Царевичи

40

Лев широко улыбался, многозначительно поглаживая свой набухший член ладонью. Я напоролась на потерянный взгляд Миши, и у меня все перевернулось в груди. Он выглядел абсолютно дезориентированным. Я знала – наш секс со Львом просто его убьет, и не могла этого допустить.

– Я не сделаю ничего, что может тебя огорчить, – прошептала, практически не размыкая губ.

Миша задумчиво кивнул. На его лице все еще отражалось беспокойство.

– Хочешь, я наполню твою сладкую киску своим ванильным кремом? М? – не унимался Лев.

– Она может к тебе притрагиваться. Ты к ней – нет, – вдруг хладнокровно произнес Миша.

Желваки на его скулах были напряжены, так же, как и сухожилия на мощной шее. Натянув штаны и нижнее белье, он приблизился и вытер мой обнаженный живот салфеткой. Только тут дошло, что я все-еще перед ними обнаженная, потная и перепачканная спермой. Ох. Поспешила натянуть платье.

Сделав глубокий вдох, я решила довести начатое до конца. Да, мне хотелось, чтобы он получил разрядку, и эта безумная игра закончилась. Я больше ничего не буду ему должна. А он мне. Клин клином.

Одной рукой сжав член бывшего парня у основания, пальцами второй небрежно забегала по нему. Столько раз уже это проделывала, однако сейчас ощущения притупились. Чисто механическое действо. С губ Льва сорвался полустон-полухрип.

– Да, малышка, ты знаешь, как я люблю… – выдохнул он, стиснув зубы.

Я знала, Лев на грани, поэтому лишь усилила скорость трения, опасаясь смотреть ему в глаза. Хотелось скорее все это закончить. Сегодня мы и так перешли черту. Наконец, член парня с содроганием взорвался в моей ладони. Выкрикнув грязное ругательство, он запрокинул голову, шумно втянув воздух.

– Предлагаю продолжить в спальне. Миха, ты как? – вытерев себя салфеткой, Лев натянул штаны, многозначительно выгнув бровь.

– Тебе бы не мешало проспаться, братишка! – холодно парировал Миша.

– Вика, пойдём, пора спать… – внезапно Лев сжал мое запястье.

– Я никуда с тобой не пойду. Разве ты не понял? Все кончено…

Я часто-часто моргала, вырвавшись из его захвата. Алкогольное опьянение потихоньку отпускало. Ему на смену пришел озноб – я тряслась, как осиновый лист на ветру, мечтая скорее скрыться со всех радаров.

– Вика, ничего страшного не случилось. Это глупая карточная игра. Не изводи себя. Все хорошо. Ведь так, Мих? – Лев беспечно улыбался.

Да что он несет? Неужели не понимает?

– Все пиздецки плохо, бро, – произнёс Миша из-под хмуро сведённых бровей.

– Тебе не понравилась моя девочка? – выдал Лев с издевкой.

Близнец поднял голову, смерив брата таким ледяным взглядом, будто безмолвно вызывает на дуэль. Я застыла в центре комнаты, понятия не имея, как остановить надвигавшийся ураган. В том, что он скоро разразится, сомнений не осталось.

– Напротив. Мне слишком сильно понравилось заниматься с Вики любовью. Как и ей со мной. Не надоело быть третьим лишним?

– Мстишь за то, что было с Агатой? Вы начали гулять, а потом на какой-то пьянке она «случайно»… – Лев сделал пальцами кавычки в воздухе, – спутала тебя со мной! Но ты не выглядел слишком расстроенным, когда мы несколько месяцев делили одну девчонку! Кончай вести себя, как влюбленный слюнтяй! – его глаза покраснели, а между бровей выступила испарина.

Миша закусил губу с такой силой, что на ней выступила кровь. Я не хотела смотреть на него, но после всего произошедшего казалось, он был повсюду.

Я потянулась к стакану, чтобы налить воды, однако, взяв его, вдруг поняла, как сильно дрожат руки. Стакан выскользнул и разбился. Присев на корточки, я принялась поспешно собирать осколки.

– Агата не имеет к этому никакого отношения… Наше трио можно списать на ошибки молодости. Сейчас все изменилось. Я изменился. Меня больше не заводит подобная херня. Когда ты уже угомонишься, брат?

– Ну заплачь еще! – Лев хмыкнул, вновь протягивая мне руку. – Вика, мы ведь можем иногда приглашать этого слюнтяя в нашу спальню? Чисто по-братски? М-м?

Господи, как же больно…

Он так спокойно об этом говорит, будто я какая-то дешевая шлюха. Подстилка, которой можно делиться. А ведь еще недавно я планировала связать с этим мужчиной жизнь.

Соглашаясь на секс с Мишей, я прекрасно осознавала, что нашим отношениям со Львом конец. И я знала, что это будет всего одна неправильная безумная ночь, и как только Шаха поймают, наши дорожки с братьями навсегда разойдутся.

Жалела ли я?

Отнюдь.

Наш роман со Львом довольно быстро вышел из-под контроля. Было в нем нечто нездоровое. Сама не могла объяснить почему, но с первой нашей встречи я чувствовала какой-то подвох. Эти отношения не могли закончиться по-людски. Только так: на коленях у его брата. Прямо у него перед глазами.

Я окончательно опустилась, возродившись лишь в горячих объятиях Миши. Такие чувства – как чума. Только выжигая напалмом можно очиститься. Или…

Оба брата проросли внутрь меня как многолетники, пустили корни, обвивая внутренности молодыми побегами. Лев стал моим первым, подчинив себе невинное тело. А Миша… Именно с ним я поняла, что происходит, когда амур стреляет бронебойными патронами прямо в сердце.

– Вика, если хочешь, можешь иногда с ним трахаться. Я не против, – грудная клетка Льва затряслась от жуткого надрывного смеха.

Больно. Как же все это адски больно…

Обескураженно покачав головой, я поспешила к выходу, забыв обо всех запретах. Хотелось сбежать, скрыться, спрятаться не только от всего мира, но и от этих двоих.

– Куда пошла? – окликнул меня грубый голос бывшего парня. Лев в два счета преградил мне дорогу. – Кончай строить из себя недотрогу! Я же сказал, все в порядке. Случившееся никак не повлияет…

– Хватит! Хватит говорить чушь! – толкнула его в грудь. – Наши отношения закончены! После всего, что ты делал…

Его снисходительный смех резанул по живому.

– Ты совокуплялась с моим братцем у меня на глазах, и я ещё виноват?!

– Все конечно, Лев! Просто дай мне уйти…

– Ты в него втюрилась? Ответить? – он грубо сжал мое запястье. – Ответь мне, Вика?!

Я не могла говорить от слез, подступающих к глазам.

– Отпусти ее, Лев. Пошли подышим воздухом… – Миша встал между нами, глядя на брата ожесточенно.

– Вика, скажи, ты влюбилась в моего брата? – Лев продолжал стоять над душой.

– Хватит.

– Скажи!

– Лев, пойдем… – Миша потянул его за локоть.

Лицо близнеца перекосило от гнева. Казалось, еще немного, и он набросится на брата с кулаками.

– Ты влюбилась в него? Тебе понравилось с ним трахаться? СКАЖИ-И!

– Хватит… Хватит… Хватит… – я зажала уши, чтобы только не слышать его жуткий смех.

– Отвечай!

Миша тянул Льва к выходу, однако тот упирался, продолжая кричать мне в лицо.

– СКАЖИ, ТЫ ЛЮБИШЬ МОЕГО БРАТА?! ТЕБЕ ПОНРАВИЛОСЬ С НИМ ТРАХАТЬСЯ?!

– Хватит… – меня всю трясло от рыданий.

– ТЫ ВСЕ ЕЩЕ МОЯ ДЕВУШКА И СЕГОДНЯ БУДЕШЬ ТРАХАТЬСЯ СО МНОЙ!

Не выдержав, я залепила Льву звонкую пощечину.

Миг он потирал покрасневшую щеку, будто не веря, что я действительно это сделала. Его лицо как-то резко побелело, а зрачки расширились, в них промелькнуло такое…

Я попятилась, но все произошло стремительно…

Вскрикнув, я зажмурилась, открыв глаза уже на середине комнаты. Рот наполнился кровью, а глаза слезами. Мой Лёва отбросил меня к противоположной стене с такой силой, что, вполне возможно, я получила сотрясение мозга. Или что похуже…

Несколько секунд Миша потрясенно переводил взгляд с меня на брата и обратно, а затем повалил его на пол, обрушившись с пулеметной очередью четких ударов в лицо. Лев не сопротивлялся, катаясь по полу с безумным хохотом…

Наконец, оторвавшись от него, Миша кинулся ко мне.

– Вики… – шептал, дрожащими побелевшими губами.

Но я не могла говорить. Мычала, глотая слезы обиды и боли, со страхом глядя на Льва, будто передо мной особо опасный преступник. Маньяк. Душегуб. И рецидивист в одном лице.

На какое-то время комнату наполнила кладбищенская тишина. Я понимала, что больше не смогу находиться с ним в одном доме. Один удар перечеркнул все.

– Я ударил Вику… – произнес Лев бесцветно. – Я ее ударил… – его глаза наполнились слезами. Зарывшись пальцами в растрепанные темные волосы, он заскулил. – Прости меня… Прости-и… Я готов отрубить себе руки. Я… я…

Внезапно Лев превратился в разъяренного хищника: во льва. Он словно с цепи сорвался, круша все вокруг: стол, стулья, посуду…

Благо Миша сидел рядом, сжимая меня в объятиях. Наконец, его брат успокоился и смерил нас странным взглядом. Было в нем нечто такое… теплое и дикое одновременно. Смесь ненависти и любви. Каких-то невысказанных душераздирающих эмоций.

– Я вас люблю, – прохрипел он, широко улыбаясь.

А потом ушел.

Миша отнес меня в спальню. Он осмотрел мое тело на предмет увечий. Я не сопротивлялась. Просто молча лежала, прикрыв глаза. Силы покинули. Мысли испарились. Я уже не могла плакать. Не могла говорить. Осталась моя слабая никчемная оболочка. Даже после ночи у людей Шаха не чувствовала себя так плохо, как сейчас.

Вопреки моим ожиданиям, всплыть не удалось. Я все еще барахталась на самом дне… Не произнеся ни слова, Миша улегся рядом и крепко меня обнял. Его объятия подействовали как снотворное. Вскоре я отключилась. Судя по всему, до утра.

Проснулась от безумного страшного рева…

С перекошенным от боли лицом Миша стоял посреди комнаты, судорожно открывая и закрывая рот. Он пытался мне что-то сказать… Но я и так уже все поняла…

– Нет… Нет… – шептала, пытаясь сглотнуть огромный ком в горле. – Нет… этого не может быть… Миш-а-а… – перед глазами все расплывалось от потоков слез.

– Ночью он сам поехал к Шаху. И героически погиб.