Большая ошибка

Глава 7. Трусиха

Саша

Я лежала и смотрела на Марата. Он спал. Звал меня в душ, чтобы продолжить и уснул, так и не поднявшись с кровати. Моя кожа пропиталась его запахом. Наверное, даже от волос пахло спермой, но мне нравилось. Очень хотелось разбудить его и продолжить, но я не решилась. Просто лежала рядом, смотрела на его расслабленное лицо и смаковала этот момент.

Я могла гордиться собой. Умотала такого здорового мужика. Думала, он меня убьет своим здоровым членом, но мы подошли друг другу идеально. Даже легкая боль от натёртости не беспокоила меня, а радовала. В эту ночь я почувствовала себя живой. Мне было слишком хорошо, чтобы сожалеть.

Да и как можно жалеть о своих первых оргазмах? Это нереально.

У меня был парень до Жени. Мы что-то пытались изображать в постели. Ему нравилось. Мне – не очень. Я считала, что секс может быть только таким, если честно. Возможно, поэтому я не очень переживала, что у нас с Женей вообще нет интимной жизни.

Вспомнив про жениха, я тут же отравила свою сладость бочки меда удовольствий с Маратом. Выбравшись из его объятий, я присела на край кровати. Думала, он проснётся, но нет. Марат лишь пробормотал что-то во сне, перевернулся на спину и снова затих.

Я долго сидела и смотрела на него. Мне хотелось, чтобы он проснулся. Я трогала его волосы, гладила спину, целовала большие ладони, ложилась рядом, обнимала, снова садилась на край кровати. Марат спал, как спят дети. Невинные, чистые, праведные. Его совесть была чиста.

Не то что у меня.

Я хотела остаться с ним до утра. Хотела, чтобы он удержал меня. Хотела, чтобы не отпускал. Мне бы тоже уснуть, но глаза не закрывались. В конце концов, я встала с постели и стала искать свои вещи. Опять шумела, даже включила свет. Марат спал.

Одевшись, я еще долго стояла в дверях спальни, глазея на огромного потрясающего мужчину, который открыл мне сегодня совсем другой мир. В этом мире я чувствовала себя такой свободной и красивой, желанной и важной. Он считался с моим мнением даже в постели, хоть и навязал много нового. Но я была не против этих знаний и опыта. Мне нравилось быть смелой, порочной и затраханной. Кажется, это была настоящая я. Кажется, такой я себе нравилась больше, чем той другой – с креветками и без права выбора.

Но ноги уже уносили меня из квартиры случайного знакомого. К сожалению, дверь поддалась легко. Я просто нажала на ручку, оказалась в подъезде. Перед глазами все расплывалось от слез. Я очень хотела назад, но зачем-то бежала прочь от места, где было так здорово.

Я с трудом помню, как вышла из дома и пошла, куда глаза глядят. Среди ночи гулять даже по спальнику с освещением и камерами – так себе прогулка. Я быстро пришла в себя. Помог еще и собачий холод осенней ночи. Я вызвала такси и через несколько минут сидела в салоне теплого авто.

Всю дорогу я думала. Мне бы поспать, но мысли не отпускали. Я обнимала себя руками, словно пыталась защититься от невидимого врага. Голова шла кругом, как будто я выпила лишнего. Импульсивно я достала телефон и набрала Женю.

Несколько гудков, включился автоответчик. Я скорее сбросила звонок. Он спит или занят в своем клубе. А мне точно нужно пережиться эту ночь без Грифа. Я не имею права впускать в нее жениха. Только Марат.

От этих мыслей мне стало еще хуже. Мало того, что я не чувствовала стыда, так еще и возвышала любовника. Как будто он важнее всего, что…

Я уронила телефон и вдруг поняла: Важнее.

Я не испытывала ничего лучше в своей жизни. И дело не только в сексе. Хотя он был потрясающим. Марат каким-то образом показал мне сегодня, что можно быть счастливой, не выходя замуж за Грифа. Можно есть хот-дог, а не креветки. Можно не бояться испачкаться и выразиться грубо. Можно поехать с первым встречным к нему домой и не жалеть.

Странная логика, но факты – вещь упрямая.

Но чем ближе я подъезжала к дому, тем нелепее казалась моя смелая идея отказа от свадьбы. Я ведь ушла, не оставив Марату номер. Его телефона у меня тоже не было. Я даже адреса точного не знала, потому что вызвала такси от другого дома. После приступа слабоумия и отваги накатил страх.

Меня трясло крупной дрожью. Что я делаю? Зачем? Ради кого эти жертвы?

Машина остановилась у моего дома, но я совсем не хотела выходить из теплого салона в холодную реальность. Выдохнув, я смирилась и отправилась домой. Темный подъезд встретил меня запахом хлорки. Я тихонько открыла дверь, стараясь не шуметь, прошла на цыпочках в кухню. Хотела выпить чая, но быстро передумала, потому что в проходе вырос Гриша.

Как всегда, в семейных трусах и небритый, заспанный.

– Явилась, шалава, – буркнул он лениво. – Натрахалась и домой приползла.

Отчим прошел к плите, взял чайник и попил из носика. Я сморщилась от омерзения.

– Совести нет – по ночам шатается. Люди спят вообще-то. Хорошо хоть мать на дежурстве. С ума бы сошла…

– Не сошла, – бросила я резко. – Ни тебя, ни ее не волнует, с кем я сплю и где провожу время.

Гриша шумно кинул чайник обратно на плиту.

– С Грифом какая стала смелая, я смотрю!

Он схватил меня за скулы. Я вцепилась в его запястья, но вырваться из хватки отчима не могла.

– Красивая ты сучка, Сашка. Только поэтому живая еще со своим языком грязным.

– Пошел ты… – промямлила я кривыми губами. – Отпусти.

– Или что? Грифу скажешь?

Гриша хмыкнул презрительно, но пальцы разжал. Он стряхнул мои руки играючи и толкнул меня.

– Ничего ты не скажешь своему бандиту, маленькая. Мамкиного мужа не сдашь. Добрая ты козявка.

– А ты сволочь, – выплюнула я, не подумав о последствиях.

Раньше за такие слова мне бы прилетело по лицу или подзатыльник. После того, как Женя появился в моей жизни, Гриша побаивался поднимать на меня руку, но зато за словом в карман не лез. Он спал и видел, как бы избавиться от меня побыстрее, но при этом его любимая игрушка для снятия стресса стала недосягаемой. Вот отчим и поднял свой дряблый зад среди ночи, чтобы от души поиздеваться, пока мать на дежурстве.

– Все мужики сволочи, Саня, – философски выдал он. – Гриф тебя пока бережет. В свое время пустит по кругу. Будешь жить с ним и терпеть. К нам сюда не возвращайся.

– Лучше сдохну, – буркнула я под нос, отправляясь к себе в комнату.

По привычке я приставила к двери стул, блокируя ее. Вряд ли он бы остановил Гришу, если бы тот решил ворваться. Но отчим только поколачивал меня с душой. Слава богу, он никогда не пытался поиметь меня. Хотя частенько похотливо облизывал губы и шлепал больно по заднице.

Я скорее забралась под одеяло, чувствуя себя маленькой девочкой. Мне было обидно, больно, страшно. Я все думала, привыкну, пройдет это жуткое ощущение. Как будто я муха в паутине. Бабочка под шпилькой. Мне некуда деться, некуда идти.

Почему я не осталась у Марата? Зачем поехала домой? Мне было так хорошо всего час назад рядом с чужим мужчиной и так привычно плохо теперь в родном доме.

Слезы катились по лицу. Я хотела вернуться, но не знала куда. Жить с мамой стало совсем невыносимо. Наверное, потому что свет в конце тоннеля в виде свадьбы маячил все ближе. Остался всего месяц. Я могу подумать…

Телефон пиликнул сообщением. Я смахнула блокировку экрана и увидела, что письмо от Жени.

«Детка, звонила? Ты в порядке?».

Я долго думала, много раз начинала писать и стирала, но в конце концов так и не ответила жениху. Измотанная порочными похождениями я все-таки уснула. Утром меня разбудил звонок от Жени.

– Саша, привет. Спишь?

– Да, – сипло ответила я.

– Все в порядке? – бодренько продолжал допрашивать меня жених. – Ты звонила вчера ночью. Я был в клубе, не слышал сигнала.

Это был отличный момент, чтобы признаться. Но я услышала, как Гриша за стенкой сморкается ртом и передёрнула плечами от брезгливости. Пусть я похотливая сука и шалава, как утверждает мой отчим, но жить здесь я точно не буду.

– Мы с девчонками немного загуляли. Просто хотела услышать твой голос, – соврала я, не моргнув глазом.

– Ты моя сладкая, – промурлыкал Женька. – Я тоже скучал по тебе. Давай-ка вылезай из постельки, поехали в Москву на бранч.

– Бранч? – переспросила я.

– Деловой поздний завтрак в выходные.

– Ужасно звучит! Деловой и завтрак, еще и в выходные, – захныкала я. – Может без меня?

Но Женя твердо проговорил:

– Нет. Ты нужна мне.

Позвоночник снова превратился в стальной прут. Я прямо в кровати вытянулась по стойке смирно, не смея перечить командиру.

– Хорошо. Я буду готова через полчаса.

– Двадцать минут, Саш. Я уже выхожу из дома.

Женя повесил трубку, не прощаясь. Я ненавидела его командирский тон, приказы и собственную ужасную привычку подчиняться. Но за стеной опять сморкался Гриша, а мама уже чем-то гремела на кухне. Она всегда злая после бессонной ночи, будет что-то готовить и обязательно наорёт на меня.

В любом случае вне дома мне будет лучше. Бранч в хорошем ресторане с Женей – это рай по сравнению с моим бытом дома. Прекратив себя жалеть, я встала с постели и пошла в ванную. Слава богу, там было свободно. Я стояла под душем, смывая с себя пот. Свой и Марата. Слезы текли по щекам, но их тоже смывала вода. Я позволила себе минуту слабости. Больше Женя мне не позволил грустить.

Быстро высушив волосы, я собрала их в хвост, оделась и тихонько выскользнула из дома. Уже через восемнадцать минут я стояла на улице, дожидаясь жениха. Женя приехал с водителем. Он был с похмелья, вряд ли спал больше моего. Жених чмокнул меня в щеку и похвалил внешний вид. По дороге он рассказал, что мы едем завтракать с его партнером по каршерингу – Анатолием. Я помнила его. Противный худой мужик, который все время глазел на меня, как на пирожное.

Я удивилась, что не испытала ни капли сожаления по поводу вчерашней ночи. Марат был моим последним желанием, последней возможностью быть собой. Я ничего особенного не сделала в этой жизни, но точно заслуживала немного радости для себя.

Блин, я заслуживала даже много радости, но так уж вышло, что судьба отмерила только одну ночь. Я не смела требовать больше. Бороться за себя, свои убеждения, любовь и счастье у меня не было сил. Я боялась остаться там, откуда меня так самоотверженно забирал Женя. Лучше с ним, чем с матерью и ее придурком Гришей.

Говорят, родителей не выбирают. Это точно. Я могу выбрать – не жить с ними, но быть сукой при этом.

Потерев щеку, которую вчера целовал Марат, а ночью сдавливал отчим, я сделала очевидный выбор. К черту правду! Я хочу жить без страха, без боли и слез.

– Ты в порядке? – спросил Женя, когда мы приехали в Москву и вышли у ресторана.

– Да, немного не выспалась.

– Я тоже, – хохотнул он. – Но мы должны быть сильными, малышка.

И я была. Скучнейший поздний завтрак в пафосном ресторане не бодрил ни капли. Я пыталась заказать крепкий кофе сначала, но Женя тут же заявил, что это вредно.

– Нужно поесть, детка. Кофе натощак убивает кишечник. Тем более черный.

Это снова был один из его приказов-советов. Я скривила лицо и отменила первоочередность эспрессо. Официант кивнул, как и Женин партнер.

– Все верно, – поддержал моего жениха скучный дядька Анатолий, который облапал меня глазами, едва я села за стол. – Женя заботится о вас, Александра. Слушайте его. Он плохого не посоветует.

Ему я тоже кривовато улыбнулась. Видели бы меня вчера эти двое с сосиской и вымазанную кетчупом. Померли бы, наверное, на месте от зашквара вредного дерьма у меня во рту.

– Вы очень красивая, Сашенька, – продолжал петь Анатолий. – Грех портить здоровье в вашем возрасте. Поверьте, к тридцати у всех проблемы.

– Вы по себе знаете? – не выдержала я.

Женя положил ладонь на мою руку, вроде как останавливая. Но я знала, что ему нравится, когда я позволяю себе быть стервой.

– А-аха-ха, – рассмеялся партнер моего жениха. – Да, именно по себе. И по своей жене.

– Почему она не с нами сегодня?

Я продолжала быть смелой.

– Потому что она не столь прекрасна, как вы.

– Видимо, пила кофе натощак и вышла в тираж. Сочувствую.

– Не стоит. Я могу позволить себе замену лучшего качества.

Меня замутило от столь прямолинейного признания. Все-таки даже самые циничные снобы из Жениных знакомых предпочитали создавать иллюзию порядочности. Но Анатолий не нуждался в подобном камуфляже. Я пыталась оценить его прямоту в плюс, но все равно не могла избавиться от убеждения, что он конченый негодяй.

У меня на языке вертелись вопросы про проституток, но Женя сжал мое колено под столом. Это был знак заткнуться. Конечно, я прикусила язык. Слава богу, мне принесли овсяную вафлю с яйцом пашот, и я заняла рот более приятным делом, чем разговор с Анатолием.

Ко мне больше мужчины не обращались. Они что-то обсуждали по финансам. Я не понимала толком ничего, да и не хотела. Мне всегда больше нравился маркетинг. Я мечтала поступить в универ, выучиться на рекламщика или пиару, но с моими родственниками – это, конечно, оказалось невозможно. В школе я тоже не блистала, медали не было, но аттестат без троек и ЕГЭ я написала неплохо. Балла для Москвы не хватило, но я могла бы уехать и поучиться в провинции. И опять – нет, потому что мать не собиралась меня содержать, как и Гриша. Я отправилась работать в магазин кассиром, едва закончила школу. Оттуда меня и заставил уволиться Гриф. Это был его первый приказ, который я с удовольствием исполнила.

Потом были похожие приятные приказы: пойти в ресторан, купить красивую одежду, пообщаться с дизайнером о мебели в квартире. Вишенкой на торте стал подарок – курс по SMM и SEO.

Женя не знал, что лучше мне подойдёт и купил оба. Я могла только мечтать о таком. Это было действительно крутое обучение. Потрясающий подарок. Лучше любого кольца с сапфиром. Но они и привязали меня к Грифу намного сильнее помолвки и любых слов. Я как будто оказалась у него пожизненно в долгу. Вроде бы это был жест внимательного влюбленного мужчины, но я никак не могла отделаться от ощущения, что шею давит, душит.

Я пыталась себя убедить, что мне кажется. Женя был добр, хоть и требователен. Как можно быть другим, если ты самый богатый человек в городе, да еще и владеешь клубом с боями почти без правил. Но на таких вот встречах за бранчем я особенно остро ощущала себя игрушечной собачкой на поводке.

Анатолий время от времени бросал на меня сальные взгляды и плотоядно облизывался. Я облегченно выдохнула, когда Женя закончил переговоры.

– Пойдем со мной сегодня в клуб – развеешься, – попросил он уже в машине.

Именно попросил, и я поспешила воспользоваться вилкой.

– Нет, Жень. Что-то не в настроении сегодня смотреть на кровь и мордобой. – и скорее добавила: – Нужно домашку по курсам сделать. Я вчера все прогуляла.

Он разочарованно вздохнул, но принял мой отказ.

– Ладно, малыш. Учись. Но мне все равно кажется, что два курса для тебя – это слишком. Не думал, что ты так долго продержишься, если честно.

– Мне очень нравится, Жень. Это самый твой шикарный подарок.

Гриф самодовольно улыбнулся и притянул меня к себе, чмокнул в макушку.

– Чертовски приятно, что моя невеста красивая и умная. Это большая редкость, знаешь ли.

– Знаю, – засмеялась я беззаботно. – Тебе крупно повезло.

Женька взял меня за шею и заставил повернуть голову, чтобы поцеловать. Я замерла, ожидая, что сиденье подо мной загорится, и я провалюсь к чертям в ад. Туда ведь отправляются шлюхи и обманщицы.

Но Женя целовал меня, и ничего не происходило. Он даже не требовал, чтобы я раскрыла губы. Моя жизнь возвращалась в свою колею. Как будто не было вчерашней ночи, Марата, оргазмов, горячих признаний и поспешных решений.

Я смирялась, заталкивая эти воспоминания подальше. Мы никогда больше не встретимся, но жизнь продолжается. Ад подождет мою душу.

Насытившись поцелуем, Женя отстранился и сообщил:

– Ладно, сегодня я буду страдать от скуки без тебя, но через неделю обязательно идешь со мной в клуб.

Ему не нужен был мой ответ. Но я по привычке согласилась, поддерживая видимость диалога.

– Да, хорошо. Через неделю обязательно.

Мне казалось, это честно. Наши безмолвные договоренности похожи на компромисс. Но очень скоро я поняла, что ад уже здесь, и моя душа жарится на отрытом огне.