Босс и беременный торс

Глава 3

Если я начну вдаваться в подробности о своем физическом состоянии, то мой рассказ будет напоминать выдержку из книги «Гинекология и акушерство для чайников». А именно конкретный раздел — беременность и роды. О родах было еще рано думать, а вот беременность была на лицо. Причем не только на него. Проспавшись и встав в разбитом состоянии с кровати, поползла приводить себя в порядок. Я могла сколько угодно лежать, но природа требовала свое. Что и как свое, умолчу. Скажу коротко — все три теста показали две полоски. И теперь моим следующим шагом было записаться к гинекологу на прием. Вот тебе и неполноценная женщина. Забеременела сразу после случайного секса, о котором почти ничего не помню. И самое паршивое, что и отца ребенка не помню. Точнее, не смогла за пеленой разглядеть, кто такой наглый решил воспользоваться ситуацией. Стать матерью-одиночкой я не боялась. Куда деваться, если обстоятельства так сложились. Но стоило попытаться определить, от кого я смогла забеременеть.

Начальник позвонил на следующий день, утром. Я как раз сделала третий контрольный тест (сразу после второго) и, мягко говоря, была не в себе. А тут еще и Николай Кириллович позвонил. Наш Колобок предупредил, чтобы я перестала строить комедию и выходила на работу немедля. Иначе он будет вынужден… нет, не распрощаться со мной, работала я хорошо, начальником была неплохим, мягкотела если только, но и сотрудники у меня были нормальные, не наглели. Знали, что, если что я и премии лишить могу.

— Я выйду сегодня, — пообещала, делая глубокие вдохи. Они помогали немного отогнать тошноту. Начинаются прелести беременности. — Немного позже. Вчера почувствовала себя плохо и…

— Ладно, — не стал дослушивать мои оправдания мужчина. — Чтобы к одиннадцати была, иначе сделаю выговор.

— Хорошо, — проговорила и, распрощавшись с вышестоящим руководством, отключилась.

Собиралась быстро, насколько это было возможно при разбитом состоянии. Перед этим попыталась позавтракать, но еда в рот не лезла, торопясь покинуть желудок сразу же. Пришлось ограничиться чаем и парой сухариков. С такими темпами и похудеть недолго.

Надев темно-серое платье-футляр, убрала волосы в высокий хвост, а бледность лица замазала тоналкой. Образ получился не очень эффектным, но и я на работу не мужика клеить шла. А… отца своего ребенка вычислять. Как? Без понятия. Если бы изобрели сканер, по которому можно было легко определить отцовство, стольких бы проблем удалось избежать. Вот скажет тебе супруг как-нибудь, что этот двадцатилетний оболтус не его сын, а ты достаешь из-за пояса домашнего халата сканер, похожий на пистолет, подносишь его сначала к опешившему мужчине, потом к ржущему сыну, который в курсе всех последних технологий, и уже через пару секунд вместо пули из сканера выползает тонкая бумажная полоска, на которой написано, кто отец, когда постарался и что из этого получилось. И никаких тебе скандалов, никаких разборок на телевидении с сотым прохождением ДНК-теста. Вообще непонятно, с чего мужчины в один не очень прекрасный день решают, что ребенок не их. Не все, само собой, так своим супругам нервы треплют, но иногда попадаются индивиды. Мой так совсем выделился. Обвинил в неполноценности. А выходит, неполноценный он сам. Или просто мы не подходили друг другу.

Март… суровый месяц мужского рода, в начале которого празднуют женский день. Наверняка именно по этой причине он и особенно суров. Если уж на то пошло, нет ни одного месяца, который бы был женского рода. Зато мужских… целых двенадцать штук. В смысле, не штук, но вы поняли.

На машине решила не ехать. Когда ты не уверен в себе, лучше за руль не садиться. Особенно если в любую секунду готов распрощаться с содержимым желудка.

Добравшись до офиса, сразу попала в дурдом. Все носились, переговаривались, перебегали из кабинета в кабинет. Как в таком хаосе понять, какая скотина умудрилась заделать мне ребенка? Открутила бы выпирающие части тела пониже живота. Из-за него я сейчас напоминала себе женщину с бодуна, которая только и делает, что проводит вечера в обнимку с бутылкой.

Пилик…

Да чтоб им всем пусто было.

Телефон доставала уже в лифте, который медленно поднимался на этаж, где располагался мой отдел. Думала, увижу очередное послание от бывшего (за прошедший день он писал мне десять раз), но вместо этого прочитала имя своего помощника.

«Тебя сегодня ждать? Или ты все-таки решила взять больничный?»

Больничного мне только и не хватало. До самых родов все равно не продержат. Да и кто за меня работать будет? Еще постараться нужно как можно дольше скрывать свое интересное положение. Ни к чему мне лишняя нервотрепка. Шепотки пойдут, до Пашки слух дойдет. Он же бедолага желчью подавится. Или еще кое-чем, что у него, оказывается, не фурычит. Бедная Виктория, по всему выходит, что ее ждет такая же участь, как в свое время ждала меня — оказаться брошенной любимым человеком. Или не очень любимым. Разница не особо большая. Отличие только в том, что мне было в разы больнее от предательства. А вот ей станет обидно из-за денег, которых она точно лишится.

Я заподозрил ее в беременности, правда боялся поверить в свое счастье. Мне хотелось как можно скорее взглянуть на свою «неполноценную» женщину и убедиться, что у нее налицо все признаки токсикоза, а никак не отравления или нервного срыва из-за бывшего мужа. И, судя по всему, она уже успела сделать тест, и он показал две полоски. Но я не мог просто так вломиться к ней и вывалить правду-матку. Мол, сексом ты дорогая начальница занималась тогда со мной. Ну, и отец твоего будущего ребенка вероятнее всего я.

А что, если не я?

Этот момент заставил напрячься и основательно задуматься. Как быть? Сымитировать ситуацию, где она первой взорвется и выдаст мне тщательно утаиваемые факты о своем здоровье? А может, она кроме меня еще с кем-то занималась сексом? Хотя, нет. Я бы раньше увидел по изменившемуся поведению осчастливленной или раздосадованной Лизы. Но, получается, она и знать не знает, от кого забеременела. И это факт.

Написал ей сообщение и не получил ответа. Если не приедет на работу через полчаса, то сам приду к ней домой и прижму к стенке. Нам давно следовало поговорить. Только вот случая подходящего не было. То я косякнул — промедлил из-за своей неуверенности в положительном исходе. А потом и Лиза с катушек слетела. В таком состоянии к ней с подобными признаниями лучше не лезть. Реально уволит и вычеркнет из своей жизни, как Ерыгина. Нет уж, лучше еще немного выждать. Может все само сложится так, что мне придется открыть ей всю правду.

Пока ждал свою начальницу, ко мне подходила и секретарша главного, и Ульяна (она в последнее время тоже стала поглядывать в мою сторону) и та самая Алина, которую я на корпоративе кинул в объятия нашего главного программиста. Что самое интересное, они очень быстро нашли общий язык. И я уже думал, что от меня отстанут… Но нет, сегодня наша грудастая модель выдала, что Руслан был ее ошибкой.

Не выдержал и позвонил Лизе на домашний. Не берет. Значит, все-таки уехала на работу. Колобок вроде шум не поднимал, так что несносная девчонка должна-таки сегодня выйти. Надеюсь, она не додумалась поехать на собственной машине. Ей сейчас нельзя волноваться. Да и токсикоз ни к чему хорошему не приведет.

Я весь извелся, строя догадки насчет беременности своего босса. Всегда плоский животик скоро станет округлым, и ей придется что-то отвечать на вопросы, которые без сомнения посыплются от коллег и знакомых. От кого? Когда? По залету?! Боже, до сих пор не верится, что головокружительный секс на пьяную голову привел к таким неожиданным последствиям. Вот разозлится ее бывший, когда узнает, что Лиза на самом деле здорова и может родить, но только не от него. И я даже мог сейчас торжествовать по этому поводу, если бы рискнул вот так взять и раскрыться, не таясь, рассказать обо всем, что тревожит. Выслушать, обнять, объяснить…

От нечего делать включил на смартфоне интернет и принялся смотреть что можно, а что нельзя беременным. Секс можно, но осторожно. Черт! И о чем я только думаю? Там же уже зародилась жизнь, которой может не понравится чрезмерная активность родителей. Или понравится? Как же это все сложно! Я еще толком не поговорил с Елизаветой, а уже возомнил себя заботливым отцом. Как основательно, однако, у меня сносит крышу.

На повестке дня стояли еще переговоры с конкурентами, и я не собирался отпускать своего босса одну. Что если к ней там прицепится бывший? Где мне потом искать Летунову? В какой больнице? Кстати о больницах, она может сделать аборт. Бл***ть! Почему я раньше об этом не подумал? Почему снова промедлил, когда нужно было действовать? Еще и про больничный подсказал, придурок.

Интересно, она действительно ничего не помнит, или просто прикидывается, что у нее амнезия? Неужели совсем никаких отличительных признаков не запомнила? Хотя, какие у меня могут быть признаки? Вполне обычного роста и телосложения. Не урод, чтобы от меня воротить нос, без татуировок, шрамов, пирсинга и так далее. Как она отыщет отца своего ребенка?

А что, если моя правда никому не нужна, и Лиза вознамерилась стать матерью-одиночкой? Может, решила не портить между нами отношения, и поэтому сделала вид, что ничего и не было? А оно было, черт побери! И ей понравилось. И ребенок у нас будет общий! Начальница и на работе, и по жизни. Обойдется. Если в офисе она решает все, и я для нее надежная опора, то за его пределами ей придется увидеть во мне мужчину, который скоро станет отцом ее ребенка. И с Ерыгиным мы будем бороться вместе. И пускай только попробует сказать, что я ей не нужен.

В нетерпении подошел к окну и выглянул на улицу. На стоянке ее машины по-прежнему не было. Зато подъехало желтое такси, из которого как раз и вышла моя начальница. Все, доигралась. Докрутилась передо мной со своей соблазнительной фигурой. Договорилась и докапризничалась. Уйдет у меня в декрет, как миленькая. И фамилию сменит. А то разлеталась тут, как чумовая птичка в период гнездованья.

Я в предвкушении на миг прикрыл глаза. Скоро. Уже очень скоро я добьюсь своего.

Отвечать помощнику не стала. Скоро и так увидимся. А там… меня опять будет мутить от запаха духов Колобка. А завтра… да, поход на соседнюю фирму. С одной стороны — паршиво, с другой — хорошо, что сейчас. Спустя месяцев пять всем здесь станет известно, что одна из начальниц в деликатном положении. К тому времени желательно уже определиться с отцом ребенка. В любом случае идти на отчаянный шаг и прерывать зарождающуюся во мне жизнь не собиралась. Даже если отцом является генеральный. Черт, пусть это будет не он. Я и будучи в пьяном угаре не могла поддаться гормонам или дури, проснувшейся во мне после алкоголя. Лицо босса признала бы в любом состоянии. Помнила, что руки, касающиеся моего тела, были с длинными тонкими пальцами.

— Ага… — сорвалось с губ и на меня стали косо поглядывать коллеги, решившие тоже выйти на третьем этаже, и сейчас шли следом.

Покосилась на них недовольно. Дескать, чего смотрите, не видно что ли, женщина не в себе на работу чапает. Интерес ко мне сразу пропал, и народ заторопился по своим делам. А я дошла до своего кабинета и юркнула за дверь.

Руки… пальцы… Черт, вспомнить бы еще что-нибудь! Как я должна искать отца своего ребенка? Хватать мужчин за руки и дергать за пальцы? Проверять, достаточно они длинные или нет. Еще и линеечку прикладывать, вспоминая примерную длину. Дурдом.

Так задумалась о своем, что напрочь забыла оставить пальто в гардеробе. Ничего, повешу на спинку кресла. Наклонилась, чтобы расстегнуть сапоги и опять почувствовала, как к горлу подступает злосчастная тошнота. И именно этот момент должен был выбрать Вова, чтобы, как всегда, без особого приглашения ворваться в кабинет. А тут я… одним местом кверху и ко входу стою. Дышу глубоко, чтобы пол не заляпать. А перед глазами уже черные пятна кружат, в ушах звенит.

— Простите, Елизавета Викторовна, но мне нравятся и другие части вашего тела, — насмешливо сказал напарник, подходя ближе.

— Глаза к потолку поднял и не смотри, — пропыхтела, медленно выпрямляясь и так же медленно поворачиваясь к Владимиру тем местом, которым, собственно, и следовало.

Стоит, ухмыляется, в потолок смотрит. Всегда знала, что все мужчины козлы. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. К моему стыду признаюсь, однажды я поддалась глупым чувствам и дала себе волю. Расслабилась… Поверила тому, кого, казалось, любила безумно. А он, сука, чпокал на широком диване свою секретаршу.

— Теперь можешь смотреть, — оправляя подол платья, который, зараза, задрался, проговорила. Дурнота никуда не прошла. Если такое состояние будет преследовать меня месяца три, я повешусь.

— Как ты? — спросил, снова смотря на меня, только теперь его взгляд ниже моих губ не опускался. Впрочем, и выше, тоже.

— Нормально, — передернула плечами. Так, дышим медленно, спокойно и желательно — незаметно. Если это возможно в сложившейся ситуации. — Отравилась, наверное. Вот и плохо стало. Еще не до конца восстановилась. И голова болит. Давление…

Черт, что я несу? Единственное давление, которое волнует, это давление в районе низа живота. Вот там скоро начнется такое давление, что мало не покажется. Хотя давление тоже опасно. Как и лекарства, которые я чудом все это время не принимала вообще. От кофе, кстати, придется отказаться. Жаль, оно худо-бедно бодрило по утрам. Вечерам и иногда ночам, когда работы было невпроворот, а сдавать все нужно срочно.

Невольно посмотрела на руки своего напарника. Что за напасть? Почему именно сейчас он решил спрятать их в карманы темно-синих брюк? Прямо бери и доставай, если посмотреть хочешь. Хотя… он, когда прислал эсэмэску в субботу, вроде понятия не имел, куда я запропастилась. Тот же, кто был со мной тогда, точно знал, куда везти. А что, если его видел кто-нибудь из соседей? Но не идти же расспрашивать их в самом-то деле.

— Ты зачем пришел? — складывая руки на груди, спросила.

— Ты не ответила, — Владимир снова приступил к изучению потолка в моем кабинете.

— Вот я и решил прийти, проверить.

— Сразу после того, как сюда зашла я? — Иронично изогнула одну бровь.

— Твое цоканье на весь этаж слышно было, — нашелся с ответом этот… почти уволенный мной сотрудник.

— Я без каблуков. — Теперь и вторая бровь начала свое путешествие вверх.

— Досадно, — покачал головой. — Значит, ты так сильно топала.

— Уволю! — пригрозила, свирепея. Достал. У меня сейчас так гормоны шалят и настроение резко портится, что на самом деле могу уволить. А потом пожалеть и попросить, чтобы вернулся обратно. Потом снова уволить. И так по кругу. Беременная женщина — это непредсказуемая, нестабильная, нервная, иногда наглая, иногда ранимая, да, все-таки женщина.

— Елизавета, — теперь он смотрел куда-то в район своих ботинок. Ладони продолжал прятать в карманах брюк. — Я тебе документы на подпись принесу. Проверь, одобри или нет. А потом на обед.

— Я не голодна, — мысль о еде вызвала болезненный спазм в животе.

— Да-да, — на меня скептически посмотрели. — То-то на тебе лица нет, и тоналка пятнами пошла.

— Не правда! — выдохнула и полезла в сумочку за зеркальцем. Повезло, что пока не стала ставить ее на пол, а оставила на столешнице. Еще одного наклона я не переживу. Вестибулярный аппарат начал барахлить.

Нащупав заветный кругляш, извлекла оный на свет и сразу стала жадно рассматривать в отражении свое лицо. Где там пятна… На первый взгляд все было нормально. На второй… и в самом деле проглядываются пятна.

— Сильное отравление, — потупив взгляд, проворчала, убирая зеркало обратно в сумку.

— Охотно верю, — хмыкнул мужчина. — Чего-нибудь хочешь?

О да, хочу… найти отца своего ребенка. А ты, паразит такой, пальцы не показываешь. Пусть я не особо и верила в то, что ты мог так со мной поступить. Воспользоваться ситуацией и моим не очень вменяемым состоянием.

— Яду, — проворчала, отворачиваясь к компьютеру. — Иди, Вов, ты там документы принести должен был.

— Ну да, — улыбка, что до этого украшала лицо помощника, исчезла. Он молча вышел из кабинета, оставляя меня одну.

Ненадолго, потому что я заторопилась в уборную. Терпеть дальше не было никаких сил.

Отработала в этот день на пределе возможностей. Оказавшись дома, меня еле хватило на то, чтобы привести себя в ванной комнате в порядок и переодеться. Перед тем, как пытаться впихнуть в себя что-нибудь съестное, решила полежать немного. Так и заснула: с включенным телевизором, пультом в руке и с телефоном в другой.

Расписывать, как мне было паршиво на следующий день не стану. Как бы не было плохо, я нашла в себе силы собраться, замаскировать тоналкой бледность лица и пойти на работу. Там меня уже ждал хмурый как никогда Владимир. Он нервно расхаживал у моего кабинета и посматривал на наручные часы. Эх, красивый мужчина. И почему до сих пор один? Вон как на него Ульяна заглядывается. Чего там, Раиса Васильевна, женщина в летах, наверное, ради него только и надевала короткую юбку, стараясь максимально оголить «изрисованные» сеточкой вен ноги.

— Доброе утро, Владимир Егорович? — строго проговорила. — Что-то случилось, что вы так рано и возле моего кабинета?

— Случилось, — нервно проговорил, останавливаясь напротив меня. — Через час мы отправляемся в «Кронвэл». Николай Кириллович сообщил мне минут двадцать назад. Ты не отвечала на звонки.

— Черт, — выругалась, доставая из сумки телефон и вместе с ними ключи от кабинета. — Поставила на беззвучку и забыла снова включить звук, — косясь на экран смартфона, с досадой пробормотала я. Бывший Козел так и не давал покоя. Сегодня с утра написал парочку сообщений. Прознал, что я в их фирму наведываюсь и начал ехидничать, заноза в одном месте…

— Рассеянная ты какая-то в последнее время, — заметил Вова, входя в кабинет вслед за мной.

— Просто устала. — Не говорить же ему о настоящей причине моего такого побитого состояния?

— Кофе? — спросил, когда я устроилась в кресле и прикрыла глаза. Спать хотелось неимоверно.

— Нет, — покачала головой. — Кофе не хочу.

— Когда это ты от него отказывалась? — недовольно вопросил напарник.

С тех самых пор, как забеременела. Кстати… Открыла глаза и посмотрела на мужские руки. Точнее — пальцы. Хм… тонкие, ухоженные, нету противной грязи под ногтями. Но он писал эсэмэс…

— Лиза, ау, — позвал, помахивая рукой перед моим лицом. — В чем дело?

— Чай, — спохватилась.

— Чай? — переспросил мой собеседник. Одна его бровь медленно поползла вверх.

— Принесешь? — с мольбой попросила. Если сама встану, просто не дойду. Поверну в противоположную сторону. К туалетам…

— Ладно, — сделал вид, что это огромное одолжение. — Сколько сахара?

— Четыре кусочка, — на миг задумавшись, ответила.

— С тобой точно все нормально? — нахмурился помощник.

— Нормально все, — я начинала злиться.

Пожав плечами, друг (Хотелось его так называть. Он столько хорошего мне сделал, помогал, поддерживал) пошел на выход.

И уже через пару минут входил обратно, неся стаканчик с обжигающим чаем и с долькой лимона.

— Спасибо, — поблагодарила, принимая из его рук напиток.

— Ничего рассказать не хочешь? — смотря на меня с подозрением, произнес Вова.

— Нет, — отпивая немного, ответила. — Устала и все.

— Слушай…

Он хотел что-то сказать, но в этот момент в дверь постучали и разговор пришлось прервать.

— Войдите! — повысила голос. Отставила стаканчик подальше и сделала вид, что очень занята перекладыванием бумажек из одной стопки в другую. Как я хотела оказаться дома под теплым одеялом, кто бы знал.

В кабинет зашла секретарь главного. Странно… она так редко у меня бывала. Чего там, никогда не бывала. А тут явилась не запылилась на своих каблучищах.

— Елизавета Викторовна, — она посмотрела сначала на меня, потом перевела полный обожания взгляд на Вовку, — Владимир Егорович, — это было выдавлено с придыханием. Боже мой, так у нее астма что ли? Иначе чего так сипит?

— Лилия Дмитриевна, — кивнул ей мужчина, скользя по ее фигуре безразличным взором. Неужели не интересует? — Какими судьбами?

— Николай Кириллович просил передать, — начала чуть ли не шептать эротичным голосом девица. И это при живом хозяине кабинета, между прочим! — Что он уже отбыл в «Кронвэл» и ожидает вас там через полчаса.

— А чего же вы, Лилия, не позвонили, а решили зайти лично? — спросила, хватаясь за свой чуть подстывший чай. Теперь он был далеко не стоградусным.

— Вы в последнее время не следите за временем, Елизавета Викторовна, — а вот тут я услышала желчь. — То раньше уходите, то позже приходите. Решила лично проверить…

— Это в ваши обязанности не входит, — отрезала и указала рукой в сторону двери. — Можете быть свободны.

— Но… — Она не ожидала такого обращения. Наивная девчонка.

— Свободны. Ваши слова мы услышали, и приняли их к сведению.

— Ступайте, Лилия, — подал голос Вова. — Не задерживайте нас еще больше.

Девушка выскочила из кабинета, будто ее здесь кипятком ошпарили. Бедняжка… И почему мне ее не жалко? Ах да, у меня же портится характер. Вон, какая дерганая. Того и гляди на всех бросаться начну.

— Она меня бесит, — призналась, точно зная, что напарник не будет болтать.

— И меня, — признался он. — На что надеется?

— Кто ее знает. — Почему-то мысль, что он может встречаться с такой девицей больно резанула по сердцу. Нет, он заслуживает большего.

Мы еще с минуту просто смотрели на дверь. Никто не торопился нарушать воцарившуюся в помещении тишину. Ну, почти тишину. Чай я продолжала пить. Тихо у меня это делать не получалось. Была бы моя воля, одним махом бы все выпила и еще добавки попросила.

— Готова? — видя, что я бросаю одноразовый стаканчик в мусорное ведро, таки нарушил молчание Владимир.

— Да, — кивнула и встала со своего места. — Перед смертью не надышишься. Одно радует, главный тоже будет присутствовать.

— Разговор вышестоящего руководства будет проходить отдельно, за закрытыми дверями.

— Все равно спокойнее.

Схватив сумку, пошла на выход. Вова, понятное дело, в кабинете оставаться не стал и тоже вышел.

Офис наших конкурентов был немного больше и светлее. Идеально вычищенные полы, бодрая трезвая охрана, улыбчивая женщина на ресепшене прямо излучала доброжелательность. Ишь… как подготовились. Специально привели все в порядок. Я здесь не раз была и такого никогда не видела. Тысяча чертей, они на самом деле вымыли пол! Да он так отродясь не блестел, наверное.

— Добро пожаловать в «Кронвэл», — поприветствовала нас Люська. Если быть точнее, Люсильда Эдуардовна. Грымза, что частенько не пропускала меня дальше своего рабочего места и мне приходилось дожидаться Пашку на первом этаже.

— Доброе утро, — Владимир посмотрел на бейджик, прикрепленный к белоснежной блузке, и продолжил: — Люсильда Эдуардовна. Нам назначена на сегодня встреча с руководством. Мое имя…

Пока он представлял нас, подошли остальные мужчины, которые должны были нас сегодня сопровождать. Идти недалеко, поэтому толпой собираться не стали.

Было среди них двое мужчин, которые присутствовали на том злосчастном корпоративе. Увы, оба не подходили. У одного из них отсутствовал средний палец на правой руке, а я прекрасно помнила, что у моего любовника все было на месте. А у второго пальцы больше напоминали колбаски. Что ж это такое… пока подходит только Вова. Но он же…

— Вовка! — противный писк врезался в уши, пробил барабанную перепонку левого и заскользил мерзкой змейкой дальше, намереваясь вгрызться в мозг.

Обернулась, ловя момент, как любовница моего бывшего мужа самым наглым образом виснет на шее Владимира. Что за чертовщина вокруг меня происходит, а я ничего не знаю? Боже… если и он с ней… Я же не переживу. Уволю!

— Вика, спокойнее, — попросил мужчина, пытаясь отлепить от себя эту мерзавку.

— А она тут что делает? — В меня ткнули наманикюренным пальчиком. Так бы и откусила. Не побрезговала бы.

— Мы здесь по работе, — прошипел мужчина. — Отцепись, говорю!

Так с любовницей не разговаривают. С младшей сестрой если только…

— Ты… — дрожащей рукой указала на предателя. — Ее брат?

— Двоюродный, — прошипел мой точно бывший сотрудник и таки смог избавиться от крепкой хватки родственницы.

— Вовочка, — елейно пропела стерва, — пойдем, отойдем на пару слов.

— Прости, — он отошел от нее и встал прямо передо мной, загораживая разлучницу спиной. — Но у нас много дел.

Сказав это, он схватил меня за руку и потащил в сторону лифтов, что располагались слева от ресепшена, за широкой двустворчатой дверью.

— Отпусти, а, — потребовала и дернула рукой. — Вообще-то, я здесь босс.

— Босс-молокосос.

— Уволю! — пригрозила.

— Охотно верю, — не стал спорить напарник. — Только после совещания, хорошо?

Именно в этот момент нас нагнали остальные мужчины и пришлось умолкнуть. Руку мою сразу же выпустили, судя по всему, сообразив, что, поддавшись эмоциям сделали что-то не так. А я бы ему сказала, что именно. Нечего руководство за руки хватать! Особенно если руководство беременное и не знает от кого. Я и так на пределе. А тут… нарвалась на любовницу и по совместительству будущую жену своего бывшего. Блеск… Для полноты ощущений не хватало только самого… бывшего…

Да что за день такой сегодня! Я без приключений до места вообще дойду?

Как только двери лифта открылись, я сразу же увидела Павла. Стечение обстоятельств, злой рок, закон подлости, карма, проклятие, порча… Что это еще может быть? Внизу брызжет ядовитой слюной его почти женушка. Наверху поджидал весь такой идеальный и ни капельки не неполноценный в скором времени муж и, не факт, что счастливый родитель.

— Лиза? — мужчина нахмурился. В его правой руке был зажат телефон. И по всему выходило, что сейчас он либо хотел кого-то набрать (а в лифте связь плохо ловит, между прочим), либо писал очередное эсэмэс. Кому? Не сложно догадаться.

— Нет, бледная поганка, — буркнула и прошла мимо с высоко поднятой головой. Жаль, что не его… И откуда во мне проснулась такая кровожадность? Ах, да… я же в положении. Непредсказуема, нервозна и чертовски красива. И плевать, если это кому-то не нравится.

Как хорошо, что в лифте я поднималась с коллегами из своего офиса. И Вовка был рядом. Шел сзади и скрипел зубами. Я слышала скрежет несколько раз. Сначала подумалось, что послышалось. А когда это «послышалось» продолжилось, сомнений не осталось.

— Конференц-зал АЗ, — наконец, произнес помощник.

Впрочем, это уточнение было лишним. Рядом с нужным помещением стояли хмурые мужчины. Двоих я заметила через распахнутые двери. Они уже сидели за столом и о чем-то переговаривались.

Обменявшись приветствиями и рукопожатиями, вошли в зал и устроились за полукруглым столом в центре которого стояла большая кадка с искусственными цветами. Жуть жуткая, как по мне. Чего я никак не ожидала, так это скорого появления моего бывшего. Оказывается, он тоже являлся одним из тех, с кем у нас должен был состояться диалог. И так же оказалось, что теперь он не просто начальник одного из отделов, а заместитель генерального директора. Еще одна странность в копилку бредовой информации. Это кто помог ему такое повышение выбить? Виктория? Не верю… Кто она такая, чтобы подобные дела проворачивать. Иначе бы не была секретаршей. Или из-за недалекого ума ее просто некуда было больше пихнуть?

Присутствие Бывшего Козла тяготило. Меня снова начало подташнивать. Вид цветов раздражал. Голос бывшего вызывал желание пойти и застрелиться. Он говорил такими заумными фразами, будто желал возвыситься перед остальными. Особенно перед нашей небольшой делегацией. С трудом вытерпела эту экзекуцию, длившуюся долгих два часа. После того, как основные вопросы сотрудничества были решены, мы стали расходиться. Дальше окончательное решение будет принимать Колобок. А я в туалет… Чую еще немного и взвою.

Уборная располагалась неподалеку и я, предупредив Владимира, чтобы не ждали, пошла к заветной двери. Там, сделав все необходимые дела (чудо, меня не вырвало), расчесала у зеркала волосы, собрала их в хвост и, оценив свой бледный вид, пошла на выход.

Да, я знала, что будет нелегко. Но почему просто нельзя оставить меня в покое?

У противоположной стены меня дожидался донельзя довольный Пашка. Вальяжно подойдя ко мне, он ухватил меня под локоть и отвел в сторону от двери туалет.

— Ты что творишь, — прошипела, высвобождая руку. Осмотрелась по сторонам. Никого. После совещания все разошлись по своим делам. Ближайшие кабинеты находились далековато, чтобы нас могли услышать. Да и отделов на этом этаже не было. — Слушай, Ерыгин, я не отдам тебе машину. На этом все. Разговор окончен.

Отошла на пару шагов, но он резко подался вперед и опять схватил за руку, намного сильнее, чем до этого.

— С ума сошел?! — охнула, точно зная, что на коже останутся следы от его пальцев.

— Я тут подумал, Лиза, — на губах мужчины появилась довольная улыбка, — что мне незачем отбирать у тебя тачку. В конце концов, у нас есть еще кое-что общее.

— Это что? — я напряглась.

— Счет в банке.

— Ну уж нет! — выпалила и попыталась опять высвободить руку. Выпускать никто не собирался. Он продолжал держать крепко, до боли. — На счету лежат деньги еще и моей бабушки. Все, что я туда вложила — мое.

— Не сказал бы.

— Ты, мерзавец, — процедила и вновь дернула конечностью, которая стала затекать.

— Я в курсе, — улыбка на его лице стала еще шире. Так бы и вмазала.

Когда мы пришли в «Кронвэл», и мне навстречу кинулась сестра, я сначала опешил. Нет, я всегда знал, что Вика — взбалмошная девчонка, но не настолько же! Это чем надо думать, чтобы броситься мне на шею на глазах у коллег? Что обо мне теперь подумает босс? Да и для нашей фирмы в целом совсем не полезно, когда кто-либо из представителей теряет лицо в деловой обстановке. А тут… Нет, мне определенно надо поговорить с дядей. Что она себе позволяет? Ну, ладно, то, что она мужиков женатых из семьи уводит и на деньги раскручивает — это теперь не мое дело. Но занимая должность секретаря при начальстве, она просто не имеет права вести себя подобным образом.

Еле смог отцепить ее от себя и пошел за Летуновой наверх, в конференц-зал. Там-то мы и встретились с Павлом Ерыгиным, который тут же прицепился к моей женщине (меня не колышет, что она пока об этом не знает). Мне не понравился его взгляд и состояние начальницы во время переговоров. Последняя вообще не замечала своего мужа, так как ей было не до того. Если у нее на самом деле сейчас токсикоз, то даже представить себе не могу, что ей приходилось испытывать все это время. Говорить, представлять интересы нашего руководства, не давать слабину и бороться до конца, при этом испытывая тошноту, слабость и еще кучу всего, с чем обычно нужно сидеть дома и не высовываться. Собственно, поэтому я твердо решил: сегодня или никогда. Как только мы уберемся из этой дыры, я запру ее в собственном кабинете и не выпущу, пока она не согласиться стать моей. И не подтвердит догадки насчет беременности.

Павлик Морозов, что б его, оказался тем еще мерзавцем. Чтобы расколоть его, потребовалось накануне взломать его электронную почту и запросить распечатку телефонных разговоров. Оказалось, что у него есть приятель у нас, в «Эллипсе». Виталий Константинов, который работает в отделе логистики. Единственный парень, от которого сходят с ума все девушки на этаже. Разумеется, пока меня нет. Этот пад***а сливал всю информацию, полученную от Леськи из планового. Спали они, временами встречались. Ну и обсуждали в постели всех и вся. Скорее всего, спаивал девчонку, а та и выбалтывала ему конфиденциальную информацию. Как же хорошо, что Ромка Востров, мой одноклассник, стал ментом. Я его Машку к нам на стажировку устроил, а он… Вскрыл всю подноготную Ерыгина. Теперь понятно, почему этот придурок столь неожиданно получил повышение. Он же столько воды лил на сегодняшнем совещании…

Мы так ни до чего и не договорились. Нас присоединяют, порядки те же, народ еще не факт, что не потеряет рабочие места. Интересно, а если Константинов перестанет сливать инфу, что-нибудь изменится? Лично я бы не хотел к ним переводиться. Уж очень много внеплановой работы берут на себя сотрудники. Еще и не факт, что качественно ее выполняют. Правда, платят потом в два раза больше, да только слышал, что работники и сверхурочно остаются, и по выходным выходят. Зачем? Чтобы быть впереди всех? То есть нас. Еще и на взятках, вполне вероятно, процветают.

Когда Елизавета попросила нас с коллегами спускаться без нее, у меня возникло нехорошее предчувствие. Я уже успел заметить, что Павел, когда встречал нас у лифта, ка-то воровато осматривался по сторонам. Пока бывшая жена не видела. А ведь он понятия не имеет, кто из них на самом деле неполноценный. Ущербный, я бы даже сказал. Потому что отнимать у когда-то любимой женщины последнее имущество низко и подло.

— Владимир Егорович, — меня окликнул один из сопровождающих. — Вы идете?

Очнулся будто ото сна. Нет, это же надо… Встал посреди холла и ни туда, ни сюда. А сердце все не на месте из-за Лизы.

— Обождите, — я развернулся и широким шагом направился к лифту. — Сейчас Летунова спустится, и тогда ее проводите.

— А вы?

— А у меня тут еще дела…

Сказал как раз вовремя — двери лифта закрылись, отрезая меня от моих коллег. Но мне уже было совершенно все равно. Почему босс решила идти отдельно? Надо было зайти в туалет? Ну, так сказала бы мне. И почему так долго? Что-то задумала или у нее появились проблемы?

В последнее время Ерыгин более активно донимал Елизавету. Она отключала мобильный, ставила его на беззвучку, игнорировала и почему-то так и не отправила его номер в черный список. Сегодня взгляд этого урода не предвещал ничего хорошего. Он буквально пытался испепелить мою начальницу, которой, к счастью, все было до лампочки, взглядом. А я-то думал, что поначалу ее плохое настроение связано с походом в гости к ее бывшему. Как бы не так. Впрочем, радоваться мне еще рано. Сначала разберемся со сложившейся ситуацией, потом и посмотрим, как быть дальше. А Павел… Пора мне выйти из тени и показать ему, что Летунова находится под моей защитой. Плевать, что ей это может быть и не нужно. Если начнет упираться, то только по привычке всегда и во всем быть главной, ответственной за свою жизнь и не нуждающейся ни в чьей помощи. В последний месяц, думаю, она начала осознавать, что ей нужен кто-то, кто всегда будет рядом, выслушает, поймет и подставит свое плечо. Только бы не натворила дел. Но я прослежу и за этим.

— Здесь нет камер, да? — подняла взгляд вверх и осмотрела потолок и стены, насколько смогла.

— Нет. И еще примерно час тут будет тихо и…

Договорить он не успел. Его схватили сзади за плечо и развернули к себе лицом. Потом в это самое лицо ударили, да так, что мой бывший пошатнулся, и если бы не успел опереться о стену, точно бы упал.

— Елизавета Викторовна, — спокойно обратился ко мне Вова, — спускайтесь вниз. Геннадий и Юрий ждут вас.

— Но… — стало как-то боязно за друга. Он, конечно, спортивного телосложения, но черт знает этого Ерыгина. При мне он спортом особо не занимался. Тело у него и от природы было очень даже.

— Лиза, — с нажимом произнес мое имя Владимир, и я покорно пошла по коридору в сторону лифтов.

Признаюсь, хотела остаться. Беспокоилась за напарника. Павел не из тех, кто просто так отступает. Вон, сколько мне уже нервы трепал. Не боялся отпора. Расслабился и пропустил удар. Да какой! Вова разбил ему губу. Успела заметить, как у него по подбородку побежала струйка крови. Ох… лишь бы Вове за это не досталось. Камер там может и нет, но если Павел нажалуется…

На первом этаже возле ресепшена меня на самом деле ждали двое мужчин. Юра, тот самый с пальцами-колбасками и Геннадий Никитич, мужчина пятидесяти лет, подтянутый и всегда следящий за собой.

— Елизавета Викторовна, — когда я подошла к мужчинам, обратился ко мне Юрий, — Владимир сказал, что вы плохо себя сегодня чувствуете. Попросил проводить. Пойдемте?

Заметив стоящую неподалеку Викторию, отказываться от конвоя не стала. Желания чесать языками с этой девицей не было. Одновременно с тем, чтобы уйти, меня мучило совсем противоположное желание — остаться и дождаться Вову. С трудом заставила себя шевелить ногами в сторону выхода из фирмы-конкурента. Все, больше я сюда ни ногой. Если Колобок будет настаивать, пусть увольняет. Мне мои нервы дороже. Да и из-за такой нервотрепки я могла навредить ребенку.

Оказавшись снова в своем кабинете, заходила туда-сюда по мягкому бежевому ковру. Юрий с Геннадием не стали доводить меня до самых дверей, разошлись по своим отделам. Я поблагодарила коллег за участие и тоже пошла к себе. И вот теперь мерила свои владения шагами в ожидании Владимира. Позвонить ему или не стоит? По-хорошему, еще много работы, а я трачу время на нервотрепку. Но оставаться в стороне не могла. В голове крутились вопросы, ответы на которые я не знала. Пока шла до кабинета, встретила еще двоих мужчин, что вместе со мной отмечали женский день. У Максима Леонидовича на левой руке золотой перстень, у моего незнакомца украшений не было. Макс мог его, конечно, снять. Только вместе с двумя фалангами, так как колечко было ему уже маловато. Что же касается второго… у того на тыльной стороне ладони был глубокий шрам. Из-за этого он точно не мог быть моим любовником. Я бы такую деталь запомнила. Нет, у моего полусна-полуяви были другие руки. Без каких-либо видимых изъянов, колец, татуировок…

— Не знал, что вы падки на пользованный, неполноценный товар, Владимир Егорович, — протянула эта мразь, и я тут же дал ему в морду. Терпеть не могу, когда при мне оскорбляют женщин. Тем более моих. — Ай…

Он зашипел, подобно гадюке и снова отскочил от меня подальше. Заозирался. Ну, да, камеры-то так и не появились. Сам себя загнал в эту ловушку.

— Не бойтесь, я больше вас не трону, — проговорил, наблюдая, как у него из носа течет кровь. — Если, конечно, вы пообещаете не лезть к Елизавете Викторовне. Знаете ли, у нас через девять месяцев родится ребенок, поэтому я бы не хотел, чтобы моя будущая супруга пострадала от вашей природной тупости.

Я с нескрываемым превосходством наблюдал, как вытягивается от изумления лицо моего собеседника. В тот момент как-то не думалось, что Елизавета, когда узнает о моем самоуправстве, открутит мне голову. Да и поженимся мы вряд ли… Просто для меня пока странно видеть себя в роли мужа. Хотя, я изо дня в день и выполняю некоторые обязательства оного. Но ребенка обязательно на себя запишу. У него должен быть отец. А если я снова размечтался и…

— Этого не может быть, — процедил, наконец, Павел, вырывая меня из собственных мыслей. — Ты видел эту офисную крысу? Да на нее даже плешивый бомжара не позарится.

Тут он осекся. Я посмотрел на него так, будто собирался прибить. Да, я пока не мог расстаться со своей свободой, но это не означало, что позволю унижать себя и свою женщину, каким бы ни был ее ответ, когда я вернусь.

— Еще как может, — пожал плечами, продолжая самозабвенно блефовать. По крайней мере, эта тварь уймется и перестанет уже доставать Летунову. — Тест показал две полоски. В субботу идем к гинекологу. Что-то еще?

— Ты лжешь! — тихо рыкнул Ерыгин и кинулся на меня с кулаками. — Она не может забеременеть. Тем более от тебя.

— Это почему же? — Я легко увернулся от удара и перехватил сжатую в кулак руку, и с силой заломил ее назад.

— Сука-а… — еле слышно взвыл Павел, переставая трепыхаться. — Потому что если от меня не смогла, то от тебя и подавно.

— Почему? — я чуть надавил на согнутую в локте конечность и смог расслышать зубной скрежет. Правильно, ни мне, ни ему было не желательно, чтобы на шум сбежался народ.

— Потому что ты ничтожество, мелкий офисный планктон, который вечно подмазывается к своей начальнице, — принялся плеваться желчью мой соперник. — Был бы нормальным мужиком, бабу покруче нашел бы и оприходовал. А тут секонд-хэнд, который родить не может, а еще не пользуется популярностью у сильного пола. Как раз по тебе. Вы нашли друг друга.

Его крепкое телосложение не соответствовало тому, как он вел себя в драке. Проще сказать так: бывший Летуновой полный ноль. Только и знает, как унижать более слабых. А когда сталкивается с более сильным или хотя бы равным себе противником, то сразу в кусты.

— Я потратил на тебя слишком много своего времени, — презрительно фыркнул, отталкивая наглеца, который тотчас повалился на пол. — Но предупреждаю, если ты еще раз посмеешь приблизиться ко мне или к моей семье, то ты жестоко пожалеешь. Павлик.

Так его называла только моя сестра. Ну и я в мыслях. А теперь еще и реально. Достал. Интересно, а Вика сказала ему, что является моей родственницей? Ну, не совсем же он придурок, чтобы не вдуплить, с кем спит? Черт, что это я на жаргон перешел? Совсем уже крыша поехала с этим му… Нехорошим человеком.

— Так это ты нас тогда подставил? — запоздало осознав очевидное, выдал Ерыгин. — Сволочь!

Он вскочил на ноги и уже был готов снова попытаться меня ударить. Но тут у него из носа снова потекла кровь и горе-боссу пришлось притормозить. Громко шмыгнуть носом. Обматерить меня и уйти в туалет приводить себя в порядок. Ну а я отправился к Викусе, чтобы поговорить. Впрочем, она сама нашла меня.

— Стой, где стоишь, нехороший мальчишка, — я на несколько секунд прикрыл глаза и сокрушенно покачал головой. Ну, как так можно? — А теперь пойдем ко мне, засранец такой, расскажешь, какого фига пристал к моему Павлику.

— А пойдем, — неожиданно согласился. — Ты тоже мне кое-что расскажешь.

— Мне скрывать нечего, — отчеканила моя двоюродная сестра и, ухватив меня под локоть, повела в одной ей известную сторону. — А вот тебе…

Еще раз пересказывать девчонке сказку про белого бычка не собирался. Так, вкратце рассказать про ее благоверного, что не имея денег лезет к моей беременной начальнице. И что последний факт доказывает неполноценность именно Павла, за которого Вика собиралась выйти замуж и впоследствии родить от него детей. Кстати, зачем мне идти куда-то, когда я могу все это выложить ей прямо так, на ходу?

— Вова! — возмущенно засопела девушка, когда я остановился. — Чего встал?

— Дел много, — коротко ответил и поведал о том, что только что прокрутил в голове.

Сестра была недовольна неожиданными новостями, но отказываться от свадьбы не стала. Ее глаза опасно блестели. Видно, что-то задумала. Но это уже не моя проблема.

Про меня очень быстро забыли. Просто Павел не справился сам со своими разбитыми частями тела и призвал ее на помощь. В тот момент я поразился, как быстро Вика переменилась в лице. Из властной, злой стервы, она превратилась в юную, наивную дурочку. М-да… дядя явно что-то проглядел, когда взрослела его дочь.

Что за день сегодня такой, а? Почему в последнее время я постоянно на нервах. Но поход в соседнюю фирму… добил окончательно.

Владимир задерживался. Прошло уже целых двадцать минут. Много… Непозволительно много времени, потраченного на моего бывшего супруга. Или он еще со своей сестрой опять встретился? Если так, то точно уволю. Не посмотрю, что сотрудник хороший. Поступлю как самая настоящая истеричная стерва. Потом буду жалеть о своем низком поступке, но то потом…

В дверь тихо постучали и, не дожидаясь позволения, вошли. Так поступал только один человек. Обернувшись, я наткнулась взглядом на хмурого напарника.

— Ну вот и зачем ты полез? — напустилась на него, подходя ближе. Он прикрыл дверь и отошел от нее, делая в мою сторону несколько шагов. — Почему не рассказал, что Виктория твоя сестра?

— Двоюродная, — подправил мои последние слова мужчина.

— Без разницы, — мотнула головой. Зря, перед глазами все поплыло и пришлось торопливо отойти от Вовы и, опершись копчиком о край столешницы, сделать вид, что все так и задумывалось. Надеюсь, мое лицо снова пятнами не пошло? — Зачем ты во все это влез?

— А может мне не безразлично, — он привычно пожал плечами и сунул руки в карманы брюк. Прошелся по кабинету, рассматривая два шкафа с папками. — Об этом ты думала?

— Подозревала. — Хм, и когда это в кабинете стало так жарко? — Но не настолько же… Я понимаю, что ты относишься ко мне, как к другу…

— Нет, — он покачал головой и направился ко мне. Везет, у него черные точки перед глазами не маячат. Стоп, а зачем он ко мне подходит?

— Стой, — вытянула руку перед собой. Вовремя. Ладонь уперлась в широкую грудь. — К чему ты клонишь? Давай прямо и честно. Иначе я уже ничего не понимаю.

Приложила пальцы к вискам и стала медленно массировать. Гул в ушах стоял такой, что я стала подозревать, что это не у меня в многострадальной голове такой шум, а за окном, на улице. Там как раз что-то в очередной раз копают.

— Елизавета Викторовна, — мой собеседник вздохнул так мученически, что его стало немного жаль. Совсем капельку. — Лиза, короче, ты мне нравишься.

— Как начальник? — жалобно спросила, отнимая руки от головы, которая была готова взорваться.

— Нет, как женщина.

Хорошо, что не как мужчина… Что-о-о-о-о?!

Встрепенулась, аж от стола отскочила. Таким неожиданным было признание. Хотя… если так подумать, абы кому кофе в кабинет не приносят. Если это не напарник. С другой стороны, не стал бы кто другой со мной так носиться. Павел вон… и хлеб себе сам порезать не мог. Чего уж об ухаживаниях за женой говорить. Подарит букет цветов на восьмое марта и все.

— И как давно? — пробормотала, не торопясь плясать от радости, что на меня такой шикарный мужик клюнул. Как глупая рыбка на пустой крючок.

— С самого начала.

— Два года прошло, ты что…

— Ты замужем была, я и не лез.

— Только не говори, что тот аноним, которому я про себя говорила спасибо, это ты, — ткнула в его грудь пальцем. Нервничала так, что в пору пить успокоительные. Жаль, особо выпить-то и нечего. От валерьянки меня еще больше понесет.

— Ладно, промолчу.

Так просто это произнес, что сомнений не оставалось — он это был. Вове ничего не стоило прийти к сестре на квартиру и установить камеру. Только…

— Ты знал, что он мне изменяет? — голос задрожал.

— Знал.

— И не сказал?!

— А ты бы поверила? Я предоставил доказательства…

— Ты!!! — взревела и с силой стукнула его кулаком в грудь. — Знал?! И молчал! Убью!!! Нет, уволю!

— Успокойся, — он приподнял руки в примирительном жесте. Еще раз попыталась стукнуть, но этот мерзавец, почти уволенный, увернулся. — Какая разница, что я тебе не сказал? Зато показал.

— Ты молчал! — замахнулась, чтобы влепить пощечину, но меня перехватили за запястье и притянули к себе ближе. Грубо и больно. Зашипела. Замечательно, скоро и там появятся синяки.

— Прости, — хватка немного ослабла, но выпускать меня никто не собирался. — И да, тогда из конференц-зала выводил тебя я.

Все, «кина не будет — электричество кончилось». В смысле, тушите свет, я хочу упасть в обморок. На место жара пришел холод. По спине побежали мурашки. Показалось, что волосы на голове зашевелились. Черт… я занималась сексом со своим помощником. Один плюс — на чужие руки можно больше не смотреть. Может, уволиться и пошли они все? Какая из меня начальница, если я, поддавшись эмоциям, допустила такую ошибку. И…

— Ты хоть знаешь, что натворил? — выдохнула, с ужасом смотря ему в глаза.

— Только не надо говорить, что тебе не понравилось, — меня притянули еще чуть ближе к себе. — Стонала ты достаточно громко. Пришлось закрывать тебе рот.

— Чем? — пискнула.

— Этим, — ответил мужчина и поцеловал меня.

Руку мою выпустили, зато талию обвили так крепко, что я почувствовала кое-что, чего на работе быть не должно. Если кто не догадался. Возбуждения быть не должно! Особенно по отношению к начальству. И почему я не сопротивляюсь? И руки сами по себе, без моего на то разрешения, обвивают шею Владимира. Или я им все же позволила такую вольность?

Вскоре из головы выветрились вообще все мысли. Очнулась я лишь когда обнаружила себя сидящей на рабочем столе с задранным подолом платья.

Нашла в себе силы отстраниться от помощника и выдавить:

— С ума сошел?! А если кто войдет?

— Запер дверь. — Аргумент был так себе. Не хватало, чтобы все по запертой двери и возне в кабинете поняли, что тут происходит. И вообще…

— Я беременна! — выпалила на одном дыхании и пока Вова приходил в себя от этой новости, соскочила со стола и отошла от него подальше. И от мужчины, соответственно, тоже.

— Ты же неполноценная, — съязвил, наконец, пришедший в себя найденный любовник. Так вляпаться могла только я. — Сама говорила.

— Я тоже так думала.

— И что собираешься делать? — он склонил голову на бок и в задумчивости следил за мной. На самом деле ждал моей реакции.

— Ничего не собираюсь, — передернула плечами. — Буду молчать как рыба. Одна загвоздка — мы с тобой в одном отделе работаем.

— И что тебя смущает? — Теперь уже он устроил свой филей на моем столе. На излюбленном месте. Том самом, где вмятина прямо под его попу.

— Меня смущает, что по глупому стечению обстоятельств, ты являешься отцом моего ребенка. Как я после этого смогу работать с тобой в одном отделе?

— Начнем с того, — кажется, у кого-то, как и у меня, кончилось терпение, — что ребенок наш. Секс с тобой для меня ошибкой не был. Не стану скрывать, все два года в мыслях я проделывал с тобой нечто подобное…

Челюсть… где моя челюсть? Ах, вон она, под стол закатилась….

— Увольняться не собираюсь. Свыкайся, Лиза, что от меня ты так просто не отделаешься.

— Я и не собиралась, — пробормотала, продолжая ошарашено на него смотреть. М-да… хороша начальница. Никудышная такая. — И все будет по-прежнему?

— Нет. По-прежнему уже не будет.

— Что ты намереваешься делать? — насторожилась. Опять… опять в кабинете стало нетерпимо жарко.

— Теперь уже вполне спокойно то, что и хотел.

Я и вскрикнуть не успела, как опять оказалась на столе и меня снова целовали. И я отвечала. Причем на этот раз вполне осознано. И плевать было на тех, кто черт знает что о нас подумает. Вообще на всех было плевать.

Наконец-то я признался в своих чувствах и получил в награду самое настоящее счастье. Она на самом деле беременна. Нет, когда я предполагал, то все-таки еще не до конца верил, что и правда скоро могу стать отцом. Боялся расшибиться вдребезги, в очередной раз очнувшись от прекрасного сновидения. Лизка беременна…

Я нежно обнимал ее, целовал и все думал о том, как мы вообще умудрились с первого раза, будучи навеселе так попасть. В хорошем смысле этого слова. Моя… Нет, теперь уже мои. Я сделаю все, чтобы босс (буду теперь ее так в шутку называть) больше не плакала. Павел к ней не полезет, с Викой, если что, разберусь. Осталось только с родителями познакомиться и перевезти Летунову к себе.

На столе было уже как-то привычно. Не порядок… Надо перебираться в постель. Только аккуратно. А то…

Крышу срывало напрочь. Одежда оставалась на нас, однако совершенно не мешала. Лиза вся трепетала в моих руках, и это подкупало все больше и больше. Я шептал ей разные приятности и получал в ответ одно шутливое «уволю». Своеобразная ролевая игра «начальница-подчиненный», которая на самом деле была фундаментом становления новой семьи. Как все будет — покажет время.

Я целовал Елизавету, заглушая наши стоны. Среди рабочего дня, на работе, при всех. Да еще и с женщиной, которую хотелось долгих два года, которые мне показались пыткой. Я будто горел в аду и сгорал от того, что приходилось коротать ночи с другими. Не так часто, без обязательств. Девушки знали, на что шли, ибо дружеский секс на то он и есть дружеский, что служит только для утоления определенного голода. Пора было с этим заканчивать.

Ее руки блуждали по моей спине, груди и запутывались в волосах, искусно отыскивая эрогенные зоны и побуждая время от времени менять темп нашего соития. Поначалу я не ожидал от нее такого большого пламени, которое разгорелось буквально в считанные секунды. Стоило мне прильнуть к ее чувственным, манящим губам, как мир вокруг перестал существовать. Мне ответили и разрешили сделать то, чего многие беременные девушки и женщины вообще не хотят. То ли Лиза долгое время оставалась одна, то ли это гормоны внезапно решили пошалить, но будущая мать нашего общего ребенка захотела меня, как мужчину. Меня простили и подпустили так близко, что я начал медленно, но верно сходить с ума. Ведь еще недавно собирался держать первое время определенную дистанцию.

Захотелось послать эту работу к черту и свалить с Лизой ко мне до завтрашнего утра. Или вообще взять отпуск на неделю и не спеша походить по врачам, насладиться друг другом и хорошенько отоспаться. Только вот кто за нее будет руководить отделом? И в мое-то отсутствие.

Как ни прискорбно это признавать, но дальше мои мысли скатились к тому: а что она ощущает в своем положении? Мне надо быть аккуратнее? Не надо так глубоко… Примерно так я и размышлял, начисто забыв о том, что за стенкой находятся мои коллеги и подчиненные Елизаветы. Слава богу, руководство нас еще не хватилось. А то пришли с совещания, не доложились, заперлись и…

Черт, как же хорошо.

— Ты как? — ненадолго прерывая поцелуй прошептал я на ухо своему боссу.

— Отлично, — ответила она и тут же закусила губу, чтобы не застонать в голос. — А можно немного поглубже?

— А стоит? — я осторожно выполнил ее просьбу.

— Стоит!

И я вновь ее поцеловал.

После, когда мы разгоряченные, но уже успевшие привести себя в надлежащий вид, разошлись в разные концы кабинета (чтобы не было соблазна повторить), меня назвали лучшим, что было в жизни. А потом согласились ко мне переехать, так как нечего приличной начальнице в кабинете срываться на своего помощника. А все из-за того, что меня опять стала мучить совесть. Вот и получил… запоздало обидевшуюся беременяшку, у которой гормоны постоянно пошаливают.

— И вообще, — в итоге выдало мне мое персональное чудо, — почему ты раньше молчал? Напакостил и сделал вид, что не при делах. Зараза ты, Петров!

— Не отрицаю, — развел руками, стараясь не смотреть на соблазнительно раскрасневшуюся Летунову. — Я придурок, который не уверен в себе и по уши влюблен в мечту.

— Я не поняла, это такое признание или ты решил ко мне подмазаться? — выгнула тонкую бровь Елизавета.

Я все-таки на нее посмотрел. И сразу пожалел об этом. Сорвался с места и оказался рядом, жадно целуя свою женщину. Еще немного и у меня в очередной раз снесет крышу… Положение спас звонок главного, который по внутреннему номеру отыскал свою пропащую подчиненную. Пришлось идти на ковер и докладывать, как прошла встреча в «Кронвэл». И хорошо, иначе точно бы спалились к чертовой матери перед всем отделом и полетели бы с работы за нарушение дисциплины.

Да уж, в тихом омуте черти водятся. Сам от себя не ожидал подобной несдержанности. Понял, что мне дали зеленый свет и давай распускать руки. Я же друг, опора, помощник, брат, коллега. Какое там… Все, проехали свою станцию, когда еще можно было нажать стоп-кран и пересесть на другую электричку. Теперь только до конечки.