Бонус. Алессио и Джулио

Джулио

Джулио и Алессио: Бонусная сцена приема

Джулио

Это был свадебный прием. Я должен был быть пьян.

Вместо этого мой отец загнал меня в угол, чтобы прочесть мне лекцию о вещах, которые я уже знал. Я подавил вздох. Независимо от того, сколько власти и денег я накопил, Фаусто все равно обращался со мной как с ребенком. Что объясняло, почему я в основном оставался в Испании.

— Этим людям нельзя доверять, figlio mio¹. — Он постучал пальцами по столу. — Тебе следует...

— Требуй встречи в общественном месте, а потом меняй место встречи несколько раз, — закончил я. — Я знаю, папа, я знаю. Ты научил меня, как это делать.

Алессио пнул меня под столом. Ему не понравилось, что я дерзил Дону Раваццани.

Отцу, судя по всему, тоже. Его ледяной взгляд сузился на мне.

— Ты думаешь, что знаешь, и отвергаешь мой совет. Но работа отца — подготовить сына к любой неожиданности. Ты так хочешь, чтобы тебя подстрелили?

Я сжал губы. Фаусто был в паршивом настроении с тех пор, как родился Марчелло. Я знал, что Фрэнки на него зла, но ему не нужно было вымещать злость на мне. Я поднял руки, надеясь его успокоить.

— Mi dispiace, Papà². Я услышал твой совет, grazie³. Теперь мы можем поговорить о других вещах? Я хочу знать, извинился ли ты уже перед Фрэнки.

Еще один удар Алессио под столом. Я бросил на него недовольный взгляд, но он был сосредоточен на моем отце.

Челюсть Фаусто напряглась, как это всегда случалось, когда он думал, что прав.

— Мне не нужно извиняться. — Его пальцы замерли на столе, а тело превратилось в камень. — Почему? Что она тебе сказала?

Это было ново. Обычно он избегал спрашивать меня о чем-либо, связанном с Фрэнки.

— Папа, — сказал я со вздохом. — Ты же знаешь, как она опекает своих сестер. Она думает, что ты это от нее скрыл.

— Нечего было рассказывать, кроме абсурдного предложения от двух стариков, у которых было очень мало власти.

— И все же. — Я указал на свадебный прием, проходивший вокруг нас. Эмму заставили выйти замуж за Джакомо Бускетту, несмотря на нежелание Фаусто. — Вот мы и здесь.

— Франческа должна это принять, — сказал Фаусто, пренебрежительно махнув рукой. — Она изменит свое мнение.

— Да, но я думаю, она будет признательна, если ты извинишься.

Он вздохнул, вероятно, потому, что нашел эту идею утомительной. Он был не из тех, кто привык объясняться.

— Как долго ты… — Внезапно он замер, его внимание переключилось в темноту.

— Что? — Я попытался разглядеть, что происходит позади меня.

— Ничего, — ответил Папа, вставая и поправляя одежду. Он махнул рукой Зио Марко, стоявшему неподалёку, и мой дядя кивнул, а затем поспешил прочь. — Вы двое завтра уезжаете?

Я обменялся быстрым взглядом с Алессио, который встал.

— Sì⁴, — ответил я, тоже вставая. — Думаю, во второй половине дня.

— Если я тебя не увижу, я попрощаюсь. — Фаусто наклонился и поцеловал меня в обе щеки. — Ciao, figlio⁵. Будь здоров. Приезжай ко мне в гости поскорее.

— Обязательно, te lo prometto⁶. Но погоди, куда ты идешь? Все в порядке?

Вместо ответа мой отец кивнул подбородком в сторону Алессио и зашагал прочь. Я посмотрел на своего партнера.

— Che cazzo?⁷

— Он увидел что-то сбоку дома.

— Ты что-нибудь видел?

— Нет, но, если бы мне пришлось угадывать, это связано с твоей мачехой. Она исчезла с террасы восемь минут назад.

Не пять, не десять. Восемь. Алессио был очень точным. Всегда наблюдающий, mio assassino⁸.

Я окинул взглядом толпу. Остались в основном мужчины из семьи Манчини, их жены и любовницы. Пока никто не осмеливался заставить нас почувствовать себя неловко, но мне не нужен был какой-то пьяный солдат, который наберется храбрости, чтобы подойти и спросить, правда ли, что мне нравятся члены.

Это привело бы к кровопролитию, что Эмме не понравилось бы.

— Ты хочешь выбраться отсюда?

Алессио выглядел облегченным.

— Если ты готов, то да.

Когда-то давно у меня была репутация тусовщика. Ночные клубы, выпивка и наркотики... но мне больше ничего этого не было нужно.

Они мне были не нужны из-за этого человека.

— Пошли, — сказал я, допивая остатки шампанского. Я с грохотом поставил пустой бокал на стол и повернулся. Эмма Бускетта спешила к нам.

— Привет! Джулио, Алессио, подождите! — Она казалась взволнованной, что было странно. Свадьба закончилась. Чего тут нервничать?

— Ciao, Emma⁹. — Я плавно наклонился и поцеловал ее в обе щеки. — Я уже говорил, какая ты красивая невеста?

— Да, grazie¹⁰. — Ее щеки приобрели очаровательный оттенок румянца. Она поправила очки и поздоровалась с Алессио. Затем она спросила меня:

— Ты собирался уходить?

— Да, — сказал я. — Это был долгий день, и мы оба измотаны.

Хотя почти все прилетели вчера, мы прибыли из Испании только сегодня утром. Алессио не понравилась «мягкая» охрана Манчини. Я не спорил, но с людьми моего отца — а также с Д'Агостино — поместье Манчини было хорошо укреплено.

Она улыбнулась.

— Я так рада, что вы оба пришли. Это много значит, и я знаю, что мой отец ценит то, что вся семья была вместе.

— Конечно. — Я сжал ее плечо. — Мы бы этого не пропустили. Женятся ведь только один раз, не так ли? За исключением тебя и Джакомо, я полагаю.

— Это вторая и последняя свадьба, я обещаю. — Она слабо рассмеялась, прежде чем начала ерзать, ее глаза метались, как будто она нервничала. Я чувствовал, что она хотела спросить меня о чем-то.

— Тебя что-то беспокоит?

— Могу ли я... поговорить с тобой наедине?

— Что-то случилось?

— Нет. У меня есть несколько вопросов, и я думаю, что ты лучший человек, чтобы на них ответить.

Я обменялся быстрым взглядом с Алессио, который подслушал этот разговор и нахмурился. Я сунул руки в карманы брюк.

— Конечно. Куда?

— О, спасибо. Следуй за мной.

Мы оба начали следовать за ней через столы и по танцполу. Когда мы дошли до дома, она заметила, что мы с Алессио стоим позади нее. Она закусила губу и посмотрела на Алессио. — Мне нужен только Джулио, на самом деле. Ты можешь остаться на вечеринке, если хочешь, Алессио.

Мой мужчина не дрогнул.

— Я иду туда, куда идет он. Всегда.

Ладно, это было горячо. Мне нравилось, когда Алессио защищал меня.

— Извини, — сказал я Эмме. — Но мы — пакетная сделка.

На секунду я подумал, что она скажет мне «неважно». Но она, казалось, приняла решение, решительный жест ее губ показывал, что она будет бороться.

— Никаких проблем. Пойдем в библиотеку.

Мы пробирались через интерьер особняка Манчини. Место было слишком современным для меня. Слишком ярким, с гладкими линиями и нержавеющей сталью. Мои вкусы склонялись к особняку Равацанни, старый мир, смешанный с современными удобствами.

Эмма провела нас в библиотеку, затем закрыла дверь. Алессио обошел помещение, осматривая его, выискивая угрозы. Я опустился на диван и положил ноги на низкий столик, а Эмма пошла и села в кресло напротив меня.

Она скрестила руки на коленях.

— Это глупо.

Насколько я понял, Эмма обычно была резкой и не любила драму. Ее нерешительность обеспокоила меня, и я сел.

— Эмма, скажи мне, что происходит. Что-то не так? Джакомо тебя обидел или...

— Нет, нет, нет. Боже мой, нет. Ничего не случилось. — Она снова поправила очки и выдохнула.

— Мне нужен совет, и я думаю, что ты единственный человек, к которому мне достаточно комфортно обратиться за советом.

Это было странно. Эмма и я не были близки. Я был близок с ее старшей сестрой, Фрэнки.

— Я рад помочь всем, чем смогу. Какой у тебя вопрос?

Она украдкой взглянула на Алессио, который смотрел в окно. Он производил впечатление, что не обращает внимания, но я знала, что он был гипер-осведомлен о том, что происходило вокруг него.

Эмма тихо заговорила.

— Итак, у меня есть сюрприз для Джакомо.

— Да? — подбодрил я ее, когда она ничего не сказала.

— Это так неловко, — она потерла глаза. — Я не знаю, смогу ли я это сделать.

Ага. Я начал понимать. Речь шла о сексе.

Я пожалел ее.

— Некоторые люди считают полезным говорить о неловких вещах в третьем лице, как будто они говорят о ком-то другом. Почему бы тебе не попробовать?

—Я собираюсь стать врачом. Мне не должно быть неловко. Я знаю, что то, о чем я спрашиваю, — это совершенно нормальное поведение.

— Тогда представь, что я пациент или другой врач. — Я сделал движение молнии поперек рта. — И я никому не скажу.

— Хорошо. — Она вдохнула и медленно выдохнула, приподняв плечи. — Я купила дилдо и кожаный ремнень, чтобы удерживать его на месте. Я хотела бы использовать его на своем муже. Ректально. Но я раньше не занималась такого рода деятельностью, поэтому прошу совета о том, что мне нужно знать, чтобы не навредить ему. И максимально доставить ему удовольствие.

Я впитывал все слова и пытался понять их смысл.

Эмма купила... дилдо с ремешком?

Использовать на Джакомо.

Да здравствует мать Божья!

Силой воли я скрыл свое удивление. Джакомо, счастливчик ты мой. Я восхищался натуралом, который был в восторге от того, что его простату трахнут. Я бы не подумал, что сицилиец способен на такое просвещенное поведение, но доказательство было прямо передо мной.

Я попыталась соответствовать ее практичности.

— Твой муж занимался подобным раньше? Или это его первый раз?

— Он делал это раньше, но только один раз, много лет назад. Ему это доставляло удовольствие.

— Но ты не хочешь полагаться на него в вопросе руководства процессом?

— Дело не в этом. — Она застенчиво прикусила губу. — Мне нравится понимать все заранее. Мне не нравятся сюрпризы или быть застигнутой врасплох. Я гораздо счастливее, когда у меня есть вся информация. Это, наверное, звучит глупо...

— Эмма, нет. Это совсем не звучит глупо. На самом деле, я думаю, это достойно восхищения, что ты просишь о помощи. Я не отказываюсь, просто пытаюсь понять.

— Так ты расскажешь мне все, что мне нужно знать?

Алессио был очень неподвижен у окна. Для случайного наблюдателя он мог показаться расслабленным. Но я знал лучше. Мой мужчина слышал каждое слово.

— Я польщен, что ты пришла ко мне, Эмма, — сказал я. — Конечно, я помогу.

— О, слава богу. — Она вдруг нахмурилась, словно что-то забыла. — Мне нужно это записать? Я не подумала взять ручку или бумагу.

— Нет, нет. Это не так уж и сложно.

Она кивнула, затем подняла руку.

— Я хочу сразу сказать, что я спрашиваю тебя не только потому, что ты гей. Фрэнки часто хвалила твою способность давать советы, и я, честно говоря, не знаю, к кому еще обратиться. Я не могу спросить Зани или кого-либо из братьев Д'Агостино. Я не близка ни с одним мужчиной, кроме моего отца.

Да, мы все знали, что эту тему лучше не обсуждать с отцами.

— Не беспокойся об этом. Я понимаю, и, как я уже сказал, я польщен.

— Я уставился на широкие плечи Алессио и подумал, с чего начать.

— Сначала тебе нужно согласие Джакомо. Ты не можешь там играть, пока он не даст тебе зеленый свет. Capisce?¹¹

— Конечно, я бы никогда этого не сделала без его разрешения.

— Хорошо, я предполагаю, что ты знакома со смазкой тебе ее понадобится много.

Когда она кивнула, я продолжил.

— Лучший способ начать — расслабить его. Используй пальцы и язык там сзади и двигайся медленно. Помни, это не спринт. Там много нервных окончаний, так что не торопись.

Ее щеки снова залило румянцем.

— Ладно, да. Это имеет смысл.

— У вас двоих был анальный секс?

— Да.

— Так что ты знаешь, что это занимает время. Для мужчин простата — это ключ. Тебе нужно будет использовать свой палец и найти ее, а затем потереть. Это поможет ему расслабиться.

— Мои исследования показали, что она расположена примерно в двух дюймах от передней стенки прямой кишки и должна быть твердой и гладкой на ощупь.

— Да, это верно. Продолжай гладить его и не забудь проверить, как он себя чувствует, и успокоить его. Когда в тебя проникают таким образом... это нелегко для каждого мужчины. Это делает тебя уязвимым и требует большого доверия к партнеру. — Мне всегда было тяжело трахаться, и Алессио облегчал это каждый раз, когда мы были вместе. Но я все равно предпочитал быть сверху.

— Поняла, — сказала она. — А когда он будет готов, я все смазываю. И себя и его?

—Да, не бойся использовать слишком много.

— Хорошо. Есть ли что-то еще, что мне следует знать? Есть ли положение, которое будет для него более удобным?

Я подумал об этом.

— Вероятно, если он на четвереньках, а ты сзади. Или обратная наездница может быть хороша. Это позволяет ему контролировать угол, глубину и скорость.

— Видишь? — сказала она с легкой улыбкой. — Ни одно из моих исследований не упоминало об этом.

Я подмигнул.

— Вот почему полезно спросить кого-то с практическими знаниями.

— Спасибо. Я знаю, это неловко, но я действительно это ценю.

— Для меня это не неловко. И я рад помочь тебе, Эмма. Ты должна это знать. — Я взглянул на своего мужчину, все еще молчавшего у окна. Без сомнения, ему было неловко все это слышать. Я не удержался и подколол его. — Assassino¹², хочешь что-нибудь добавить?

Я ожидал, что он скажет «нет», но он повернулся, его выражение лица было серьезным, когда он обратился к Эмме.

— Игрушка, она может дать тебе некоторые ощущения, а может и нет. Но это поможет ему понять, что ты наслаждаешься тем, что происходит, Capisce? (Понятно?)

Эмма пристально изучала Алессио, словно была профессором на одном из своих занятий, и я понял, что это были знания, которыми я не обладал. Я никогда не была привязан к женщине. Но, может быть, Алессио был? Он был и с женщинами, и с мужчинами до того, как встретил меня.

— Ты имеешь ввиду притворство? — спросила Эмма у Алессио.

— Нет, Бускетта поймет, что это неискренне, и он не оценит ложь. Скорее, ты должна позволить себе войти в динамику. Мысленно, — он указал на свой висок. — Игрушка не похожа на настоящую плоть, поэтому ты должна получать удовольствие от того, что происходит. Удостоверься, что вы оба вместе, любым возможным способом.

— А, я понимаю. Я не получу такой же сенсорной обратной связи, как человек с настоящим пенисом. Это должно ощущаться как любовь и сексуальность.

Высказав и приняв точку зрения, Алессио опустил подбородок и больше ничего не сказал. Меня пронзило жаром, словно из духовки. Мой мужчина был чертовски умён и горяч. И все эти разговоры о заднице и трахе навели меня на мысль о том, чтобы забрать его, и теперь я умирал от желания это сделать.

Я хлопнул себя по бедрам и встал.

— Удачи, Эмма. Твой муж — счастливчик.

— Я знаю. — Она встала и торопливо поцеловала нас обоих на прощание.

— Еще раз спасибо. Увидимся утром за бранчем.

После того, как она ушла, я прогулялся туда, где стоял Алессио, широко расставив ноги и следя за мной взглядом. Как обычно, я не мог понять, о чем он думал, но на его шее, чуть выше воротника, был легкий румянец. А, я понял. Мой мужчина был возбужден.

Хорошо.

Когда мы были всего в нескольких сантиметрах друг от друга, я коснулся теплой кожи пальцами, позволяя подушечкам скользить по грубой щетине. Он стоял совершенно неподвижно, позволяя мне делать то, что я хотел, и я поправил руку, чтобы схватить его за горло и сжал.

— Я собираюсь трахнуть тебя, Алессандро.

Он сглотнул, мышцы его горла напряглись под моей ладонью.

— И я не могу дождаться, когда мы доберемся до отеля. Так что вопрос в том, где ты хочешь это сделать?

Алессио

Мое тело горело.

Слушать, как Джулио дает советы Эмме, было гораздо более возбуждающе, чем я ожидал. Терпеливо и по-доброму, он отнесся к ее проблеме с пониманием, как и ко всему остальному. И все же он был жестоким убийцей. Безжалостным и внушающим страх боссом Малаги. Двойственность была чертовски горячей.

Теперь мы остались наедине, и его рука обхватила мое горло, и не было на земле места, где бы я хотел оказаться еще.

— Я собираюсь трахнуть тебя, Алессандро.

Слова были простыми и по существу. Мой член начал набухать, и я проглотил стон, грозящий сорваться с моих губ. Он ожидал, что я буду спорить?

Он наклонился ближе.

— И я не могу дождаться, когда мы доберемся до отеля. Так что вопрос в том, где ты хочешь это сделать?

Мы все еще были в поместье Манчини, прием снаружи был громким и раздражающим. Я хотел увезти Джулио в безопасное место. Я не доверял этим канадцам.

Все мое оружие было в отеле.

Но выражение его лица? То, которое говорило, что он хочет разорвать меня на части?

Я не смог устоять.

— В туалете, — прохрипел я.

Его губы изогнулись в чувственной улыбке. Он был так красив, что иногда у меня перехватывало дыхание.

— Va bene, Alessione¹³.

От этой версии моего имени, которую использовал только Джулио, у меня подкосились колени. Он был мне так чертовски нужен, что мой член уже плакал по нему. Я облизнул губы. — Пожалуйста, principe¹⁴.

Поднявшись, он прикусил мою нижнюю губу.

— Двигайся.

Я отступил назад, мое тело гудело от адреналина. Карта интерьера особняка была заложена в моем мозгу благодаря моим исследованиям. Я знал все точки входа и выхода, лучшие места, чтобы спрятаться, и где находились туалеты.

Я выбрал один и пошел туда.

Он был позади меня, следовал за мной. Я чувствовала его как вторую кожу. Джулио всегда так на меня влиял, и, вероятно, всегда будет. Всякий раз, когда он был рядом, я была на грани, начеку. Гипербдительный.

Дверь в туалет была приоткрыта, внутри никого не было. Я зашел и остановился у раковины, готовясь к тому, что произойдет. Джулио тихо прокрался следом, его светлые глаза затуманились страстью. Он захлопнул дверь и быстро преодолел расстояние между нами, заставляя мое сердце бешено стучать в груди.

— Мой убийца, — промурлыкал он и обхватил мою челюсть своей большой рукой. — Твой член твердый?

Я кивнул один раз.

— Покажи мне.

Я быстро расстегнул ремень и брюки. Мы оба были в костюмах и галстуках, больше одежды, чем наши обычные рубашки и джинсы. Пока я возился с застежками и молнией, Джулио выскользнул из своего пиджака. То, как он носил одежду, как будто ткань была сделана специально для него, было чем-то, что стоило увидеть. Он действительно мог бы быть всемирно известной мужской моделью.

Сняв галстук, он бросил его на стойку.

— На потом.

Я вытащил свой член, который уже был туго натянут, и протянул его ему. Он держал руки по бокам и смотрел на меня сверху вниз, заставляя меня болеть от его прикосновений. Ему нравилась эта игра, в которой он выворачивал меня наизнанку моей потребностью в нем.

— Я думаю, ты мог бы быть пожестче, Алессионе. Почему бы тебе не пососать у меня немного?

Ох, черт. Он сегодня был в самом деле в настроении.

Я отпустил свой ствол и упал на колени, мой член болтался в прохладном воздухе. Мне нравилось сосать его. Это напомнило мне о той ночи, когда мы встретились в клубе в Малаге, незнакомцы искали удовольствия в темноте. Я разорвал его брюки, нетерпеливый, как подросток.

— Медленно. — Он положил руку мне на голову. — Руки за спину.

Я повиновался, сцепив руки за спиной. Зарывшись лицом ему в промежность и я потерся о мягкую ткань его брюк. Он был только наполовину твердым, но я был полон решимости показать ему, как сильно я его обожаю. Я провел носом по всей его длине, вниз к его яйцам, мое дыхание впитывалось сквозь ткань.

— Cazzo¹⁵, это мило. — Он погладил меня по волосам. — Тебе самое место на коленях передо мной, amore¹⁶.

Да. Мне это никогда не надоедало, и это казалось уместным, поскольку он был принцем Раваццани. Член Джулио становился все тверже, толще, пока я его боготворил. Я жаждал попробовать его на вкус, взять его в рот. Я отчаянно хотел, чтобы он трахнул меня.

Я прикусил его яйца зубами.

— Ты нетерпелив, можешь вытащить его.

Я не терял времени, расстегивая его брюки и освобождая его толстый член. Он был гладким и идеальным, с венами, бегущими по бокам к аккуратно подстриженным лобковым волосам. Он поднял рубашку в сторону, и я ждал, готовый к инструкциям.

Выражение его лица смягчилось, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— Такой послушный, моя маленькая шлюшка. Тебе нужен мой член во рту, не так ли?

Я не отрывал глаз от его, мои пальцы держали его ствол. Мой собственный член пульсировал, сочился, умоляя о внимании любого рода.

— Sì, principe¹⁷, — тихо сказал я.

— Откройся, — приказал он, наклоняясь вперед. Он выдохнул с долгим стоном.

— Хм, это приятно.

Он отстранился и выскочил из моего рта.

— Снова. Глубже.

Я открыл его для него, и он быстро воспользовался этим, глубоко войдя. Он сделал это еще несколько раз, полностью вытащив, прежде чем снова войти. Я сосал сильнее, пытаясь удержать его во рту, и он застонал, вырываясь.

— Мне нравится видеть твою слюну на моем члене. Это чертовски горячо, когда ты так усердно работаешь.

Удерживая его взгляд, я собрал слюну во рту... а затем позволил ей капать на его член.

— Вставай. Мне нужно трахнуть тебя прямо сейчас.

Нагнувшись, он рывком поднял меня на ноги, затем развернул лицом к стойке.

— Руки сверху, — приказал он, и я поспешил подчиниться. Я любил властного Джулио.

Он стащил с меня брюки и трусы до самых щиколоток. Прохладный воздух омывал мою разгоряченную кожу, и я дрожал в предвкушении. Его большие руки скользили по моим ногам, пока не достигли моей задницы, затем он опустился на колени, раздвигая мои ягодицы.

Первое прикосновение его языка к моей дырочке было похоже на удар током. Но он не остановился на этом, и я уставился на свое отражение в зеркале, не видя по-настоящему, ослепленный удовольствием. Он облизывал меня, используя давление своего языка, чтобы раскрыть и расслабить меня, но я слишком взволнован. Каждое прикосновение было пыткой, то, что мне действительно было нужно, было просто вне досягаемости.

— Principe¹⁸, — выдохнул я. — Sprigati¹⁹!

Но он не собирался торопиться.

Он целовал и облизывал мой ободок, пока я не обмяк и не заскулил, едва держась на ногах. Наконец, он поднялся, и я почувствовал прохладную смазку у моей задницы. Джулио в последнее время никуда не ходил без дорожной упаковки смазки, но я никогда не жаловался. Мне нравилось трахаться в неожиданных местах, чем он часто пользовался. Общественные парки, машины и туалеты... Однажды мы трахались в музее. Это было так чертовски жарко.

Я слышал, как он поправлял одежду, а затем его кончик оказался у моего входа.

— На этот раз никаких пальцев, — сказал он, его челюсть неумолимо сжалась в зеркале. — Я хочу, чтобы ты чувствовал каждый миллиметр, amore²⁰.

Вот дерьмо.

Я наблюдал за ним в зеркало. Он отвел рубашку в сторону, чтобы видеть, как его член пронзает мою дырочку. Ожог заставил меня вздрогнуть, но я так и не закрыл глаза. Поэтому я увидел, как его выражение лица ослабло в блаженстве, когда мое тело сжалось вокруг кончика его члена. Dio²¹, его прекрасное лицо. Я мог смотреть на него годами и никогда не устать.

Он покачивался понемногу, погружаясь глубже с каждым крошечным движением. Что-то внутри меня жаждало этой близости, этого подчинения ему. Это было знакомо и необходимо, и так идеально.

— Вот так, — тихо похвалил он, все еще глядя туда, где мы соединялись. — Возьми мой член. Дай мне трахнуть тебя и кончить в тебя.

Еще два толчка, и он полностью вошел. Давление внутри меня было невероятно хорошим, жжение заставляло меня чувствовать себя живым. Я любил его каждой частичкой своей души. Когда наши глаза встретились в зеркале, я слегка улыбнулся.

Он провел ладонями по моей спине.

— Ты хочешь жестко, да?

Мы делали это достаточно часто, чтобы он точно знал, что я чувствую и думаю. Я кивнул один раз.

— А что, если кто-то там нас услышит? — Он наклонил голову в сторону двери в коридор.

— Мне все равно.

Он сделал мне быстрый толчок, от которого у меня застучали зубы, а мои тазовые кости врезались в мрамор.

— Ты не против, если кто-то услышит, как ты ведешь себя как моя нуждающаяся маленькая шлюха?

От его слов меня охватила волна желания.

— Нет.

Бедра Джулио снова подались вперед.

— Ты так совершенен.

Он начал трахать меня всерьез, резкие удары его члена каждый раз попадали в мою простату. Его изображение в зеркале расплылось, мои глаза расфокусировались, когда удовольствие нарастало в моем паху. Наша кожа соприкоснулась, и любой по ту сторону двери определенно понял бы, что мы делаем. Я не возражал. На самом деле, это только сделало это еще жарче.

— Ti prego²², — взмолился я. — Еще.

Вместо этого он остановился и потянул меня за плечи, пока я не встал. Его член пульсировал в моей заднице, напоминая о том, кто здесь главный, и я судорожно втянул воздух. Он прикусил мое ухо зубами.

— Что тебе нужно?

— Ты, — тут же ответил я. — Пожалуйста, principe (принц).

— Будьте более конкретны.

— Ты во мне.

— Это не то, что я хочу услышать.

Я извивался, отчаянно нуждаясь в трении простаты. Это было почти болезненно, учитывая, как сильно я в этом нуждался. Но он держал мои бедра железной хваткой, не давая мне пошевелиться. Я закрыл глаза.

— Блядь!

Вдруг ручка загрохотала, кто-то пытался войти. Когда дверь не открылась, раздался стук.

— Там кто-то есть?

Это был мужчина, но я не узнал голос. Джулио и я замерли, наши взгляды встретились в зеркале.

Джулио первым пришел в себя, его красивое лицо исказила коварная ухмылка. Он глубоко вошел, попав в идеальное место внутри меня. Я застонал, несмотря на все усилия оставаться тихим.

— Эй, поторопись! — раздался голос с канадским акцентом с другой стороны двери, когда он снова постучал. — Мне нужно пописать.

Джулио согнул колени и снова толкнул вверх, и мы с грохотом врезались в деревянную переднюю часть шкафа. Он схватил мои короткие волосы и оттянул мою голову назад, трахая меня тремя сильными ударами своего члена. По звукам, которые мы издавали, было более чем очевидно, что мы делали. Моя кожа шипела от опасности, огонь лизал меня от угрозы быть пойманным.

— Черт возьми, приятель, — раздался голос в коридоре. — Ты не мог бы поразвлечься в другом месте? Господи Иисусе. Ладно, пойду поищу другую ванную.

Он, должно быть, ушел, но мы не заметили. Джулио продолжал насаживать меня на свой член, наши стоны становились громче. Я не мог больше выносить.

— О, боже.

— Что тебе нужно, Алессионе?

Я проговорил сквозь учащенное дыхание.

— Что бы ты кончил, внутри меня, прямо сейчас.

— Тогда откройся и покажи мне.

Не колеблясь, я опустил грудь на стойку, потянулся назад и раздвинул задницу.

— Хороший мальчик, — одобрительно сказал Джулио. — Теперь оставайся так, и я дам тебе то, что ты хочешь.

Его бедра начали двигаться еще быстрее, и вскоре он застонал.

— Блядь, блядь, блядь. Я не могу сдерживаться. Это слишком хорошо.

Он толкнул меня вперед, и я почувствовал, как его член набухает и пульсирует внутри меня. Я не мог видеть зеркало, но я мог представить выражение его красивого лица, когда он опустошался внутри меня. Я обмяк, когда он кончил, мои уши звенели, когда похоть терзала мой живот. Я был вне себя от этого, готовый кончить одним ударом своего члена.

Когда его кульминация закончилась, он вытащил и развернул меня. Я ожидал, что он будет злорадствовать или заниматься какими-нибудь грязными разговорами, пока он будет мне дрочить. Но он меня удивил.

Он упал на колени.

— О, черт, — прошептал я, когда мой мужчина поглотил меня. Мокрое тепло окружило мой член, и мои мышцы застыли в удивленном восторге.

Он сосал так, словно это было его целью в жизни, и давление было слишком хорошим, слишком постоянным. В сочетании с видом его на коленях для меня, il bel principe²³, и я был потерян. Я наблюдал, как он тянул мой член губами, его прекрасный рот работал со мной, и я не мог остановить оргазм от извержения. Мои яйца сжались и выскочили из моего кончика на его язык. Я застонал, когда мое тело содрогалось, толчок за толчком качая меня до самых пальцев ног, и Джулио принял все это, выпив меня до дна.

Я рухнул на стойку, полностью разбитый. Я чувствовал, как его сперма вытекает из моей дырочки. Джулио нежно сосал меня, словно не хотел отпускать, поэтому я гладил его по волосам.

— Ti amo, principe²⁴.

Он нежно улыбнулся мне, вставая.

— Non posso vivere senza di te²⁵.

Я схватил его за бедра и притянул к себе для грубого поцелуя. Он был на вкус как мы оба, знакомый вкус после долгой совместной жизни, тот, который мне никогда не надоест.

Когда мы отстранились, он усмехнулся.

— Этот парень был действительно зол.

— Было жарко. Я не против.

— Тебе нравится, когда за тобой наблюдают, как тебя трахают.

Мы оба это знали, поэтому я не стал его поправлять. Я повернулся, чтобы убраться, но он положил мне руку на плечо.

— Che cazzo²⁶? — строго спросил он.

Я нахмурился.

— Джулио. Это свадебный прием.

— Мне все равно. Я хочу вернуться туда, зная, что ты наполнен моей спермой, что она высыхает на твоих бедрах.

— Ты злой.

— В конце концов, я сын il Diavolo²⁷.

Я подтянул трусы и брюки, поморщившись, когда ткань мгновенно намокла.

— Dai. Не вспоминай отца, пока я весь в твоей сперме.

Мой мужчина просто улыбнулся.

— Я думаю, нам стоит пойти потанцевать.

Я уставился на него.

— Хочешь потанцевать, вдвоем? Перед всеми гостями? — Вероятно, очень гомофобными гостями.

— Да.

— Джулио...

— Мне все равно, — резко сказал он. — Натуралы могут танцевать. Я должен иметь возможность делать то же самое.

Такой упрямый, мой принц. Но он не ошибся — и я бы с удовольствием прижал его к себе на танцполе хотя бы раз в жизни.

— У меня нет оружия, — заметил я, когда мы вышли из туалета.

— Оно не понадобится.

Я не был так уверен, но я ничего не сказал, когда мы направились обратно на террасу, где музыка и танцы все еще были в разгаре. Я был благодарен, что мои брюки были черными, потому что я чувствовал, насколько мокрой становилась ткань между моих ног, пока мы шли.

Он взял меня за руку и повел на танцпол. Это был первый раз, когда он коснулся меня перед гостями за весь день. Я сжал его пальцы, благодарный за такой простой, но значимый жест. Когда мы нашли место между другими парами, он остановился и повернулся ко мне.

Песня была медленной, и мы сошлись в одно и то же время, притягиваясь друг к другу. В его выражении не было никаких колебаний, только яростная гордость и решимость, когда мы нашли легкий ритм, наши тела двигались как одно целое. Как будто мы делали это сотню раз, мои руки обхватили его талию, а он скользнул руками вверх по моей шее.

Было несколько шепотов и взглядов. Одна пара покинула танцпол. Я едва заметил. Я был сосредоточен на этом невероятном человеке, музыке и звездах над нашими головами.

Внезапно Эмма и Джакомо танцевали рядом с нами.

— Рада видеть вас двоих здесь. У тебя есть несколько движений, Алессио, — поддразнила Эмма, подталкивая мою руку своей.

Джакомо не сказал многого, просто кивнул, но одобрение имело большое значение в моей книге. Они показывали нам свою поддержку, и это было важно.

— Вы не возражаете, если мы немного оскорбим ваших гостей? — спросил Джулио.

— Ты никого не оскорбляешь, — сказал Джакомо с абсолютной уверенностью.

— А если ты это сделаешь, то хрен с ними, — сказала по-итальянски пожилая женщина. Это была Зия Джулио, которая танцевала с солдатом Манчини.

У Джулио отвисла челюсть.

— Зия! Язык! — Старуха подмигнула племяннику и отошла.

Я посмотрел в глаза своему мужчине, впитывая радость в его выражении. Удар электричества пронзил мою грудь — colpo di fulmine²⁸. Это было похоже на удар молнии, который поразил меня, когда я впервые увидел его на улицах Сидерно. Мне нужно было всегда видеть его таким счастливым.

Слова вылетели у меня изо рта.

— Ты выйдешь за меня?

Он споткнулся, но быстро выпрямился.

— Так ты меня спрашиваешь? Пока мы на другой свадьбе? Как запоздалую мысль?

— Не в последнюю очередь. — Я наклонился и приложил губы к его уху. — Я спрашиваю тебя под звездами, твое тело крепко прижато к моему, твоя сперма вытекает из меня. Я твой, il bel principe. Per sempre²⁹. Теперь я хочу сделать это официально перед твоей семьей и Богом.

Он вздохнул, его теплое дыхание на моей шее.

— И я твой. Per sempre³⁰. Так что у меня нет выбора, кроме как сказать «да».