Чертовка

На следующий день

Паша решил отвезти меня в небольшую деревушку соседнего региона. Там жила его бабушка и в детстве он гостил у нее каждое лето.

Бывший уверен, что там меня никто не найдет и я спокойно смогу переждать там какое-то время.

Хотя с цивилизацией в деревне беда – вода из колодца, отопление печное, а ближайший магазин за пятьдесят километров.

– Ты уверен, что это хорошая идея? Может, поискать что-то другое? Я же там с ума сойду, – сомневаюсь я.

Шейх, мордовороты, гарем, казнь… Все это ужасно. Но умереть от голода и тоски в глухой деревне мне я жаждала еще меньше.

– Дарюш, я все продумал. Деревня не совсем глухая. Кроме тебя там человек десять. Магазин далеко, да… Но я договорился насчет машины. У тебя будет собственный внедорожник и ты сможешь ездить за продуктами, когда захочешь. Телефон-автомат в паре километров от твоего дома. Будешь звонить мне, если что-то срочное. Ну, или соскучишься и захочешь позвать меня в гости, – уверенно парирует бывший.

– А ничего, что у меня прав нет? – нервно сглатываю я.

– Ради бога… Кому в этой глуши твои права нужны? Там гаишников и в помине нет. Ты же водить умеешь? – у Пашки на все был готовый железобетонный аргумент.

– Вроде, да, – мямлю я, вспоминая пару уроков, которые он давал мне несколько лет назад. – А если машина сломается?

– Слушай, подруга, без паники. Рядом с тобой живет Михалыч. Мужик хозяйственный, на все руки мастер. Обращайся к нему… Он поможет, – улыбнулся он. – Кстати, он не женат. Ну, это так… на случай, если совсем оголодаешь, – гоготнул Пашка, стрельнув в меня плутовским взглядом.

Это вряд ли…

Крутить романы в мои планы не входило. Пересижу там пока все не уляжется и вернусь. Но сомневаюсь, что смогу потом сниматься в кино – светить свое лицо на экране слишком рискованно.

Сходила, называется, на кастинг…

Пашка тряс меня по местным ухабам. По дороге я несколько раз умудрилась поспать. В последнее время меня вырубало при первой возможности. Наверное, организм так реагирует на стресс…

– Просыпайся, Дарюха, приехали! – весело рапортует приятель, останавливаясь рядом с покосившейся избой. Ошарашенно смотрю по сторонам – кругом запустение. Сад заросший, забор сгнил, рядом какая-то будка в человеческий рост.

– Это то, что я думаю? – выдавливаю я из себя, показывая на чудо-строение.

Не хватает только таблички М и Ж…

– Да, удобства здесь во дворе… Забыл предупредить. Но ты можешь поставить в доме ведро, ходить в него, а потом выносить, – на серьезных щах отвечает бывший.

Вот, черт…

Со вздохом открываю багажник и выгружаю свои вещи.

Годовые запасы.

Чего только там нет. Еда, бытовая химия, одежда, лекарства, канистры с бензином, свечи, спички, сигареты…

Сигареты? Я же, вроде, не курю.

– На всякий случай. Если вдруг переживать начнешь и захочешь нервы успокоить, – улыбнулся он, перехватив мой изумленный взгляд.

Лучше бы мини-бар прихватил. А то, кажется, от такой жизни я захочу приобщиться к алкоголю…

– Пенное, шипучее, полусладкое тоже имеется, – гоготал приятель.

Я что, громко думаю?

Ладно, хватит этой лирики. На улице темнеет, надо успеть вещи занести и печь растопить.

– А электричество в доме есть? – догадалась поинтересоваться я. Если света нет, то я здесь не останусь.

Достаю новенький смартфон…

Нет сети.

Черт, только не это!

– Раньше было электричество, а сейчас не знаю. После того как бабушка умерла, я сюда не ездил, – “успокоил” меня бывший, пытаясь открыть дверь.

– Все! Открыл!, – ликует он.

Захожу в старую избу. Внутри темно, в нос ударяет запах сырости. Надо проветрить все и печь протопить.

Каждое движение сопровождается скрипом пола. Все отсырело, прохудилось. Я слышала, что, когда в доме перестают жить, он рассыпается буквально на глазах. Изба Пашкиной бабушки не стала исключением.

Бывший шарит руками по стенке и находит выключатель. О чудо – электричество есть.