Брачная игра сестер Блэкторн

Глава 5

Цок-цок. Цок-цок.

Эмми, для которой долгие путешествия по стране были делом привычным, дремала, удобно устроившись на моем плече. А у меня сна не было ни в одном глазу. Со смерти отца я ни разу не покидала пределов западного Аррейна, ограничиваясь визитами в Вестхилл и ближайшие поместья. Всегда находились дела поважнее – сплав, остановившийся из-за обмеления реки, задержка выплат фермерами после неурожайного лета, нехватка рук для уборки зерна, браконьеры в лесах. Да и куда я, будучи незамужней девицей, могла поехать без должного сопровождения?

Другое дело сейчас.

О-о-о…

Приникнув щекой к холодному стеклу, я не могла оторвать взгляда от пейзажей, медленно убегавших вдаль под мерный перестук копыт запряженной в карету четверки. Холмы, ярко-зеленые, раскинувшиеся до самого горизонта, сменялись темными кружевами лиственного леса. То там, то тут мелькали, прячась среди стволов, синие блюдца озер, в которых, как в зеркале, отражалось небо. Голубая лента реки вилась вдоль холмов, переплетаясь с рыжей лентой дороги крутобокими узлами мостов. А вдалеке, пока едва различимые за дымкой, высились горы.

В жизни не видела картины прекраснее.

Я наслаждалась каждой секундой, проведенной в пути, не обращая внимания на постоянную тряску, скудность еды и неудобные номера в придорожных гостиницах. Столько простора, столько красоты было вокруг, что невозможно было остаться равнодушной. Мы часто останавливались у живописных полян, чтобы устроить небольшой пикник или размять ноги. Прогуливались в сосновом бору, взбирались по заросшим вереском и мхом валунам, чтобы оглядеть бескрайние аррейнские холмы и луга, наслаждались ветром, шаловливо трепавшим края шляп и подолы юбок. И потому, когда карета, следуя указаниям деревенского лавочника, свернула на узкую дорогу, ведущую к Ленс-холлу, я ощутила легкий укол сожаления, что поездка так быстро подошла к концу.

– Всего час, и мы наконец-то будем на месте! – Эмми, порядком утомленная дорогой, с наслаждением потянулась и поправила бант на сбившейся шляпке. – Жду не дождусь, когда снова смогу стоять на твердой земле, не рискуя пробить лбом потолок.

– А я с удовольствием доехала бы до самых гор, – беззлобно поддела кузину. – Там, говорят, снег лежит даже летом. Неужели неинтересно посмотреть?

– Ты что, за зиму на снег налюбоваться не успеваешь? Наслаждайся теплом, пока можешь. Месяц-другой, и снова будем кутаться в шали и мечтать о весне.

Шутливо препираясь, мы не заметили, как проехали сквозь высокие кованые ворота и свернули на главную аллею. Позади остались озера, сосны и вересковые холмы. А впереди, окруженный цветущим садом и лабиринтом подрезанных кустарников, высился похожий на замок с башенками трехэтажный Ленс-холл, поместье лорда Кристофера Эткинсона и его молодой супруги Деборы Эткинсон-Ленс.

Фиби, еще утром получившая от Эмми письмо о нашем скором прибытии, встречала на крыльце. Дождавшись, пока карета остановится, она величественно, словно королева, сошла вниз, приветствуя нас выверенной дружелюбной улыбкой.

Беззаботная жизнь в столице сделала Фиби Эткинсон, высокую привлекательную брюнетку с точеной фигурой, настоящей красавицей. Темные локоны тугими завитками обрамляли острое личико, квадратный вырез платья подчеркивал высокую грудь и узкие плечи, а модный в этом сезоне нежно-розовый шелк, превращавший меня в бледное привидение, великолепно оттенял молочную кожу и легкий румянец щек. На фоне Фиби даже Эммелин с целым сундуком столичных платьев, казалась сельской простушкой.

– Эмми, Энди, как же я рада, что вы все-таки нашли возможность приехать! Надеюсь, дорога вас не слишком утомила? Особенно тебя, Энди – ты же нечасто выбираешься в свет из своего… как он там?.. Вид у тебя уж очень бледный – из-за дорожной пыли, наверное. Я распоряжусь, чтобы подготовили ванну.

Правду сказать, по степени утомительности десятидневная тряска с треском проигрывала двум минутам в компании идеальной до зубовного скрежета Фиби Эткинсон. И как я умудрилась забыть, насколько она бесила меня в детстве?

На секунду захотелось бросить все и уехать, признав путешествие к Эткинсонам провальной затеей. Но я быстро взяла себя в руки. С чего это я должна позволять старым спорам портить долгожданный отдых? И доставлять Фиби радость поспешным бегством я не собиралась.

– Спасибо, не откажусь, – вежливо кивнула я. И, посмотрев через плечо Фиби, приветливо махнула рукой молодой женщине, стоявшей на верхней ступеньке парадной лестницы. – Надеюсь, хозяйка дома будет столь любезна, что позволит нам с Эммелин привести себя в порядок перед ужином.

Улыбка Фиби померкла.

– Конечно, – уже не столь доброжелательно ответила она. И добавила громче, чтобы леди Ленс-холла, спускавшаяся к нам в сопровождении мужа, могла услышать. – Дебби, сестренка, позволь представить моих добрых подруг Эммелин Блэкторн из Олберри и Андреа Блэкторн из Вестхилла. Крис, а ты, должно быть, помнишь соседок дядюшки Теренса. Эмми, Энди, Кристофера вы знаете. Леди рядом с ним – Дебора Эткинсон-Ленс. Они поженились после прошлогоднего Зимнего королевского бала.

– Зовите меня Дебби, – улыбнулась хозяйка дома. – И добро пожаловать в Ленс-холл.

Леди Эткинсон-Ленс, маленькая миловидная шатенка, была глубоко беременна, и судя по размеру живота, который уже не могло скрыть свободного кроя домашнее платье, счастливое ожидание вскорости должно было разрешиться рождением крупного наследника. Деликатное положение и округлившаяся фигура нисколько не стесняли молодую леди – двигалась она проворно, говорила быстро и буквально лучилась доброжелательностью и кипучей жаждой деятельности, чем, кажется, доставляла немало хлопот собственному мужу, бегавшему за ней с заботливостью курицы-наседки. В считаные минуты наши с Эмми дорожные заботы оказались решены – багаж забрали слуги, конюх увел лошадей, а местные горничные взяли под опеку Тину и Мод, чтобы показать им наши новые комнаты и наполнить ванны. Узнав, что мы с самого завтрака ехали без остановки, Дебби мгновенно распорядилась о легком обеде. А через час хозяйка дома уже ждала нас в своих покоях, чтобы подготовиться к вечерним увеселениям.

– Как хорошо, что вы приехали именно сегодня, – прощебетала она, взяв Эмми за руку и потянув за собой наверх. Вторая ладонь леди Деборы уже потянулась ко мне, но Крис успел первым, подхватив жену под локоть, чтобы помочь той подняться по лестнице. – Я ставлю пьесу собственного сочинения по мотивам истории Аррейнской девы и битвы при Орлинне, и мне как раз не хватает пары исполнительниц. Надеюсь, вы не откажетесь принять участие в нашем маленьком представлении… нет, я просто убеждена, что вы должны выступить! Без вас силы Аррейна непременно потерпят неудачу, а я не сомневаюсь, что дочь и племянница полковника Блэкторна не допустят столь возмутительной исторической несправедливости. Ну как, вы готовы? Отказ не принимается!

– Соглашайтесь, – поверх головы жены шепнул Крис с усмешкой. – Спорить с беременными женщинами – себе дороже. Она все равно своего добьется. Так или иначе.

– Ну разумеется, добьюсь, – вздернула курносый нос Дебби и, извернувшись, ткнула мужа острым локтем в бок. – Иди уже займись тренировкой непобедимой френнийской армии, а девочек оставь мне. Общий сбор театральной труппы в семь в гостиной, и чтоб до этого я ни одного из твоих френнийцев даже близко не видела. Лоренс! – окликнула она проходящего слугу. – Сцена готова?

– Заканчиваем, миледи.

– Отлично! – Хозяйка дома хлопнула в ладоши. – В таком случае, Эмми, Энди, жду вас через час в своих покоях. Попросите слуг, они проводят. Фиби, собери остальных. Как раз успеем отрепетировать пару сцен, пока твои подруги приводят себя в порядок.

В покоях леди Эткинсон-Ленс бушевал хаос, достойный театрального закулисья перед премьерой новой постановки. Посреди комнаты восседала невозмутимая Дебби, раздавая указания направо и налево. Горничные носились туда-сюда с ворохами тканей и недокрашенными частями бутафорских доспехов из папье-маше, актрисы – шесть молодых девиц, половина из которых была уже в белых туниках и собранных под коленями широких штанах, а вторая еще не успела сменить дневных платьев – толкались перед широким зеркалом, примеряя костюмы. Фиби, царственно державшаяся в стороне от остальных, ругала на все лады горничную, испортившую неудачно прилаженным шлемом высокую прическу. Судя по расписанному нагруднику с гербовым орлом Аррейна, Эткинсон получила главную роль Джоанны Барр, под командованием которой три века назад удалось отбить у френнийских захватчиков крепость Орлинн.

Сердце кольнула зависть – я готова была поспорить на что угодно, что знала историю Аррейнской девы лучше Фиби, а может, и всех присутствующих вместе взятых. В свое время я прочитала о героине Вековой войны все, до чего только смогла дотянуться – мемуары, воспоминания, легенды. Джоанна, единственная дочь некогда богатого и влиятельного старшего рода, убедила короля принять ее на службу в самые тяжелые годы войны, когда аррейнская армия терпела поражение за поражением. Она пообещала, что сумеет отбить у френнийцев Орлинн – южную столицу Аррейна. И сделала это. Повела солдат в бой против превосходящей армии, сумев не только пробиться в крепость, но и взять в плен – пусть и всего на несколько месяцев, пока король Френна не внес положенный выкуп – генерала Гийома Бреннского.

За Орлиннской битвой последовало несколько других, менее громких побед. Френнийцы отступали, лорды ликовали и потирали руки, распределяя возвращенные короне земли. И Аррейнская дева, символ доблести и единения, стала помехой. В критический момент, когда армия Джоанны нуждалась в подкреплении, помощь не пришла. Леди Барр оказалась в плену – по некоторым источникам, у того же Гийома.

Дальше историки расходились во мнениях. Некоторые утверждали, что Джоанну казнили френнийцы, другие считали, что Аррейнской деве удалось спастись. Но одно было известно наверняка: невероятную силу и стойкость леди Барр давала Призрачная шпага. И за всю историю Аррейна Джоанна была единственной женщиной, кто открыто обладал собственным магическим клинком.

Никто не мог объяснить, как это оказалось возможно. Завистники и злые языки, желая очернить Аррейнскую деву, утверждали, что она украла клинок у погибшего в юном возрасте брата, обвиняли в черном колдовстве и обмане. Наверное, не попади она в плен к френнийцам, ее казнили бы свои же, признав ведьмой – в те времена мир был намного более жесток к женщинам.

Но я не сомневалась, Призрачная шпага Джоанны была реальной.

Кому, как не мне, было это знать.

Проскользнув за спинкой кушетки, чтобы случайно не попасть кому-нибудь под горячую ногу или руку, мы с кузиной спрятались за ширмой. Через узкие щели между бумажными панелями было трудно разглядеть часть комнаты, отведенную под сцену для репетиций, зато хорошо было слышно Дебби. Обложившись подушками, она полулежала на кушетке и громким голосом раздавала команды импровизированной труппе. На объемном животе покоилась исписанная книжка – видимо, со сценарием пьесы.

– Лорин, Клэр, осторожнее с нагрудниками, они хрупкие. Дороти, твое место справа от Айлин. Фиби, прекрати терзать шлем, от того, что ты помнешь забрало, он удобнее не станет. Эмми, Энди, поторопитесь, нам уже давно пора переходить к батальной сцене. Девочки, начали!

Шум стих. Семь девушек в белых туниках, нагрудниках и шлемах, полностью скрывавших лицо, во главе с Фиби-Джоанной выстроились в две колонны. Мы с Эмми, закончив переодевание, заняли места в хвосте.

Дебби, откашлявшись, подняла книжку и звонко зачитала стихи собственного сочинения:

Служанки, державшие напротив стены белую ткань с нарисованным замком, резво отбежали в сторону, уступив место двум другим, растянувшим за нами стилизованную картину зеленых холмов. Мы кое-как изобразили бравую марширующую армию, к концу «похода» все-таки наловчившись идти в ногу. Довольная Дебби дирижировала нами с кушетки.

Фиби картинно вскинула руку ко лбу, точно барышня, собиравшаяся упасть в обморок. На мой взгляд, она откровенно переигрывала, но леди Эткинсон-Ленс лишь кивнула, побуждая сестру мужа продолжать.

Деревянная палка, заткнутая за красный кушак, застряла в перевязи. Под шлемом из папье-маше послышались бормотания – Фиби выругалась сквозь стиснутые зубы. С третьей попытки «шпага» поддалась, и Эткинсон неловко подняла ее над головой.

– Дальше, Дебби, дальше! Я готова!

Дебора хлопнула книжкой.

– Так не пойдет, – отрезала она, недовольно глядя на Фиби. – Кто же так держит шпагу, Джоанна? Где азарт, где страсть? Никого ты таким призывом не вдохновишь. Посмотри сама, ну!

Повинуясь взмаху руки, Фиби обернулась, застав свое «войско» за шушуканьем, переглядками и попытками одернуть слишком короткие туники. Под негодующим взглядом подруги девицы стушевались и выпрямились, приготовившись активно вдохновляться.

– Еще раз!

Зашуршали страницы.

– Крепка моя шпага! – звонко выкрикнула Дебби. Фиби гордо вскинула голову, изображая боевой клич. – Над войском воздену ее, словно стяг… Нет! Нет, нет, нет! Все неправильно! Фиби, пока ты лениво вытаскиваешь шпагу, френнийцы успеют три раза взять в плен и тебя, и всех твоих солдат.

– А я готова сдаться, – хихикнула, сверкнув зелеными глазами из-под забрала, какая-то девица. – Особенно тако-о-ому генералу…

– Гийом должен достаться Джоанне, – возразила ей соседка по колонне, говорившая с легким френнийским акцентом. – Моя гувернантка рассказывала, что так и случилось, когда Аррейнскую деву предали свои же союзники.

– А что, – вмешалась в разговор любопытная Эмми, – в постановке будут и френнийцы?

– Да, а ты не знала? Здесь…

– Тишина на сцене! – шикнула Дебора, для убедительности хлопнув ладонью по кушетке. – Фиби, подними шпагу еще раз. И держи ровно. Я хочу, чтобы это выглядело красиво и вдохновляюще, а не так, будто ты горничная, пытающаяся смахнуть паутину с потолка.

Эткинсон сердито фыркнула.

– Рука уже устала от этой дурацкой палки! – капризно протянула она. – Дебби, мы же не по-настоящему собираемся сражаться, а просто ставим твою пьесу.

– Вот именно, что мою, – Дебора со значением постучала ногтем по исписанным листам. – А значит, будем делать, как я сказала. Девочки, пусть каждая попробует примерить на себя роль Джоанны.

– Что? Нет! Сестра, ты же обещала, что главная роль моя…

– А ты обещала, что будешь меня слушаться. И репетировать усердно.

– Пожалуйста, можно я попробую еще раз?

– Нет, – леди Эткинсон-Ленс была непреклонна. – Передай шпагу Лорин. Дальше пойдем по очереди, пока я не найду мою идеальную Джоанну. Давай, я жду.

Фиби нехотя подчинилась, не скрывая недовольства, и буквально швырнула в руки ближайшей девушке раскрашенную палку с деревянным перекрестьем, едва не отбив подруге пальцы.

Лорин со шпагой не справилась. Не получилось и у Айлин, равно как и у остальных девушек, по команде Деборы вскидывавших оружие в воздух и безуспешно пытавшихся сделать несколько простых выпадов. Слишком медленно, слишком вяло, слишком тяжело…

– Хотя бы постарайтесь, девушки! Френнийцы будут сражаться по-настоящему. Следующая!

– Не могу…

Под презрительный смешок Фиби Клэр, даже не попробовав, передала шпагу мне.

Деревянная грубо обточенная палка – не слишком пригодная для настоящего фехтования из-за неудобного эфеса и смещенного вперед центра тяжести – легла в ладонь. Я покрутила кистью, приноравливаясь к длине и весу – а затем, не дожидаясь команды Дебби, взметнула руку вверх, вытягивая тело в ровную напряженную струну. За спиной раздался дружный «ох», и я ощутила капельку гордости. Не зря Джаспер заставлял меня часами держать тренировочную шпагу, вырабатывая выносливость, и нещадно бил по локтям, плечам и прочим… выступающим частям, оттачивая стойки.

А старый слуга еще ворчал, что в поездке у меня не будет времени для тренировок. Кто бы мог подумать…

– Да, да! – Дебби довольно захлопала в ладоши. – Я под впечатлением, Энди! Шпага у тебя в руке, как влитая! Ты словно родилась с ней! – Леди обернулась к взволнованно гудящим девушкам и повелительно указала на меня. – Вот она, наша Джоанна. Берем! Фиби, поменяйся нагрудниками с Энди.

– Подожди! – Эткинсон вцепилась в доспех, не желая расставаться с ведущей ролью. – Мы же договорились. Я должна быть Джоанной! Давай хотя бы попробуем остальных. Эммелин и Дороти еще не держали шпаги. Вдруг они окажутся лучше?

– Я все решила, – повысила голос Дебора. – Больше проверок не нужно, я уже нашла то, что искала. Продолжаем. Времени мало.

– Но Дебби…

– Никаких «но Дебби», младшая, – окрикнул мужской голос. Мы обернулись как по команде, увидев в дверях лорда Кристофера в темно-синей тунике, выкрашенном нагруднике и с темным шлемом под мышкой. – Если Дебора выбрала другую Джоанну, значит, у нас будет другая Джоанна.

– Может, сам тогда сыграешь, а братец? – надулась Фиби. – Уж ты-то со шпагой управляться умеешь.

Девушки захихикали. Лорд Кристофер подобрался и, кажется, немного побледнел, но когда заговорил, голос его звучал ровно.

– Если моя леди захочет, чтобы я исполнил роль Аррейнской девы, видят боги, я это сделаю. Ради женщины, которая носит под сердцем моего наследника, я готов на все.

– Ценю твою самоотверженность, любовь моя, – нежно улыбнулась с кушетки леди Эткинсон-Ленс, – но я уже нашла идеальную кандидатку. Придется тебе довольствоваться ролью френнийского короля.

Лорд Кристофер, заметно обрадовавшись, поклонился. Но, уходя, бросил на нас строгий взгляд.

– Напоминаю всем присутствующим, и особенно тебе, младшая, – проговорил он. – Расстраивать мою жену запрещено. А то, – понизил голос хозяин поместья, – выпорю и отправлю к матери. Тебе ясно?

– Ясно, – погрустневшая Фиби потянулась к завязкам нагрудника.

– В таком случае, продолжаем, – постановила Дебора, раскрывая книжку. – Осталось немного времени, а я хочу успеть пройти пьесу хотя бы до кульминации. Энди, готова? «И в бой поведу вас…» – сразу после этой строчки вынимаешь шпагу, принимаешь красивую позу и грозно смотришь вдаль. Три, два, один…

Шпага, покрытая золотой краской, ярко блестевшей в свете свечей, взметнулась вверх. Я застыла, вытянувшись в струну, на фоне картины бескрайнего поля с маленьким замком вдалеке. Синие точки вокруг серых башен изображали френнийское войско.

Живые актеры – семь молодых людей в синих туниках и закрытых шлемах, среди которых я узнала только лорда Кристофера, да и то исключительно по внимательным взглядам, направленным на жену, – выстроились у самых декораций в ожидании атаки. Зрителей я почти не видела – хитроумно расставленные полукружья сценических раковин направляли свет масляных ламп на сцену, погружая зал в полумрак и фокусируя внимание на актерах. Роль восторженной публики любительской постановки исполняли доктор Деборы, старшие родственники семейства Ленс и несколько их знакомых из окрестных поместий.

Сама сиятельная леди сидела напротив сцены, громко декламируя стихотворные строки.

Я сделала пару решительных шагов вперед до условной точки, заботливо обозначенной крестиком на свежевыструганном помосте. За спиной смешно и грозно зашумели девушки, подбадривая друг друга перед решающей битвой. Я тихо хихикнула, радуясь, что за плотным забралом не видно улыбки, – славная аррейнская армия в нашем исполнении напоминала курятник на выгуле. Удивительно, как френнийцам, глядевшим на это со стороны, удавалось сохранять самообладание. Наверное, Кристофер и им прочитал с дюжину нотаций.

Высокий френниец сделал два шага ко мне, легким движением доставая из-за пояса черную деревянную шпагу. То, как он держал ее в руке, как поигрывал легко, не чувствуя неудобства и тяжести, выдавало немалый опыт владения холодным оружием. Сойдись мы в настоящем поединке, это было бы даже интересно – у меня аж кончики пальцев зачесались от желания попробовать. Я никогда не сражалась ни с кем, кроме Джаспера, и за три года мы отлично изучили приемы друг друга. А с новым противником…

«С новым противником нужно лишь изобразить бой, – одернула я себя. – Это просто пьеса, вечернее увеселение для скучающей беременной женщины и ее родственников. Ничего, кроме пары взмахов шпагой, от меня и не требуется».

Но напряжение чувствовалось.

Я поправила шлем, готовясь к предстоящему поединку. И как раз вовремя – Дебора, дав нам несколько секунд, чтобы встать на позиции, перешла к следующим строкам.

Шаг, еще шаг. Мы встали лицом к лицу на следующие крестики, ожидая команды.

Я первая заняла боевую стойку, и секунду спустя противник скопировал мое движение. В его позе, нарочито небрежной, чувствовалась уверенная расслабленность, локоть провис, шпага чуть покачивалась, словно предлагая мне сделать первое движение, которое френниец, разумеется, ловко отобьет, а потом точно так же играючи подставится под следующий удар, чтобы леди случайно не выронила шпагу при контратаке.

Неудивительно – ведь он видел перед собой не Джоанну Барр, а обыкновенную девицу, умеющую падать в обмороки гораздо лучше, чем держать бутафорскую шпагу. Глупо предполагать, что такая сумеет хоть что-то, кроме как скопировать подсмотренную где-то начальную дуэльную позицию.

Глупо, да… Но тем интереснее посмотреть, что сделает френниец, если я начну фехтовать по-настоящему.

Во мне взыграл хмельной озорной азарт, и я, не дожидаясь команды, сделала резкий выпад, направляя острие тренировочной шпаги в центр серебряного сокола на черном нагруднике. Я не планировала всерьез задеть мужчину – скорее, хотела проверить его реакцию на превращение безобидной девчонки, впервые взявшей в руки палку, в серьезного противника, с которым нельзя не считаться. И добилась своего – укол едва не достиг цели. Лишь в последний момент френниец сгруппировался, уходя в сторону и отбивая удар.