Ивонн Линдсей Брачная сделка

Глава 1

– Мы собрались здесь сегодня… Идеально модулированный голос священника наполнил собор. Сквозь витражные окна проникали солнечные лучи, отбрасывая на пол и стены многоцветные блики. Пьянящий аромат гардений в букете невесты, доставленных специально по требованию Бертона, проникал в ноздри Шанал, отчего становилось трудно дышать.

– …чтобы соединить Бертона и Шанал священными узами брака… Неужели именно этого хотела она больше всего на свете?

Она слегка повернула голову, чтобы взглянуть на жениха. Бертон Роджерс, такой красивый, такой умный, такой успешный. Такой богатый. Хороший парень… нет, классный парень. И нравился ей, действительно нравился.

«Нравился». Какое пресное, какое безликое выражение!

– …что является благородным и ответственным состоянием, и, следовательно, не стоит вступать в брак поспешно или легкомысленно, но благоговейно и с ясным разумом.

В памяти пронеслись слова, которые она всего год назад говорила своему другу Этану Мастерзу:

– У тебя появился шанс испытать ту вечную любовь, о которой многим людям дано только мечтать. Я завидую тебе, потому что именно такой любви хочу от человека, за которого выйду замуж, если вообще решусь сочетаться браком. И можешь быть уверен: я не готова довольствоваться меньшим. Ни за что!

Ничего не скажешь, храбрые слова, произнесенные до того, как ее мир стал раскалываться. До того, как она пожертвовала шансом найти истинную любовь. До того, как схватилась за возможность дать родителям спокойную старость после того, как их жизни были разрушены.

Был ли Бертон ее вечной любовью? Нет. Довольствовалась ли она меньшим? Определенно.

Все в лаборатории центра исследования виноградарства твердили, что ей очень повезло в тот день, когда она привлекла внимание Бертона. Подшучивали над тем, что она нашла любовь в их стерильной среде, и, судя по тому, как обстояли дела, были правы. В качестве ее босса Бертон заработал репутацию человека, ожидавшего совершенства во всем. Очевидно, она попадала в эту категорию. И, учитывая все это, соглашалась с тем, как сильно ей повезло.

Изображала радость в присутствии коллег, когда он просил ее стать его женой и предлагал решить все проблемы. Она убеждала всех окружающих, пока почти не поверила сама, что помолвка сделала ее счастливейшей в мире женщиной.

Все собравшиеся в соборе считали, что это лучший день ее жизни. Все, кроме одного человека, который пытался отговорить ее от свадьбы. Она снова бросила взгляд в сторону, но не сумела увидеть Рейфа Мастерза, двоюродного брата Этана, в толпе из двухсот приглашенных, ухитрившихся втиснуться в ряды церковных скамей. Но она знала, что он здесь. С того момента, как она шла по церковному проходу к алтарю в сопровождении родителей – отец сидел в инвалидном кресле, в момент своего крайне редкого появления на людях, – чувствовала острую тревогу, которую ощущала только в присутствии Рейфа.

– И эти двое, стоящие у алтаря, сейчас будут соединены в браке.

В ушах Шанал все громче звенело. Грудь сдавило. Руки дрожали так, что тяжелый букет мелко трясся, издавая все более назойливый аромат.

– Если кому-то известна причина, по которой Бертон и Шанал не могут быть соединены в законном браке, пусть скажет сейчас или навечно хранит молчание.

Тишина в соборе становилась все более напряженной. Тишина, наполненная все усиливавшимся звоном в ушах и хаотическим биением сердца.

Навсегда. Это так долго…

На секунду она вспомнила о родителях. О том, как ее отец всегда любил мать и ни в чем ей не отказывал. О том, как мать всегда была надежной опорой мужу, даже сейчас, при всей неопределенности, которую сулило будущее. Станет ли Бертон такой же опорой для нее? Сможет ли?

В голове вертелись слова священника: «…причина… не могут быть соединены в браке… скажет сейчас…»

– Мне, – неожиданно сказала она дрожащим, неуверенным голосом.

Бертон наклонил свою идеально причесанную голову. Губы недоуменно скривились.

– Дорогая? Это не твоя реплика, во всяком случае пока.

Она уронила букет, чтобы поскорее избавиться от запаха цветов. Букет тяжело упал на покрытый ковром алтарь, но она уже снимала с пальца кольцо с трехкаратным бриллиантом огранки «принцесса».

«Принцесса» для моей принцессы», – сказал Бертон, когда надел его ей на палец. Кольцо, разумеется, идеально подошло.

Шанал сунула кольцо жениху.

– Я не могу сделать это, Бертон. Мне так жаль, – выдавила она.

И впервые увидела, как ее жених-эрудит лишился дара речи. Он машинально взял у нее кольцо, хотя манеры по-прежнему оставались прекрасными. Едва его пальцы сжали символ их совместного будущего, Шанал отвернулась от священника в черном облачении, жениха в сшитом вручную смокинге и подобрала широкие юбки.

– Простите, – прошептала она в сторону родителей, сидевших в переднем ряду с застывшими в потрясении, тревоге и отчаянии лицами.

И ринулась к выходу.


Рейф Мастерз слушал монотонный голос священника, проводившего церемонию, которую он посетил только в качестве одолжения Этану, бывшему в этот момент в свадебном путешествии. Шанал Пит и Этан были друзьями так долго, что девушка словно стала членом семьи Мастерз. Было безусловно правильно и естественно, что кто-то из семьи будет присутствовать на свадьбе вместо Этана. Жаль только, что этот кто-то – он! Если бы это зависело от Рейфа, он был бы в этот момент где угодно, только не здесь.

Он уже планировал бегство при первой возможности, когда услышал слова священника. И сам собирался встать и привести довод, согласно которому свадьба не должна была состояться. Просто потому, что он возражал против этого брака, и не по одной причине. Но пару месяцев назад Шанал ясно дала понять, что не стоит вмешиваться в чужие дела. Она и слушать не хотела, когда он объяснял, что Бертон не тот человек, с кем ей следует связывать судьбу – в буквальном и переносном смысле. Даже на пять минут, не говоря уже о всей жизни. Но во всем, что касалось Роджерса, у нее были шоры на глазах, а именно это последнему и нравилось.

Когда Этан попросил кузена присутствовать на свадьбе вместо него, Рейф отбивался, как мог, заявляя, что не имеет ни малейшего желания наблюдать, как Роджерс женится на Шанал. Собственно говоря, он вообще не хотел видеть этого человека. Даже если не считать самых мерзких подробностей их отношений… в Бертоне было что-то, вызывавшее в Рейфе стремление всадить кулак в его надменное лицо.

Но Этан отмел все его возражения, напомнив, что в «Мастерз», на фамильном курорте и в винодельне, столько работы, что только одному кузену удастся посетить церемонию. Так что Рейфа просто тошнило при виде того, как она добровольно выходит за человека, который жил по одному правилу: делать все, чтобы его жизнь оставалась идеальной, и для этого был готов идти по трупам. По мнению Рейфа, Бертону было наплевать на окружающих. Главное – добиться своей цели. Рейф считал его виновным в смерти бывшей подружки Лорел Холлис, что бы там ни говорилось в вердикте коронера.

Роджерсу удалось выйти из истории с падением в каньон совершенно незапятнанным, но хотя Рейф там не присутствовал, все же был уверен, что подробности этого несчастного случая раскрыты далеко не до конца. И он не терял надежды когда-нибудь обнаружить правду. Но пока что приходилось сидеть и наблюдать, как женщина, которую он желал с ранней юности, так давно, что боялся признаться в этом даже себе, выходит за человека, которого он терпеть не мог и которому не доверял.

Шанал была на три года его старше, так что их отношения с самой первой встречи, пятнадцать лет назад, были весьма неловкими. Однажды она, к стыду Рейфа, разрушила все его надежды и мечты, да еще в присутствии всей семьи. С тех пор каждая их встреча была отмечена завуалированными уколами и громкими перепалками. Но его влечение к ней никогда не меркло. И хотя они никогда не были близки, он действительно любил Шанал и хотел ей счастья.

Он перебирал все это в памяти, когда приехал навестить ее после объявления о помолвке. Рейф не верил, что Бертон Роджерс способен надолго сделать счастливой любую женщину, и хотел предупредить Шанал. Но ему следовало лучше ее знать. Как только она оправилась от удивления по поводу его приезда и услышала просьбу хорошенько обдумать будущее замужество, без обиняков дала понять, что он зря тратит время. Вернее, со своей обычной лаконичностью велела ему отваливать. И он отвалил.

Теперь присутствующие застыли, не веря своим ушам. И Рейф тоже был не в силах двинуться с места.

Неужели его слова оказались катализатором, который теперь заставил ее ракетой лететь к выходу в вихре кружев и стразов?

Потрясенное выражение ее лица заставило его очнуться и действовать. Каковы бы ни были их разногласия, она нуждалась в помощи. И поскольку причиной, по которой она нуждалась в помощи, был совет, данный Рейфом, он посчитал своим долгом эту помощь оказать.

Двери церкви лязгнули, закрываясь перед его носом. Он толкнул тяжелую створку и метнулся вниз по ступенькам, преследуя видение в белом, которое без оглядки мчалось по тротуару в сад, расстилавшийся поодаль. Именно там он и нашел ее. К этому времени она уже замедлила шаг, чтобы отдышаться. Светло-бронзовая кожа теперь выглядела бледной. Рейф подвел ее к скамье, прежде чем она успела рухнуть прямо на гравийную дорожку.

– Дыши, – велел он, срывая пиджак и накидывая его на обнаженные подрагивающие плечи. Она мгновенно утонула в пиджаке. В Аделаиде в июле было не слишком тепло. Одетая в платье без бретелек, она мгновенно замерзнет.

– Медленно и глубоко. Давай! – ободряюще сказал он. – Ты можешь это сделать.

– Мне… нужно… было… убраться оттуда, – выдохнула она.

Он был шокирован ее явным волнением. Шанал всегда была Королевой Спокойствия. Ничто не могло вывести ее из себя. Разве что игрушечный питон, которого сунул в ее сумку пятнадцатилетний Рейф.

Он стал растирать ее плечи через тонкую шерсть пиджака.

– Ничего не говори. Просто дыши, Шанал. Все будет хорошо.

– Нет. Ничего хорошего не будет, – сдавленно пробормотала она.

– Ты с этим справишься, – заверил он как мог ободряюще.

Не успели слова сорваться с его губ, как он вспомнил о выражении лица оставленного у алтаря Бертона. Выражении, которого не увидела Шанал. И слава богу, иначе продолжала бы бежать не останавливаясь.

Рейф давно знал, что Бертон алчен и корыстолюбив. И любыми средствами и способами должен был оказаться лучшим и получить лучшее. Но было и еще какое-то свойство, ясно написанное на лице всего мгновение, пока он видел, как последнее приобретение удирает от него. Пусть Рейф не слишком много общался с ним последние три года, все же знал, что Бертон Роджерс – не тот человек, который потерпит отказ или публичное унижение.

Шанал попыталась выпрямиться и сорвала вуаль и цветы со смоляно-черных волос, не обращая внимания на шпильки. Добившись своего, она швырнула смятые цветы и прозрачную ткань на дорожку у своих ног. Повернулась к Рейфу и схватила его за руки. Он был потрясен холодностью ее пальцев. Словно она промерзла до костей.

– Увези меня, – взмолилась она. – Увези далеко… прямо сейчас. Такого он никак не ожидал.

– Уверена? – спросил он.

– Пожалуйста, увези меня отсюда, – упрашивала она. Колдовские светло-зеленые глаза сияли непролитыми слезами.

Именно слезы лишили его равновесия. Он вспомнил о своем «мазерати», припаркованном в добрых двух кварталах отсюда. Пока что из собора почти никто не вышел, но скоро оттуда вывалится целая толпа. Он и Шанал ни за что не успеют добраться до машины, прежде чем кто-то догонит их. А тогда Шанал придется отбиваться от вопросов расстроенных родных и друзей, желающих знать, почему она сбежала с собственной свадьбы. Она совсем не выглядела готовой к разговору. Пока он оценивал ситуацию, за угол завернуло такси. Рейф сжал маленькую руку Шанал и заставил девушку подняться.

– Пойдем, – скомандовал он и ринулся к тротуару, увлекая за собой Шанал, после чего поднял руку, чтобы привлечь внимание таксиста.

К его невероятному облегчению, машина остановилась. Глаза водителя были размером с блюдце. Челюсть отвисла при виде Рейфа, усаживавшего в машину девушку в подвенечном платье. Рейф коротко сообщил свой адрес растерянному водителю и захлопнул дверь.

Шанал сидела рядом с ним, бледная, но более спокойная. Машина отъехала от обочины и влилась в поток других автомобилей. Толпа у дверей собора продолжала расти. В середине стоял Бертон, провожая взглядом удалявшееся такси. Даже на таком расстоянии Рейфу стало не по себе. Жених, естественно, счастливым не выглядел.

Рейф отвернулся. Счастье Бертона никогда не было его заботой, и, пока этот тип не сорвет зло на Шанал, Рейф мог спокойно злорадствовать при виде поражения врага.

По дороге оба молчали, и Рейф не сказал ни слова, пока наконец, спустя сорок пять минут, они не добрались до его дома. Его телефон, поставленный на виброзвонок на время церемонии, постоянно подрагивал в кармане брюк. Он точно знал, кто звонит, но не имел ни малейшего намерения ответить.

– Что мы здесь делаем? – спросила Шанал, когда такси отъехало, оставив их у одноэтажного дома Рейфа, ютившегося на границе старого, знаменитого фамильного виноградника. – Это первое место, где он будет нас искать. Должно быть, видел, как мы садимся в такси.

Брови Рейфа взлетели вверх.

– Не знал, что нам предстоит от него скрываться. Действительно не хочешь, чтобы он знал, где ты? Абсолютно уверена, что не хочешь поговорить с ним и все выяснить?

Шанал содрогнулась:

– Нет. Не могу. Я… я просто не могу.

Рейф открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Его поразила абсурдность ситуации. Он всегда представлял, как когда-нибудь приведет домой невесту… но только не таким образом. Однако, если она хочет уйти от Бертона, тогда самое меньшее, что мог сделать Рейф, – позволить ей привести себя в порядок, прежде чем она направится… куда бы ни собиралась уйти отсюда.

– Принести тебе выпить?

– Воды, пожалуйста.

Она последовала за ним в гостиную. Каблуки стучали, многослойные юбки шуршали по твердой поверхности изразцового пола. На кухне он налил стакан минеральной воды из холодильника и протянул ей.

– Спасибо, – поблагодарила она, со стуком ставя стакан на гранитную столешницу. – Я едва не умерла от жажды. Куда ты меня повезешь? Мы не можем здесь оставаться.

Повезешь? С чего она взяла, что он собирается куда-то ее везти? Она просила его избавить от разговора с женихом и гостями. Он так и сделал. И на этом его участие в ее судьбе должно закончиться. Он конечно же готов ей помогать, но она всегда была так холодна с ним, всегда очень решительно держала его на расстоянии. Почему сейчас она хочет зависеть от него? Это так на нее не похоже.

Шанал, очевидно, поняла, о чем он думает.

– Прости, это было слишком самонадеянно с моей стороны. Я хотела спросить: не можешь ты помочь мне ненадолго скрыться? Я вроде как в безвыходном положении, – прошептала она, беспомощно протягивая к нему руки.

Шанал права. Она в безвыходном положении, а уж то, что на ней сейчас надето… у нее с собой даже сумочки нет!

Рейф внимательно ее изучал. Лицо превратилось в напряженную маску, в глазах испуг раненого животного. Хотя это не должно быть его проблемой, он все же ломал голову, пытаясь придумать, как ей помочь. Где она может скрыться от всего этого кошмара?

Этан выбрал самое подходящее время, чтобы жениться на Изабел, с которой давно встречался, и отправиться в свадебное путешествие на Карибы!

Рейф раздраженно поморщился, но тут ему в голову пришла идея. Он даже криво улыбнулся уголком губ.

– Как насчет круиза?

– Круиза? – удивилась Шанал.

– Да. На речном судне. У меня есть друг, который только что поставил новый двигатель и отремонтировал одну яхту из своего флота. Он все жаловался, что нет времени проверить, как работает двигатель, прежде чем судно пришвартуется вверх по течению Муррея. Славное, медленное путешествие по реке – как раз то, что тебе нужно. И ты сделаешь Маку одолжение, проследив за работой двигателя.

– Как скоро мы можем отплыть?

– Ты серьезно? Хочешь это сделать? Она кивнула.

– Позволь мне сделать звонок.

Он вышел в зону гостиной и отправился в свой кабинет по другую сторону холла. Проверил телефон. Точно, есть несколько сообщений, большинство с одного номера: Бертона Роджерса. Он стер их, не прослушав. Пусть парень поварится в собственном соку.

Но он слегка нахмурился, узнав номер родителей Шанал. Следует дать им знать, что с ней все в порядке, но сначала нужно связаться с другом.

Где у него был номер Мака? А, вот!

Рейф нашел визитку, которую дал его друг, когда они встретились в баре Аделаиды, и вбил номер в телефон. Через несколько минут все было улажено.

Когда он вернулся, Шанал стояла перед большими двойными стеклянными дверями, выходящими на виноградник. Она сняла его пиджак и вынула из волос последние шпильки, предоставив волнистым прядям рассыпаться по плечам черной шелковистой рекой. У него чесались руки коснуться этих волос. Погладить их. Но он сказал себе, что это глупо. То неотвязное физическое влечение, загоревшееся, когда он был еще школьником, продолжало тлеть под охладевшей поверхностью, но он знал, что не стоит давать ему волю. Шанал сама преподала ему этот урок. Он помнил о нем все прошедшие годы, и ему не нужна еще одна пощечина вроде той, которую она дала ему двенадцать лет назад. Так что он определенно не желал напрашиваться на очередной отпор.

– Ты в порядке? – спросил он.

Она вздохнула и, разом ссутулясь, покачала головой:

– Нет. И вряд ли когда-нибудь после такого буду в порядке.

– Эй, ну конечно, будешь! Я говорил с Маком, и он счастлив ссудить нам суденышко. Поскольку каникулы закончились, клиентов у него совсем мало, так что можешь пробыть на реке сколько угодно. Тебе будет полезен свежий воздух. И убежище надежное. Будет время подумать. А когда вернешься, сможешь здраво оценить случившееся.

Ее губы скривились в подобии улыбки.

– Почему-то мне кажется, что здравый смысл не поможет в решении моих проблем. Но спасибо за все, что ты для меня сделал. Как скоро мы можем уехать?

Рейф мысленно прикинул. До Маннума больше часа езды. Там будет ждать Мак вместе со своим плавучим домом.

– Но сначала мне нужно переодеться, – заметил он. – Хочешь, посмотрю, не оставила ли чего Кэтлин? Ее одежда будет тебе впору. И мы всегда сможем купить тебе что-нибудь по пути к бухте.

Его младшая сестра вела дом, пока он ездил во Францию, чтобы найти кое-какие факты, связанные с управлением семейными виноградниками. Не то чтобы дом нуждался в присмотре, но хотя Кэтлин по большей части любила жить вместе с остальными членами семьи в большом доме, все же обеими руками хваталась за любую возможность побыть одной.

– Пожалуйста, – попросила Шанал, перебирая складки юбки. – Мне очень хочется сбросить это. Немного привлекает внимание, не думаешь?

Приятно видеть, что она не растеряла едкого юмора, от которого он так часто страдал в прошлом.

– Немного, – согласился он, хотя губы дрогнули в улыбке. – Пойдем со мной, посмотрим, что сможем найти.

Он повел ее в гостевое крыло дома, в комнату, где жила Кэтлин, и открыл дверь гардероба. И впервые мысленно поблагодарил сестру за привычку оставлять вещи, где бы она ни гостила. На полке гардероба были аккуратно сложены джинсы и топы. На вешалке висела легкая куртка, а в коробке на полу даже лежали мокасины.

– Вы ведь одного размера, верно? – спросил он, показывая на вещи.

– Почти, – кивнула Шанал и потянулась к джинсам и футболке с длинными рукавами, которые и положила на кровать. – Но даже если вещи не будут сидеть идеально, учитывая обстоятельства, я предпочитаю этому платью все что угодно. Можешь помочь мне выбраться из него? Пуговицы такие крошечные, что мне самой не расстегнуть.

У Рейфа пересохло во рту, так что пришлось судорожно сглотнуть. Раздеть ее? Черт, да он мечтал об этом моменте с пятнадцати лет!

Но он резко захлопнул дверь перед носом своих разгулявшихся мыслей.

Сейчас не время и не место предаваться фантазиям – решительно предупредил он себя. Сейчас ей нужен друг, и именно другом он ей будет. Ничем больше. Теперь и навсегда. Она ничего от него не желает. И он не вынесет, если она снова его отвергнет.

Шанал повернулась спиной к нему и отвела с плеч волосы. Его окутало облако ее аромата, пьянящая смесь пряностей и цветов. Его так и подмывало наклонить голову и вдохнуть глубже. Но он подавил порыв и стал дышать ртом. Она не принадлежит ему. Ее нельзя касаться. Пробовать на вкус. НЕЛЬЗЯ!

Она только что сбежала от жениха, и, хотя каждая клеточка его тела пела от восторга – некоторые клеточки громче других, – он не из тех, кто воспользуется ее положением. Не из уважения к Бертону. Потому что этот человек не заслужил ничего, кроме его презрения. Но ради Шанал. Что бы ни побудило ее сбежать со свадьбы посреди церемонии, – и в глубине души он умирал от желания узнать, что заставило ее передумать в последний момент, – она явно потрясена и расстроена. Не хватало ей еще нежелательных знаков внимания от парня, которого она отвергала десять раз.

Рейф глубоко вздохнул, прежде чем приняться за работу. Кожа Шанал над краем выреза была изысканно бронзовой: цвет, напоминавший о смешанном происхождении от матери-индианки и отца-австралийца.

– Странно, что ты не надела сари, – заметил Рейф, полный решимости отвлечь ее от того факта, что его пальцы, обычно гибкие и ловкие, вдруг стали неуклюжими из-за ее близости и того, как крохотные пуговички, выскальзывавшие из петелек, все больше открывали ее прекрасную кожу.

Его пальцы соскользнули с пуговицы и коснулись ее лопатки. Ее кожа мгновенно покрылась мурашками, и он услышал, как она охнула.

– Прости, – выдавил он, вынуждая себя быть внимательнее.

– Ничего страшного, – ответила она чуть хрипло. – А что касается твоего вопроса о сари, Бертон сказал, что предпочитает видеть меня одетой более традиционно.

Рейф нахмурился и, не в силах скрыть раздражения, спросил:

– Традиционно? Для кого? Шанал не ответила.

– Думаю, с остальным я справлюсь, – бросила она, немного отстранившись и прижимая ладони к вышитому стразами лифу платья, чтобы оно не соскользнуло. – Спасибо.

– Без проблем. Пойду тоже переоденусь. Если понадоблюсь – крикни.

Их взгляды встретились, и он прочел в ее глазах ощутимое доверие. Чувство было удивительно пьянящим. Шанал всегда была такой холодной, такой отчужденной, такой сдержанной. Он никогда раньше не видел ее столь уязвимой, и тот факт, что она предпочла в тяжелую минуту довериться ему, Рейфу… много значил.

Она слегка кивнула, взяла с постели вещи Кэтлин и шагнула к ванной:

– Я недолго.

– Времени у нас много, можешь не торопиться, – заверил он и вышел из комнаты.

«Лучше бы ты пробыла здесь подольше», – добавил он про себя. Потому что пройдет немало времени, прежде чем он возьмет под контроль свои бушующие гормоны.

Загрузка...