Бывший. Спорим, будешь моей? (СИ)

15

Давид

Я прекрасно знал ту, в которую был влюблён. Полная недоверия и страхов, ещё в детстве оставленная самыми важными людьми – родителями, Натали мало кому могла доверять. Я допустил серьёзную ошибку, когда сказал те самые неприятные слова, вернуть которые просто бы не смог.

Оставалось одно: в настоящем исправить ошибки прошлого.

И теперь, когда она стояла передо мной в обтягивающем платье, которое подчёркивало каждый изгиб её красивого тела, я только и мог, что рассматривать её изучающим взглядом.

От внимательных глаз Натали ничего не утаишь. Она замечает, как я на неё смотрю. Флиртует хитро, на грани фола, подстрекая меня увезти её в какой-нибудь отель и делать с ней всё, что мне вздумается.

Всё, что угодно, лишь бы не разговаривать.

Но я её раскусил, поэтому улыбаюсь так же, как и она мне:

– Сначала поедим и поговорим, а всё остальное после. Зря я, что ли, пригласил тебя в ресторан.

– Как скажешь, – пожимает она плечами, но я замечаю разочарование в её взгляде.

Мы усаживаемся за столик, и Натали внимательно осматривается по сторонам. Ресторан уже украшен в честь предстоящего праздника: Нового года. Стоит роскошная ёлка, повсюду мерцают разноцветные огни, в воздухе так и витает ожидание волшебства. День, когда сбываются мечты. Как жаль, что он только раз в году.

Официантка приносит меню, и, пока красавица выбирает, я любуюсь ей. Если раньше я тревожно всматривался в цену каждого блюда, то сейчас мне было откровенно плевать. Всё в мире для меня стало словно бесплатным. Теперь я умел зарабатывать, знал, как это сделать. Я не тревожился, не нервничал, просто расслабился и наслаждался жизнью.

Мы делаем заказ, и между нами повисает неловкая пауза. Мы оба пришли сюда поговорить, но вместо этого просто молчим. Неужели нам обоим страшно? Неужели мы оба понимаем, что после разговора всё изменится? И в какую сторону – решать только нам.

– Так о чём ты хотел поговорить? – у Натали смелости больше, чем у меня, и она задаёт этот вопрос.

– Прости, – начал я со столь простого и одновременно сложного слова. – Я залюбовался тобой. Эти два года прошли, как в тумане, я уже и не верил, что снова встречу тебя.

Натали хихикает, игриво поправляя прядь волос. Не мешаю ей, лишь завороженно наблюдаю за ней.

– И теперь ты потерял дар речи? – усмехается девушка. – Типичная речь пикаперов. Но, спасибо, мне это льстит.

Натали была бы не Натали, не оставь она столь едкую фразочку. Да, пожалуй, это одна из причин, почему я так серьёзно и безоговорочно в неё влюбился.

Тяжёлый вздох, и я всё-таки решился. Я прокручивал этот монолог в своей голове несколько месяцев, почти что два года. Пора его услышать той, кому он предназначался.

– Прости меня, – вновь начинаю с того же сложного и правильного слова. – Я был идиотом, – брови Натали от удивления плывут вверх, а я продолжаю: – Я должен был сразу поддержать тебя. Должен был восхититься тем, что у тебя получилось. Потому что ты нереальная. То, с какой лёгкостью у тебя получается всё, за что ты берёшься – это вызывает восхищение. Вместо того чтобы сказать тебе об этом, я испугался, – делаю глоток воды, – и Натали пользуется моим замешательством:

– Испугался чего?

– Быть недостаточным, – отвечаю с лёгкостью и не прячу ту боль, что испытывал тогда. – Я всегда хотел, что ты, будучи моей женой, ни в чём не нуждалась. В нашем провинциальном городке у меня только-только начало получаться зарабатывать.

– Мне казалось, что деньги для тебя – важнее, чем какие-то отношения со мной, – ещё один болезненный укол с её стороны.

Она честна передо мной, говорит то, что думает. Ужасно, что я заставил её думать именно так. Но и это была неоспоримая правда – я вёл себя именно так. Любая бы поверила, что деньги – главный приоритет.

– Это не так. Я хотел, чтобы у тебя было всё, что ты захочешь. И, если в родном городе я мог тебе всё это дать, то в столице – нет. Я просто не знал, получится у меня или нет. И эта неопределённость сводила меня с ума.

Её рука накрывает мою, и я вздрагиваю. Не был готов к такому проявлению чувств.

– Не нужно было всё тащить на себе. Мы были бы вместе, – такие проникновенные слова, от которых просто хочется плакать.

Еле сдерживаюсь. Нам приносят салаты, разрушая тем самым небольшую магию, что воцарилась между нами.

– Я понял это всё на следующий день. Тогда, когда хотел тебе всё это сказать – ты сбежала. Словно Золушка. Скажи мне честно, история Золушки тебя настолько вдохновила в детстве, что теперь при любом удобном случае ты пытаешься её пародировать? – разбавляю наш разговор шуткой, и Натали смеётся. – Ты забыла важную деталь – Золушка в конце выходит замуж за очаровательного Принца, а, значит, убегать бесполезно.

– Ну, мы же в реальной жизни, – официантка наливает нам лимонад – мы оба отказались от алкоголя, – то и необязательно, чтобы мы в итоге сошлись.

– Ты настолько этого не хочешь? – становлюсь серьёзным.

– Я… – она обрывается на полуфразе, и её глаза бегают по залу, – не знаю, – наконец, договаривает она. – Понимаешь, боль от твоих слов, от того, что ты тогда наговорил… она до сих пор очень сильная.

– Прости, – тяжело выдыхаю я. – Как у тебя не было примера отношений, где люди преодолевают трудности и ссоры вместе, – Натали морщится, я вновь напомнил ей, что она росла без родителей, – так и у меня был не самый лучший пример, – не могу удержаться от очередного тяжёлого вздоха.

Мне словно не хватает воздуха. Не хватает слов, чтобы сказать всё то, что у меня на душе.

– В каком смысле? – поддерживающе уточняет Натали.

– Я никому и никогда об этом не говорил… – начинаю я, но Натали испуганно меня перебивает:

– Если это настолько секрет, то… – и теперь моя очередь её прервать:

– Позволь мне сказать, – она замолкает, и я всё-таки решаюсь: – Мои родители часто ругались. Часто слышал не самые приятные слова от отца в сторону матери. И о разводе, и о разрыве отношений. После они закрывались и бурно мирились. Утром у нас снова была очень дружная семья. Видимо, я перетащил этот паттерн во взрослую жизнь, и за это ненавижу себя.

Натали молчит, но неожиданно вновь касается своей рукой моей. Она гладит меня, и я расслабляюсь, наслаждаясь её прикосновениями.

– Я ведь ещё в детстве понимал, как это неправильно, настолько токсично и вредно. Я постоянно боялся, что родители расстанутся, и я останусь один. Потом как-то забылось. Они ругались, я никак это не воспринимал. Вот и наша единственная ссора стала чем-то таким… неправильным и неприятным.

Мы оба молчали. Раздавленный своими мыслями, своими детскими травмами. То, с чем мы не смогли справиться. То, с чем нам пришлось столкнуться во взрослом возрасте. Мы тогда оба не справились. Наворотили делов, расстались, по сути, из-за огромнейшей глупости. Неужели у нас не было шанса всё вернуть?

Заиграла до боли знакомая музыка. Встрепенулся, услышав песню, под которую мы с ней когда-то танцевали. Она всегда ассоциировалась у меня с моей Натали.

– Может быть, потанцуем? – беру её руку в свою и предлагаю столь сумасшедший поступок.

– Это ведь ресторан… Здесь не танцуют… – в замешательстве отвечает она, чуть дёрнувшись.

– Когда тебя останавливали такие глупые правила?