Босс, у нас проблемы

22

“Я всегда знал, что мечты сбываются. Я всегда знал, что если чего- то необыкновенно жаждешь, то оно станет твоим. И не важно, каким способом. Будь то подачка судьбы. Будь то твой собственный тяжелейший труд.

Увидев тебя, я всегда знал, что мы будем вместе. И станем мы единым целым. Быть может завтра, быть может и вчера. Но никогда. Никогда! Никогда не смей отрицать этого, ведь я пленен тобой до потери рассудка. Рассудка, который я оставил в том ужасном месте, где бушует грозная синева, затягивающая на глубину. Где стоит сырость и серость.

Но давай без лирических отступлений. Ты должна понять лишь одно. Тебе меня не избежать. Мы будем вместе, а она лишь жалкая копия, которая не заслуживает существования.

Д. Ю. “

Читаю напечатанные на листе бумаги строчки, очередной раз убеждаясь в ненормальности преступника. Еще и эти инициалы Д.Ю., которые периодически возникают в деле: впервые, так подписал свое сообщение преступник, когда отправлял мне сообщение, после они фигурировали в деле Екатерины - ее интернет- друг назвался Дмитрием Юшковым, вот и сейчас.

И что за странное послание? Он намеревается добиться моего расположения? Или же “мы будем вместе” без моего на то согласия. Да и “она”, про которую говорится в послании, по описанию очень похожа на Екатерину, ведь женщина на самом деле выглядит почти как я, словно “копия”. Но в таком случае, нам нужно поторопиться, ведь пропавшей может угрожать большая опасность, учитывая слова “не заслуживает существования”. По спине пробегает дрожь. От страха за себя, от страха за почти неизвестную мне женщину. Несмотря на то, какая она личность, она все- таки человек, который имеет такое же, как все, право на свободу и жизнь.

Полностью проанализировать все содержание текста я не успеваю. В коридоре слышу голоса и копошение, понимая, что приехал эксперт. Быстро фотографирую послание, отправляя боссу. Может быть, оно как- то им поможет...

Выхожу в коридор, встречая взволнованную Агату. Очень рада видеть подругу, и очень рада тому, что сегодня на место преступления приехала именно она. Агата же не разделяет моих чувств. Ну еще бы. Кто с похмелья хочет работать? Там и просто глаза открыть - действие, заслуживающее награды.

- Ну, ребятушки, что тут у вас? Показывайте ваши ужасы.

Дамир показывает Агате развороченную камеру видеонаблюдения, я киваю в сторону комнат. Криминалистка быстро пробегает глазами по просторам, которые ей надо будет изучить, шумно вздыхает, стягивает солнцезащитные очки и измученно говорит:

- С замка начну. Он взломан был, как я понимаю?

- Скорее всего да.

Подруга кивает, плетясь к входной двери. Я иду следом, кинув Дамиру:

- Свидетелей поищу. Может кто- нибудь что- то видел.

Приятель соглашается, говоря, что останется здесь и составит акт. Так, следующий час каждый занимается своим делом. Агата умудряется снять все отпечатки, которых, к слову, не много. Изучить камеру и замок, собрать все улики и отметить, что фотографии скорее всего распечатаны в разное время, и преступник наведывался в квартиру несколько раз. Я же полезного нахожу гораздо меньше, вернее совсем ничего. Как всегда, никто преступника не видел.

И вот, через два часа я уже сижу за своим рабочим столом, изучая текст послания преступника и фотографии. Последних очень много, но ни на одной из них автор не засветился ни в каком зеркале или же витрине. Все идеально. Без следов.

Послание же менее вычищенно. В нем можно увидеть множество зацепок, но самыми главными мне показались упоминание про “потерянный рассудок” и “то место”. Можно предположить, что преступник душевно больной, а ужасным местом он назвал либо психдиспансер, либо что- то подобное. А упоминание “грозной синевы” наталкивает на мысль, что такая больница находилась рядом с водоемом.

Залажу в Интернет, следующие полчаса проводя в поисках всех возможных психдиспансеров и санаториев. В итоге, у меня вырисовывается список из пятнадцати учреждений, который я для удобства печатаю. Изучить каждое я не успеваю, потому что в мой кабинет залетает Агата.

- Алька, отпечатки я сняла. Два наборчика из трех пробилась по базе. Первый вот, - подруга протягивает мне мини- досье на мужчину с фотографией. - Камазин Глеб Игоревич. Ранее служил в органах, но ушел по состоянию здоровья. Ныне работает в детективном агентстве. Второй - ранее судимый Дымин Евгений Андреевич, - пододвигает ко мне второе досье. Сидел за кражу по малолетке. Вышел давно, года четыре назад. Сейчас промышляет шпионажем по заказу. Неофициально, в отличие от первого, конечно.

- То есть, по сути и тот, и тот занимаются слежкой?

- Да, так и есть. Вероятность того, что их заказали, чтобы наблюдать за тобой почти стопроцентная. Теперь нужно выяснить, кто заказчик, но это уже к тебе.

Благодарю подругу, планируя свои дальнейшие действия. Сначала обзваниваю все пятнадцать клиник и прошу у них выслать полный список тех, кто в последнее время выписался или сбежал от туда. Правда, “все пятнадцать” звучит уж очень громко. Три из них - детские, одна из которых уже закрылась. Но в функционирующие детские клиники тоже обращаюсь с просьбой отправить мне досье детей, которые писали стихи и были склонны к, так называемому, сталкингу. Все диспансеры пообещали как можно быстрее отправить нужную мне информацию, примерно в течении дня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дальше я позвонила в агентство, где работает один из авторов фотографий - Глеб Камазин. Оно не из дешевых, кстати. На звонок мне ответила приветливая девушка. Ее речь вязала и затягивала, как хурма, но я справилась с напором прыткого и напористого менеджера- оператора. Послушав все ее предложения и поугукав, я сказала, что хотела бы нанять именно специалиста по имени Глеб, мол его мне посоветовал знакомый. Девушка сразу же оживилась и обрадовалась, видимо, почувствовав приближение денежного клиента. Я отметила, что встретиться с мужчиной мне нужно как можно быстрее. И, к моей удаче, у Камазина нашлось свободное время.

Посмотрев на время, я убедилась, что до назначенной встречи осталось три часа, поэтому я могу пока заняться другими делами. Перекладывая бумаги на столе, цепляюсь взглядом за фамилию Златов. Хм... а ведь последнее время ювелир и носа не показывает. Если в три недели назад он достаточно часто обивал пороги нашей “конторы”, устраивая истерики и требуя результатов. Сейчас же воцарилась тишина.

Хотя, удивительного здесь мало. Помню, как в последний раз после самого громкого выступления парня Андрей буквально вышвырнул его из здания офиса за шкирку. С одной стороны, поступок неправильный, но с другой, Златов позволил себе оскорбить кого- то из сотрудников. И не слабо так оскорбить, поэтому я считаю, что босс был прав.

Обиженный до глубины души, Златов ушел домой, а вечером поплакался в жилетку обеспеченного отца. Мужчина, который ранее отдыхал с женой у моря, безотлагательно выехал обратно домой. На следующий день родители маленького мальчика озлобленные залетели в кабинет Андрея. Первые три минуты было слышно их громкие возгласы, но после разговор пошел в спокойном тоне, поэтому мы с Агатой, ошивающиеся в коридоре, перестали слышать слова. Тогда мы буквально прилипли к двери, сложив руки рупором. Так, бессовестно подслушивая, мы удивлялись дипломатическим способностям босса, ведь он в считаные минуты смог успокоить двух разъяренных буйволов, объясняя, в чем не прав их сын.

Когда дверь начала открываться, мы с Агатой, как ошпаренные, отскочили, делая вид, что увлечены рассматриванием доски объявлений. В коридоре босс с отцом Златова пожали друг другу руки, вежливо попрощалась и мать ювелира. Все они обменялись визитками, а Златов старший пообещал, что проведет разъяснительную беседу с сыном. Видимо, она помогла.

Раздается звонок телефона. Поднимаю трубку, из которой уже доносится вежливое щебетание девушки, которая сообщает, что Камазин, встреча с которым мне так необходима, сможет освободиться раньше, и уже через полчаса будет ждать меня в небольшом кафе. Подтверждаю, что успею приехать, потирая руки. Уже чувствую, что встреча будет интересной.