Буду ведьмой (СИ)

Часть первая Глава 1

Каждый представляет себе работу снегурочкой чем-то совершенно волшебным и захватывающим. И скорее всего они правы, потому что такая работа для меня лично была бы раем. Но не допускают пока что до «дедушкиной внучки», поэтому приходится служить зайчиком. А это жарко, аллергично и некрасиво. А еще мне вина не наливают, думают, что я маленькая. А мне уже двадцать пять почти. И мужа у меня нет. И квартира съемная, зря что ли вы думаете я зайцем тружусь, когда все нормальные люди отдыхают?! Но это все предыстория, а вот история началась внезапно…

— Яська, черт тебя подери! Хвост где?! Где мой хвост?! — Лешка как ошпаренный носился по нашей импровизированной гримерной. Я принципиально молчала, потому что его хвост забрала себе еще вчера. А все потому, что мой хвост этот тип променял на бутылку позавчера. На корпоративе, ага…

Никогда не забуду, как стопятьсот пьяных человечков отрывали от царапающейся и дико матерящейся меня мой маленький пушистый белый хвостик. И самое главное, что этот гад еще и подзадоривал беснующуюся толпу. И хоть бы кто мне помог, ага, как же…

Деду Морозу в этот момент вообще ни до чего не было дела — он активно употреблял салаты и икру, запивая это дело жутко дорогим коньяком. Снегурочка как раз у Лешки выпрашивала его хвост, чтобы себе же его и прицепить. Честно не знаю как, не спрашивайте! Ну да Светка она такая, засунет что угодно и куда угодно, было бы желание. И главное она так зло на меня смотрела, как-будто мне все это безобразие прям нравилось.

Короче говоря, после игры «раздербань зайчика» я ушла без ушей и хвоста и весь следующий день потом проплакала дома от стыда и унижения. Да еще и костюм нужно вернуть в целости и сохранности. А ведь никто и слушать не станет, что это не я виновата в порче реквизита. Вычтут три, а то и четыре ночные смены — как и не работала.

Сказать, что мне было обидно, значит сильно преуменьшить мои страдания. Ну сами посудите — мне почти двадцать пять, а я работаю зайцем. Да, прям зайцем. Прям да, хвостик на попе. Реально, да. Нет, я не прикалываюсь, честно. Уши, нос, все дела… Да, прям костюм такой, от макушки до пяток — с кнопками между ног. Да-да, в туалет вообще засада ходить, но что поделать?! Как гласит великая русская мудрость — жить захочешь, не так раскорячишься. И да, дышать тяжело. И пыльно там, и жарко.

Но зато платят хорошо. Нигде так больше не платят, если хочешь подработать — за неделю, как за месяц. Но это главное в фирму хорошую попасть, где много жирных заказов. А то ведь можно и на детские утренники ходить за три копейки. В этом плане мне дико повезло, попала в команду покруче.

Снегурочка Светка у нас бывшая «мисс студенчество» какого-то лохматого года. Ну не молода конечно, но еще ничего пока, если подкрасить и парик надеть. Хотя когда много выпьет, то уже что-то не то, какая-то побитая жизнью снегурка получается, заезженная… Дед Мороз — Анатолий Сергеевич тоже не абы кто, Ивана Грозного в нашем драматическом играл тридцать лет назад, голос зычный, борода своя — клиенты пьяные ее как видят, реально думают, что дед настоящий. Кроме традиционных персонажей, в команду входят волк и заяц. Вот Лешка и есть тот волк, чей хвост я честно стащила и полночи красила в белый цвет. Ну а заяц это я — Яся, то есть Ярослава Лихачева, вечная неудачница.

На самом деле, если абстрагироваться от всей моей жизни раньше, сейчас мне реально повезло. При моем трудоустройстве на вакансию снегурочки кадровичка нос так сильно сморщила, что я тут же на все согласна стала. Удачно, что предыдущий заяц недавно родила, а тут я как раз. И мои сто пятьдесят пять сантиметров роста пришлись как раз впору. Правда кадровичка сразу предупредила, чтоб не пила на работе и ни с кем ни-ни… Чтоб, значит, не порочить заячью честь. Серьезно, так и сказала. Пришлось клятвенно обещать, что так уж и быть — не буду спать на работе с клиентами в костюме зайца… если только без него.

Нет, ну а что?! Кадровичка, кстати, так глаза выпучила, что еще полчаса пришлось уверять ее, что это у меня юмор такой.

В общем сегодняшний день начинался так же, как и предыдущие десять, что я тут отработала. Правда сказать наверняка, что ждет впереди невозможно даже для ясновидящей какой-нибудь. Настолько все непредсказуемо всякий раз, что можно и не ломать голову, как сложится смена. Я, спрятавшись за шторку, разделась до белья, потому что иначе есть шанс свариться заживо. Только ноги оставила в своей обуви.

Дело в том, что ботинки зайца мне ужасно велики, размера эдак на три, и однажды, промаявшись смену в огромной обуви, в следующие разы я уже потела в двух парах обуви. Вообще, костюмчик я скидываю при первой же возможности — в любом туалете, в ванной, в машине. И плевать, что меня дед с волком жадно рассматривают, плевать. Потому что сбрасывание заячьей шкурки после двух часов плясок — это как глоток воды умирающему от жажды. Жизненно необходимо. Ну так вот, пока я облачалась в свою вторую ипостась, снегурочка на пару с дедом как раз допивали вторую бутылку вина. Волк в панике пытался хоть что-то приспособить под хвост, попутно матерясь и обзывая коллег алкоголиками.

Я тихонько посмеивалась в своем углу, чувствуя себя немного отмщенной. Ну хоть так. Я конечно могла бы отдать ему остатки хвоста… наверное… когда-нибудь. Хотя кому я вру?! Пусть из зарплаты за костюм испорченный платит, так ему и надо.

— Куда хоть едем-то? — Светка как всегда даже маршрут не удосужилась посмотреть.

— Куда-куда, — проворчал окосевший Анатолий Петрович, — ясень пен к детишкам. — Ясен пень, — осторожно поправила я Деда.

— А я шо сказал? — Дед удивленно покосился на меня, но я лишь рукой махнула.

****

— И не к детишкам, а к бабушке старенькой.

— А кто ее заказал? — пьяно икнула Светка.

— Да, откуда у бабки такие деньги? Да и на кой леший… — покачал головой Дед Мороз.

Я лишь плечами пожала. Мало ли кто решил старушку порадовать? Живет одна одинешенька в Подмосковной глуши, грустит у окна вечерами темными. Может плачет, вздыхая от тоски. Я так увлеклась, представлял одинокие будни неведомой мне старушки, что в голове мгновенно нарисовался образ маленькой сухонькой бабушки с седыми кудельками вокруг благообразного морщинистого лица. Длинный кривоватый нос, тонкие смеющиеся губы, и неожиданно яркие зеленые глаза. На голове у бабушки был завязан серый платок, желтая кофта на пуговицах на сухоньком теле и длинная темная юбка в пол. На ногах шерстяные носки и разбитые временем ботинки на грубой подошве. Бабушка сидела у резного окна и ласково смотрела на меня что-то приговаривая. Я так явно ее видела, что даже удивилась, когда поняла, что нахожусь в гримерке в компании своих коллег, а не перед домом старушки.

— Ты чего встала как вкопанная?! Давай, шевели булками — выезжаем! — Лешка неаккуратно задел меня локтем и я чертыхнулась. Видение развеялось как дым, но на душе отчего-то стало волнительно и беспокойно. Пока загружались в машину и выезжали из города, беспокойство все нарастало. Я вряд ли бы смогла объяснить его причину, но чем ближе мы подъезжали к месту заказа, тем сильнее нарастало волнение. Я чуть не подпрыгивала на месте, мысленно подгоняя Лешку.

— Да что с тобой такое? — Светка видимо заметила мое странное состояние и с силой потрясла меня за плечо.

Я недовольно встряхнулась и отвернулась к окну. Ну не объяснять же полупьяным коллегам, что у меня было странное видение и теперь мне отчего-то грустно на душе. А еще я вдруг поняла, что очень устала. Если б не эта съемная квартира, черта с два я стала бы тут горбатиться. Тут надо кое-что пояснить, почему мне некому помочь и как я докатилась до жизни такой.

Дело в том, что я никогда не знала своих родителей. Когда мне было пара дней от роду, меня подбросили в дом малютки. На улице стояло жаркое лето, а я лежала в плетеной корзине, укутанная с ног до головы в горку теплых одеялец невиданной красоты. К счастью, именно в этот самый момент мимо проходила сестра-хозяйка, и с ужасом обнаружила запарившегося в куче одежек ребенка, то есть меня, у входа в здание. А то бы свариться мне заживо от излишней опеки матушки-кукушки. Тут же вызвали милицию, но по горячим следам найти мою мать не удалось. С тех пор во всех документах, в графе родители, у меня стоит прочерк.

Так вот, выпустившись из детского дома я получила видавшую виды халупу — комнату в коммуналке, но зато почти в центре города, которую я впоследствие благополучно профукала. Прожив в ней положенное законом время я прельстилась заманчивым предложением новой знакомой о выгодном обмене моей комнаты на однокомнатную квартиру, очень старую и на самой окраине.

Не знаю теперь как я могла поверить в то, что кто-то в здравом уме обменяет пусть захудалую, но отдельную квартиру на мой клоповник, возможно сказывалась неопытность и наивность в таких вопросах детдомовской девчонки, но факт остается фактом. Меня обманули и я стала бомжем. Я бросилась за помощью в свой детский дом, но там лишь руками развели и посоветовали обращаться в полицию. Обратиться-то я обратилась, но пока идет разбирательство мне приходится снимать жилье. Удовольствие это недешевое и потому я берусь за любую мало-мальски доходную работу, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. А еще мне сообщили, что скорее всего понадобится адвокат и на него тоже нужно откладывать деньги.

— Яська, не кисни, на вот лучше — освежись, — от грустных мыслей меня отвлек Анатолий Петрович, протягивая пластмассовый стакан с налитым до краев шампанским.

Всю дорогу они со снегурочкой продолжали возлияние и я всерьез опасалась, что до пункта назначения они попросту не доедут. По крайней мере способными хоть что-то соображать. Я помотала головой. Терпеть не могу это пойло с газами. Да и пить в рабочее время как-то не комильфо. Но Дед настойчиво тыкал в меня этим самым стаканом, разливая на мой многострадальный костюм, что лежал возле, желтую прозрачную жидкость.

А, была-не была… Я выхватила у Мороза шампанское и, не чокаясь, выпила его до дна. Пузырьки тут же ударили в голову и по телу разлилось приятное тепло. Хм… а ничего напиток. Раньше мне не доводилось пробовать такое вкусное игристое вино.

— Ну-ка, Анатоль Петрович, плесни девоньке еще, глянь как порозовела, — Светка ткнула деда в бок кулаком и протянула бутылку.

Я хотела было отказаться, но решила, что еще один бокальчик принесет мне еще большее облегчение и кивнула, подтверждая Светкины слова. Лешка зло оглянулся на нас и даже губы облизал. Пить ему было категорически нельзя, потому что остальные все уже были основательно подшофе, и за руль кроме него посадить решительно некого.

«Так тебе и надо», — злорадно подумала я, и залпом осушила второй стакан.

— Слышь, полудурки, нам вообще-то еще работать сегодня, — не выдержал наш трезвенник и ощутимо прибавил скорость.

— Не завидуй, — протянула я и противно захихикала.

— Эту-то на фига напоили? Она же в дрова! — в его голосе послышалось такое возмущение, что мне стало совсем смешно.

А еще мне ужасно захотелось рассказать куда подевался его волчий хвост, и я уже было раскрыла рот, чтобы поведать эту дивную историю, но только в этот самый момент машина резко затормозила и Лешка громко возвестил о том, что мы прибыли в пункт назначения и дальше только пешком. Мы всей гурьбой высыпали из машины и даже присвистнули все вместе. Прямо перед нами расстилался густой и снежный лес. Справа замерзший пруд, сзади дорога и только слева я заметила шапку снежных крыш.

— Тут и не проехать, дорога очень узкая, — Лешка чесал макушку, думая, можно ли оставлять машину вот здесь, посреди дороги.

— Интересно, а здесь вообще кто-то живет?

— Ну раз навигатор без проблем привел, значит обитаема деревня, — уверенно сказал Лешка. Но заметив, что мы скептически смотрим на него, добавил: — Наверное…

Вообще очень странно. Как я не пыталась рассмотреть, но так и не увидела, чтобы хоть из одной трубы шел дым. И тишина… вот когда в книжках пишут про звенящую тишину, ты пытаешься себе ее представить и кажется, будто понимаешь о чем речь. Но когда ты реально ее ощущаешь, это не передать словами. Кажется даже воронье не каркало на ветках. Наши голоса отражались эхом в этой пустоте. Мы завороженно рассматривали девственную красоту окружающей действительности. Над головой расстилалось ярко-голубое небо, под ногами серебрился искрящийся снег.

Стоп…

— Снег! — воскликнула я. Все недоуменно уставились на меня и мне стало на секунду радостно, что среди нашей небольшой кучки неудачников, хотя бы я обладаю логическим мышлением. — Дорожка-то протоптана, значит есть тут живые… Я, не обращая внимания на коллег, пошла по тропинке, на которой явно читались свежие следы. И точно. Тут же в подтверждение моих слов из ближайшего дома вышло укутанное с ног до головы существо и поманило меня длинным костлявым пальцем с острым и грязным ногтем:

— Иди за мной, — прошептало оно.

Я растерянно огляделась вокруг, но никого рядом не обнаружила. Значит это оно мне говорит? Обернулась и увидела удивленные лица коллег.

— Ясь, ты чего? Погоди… — крикнул Дед, но я крикнула ему, чтобы оставался на месте.

— Простите, — ответила я, — но я…

— Тшш… идем, — существо развернулось и вошло в распахнутую дверь, уверенное, что я пойду за ним. Я растерянно посмотрела на голову зайца, которую так и держала в руках и, махнув ребятам, осторожно потопала следом за… за кем? Любопытство съедало изнутри и как не боязно мне было заходить в странный дом, но ноги сами несли меня к нему. И кроме обычного любопытства было странное ощущение, что я должна туда зайти. Меня влекло это место.

— Ясь, ты чего, — снова услышала я испуганный голос, но в этот раз уже Светкин. Обернулась… Коллеги, почему-то в страхе, смотрели на меня, на то, как я бесстрашно иду прямо в лапы к сумасшедшему существу.

— Ясь, ты куда?

Я махнула рукой.

— Я сейчас, — и скрылась в доме. Внутри было на удивление тепло и светло. Странного существа нигде не было видно и я, немного замешкавшись, решила все же, что нужно пройти. Правда разуться не получится, ботинки пришиты к костюму, съемная только голова с ушами, ну и ладно. Пригласили же меня. Снова накатило то странное чувство беспокойства. Захотелось даже развернуться и уйти, но любопытство перебороло страх.

— Простите, а вы где? — громко позвала я, но мне никто не ответил.

Я прошла в большую комнату, служившую видимо кухней, потопталась немного, выискивая хозяина глазами. На удивление помещение казалось слишком большим, и это только кухня. Я прекрасно помню, что снаружи дом выглядит совсем крохотным — вряд ли бы в нем поместилось больше одной спальни. Я осторожно прошла в комнату. Из нее вела вторая дверь — в еще одну спальню. Я прошла ее насквозь, к следующей… Четвертая, пятая… чудеса… комнаты не кончались. Они шли друг за другом. Вход в каждую новую находился в предыдущей.

Это какой же длинны должен быть дом, чтобы вместить в себя столько комнат? Кстати говоря, спальни практически ничем не отличались друг от друга. Небольшая кровать, застеленная плюшевым покрывалом, стол, стул, платяной шкаф, коврик на полу. Пройдя то ли пятнадцатую, то ли шестнадцатую комнату, я сдалась, решив не проверять, когда же они закончатся. Голова пошла кругом. Сложно представить, что такое вообще возможно, но не глюки же у меня?

Так. Стоп. Ну конечно, я же не рассматривала дом со всех сторон. Само собой он просто бесконечно длинный. Не знаю зачем, как и почему, но других объяснений здесь быть не может. Это не магия и не колдовство. Это просто длинный-предлинный, как тоннель, дом. Только и всего.

«А как насчет странного хозяина, исчезнувшего и так и не появившегося до сих пор в бесконечном коридоре помещений?» — ехидно спросила я сама себя. И тут же спокойно ответила: «Нуу… видимо он-таки дошел до конца.

К черту! Пора выбираться отсюда. И так столько времени потеряла на этот бесцельный бег». В этот момент я так разозлилась на всю эту глупую ситуацию, что почти бегом припустилась назад. Шестнадцать. Пятнадцать… десять, девять… три, два, один. И? Я как вкопанная застыла перед новой дверью. Хотя прекрасно помнила, что вход в кухню был оформлен в виде арки. Так, ну ладно-ладно. Наверное я просто ошиблась в подсчете комнат. Пойдем дальше, уж за следующей дверью наверняка будет последняя комната. Один, два… пять, шесть… десять, одиннадцать.

— Твою мать! — вслух воскликнула я. Этого просто не может быть. — Так нечестно! Так не бывает! — крикнула я в пустоту.

Естественно пустота ответила мне тишиной. Но я решила не сдаваться. Где-то я все же ошиблась. Не может же этот лабиринт быть бесконечным? Или может? При одной только этой мыли мне тут же захотелось есть, пить, в туалет и вообще… что вообще я не успела додумать, потому что вдруг поняла, что я действительно ужасно хочу в туалет. Долгая дорога и шампанское дали наконец о себе знать.

Паника медленно, но неотвратимо начала окутывать удивленный разум, словно паук паутиной. На секунду появилась спасительная мысль о телефоне, но она тут же исчезла, стоило мне только вспомнить, что тот остался в машине.

О! Ребята… не могут же они меня тут бросить, наверняка меня уже ищут. Ведь я довольно долго блуждаю в этом странном доме. Я посмотрела на часы, и удивилась. Никогда в жизни, а было им уже шесть лет, часы не останавливались. По ним выходило, что время замерло на отметке 13.00. Учитывая, что брожу я здесь не менее часа, а то и двух, скоро точно начнет темнеть. И где гарантия, что коллеги не бросят меня здесь одну?

— Ау?! — я начала кричать, что есть силы.

Паника овладела мной безраздельно и я уже мало контролировала себя. Орала я так долго, и в конце-концов так накричалась, что горло засаднило, захотелось пить и плакать.

Боги, что же это такое?! Я огляделась по сторонам и тут только обнаружила за шкафом дверь, оклеенную теми же обоями, что и стены. Оттого видимо я сразу ее не заметила. Не веря, но очень надеясь на чудо, я распахнула ее и о небеса! Внутри обнаружила санузел. Никогда бы не подумала, что буду ТАК радоваться белому фаянсовому унитазу, как в тот момент. Я была безумно, безмерно счастлива и неожиданно поймала себя на мысли, что еще недавно никогда бы не подумала, что можно радоваться таким мелочам.

А ведь при этом положение мое по-прежнему было незавидным. Впрочем, деваться мне было совершенно некуда, да к тому же я так устала, что ничего другого мне не пришло в голову, кроме как лечь отдохнуть. Ну в конце-концов, сколько можно бегать? Разве от этого бега хоть что-то зависит? А раз не зависит, значит можно мне немножко отдохнуть? Пусть меня уже кто-нибудь спасет, а я тихонечко подожду освобождения из дурацкой ситуации…

Я прямо в одежде легла на неожиданно мягкую постель, накрылась краем пледа и закрыла глаза. И вот когда я наконец успокоилась, неожиданно почувствовала, что все хорошо. Все так, как должно быть. Мало ли казенных, чужих домов я видела? И все они были для меня домом, пусть чужим, но домом. Временным пристанищем. Этот всего лишь один из них, почему бы и нет.

Засыпая, я почувствовала странную вибрацию, тепло, наполняющее тело и чужой голос в голове, тихо прошептавший:

— Наконец-то…