Будешь моей, крошка

Глава 12

Алёна…

— Алёнка, тебе снова цветы, — смеётся Соня, заходя в комнату.

— Выброси их, — даже не поворачиваюсь. Уже неделю я не выхожу из комнаты. Забила на учёбу, даже к маме не поехала в выходные. Просто лежала в постели, укрывшись одеялом, желая спрятаться от всего мира.

— Ты бы хоть посмотрела.

— Мне не интересно, — хочу, чтобы соседка замолчала. Естественно, она была в курсе произошедшего. Нашу ссору с Волковым видело пол универа и конечно все обсуждали. Даже думать не хочу, какие разговоры ходят. Хотя если подумать, это меньшая из моих проблем.

— Алён, — кровать скрипит, садится Соня, — Поговори со мной, — через одеяло чувствую руку на плече и слышу обеспокоенный голос, — Я волнуюсь.

Нехотя, высовываю голову.

— Ну что? – смотрю на приятельницу.

— Ты долго собралась страдать?

— Я не страдаю. Просто пережидаю, пока всё успокоится, — увиливаю. Глупо конечно. Мне больно. Первые дни беззвучно рыдала сутками напролёт. Соня тактично делала вид, что не замечает этого. Просто ложилась рядом и молча обнимала. Я была ей благодарна за эту немую поддержку.

— Мне—то уж не ври, — сразу раскусывает меня, — И не надейся, что все забудут.

— Всё так плохо?

— А как же. И между прочим, твой герой—любовник, дежурящий у нашей комнаты, добавляет масла в огонь.

— Что? – резко сажусь, — Он здесь? – перевожу взгляд на дверь, — Опять?

— Он и не уходит, — пожимает плечами, — Насколько я в курсе, выборочно посещает лекции и возвращается обратно.

— Господи, — стону, — Зачем? Вот чего он добивается? Хочет ещё больше унизить? Поиздеваться? Или насладиться результатом своих действий? – даже боюсь представить, как выгляжу. Наверняка, не красавица. В вечер нашей ссоры он заявился. Стучал, требовал впустить, но меня спасла Соня. Грудью встала, но не пустила подлеца ко мне. А потом и вовсе позвонила его друзьям, чтобы те забрали его. На следующий день он вернулся. И потом снова. На четвертый я запретила произносить его имя и что—то говорить. Соня молчала. Но я думала, он ушёл. Получается нет. Волков реально идиот? Думает, что я буду с ним разговаривать? Смешно же!

— Ему плохо, между прочим, — комментирует девушка.

— Правда? – кивает, — Ну и поделом! – не скрываю злости.

— Слушай, ты имеешь право сердиться, но ты не сможешь прятаться вечно. Вам нужно поговорить. Но сначала, ты должна вылезти из постели. Ты много пропускаешь. Тебя могут лишить стипендии, — говорит разумные вещи, но они меня не трогают. Закрадывается даже шальная мысль – может и хорошо? Вернусь в свой город, поступлю на следующий год. Стоп! Выкидываю чушь из головы. Неужели я позволю какому—то придурку испортить мне жизнь? Ну уж нет!

— Наверное, ты права. Нужно возвращаться к жизни. Только…., — прикрываю глаза, беря себя в руки, — Я не хочу его видеть.

— Твоё право, — пожимает плечами, — Буду твоим личным телохранителем, — улыбается, доставая из кармана баллончик, — Перцовый.

Усмехаюсь. Возвращаемся к тому, с чего начали. Вот только больше я не поведусь на образ, в который я кажется, успела влюбиться. Больно невыносимо. И никакие его слова сейчас ничего не изменят. Ошибка? Случайность? Нет, подлость! Мой Тёма не был таким. Тот парень, что рискнул всем, ради моей защиты. Но это лишь образ. Придуманный. Настоящий Волков – урод. Сволочь. Мерзавец. Точка! Буду повторять это, как заклинание. Я справлюсь. Всё будет хорошо. Соня права, хватит хандрить. Пора брать себя в руки.

***

— Алёна, постой! – снова летит мне в спину.

— Отвали, — рычу, даже не оборачиваясь, — Хочешь ещё одно представление устроить? Вперёд. Но не с моим участием, — продолжаю идти. К счастью, парень не идёт за мной.

Я вышла из своего убежища. Вернулась к учёбе. Артём преследовал меня, пытался поговорить, но я пресекала все попытки. Он настаивал, но без толку. Однако продолжал ходить за мной, сидеть под дверью. Естественно, все шушукались. Естественно, мне было паршиво. Изо всех сил старалась делать вид, что всё хорошо. Я вернулась в то же состояние, в котором пребывала пару месяцев назад. Учёба, комната, подоконник. Вот только теперь было с тысячу раз сложнее. Моё сердце обливалось кровью, а душа рыдала. Вот они, муки первой любви и боль расставания. Как с этим справиться, я пока не знала. Оставалось лишь с надеждой смотреть в будущее. А что там, в этом будущем? Новый год? Новое начало? Мне было невероятно трудно найти какую—то точку опоры. Собрать себя заново, возвести стену, которую ловкими манипуляциями пробил Волков. Каждый вечер, глядя в окно, я плакала. И самое ужасное, что скучала. По своему Тё ме. Нужно вытравить его из головы, из сердца. Подсказал бы кто—нибудь, как.