Глава 35

— Что, неужели они до сих пор там? — шепнула Эви, обращаясь к Дэниелу, провожая его домой из редакции. Он уже заметно окреп и почти не нуждался в помощниках. За шесть недель, прошедших с того несчастного случая, кость срослась, и он весьма ловко передвигался, опираясь на трость. Но Эви нужно было с ним поговорить.

— Да, насколько я слышал, — небрежно отозвался он.

Тайлер ушел от них больше двух недель назад, и с тех пор Эви стала малообщительной. Ходила в школу и вообще вела себя так, будто ей наплевать на все слухи, которыми полнился город. Хорошо знающий ее Дэниел чувствовал, что назревает кризис, но по крайней мере он приближать его не собирался, считая, что это не его дело.

— Разве можно играть в покер трое суток подряд без перерыва? — озабоченно произнесла Эви. — Это ненормально. Во всем городе не найдется таких денег, чтобы можно было делать столько ставок.

— Это ты так считаешь, — пожав плечами, возразил Дэниел и украдкой взглянул на Эви. — Кстати, Эверилл сообщил мне, что вы с Тайлером обвенчаны незаконно и что ты собираешься подать на него в суд за то, что он ввел тебя в заблуждение. Как ты думаешь, откуда он мог узнать об этом?

— Во всяком случае, не от меня, — поджав губы, проговорила Эви. — Если выяснится, что это Тайлер распространяет по городу такой вздор, он за это поплатится!

— И не думай, Эви, — предупреждающе сказал Дэниел. Впереди уже показался знакомый переулок. — Держись подальше от салуна, если хочешь сохранить работу и детей. Хватит с нас скандалов.

— Тайлер Монтейн может хоть состариться и умереть в этом салуне, мне все равно. Пусть играет в свой покер, сколько ему угодно! До тех пор, пока у него не вылезут из орбит глаза и не отвалятся руки! Но я не позволю болтать обо мне, что ему вздумается!

— Ты хотела сказать: ложь, Эви. Это называется ложь. Слово вполне приличное для леди. Между прочим, ты и сама большой мастер приврать. Так что нечего обижаться. Я ведь всегда предупреждал тебя: ты соврешь, и про тебя когда-нибудь соврут.

Эви подобрала юбки и пошла быстрее.

— Но ты же сам требовал от меня предельной осторожности. Сам говорил, что мне не стоит подвергать себя опасности и представляться своим настоящим именем. А теперь будешь проповедовать мне честность? Не надо, Дэниел, ради Бога! И потом, я не говорила неправды уже… — Тут она на минутку задумалась, вспоминая, когда в последний раз дала разыграться своему богатому воображению. — Словом, с тех пор как рассказала мистеру Хэйлу о своей вымышленной подруге из Сент-Луиса. После того случая мне не было необходимости ничего выдумывать.

— Это потому, что реальные события оказались гораздо более фантастическими, чем все твои фантазии. Скажи мне одну вещь. Сейчас, когда ты выяснила, кто твои родители, почему ты не пойдешь к Хэйлу и не спросишь его о деньгах? Мы оба знаем, что тебе что-то причитается. Иначе просто и быть не может. А пока ты влачишь тут жалкое существование, не исключено, что адвокаты из Сент-Луиса прибирают денежки к рукам.

— Именно это и не устает повторять мне мистер Пейтон… То есть отец, — тут же поправилась Эви. Она остановилась на крыльце и как-то растерянно взглянула на Дэниела. — Но мне кажется, что если я открою свое настоящее имя, это явится потрясением для многих. Причем неприятным потрясением. Каково будет, к примеру, Хардингам, если они узнают, что у их матери, которую они боготворят, оказывается, есть внебрачный ребенок? Кармен и остальные дети довольно легко восприняли известие о том, что я им родня, но как это воспримут Хауэллы? Ведь не все же умерли, мы просто о них ничего не знаем. Для них — да и для всего города тоже — Луиза была святой. Что будет с ними, когда все всплывет наружу? И потом, где доказательства? Что я могу предъявить? Своего отца? Кто ему поверит? Ну вот как ты сам думаешь?

Дэниел нервно пробежался пятерней по волосам, мгновенно напомнив ей этим движением Тайлера. Эви торопливо отвернулась. Ей было без него страшно одиноко, но она не собиралась ни перед кем показывать своей слабости. Глядя в сторону, она ждала ответа Дэниела.

— Черт возьми, Эви, я не знаю. Но ясно одно: дальше тянуть нельзя. Твой отец говорит, что его хижина еще непригодна для проживания, а ремонт тянется медленно. Но зато, если бы к тебе перешли те деньги, о которых мы говорим, наше положение резко улучшилось бы. У детей появились бы нормальный дом и нормальная одежда.

— Нам и здесь неплохо живется, к тому же отец помогает с едой и одеждой. Что нам еще нужно?

С этими словами Эви стала подниматься по лестнице, не дожидаясь, пока Дэниел вспомнит про Тайлера. «Тайлер ничего мне не должен», — твердила она про себя. Эви до сих пор не прикоснулась к тому счету, который он открыл для нее в лавке. И вообще она считала, что всем будет лучше, если он наконец выиграет в свой покер и уберется из города подальше. Почему он этого до сих пор не сделал? Может, сказать ему, что те их несколько ночных встреч ни к чему не привели и она не беременна? Может, после этого он уедет?

Едва они вошли в дом, как через черный ход влетел Мануэль с улыбкой до ушей:

— Тайлер выигрывает! Старик Том только что поставил на кон половину своего салуна, и они сейчас договариваются о том, сколько это стоит. Ладно, побегу обратно!

Эви в последний момент жестко схватила Мануэля за шиворот и оттащила от двери.

— Нечего тебе там делать. Где Хосе? Мануэль поднял на нее изумленный взгляд. Эви всегда была с ним ласковой и ни разу не поднимала на него руку. Растерявшись, он даже не стал вырываться.

— Они с дядей Джимом в салуне. А я просто забежал, чтобы сказать вам, как там идут дела.

Эви вздохнула и отпустила его.

— Я уже начинаю думать, что твой дядя Джим и Тайлер Монтейн — два сапога пара. Сходи за Хосе, скоро ужинать.

Она ушла в спальню, сняв на ходу шляпку. Дэниел проводил ее задумчивым взглядом. Как так получается, что она сразу умеет распознать характеры других людей и не разбирается в своем собственном? Все последнее время она словно вела с собой какую-то внутреннюю борьбу и неизменно пребывала в напряжении. Готовкой занималась теперь одна Кармен, а Эви заканчивала свою дурацкую картину. После школы далеко не сразу приходила домой, выбирая к дому самую дальнюю дорогу. Успокаивалась, лишь стоя у мольберта, но все остальное время ей не сиделось на месте. Недавно вот надумала перекрасить в доме саманные стены. Дэниел готов был признать, что желтый цвет смотрится не так уныло, как прежний серо-бурый, но Эви едва не надорвалась за этой работой. Он чувствовал, что надолго сил у нее не хватит. А что потом?

Придя к ужину, Джеймс Пейтон сообщил о том, что Тайлер выиграл-таки половину салуна. Внешне Эви не проявила к этому известию ровно никакого интереса. Накрыв на стол, она села вместе со всеми и не дала никому прикоснуться к еде без молитвы. Позже, когда за столом разгорелось оживленное обсуждение победы Тайлера, она сидела и ела в гробовом молчании.

Ей не хотелось ничего о нем слышать. Она с непонятной ей самой готовностью предоставила ему возможность освободиться от уз, а он этой возможностью взял и воспользовался. «Какой же я была дурой, когда думала, что такой человек способен проявить ко мне не только физический интерес! А теперь у него в распоряжении целый салун, в котором полно кокоток, и он перестанет нуждаться во мне даже просто как в женщине. А уж Старр-то умеет предохраняться от беременности».

Мысленно послав Тайлера ко всем чертям, Эви поднялась из-за стола и вернулась к своей картине. В это время года сумерки опускались поздно, и у нее в запасе было еще несколько светлых часов. Картина была почти закончена, и Эви не могла дождаться того момента, когда сделает последний штрих. Ей хотелось дописать ее и поскорее выкинуть из головы. Работа уже не доставляла ей никакого удовольствия, но Эви не могла бросить незаконченное дело. И к тому же Мария получилась у нее очень хорошо.

«Ничего, вот закончу и найду себе какое-нибудь новое занятие».


Солнечные блики мешали взгляду Тайлера проникнуть за окно маленького домика у конюшни, где, как он знал, Эви сейчас мается над своей чертовой картиной. Все последнее время она каждый вечер проводила у мольберта по нескольку часов. Об этом ему сказал Мануэль, когда он спросил мальчишку, отчего у них там всегда горит свет допоздна. «Если она не бросит это дело, то угробит свое зрение точно так же, как ее отец», — думал он.

Он отвернулся. Какое ему теперь дело в конце концов до ее зрения? Хэйл показал ему какие-то бумаги, в которых было написано, что их венчание было незаконным и что ему теперь запрещено общаться с ней. Но Тайлер не увидел на этих бумажках личной подписи Эви, поэтому разорвал их и послал адвоката подальше.

Эви нашла в этом городе то, что искала. Так что же мешает ему уехать отсюда с чувством выполненного долга?

Но Тайлер не мог этого сделать, ибо по-прежнему чувствовал себя ее мужем и желал сначала удостовериться по крайней мере, что она не чувствует себя его женой.

Дважды она обедала с Хэйлом, он видел. К тому же в последнее время на горизонте вновь замаячил Кайл Хардинг. По городу носились всевозможные слухи, но Тайлер решительно отказывался им верить. «Пусть она сначала подтвердит их, глядя мне в лицо».

Он чувствовал, что нужно поговорить с ней, но пока не был к этому готов. Тайлер убеждал себя, что сначала необходимо мысленно освободиться от Эви. Дождаться того мгновения, когда он честно сможет признаться самому себе, что вполне способен прожить и без нее. И сегодняшний выигрыш в покер был первым шагом на пути к этому освобождению.

Тайлер стал кидать вещи в саквояж, который стоял у него в номере. Теперь он хозяин половины салуна. С одной стороны, душу его переполняло понятное ликование, но вместе с тем внутренний голос ворчал: не бери, это свяжет тебя по рукам и ногам. Он знал, что вполне способен проиграть салун с такой же легкостью, как выиграл его, и не пожалеет об этом. Он не мог рассматривать его как свою собственность. Но одновременно с гордостью думал про себя: «Теперь я совладелец салуна!»

Тайлер еще покажет Эви и всему городу, что он не неудачник. Салун — это только начало. На его счете в банке было достаточно денег для того, чтобы купить себе небольшое стадо, а на выигранные деньги какое-то время можно жить вполне безбедно. Ему даже не придется играть, если только не придет охота. Он вполне может стать фермером или заменить Пауэла на месте шерифа. Все что угодно.

Но мысли его были только об Эви.

Поймав себя на этом, Тайлер зло захлопнул саквояж и направился к двери. На лестнице ему повстречался Бен. Бросив на саквояж красноречивый взгляд и подозрительно сощурившись, он спросил:

— Далеко собираемся?

— Теперь я совладелец салуна и хочу взглянуть на свою собственность, — ответил Тайлер и, обойдя Бена, стал спускаться вниз.

Бен последовал за ним.

— А я уж было подумал, что ты решил попрощаться с этим городом. У тебя есть такая привычка: бежать без оглядки, когда чувствуешь, что тебя начинает что-то держать.

— Когда захочу, тогда и уеду. Но у меня в Минерал-Спрингсе еще есть одно незавершенное дельце.

— Рад это слышать. Кстати, может, тебе будет интересно… Я тут на кое-что наткнулся в конюшне… — Тайлер остановился и посмотрел на него. Бен добавил: — Только не здесь.

Тайлер кивнул, и они вместе вышли из гостиницы.


— Мистер Хардинг, какая приятная неожиданность! Пожалуйста, заходите.

Эви изо всех сил старалась не показать своего удивления, которое она испытала, увидев Джейсона на пороге дома. Отметив про себя мрачное выражение его лица, она почувствовала себя неловко, ибо поняла, что это не просто визит вежливости. Однако нашла в себе силы вежливо и мягко улыбнуться.

Войдя в комнату и увидев Пейтона, на коленях у которого сидела Мария, Джейсон как будто разозлился еще больше и обернулся к Эви:

— Мне бы хотелось поговорить наедине…

В первое мгновение она растерялась и почувствовала себя беспомощной. Вот когда Эви пожалела о том, что рядом нет Тайлера! «Впрочем, возможно, мне придется свыкнуться с мыслью, что его вообще больше не будет», — тут же подумала она. Но, натолкнувшись на вопросительный взгляд Дэниела, вспомнила их давнишний разговор и, заставив себя успокоиться, устремила на Джейсона Хардинга прямой взгляд:

— Мне нечего скрывать от своих родных.

— От ваших родных?! — переспросил пораженный Джейсон, обведя глазами комнату. — Тайлер предупреждал, что вы порой даете волю своему воображению, но это, по-моему, слишком… Почему бы нам не сходить в кафе?

В конце концов он был всего лишь мужчиной, и Эви готова была простить ему его недогадливость. Улыбнувшись и взяв Джейсона за руку, она завела его в комнату.

— Познакомьтесь, мой отец Джеймс Пейтон. — Она кивнула на бородача, сидевшего в кресле-качалке с ребенком на руках. Тот приветственно кивнул Хардингу, но руки не подал. — Дэниела вы знаете. Он мой приемный брат, мы росли вместе и поэтому близки, как родные. — Ей неловко было разговаривать с таким верзилой, как Джейсон, задрав вверх голову. Но сам он не садился, поэтому Эви пошла на маленькую хитрость. Она сама опустилась на стул и показала ему рукой на соседний. Он был вынужден сесть. — Что же до моих двоюродных братьев и сестер, то вы с ними, конечно же, хорошо знакомы.

Джейсон сидел потрясенный, пытаясь оценить масштабы своего заблуждения, которое и привело его сюда сегодня. Оглянувшись на бородатого мужчину и поймав на его лице усмешку, он едва не покраснел. Джейсон нервно, будто взволнованный подросток, сорвал с себя шляпу. Ему захотелось извиниться перед Эви за свою ошибку, но он не сделал этого.

Она же вновь мягко улыбнулась ему:

— Чем обязаны такой честью, мистер Хардинг?

— Я… э-э… — Он запнулся и стал прямо на глазах заливаться краской.

Вблизи Эви была еще красивее, чем издали. Ничего удивительного, что Кайл потерял голову. Вспомнив о цели своего визита, он судорожно сглотнул и выдавил из себя:

— Я пришел к вам в качестве представителя школьного попечительского совета, но, честно говоря, хотел поговорить о Кайле. Последние дни он устраивает шумные попойки, и все это из-за вас, миссис Пейтон… э-э… миссис Монтейн или как вас там…

Эви оглянулась на старшую девочку:

— Кармен, принеси мистеру Хардингу пива, будь добра. А если объявятся Мануэль и Хосе, отправь их в спальню. — Она вновь улыбнулась Джейсону: — Насколько мне известно, пока я все еще миссис Монтейн. Я пыталась объяснить это Кайлу, и мне показалось, что он меня понял. Скажите, что я могу для него сделать? Джейсон бросил на Пейтона изучающий взгляд:

— Для начала сообщите ему, что этот мужчина приходится вам отцом.

На лице Эви отразилось удивление, а Пейтон поморщился.

— Видите ли, он думает, что вы нашли себе нового кавалера, — пояснил Джейсон.

У Эви округлились глаза.

— Боже мой, мистер Хардинг, как вы можете так говорить! Даже Тайлер сразу уловил между нами сходство. Стыдитесь!

Кармен поставила на стол пиво, а в углу комнаты прыснул Дэниел, не поднимая глаз от книги. Девочка бросила на него загадочный взгляд и села рядом на циновку.

У Джейсона хватило ума изобразить на лице смущение.

— Но согласитесь, со стороны все выглядело довольно странно. Тайлер из дверей, а этот джентльмен в двери… И потом, по городу давно уже ходят слухи о том, что вы с Тайлером на самом деле не женаты, хотя всем известно… — Он запнулся, поймав заинтересованные взгляды двух подростков, сидевших на циновке. Слава Богу, что хоть самая маленькая уснула на руках у бородача. Глянув на него, Джейсон проговорил: — Ваше лицо мне знакомо. А вы, миссис Монтейн, насколько мне помнится, говорили, что Пейтон — ваша фамилия по мужу, а не девичья.

Не дожидаясь, пока она придумает какой-нибудь ответ, художник сказал:

— Они ехали сюда без слуг, и Дэниел решил, что путешествие будет безопаснее, если Эви будет всем представляться вдовой. Я вырос здесь, но дочь раньше в Техасе никогда не была и не знала, к чему себя готовить.

Джейсон, удовлетворившись этим объяснением, несколько расслабился.

— Ага, и она приехала сюда, чтобы разыскать вас. Вы много путешествуете, сэр?

— Я был в Калифорнии, — напряженным голосом отозвался Пейтон.

«Значит, он решил солгать за меня», — подумала Эви, но не стала его поправлять. Вся ее забота сейчас была о Кайле и своей работе.

— Но скажите же, мистер Хардинг, что еще я могу сделать для Кайла? Я была с ним откровенна, насколько возможно, но людская молва… сами знаете. Зачем он слушает все эти сплетни?

Лицо Джейсона вновь омрачилось.

— Но вы же не станете отрицать, что ваш муж снимает комнату в салуне. На мой взгляд, вы подаете не совсем хороший пример детям. Кайл смирился с тем, что вы вышли замуж за другого, но он не может понять, почему вы не живете с мужем. Он убежден, что должен был что-то сделать, дабы удержать вас от принятия неверного решения, и во всем винит себя.

С каким удовольствием Эви подняла бы сейчас крик и сказала бы, что Хардинги не имеют никакого права совать свой нос в ее личную жизнь, но она лишь улыбнулась и, поправив юбки, сложила руки на коленях.

— Нам всем было бы нелегко разместиться в таком маленьком доме, мистер Хардинг. Кроме того, у нас с Тайлером, говоря по чести, произошла небольшая размолвка. Но это не должно никого беспокоить, кроме нас самих. Отец пытается сейчас отремонтировать этот старый дом, и Тайлер решил съехать, чтобы мы тут не ютились в тесноте. Со временем все образуется. Передайте, пожалуйста, Кайлу, что я очень ценю его за поддержку. Ваш брат — самый замечательный человек из всех, кого я встречала, но вы сами понимаете, что мы не подошли бы друг другу. Я умерла бы от одиночества у вас на ранчо.

И когда Эви уже думала, что дело улажено, парадная дверь вдруг с грохотом распахнулась и на пороге возник лысый здоровяк. Прежде чем она успела вскрикнуть от страха и неожиданности, Логан выхватил револьвер и наставил дуло на человека, на коленях у которого мирно спал ребенок.

— Пейтон, я убью тебя!

Секундная пауза, воцарившаяся в комнате, взорвалась диким возгласом Эви и грохотом отодвигаемого стула, с которого вскочил Джейсон Хардинг.

Загрузка...