Бывшие

«Тогда»

Как мы и ожидали, танцевальная часть была растянута почти на всю вторую половину вечера. Сэр Генрих и его жена продемонстрировали несколькими танцевальными номерами то, что они до сих пор в отличной форме. Затем остальные пары стали потихоньку выдвигаться в центр зала. Мы с Лукасом танцуем медленный танец, в который постепенно добавляем свои движения. Все выглядит умеренно и невычурно, но мы ловим заинтересованные взгляды на себе от остальных гостей и особенно от хозяев.

– Не расслабляйся, – шепчет Лукас.

– Ни в коем случае, – еле заметно киваю. – Кажется, пышка Свифт недовольна.

– Как и все остальные. Забей и танцуй дальше.

– Есть, босс, – очередное па под музыкальный аккомпанемент и мы изящно движемся дальше по залу. Как вдруг на меня накатывает чувство беспокойства.

– Все хорошо? – голос парня раздается рядом с моим ухом. – Ты вся вытянулась, как струна.

– Все в порядке,– как можно беспечней отвечаю ему, – просто свело мышцу.

– Остановимся?

– Нет, ни в коем случае.

Приходится приложить все усилия, чтобы не вертеть головой по сторонам, а сконцентрироваться на танце. Смотрю на своего спутника, но даже его благородное лицо и теплые ладони на талии не отгоняют этот холод, который внезапно стал окутывать меня. Его невозможно ни с чем спутать. Еще нереальней отмахнуться от его источника. Все внутри замирает, ноги становятся похожими на каменные глыбы, которые трудно переставлять в такт музыки. И Лукас тоже почему-то останавливается, но я не понимаю почему, ведь стою спиной к подошедшему незнакомцу.

– Разрешите увести у вас спутницу? – Раздается голос рядом с нами. – Всего один танец и я отпущу ее обратно к вам. Обещаю.

Мой партнер напрягается и переводит взгляд на меня, будто уточняя, согласна ли я на это. Гребанный этикет. Гребанное элитное общество. Нельзя фыркнуть и отказать только потому, что тебе не сильно нравится новый кавалер. К тому же, труднее это сделать еще и потому, что хозяева дома до сих пор не сводят с тебя глаз.

– Все в порядке, я знаю его. – Подбадривающее улыбаюсь Лукасу и отпускаю его руку. – Добрый вечер, Кайл.

Музыка плавно сменяется, но остается в медленном ритме. Кайл галантно перехватывает мою ладонь и притягивает к себе, не оставляя между нами ни миллиметра свободного пространства. Едва могу подавить невесть откуда взявшуюся дрожь в теле. А еще появляется какое-то иное чувство, которое я пока не могу никак охарактеризовать. Оно зарождается как раз в том месте, где его рука соприкасается с моей кожей на пояснице. Минутой ранее я чувствовала себя вполне комфортно в своем платье, где спина была покрыта тонким слоем гипюра. Сейчас же ощущала себя голой в его руках. А еще незащищенной. Будто Кайл одним только взглядом своих синих глаз срывал с меня не только одежду, но и… Зажмурив глаза, встряхиваю головой, прогоняя все мысли. А когда распахиваю их обратно, вижу на его губах полуулыбку.

– Интересное совпадение, – сглатываю, но это ни капельки не делает мой голос менее хриплым.

– Что именно?

– То, что ты здесь. Не думала, что ты можешь быть как-то связан с танцами.

– Почему же? – Кайл наконец-то соизволил перевести на меня свой взгляд и я тут же жалею об этом. В них такой холод, что кожа самопроизвольно покрывается мурашками. – Хотя ты права. Сами танцы я рассматривал только в качестве хорошего повода для инвестиций и не более. Правда, сегодня меня заставили посмотреть на это с другого ракурса.

– Кто? – Задаю этот вопрос лишь для поддержания разговора. Пусть лучше хоть что-то говорит, чем ощущать это вязкое молчание.

– Ты. – Его ответ бьет наотмашь, заставляя меня дернуться в его руках.

Но Кайл лишь крепче сжимает меня в своих объятиях и продолжает медленно кружить в танце, не сбавляя ритма.

– До тебя это были просто движения. Один и тот же набор, который все выполняют с каменными лицами, словно заточенные под это роботы. Но не ты. Признаюсь, это зрелище впечатление. Я смотрел, как ты извиваешься в руках этого щенка и знаешь… где-то в глубине души я даже позавидовал ему. Кстати, раз уж мы встретились, то хотел бы тебя предупредить о том, что мы обязаны быть с тобой на ужине в следующую среду.

Поражаюсь тому, как он быстро меняет тему разговора. Признаюсь, его минутное откровение превращает мои мысли в кашу, а слова во рту в вязкую субстанцию. Проходит одна, две, три минуты пока я борюсь с наваждением. Это сложно, очень сложно. Будто я вдруг превратилась в муравья, попавшего в лапы к пауку, который мастерски опутывал меня паутиной. И та, в свою очередь, стальным канатом сдавливала меня по рукам и ногам.

– Вот оно как происходит, – качаю головой.

– Что именно?

– Охмурение женщин. Отвесил комплимент, заставил почувствовать такой единственной и желанной. Бросил пару жарких взглядов и прижал покрепче, чтобы потенциальная барышня почувствовала то, что может попасться к ней в руки. И как, это всегда срабатывает?

– Я думал, что на сто процентов, но, – Кайл щурится, – немного неприятно поражен.

– Дай угадаю, я тот единственный процент, который не поддается? – Хмыкаю в ответ. – Дерьмо случается, не расстраивайся. И по поводу ужина мне придется тебе тоже отказать.

– Как будущая наследница, – парень делает еще один оборот по залу, – ты обязана там быть. Это, во-первых.

– А во-вторых? – Теперь настал мой черед сузить глаза и недобро посмотреть на спутника.

– Не забывай, мы представлены парой…

– Бред, – фыркаю. – Не наигрались еще с отцом?

– Не перебивай меня, – голос становится холоднее, а захват ладони сильнее. Я даже немного кривлюсь от боли. – Я бы не хотел, чтобы кто-то распускал сплетни о том, что моя девушка вытворяет на званых ужинах. Держи свою репутацию на нужном уровне, дорогая.

– Вот когда стану твоей, тогда и ставь мне условия, – останавливаюсь на месте, – а пока, я уж как-то сама разберусь с репутаций и всем, что к этому прилагается. Дорогой.

– Это вызов? – Мелькает в его голосе удивление. – Тогда почту за честь.

– Только в твоих и отца мечтах, – парирую, – а теперь, будь добр, отпусти меня. Танец окончен, Кайл, всего доброго.

Что самое удивительное, он отпускает. Без лишних слов и без пререканий. Но в самодовольной улыбке, которую я увидела напоследок, читалось совершенно другое. Он дал мне иллюзорную свободу выбора и действий.