Глава 6 Фрейдистская пещера

Два человека вытащили меня из самолёта с мешком на голове.

Во всяком случае, они выглядели людьми перед тем, как надеть на меня мешок.

Странно, они пахли людьми, но может быть, я сильнее замечала свои чувства видящей, когда меня лишили физического и экстрасенсорного зрения. В любом случае, Брик для меня пахнул иначе, хотя до сих пор я не замечала этой разницы.

Его запах был необычно более сладким, но в то же время более мускатным, как будто он каждую ночь купался в корице и одеколоне с очень мужским запахом.

К сожалению, мои обострившиеся органы чувств не принесли мне никакого прока.

Я чувствовала запах утомления от самолёта. Крик двигателей заглушал все остальные звуки. У меня определённо сложилось ощущение, что это был небольшой аэропорт, а не коммерческий. Но эта деталь не очень-то помогала, учитывая, что я не имела представления даже о том, на каком континенте нахожусь.

Было холодно. Мороз не пробирал до костей, но я задрожала, когда на меня дунул ветер, проникая под мой пиджак и блузку, словно на мне вообще ничего не было надето. Воздух казался влажным, со слабым ароматом растительности, как будто по дороге сюда ветер пролетал над полем. Это все равно оставляло массу вариантов, особенно потому что я не знала, сколько времени провела на том самолёте.

Канада. Аляска. Европа.

Черт, да если на то пошло, мы могли находиться и в Китае.

Я постаралась услышать речь, прислушаться к акцентам, языку.

Однако я вообще не слышала разговоров, пока они не запихали меня на заднее сиденье машины. Брик сел рядом со мной. Парень в наручниках и с татуировкой меча сел по другую сторону от меня, если верить звуку бряцанья его цепей. Я все ещё не видела и не чуяла других вампиров, за исключением самого Брика и его вампирской подружки.

Я все ещё пыталась принюхаться к воздуху, прислушаться. Я не получила особых результатов. Тот растительный запах и вкус. Несколько трелей птиц, но я не знаю птиц достаточно хорошо, чтобы их идентифицировать. Я не слышала коров или другого домашнего скота. Я также не ощущала их запаха.

На машине мы ехали не так долго, что опять навело меня на мысль, что это должна быть частная взлётно-посадочная полоса, скорее всего, используемая исключительно небольшой группой людей.

Когда я в этот раз выбралась из машины, Брик держал меня за руку.

Я слышала, как он разговаривает с несколькими другими людьми, говорит им привести закованного человека.

Затем, используя совершенно иной тон, он заговорил непосредственно с Лилой. Его слова прозвучали такими мягкими, такими полными заверения и любви, что я вздрогнула.

— Идём со мной, моя дорогая. Я привёл эту милую леди, чтобы она поговорила с тобой.

Я постаралась подавить фырканье, но не очень-то преуспела. Если Брик это слышал, то не отреагировал и не переключил внимание с девушки-вампира позади меня.

— Идём, дорогая… пожалуйста. Возьми мою руку. Я знаю, тебе нравится смотреть на деревья, но я полностью приготовил для вас двоих особенное место, чтобы вы смогли поговорить. Там намного теплее и безопаснее, и никто вас не потревожит. Потом мы сможем выйти на улицу и посмотреть на деревья, любовь моя.

И вновь его голос содержал так много нежности, что это заставило меня содрогнуться.

Видимо, он относился к тем людям, которые могли разделять своё сознание и эмоции до крайне пугающей степени.

Или же он просто не воспринимал не-вампиров как разумных существ.

Я вздрогнула, когда он крепче стиснул мою руку и начал твёрдо вести меня по гравийной подъездной дорожке. Я все ещё ничего не видела через чёрный мешок, но он спокойно говорил мне, когда будет ступенька, где эта ступенька, и насколько она высокая.

Вскоре мы оказались внутри здания. Мои каблуки создавали громкое эхо, стуча по, казалось, каменному полу под ужасным количеством пространства. Отсутствие ковра. Большой вход. Однако эхо отдавалось с высоты, так что я предположила, что проход должен быть меблирован. С такой акустикой это могла быть даже церковь.

Прежде чем я сумела получше изучить пространство, он направил меня влево, затем по узкому коридору. Эхо стихло, как только я почувствовала под ногами ковёр. По этому сегменту мы шли недолго. Брик открыл тяжёлую по звуку дверь, затем повёл меня по длинному лестничному пролёту. Ковра на ступенях не было; они вновь казались каменными или цементными.

Брику пришлось уговаривать Лилу последовать за нами.

— Все хорошо, дорогая. Никаких докторов… здесь никаких докторов, обещаю… внизу безопаснее. Обещаю…

«Безопаснее, как же, — пробормотал мой разум. — Хотя может и безопасно. Для неё».

Чувствуя, как каменеет мой подбородок, я не озвучила эту мысль вслух.

Мы добрались до низа спустя, казалось, нетипично большое количество ступеней безо всяких пролётов, так что не было возможности сосчитать этажи. Я услышала скрип двери, показавшийся мне металлическим, затем меня завели в более тёплую комнату.

Я услышала потрескивание огня.

Затем мешок с моей головы резко содрали.

Я осознала, что оглядываю комнату, которая оказалась комфортной, как Брик и обещал Лиле, если это вообще возможно в готическом стиле. Прямо передо мной стоял диван в стиле модерн из чёрного крашеного дерева и с зелёной как лес обивкой. С обеих сторон его обрамляли такие же кресла. Все они были развёрнуты к каменному камину, достаточно огромному, чтобы зажарить свинью… или, возможно, человека.

Над камином висел длинный, прекрасно выкованный меч с рукоятью-крестом.

На почерневшем полене потрескивало пламя. Темные ковры с викторианскими цветочными узорами покрывали каменный пол, включая пространство перед очагом. Картины на стенах относились к XIX веку и в основном являлись портретами. Некоторые выглядели смутно знакомыми.

Окон здесь не было.

Я повернулась к двери, когда вошли два человека. Я предположила их расу по глазам и гадала, были ли они теми же, кто вытаскивал меня с самолёта. Они наполовину вели, наполовину тащили мужчину с грязно-светлыми волосами. Добравшись до стены, они бесцеремонно бросили его на пол, где быстро приковали его цепи к огромному железному кольцу в стене, напоминавшему предмет из средневековой темницы.

У него тоже был мешок на голове. С него мешок не сняли.

Я осознала, что они, должно быть, накачали его чем-то, судя по тому, как вяло он двигался, когда они его привели. Теперь, обмякнув в углу, он не шевелился вовсе.

Я повернулась к Брику, который гостеприимным жестом показал на зелёный как лес диван и два кресла с высокими спинками.

— Это сгодится? — отрешённо спросил он, скользнув взглядом по комнате в целом. — Она показалась подходяще… фрейдистской.

Когда я не ответила, он сверился с часами.

Лила уже брела к дивану, двигаясь, как ребёнок-лунатик. Я смотрела, как она аккуратно садится, затем слегка подпрыгивает, словно пружины и ткань её восхитили. Она не улыбалась, поглаживая зелёное бархатное покрывало.

— Ну? — спросил Брик открыто нетерпеливым голосом. — Возможно, я неясно выразился по поводу того, как мало у нас времени, Мириам… или что случится, если ваш муж прервёт нас прежде, чем вы закончите для меня это задание. Я думал, что да. Ясно выразился, в смысле. И неоднократно.

Я взглянула в эти красные глаза, это красивое лицо, обрамлённое каштановыми волосами до плеч. Впервые я заметила, что он выглядит молодо. Даже моложе Блэка, ближе к двадцати с чем-то годам, нежели к тридцати. Однако что-то в его энергии, или, может, в выражениях его лица, заставляло его казаться намного старше.

Старше меня. Старше Блэка. Даже старше моего дяди Чарльза.

Заставив разум вернуться к насущному вопросу, я выдохнула, проводя пальцами по своим длинным прямым черным волосам.

— Чего ты от меня ожидаешь, Брик? Ты же не можешь думать, что я излечу её несколькими экстрасенсорными сканированиями и щелчком пальцев?

— Скажите мне, что с ней не так, — в его голосе с акцентом зазвучала открытая злость. — Я сделаю остальное. Дайте мне диагноз… настоящий… и я оставлю вас в покое.

Я нахмурилась, глядя на девушку на диване, затем вздохнула.

— Окей, — сказала я. — Какой она была прежде?

Брик положил руки на бедра, сверкнув серебряными кольцами, которые он носил почти на всех пальцах, за исключением некоторых.

— Она была другой, — сказал он после паузы. — Она была… — он почти беспомощно махнул в сторону женщины в платье цвета индиго, затем выдохнул почти с рычанием.

— Честно? Она больше походила на вас, доктор Фокс, — он нахмурился, слегка поворачиваясь ко мне лицом. — Она была бойцом. Увлечённой. Влюблённой в своё дело. Прекрасно живой… свирепой, когда это необходимо. Она была моим сердцем, доктор Фокс. А я не говорю таких вещей впустую.

Его красные глаза сверлили меня, как будто бросая вызов поднять его слова на смех.

— О, и ещё? — произнёс он более холодно. — Она говорила.

Я кивнула, переключая внимание обратно на неё.

— Она вообще не говорила? — спросила я. — С тех пор, как ты её вернул?

— Пока бодрствовала, не говорила.

Я испытывала искушение отпустить шуточку про гробы, но не стала этого делать.

— Она говорит во сне? — уточнила я.

— Она кричит во сне, — сказал он, переводя на меня очередной ровный взгляд спокойных глаз. — У неё кошмары, доктор Фокс. Каждую ночь. Ужасающие сны, полагаю, так можно сказать. Они весьма… тревожат.

Я вспомнила, как Блэк рядом со мной просыпался весь в поту, хватая меня иногда так сильно, что оставлял синяки, и меня омыла волна неконтролируемой ярости.

В этот раз я наградила вампира убийственным взглядом в ответ.

— И? — холодно произнесла я. — Может, это карма, Брик. Никогда не задумывался об этом?

Его красные глаза сделались темнее, более близкими к цвету крови, когда он уставился на меня.

— Скажите мне, что с ней не так, и я отпущу вас, Мириам. Все остальное, что вы здесь делаете, включая пустую трату времени на оскорбления в мой адрес, не даст никому из нас того, что мы сильнее всего желаем.

Я прикусила губу, заставляя признать его слова.

Вновь посмотрев на Лилу, я оценила её детское поведение, обдумывая это клинической частью своего разума. Взрослые, которые впадали в психологический аффект ребёнка, практически всегда делали это в результате тяжёлой травмы. Пока я размышляла над этим, она болтала ногами, глядя на меня широко раскрытыми, как будто стеклянными красноватыми глазами, почти как двенадцатилетняя.

Это должна быть тяжёлая травма, если слова Брика были правдой.

Или повреждение мозга, возможно. Это хотел знать Брик? Была ли травма психологической или физической? Почему не сделать ей МРТ?

Затем другая мысль: сработает ли МРТ на вампире?

— Они извлекали яд из её клыков? — спросила я, проясняя то, что Блэк рассказывал мне об омерзительных экспериментах лаборатории. — Они использовали её, чтобы попытаться обратить людей в вампиров, верно?

Брик наградил меня жёстким взглядом.

— Они делали там не только это, доктор Фокс.

Мои брови приподнялись. Для меня это оказалось новостью.

— О? Что ещё они там делали?

Его голос зазвучал холоднее.

— Они также пытались обратить вампиров в людей, — он поправил воротник рубашки поверх пиджака, и его подбородок напрягся, когда Брик посмотрел на Лилу. — Моей дорогой Лилит ужасно не повезло оказаться во второй группе, доктор. Они… изменили её в какой-то мере. Вот почему ваш вид может её прочесть, полагаю. Для видящего вообще ощущать её разум должно быть… по-другому, в некотором роде. Не так, как прежде.

— По-другому в сравнении с чем? — спросила я.

Он наградил меня очередным смертоносным взглядом.

— В сравнении с вампиром.

— Как вы вообще это выяснили? — спросила я. — Про видящих, имею в виду.

Он нахмурился, выдыхая и сверкая красными глазами.

— У нас есть несколько из вашего вида, которых мы время от времени можем нанять для необычной работы, — видя, как мои брови взлетели вверх, он вскинул руку. — И ещё я почувствовал это в ней. Я почувствовал отличие в её крови, когда пил из неё. Я ощущал вкус этого отличия, так что знаю, что не вообразил это себе.

Я снова уставилась на него.

— Ты пил из неё? Из другого вампира?

— Чтобы выяснить, что случилось с ней… да, пил. Более того, неоднократно.

— И что ты выяснил?

— Я сказал вам, что выяснил, Мириам, — сказал он, и его новоорлеанский акцент зазвучал жёстче, злее. — Они пытались сделать мою дорогую девочку человеком. Они давали ей препараты… какой-то генетический вирус. Они делали переливания крови и морили её голодом. Затем, когда от неё остались кожа да кости, они применили к ней ужасные физические пытки, чтобы заставить её возненавидеть собственную природу и страшиться её. Они едва не убили мою возлюбленную девочку, и все ради того, чтобы попытаться лишить её истинной жизни…!

Я слегка вздрогнула от интенсивности его тона, затем прикусила щеку изнутри. Не давая своей реакции отразиться в голосе, я нейтрально произнесла:

— Ты сказал, что нанимаешь видящих?

— Это не важно, Мириам.

— Это важно для меня…

— …Тогда позвольте прояснить, — перебил он. — Я не собираюсь обсуждать с вами этот вопрос, Мириам, — он наградил меня очередным жёстким взглядом. — Приступайте к работе, доктор. Часы, как говорится, тикают. Для вас ещё сильнее, чем для меня.

Его голос ясно дал понять, что разговор окончен.

И все же несколько секунд я с трудом сохраняла молчание.

Заставив себя отвести взгляд от него, я вместо этого посмотрела на Лилу. Я верила, что он убьёт меня, если я не сделаю, как сказано. Вопреки тому, что он был садистом, кажется, Брик действительно заботился об этой вампирше. Эта часть не казалась позёрством; она ощущалась реальной.

Блэк сказал мне остаться в живых и сделать все, что необходимо ради выживания.

Он также сказал мне дать Брику все, что он хочет.

Так что именно это я и намеревалась сделать.

Загрузка...