Чистокровная ведьма

11. Совет

Канун Самхейна, 1995 год

Мои двоюродные братья затеяли костюмированную вечеринку на Самхейн, после того как закончится праздник. Я буду Дагдой, властителем небес и королем Туата де Данаан. Возьму флейты, волшебную палочку, чтобы творить чудеса, и книгу для учения. Это будет забавно. Мне надо помочь Линдену и Элвин с их костюмами, и мы вдоволь порезвимся.

Я видел, как моя кузина Атар целует Дейра Макгрегора за деревом в саду. Я поддразнил ее, а она напустила на меня нехороший наговор, и я потерял дар речи. И целых два дня искал противоядие этому наговору.

В следующем году я пройду посвящение и стану ведьмой. Наконец-то ожидание закончится. Я так долго учился. Как только я попал сюда, я только и делал, что учился. Тетя Шелах оказалась не такой уж плохой, но зато дядя Бек – настоящий надсмотрщик. Мне было особенно тяжело, потому что Линден и Элвин вечно висели на мне, бегали за мной, задавали вопросы, на которые мне было трудно ответить. И мои мысли вечно крутились и крутились, словно колесо.

Но, конечно, я больше всего думал о маме и папе. Где они, почему они бросили нас? Я потерял так много – свое имя, доверие. И злость не оставляет меня ни на минуту. Через год я узнаю всю правду. Это еще одна причина, почему я никак не могу дождаться своего посвящения.

Джиоманах

– Я пыталась дозвониться до тебя вчера вечером, – сказала я Кэлу, прижимаясь лицом к его теплому пальто.

Пронизывающий ветер гулял по автостоянке, взъерошивая мои волосы. Я задрожала. Он погладил меня по спине.

Вот-вот раздастся звонок, но мне никак не хотелось делить Кэла с остальными. И в особенности я не хотела видеть Мэтта и Дженну. Мои нервы были натянуты из-за странных вчерашних событий, а также из-за кошмарного сна, который я видела ночью. Серное облако, словно громадный рой черных насекомых, преследовало и пыталось задушить меня. Я проснулась вся в поту и дрожа. Я так и не смогла заснуть до самой зари.

– Я знаю, – сказал Кэл, целуя меня в висок. – Я получил твое сообщение. Но я пришел слишком поздно, чтобы перезвонить тебе. Это было важно? Я думаю, что, если я был тебе на самом деле нужен, ты могла сделать ведьмино послание.

Я крепко обняла его за талию.

– Это все… было так странно, что мне нужно поговорить с тобой.

– О чем?

Мгновение я колебалась. Мы стояли за его машиной, на другой стороне той улицы, где находилась школа, и были почти в уединении. Хотя и не совсем. Я огляделась, чтобы убедиться, что поблизости никого нет.

– Ну, прежде всего, я подслушала разговор Рейвин и Бри в туалете для девочек. Они говорили о том, как переманить Мэтта и Робби в свой ковен. Думаю, они задумали расколоть нас. Скай их лидер. Они встречаются у нее дома. Потом Бри сказала, как она раздобыла прядь моих волос, чтобы передать ее Скай. Мне как-то… не по себе, – призналась я. – Я хочу спросить, зачем Скай понадобились мои волосы.

Золотистые глаза Кэла сузились.

– Не знаю, но попытаюсь разобраться. – Он глубоко вздохнул. – Не беспокойся. Никто не посмеет вторгнуться в твою жизнь, пока я с тобой.

Я удивилась, как спокойно мне стало после его слов. Будто тяжкий груз свалился с моих плеч.

– Еще вот что, – сказала я ему. – Вчера мы с Робби были в парке и видели, как Рейвин и Мэтт практически перешли все границы.

Кэл приподнял брови.

– О! – удивленно протянул он.

– Да, это получилось совсем случайно. Мы с Робби гуляли по парку, собирали сосновые шишки и ветки и увидели, как Рейвин соблазняет Мэтта, пытаясь отбить его у Дженны и вовлечь в свой ковен.

– Ну и ну, – сказал Кэл, нахмурившись. – Ты была права: Мэтт ведет себя словно чокнутый, и теперь мы знаем почему.

– Да.

Кэл задумался:

– И Скай на самом деле лидер их ковена? Теперь ясно, почему ты видела ее вместе с Бри и Рейвин.

Я кивнула, но никак не могла отделаться от тревожной мысли… Если Скай их лидер, то что она делала в доме Кэла с Селеной, участвуя в их круге в тот вечер, когда я нашла у них «Книгу теней» Мейв? Знает ли Селена, что у Скай есть свой собственный ковен, с которым она занимается магией? И насколько это важно? Моя голова шла кругом. Мне нужно так много понять!

В этот момент раздался предварительный звонок, и мы застонали – не было никакого желания идти в класс.

Держась за руки, мы направились по жухлой траве к школе.

– Мне надо подумать об этом, – сказал Кэл, – и переговорить со Скай. А еще надо поразмыслить, следует ли мне поговорить с Мэттом, Рейвин или с ними обоими.

Я кивнула. Выходит, что я сплетница. Но все же, в общем, мне стало легче на душе, когда Кэл все узнал. Я думала о том, чтобы самой поговорить с Мэттом, но поняла, что Кэл думает о чем-то более серьезном, например о Скай. Когда мы поднялись по каменным ступеням задней лестницы, я на прощание сжала его руку. Да, мне надо поговорить с Мэттом. Он мой друг и все еще член нашего круга. Это мой моральный долг.

– Мэтт? – окликнула я его в коридоре. – У тебя есть минутка?

После ланча все расходились по классам. Я почувствовала, что начинает сказываться недосып: у меня буквально подкашивались ноги. Как хорошо было бы свернуться где-нибудь калачиком и вздремнуть. Но сейчас выпала возможность поговорить с Мэттом, и я не могла ее упустить.

– Что такое, Морган? – спросил Мэтт.

Он стоял передо мной, засунув руки в карманы. Лицо его было непроницаемо.

Я сделала глубокий вдох и решила начать прямо с главного.

– Я видела тебя вчера с Рейвин, – выпалила я. – В парке Батлера.

Мэтт вытаращил свои черные глаза и уставился на меня:

– О чем это ты говоришь?

– Иди-ка сюда, – сказала я, увлекая его в сторону, так, чтобы мы могли говорить, не опасаясь быть подслушанными.

Я понизила голос:

– Я хочу сказать, что видела тебя с Рейвин вчера в парке. Я знаю, что она пытается заманить тебя в свой ковен. Знаю, что у вас с ней амурные дела.

– Нет у меня никаких амурных дел с ней! – возразил Мэтт.

Я ничего не ответила, только подняла брови. Он уткнулся в пол.

– Я хочу сказать, что дело не зашло слишком далеко, – пробормотал он, наконец сдаваясь. – Боже, я не знаю, что делать!

Я пожала плечами.

– Расстанься с Дженной, если хочешь быть с Рейвин.

– Но я не хочу быть с Рейвин, – сказал Мэтт. – И не хочу вступать в их круг. Дело в том… Я всегда думал, что она очень страстная, понимаешь? – Он тряхнул головой, словно хотел прочистить ее. – Но зачем я все это говорю тебе?

Мимо прошли две девочки из младших классов. Хотя они были всего на два года моложе меня, мне казалось, что нас разделяет целый мир. Они были отделены от меня целым миром. Они принадлежали миру школы, домашних заданий и мальчиков. Миру Мэри-Кей. Не моему.

– А почему она хочет, чтобы ты перешел в их ковен? – спросила я.

– Думаю, что им нужны люди, – ответил Мэтт жалким голосом. – Поначалу у них были люди, но многие перестали ходить, а некоторые не воспринимали все это всерьез.

– А почему им нужен именно ты? – нажимала я.

Он фыркнул:

– Не думаю, что есть какая-то серьезная причина. Я ведь никто. Просто пылкий парень.

– Но ты к тому же член нашего ковена, – пробормотала я. Мне одновременно хотелось утешить его и свернуть ему шею. – И что же ты собираешься делать? – спросила я, сложив руки на груди, стараясь выглядеть не очень похожей на судью.

– Не знаю.

Я вздохнула.

– Может, тебе стоит поговорить об этом с Кэлом? – предложила я. – Вдруг он поможет тебе прочистить мозги?

Мэтт не выглядел столь уж уверенным.

– Может быть, – с сомнением произнес он. – Я подумаю об этом. – Он посмотрел на меня:

– А ты скажешь об этом Дженне?

– Нет, – я покачала головой. – Но она не глупенькая. Она все понимает.

Он отрешенно рассмеялся.

– Да. Мы с ней уже четыре года и отлично узнали друг друга. Но нам сейчас даже нет восемнадцати.

Сказав это, он оттолкнулся от стены и направился в свой класс, ни разу не оглянувшись.

Я смотрела ему вслед, думая о том, что он сказал. Имел ли он в виду, что связался с Дженной слишком рано и хотел бы встречаться с другими девушками? Пока я раздумывала над этим, в моей голове всплыл короткий стих. Я тихо повторила его:

Я тряхнула головой и направилась в свой класс. Что все это значило? Кто знает?

Вечером, приехав с Мэри-Кей домой, мы увидели, что перед нашим домом припаркован серый автомобиль. Я не придала этому значения: может, это один из маминых клиентов. И я спокойно пошла к дому вслед за сестрой.

– Морган!

Я резко обернулась на голос. Это Хантер Найэл окликнул меня, выходя из серой машины.

– Что это за тип? – спросила Мэри-Кей, подняв брови.

Я взглянула на нее.

– Проходи в дом, – приказала я, и сердце у меня забилось. – Я сама разберусь с ним.

Мэри-Кей усмехнулась:

– Ну, я не дождусь узнать подробности.

Она взбежала на крыльцо, топнула ногами, чтобы стряхнуть снег с сапожек, и вошла в дом.

– Хэлло, Морган! – сказал Хантер, подходя ко мне.

«И как это ему удается сделать обычное приветствие столь угрожающим?» – подумала я. У него был красный нос и гнусавый голос.

– Что вам нужно? – спросила я, проглотив комок в горле.

И вспомнила свой дурной сон в прошлую ночь, ошеломляющее чувство удушья, черные облака, которые преследовали меня.

Он кашлянул:

– Я хочу поговорить с тобой.

– О чем?

Я швырнула свой рюкзак на крыльцо, не отрывая взгляда от этого человека. Я следила за его руками, ртом, глазами, за всем, что он мог использовать для магии. У меня лихорадочно бился пульс, перехватило горло. Мне так хотелось, чтобы сейчас, словно из ниоткуда, появился Кэл. Я пыталась послать ему мысленное сообщение, как делают ведьмы. Мне надо было бы повернуться и войти в дом. Мне не о чем говорить с Хантером.

Но по какой-то причине я стояла на месте, а он приближался ко мне, проходя по нашему дворику и оставляя за собой черные следы на полурастаявшем льду. Теперь он подошел ко мне достаточно близко, и я увидела его безупречно чистую кожу лица и несколько веснушек на носу. Его зеленые глаза показались мне холодными.

– Поговорим о тебе, Морган, – сказал он, сдвигая на затылок свое кожаное кепи. Из-под него выбилось несколько прядей светлых волос. – Ты не понимаешь, чем занимаешься с Кэлом.

Он сделал это заявление твердо и в то же время как-то небрежно, словно говорил мне, что уже четыре часа и пора пить чай.

Я покачала головой, чувствуя, как во мне закипает злость.

– Вы даже не знаете…

– Это не твоя ошибка, – перебил он меня. – Все это ново для тебя. – Моя злость подкатила к горлу, переходя в ярость. По какому праву он говорит со мной таким покровительственным тоном? Хантер не отрывал от меня взгляда. – Ты не могла знать, кто такие Кэл и его мать. И никто тебя не обвиняет, – сказал он.

– Никто не обвиняет меня в чем? – резко спросила я. – О чем вы говорите? Я даже не знаю вас. Кто вы такой, чтобы говорить мне о людях, которых я знаю и к которым хорошо отношусь?

Он пожал плечами. Его манеры были столь же холодны, как и окружающий нас воздух.

– Ты натолкнулась на что-то гораздо большее и темное, чем можешь себе представить.

Моя злость обратилась в сарказм. Хантер определенно пробуждал во мне самое худшее.

– О, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал так, будто мне стало скучно. – Остановитесь, хватит, вы надоели мне.

У него напряглось лицо, и он сделал шаг ко мне. У меня свело желудок, и по моим венам заструился адреналин. Я подавила желание повернуться и убежать домой.

– Кэл лжет тебе, – прорычал Хантер. – Он совсем не то, что ты думаешь. Ни он, ни его мать. Не будь глупой, посмотри на меня! – И он указал на свои опухшие глаза и красный нос. – Ты думаешь, это нормально? Конечно, нет. Они сделали заклинание против меня…

– О, вы пытаетесь обмануть меня? – перебила я его. – Вы на самом деле хотите сказать, что они плетут нити заговора против вас? Хватит вам!

Кто этот человек? Неужели он в самом деле думает, что я поверю ему, будто Кэл и Селена применили против него черную магию? Или он просто параноик? Может быть, я должна выразить ему сожаление, но я не могла. Все, что я чувствовала, была ярость. Мне хотелось изо всех сил ударить его, так, чтобы он рухнул на землю, и пнуть его ногой. Я никогда в жизни не была так зла – ни на моих родителей, ни на Бри, ни даже на Бэккера.

Я повернулась, чтобы уйти домой.

Хантер бросился вперед и схватил меня за руку так сильно, что мне стало больно. Чувствуя себя пойманной, я так разозлилась, что сжала пальцы свободной руки и ударила его. И из моей руки с треском вылетел сноп голубых искр и ошеломил его. Он в испуге тут же отпустил меня.

– Так вот оно что! – прошептал он, растирая руку и удивленно кивая. – Вот почему он так хочет тебя.

– Проваливайте отсюда ко всем чертям! – заорала я. – Или вы в самом деле хотите, чтобы я искалечила вас?

Хантер презрительно ухмыльнулся:

– Пытаешься показать мне свое могущество? Ты не из клана Вудбейнов? – Мне показалось, что время остановилось. – Это верно, – прошептал он. – Я знаю твой секрет, знаю, что ты – Вудбейн.

– Вы ничего не знаете, – прошипела я.

– Мейв Риордан, – сказал он, пожав плечами, – Белвикет. Все они принадлежали к клану Вудбейн. Не делай вид, что ты этого не знаешь.

– Вы лжете! – выпалила я, чувствуя, что во мне все бурлит, как в кипящем котле.

Я испугалась, как бы мне не взорваться.

На его лице промелькнуло мимолетное выражение удивления, которое тут же сменилось подозрением.

– Тебе не скрыть этого, – сказал он. – Теперь в его словах было больше раздражения, чем высокомерия. – Тебе не удастся спрятаться. Ты Вудбейн, и Кэл тоже Вудбейн, и оба вы играете с огнем. Но все это скоро кончится. У тебя есть выбор, и у него тоже. Я здесь для того, чтобы вы приняли правильное решение.

«Шевелитесь! – приказывала я своим ногам. – Надо идти домой. Шевелитесь, проклятые!» Но они не подчинялись.

– Кто вы? Почему вы мне рассказываете все это?

– Я Хантер, – сказал он, улыбнувшись по-волчьи, и я задержала дыхание. Он казался мне опасным. – Я самый молодой член Международного совета ведьм. – Мое дыхание стало мелким и частым, будто передо мною стояла сама смерть. – И я – брат Кэла, – сказал он.