Босс для стажёрки

Глава 9.

В 2010-11 году в ходу был такой мем – называли его facepalm.

Я это к чему – к тому, что, после слов отца, я стала самым содержательным олицетворением этого мема. А хлопок, с которым ладонь ударилась о лоб, наверняка можно было услышать далеко за пределами квартиры.

– Папа… – обессилено протянула я. – Ну что… Ну как… Ну зачем ты вообще решил, раздавать советы? Как тебе вообще пришло в голову посоветовать Стасе такое? Ладно я бы поняла, если бы у тебя был сын! Но она же девочка!

Взглянув на отца, поняла, что он стыдится. Сразу же стало стыдно самой.

– Просто… я понимаю, что ты решил измениться, понимаю, что, наверное, хочешь как лучше, но в следующий раз, пожалуйста, советуйся со мной. Хорошо?

– Хорошо, – коротко ответил папа. Но уже через несколько секунд у него назрел вполне логичный вопрос: – Мне советоваться с тобой насчёт каждого слова? Я просто не понимаю. Как ты себе это представляешь? Ну мы шли, завязался разговор. Ну я и посоветовал. Нужно было позвонить тебе?

Мда… тоже верно.

– Ладно, – я замахала рукой, намекая на то, что не готова обсуждать это сейчас, – потом что-нибудь придумаем.

Поднялась.

Сообщила:

– Я спать. Не засиживайся тут. Хорошо? Тебе ведь завтра на смену?

Отец кивнул. Я уже дошла до угла, как вдруг папа окликнул.

– Лесь…

Обернулась обратно.

– Что такое?

Отец выглядел, мягко говоря, не очень.

– Хотел поговорить с тобой.

– Поговорить? – удивилась я. – О чём?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Просто… Поговорить и всё. Мы же с тобой никогда даже не разговаривали. Я даже толком не знаю, как и чем ты живёшь.

Вот это поворот…

Снова возникло непреодолимое желание ответить как-нибудь колко. В конце концов, мне было обидно. Я ждала этого пять лет, а теперь, когда у меня кончаются все силы, он решил поговорить? Вот уж спасибо! Но, вспомнив, что я давно не ребёнок и не могу повести себя как как ребёнок в такой ответственный момент, села обратно, положила руки на стол и скрестила пальцы в замок.

– Давай поговорим.

Отец никогда не умел смягчать углы, даже когда я была маленькой, потому и в этот раз начал сразу в лоб – с вопроса о том, что я думаю о смерти мамы. Конечно же я поняла, что он хотел знать, что я чувствую, а не что я думаю, но его прямолинейность немного выводила из себя.

Перетерпев порыв истерики, связанный с самым глупым вопросом в моей жизни, я собралась с мыслями, и мы перешли на более мягкие темы.

Первую половину разговора папа просто спрашивал, а я просто отвечала. Всё походило на какой-то допрос. Но уже ко второй половине я постепенно раскрылась и начала делиться целыми историями.

Из стадии допроса диалог перешёл в стадию семейного разговора.

Последняя история закончилась словами:

– Не знаю, стоит ли мне проходить этот тест. Нужна ли мне эта стажировка… Просто… понимаешь, я устала.

С надеждой посмотрела на отца – впервые за пять лет. Впервые за всё это время я поверила в то, что он может дать совет. А потом вспомнила про совет, который он дал Стасе.

Он же не скажет, чтобы я просто ударила этого Кирилла?

Тряхнула головой, чем, конечно же, привлекла внимание.

– Всё нормально? – спросил папа.

– Да, – отмахнулась, – ерунда какая-то в голову лезет.

Папа расслабился.

– Ну-у… – протянул он.

В комнате повисла тишина. Папа молчал, я молчала тоже. Наконец рука отца потянулась к моей. На секунду я почувствовала какую-то неловкость. Спустя секунду, когда отцовская ладонь накрыла мою кисть, я почувствовала ещё бо́льшую неловкость. Сглотнула. Хотела одёрнуть руку, но вовремя опомнилась. Он же хочет измениться, не стоит его отталкивать.

– Дорогая, – то самое слово, что сорвалось с уст отца после затянувшегося молчания. Слово, от которого я чуть не вздрогнула, потому что никогда в жизни не слышала от него ничего такого. – Я понимаю, как тебе было тяжело все эти годы. И мне… так стыдно, ты даже не представляешь. Ты даже не представляешь, сколько раз я винил себя по ночам за собственную слабость. Но потом я напивался снова, и всё вроде бы пропадало…

Тут я не вытерпела – убрала руку, резко отстранилась.

– Что ты такое говоришь? – мотая головой, спросила я. – Это я-то не представляю? Я не представляю, как ты себя винил? То есть, ты считаешь нормальным говорить мне такое, после всего? Хочешь, чтобы я пожалела тебя за то, что тебе было тяжело? Это я-то не представляю?! Не смей! Слышишь! Не смей говорить мне, что я чего-то не представляю!

Я ударила ладонью по столу, совсем позабыв о том, что дальней комнате спит Стася. Прикрыла лицо рукой, так как почувствовала, что по щекам текут слёзы, а затем и вовсе ушла.

Стоя перед комнатой сестры, я вытерла слёзы, коснулась дверной ручки и аккуратно приоткрыла дверцу, заглянув внутрь через образовавшуюся щёлку. Пригляделась. Сестрёнка спала как сурок. Выдохнув, закрыла дверь, развернулась и чуть не завизжала от страха, увидев перед собой появившегося из ниоткуда папу.

Схватилась за сердце, пытаясь отдышаться.

– Ты меня сегодня в могилу решил загнать?

Папа замотал головой. Раскаивающийся взгляд заставил смягчиться.

– Я… я… хотел сказать…

– Что? Снова хочешь сказать, что я чего-то не представляю? – шепотом пыталась давить я.

– Нет… Хотел сказать… Извини.

Он глядел в пол, но перед последним словом взглянул прямо в глаза. В последний момент я заметила, как глаза папы стали мокрыми. После этого я уже не могла смотреть ему в лицо, потому что каким-то необъяснимым образом оказалась зажата в его крепких объятьях. Сначала было неуютно. Потом было странно. А уже несколько секунд спустя я расплакалась сама, сильнее прижимаясь к его груди…

Утро добрым не бывает.

Хоть я и выспалась за двоих, но после всего, что произошло вчера вечером, вставать не хотелось от слова «совсем».

Пересилив себя, всё же поднялась, быстро умылась в ванной и отправилась на кухню.

Завтрак готовила молча. Молчал и отец. Изредка я отвечала на вопросы сестрёнки, но не более. Между взрослыми явно образовалось какое-то напряжение.

– Ну так что ты решила со стажировкой?

Вопрос отца стал для меня неожиданностью. Пришлось выкручиваться.

– Не знаю…

Молодец… Отлично выкрутилась. А теперь закрути обратно.

– Тебе самой-то нравится вся эта информатичная ерунда?

Как всегда, прямолинеен.

Я пожала плечами.

– Нравилась, когда я поступала. Я же… зануда немного. Люблю, когда всё по полочкам. Когда порядок. Мама… – запнулась, подумала, что зря напомнила о маме. Все трое переглянулись. Несколько секунд на кухне царствовала атмосфера вестерна. – Мама, – аккуратно продолжила я, – меня так воспитывала. Поэтому да, мне очень даже нравится вся эта, как ты сказал? Информатичная?

Отец кивнул.

Я докончила:

– Короче, мне нравится.

Сделав глоток из кружки с чаем, папа заявил:

– Я собираюсь переводиться на новую работу, более оплачиваемую, поэтому и спросил. Просто если тебе хочется как-то отдохнуть, расслабиться, может даже взять академический отпуск… можешь отдохнуть.

Он что, мысли мои читает? Я, конечно, говорила вчера, что устала, но не говорила, что хочу взять отпуск. Об этом я вообще никому не говорила – только подумала. И то так – грешным делом.

– Спасибо, конечно, но… пожалуй, откажусь.

Развернулась к плите и перевернула яичницу.

Нет-нет-нет, какой на фиг отпуск? А если ты завтра снова сорвёшься? Щас! Ага! Ишь чего удумал!

– Ну, как знаешь.

Снова обернулась к отцу.

– Ты… – замерла на полуслове, размышляя, стоит ли вообще спрашивать у него подобное. В итоге, всё же решилась. – Ты действительно думаешь, что мне стоит пойти на эту практику?

Не знаю зачем спросила мнение у отца. Наверное, хотелось верить, что он всё же исправился, встал на правильный путь. Хотелось почувствовать себя дочкой, а не опекуншей. Поэтому, получается, и спросила…

Оторвавшись от телевизора, некоторое время отец просто смотрел на меня.

– Думаю, да, – в итоге выдавил он. Начал активно кивать. – Думаю, ты должна делать то, что тебе хочется. Ты это заслужила.

Я отвернулась обратно к плите. На лицо заползла дурацкая улыбка, от которой я долго не могла избавиться. Улыбка, ознаменовавшая первую ступень на пути к счастью девочки, получившую надежду на возвращение блудного отца.

Казалось, что дальше всё пойдёт как по маслу. Казалось, это будет один из лучших дней в моей жизни. Но… как только я вернула телефон, всё это время находившийся у сестрёнки, и решила полазить в соц. сетях перед выходом, на глаза попалось уведомление о новой заявке в друзья. Заявка в друзья в социальной сети «Друзья»… Открыла и, не веря собственным глазам, увидела, что заявка пришла от самого создателя сети – Кирилла Варламова.

И как мне на это реагировать?