Больше, чем любовь (СИ)

Глава 24

Лилька позвонила мне вечером и, не получив ответ, закидала сообщениями. Она спрашивала насчет Давы. Я не стала читать от нее смс, кинула мобильный и углубилась в домашнее задание по алгебре. За окном снова сверкнула молния. Она словно разделила мрачное небо на две части, оставив с одной стороны светлое прошлое, а с другой, окрасив будущее в черные оттенки. Через час по подоконнику уже стучали капли дождя, они скатывались вдоль окна, отвлекая меня от уроков. В конце концов, я отложила ручку, взяла наушники, включила саундтреки из корейских дорам, закрыла глаза и постаралась расслабиться.

Все наладиться. Все должно наладиться.

Утро среды началось со скандала. Мать ругалась на Вадима, ей опять звонила его классная. Они заперли какого-то мальчишку в подсобке и оставили его там до утра. Это переходило границы нормального поведения. Мама пыталась выяснить, почему ее сын резко перешел на сторону хулиганов. Раньше он заступался за слабых, а теперь сам в рядах тех, кто их унижает. Однако брат лишь громко хлопнул дверью, не желая слушать нравоучения родительницы.

Схватив тренчкот с вешалки, я помчалась следом за ним по ступенькам. Нагнала Вадима уже по пути в школу, он учился в лицее, который находился чуть дальше от моего учебного заведения.

— Какого черта ты творишь? — я дернула брата за локоть, но он тут же оттолкнул меня и посмотрел взглядом пугливого зверька.

— Отстань, Лина!

— В смысле отстань?

— Тебя еще не хватало, — прорычал недовольно Вадим. Он сорвался с места, мне пришлось перейти на бег, чтобы догнать брата. Я успела подвернуть ногу, асфальт местами имел не лучшее покрытие. В лодыжке тут же отдала неприятная боль, я сморщилась, но не остановилась. Мимо осталась обшарпанная остановка, краска на основании давно потрескалась, а лавка местами прогнила.

— Стой! — я нагнала Вадима уже на перекрестке. В этот раз мне не удалось схватить его за руку, поэтому я дернула за часть рюкзака. Брат оглянулся, в его взгляде читалось большими буквами: “Иди к черту”, и мне захотелось дать ему подзатыльник.

— Ну что ты от меня хочешь? — взвыл Вадим.

— Запирать людей — это отвратительно. С каких пор ты стал таким придурком?

— Все меняется, — прошептал он себе под нос.

— Но не до такой же степени! Раньше ты был на стороне слабых!

— Какой в этом резон? — он отвернулся, накинув на голову капюшон от олимпийки. Я не узнавала собственного брата.

— Это весело, — неожиданно рядом с нами раздался звонкий мужской голос. По уличной лестнице позади нас спускался Арт, рядом с ним шел Ярослав. Они как всегда выглядели слишком разными: один до ужаса яркий, другой мрачный. Как черное и красное. Как земля и небо. Арт снял кепку и потрепал себя по волосам, а Громов лениво зевнул, приподняв плечи, будто замерз в кожанке. И тут я вспомнила, что забыла его куртку дома, хотя планировала отдать.

— Чего? Ты же… — глаза брата загорелись огоньками, он мечтал вживую пообщаться с Ярославом. Столько матчей с ним видел, болел за него и Даву, однако сейчас словно одернул себя. Это было не похоже на моего брата.

Арт подошел к нам, следом за ним Громов.

— Быть хорошим — это весело, — повторил Сережа.

— Ага, злодеи обычно дохнуть как мухи, — в типичной манере выдал Яр.

— Очень смешно, — прошептала я, не сводя глаз с Громова. Он пожал плечами, мол, я и не планировал никого веселить, просто озвучил правду.

— Мне на уроки пора, — буркнул Вадим. Брат собирался уже уходить, как Арт продолжил вещать свою теорию о добре и зле.

— Знаешь, быть плохим может и круто, но это как съесть шоколадку или затянуться. Ощущение временное, но вызывающее неприятное привыкание.

— Я не стремлюсь быть плохим, — кинул Вадим через плечо. Казалось, он боялся посмотреть в глаза ребятам, будто стыдился своего поступка.

— Ага, а того парня запер в кладовке по доброте душевной, — напирала я.

— Это не твое дело! — уже более злостно ответил брат. — И ты ничего не знаешь!

— Ну так рассказал бы! — не унималась я. Мы вчетвером перешли дорогу, пропуская старую, натертую до блеска голубую волгу. За рулем сидел пожилой дедушка, кажется, он тихо выругался из-за того, что мы больно медленно передвигались по пешеходному переходу.

— Просто оставь меня в покое! — крикнул Вадим и, больше не говоря ни слова, помчался вперед, явно желая скрыться из моего поля зрения. Сперва я хотела догнать его, а потом плюнула. Потом поговорю.

— Твой брат? — Арт поравнялся со мной, и я вспомнила о своем скорее всего странном, пусть и достаточно искреннем, предложении. Самое время было его озвучить.

— Ага. Кстати, — я остановилась, набрала полные легкие кислорода и на одном дыхании выдала. — Арт, я хочу быть твоим другом. Можно?

На мгновенье в воздухе повисла пауза. Не сказать, что особо напряженная, однако в глазах Сережи читалось удивление. Яр тоже остановился и взглянул на меня так, будто говорил: “Ты прикалываешься?”. Этот парень умел общаться без слов.

— Интересное предложение, — наконец ответил Арт. Его губ коснулась легкая улыбка, а на щеках появились милые ямочки. — Только при одном условии.

— При каком?

— Тебе придется стать не только моим другом, но и его, — Сергей указал на Громова, на что тот выдал усмешку.

— Увольте. Мир, дружба, жвачка — не моя категория, — сказал Яро слав, да таким тоном, словно мы ему предлагали что-то максимально противное.

— Если ты переживаешь, что мы, как Санька и Вовка, устроим дуэль за прекрасную Женьку*, то не стоит, — пошутил Арт. — Ты для этого слишком стар.

— И не в моем вкусе, — зачем-то влезла я.

— Это лучшая новость за день, нет, за неделю. — Очередная колкость со стороны Яра.

— Что ж! — Арт хлопнул в ладоши, словно ознаменовал конец нашим спорам. — Отныне нас будет трое. Раз все согласны.

— Я не соглашался, — пробурчал Громов.

— А тебя и не спрашивали, — тихо ответила я. Он уже хотел было открыть рот и вставить очередную фразочку из серии “как ты меня бесишь”, однако почему-то замолчал.

— Тогда как проведем первый совместный уик энд? — продолжила я. Бредовость моей идеи заключалась в совместной поездке. Я вдруг подумала, что если у Арта почти нет друзей, скорее всего и мало ярких воспоминаний. Нет, в моей жизни тоже не было особо красок, но я себя утешала тем, что все еще впереди.

— Есть идеи? — спросил Сергей, Яр же опять закатил глаза. Казалось, происходящее его с одной стороны забавляло, с другой, вызывало недоумение.

— Не хочешь поехать на море? На рейсовом автобусе? — вот и сорвалась с моих губ безумная идея.

— Арт не фанат моря, — зевнув, сказал Громов.

— Это не значит, что я против, — улыбнулся Сережа. Затем он развернулся и пошел вперед, что-то кликая в телефоне. Мы же с Ярославом поплелись следом, чуть позади.

— Жалость тебя убьет острой косой, — грубо прошептал Яр. Он поежился от прохладного ветра и засунул руки в карманы кожанки.

— Это не жалость, — поспешила оправдаться я.

— Тогда что? Идея из серии: “На небе только и разговоров, что о море”?*

— Нет, — я покачала головой, сжав крепче лямки рюкзака. — Просто я подумала, что море — это всегда что-то теплое и безграничное, такое же как и Арт. Ты сказал, у него мало друзей, поэтому…

— Поэтому ты решила поиграть в гуманитарную помощь?

— Неужели так сложно поверить в мою искренность? — я резко остановилась и посмотрела на Ярослава, хотя и без словесного ответа было очевидно — он мне не верит. Может, не только мне. Громов напоминал дикого зверька, который однажды столкнулся с человеком и получил ранение. Теперь же в людях он видит только плохое и старается держаться от них на расстоянии вытянутой руки.

— Ребята! — Арт ворвался в наш молчаливый монолог крайне внезапно. — Я нашел отличное местечко для поездки. Яр, ты же нас отвезешь?

— Что? — Громов аж прикрикнул. Его лицо до того вытянулось, что я едва сдержала смешок. Забавный.

— Я хочу на море.

— Ты не любишь море. Там холодно. И там чайки. Очень громкие и надоедливые чайки.

— Выезжаем в десять утра в субботу! — обозначил Арт, будто не слышал отказа друга.

— Ты серьезно, Серый? — брови Ярослава поползли вверх.

— Серьезнее не бывает.

Примечание:

Герои обсуждают сериал «Мир. Дружба. Жвачка»

Яр говорит о фильме «Достучаться до небес».