить здесь много лет – пока я не научился бы пользоваться своей силой.

Ему сейчас приходилось сложнее, чем ей, Дана знала об этом. Глядя на этот дом, на цветы и зелень, он наверняка думал о том, что его могло ожидать. В его жизни было много «если бы»: если бы Амарканд остался жив, если бы клан Легио нашел способ спасти жизнь Амиару, не убивая Эмилию, если бы проклятье Огненного короля обошло их семью стороной… Тогда он, пожалуй, был бы намного счастливей. Но что толку рассуждать об этом?

Дана прекрасно знала, что Амиар подозревает свой клан в убийстве Амарканда. Почему нет? Они знали, что он поддержит своего сына, поможет ему овладеть силами Огненного короля. Кому нужна такая угроза? Если Мерджит Легио такой гениальный манипулятор, как сказала Сарджана, он мог использовать эту ситуацию, чтобы очистить себе путь к власти.

Теперь Дана жалела, что не расспросила Амиара о смерти его отца раньше. Ей было лишь известно, что речь шла о несчастном случае. Подробностей она не знала, а переходить к ним теперь было совсем уж не к месту, так что она позволила себе отвлечься на их новый дом.

Это оказалось несложно: внутри коттедж был даже любопытней, чем снаружи. Весь дизайн был выполнен в стиле восьмидесятых и семидесятых, преобладали простые линии и природные цвета – коричневый, желтый, бежевый и песочно-серый. Привычной техники из внешнего мира здесь не было, зато хватало артефактов, которыми Дана уже умела пользоваться. На стенах висели картины, на стеклянных столиках стояли вазы для цветов… Это был не бункер-укрытие, Амарканд создал уютный дом, место, куда он хотел перевезти семью.

Вряд ли он предполагал, что его сын окажется здесь только через тридцать лет – и при таких обстоятельствах.

– Здесь все очень хорошо сохранилось, – заметила Дана. – Даже пыли нет!

– Действие сильного сберегающего артефакта, – пояснил Амиар. – Такие штуки стоят дорого, но они оправдывают свою цену. В Пустоши-813 очень много магической энергии, поэтому любой артефакт будет работать хоть сотню лет.

– И нашу магию никто не заметит, даже если мы будем колдовать, так?

– Если мы будем колдовать на нынешнем уровне, – уточнил Амиар. – Печать Огненного короля лучше не снимать, это, скорее всего, засекут.

– Думаю, обойдется без таких сложностей.

Она не просто пыталась его поддержать, это место дарило Дане доброе предчувствие. У них все будет хорошо здесь…

Амиар отправился на кухню, проверять, есть ли в их распоряжении хоть какая-то еда. Немного припасов они привезли с собой, но недостаточно. Впрочем, они могли в любой момент связаться с кем-то из клана Арма и попросить о помощи.

Дана понимала, что ей, как истинной хозяйке, как раз полагалось бежать на кухню первой. Но на такое у нее не было настроения, и девушка отправилась осматривать дом.

Под плоской металлической крышей располагались кухня, просторная ванная, гостиная с круглым столом и двумя диванами и три спальни – хозяйская и две гостевые. В хозяйской спальне рядом с белоснежной двуспальной кроватью была установлена деревянная колыбель. Дана понимала, что это события давно минувших лет, неважные уже, не связанные с нею, но в груди все равно кольнуло.

Амарканд Легио не хотел умирать. Он любил свою жену, ждал рождения сына, он был молод и очень силен. Какой несчастный случай мог отнять у него все это, что пошло не так?

Дана прохаживалась по комнате, осторожно касалась мелочей, которые когда-то выбирал Амарканд, чтобы впечатлить Эмилию. Другие комнаты дома напоминали кадры со страниц журнала о дизайне: правильные, стильные, но не живые. А вот хозяйская спальня была особенной, в ней чувствовалась душа. От этого почему-то становилось тяжелее.

Она собиралась уходить, когда заметила, что за шкафом скрывается еще одна дверь, узкая, покрашенная в тот же цвет, что и стена, лишенная наличника, а потому сливающаяся со своим окружением. Ее не то что спрятали, просто сделали такой, чтобы она не привлекала внимание посторонних.

И это было странно. Что могли так маскировать? Разве что дверь в ванную или гардеробную… Но шкафы для одежды и так есть в комнате, а для ванной там маловато места – Дане несложно было представить периметр дома, она знала, что видела уже все пространство. Получается, дверь вела… в никуда?

Дана понимала, что любая странность в магическом доме должна ее насторожить. По-хорошему, ей следовало бы позвать Амиара и отправиться туда с ним. Но девушка опасалась, что там окажутся личные вещи его родителей, которые еще больше расстроят его. Поэтому, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она открыла дверь сама.

Гардеробной там предсказуемо не было, но и ловушки – тоже. За дверью скрывалась узкая деревянная лестница, уходившая вниз, в темноту… в подвал? Дана не представляла, что здесь вообще есть подвал. Ей казалось, что в пустыне его построить просто невозможно из-за постоянного движения песков.

Но это во внешнем мире. В Пустоши-813 были свои правила.

Электричества здесь не было, как и во всем доме, поэтому Дана просто подхватила ближайшую магическую сферу, парившую над комодом. Девушка хотела осмотреть все сама, прежде чем звать Амиара, и первая удача лишь придала ей уверенности.

Осторожно спустившись вниз по крутым ступеням, Дана обнаружила, что здешний подвал – это всего одна комната, большая, но все равно уступающая по размеру наземной части дома. Окон тут не было, зато нашелся запас осветительных сфер. Дана давно выучила заклинание, регулирующее их яркость, и теперь могла наполнить зал светом, чтобы осмотреться.

Под коттеджем был оборудован чей-то кабинет… Хотя чей – понятно: в этом доме раньше бывал только один человек. У дальней стены стоял массивный письменный стол, заваленный бумагами, над ним висела пробковая доска, на которой булавками были закреплены записи и страницы, вырванные из книг. Чуть поодаль был подвешен большой стеклянный прямоугольник, исписанный маркером. Дана еще плохо знала магические руны, но отдельные слова и схемы уже распознавала.

Амарканд над чем-то работал, и, похоже, работал напряженно. Если остальные комнаты были нежилыми и постановочно правильными, то здесь его присутствие легко угадывалось. Казалось, хозяин только-только вышел за дверь и вернется в любой момент.

Но он так и не вернулся. И, возможно, это было напрямую связано с работой, которую Дана видела перед собой.

Вот теперь она не могла не позвать:

– Амиар! А ты не мог бы спуститься?…

Она знала, что повторять не придется. У Амиара, как у многих магов, был острый слух, а найти ее он мог с помощью магии. Ее предположение оказалось верным, скоро она услышала торопливые шаги со стороны лестницы.

– Дана, что здесь происходит? – насторожился он.

– Ничего уже не происходит. Но, думаю, раньше было интересно.

Убедившись, что с ней все в порядке, Амиар наконец перевел взгляд на записи и документы, оставленные в подвале. Он понимал больше, чем она, и Дане оставалось лишь наблюдать за ним. Судя по удивлению, отразившемуся на его лице, им удалось обнаружить нечто очень серьезное.

Да она и сама видела, что это не просто мелкие магические эксперименты, призванные развеять скуку. В своем кабинете Амарканд собрал копии летописей, легенды и заклинания, связанные с самой сутью Великих Кланов, их главными законами и традициями. Похоже, он искал нечто глобальное и важное.

Но даже при том, что Дана понимала это, слова Амиара все равно застали ее врасплох.

– Он знал… – еле слышно прошептал он.

– Что?

– Мой отец знал, что я – Огненный король… он понял это раньше, чем Эмилия!

Это противоречило той версии прошлого, которую они уже приняли. Они были уверены, что Амарканд умер слишком рано, что он ни о чем не догадывался. Эмилия большую часть беременности провела в Красном гареме, уже вдовой, и всеми ее действиями управлял клан Легио.

Но Амарканд на самом деле не просто знал, судя по этим бумагам, он пытался что-то изменить! И он погиб. Вряд ли это совпадение.

– Ты уверен? – тихо спросила Дана.

– Абсолютно… Видишь, тут целый список того, что произойдет, когда родится Огненный король! Он первым понял, какую опасность это таит… Он знал, что эта сила разорвет меня на части, и искал способ помочь мне!

Так вполне могло быть. Амарканд не зря считался сильнейшим магом в своем клане, и он был связан с Эмилией и младенцем, которого она вынашивала. Все это позволило ему понять, кем станет его сын.

Скорее всего, заклинание клейма, которое использовали на Амиаре, он нашел сразу – и отмел его. Амарканд, конечно же, не принял будущее, в котором ему придется убить свою жену. Он торопился, он многое смог бы сделать, но кто-то остановил его.

Амиар подтвердил ее догадки:

– Он узнал об Огненном короле намного больше, чем мы. Не только о силе и возможностях, Дана… О том, ради чего появляется Огненный король, о моем предназначении! А еще здесь что-то написано про тайное сообщество, которое хочет уничтожить Огненного короля. Проклятье, я понятия не имею, во что он влез, но…

– Это все может быть связано с тобой?

– Это уже связано со мной, тут как раз сомнений нет. Я начинаю подозревать, что и погиб он из-за меня. То, что он оставил здесь… это может многое изменить!

Они прибыли в этот мир, чтобы ненадолго позабыть обо всем и сосредоточиться на подготовке Амиара к решающему бою. Но теперь Дана не надеялась, что Амиар снова отвлечется от смерти своего отца, оставит поиск причин на потом.

Да она и не хотела этого. Все связано… Может, зациклившись на нелепой войне с Великими Кланами, они упустили нечто важное и записи Амарканда помогут им?

Амиар вздрогнул, перевел взгляд на потолок. Дана понимала, почему: она чувствовала энергию мира не так хорошо, как он, но и она заметила, что у них гость. Впрочем, энергия, появившаяся в Пустоши, была знакомой, и бояться девушка не собиралась, удивилась только:

– А Катиджан здесь что делает?

– Мы с ним собирались устроить тренировку, пока Роувен занят разборками со своим кланом. Сейчас ни одного дня нельзя терять, но… Я просто не могу…

– Так объясни ему, – посоветовала Дана. – Не забывай: он на нашей стороне, он все поймет.

Она начала доверять Катиджану намного раньше, чем Амиар. Дана не заблуждалась на его счет, она прекрасно знала все его недостатки. Самоуверенный, наглый, эгоистичный – это все про него. Но в то же время она чувствовала, что за этой мишурой скрывается нечто большее. Все худшие черты Катиджана были очевидны, он не относился к тем, кто за показной добротой прячет гнилую суть. Он был честен и не лишен благородства, это значило для Даны больше, чем безупречные манеры. Да и потом, он сильно изменился со времен их первой встречи в Красном гареме. Сложности, с которыми они все столкнулись, показали, что в нем наносное, а что – настоящее.

– Ты права, он может помочь, – кивнул Амиар. – Нужно встретить его, а то будет ныть, что у него от жары тушь потекла!

Тушью Катиджан, конечно, не пользовался, но в том, что наследник третьей ветви клана Инанис следит за собой, сомневаться не приходилось. Не зря во внешнем мире его уже не первый год включали в списки самых завидных женихов! Вот и теперь он, несмотря на дальнее путешествие и жару, явился в безупречно сидящем костюме-тройке, подчеркивающем редкий белый оттенок волос и прозрачно-голубые глаза. Он казался таким же, как раньше, уверенным в себе до предела разумного, и все же Дана с первого взгляда поняла: что-то не так.

Магия позволяла ей улавливать его эмоции, и теперь девушка ощущала волнение, сожаление и горечь. На него никто не воздействовал колдовством, так что подвоха ждать не приходилось. Скорее, это в его жизни произошло что-то такое, что серьезно повлияло на него.

Притворяться и юлить он не стал. Едва оказавшись в доме, Катиджан повернулся к ним обоим и заявил:

– Я пришел сказать, что выхожу из игры.

– В смысле? – нахмурился Амиар. – Какой еще игры?

– Той, что вы затеяли… Все это возведение на трон Огненного короля – это не для меня. Я обещал помочь вам, когда речь шла о спасении ваших жизней. Но теперь вы занялись политикой и бросили вызов моему клану. Моей семье! Это не для меня. Драться с вами я не собираюсь, но и поддерживать в этой афере не буду. С сегодняшнего дня на меня можете больше не рассчитывать.

На этот раз кластерный мир Арена занял только клан Интегри. Больше ни у кого не было права наблюдать, как решаются внутренние дела семьи. Роувену предстояло говорить только с главами всех ветвей.

Он не волновался, о страхе и речи не шло. Он прекрасно знал, что виноват, но только перед Хионией. Это у нее он отнял тридцать лет жизни, вынудил ее возглавить клан, когда она совсем не хотела этого, дал ее наследникам ложную надежду, что они останутся первой ветвью навсегда. Но исправить он уже ничего не мог, да и не стал бы, если бы возможность все же появилась. При всей его симпатии к Хионии, судьба Огненного короля была важнее.

А остальным ветвям нет разницы, кто там на троне сидит. Им он даже услугу оказал, он знал, что с хозяйственными вопросами Хиония справлялась гораздо лучше, чем он. Но настало время перемен, все чувствовали это.

Теперь Роувен стоял на арене один, а остальные маги наблюдали за ним с трибун. Казалось бы: в этот момент они были выше его, но свысока на них смотрел он. Воздух кластерного мира звенел от магии, но даже в этом сплошном облаке силы можно было распознать, кто тут истинный лидер. Эти тридцать лет так и не подарили клану мага, который мог бы превзойти Роувена.

Хиония пока занимала кресло главы клана, такая же собранная и безупречная, как и прежде. В этом году ей исполнилось восемьдесят девять лет, но выглядела она моложе, и никто не посмел бы назвать ее дряхлой старухой. Хотя это ничего не меняло… «Выглядеть на двадцать лет моложе» звучит привлекательно до тех пор, пока не приходится признать, что выглядишь ты на семьдесят.

Рядом с ней устроились ее потомки – те из них, что еще были живы. Роувен уже выяснил, что сын Хионии умер, не дождавшись своего права на трон, внук оказался рыхлым и безвольным, он и не хотел править, и теперь на роль главы клана претендовал ее правнук. Но уж он-то свое упускать не собирался.

А кто его спрашивает?

– Мое имя Роувен Интегри, – объявил он, когда убедился, что главы всех ветвей собрались. – Кто-то из вас помнит меня, кто-то слышал обо мне. Я был лидером этого клана до Хионии, и я единственный оставшийся в живых представитель первой ветви, существовавшей более тридцати лет назад. В прошлом я добровольно отрекся от правления, но сегодня я пришел сюда, чтобы исправить это.

Они были возмущены, Роувен чувствовал это. Однако самое большее, что они позволили себе, – это гневный шепот. Здесь хватало тех, кто вырос на легендах о Вольном Ветре из клана Интегри, им и в голову не пришло бы бросать ему вызов.

– Я понимаю, что обычно так никто не делает. Покидая свой клан, я был уверен, что поступаю правильно. Я знал, что Хиония станет той правительницей, которую вы заслуживаете. Она даст вам то, чего я дать не мог. Но времена изменились – и я изменился. Я понял, что не сумею убежать от своей судьбы.

Роувен прекрасно понимал, что уже не сможет оставить клан. Его никогда не привлекало правление, он любил свободу, но не настолько, чтобы пожертвовать ради нее своей семьей.

Приближалась война, и более серьезная, чем противостояние с Огненным королем. Он это знал, Хиония это знала – она всегда умела предвидеть будущее лучше, чем он. Клану нужен был воин, способный защитить семью. Поэтому для Роувена возвращение было не привилегией, а жертвой.

Вот только не все это понимали.

– И что, с новым лидером мы присягнем на верность Огненному королю? – донеслось с ложи, которую занимала вторая ветвь.

– Да, – спокойно ответил Роувен.

– Потому что он сын Эмилии Легио?

Что ж, этого следовало ожидать. Роувен знал, какие байки они рассказывают друг другу. Людская молва все опошлила и принизила, никто из этих людей не знал, что было между ним и Эмилией на самом деле. Им просто выгодно было брякнуть тут любую глупость, лишь бы обвинить его.

Роувен понимал, что это предсказуемо, и все же слышать ее имя было больно. Для него ведь не было всех этих лет, в его памяти они с Эмилией встречались всего несколько недель назад.

Но говорить об этом клану Роувен не собирался, он сказал другое:

– Это потому, что Огненный король очень важен для нас. Идет беда, с которой мы не справимся, если каждый будет держаться сам по себе. Огненный король призван не поработить, а объединить нас.

– Это правда, – неожиданно поддержала его Хиония. – Мне тоже были видения о приближающейся угрозе, и не раз. Будущее туманно, и я пока не могу разобрать его. Но я точно знаю, что грядет волна черной силы. Если мы и дальше продолжим враждовать друг с другом, она смоет нас.

Синие глаза Хионии, наблюдавшие за ним, по-прежнему были холоднее льда. Она не простила его – и не собиралась прощать. Но она умела разграничивать свои обиды и интересы клана. Поэтому, когда Амиар бросил вызов, она не приняла его, а взяла время на размышления. Хиония не захотела принять власть Огненного короля, однако она оставила такую возможность Роувену.

Роувен еле заметно кивнул ей и снова обратился к клану.

– Я знаю, что многие из вас не хотят видеть меня своим лидером. Вам не нужно даже говорить об этом, я все чувствую. Не то что мне плевать на ваше мнение, но… да. Извините, плевать. Если наступит военное время, нам будет не до демократии. Я уберегу вас от той черной силы, о которой говорила Хиония, даже если вы, как неразумные дети, будете упираться. Я рожден в клане Интегри, а значит, имею право на трон по крови. Ваше согласие желательно, но я обойдусь и без него. Я восстановлю прежнюю первую ветвь, а остальные ветви изменят номера на те, что действовали тридцать лет назад. Видите? Все не так уж страшно.

В высших ветвях, где были маги, способные предвидеть будущее, было потише. Они понимали, что им говорят правду. А вот низшие ветви подняли шум… Тридцать лет прошло, сменились поколения, и все равно Роувен видел перед собой то же, что и прежде.

Хиония наконец поднялась с кресла и подошла к периллам каменного балкона, с которого наблюдала за ареной.

– Древний закон и правда на твоей стороне, Роувен, – признала она. – Есть два способа получить трон. Первый – если его передадут добровольно, как случилось когда-то со мной. Второй – если тот, кто хочет стать главой клана, победит предыдущего главу в честном поединке. Этот трюк использует сейчас Огненный король. Не знаю, с твоей подачи или он сам до этого додумался, но факт остается фактом. Скажи мне, ты правда готов сразиться со мной, если я откажусь уступить?

Об этом Роувен уже думал. Он был должен ей, уважал ее, восхищался ею – и все равно это не было достаточной причиной, чтобы отречься от его цели.

– Да, – отозвался он. – Если придется.

Над Ареной зависла напряженная тишина. Представители клана прекрасно знали, как сильны эти двое – возраст повлиял на Хионию, но не сломил ее. Их битва могла привести к катастрофе.

Однако вместо того, чтобы стоять на своем, Хиония лишь покачала головой.

– Я слишком стара для таких развлечений. Да и потом… мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы начинать этот цирк. Ни я, ни кто-либо из моей семьи не сравнится с тобой. Ты всегда был особенным. Я не знаю, будешь ли ты хорошим лидером для нашего клана. Но за одно я благодарна – что ты хотя бы на нашей стороне.

Ее слова заставили магов, возмущавшихся раньше, притихнуть. Они уважали Хионию и верили ей. Они были не рады, скорее, перешли к тихому отчаянию, но Роувена устраивало и это.

– Благодарю за твою мудрость, сестра, – кивнул он. – Я…

Ему не дали договорить. Правнук Хионии, давно уже кипевший от злости, наконец вскочил со своего кресла.

– Этого не будет! – выкрикнул он. – Это моя роль, мое право наследия! Я ждал его слишком долго, чтобы отступить.

– Олфере, угомонись, – велела Хиония. – Я уступаю право правления Роувену, а не тебе, потому что так нужно.

– Нет! – отмахнулся молодой маг. – Твое время давно миновало, старуха, и хоть что-то заставило тебя понять это! Клану нужен новый лидер. Но это точно не будет какой-то бродяга, который снюхался с той бабой из клана Легио!

А вот теперь он перешел черту. Роувен мог простить глупость, вызванную молодостью, но не открытое оскорбление тех, кто был ему небезразличен.

Он готовился к этой встрече, знал, с кем имеет дело. Олфере Интегри был старшим из правнуков Хионии. Он, в отличие от своего отца, хотел править и не сомневался, что готов к этому. В принципе, в двадцать один год он вполне мог унаследовать трон. Но кто ж ему позволит?

– Закон тебе известен, – усмехнулся Роувен. – Мы ведь не зря встретились в мире Арены! Тот, кто хочет оспорить мое право на управление кланом, может сразиться со мной здесь и сейчас.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Хиония больше не пыталась его остановить. Она прекрасно знала, что Роувен не убьет мальчишку – просто преподаст ему урок, который она дать не смогла или не захотела.

Олфере обернулся призраком и скользнул на арену. Для большинства магов и всех без исключения людей он в этот миг был невидимым. Однако Роувен прекрасно чувствовал его, он сам умел существовать в той же грани пространства и легко вытащил бы оттуда противника.

Правда, на сей раз это не понадобилось. Олфере материализовался сам – покрасневший от гнева, возмущенный, но уверенный в своей правоте. Похвально, если не учитывать, что он должен был почувствовать колоссальную разницу в силе между ними. Но он то ли не умел, то ли не хотел, то ли не верил, что их способности могут так сильно отличаться.

А зря, многое ведь от природы зависит и от банального везения. Иногда разница между второй и первой ветвями невелика, иногда ее вообще нет, а бывали и случаи, когда маги второй линии были сильнее лидеров, просто править не хотели. Но у них была другая история. Роувен прекрасно знал, что превосходит юного соперника минимум вдвое.

– Если победа будет моей, ты не просто откажешься от лидерства, – процедил сквозь сжатые зубы Олфере. – Ты навсегда покинешь наш клан и мы больше никогда не услышим о тебе!

– Да как угодно, – пожал плечами Роувен. – Но если выиграю я, а я выиграю, ты привыкнешь обращаться ко мне на «вы» и с должным почтением, как и положено, щенок. Усвоил?

– Да пошел ты!

Естественно, Олфере бросился в бой первым, иначе и быть не могло. Он обернулся призраком, скользнул через пространство, чтобы оказаться перед противником резко и неожиданно. Роувен лениво сделал шаг в сторону, всего лишь одно движение, но его было достаточно, чтобы юноша пролетел мимо него.

Воин из Олфере был откровенно плохой. Похоже, его обучали, как и положено, но он отнесся к этому без должного усердия. Даже в его теле чувствовалась мягкость, рыхлость, лишний вес, которого у воина быть не должно. Олфере был сильнее других наследников и полагался только на магию, вряд ли он представлял, какая это ошибка.

Да он и сейчас не понял. Олфере отличался высоким ростом и был крепок от природы, раньше ему этого хватало. Он метался по полю, как неуклюжий бычок, но соперник оставался для него неуловимой тенью.

Роувену даже не нужно было прилагать усилия, он использовал жалкие крохи своих возможностей – и он хотел, чтобы все понимали это. Перед зрителями сейчас были два единственных вероятных лидера клана. Остальные маги должны были не просто принять его, они должны были радоваться, что ими управляет он, а не Олфере.

Молодой маг постепенно терял контроль, поддаваясь гневу. Он изо всех сил ударил кулаком по земле, укрепил атаку магией, но получил лишь внушительного размера воронку. Там, куда он бил, Роувена давно уже не было.

– Хватит! – крикнул Олфере. – Если хочешь быть лидером этого клана, хватит бегать от меня! Сразись со мной, как мужчина!

– При чем тут мужчина, не мужчина? – фыркнул Роувен. – Чтоб ты знал, твоя прабабка дерется лучше, чем ты. Я хотел дать тебе шанс проявить себя, но раз ты настаиваешь…

И он просто остановил время. Во внешнем мире Роувен проделывал этот трюк тысячи раз и уже привык к нему. В Арене призвать такую магию было сложнее, этот кластерный мир сейчас был наполнен представителями клана Интегри, многие из которых могли влиять на время. Однако его силы хватило; он знал, что хватит. Роувен не гордился этим, он просто умел оценивать свой предел.

Теперь, когда все вокруг него застыло, можно было не спешить. Он пнул Олфере, как мешок с мусором, отбросив юного мага в им же созданную воронку. После этого Роувен обернул время вспять, но только на этом участке Арены – так, чтобы земля вокруг Олфере восстановилась, а яма исчезла. В итоге получилось, что из песка торчала одна голова молодого мага, а тело было надежно скованно землей. Когда приготовления были закончены, Роувен отпустил время, вернув ему прежний ход.

Лишь Хиония, пожалуй, поняла, что он сделал, остальные были далеки от этого. Они в немом шоке наблюдали, как Олфере, только что готовый драться, вдруг оказался в земле по самую шею. Роувен при этом стоял на том же месте, спокойно и расслабленно, будто ничего особенного и не случилось.

Роувен понимал, что для Олфере это унизительно, и ему было даже жаль мальчишку. Но не слишком – он сам нарвался. Если не угомонить его сейчас, он продолжит рваться к лидерству, на которое у него никогда не хватит сил. Дело даже не в жизненном опыте, дело в том, что было ему отмеряно при рождении.

Олфере успешно возглавит вторую ветвь и рано или поздно научится быть счастливым на своем месте. Но после такого позора дорога к управлению кланом для него была закрыта.

– Еще желающие будут? – полюбопытствовал Роувен. – Или одной комедии нам хватит? Вы можете любить меня, можете не любить, мне как-то без разницы. Я пришел сюда, чтобы возглавить этот клан, оберегать вас даже от самих себя, если понадобится. Отныне я вновь глава клана Интегри, и это не изменится до самой моей смерти.