Чужеземная ода

Глава 41

Я прижимаюсь к Десу, чувствуя, как он гладит мои крылья. Я никогда не была поклонницей пост-сексуальных объятий, но это было до того, как Торговец стал моим. Теперь я поняла, что очень даже наслаждаюсь обжимашками.

Цветы и вода снова в вазах, но теперь над нами висит толстый холст и пять кистей рисуют на нём одновременно. Я понятия не имею, откуда Дес взял кисти, краски или холст. Но очарована, как и с самого первого момента его искусства. Картина быстро вырисовывалась, хотя я лишь через несколько минут понимаю, что именно изображено на ней. Я смотрю на перья, много и много переливающихся перьев.

— Ты рисуешь мои крылья, — шепчу я.

— М-хм, — отвечает Дес, вновь поглаживая крылья.

Одна из кистей отлетает от пергамента и опускается на столик рядом со мной, окунаясь в глиняный горшок, а затем, покрывшись чёрной краской, поднимается ввысь.

Прежде чем прикоснуться к пергаменту, капля краски капает мне на плечо.

— Дес!

Он смеётся, полностью осознавая, что сейчас произошло.

— Ты специально!

— Возможно, — уклончиво отвечает он с усмешкой в голосе.

Затем касается моего плеча и стирает большим пальцем краску.

Я втягиваю аромат Деса, смешанный с моим.

— Думаю, нам стоит пропустить ещё пару мероприятий, — шепчу я.

Он поворачивается ко мне и целует в лоб.

— Вот это, — говорит он, — блестящая идея.

Я слабо улыбаюсь, выводя завитки на его груди, ещё влажной от пота. Затем скольжу к татуировкам на руке. Когда-нибудь я выучу все эти рисунки.

Он в тишине заканчивает картину. Как только она закончена, кисти и пергамент опускаются на прикроватную тумбочку.

— Я хочу рассказать тебе секрет, — шепчет Дес мне в волосы.

Я замираю.

Раньше он делился секретами лишь после того, как на него надавишь. Если он сам предлагает…

Он поступал так впервые, когда я исцелялась. Но тогда я подумала, что так он пытается отвлечь меня от ситуации. Но теперь, возможно, он больше открывается мне, больше доверяет.

Я смотрю на Деса. Всего несколько минут назад он был беззаботен и доволен, теперь же выглядит мрачным.

— Когда я закрываю глаза, вижу лишь очертания твоего лица и сияние твоей улыбки. Ты — звезды в моём тёмном небе, ангелочек.

Не совсем то, что я ожидала услышать, но понимаю, что моё сердце, недостаточно большое, чтобы вместить всё, что я чувствую к этому мужчине.

Дес сглатывает.

— У нас с тобой много общих трагедий. Матери, которые умерли слишком рано. Ужасные отцы…

Несколько дней назад он что-то подобное говорил.

Глубоко вдохнув, он продолжает:

— Мой отец убивал всех наследников, и когда мама обнаружила, что беременна, — рассказывает Дес, — сбежала из дворца прежде, чем кто-то смог бы обнаружить этот факт. В Царстве просто думали, что она бросила своего короля — достаточно серьёзное обвинение. И это не осталось незамеченным. Я узнал, что моя мать была любимой наложницей отца. Должно быть, её побег задел его самолюбие. Годами он её искал, но она была выдающейся шпионкой и умела скрываться. Она вырастила меня на Арестисе, скрывая от мира правду о нашей личности и масштабах силы. У неё отлично получалось, но… я нас выдал, — говорит он с таким чувством вины. — Как только узнал наше месторасположение, отец пришёл и… убил мать.

Ужас сдавил мне горло.

Дес смотрит куда-то вдаль, будто перед его глазами воспоминания разворачиваются снова и снова, затем проводит рукой по лицу.

— Мне было пятнадцать, когда умерла мама.

Я не представляю…

— Дес, мне жаль.

Разве хоть раз за всю мировую историю эта фраза улучшала положение вещей? И всё же я не могла её не сказать.

Дес несколько раз моргает, вытаскивая себя из прошлого.

— Я убил своего отца.

Несколько секунд я, затаив дыхание, смотрю на него.

Дес… убил своего отца?

По мне прокатывается столько эмоций — удивление, ужас, страх… родство.

«У нас с тобой много общих трагедий».

Теперь я понимаю. Его отец умер от его руки, а мой отчим от моей.

Я вновь задумываюсь, что увидел он в нашу самую первую встречу. Я всегда считала, что мой безнравственный поступок должен был его шокировать. Но я не представляла такого.

— Это был несчастный случай? — спрашиваю я.

Он смеётся.

— Нет, — говорит он с горечью, — намеренно.

У меня покалывает кожу.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

Он опускает руку мне на талию, прижимая к себе.

— Иногда я вижу тебя, и прошлое оживает. Оно накладывается на то, кто ты и что делаешь.

Он, почти до боли, крепко обнимает меня.

— Я вспоминаю о своих старых ранах и чувствую… чувствую, как нарастает желание отомстить. Я не могу изменить ни своё прошлое, ни твоё. И даже не могу не дать тебе пострадать… но могу заставить других почувствовать твою боль. — Последние слова он произносит так тихо и злобно, что у меня мурашки бегут по коже.

Дурное предчувствие.

— Дес, о чём ты думаешь? — спрашиваю я, так как вижу, что он что-то замыслил.

Дес смотрит на меня, и в этот момент его белокурые волосы и серебристые глаза кажутся совсем неземными.

— Ни о чём, ангелочек. Совсем ни о чём.