Частная школа с секретом

Глава 13

— Я дома! — крикнула Вика с порога.

Никто не откликнулся. Ну и отлично. Сейчас она совсем не готова отчитываться, что и как. Затащила чемодан в комнату, устало свалилась на кровать. Лежать бы так вечность, смотреть в потолок и ничего не чувствовать. Вот все время она влипнет во что-нибудь такое, отчего потом больно и хоть волком вой. В этот раз делиться всеми подробностями не хотелось даже с сестрой. Она скажет, мол, была права насчет Орлова и предупреждала заранее. А Вика и сама прекрасно все понимала. С самого начала. С самой первой ночи. И до последнего думала, что сможет относиться проще к сложившейся ситуации. Секс — и никаких обязательств. Не смогла. И дико злилась на себя за эту слабость.

Вечером, когда все были дома, стало немного легче. Она пока не рассказала, что уволилась. Решила, еще будет время.

А когда они сидели вдвоем у Вики в комнате, Машка пристала с расспросами.

— Вижу по тебе, случилось что-то. Давай, рассказывай. Директор тебя отшил, что ли?

— Нет. Я его. Прошу, давай не сейчас. Пожалуйста.

— Ладно.

На удивление легко сдалась сестра. И Вика поняла, что той самой не терпится поведать о важных новостях.

— Угадай, кого я встретила на днях? — радостно спросила она и тут же, не дожидаясь, ответила сама: — Сашку!

— Подробней? Кто такой, я его знаю?

— Ну конечно знаешь! Сашка! Красновский! Сосед наш по даче! Кукуруза, речка… Ну, вспомнила?

Нет. Стало тяжело дышать. Это какой-то кошмар. Таких совпадений просто быть не должно. Да еще сейчас. Столько лет даже случайно не встретиться, а тут за последний месяц и его сын там, где она работает, и с Машкой столкнулся. Под ложечкой неприятно засосало. Зачем ему ее сестра?

— И как он поживает? — через силу спросила Вика.

— Отлично. У него сеть шиномонтажа вроде. Не особо в этом понимаю. Раскрутился, короче. Пригласил встретиться. Номер мой записал. Вроде разводится.

Вике стало плохо. Этого еще не хватало.

— А ты что?

— Господи, Вика, ты чего побелела так? Не с маньяком же я на свидание собралась. Вдруг выгорит что. Он мне еще в детстве нравился.

— Значит, согласилась, — уже сама себе пробубнила Вика.

— Ну тебя! — Машка обиженно поджала губы. — Сама там с начальством крутит романы, а мне уже со старым знакомым нельзя. И когда это ты стала такой правильной!?

Не становилась она правильной. Вика попыталась оправдаться, но ничего не получилось. Даже переварить эту информацию было тяжело. Маша и Красновский. Гадость какая. А если они еще и поженятся, что это будет?

Боже! Ведь Маша про них ничего не знает! Она тогда в больнице лежала. Надо рассказать! Но как? Вике казалось, что жизнь стала похожа на мыльную оперу. Это только там могут происходить такие нелепые встречи и совпадения. Сбежала от одного кошмара и тут же попала в другой.

— У него сын. Кстати, в твоей школе учится.

— Ты ему рассказала про меня? Ну, про мою работу там?

— Да, а что, секрет большой? Не волнуйся. Он еле вспомнил тебя.

Вика горько усмехнулась. Еле вспомнил. Ей бы так. Никогда не помнить ни его, ни то, что между ними было.

— Всё, я спать. Завтра поговорим. А то, смотрю, сегодня ты действительно не в настроении.

Маша недовольная вышла из комнаты. Всю ночь Вика не могла заснуть. Ворочалась с боку на бок, мысленно прокручивала предстоящий разговор с сестрой. Мучал страх. Не поймет. Не поверит. Но не рассказать нельзя. Лезть в ее личную жизнь она не будет, пусть та сама решает.

— То, что ты сейчас сказала… Сейчас… Это правда?

Маша встряхнула сестру за плечи. Утро началось с откровений. Неожиданных и неприятных.

— Да, он меня изнасиловал. Неужели думаешь, я придумала это?

— Боже мой! Вика! Как так? И ты столько лет молчала?! Но почему? Почему я ничего не знаю?

Вика усиленно смахивала полившиеся рекой слезы. Разговаривать на эту тему ей не хотелось, но уже никуда не денешься.

— А что толку было говорить? — всхлипнула она. — Я ведь сама была виновата.

— Что значит сама? Не понимаю…

Маша сунула ей в руки маленькое полотенце, развела руками, мол, платка нету.

— А то и значит! Чего я ожидала, когда приглашала его в гости? Что выпьем чайку, поболтаем и разойдемся? Это мне хотелось романтики и нежности, а ему просто потра**ться! Понимаешь? И мой ответ «нет» только усилил это желание.

Громко высморкавшись в полотенце, Вика отрешенно уставилась в стену. Какая разница теперь, что случилось десять лет назад? Прошлого не вернуть, не исправить.

— Надо было заявить на этого козла! — Маша в ужасе уставилась на сестру, сама еле сдерживая слезы.

— А толку? Доказывать потом, что не сама вешалась на него?

— Но ты была несовершеннолетней!

— И что! Да и зачем, говорю же, сама виновата. Проехали, пожалуйста.

— И все равно не понимаю, почему не поделилась? Ты, которая даже про… про анальный секс рассказала мне! Зачем в себе держала, глупая?

— Мы с тобой тогда совсем не были любящими сестрами, забыла? Да и не хотела нравоучения слушать, ты бы еще маме выболтала. И понеслось бы тогда. А потом и смысла уже рассказывать не было. До вчерашнего дня.

Маша стиснула сестру в объятиях, совершенно ошарашенная услышанным.

Вика вывернулась, высморкалась еще раз. Какая же она была дура. Жаль, нельзя вернуться назад, прожить все по-другому. Заслужила, значит.

Перед глазами предстали картинки того самого вечера. Как одним движением он завалил ее на пол, стал стаскивать одежду, как на попытки сопротивления ударил со всей дури кулаком рядом с головой и зло ухмыльнулся, видя ее страх.

И представить не могла, какой слабой и беспомощной можно оказаться всего за секунду. Вот ты только кокетничаешь, играешь в соблазнение, а вот ты уже жертва в слезах, молящая о пощаде. А она молила, и угрожала, и давила на жалость, но он только жадно скалился, продолжая свое дело.

Потащил на кровать, грубо швырнул на спину. В какой-то момент Вика поняла всю безысходность своего положения, и тело вмиг сковало холодными цепями бесчувственности. Потом она решит, что с этим делать, потом будет зализывать раны и заниматься самобичеванием. А сейчас она лишь кукла, голая, униженная вещь, с зареванным лицом и разметавшимися по подушке волосами. Кукла, разрывающаяся от боли под натиском огромного члена, вонзающегося в сухую, девственную плоть. Может, он и не был таким большим, но на тот момент Вике казалось, что её разорвет пополам. Причем разорвет не только тело, но и душу.

— Прекрати реветь, — прорычал Александр, — и расслабься, ты слишком сухая.

Но она не могла, не могла даже слова произнести. Просто лежала и ждала, когда ему надоест, когда он насытиться этим мерзким подобием секса.

Недовольный, он, наконец, скатился с ее окаменевшего тела. Выругался, злясь, что так и не смог кончить. Натянул штаны.

— Надеюсь, в следующий раз ты будешь более сговорчивой, — бросил он, уходя.

Оставшись одна, Вика прекратила плакать. На автопилоте убрала запачканное кровью постельное белье, пошла в душ. И все произошедшее будто начало тонуть, прятаться глубоко-глубоко в подсознание.

Да, ее радужный, еще по-детски наивный мир разлетелся на куски, но она сумела собрать его по частям, по крупицам, пусть не идеально, но все же. Сумела не замкнуться в себе, не стать затворницей собственной боли и страхов. Не забыла, но научилась жить с этим.

— Не волнуйся, — Маша снова обняла сестру. — И близко он к нам не подойдет. Может, уволишься?

— Все не так ужасно. В конце концов, не маньяк же он. Да и почему я должна увольняться? К тому же даже не появлялся в школе ни разу. Не хотела я портить ваши отношения, прости.

— Да ты что, дурочка! Правильно все! Зачем мне эта козлина нужна. Небось, и не разводится. Просто на секс развести хотел. Или мы неправильные, или мужики вокруг одно г… не пойму. Давай вытирай слезы, я сейчас чай заварю или покрепче что будем?

Вика улыбнулась сквозь слезы.

— Покрепче.