Пролог
– Нинусь, привет, – запыхавшись, тяну в трубку.
– Танька, пропащая ты женщина! Ты время видела? Где тебя нелёгкая носит? – в своём стиле наезжает на меня лучшая подруга.
А я и сказать ей ничего утешительного не могу, потому что у меня тут прямо по курсу полная задница. Вредная! Заносчивая! Совершенно невыносимая!
Ненавижу!!!
– Я ещё в офисе, – как есть выдаю информацию своей собеседнице.
– Как в офисе? Ты же полчаса назад в мою сторону ехала! Ну что опять началось-то, Тань?
– Пришлось развернуться и ехать обратно, – пыхчу и суматошно жму на кнопку вызова лифта.
– Опять твой изверг бушует? – сочувственно спрашивает подруга.
– Не опять, а снова! Господи, Боже ты мой, как же этот гадский гад меня задолбал! Сил нет! Быстрее бы уже год доработать и уволиться к чёртовой матери. Буду месяц отмечать этот великий день. Нет, два месяца! А ещё лучше три!
Ковалёва ржет в трубку, а я только фыркаю и качаю головой.
– Смешно тебе, да? Ну, конечно, это же не ты обзавелась боссом-придурком, да, Нинусь?
– Это только тебе, Сажина, везёт на боссов-придурков. А я сама себе начальник.
– Ведьма! – рычу я.
– Не завидуй. Лучше скажи, когда тебя теперь ждать?
– Постараюсь вызверить его, чтобы он поскорее уже послал меня на все четыре стороны, – вздыхаю я, закатывая глаза к потолку.
– И за сколько планируешь управиться?
– Ну... думаю, что полчасика, и дело будет в шляпе, – прикидываю я свои перспективы.
– Давай, девочка моя, обломай этому козлу все его рога и скорей ко мне. А тут уж я тебя быстро реабилитирую бутылочкой Просекко, – ржет Нинка.
– Двумя бутылочками! – успеваю поправить я подругу прежде, чем лифт наконец-то открыл для меня свои створки, – Всё, дорогая, отключаюсь. И, да, пожелай мне удачи!
– Лучше буду материть.
И я зашла в пустую кабину, нажимая кнопку последнего этажа, раздумывая и вздыхая над своей непростой судьбой.
И как меня вообще угораздило, а? Ну вот как?
А теперь посмотрите на меня! Чуть больше месяца прошло, как на новом месте работаю, а я уже успела превратиться в запаренную неврастеничку. И все из-за кого? Из-за своего прямого руководителя, который вечно всем был недоволен и нон-стопом брюзжал, словно старый пердун.
И это исчадие ада снова решило испортить мне вечер пятницы. Мне! Той, кто почти безвылазно не просто работает на него, а практически живёт в офисе.
А-а-а!!!
Лифт издал характерный сигнал, а затем его створки открылись, приглашая меня выйти в коридор, застеленный темно-изумрудным ковром. Сделала шаг, и высокая шпилька утонула в его высоком ворсе. Сглотнула, пытаясь успокоиться и неосознанно пригладила волосы. Стряхнула невидимые ворсинки с пиджака и одёрнула юбку-карандаш. Но не удовлетворившись этим, достала из сумочки ярко-красную помаду и зеркальце, на ходу поправляя макияж.
Я не дам этому дьяволу во плоти ни единого шанса, чтобы упрекнуть меня. Ни единого, слышите?
Прошла в приёмную и замерла у двери в его кабинет. Ещё раз глубоко вдохнула, а затем медленно выдохнула. Подняла руку и наконец-то постучала, тут же слыша мужской низкий, чуть хрипловатый голос:
– Входи.
Что я, собственно, и сделала. А потом замерла, глядя на своего босса во все глаза. Безусловно, он был красив. Я не буду притворяться недалёкой слепой дурой, отрицая этот очевидный факт. Высокий, широкоплечий, стройный, с идеально сидящим на нем дорогим костюмом. Тёмные густые волосы, подстриженные по моде. Аристократические черты лица вводили в заблуждение, говоря о его, казалось бы, очевидной мужественности: тёмные брови, чувственный рот, прямой нос, высокомерно выступающий подбородок. И самые холодные серые глаза на всем белом свете...
Но я видела за этим фальшивым фасадом его истинное обличье.
И ненавидела всю эту прилизанную безупречность. Терпеть её не могла. Можно даже сказать, что органически её не переваривала. Марк Хан был олицетворением всего, что я презирала в мужчинах: деньги и власть изуродовали его внутренний мир до неузнаваемости, изгадили все закоулки души, превратив в пустой пшик истинные моральные ценности.
Для таких, как он, не существовало рамок. Такие, как он, не знали о существовании слова «нет».
– Явилась, – выдал он мне со смешком вместо приветствия, хмыкнул и закинул ногу на ногу.
– Добрый вечер, Марк Германович, – заученным безэмоциональным голосом ответила я ему.
– Нихрена он не добрый, Татьяна Юрьевна! – неожиданно гаркнул начальник, а потом ткнул в распечатки на своем столе, заставляя меня нервно сглатывать.
– Что-то случилось? – чуть выше задрала я нос, хотя уже не чувствовала никакой уверенности.
– Случилось? Да, Тань, случилось. Я взял тебя на работу – вот что случилось. А по факту обзавёлся на свою голову ещё одной тупицей, которая не способна довести ни одного дела до конца! И это ещё хорошо, что я проверил презу для «Пи-Фарм». Проверил и, мать твою, ужаснулся!
Глава 1 – О том, как я осталась без трусов...
Таня
По лестничным пролётам простой пятиэтажной хрущёвки я даже не бежала, а взлетала. На шпильках, в узкой юбке-карандаш, с офисной сумкой в руках – пофиг. Разве это весомые причины замедлиться, когда за тобой гонятся адские гончие из воспоминаний? Вот и я думаю, что нет.
А потому на последнем этаже и у нужной квартиры я оказалась в рекордное время. А там и замерла, прижимая ладонь к груди, внутри которой металось перепуганной, полубезумной пичужкой моё сердце. Нажала на звонок, а затем ещё раз. Нервно переступила с ноги на ногу. Тоненько пискнула и прикрыла глаза, а потом резко распахнула их, когда дверь передо мной открыла подруга.
Её вопросительный взгляд был направлен на меня, мой в ответ – совершенно ошалевший. А дальше я просто отодвинула подругу со своего пути и прошла в квартиру, на ходу скидывая с уставших ног лодочки на экстремально высоком каблуке.
И на кухню.
К холодильнику.
Где тут же выхватила обещанное мне «успокоительное».
– Тань? – потянула из-за спины Ковалёва, пока я в одно движение откупорила охлаждённую бутылку.
– Что? – прохрипела я ей в ответ.
– Что это с тобой? – обошла она меня и попыталась заглянуть в глаза, но я тут же их отвела.
А потом прямо так из горла принялась хапать спасительное Просекко. Но руки все равно тряслись, а тело гудело как под напряжением. И всё, из-за кого?
Из-за козла, что умудрился свалиться на мою буйную голову!
– О-о-о! – потянула Нина и шлёпнулась на шаткую табуреточку позади себя.
– Будешь? – протянула я ей бутылку, когда запила первую волну напряжения и паники.
– Да уж, не откажусь, – кивнула подруга, но всё-таки поднялась со своего места, чтобы поставить на стол два хрустальных фужера и тарелки с нарезками.
А когда закончила, уселась напротив меня, просверлила в моём лбу дырку, сурово нахмурилась и выдала:
– Выкладывай!
– А, может, не надо? – тоненько пискнула я и прикусила кулак.
– Надо, Таня, надо! – разлила Ковалёва вино по фужерам и протянула мне мою порцию.
– Если вкратце, то это звездец, Нинусь, - вздохнула я.
– Что этот чёрт сделал на этот раз? – вспыхнула подруга и грохнула по столу кулаком так, что даже я вздрогнула.
– Он меня...
И замолчала, не в силах вымолвить больше ни слова.
– Что? Уволил? – насупилась Нина.
– Нет, – замотала я головой и застонала, – но лучше бы уволил, честное слово.
– Тогда что?
– Он... он меня...
– Ну что? Премии лишил, да?
– Нинусь, - поджала я губы и жалобно на неё глянула, не в силах рассказать то, что со мной приключилось. Это было слишком! Это до сих пор не укладывалось в моей голове, а уж как обличить всё в удобоваримые слова, так я и вовсе не понимала.
И стыд всё больше поджаривал меня изнутри!
– Вот же гад ползучий! Знает же, что тебе сейчас деньги позарез нужны, и всё равно извращается!
– Извращается, - кивнула я и прихлебнула из бокала.
– Слушай, Тань, а может тебе плюнуть на всё и уволиться, а?
– Гениально, Нин! И как я сама до этого не додумалась и правда? Только есть один нюанс. Малюсенький такой, – показала я соответствующий размер большим и указательным пальцами, – кредит ты за меня платить будешь?
– Мда, – поджала губы подруга, – за меня бы кто мои выплатил.
И на кухне после этих слов воцарилась практически гробовая тишина, нарушаемая только тиканьем часов на подоконнике, да мерным шумом вечернего мегаполиса за окном. Каждая из нас думала о своём. Нинка, наверное, о том, как ей катастрофически не везёт на мужиков. А я о том, что мне во второй раз к ряду фортануло как утопленнику.
– Нинусь? – выдохнула я, – Что мы всё обо мне, да обо мне. Ну, подумаешь, работа. Ну чёрт с ним, с этим Ханом проклятым. Ты лучше расскажи, как у тебя тут дела? Сколько мы с тобой не виделись, м-м?
И подруга вдруг встрепенулась, а потом залилась соловьем, рассказывая, что наконец-то вроде как встретила нормального парня и уже дважды сходила с ним на романтическое свидание. Я, конечно, же улыбалась в ответ на ее слова, а сама под столом отчаянно скрещивала за неё пальцы. Потому что, ах и ох, но сколько раз сидя на этой самой кухне, я слышала подобные восторженные рассказы, а вскоре услужливо подавала ей салфетки, когда она оплакивала очередного мудака.
Нинке было тридцать три, мне двадцать два, и один чёрт знает как так получилось, что мы сдружились. Но факт оставался фактом: она была одной из немногих, кого я считала близким человеком. Правда, даже ей я не могла открыться до конца, рискуя прийти к неутешительным для себя выводам.
Так и сидели мы на кухне, болтая обо всём, кроме сегодняшнего инцидента, а глубоко за полночь всё-таки решили, что с нас хватит, и двинулись спать. Но перед тем, как лечь на разложенный и скрипучий диван-книжку, я впервые обратилась к подруге со странной просьбой:
Глава 2 – О том, как я потеряла стыд...
Таня
– Тань! Танюха! Татьяна Юрьевна, чёрт тебя раздери! – вырывает меня из сна голос моей закадычной подруги.
– А-а? – вздрагиваю всем телом и разлепляю я глаза, осоловело смотря по сторонам и решительно не понимая, что происходит.
– Бэ! – рычит Ковалёва.
– Ты на кой, спрашивается, разбудила меня, женщина? Мы что, горим? – бухчу я, переворачивая подушку прохладной стороной, а потом снова заваливаюсь на неё и блаженно выдыхаю.
Так по кайфу! Прохладно...
Ведь тело странно ломит, и вообще в комнате что-то неприлично жарковато.
– Вот так значит? Я её тут от кошмаров спасла, а она морду воротит, неблагодарная...
– Кошмаров? – приоткрыла я один глаз.
– Кошмаров!
– Какая содержательная беседа у нас с тобой выходит с утра пораньше, но давай перенесем её на более позднее время, – снова пытаюсь ухватить дрёму за хвост.
– Кошмаров, Тань, – бухтит Нинка, и я прямо вижу, как она обиженно надула губы.
Снова открываю глаза, и точно – сидит, словно надутый ребенок, хорохорится.
– Ну чё там? – сдаюсь я и переворачиваюсь на спину.
– Чё, чё... Стонала, будто тебя режут, и всё повторяла как заведённая: «Марк, не надо. Марк, отпусти...».
Ля, какие весёлые истории!
Внутренности моментально обварило кипятком да так неожиданно и сильно, что пришлось судорожно стиснуть бёдра. А потом медленно прикрыть глаза и беспечно улыбнуться подруге, чтобы не выдать себя с головой. Чтобы она не увидела в моих бесстыжих глазах даже намёка на то, что я позволила вчера с собой сделать.
– Вот же мерзость какая! Даже во сне мне покоя не даёт, гадкий тарантул! – пожала плечами и показательно вздохнула.
– Что он тебя там пытал, Тань?
– Где? – ужаснулась я.
– В кошмаре твоём, ну!
– А-а-а, ну да пытал, Нин, – кивнула я и снова откинулась на подушку, прижимая руку к неистово колотящемуся сердцу.
И в этот самый момент картинки сновидений, словно яркие грани калейдоскопа, завертелись в моём сознании. Зачем мои замшелые мозги решили всё это прокрутить во снах еще раз – чёрт его знает! Но, Боже, да, это случилось! Снова. Как наяву.
Я. Он. Чёртов стол...
Так, стоп!
– И как пытал? – никак не могла угомониться подруга, а с ней и услужливые воспоминания усиленно бомбардировали мои мозги.
Поцелуи. Прикосновения. Толчки.
– Лишил премии на полгода, Нинусь, – проскрипела я и накрылась подушкой с головой.
– Извращенец! – зарычала подруга, а я ухмыльнулась, искренне соглашаясь с такой формулировкой.
Ковалёва еще что-то бухтела и вздыхала, затем встала и потопала в душ, а после на кухню, чтобы сварить себе кофе позабористее. А я только слушала ее возню и снова медленно погружалась в сон. Почти растворилась в его тёплых, обволакивающих объятиях, а потом моё сознание прострелила ужасная, просто отвратительная мысль: сегодня суббота, а это значит, что уже послезавтра я должна буду прийти на работу в офис, где будет и Он тоже.
Прийти и взглянуть ему в глаза!
И тут же протестующий стон сорвался с моих уст. А потом и ещё один вперемешку с рычанием.
Да за что, блин, мне это всё? За что?
– Ты что тут опять стонешь, горемычная? – ворчит Нинка, и я чувствую, как под её весом прогибается скрипучий диван.
– Ну что за утро? Уже постонать не дают спокойно человеку, – бухчу ей в ответ и выныриваю из-под подушки.
– Утро начинается не с кофе? – протягивает она мне кружку с ароматным напитком, всё как я люблю: чёрный и без сахара.
– Не с кофе, – согласно тяну я и делаю большой глоток, жмурясь от удовольствия, – спасибо!
– Пять рублей, – лохматит мне волосы Нинка и встаёт на ноги, – слушай, мне тут из салона написали, один мой мастер заболел. Ты как, не обидишься, если я скажу тебе, что через два часа должна выйти на замену? Лето, отпуска, мне некого больше выдернуть.
– Не обижусь, – пожимаю плечами, – но с одним условием, Нин.
– Ась? – подняла на меня свои глаза подруга.
– Выброси уже этот диван! Мне двадцать два, но после ночёвок у тебя я целый день чувствую себя старой вешалкой. И, вообще, ремонт бы тебе тут не помешал, а на его время ты и у меня пожить можешь.
– Нет, – решительно рубанула воздух Ковалёва, – это память о Стёпе. Мы в этой квартире когда-то всё сами делали, а потом её обставляли. Понимаешь?
– Понимаю, Нин. Только Стёпы твоего уже семь лет как нет в живых. Пора бы уже...
– Да, Тань, – перебила меня подруга, – тебе пора домой, да и у меня дела.
Обиделась. Впрочем, как и всегда при воспоминании о её покойном супруге. Но я предпочла забить на это, а уже спустя час входила в свою маленькую студию, что снимала вот уже три года в спальном районе столицы.
Глава 3 – О том, как кое-кто потерял совесть...
Таня
Знаете? Вообще-то я рассчитывала, что этот похотливый неандерталец хоть что-то ещё мне напишет, но...
Нифига!
Ни строчки!
Даже смайлика убогого не прислал. Собака сутулая!
А я так раздраконилась, ух! Даже пальцы загудели написать ему нечто такое провокационное и бесящее, чтобы у него кровь из глаз хлынула, глядя на мои письмена. И так облом.
Сволочь. Что тут можно сказать?
И весь остаток дня я ходила дёрганная и нервная. До такой степени, что допустила несколько ошибок в работе, и пришлось все переделывать. Но на телефон я продолжала подозрительно коситься и ждать, что начальник всё-таки даст о себе знать. Ну, а как нет?
Кто бы смолчал в такой ситуации? Вот! Никто.
А этот... бракованный какой-то попался.
Ну и ладно. Подняла руку и резко опустила. Что у меня дел важных что ли нет, об этом мужике придурочном думать всё время? Есть!
И погрузилась в свои графики, таблицы, циферки.
Правда, сладкая жизнь длилась недолго. И уже в четверг первый зам моего босса объявил, что после обеда будет онлайн-совещание аж с самим Ханом. Присутствовать надо всем.
Конечно, я приуныла. А потом долго рассматривала себя в маленькое карманное зеркальце, без конца поправляя и без того идеальный нюдовый, офисный макияж. Одёрнула безупречно отутюженную блузку и привычным движением смахнула с пиджака несуществующие пылинки. Вздохнула. Вроде нормально, не за что упрекнуть.
Вот только волновалась я абсолютно напрасно. Все сотрудники отдела собрались в переговорной и смиренно дожидались, пока на большом экране появится изображение нашего руководителя. А уж когда это произошло, я будто бы с ноги получила смачный пинок в живот.
Потому что его стальной взгляд всего лишь за одно мгновение прожёг меня насквозь.
И воспоминания снова хлынули взрывной волной. Неуместные и порочные. Заставляющие меня стыдливо поджать ноги под стулом и, потупив взор, поправить выбившуюся из прически прядку дрожащими пальцами.
Нужно просто взять себя в руки. Дело-то простое. Не смотреть ему в глаза. Не разглядывать пухлые губы. Не медитировать на его длинные, музыкальные пальцы, которые лениво крутят в руках дорогую шариковую ручку.
Только работа. Только хардкор.
И понеслось.
Хан гонял подчиненных и в хвост, и в гриву. Кому-то везло, и его слушали молча, а кому-то не очень, и он выхватывал от Марка Германовича по первое число. И, казалось бы, идеальный доклад превращался в филькину грамоту, когда суровый руководитель указывал на невидимые для всех огрехи. И пружина ожидания внутри меня скручивалась все сильнее и сильнее. И я уже не была уверена в том, что и моя работа выполнена на высший балл.
Вот сейчас он дойдёт до меня, и мне крышка. Растопчет! Закатает в асфальт!
Но время шло, а Хан так и не назвал моё имя, а потом и вовсе нарезал всем новых задач, попрощался и отключился. А я, прибалдевшая и дезориентированная, осталась сидеть на своём стуле и недоуменно хлопать глазами.
Что? А как же я?
И холодок страха прокатился по позвоночнику.
А что, если это точка? Что если Хан вернётся из командировки и укажет мне на дверь? Что тогда?
Нет, он, конечно, гадский гад и всё такое, но... у меня неподъёмный кредит, и мне никак нельзя сейчас остаться без места. Вообще никак!
И вот тут я конкретно так скисла. Села за своё рабочее место и в панике оглянулась по сторонам, а потом взяла телефон и набрала номер лучшего друга и единственного человека, который мог бы мне помочь. Два бесконечно долгих гудка, а потом трубку на том конце провода взяли:
– Привет, Тань.
– Привет, Стас.
– Ты поболтать или по делу? Если первое, то давай чуть позже созвонимся, у меня тут аврал.
– Я по делу.
– Ага, слушаю тогда.
– Меня, кажется, увольняют.
– Гандон штопаный, - зарычал в трубку друг, всё понимая с полуслова, и я улыбнулась, - надо было ему еще в школе харю начистить. Чё этому самородку опять не так?
– Стас, это сейчас уже не важно, - замялась я, - просто скажи, что мне делать? Я, чтобы себя выкупить у Иванчука, деньги в банке взяла. Много денег, Стас.
– Сколько?
– Мне работа нужна, а не подачка, - тяжело вздохнула и нахмурилась.
– Ко мне пойдешь?
– А ничего лучше нет? – усмехнулась я.
– Есть, – рассмеялся в трубку друг, – я у Толмацкого поспрашиваю, такие спецы, как ты, на вес золота, и угрозы твоего Иванчука – всего лишь пук в никуда.
– Из-за этих угроз мне отказали в «Синко» и «Цитадели».
– Надо было сразу к нам идти.
– Куда к вам? У вас совершенно другой профиль. Ну и я хотела сама со своими проблемами разобраться, Стас. Да и работа в «Лабра» мне казалась мечтой, – пожала плечами, – я знать не знала, что было поглощение, и теперь мне светит работать под Ханом! В противном случае я бы никогда на эту должность не согласилась. Сам же знаешь.
Глава 4 – О том, как кое-кто ошалел...
Таня
– Не хочешь мне рассказывать, да? – обиженно протянула Нина и стрельнула в меня глазами исподлобья. С упрёком, будто бы я упала в ее глазах ниже плинтуса.
Да чего уж говорить? Я и в своих глазах давно пробила дно.
– Нин, да как такое расскажешь?
– Очень просто. Открываешь рот и начинаешь болтать всё с самого начала.
– Всё с самого начала ты знаешь, – повернулась я и сложила руки на груди.
– Да, знаю, Тань. Типа как твой Хан тебя терпеть не может, рычит на тебя, словно дикое животное, и, вообще, пытается сожрать со всеми потрохами. Так?
О, да! Так!
И тут же низ живота неожиданно и сильно скрутило жарким и острым спазмом. И всё только потому, что я вдруг вспомнила, как он действительно рычал на меня, стоя между моих разведённых ног, и пытался реально сожрать, набрасываясь на мой рот.
Похотливое чудовище!
– Мы целовались, – тихо прошептала я, зажмурившись. А за рёбрами начал разрастаться ядерный гриб из воспоминаний.
Целовались? Разве подходит это жалкое слово для описания того, что со мной делал Хан? Нет. Определенно нет!
– О, да неужели?
– Я этого не хотела, – зашипела я и нервно принялась расхаживать туда-сюда вдоль кухонного уголка.
– Конечно, нет.
– Но он так неожиданно набросился на меня!
– Когда?
– В прошлую пятницу.
– Ага! А я думаю, чего это ты вдруг тогда пижамкой озадачилась, – подпёрла кулаком подбородок Ковалёва, и я виновато на неё посмотрела, - что, засосы понаставил, да?
– Трусы с меня стащил, представляешь? – прижала я ладони к горящим щекам.
– Боги! Да я бы сама из трусов выпрыгнула, если бы этот твой Хан на меня набросился!
– Нина! – рявкнула я.
- Да шучу я, – отмахнулась девушка, и я скептически покачала головой.
- Бесстыжая!
– А сама-то? Конспираторша хренова!
– Я просто постеснялась тебе о таком рассказывать! – взмахнула руками.
– И что? Сейчас твой Хан приходил за добавкой, или ему одних твоих трусов в трофейной коллекции показалось мало? – рассмеялась в голос Нинка.
– Ну сама же видишь, – стухла я и кивнула на бутылку вина.
– М-да, ну такое...
– А я, знаешь ли, не удивлена. Где я, а где этот мажор, м-м? Девочка из гетто и мальчик с Рублёвки...
– Тань...
– Видимо, я только такого и достойна, по его мнению, чтобы меня нагнуть на офисном столе или в квартире без лишних сантиментов и расшаркиваний, – и мне пришлось до боли прикусить щёку изнутри.
И ведь вроде бы закалилась характером, а до сих пор больно...
– Он нравится тебе? – спустя минуту молчания вдруг спросила Нина.
– Он красив, – пожала я плечами.
– Бред Питт тоже красив, – фыркнула подруга, – но я тебя не об этом спрашиваю.
– Нет, - уверенно выдала я, – у Хана отвратительный характер, а еще удивительная способность меня бесить. Никакая сногсшибательная и трусикоувлажнительная внешность не перекроет эти недостатки.
– Ну тогда забудем этого гада и выпьем его вино. Кстати, отличный Пьер Совиньон! – откупорила Ковалёва бутылку и принюхалась к винному аромату.
И мы забыли. Выкинули из головы Хана и его наглые и совершенно беспардонные телодвижения, много смеялись и разговаривали, делились планами на будущее и даже спланировали путешествие на море в сентябре.
Девочки...
Вот только намного после и глубоко за полночь Нинка уснула сразу, а я еще долго перебирала в мыслях то, что произошло до прихода подруги. И ранее. Когда я была усажена на рабочий стол Хана.
Пришлось закусить костяшки пальцев. Сильно. Потому что реакции моего тела меня откровенно пугали. Но я предпочла списать всё на исключительный фасад своего босса. Хан, он был как...
Хан!
Понимаете?
Так и уснула в раздрае...
Встали только к обеду, а потом отправились бегать в парк, что был расположен у меня за домом. Я для общей профилактики, а Нина всё пыталась вернуть себе былые стройные формы. Зачем? Я не знаю. Мне она и пышкой нравилась неимоверно. Я продолжала верить, что в человеке главное – душа, а не внешняя оболочка. Нина была прекрасна и изнутри, и снаружи.
После мы попрощались, и каждая отправилась в свою одинокую квартиру. Нинку это парило. Я привыкла. Главное, что за стенкой больше никто не бухал, не ругался матом и не грозился устроить мне порку. Увы, но призраки моего уродливого детства преследовали меня и по сей день...
И всё бы ничего, но рабочий понедельник неумолимо приближался. А потом и наступил неожиданно и бесповоротно. Проснулась уже на диком мандраже, но перед смертью, как говорится, не надышишься.
Глава 5 – О том, как мне вправили мозги...
Таня
Вылетаю из кабинета начальника как пуля из дула пистолета. Взмыленная. Взволнованная. И снова трясущаяся, как осиновый лист на ветру. Прямым ходом несусь в уборную, где запираюсь в свободной кабинке и прижимаю дрожащие ладони к горящим щекам.
О-о-о...
Это низ живота скрутила резкая и ослепляющая судорога, стоило мне только вспомнить, как белоснежные зубы моего босса прикусывали мою нижнюю губу. Дотрагиваюсь до неё пальчиками и судорожно выдыхаю.
Неужели? Неужели я опять вляпалась в это дерьмо?
Нет! О, нет!
Но реакции моего тела выдают меня с головой. Слишком очевидно. Слишком...
Я опять словно придурковатая бабочка и лечу на его свет. А он даже не сделал ничего. Просто потискал меня разок на рабочем столе и вот сейчас у стены. И всё. Тушите свет! Коленки подрагивают, кровь бурлит, и вся я наполнена таким диким напряжением.
Бесстыжая слабая женщина!
И что мне теперь делать? Если он будет продолжать в том же духе, то я просто уступлю его натиску, а потом сожру сама себя за малодушие! Так и будет!
Выбегаю из туалета и лечу к своему столу, где под кипой бумаг нахожу мобильный телефон. Тут же отыскиваю в телефонной книге номер лучшего друга и набираю, томительно прислушиваясь к длинным гудкам.
– Привет, Тань.
– Привет, Стас.
– Ну что, уволили тебя?
– Хуже, – бормочу я и отхожу подальше, чтобы никто не подслушал наш разговор.
– Оу...
– Что мне делать? – почти с отчаянием выдохнула я вопрос.
– Ну... тут смотря, чего тебе хочется.
– Не смешно.
– Ладно, давай это не по телефону обсудим. Заеду за тобой после работы. Ко мне махнём, Аринка будет рада тебя видеть.
– А ты мне не наваливаешь? – с сомнением протянула я.
– Ну так утрясли же, Тань. Ну что опять начинается?
– Просто я до сих пор не могу привыкнуть, что вы вместе. Яд - pzN-R02V И что наша королева красоты выбрала тебя дурака.
– Ха-ха...
– Ладно, я буду тебя ждать, коль не шутишь. Очень-очень ждать, Стас.
– Другое дело. До встречи, подруга.
И до конца рабочего дня я сидела как на иголках, посматривая в сторону кабинета дорогого начальника. Видела, как он выходил со своим отцом, а потом вернулся, проходя мимо моего стола. Чуть задержался и выдал так, что услышала только я одна.
– Вечером, Тань.
Да щас, ага. Бегу, волосы назад...
Отвела глаза, чувствуя, как от его пристального взгляда по коже неумолимо ползёт краска. И за рёбрами полумёртвое от перенапряжения поскуливало сердце. Куда ему глупому было тягаться против этих нахальных стальных глаз и рук, что так уверенно курсировали по моему телу.
Зачем он завёл эту непонятную мне игру? Мне намного больше нравилась та, где мы ненавидели друг друга. А теперь вот, что мне делать? Как пережить ещё одиннадцать месяцев рядом с ним?
Столько вопросов и ни одного ответа. Хоть стреляйся, а-а-а...
Но только часы пробили шесть вечера, как я тут же сорвалась с места, заталкивая в сумку свои вещи. А потом в ужасе вздрогнула, потому что из своего кабинета в огромный опенспейс вышел Хан и, прищурившись, поманил меня указательным пальцем к себе.
Ага, а то я дура набитая!
Развернулась и торопливо припустила в сторону лифтов, проталкиваясь сквозь уже приличную толпу народа. Если не успею втиснуться в кабинку сейчас, то мне крышка. И нижнему белью, что сейчас на мне надето, тоже. Вангую!
Оглянулась и пискнула от паники.
Ой-ой, мамочки! Мой босс, сурово насупив брови, попёрся за мной, лавируя между своими подчинёнными. Ещё немного, и он схватит меня за шкирку, а потом потащит в свой кабинет. А там...
И от этой мысли я буквально подпрыгнула на месте, а потом каким-то чудом просочилась в уже закрывающуюся лифтовую кабину, забитую почти под завязку. Мгновение, и двери закрываются, отделяя меня от Хана и его глаз, что сверкали недовольными искрами.
Несколько десятков этажей вниз, и я вывалилась наружу, порывисто пробираясь к выходу из офисного здания. Выбегаю на улицу и несусь к стихийной парковке у самой дороги, но знакомой красной Теслы не вижу и начинаю дико нервничать.
Мне нужно убираться отсюда! Немедленно!
Вытаскиваю телефон из сумочки и набираю номер Гордеева. Тот отвечает сразу же:
– Я на подъезде.
– Блин, у меня хвост. Давай быстрее.
– Отрубим твой хвост, не ссы!
И отбивает звонок, а я оглядываюсь. А затем в ужасе делаю шаг назад. Ко мне приближается Хан. Неторопливо. Уверенно. Решительно.
– В догонялки будем играть, да, Тань? – подходит ближе и засовывает руки в карманы брюк.
– Если говорить откровенно, то мне бы не хотелось вообще играть с вами в игры, Марк Германович, – выпаливаю я.
Глава 6 – О том, как горько быть «галочкой» ...
Таня
Не выспалась совершенно.
Половину ночи крутила в голове события прошлого и настоящего. И, увы, пришла к довольно-таки неутешительным выводам: я всегда для Хана была лишь «галочкой». Ей я и осталась.
Не верить Арине у меня поводов не было. И каждое её слово в копилку полного портрета Марка и било меня по живому. Теперь многое стало простым и понятным. Наконец-то, пазл окончательно сложился в моей голове. Вот и сейчас ему просто захотелось.
Припекло.
Если бы я дала ему тогда вечером на столе, то, может бы, он и успокоился бы, а так...
Но что бы тогда от меня осталось, верно?
Забылась тяжёлым сном только под утро, а проснулась разбитая и потерянная всего через пару часов. Тенью двинула в душ, после наскоро высушилась, написала хозяевам записку с сердечными благодарностями и оставила её на видном месте. И вызвала такси до дома.
А там почти полчаса сидела и смотрела в одну точку, не понимая, как и что я буду делать дальше. Как ему противиться? И что предпринимать, когда Хан пойдёт на таран?
Вешаться? Ха-ха...
Неторопливо собралась и навела красоту, облачаясь в белый брючный костюм. Если уж на душе траур, то пусть хоть визуально у меня будет всё хорошо. Красная помада, экстремально высокая шпилька и уверенный взгляд в будущее – вот то, что мне надо.
А Ханы? А Ханы пусть катятся лесом!
Вошла в офисное здание, поднялась на свой этаж и тут же попала в котёл. На меня пальцем указывала коллега, говоря при этом с курьером службы доставки. И в руках у парня была огромная корзина белоснежных орхидей наперевес с коробкой премиальных шоколадных конфет.
И сердце в груди заметалось, как в предсмертных конвульсиях, а по позвоночнику пробежала толпа сумасшедших мурашек. Это от босса? Чёрт, ну кто ещё мне станет дарить такие роскошные подарки?
Измором решил взять, собака сутулая. Ничего его не проймёт. Ни Стасы, ни Пети, ни Васи, чёрт возьми!
Прошла ближе и с отчаянием посмотрела на мальчишку в форменной робе.
– Татьяна Сажина? – с услужливой улыбкой на устах спросил тот.
– Угу, – кивнула я.
– Тогда это вам! – протянул мне цветы и шоколад, но в руки я брать их не стала, а только указала ему, куда поставить всё это безобразие, косясь подозрительно в сторону кабинета своего руководителя.
Неугомонное существо!
– Распишитесь вот здесь, пожалуйста, – и я тут же поставила автограф, куда сказано. – Ага, спасибо! Всего доброго! – И мальчишка откланялся, а я так и осталась стоять на месте и недовольно смотреть на букет.
Добился всё-таки своего, гад настойчивый. Не сам, так через курьера всучил мне цветы.
Красивые, зараза! И ни в чём не виноватые. Но так хотелось швырнуть их в урну, что аж руки зачесались. Но не стала этого делать. Не опустилась до такого демонстративного шага. Просто отставила веник и конфеты на край стола и предпочла о них забыть, полностью сосредотачиваясь на своей работе.
Но уже через полчаса вздрогнула, так как рядом со мной остановился некто, кто пах как сам грех: порочно, остро, терпко...
Боже!
Вся покрылась ледяной коркой страха, но всё же подняла глаза на Хана. Стоит, руки в карманах и равнодушно созерцает подаренный им букет. Дотрагивается пальцами до нежного лепестка, а потом неожиданно недовольно поджимает губы и молча уходит в свой кабинет, оставляя меня растерянно смотреть ему вслед.
Ай, да не всё ли мне равно, что там в голове у этого похотливого самца? Так-то и да, всё равно!
Но после обеденного перерыва на мою голову снова выпадает очередное испытание сокрушительными эмоциями.
Совещание. И мне всё-таки дают сказать своё слово. Выпаливаю всё как на духу, но неожиданно в ответ получаю лишь сухой кивок. А дальше внимание босса тут же смещается с меня на другого подчинённого. Вот так, удивительное дело, и, наверное, тогда посреди лета пойдёт снег, потому что такого никогда не было, чтобы Хан выслушал и остался всем доволен.
Никогда, слышите?
И пока я потрясённо мандражирую на своём стуле, совещание подходит к концу, а коллеги гуськом тянутся на выход друг за другом. И только я мешкаю, и торопливо следую за ними самой последней, но неожиданно врастаю в пол от голоса начальника, обращённого ко мне.
– От кого цветы?
– Простите? – недоумённо гляжу я на него.
– От Стасички? – ухмыляется и поднимает на меня глаза, полные бесконечного недовольства.
– Не могу понять вашего настойчивого интереса, Марк Германович, – вопросительно приподнимаю брови и пожимаю плечами, не в силах разгадать его шарады.
– Свободна, – отмахивается вдруг тот, и я пулей вылетаю из переговорной, притормаживая только возле своего стола.
А там принимаюсь выискивать среди прекрасных бутонов карточку отправителя. И нахожу её!
Стремительно разворачиваю и почти в голос чертыхаюсь. Вот же… а-р-р-р!!!
«Передавай привет Хану, дорогая! И, да, скушай шоколадку, поднимай концентрацию эндорфинов в крови, цвети и пахни назло этому кобелю. Целую, Арина».
Глава 8 – О том, как жить хорошо...
Таня
Радоваться мне пришлось недолго. Уже всего через несколько минут пришел откат и осознание. Я начала дрожать и смущаться, а потом и вообще чувствовать себя не в своей тарелке.
А все потому, что со второго яруса ресторана меня продолжал полировать взглядом Хан. С него же станется, он сейчас мне еще одного любовника в копилку припишет, а потом и всю кровь выпьет, попрекая неразборчивостью.
Благо, спустя примерно минут тридцать пять, компания мужчин вместе с моим начальником встала из-за своего стола и спустилась вниз, все о чем-то оживленно переговариваясь, а затем и вовсе покинула помещение.
И я разом обрадовалась, а затем и скисла.
И борщ моментально стал каким-то пресным, и салат не впечатлил, и даже кофе мне сварили сильно посредственный.
- Ну что мы все обо мне, да обо мне, Тань. Может и про себя что-то расскажешь? – вдруг привлек мое внимание Дима, хотя я не слышала ровным счетом ничего из того, что он мне вещал.
Оказывается, все как всегда – о себе любимом. Ну, а что я, собственно, хотела? Люди не меняются.
- Ну, что тебе рассказать?
- Замуж не вышла? Парень есть? – и глаза у парня заблестели.
Оу, и у этого все одно, да потому. Что-ж...
- Не вышла, Дим. Мне и одной вполне комфортно.
- Уверена? Может попробуем начать все сначала?
Приехали. Остановка – дерево.
- Мне, кажется, что ты не осилишь, - ухмыльнулась я.
- Все ждешь принца на белом коне? – поджал губы.
- Что? Ты так и не купил белого коня? Не порядок, Дим...
- Тань.
- Нет, нет, Дим, нет коня, нет шансов. Прости, - пожала я плечами и отхлебнула из чашки ужасный кофе, отодвигая от себя тарелку с недоеденным борщом.
- Давай хоть сходим куда-нибудь? Выходные впереди, можно загород махнуть.
- Блин! – вдруг воскликнула я.
- Что?
- За город! Ё-моё! - и закопошилась в сумке, пытаясь отыскать свой телефон.
Вот балда, я со всеми этими Марками и Димами совсем забыла про Рому!
Открыла мессенджер и принялась листать ленту переписок, находя нужное. Ага, вот! Ну точно. Нет, я и так с Леонковым никуда не пошла бы, но теперь у меня есть хотя бы правдивое оправдание для отказа.
- Тань, да что такое-то?
- Оу...прости, Дим, но я в эти выходные никак. У меня есть дело повышенной важности.
- А как же я? – вытянул губы трубочкой.
- А ты пока ищи коня, - выдала я и дала знак официанту подойти.
Уже через десять минут мы с Леонковым выходили из заведения. Он мило придерживал мне дверь, улыбался и заглядывал в глаза, а я стремительно улетала в черную дыру, наткнувшись взглядом на своего босса. Он сидел на открытой террасе ресторана и давился смолами. Рядом с ним находился еще какой-то мужчина, что-то ему рассказывая, но тому, кажется и дела до него не было.
Ему бы только дырку мне во лбу просверлить.
- Что за перец? – спросил Дима, имея в виду Хана.
Вот! Даже мне не показалось, что меня хотели препарировать взглядом.
- Мой начальник, - буркнула я, - не обращай внимание, он всегда такой – вечно всем недовольный. Это его обычное состояние и жизненное кредо.
- А-а, самодурит, да? Если что, то ты только скажи, я ему наваляю, будет знать, как нашу Таню обижать.
- У него черный пояс по карате, Дим, - припомнила я факт о Хане еще со времен школы.
- А у меня по мордобою, - подмигнул Леонков, и я покачала головой.
Дальше разговор снова плавно перекочевал на персону моего бывшего. И все время пока мы шли до офиса, ждали лифта и поднимались на свой этаж, он трещал без умолку, чем до безобразия меня утомил. Из кабины я радостно вываливалась. Затем помахала парню на прощание с думами, что, на свое счастье, не оставила ему свой номер телефона.
Молодец!
И до конца рабочего дня все было тихо. Меня никто не трогал и не провоцировал, только ходил туда-сюда и зыркал в мою сторону недовольно своими стальными зенками. И после шести, когда все засобирались домой грозное начальство тоже подалось из своего кабинета, а потом и вошло вслед за мной в тесное лифтовое пространство.
И встало сзади меня...
У-у-у...
Сглотнула и замерла каменным изваянием.
Пытаюсь игнорировать все те удивительные метаморфозы, которые начали происходить с моим телом - мурашки, нервная дрожь, явная нехватка кислорода. Но что-то как-то не очень...
Вдохнул, выдохнул. А у меня аж волосы дыбом встали, когда я почувствовала дуновение в районе шеи. Гадович! Специально издевается!
И я уж было приготовилась к очередной выходке или хотя бы какой-то язвительной реплике, но нет. Я просто вышла из лифта, не оглядываясь, а Хан продолжил свое движение на подземную парковку.
Глава 7 – О том, что у всякого есть прошлое и настоящее...
Таня
После ухода Марка Гадовича, я просидела в офисе до двух часов ночи, пока меня не попросил на выход охранник. Упиралась, конечно, но в итоге согласилась, потому как другого выбора мне просто не оставили.
Домой взять работу я тоже не смогла, но и сдаваться просто так не собиралась.
А потому уже в семь утра я была на рабочем месте, как штык, подбивая цифры к чертовому «Соло-ГК». Ничего не видела, ничего не слышала, только стучала по клавиатуре, как одержимая, да изредка совершала марш-броски до кофемашины.
Чуть наизнанку не перекрутилась, но ровно за пять минут до дедлайна я все-таки отправила на почту Хана выполненную работу. А потом откинулась на спинку своего стула, желая сдохнуть прямо здесь и прямо сейчас.
Вокруг меня началась суета – это народ двинул на обед, а я все сидела в своем кресле и понимала, что еще немного и отрублюсь. Три часа сна – это ничтожно мало. А с умственной нагрузкой так вообще катастрофа.
В общем, вырубило меня прямо на столе, а очнулась я только тогда, когда улей вокруг меня снова ожил. Сонно заозиралась, быстро поправила прическу и макияж, а потом подскочила и кинулась к секретарше Хана.
- Алина? – окрикнула я девушку.
- Да, Тань? – приподняла та идеально выкрашенную бровь, лохматую по моде и странно зачесанную кверху.
Боже, бедная бровь!
- Слушай, а Марк Германович по «Соло-ГК» ничего не говорил? – заломила руки, но тут же спрятала их за спину.
- А-а, так его же с утра не было, он в Подмосковье укатил, обещал только во второй половине дня явиться. Так что, можешь не торопиться с правками, - подмигнула мне девушка и зашагала в сторону приемной.
А мне так обидно стало, вот прям аж за ребрами заломило и подбородок предательски задрожал. Пока я корпела над этими глупым заданием, этот самодур спокойно себе спал дома, в мягкой кроватке. А теперь вместо того, чтобы проверять мои труды, просто забил и уехал по своим архиважным делам?
Ну не сволочь ли, а?
Смахнула усталую, злую слезу, развернулась и пошла на свое рабочее место, принимаясь за работу, которая категорически не хотела выполняться.
Меня рубило. Жестко.
Вот прям хоть спички в глаза вставляй. Уже и кофе не помогал. Просто спящая царевна, ни дать ни взять.
Но все изменилось, когда мимо меня прошел некто, кто пах кедром и пачули, а еще немного яблоком и дамасской розой. И все во мне натянулось струной, а сон как рукой сняло. Только заторможенность сознания и легкий шум в голове напоминали, что я слегка не в себе.
- Таня, зайди ко мне минут через пятнадцать, - на ходу произносит мне босс, а я только киваю и все вдыхаю в себя его запах, понимая совершенно точно, что он меня бесит точно так же, как и этот мужик.
Выдыхаю вымученно, но все-таки делаю, как он просит. Прохожу мимо секретаря, ловлю ее кивок и двигаю дальше, а потом буквально падаю в кресло и поднимаю на Хана глаза.
Не брит. Помят. Глаза красные. Ну все, сейчас будет мне кровь пить.
- Добрый вам день, Марк Гад...Германович, - быстро поправляю я себя, растягивая губы в вымученной улыбке и закидывая ногу на ногу.
Хмыкает, трет указательным пальцем переносицу, тихо смеется.
Смеется, собака сутулая! Весело ему! Ну вы только посмотрите.
- Справедливо, - выдает он и чуть вытягивает губы трубочкой.
Но я только продолжаю молчать, тяжело поглядывая на него и высверливая в его лбу ментальную дыру.
- Таня, я что тебя позвал? Вообще-то я извиниться хотел...
- Вообще-то, - повела плечом.
- Да.
- М-м...
- Извини меня, я был неправ и просто...короче, я приревновал тебя, Тань.
- У вас нет никакого морального права ревновать меня, - чуть отвела я глаза в сторону, потому что его слова что-то делали со мной. Что-то, от чего сердце в груди начинало биться чаще.
- Знаю. Но, я хочу, чтобы было.
- Послушайте...
- Перестань мне выкать, я старше тебя всего на полгода, - стиснул он ручку так, что она жалобно скрипнула.
- Послушай, - тут же согласно кивнула я, - я принимаю твои извинения, Марк, но...
- Давай поужинаем сегодня?
Это звездец!!! Он просто непробиваемый! Наглухо отбитый...
- Я твоя подчиненная. Ты – мой босс. Я хочу, чтобы все осталось так как есть, - упрямо выдала я и стиснула подол юбки под столом так, что ткань чуть не треснула.
- Ужин. Всего один. Тань?
- Я сегодня не могу, - вру я, не моргнув и глазом. Кого там мне моргать? Раз и усну, даже стоя, черт возьми.
- Из-за Стаса? – резко встал и подошел к окну.
- Из-за «Соло-ГК»! - психанула я, - Я выполняла твое поручение до двух ночи, а потом снова с семи утра, чтобы успеть в срок. И сейчас я не ужинать хочу, а тупо спать.
- Что у тебя с Гордеевым? – будто бы не слыша, снова атаковал меня Хан и я совсем сникла, ныряя в прошлое. Оно до сих пор упорно стояло перед моими глазами, как будто все произошло еще вчера.
Глава 9 – О том, как порой всё бесит...
Марк
- Вот же сучка...
Швырнул телефон на стол и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза и стискивая переносицу двумя пальцами. Приказывал себе дышать ровно и пытался забыть то, что только что увидел. Таня и какой-то прилизанный блондинистый хер в ее ленте, со слащавой подписью «С Днем рождения, Любимка!».
Любимка, блядь!
Очередная, мать ее ети, хер пойми какая по счету! То Стас этот гребаный, затем какой-то перекачанный хрен в костюме, теперь это. Она там что, совсем берега попутала?
- Чё там у тебя, Хан?
- Да ничего интересного, Дань.
И вдруг услышал, как друг смачно присвистнул.
- Ну надо же...какие люди!
- Знаешь его? – приоткрыл я один глаз и глянул на Шахова, напрягаясь всем телом.
- Ну знаю, - недовольно потянул парень.
- И?
- А это кто с ним рядом? – прищурился тот, а я выматерился.
- Телка, Шах. Что не признал?
- И? Кто она тебе?
- Завалить хочу.
- М-м, а тебе губозакаточную машинку сразу выдать или попозже?
- Ну ты чё меня бесишь, а? – скривился я и приложился кулаком по его бицепсу, но этот придурок только заржал и покачал головой.
- Что-ж...этого мальчика, Маркуша, зовут Рома Ветров. И я тебе скажу так, что пока ты эту телку хотел завалить, он, судя по этому фото, писюльку свою в нее уже давно засунул. Кстати, симпотная, одобряю.
Скрипнул зубами. Сильно. В голове взорвалось с десяток петард. Аж в глазах потемнело.
- Бля, - встал на ноги и заметался по комнате, - как же она меня заебала.
- Расскажешь?
- Нет, - обрубил я.
Потому что, что тут, блядь, рассказывать? Ничего! Я на грани, реально. И в одном шаге от того, чтобы окончательно уже психануть и просто нагнуть ее в каком-нибудь темном углу. А там хоть трава не расти.
- Что за перец? – все-таки выдыхаю я вопрос.
- Некогда лучший друг. Сейчас – самый страшный враг. Это он Диану за неделю до нашей свадьбы поимел, если что.
- Да ладно? – не хило так охренел я.
- Ага. Мститель, блядь, без страха и упрека, - фыркнул Шахов.
- Давай, рожай, - и снова уселся в кресло, с сомнением поглядывая на фото в своем телефоне.
- Да что рожать? Мы с первого класса плотно дружили – я, вот этот Рома Ветров и еще Демид Громов и Ян Аверин. В девятом классе Ромашка решил, что запал на местную вертихвостку. Я его просветил насчет неразборчивости его зазнобы. Он не оценил моего доброго дела и обиделся, давай мне морду бить, потом еще и еще. Я ничего доказывать не стал. Просто, потому что, где мужская дружба и где какая-то шкура мимолетная. Короче, не вывезли наши чувства такое испытание и предки меня в Европу доучиваться отправили, чтобы я последние зубы не растерял. Ну вот, собственно, и все.
- М-да..., - прикусил я губу и отхлебнул из своего стакана, - пошли в парилку, что-то я замерз от этих жутких откровений.
А сам про себя думал, что этого долбанного Ромео я бы мог понять, потому что сам однажды мечтал раскрошить белоснежную улыбку Стасу Гордееву только за то, что он меня опередил.
И я еще больше вызверился. А потом и вообще пожалел, что когда-то обратил внимание на Сажину. Хотя, если признаться честно, то шансов у меня было мало.
Таня была как магнит для моих глаз. Мелькнула передо мной один раз, растянувшись на полу и все, взгляд к ней словно приклеился. И вот вроде бы понимал, что ничего такого сверхъестественного в ней нет, а все равно смотрел и смотрел.
Рядом сидела Кристина, роскошная, эффектная и вся напомаженная, готовая ради меня на все. И не только она. А меня на Таньке заклинило. Неделю слюни пускал, а потом смирился с очевидным.
Хочу её и все тут.
На кой хер я тогда к ней сунулся? Надо было просто перетерпеть, ведь не так уж и прикрутило меня. Подумаешь. Но нет! Я, упертый баран, пошел по накатанной дорожке – букет, милая улыбка и дальше по списку. И только было я подумал, что у меня все на мази, так получил облом, которого я вот вообще не ожидал.
Да, что уж там? У меня обломов с девчонками вообще никогда не наблюдалось. Все сговорчивые создания попадались. А эта...змеища!
Ну, я тогда решил отнестись ко всему этому философски. Все в жизни бывает в первый раз. И потому я просто забил на то, что меня от вида Сажиной размазывает каждый раз, и ушел в отрыв. Надежду на реабилитацию оставил и в школе для всех я был абсолютно холостой. Но в своей тусовке...не-а.
Ну я ж не совсем упоротый, чтобы из-за какой-то там девчонки в добровольный целибат записываться. И да, я никем не гнушался. Что под руку попадало, то и брал. Та же Кристинка на все была согласна, когда уж совсем лениво было на кого-то заморачиваться.
Сунул, вынул и пошел.
И, знаете, вот таким нехитрым делом, я и переболел Сажиной. Главное было соблюдать правила – стараться не смотреть на нее в школе и не думать после. И вуаля!
Вот только последний учебный год подкинул свои коррективы. В нашу школу пришел новенький. И я уже думал снова пойти в бой, потому что реально не мог смотреть на то, как он трется рядом с Таней, но вскоре меня попустило. Гордеев начал гонять с Олей Рябовой, и я успокоился.
И все было бы супер, если бы я не наткнулся на Сажину однажды в пустынной библиотеке. Сидел, жрал ее глазами и зависал конкретно. Что в ней такого волшебного было я понять все никак не мог. Тоненькая, ручки худющие, ножки палочки, глазищи карие в половину лица...ну да, губы чувственные, кожа идеальная, волосы гладкие и блестящие. Красивая, но не той вызывающей и рафинированной красотой, что я привык видеть рядом. Еще и взгляд этот ее невинный и чуть испуганный прям бесил меня. Хотелось схватить ее и испортить.
Испортил, блядь.
Ага, догнал и еще раз испортил.
Только хапнул немного ее яда, но один хрен отравился. Еще и обоснуй ее этот. До сих пор перед глазами стоит, как будто это все еще вчера было. Я и она. И наш первый поцелуй в библиотеке.
- Отвечай мне!
Глава 10 – О том, как бывает все равно...
Таня
Утром просыпаюсь от отчетливой сухости во рту, а еще от настойчивой возни телефона на прикроватной тумбочке. Беру в руку неугомонный гаджет и тру глаза. М-м, какой-то незнакомый номер, да еще и утром в воскресенье. К гадалке не ходи, сейчас будут кредит на «выгодных условиях» втюхивать.
Но все же принимаю вызов. Больше для того, чтобы окончательно проснуться, а не потому, что я такая добрая.
- Алло?
- Сажина Татьяна Юрьевна?
- Она самая.
- Здравствуйте, меня зовут Гузова Елена Павловна и я звоню вам по поводу вашей матери.
Убираю от себя трубку. Прикусываю кулак. Сильно. Затем матерюсь заковыристо и снова подношу трубку к уху.
- Татьяна Юрьевна, вы слышите меня?
- Ну, допустим слышу, - выдыхаю я и прикрываю глаза, а затем начинаю медленно и со вкусом прокручивать картинки из моего прошлого.
Все, начиная с того дня, как и семьи ушел мой родной отец и заканчивая тем, когда мать выгнала меня из дома только за то, что надо мной попытался надругаться новый «замечательный папа». За прошедшие пять лет мать звонила мне только для того, чтобы обматерить или попросить денег на выпивку.
Интересно, что на этот раз? Хотя нет, не интересно.
- У вашей мамы диагностирован цирроз печени в последней стадии. Прогнозы весьма неблагоприятные и без пересадки нового органа, к моему большому сожалению, остановить прогрессирование болезни мы не можем. Все закончится летальным исходом, Татьяна Юрьевна, если не принять меры. А еще я хочу сказать вам, что боли у нее уже настолько сильные, что пациентка нуждается в более мощных препаратах, чем те, что мы может предоставить ей за счет государства.
- И что вы от меня хотите? – приподнимаюсь я на кровати и тупо разглядываю свой маникюр.
Надо же, когда меня в детстве лупили никто не давал мне никаких обезболивающих препаратов. Ни сильных, ни слабых. Вообще ничего не давали, кроме пинка под зад и обидного ругательства в спину.
- Вашей маме нужно дорогостоящее лечение, Татьяна Юрьевна.
- Елена Павловна, верно?
- Да.
- Так вот, Елена Павловна, единственное, что нужно моей так называемой матери – это не бухать. Допустим я найду деньги на препараты и пересадку, но, где гарантии, что она не спустит все мои старания в унитаз? А я вам скажу, где – нигде. Моя мать алкоголичка. И если она себя спасти не смогла, то и я не буду этого делать.
- Но это же ваша мама!
Моя мама давно умерла! А это существо, что поселилась в ее теле не моя мать. Это чудовище, которое за мужика и бутылку водки готова дочь родную продать.
Ненавижу!
И никогда ее не прощу!
- Всего вам доброго, Елена Павловна, - выдала я на прощанье и отключилась.
А потом погрузилась в глубокую эмоциональную кому. Полнейший ступор, выжженная пустыня. И никому не расскажешь, не поделишься, потому что не поймут. Начнут травить байки про всепрощение и понимание, ведь это же мама, она тебе жизнь подарила, нельзя так. Тю-тю-тю...
А я не просила эту жизнь! Ясно? Это детство, полное слез и непонимания, за что со мной обращаются так жестоко. Значит вот так можно, а мне теперь нельзя. Да к черту все!
- Тань, что с тобой? – обеспокоенно заглянул в глаза Рома, когда я спустилась на завтрак.
- Перепила вчера, - натянуто улыбнулась я парню.
- Вруша, - хмыкнул друг, но я смолчала.
- Мне в город надо, Ром.
- Ребята все до вечера остаются, но я могу попросить водителя, он тебя докинет. Нормально? – и я облегченно вздохнула.
А уже спустя два часа входила в свою квартиру, где меня уже ждала Нина. У нее всегда был запасной комплект ключей, на всякий пожарный. И подруга была уже в курсе утреннего звонка из больницы.
- Скажи, - рухнула я в ее теплые объятия, - я бездушная тварь, да?
- Нет, Таня. И никто не вправе тебя судить за твое решение, потому что никто не прошел долгий путь в твоих ботинках.
- Последний раз она звонила мне, когда узнала, что я оплачиваю коммуналку в ее квартире. Боже, Нина, как она орала. Видите ли, я тупая овца, должна была ей эти деньги в руки давать, она бы их правильно потратила, а не как я - через жопу.
- Тань, хватит, не мучай себя, - тихо произнесла Ковалева, и я наконец-то разревелась.
Так как умею. Так, как научила жизнь – бесшумно. Чтобы даже мое горе никому не доставило проблем.
И только спустя пару часов я успокоилась, пришла в себя и смогла отвлечься на другие темы, не связанные с моим уродливым прошлым. И даже рассказала Нинке про проделки друзей и то, как мы вчера весь вечер кривлялись, фотографируясь с мальчишками и выставляя сториз на всеобщее обозрение.
- Они тут все как на подбор офигенные, Танюха, - рассматривала снимки подруга, - но блондин – это нечто. Черт! Как же он горяч. Слушай, твоего Хана точно Кондратий хватит, если он это увидит, конечно.
- Сомневаюсь, - фыркнула я, - и с чего это все решили, что он будет шастать по моим страничкам в социальных сетях? Бред...
Глава 11 – О том, как уходят самые родные...
Таня
- И что? Он больше даже в твою сторону не дышит? – хмурится Нинка, но все-таки задает мне вопрос, спустя целую рабочую неделю.
Да, я не уволилась. Да, я рискнула остаться. И да, я дура, а еще та самая пресловутая собака на сене, которой все не так. И уж тем более не так устоявшееся равнодушие Хана к моей персоне.
Мне оно совершенно точно не нравится.
- Ну почему? Дышит. Точно так же, как и к любому другому сотруднику компании. Но не более. Все, как и обещал, Нин.
- Больше не повторится, - припоминает подруга, - да уж, видимо и правда только в горизонтальной плоскости тебя хотел. Не дала? Так и дальше парень пошел. Ну, а с другой стороны, что он тебя годами осаждать должен?
- Ага, - подтвердила я ее слова, игнорируя почти нестерпимое жжение за ребрами.
- Ну, а ты как? Рада?
- П-ф-ф, конечно! – не моргнув и глазом, соврала я.
- Ну, может тогда в клуб махнем, отметим это дело? – с энтузиазмом подскочила со своего места Нинка и закружилась по комнате.
- В клуб?
- Да! Танцы-жманцы, все дела! Потрясем костями, может с кем приличным познакомимся, м-м?
- Что-то я как-то не очень, Нин, - и прикусила губу.
- Ну, понятно, - снова села подруга и сурово свела брови.
- Что тебе понятно?
- Что хотела ты себе как лучше сделать, а получилось, как всегда, Тань!
- О, прекрати! И без тебя тошно! – психанула я и двинула на балкон.
Как вы понимаете, посиделки с подругой не удались. Да и вообще все выходные отправились коту под хвост. Но окончательно меня добил воскресный вечер. Да-да, он получился просто ужасным. А все потому, что меня выдернул из дома Стас и компания с заманчивым предложением сходить в боулинг.
И, знаете, было все чудесно и замечательно, если бы в одном игровом зале, буквально, через несколько дорожек, с нами не оказался сам Хан со своими друзьями. Он сидел, развалившись на мягкой зоне и потягивал из высокого бокала пенное и будто бы вовсе не замечал, что творится вокруг него. Вот кто-то ему сказал нечто смешное и он, откинул голову, громко расхохотался, а я у меня от его вида резко скрутило низ живота.
Боже! Ну вот зачем он такой?
Красивый. Безупречный. Равнодушный.
Встретились глазами. Сухо друг другу кивнули. Вот и все...
И за ребрами ломит – не продохнуть!
Мои косые взгляды ребята заметили почти сразу, а потом и Рома подвалил, чуть прижал меня к себе, снова зачем-то провоцируя босса и задаваясь закономерным вопросом:
- И который из них твой Гадович?
- Он не мой, - прикусила я нижнюю губу.
- Но все же?
- Тот, что в черной футболке, - пояснила я.
- А, который со всеми прощается?
И я тут же резко повернулась, замечая, что, действительно, Марк жмет парням руку и, не оглядываясь, покидает игровой зал. И настроение мое сразу же упало ниже плинтуса. И боулинг стал не нужен. И вообще...
- И давно ты по нему сохнешь?
- Я не...
- Ой, даже не пытайся мне наваливать, Татьяна, - и улыбка чеширского кота заставила меня тут же заткнуться.
- Со школы, - выдохнула я.
- Звучит дерьмово, - пожал плечами Рома.
- Это мягко сказано, - уныло потянула я.
- Клин клином вышибать пробовала?
- Я не такая, - честно призналась, а парень тут же заржал и подытожил наш сумбурный сеанс психотерапии.
- Ну и дура!
Да уж, с этим не поспоришь.
Вот так в противоречиях и пролетела неделя, а потом вновь наступил очередной рабочий понедельник, где я по-прежнему была всего лишь одной из подчиненных, которой приходится сидеть на очередной летучке и стараться не пялиться на слишком идеального начальника.
На его пальцы, что так уверенно держат золотую ручку и размашисто что-то пишут ею в ежедневнике. На его губы, что задумчиво поджимаются, на какую-то реплику моего коллеги. На глаза цвета стали, что больше не смотрят на меня с интересом.
Но я только киваю сама себе и призываю быть благоразумной. Чувства чувствами, но я себя ведь не на помойке нашла?
А потом наступил вторник и все мысли о Хане и его равнодушие мне пришлось выкинуть из головы. Звонок с незнакомого номера и я приняла вызов, а потом не сразу нашлась, что ответить.
- Здравствуйте. Татьяна Юрьевна?
- Да, это я.
- Вас снова беспокоит Гузова Елена Павловна. Вынуждена вам сообщить, что ваша мама, Сажина Тамара Георгиевна скончалась сегодня утром, не приходя в сознание от печёночной комы. В информированном согласии пациент указал вас, как единственного родственника, кто может позаботиться о его теле после смерти.
- Спасибо, что сообщили, Елена Павловна, - пробормотала я и быстро отерла с лица соленую слезу, - я вызову ритуальную службу. Всего вам доброго.
Глава 12 – О том, как приходят самые наглые...
Таня
Серьги и обручальное кольцо я так и не забрала из морга. Не смогла. Смотрела на них отрешенно, а потом просто развернулась и ушла, понимая, что мне не нужна такая память. Да и не было между моей матерью и отцом никогда настоящего брака – это кольцо, будто насмешка над нами.
Подачка.
И последнее «прощай» я тоже не сказала. Не шала в себе сил сделать это. Получила справку о смерти и уехала. А по завершении всех дел, завалилась к Стасу и Аринке. Они не пилили мне мозги расспросами, просто молча были рядом, большего мне было и не надо.
Простая поддержка, что я все сделала правильно.
- Я заказала кремацию, - будто в бреду пробормотала я, - к чему хоронить человека, если никто и никогда не придет, чтобы проведать его там?
- Таня, никто тебя не осуждает, - прикоснулся к моему плечу подруга.
- Ты никому, ничего не должна. Главное – быть честной перед самой собой, а не корчить кого-то на публику.
А я только благодарно им кивнула. За то, что поняли. За то, что не отвернулись.
В четверг все было кончено. На процедуре я не присутствовала, лишь получила сообщение от ритуальной службы, что все прошло успешно и урна с прахом моей мамы будет помещена в местный колумбарий.
Вот и все.
Ах, нет. Не все.
Еще же осталась квартира. Та самая, из которой меня вытурили пять лет тому назад.
И вот теперь-то и нарисовался мой папаня. Резко вспомнил о нашем существовании.
Пятница. Утро. На еженедельном совещании мне звонит Раиса Сергеевна. Я скидываю, но старушка не унимается и продолжает атаковать мой телефон. Хан психует и жестом указывает мне на дверь. Вылетаю и тут же перезваниваю.
Мало ли что случилось.
- Татка! Тут Козинский! Дверь собираются ломать в квартиру Томки.
- Зачем?
- Документы ищут, хотят по-быстрому все красиво обставить и продать жилплощадь. Это я из их разговора подслушала.
- Откуда он узнал, что мать умерла? – нахмурилась я.
- Так я почем знаю?
- Блин, ну так...пусть ломает и забирает ее себе, к чертовой матери! Мне от этих людей ничего не надо.
- А ну-ка отставить гордость, Татьяна! – строго припечатала меня старая женщина, - На тебе вон какой кредит висит! Все соки с тебя пьет. А ты эту квартиру продать можешь и расплатиться с долгами. Или отремонтировать, и сама в ней жить! Знаешь ли, квадратными метрами в Москве не разбрасываются.
- Черт! – резонно так-то.
Только вот, что мне делать? Да и с чего начать?
- Приезжай, Татка, надо что-то тут решать!
- Ладно, - и отключилась, а потом впала в перезагрузку.
Что я могу противопоставить отцу и его свите в случае, если он реально поставит себе за цель отжать у меня эту квартиру? В собственниках там была только мать, а после смерти я ее законная наследница, но ведь и Козинский может выкрутить дело себе на руку.
- Что у тебя там опять? – вздрогнула я, услышав голос Хана позади себя.
- Простите, Марк Германович, - убрала я телефон в пиджак и уж было хотела вернуться в переговорную, но начальник тут же меня придержал за локоть.
- Я вопрос тебе задал, - взглядом высверливает дырку во мне, требуя ответить.
- Личные проблемы, - но его мой ответ не удовлетворил, и он продолжает тяжело давить меня взглядом.
И я сдалась.
- Отец пытается вскрыть мамину квартиру, чтобы в последующем продать ее без моего участия.
- Это тот отец, который тебя бросил еще ребенком? – нахмурился и чуть склонил голову на бок.
- Откуда вы...?
- Он?
- Да, - кивнула и заломила руки, снова впадая в острый приступ стыда за себя и свою семью.
- Ладно, жди здесь.
И ушел, а потом вернулся через три минуты, распуская собрание и предупреждая секретаря, что его сегодня больше уже не будет на рабочем месте.
А у меня даже ладошки взмокли. И сердце в груди заметалось, обдолбанное адреналином. И надежда, такая сладкая и такая запретная скрутила всю меня. Жестко. Так, что и не продохнуть.
Неужели это вся суета из-за меня? Боже...
- Поехали, - подошел он ко мне и кивнул в сторону лифтов, а я только кинулась к столу, подхватила сумочку и за ним, вбегая в тесную лифтовую кабинку.
- Не стоило, Марк Германович..., - начала было я, но замолчала, потому что Хан только повелительно поднял руку, затыкая меня, и принялся кому-то звонить.
- Радик? Ты где? Угу, отлично. Давай, ты мне оперативно нужен с ребятами по адресу, - и поднял на меня глаза, - адрес, Таня?
И я тут же, как под гипнозом, выдала ему все явки и пароли.
А дальше был подземный этаж, хищная темно-зеленая Maserati Quattroporte, к которой мы подошли и в кожаный салон которой сели. А потом тронулись и помчались в сторону Выхино.
Глава 13 – О том, как рушатся бастионы...
Таня
Честно?
Перепугалась.
Ведь я искренне полагала, что Хан в своем репертуаре просто набросится на меня и сожрет без предварительной термической обработки, потому как все предпосылки к этому были.
Его близость, словно ожог электрическим током. Удар – разряд. Яркая вспышка. И легкие отказываются работать нормально, да и в груди трепыхается оглушенное сердце.
А все потому, что наши губы и языки жадно встречаются друг с другом. И облегченные тихие стоны рвут барабанные перепонки. Его ладони осторожно скользят по моему лицу, зарываются в волосы, чуть тянут, прижимая к себе еще сильнее.
Еще!
О, да...
Гордость? Уйди на антресольку, отдохни...
Вскидываю руки и зарываюсь в короткие волосы на его затылке. Льну телом ближе. Голова кружится, кровь вскипает и бурлит на опасных температурах. А я лечу!
В глубокую кроличью нору.
Вместе с ним.
- С ума сойти, Тань, - слышу я его тихий, сбитый страстью шепот, а дальше снова улетаю, когда губы Марка спускаются ниже, целуя мою шею.
А руки...
Боже, как прекрасно чувствовать на себе его руки. Они обжигают, но не ранят, только сильнее наполняют мое тело нетерпением. И хочется уже скорее сгореть с ним. Дотла.
Через ткань блузки и белья, я чувствую горячие пальцы Хана. Они сжимают бусинки сосков, чуть потирают их, а затем и вовсе пощипывают. И приходится нервно свести ноги, потому что в низ живота вдруг неожиданно сильно хлынула вскипевшая кровь.
Меня словно прибивает, а Марк опять набрасывается на мой рот, ритмично толкаясь в меня языком. И с каждым его движением, моя броня все больше трескается и рассыпается. Еще немного и ничего не останется.
- А что это вы тут делаете?
Вырывает нас из пут страсти голос моей соседки. Старушка божий одуван – Серафима Петровна смотрит на нас своими прозрачными голубыми глазками, недоуменно открывая и закрывая рот. Я замираю, пристыженно отводя взгляд, а вот Хан напротив, медленно выдыхает через нос, сглатывает и все-таки поворачивается к той, что посмела прервать его «ухаживания».
Господи ты, Боже мой. Ну что, Тань, растем, да? С офисного стола, да сразу до подъезда доросли. Ну, а что нет?
- Здравствуйте, уважаемая, - охрипшим голосом все-таки выдал Марк, чуть приобнимая меня за талию, - а мы тут...
- Влюбляетесь? – подсказала старушка, улыбаясь полубеззубым ртом от уха до уха.
- Вот да, - кивнул Марк, - полным ходом.
- Ах, молодёжь, ну тогда что же это я вам, старая перечница, мешаю тут? Господи, помилуй! Ухожу, ухожу...
И исчезла за своей хлипкой дверкой, а мы так и остались стоять на лестничной клетке рядом с открытой настежь дверью в мою квартиру. Смотреть на Хана мне от чего-то стало до безобразия стыдно, наверное, потому что я сама повела себя чересчур безрассудно.
Еще совсем недавно я выливала на него словесные помои, указывая на дверь, а сегодня вспыхнула в его объятиях как глупая влюбленная корова.
- Тань? – сгребает меня в охапку, пока я отчаянно стараюсь не падать в обморок от всей этой ситуации.
- М-м?
- Ну прости меня, - его губы легко скользят по моей ушной раковине, чуть прикусывая мочку.
- За что на этот раз? – пытаюсь высвободиться из его хвата, но толком ничего не выходит.
- За то, что снова растерял мозги. Я вообще-то шел, чтобы еще раз попытать счастье и пригласить тебя на свидание. И вот...
И я себя в этот момент почувствовала той самой Серафимой Петровной, которая по два раза в день вызывает скорую из-за высокого артериального давления. Да, да, вот и у меня сейчас вдруг возник особенно сильный скачок. И снова из-за глупой надежды на...на все, черт возьми!
- И вот? – нахмурилась я, а Марк все-таки изловчился и приподнял за подбородок мое лицо, заглядывая в мои глаза.
- Я вообще рядом с тобой себя плохо контролирую, Тань. Хотел красиво, а получилось...
Сказал и вдруг отступил от меня на шаг, упираясь рукой в стену над моей головой.
- Через задницу? – облизнулась я и Марк вдруг прикрыл глаза, издавая тихий стон.
- Да, - как-то слишком грустно выдал начальник, - можно дубль два?
- Ну допустим, - титаническим усилием воли заставила я себя выглядеть серьезной и не улыбаться.
- Спасибо! – заправил мне выбившуюся прядку за ухо.
- Пожалуйста, - сложила я руки на груди и услышала очередной стон, совершенно не понимая его состояния, - да что с тобой происходит?
- Нравишься ты мне, Таня – вот, что происходит! Вся нравишься, - и его большой палец ласково коснулся моей нижней губы, - очень! А еще я жалею, что тогда в школе был таким идиотом. Прости меня, я поступил как жалкий неудачник, а не как мужчина. Мне очень стыдно. Веришь?
- Верю, - отвела я взгляд, но он снова повернул к себе моё лицо, зажимая его в своих горячих ладонях.
Глава 14 – О том, как пахнет керосином...
Таня
Мне двадцать два года, а я вела себя, как затюканная школьница на первом свидании с самым отпетым дворовым хулиганом. Ждала подвоха и того, что он накинется на меня в темной подворотне, задерет юбку, спустит трусики до колена и возьмет стоя, прижимая спиной к бетонной стене.
Но рядом со мной был не плохой мальчишка, а мужчина. И желания его были понятны как белый день. А сказать ему о том, что я хотела бы остаться девственницей до первой брачной ночи, было смерти подобно.
Ну...потому что, кто сейчас практикует подобное?
Да и как это будет воспринято самим Ханом?
- Милый, я девственница и хотела бы ею остаться до самой свадьбы.
- Не проблема, Тань. Набери меня, как выйдешь замуж.
Нормально, да?
Вот и получалось, что я все продолжала молчать и просто слепо следовать за Марком, пока мы оба не сели в его автомобиль. А потом и медленно тронулись в сторону моего дома.
- Спасибо тебе за этот вечер, - проговорила я, не в силах больше выносить безмолвие между нами, - все было просто изумительно.
- Я рад, что смог тебя впечатлить, - тепло улыбнулся мне Хан и подмигнул, переплетая наши пальцы.
- И я рада.
Сказала, а сама аж дыхание задержала, ожидая, когда же Марк пригласит меня на следующее свидание. И пригласит ли вообще? А вдруг ему мои ломания и ужимки уже осточертели до тошноты? Сейчас привезет меня домой и укатит восвояси к более сговорчивым дамам.
- Ты подумала, что будешь делать с квартирой матери? – вдруг нарушил ход моих мыслей Хан.
- Наведу порядок и выставлю на продажу, - без колебаний ответила я.
- Сама там жить не хочешь?
- Нет. Слишком много дурных воспоминаний.
- Расскажешь?
А я замерла каменной статуей, раздумывая, что сказать ему и надо ли вообще это делать.
- У меня была неблагополучная семья, Марк, - осторожно подвела я итог всему тому, что творилось в моем детстве.
- А этот папаша?
- А этот папаша жил на две семьи. Одна идеальная, вторая наша. Когда надо было выбирать с кем остаться, он, конечно же, выбрал не нас с мамой.
- Козинский..., - потянул Марк, - слушай, а он случайно не родственник той самой Стеллы, что училась вместе с нами?
- Он ее отец, - безжизненно выдала я.
- Оху...офигеть!
- Да уж, тут только мат может передать всю прелесть ситуации, - грустно усмехнулась я.
- А сама Стелла что ли была не в курсе вашего родства?
- В курсе, Марк. Вот только я ей в качестве сестры и даром была не нужна.
- Вот же сука!
- Да ладно, я не в обиде, - отмахнулась я и уставилась в окно, не в силах выдержать его жалости.
Она мне не нужна. Я сильная. Я смелая. Я независимая! А от чужого мнения так тем более.
- Только не злись, но я пробил за него немного. Так вот, Козинский год назад обзавелся целым состоянием, вот только по завещанию, почившей его супруги, все досталось ему одному, а не всем родственникам в равных долях. Что странно. Не так ли?
А я только плечами пожала.
- За год он все спустил в подпольных казино и на тотализаторе. Все имущество заложено, Козинский гол как сокол и в добавок торчит крупную сумму бабла черным коллекторам. Короче, Тань, это я все к чему? Твой папаша сейчас в полной заднице, а потому может вытворить самую дикую дичь из возможных.
- Что?
- Я бы предложил тебе находиться рядом со мной двадцать четыре на семь, но ты, скорее всего, не согласишься. Так?
- Конечно, - выпалила я и нахмурилась, видя его расстроенное лицо.
- Да и я не вывезу, ибо ты сводишь меня с ума...
- Марк!
- Ах, прости. Ну так вот. Таня, не обижайся, но какое-то время за тобой будут следить мои люди.
- Нет!
- Да! Следить и оберегать.
- У нас что, девяностые на дворе? – возмущенно спросила я.
- Выбирай! Или мои парни, или я сам.
- Какой ужас!
- Я бы на твоем месте выбрал второе, - улыбнулся мне и попытался снова переплести наши пальцы, но я не далась.
- А я на своем месте выберу первое! – выпалила я.
- Ну вот, - рассмеялся Марк, - опять я в пролете.
- А со Стеллой что? – перевела я тему.
- Овдовела. В восемнадцать вышла замуж за очень богатого человека, который годился ей в дедушки. Но, на ее беду, когда супруг представился, оказалось, что он все свое имущество завещал одному благотворительному фонду.
- Бедная...
- Да уж, ты зришь в корень, Тань.
- А младший ребенок, про него что-то известно?
Глава 15 – О том, как отрастают крылья...
Таня
Позорище!
Жалкая влюбленная размазня!
То самое белье на себя нацепила. Новые джинсы в облипочку и шелковую блузку напялила. Марафет навела. Причесон тоже.
Боже, я ненавижу себя!
В голове одни мысли крутятся, а руки делают совсем противоположное. И вот даже тянутся позвонить этому засранцу, чтобы спросить его, какого рожна он сказал, что явится, но не сделал этого.
Это не по-мужски!
Все, в пекло этого Гадовича! Хватит с меня! Вот сейчас пойду, переоденусь в домашний халат, умоюсь, закручу сногсшибательную гульку на голове и сяду перед телевизором, обжираясь мороженым.
И не с горя, а просто так! Потому что могу себе это позволить. Ясно? То-то же!
Но я не успела сделать ровным счетом ничего из задуманного, как неожиданно в мою входную дверь позвонили.
Нахмурилась. И даже немного перепугалась, вспоминая вчерашний разговор с Ханом про моего безумного и обнищавшего папашу. А вдруг это он? Или и того хуже? Например, те самые черные коллекторы, которых он мог натравить на меня, чтобы все-таки отжать мамину квартиру.
Крадучись добралась до двери, а потом осторожно глянула в глазок и чертыхнулась, вся, вскипая как электрический чайник.
Ах, ты ж, гад ползучий!
Приперся!
И стоит теперь, как тополь на Плющихе, руки в брюки. Ну я сейчас тебе устрою по самое не балуйся!
Распахнула дверь, набрала полные легкие воздуха, чтобы выпалить этому бессовестному вралю целую обвинительную тираду, но уже в следующую секунду испуганно пискнула, когда Хан Гадович просто рванул ко мне и впечатался в мои губы головокружительным поцелуем.
И трусикоувлажнительным тоже, увы и ах.
Ну, вот что за мужик? Ужасный мужик!
- Прости меня, - чуть отлепился от меня Марк, когда зацеловал до беспамятства, - я так к тебе торопился с утра, что личный телефон дома оставил, а потом меня дернули следаки и я весь погряз в делах, так, что не вырваться. Зато можно выдохнуть, твоего папашу взяли под стражу и предъявили обвинения в шантаже, подделке документов, даче взятки и дальше по списку. Короче, присядет надолго. Да и тебе не стоит больше волноваться на его счет.
- Оу...
- Можешь не благодарить, - потерся своим носом о мой нос.
- Могу, - улыбнулась я и стыдливо отвела глаза.
Вот так, пока я его тут хаяла направо и налево, он решал мои проблемы.
Ну, вот что за мужик? Мечта, а не мужик!
- Тань, знаю, первое свидание я запорол, но может ты все-таки согласишься дать мне еще один шанс?
- Надо подумать...
- Ну, Тань, - улыбнулся мне Хан своей самой умопомрачительной улыбочкой.
- Связываться с человеком, который в столь молодые годы страдает склерозом? Ну такое...
- Ну прости, - и быстро чмокнул в щеку, - я обещаю исправиться.
Вздохнула тяжко, изображая тяжелый мыслительный процесс, а потом все же выдала:
- Так уж и быть, снизойду.
- О, Татьяна, не описать как я польщен, - рассмеялся Марк и коротко поцеловал меня в губы, - но раз так, то поехали.
- А куда?
- А сюрприз.
- Ну скажи!
- Ну нет, - и подмигнул, ожидая, пока я обую балетки и закрою дверь.
И да, я думала, что мы поедем, ну, может быть в какой-то там парк или музей, но никак не ожидала, что машина Марка покинет пределы третьего транспортного кольца и устремиться дальше за город.
- Чего ты так подозрительно смотришь на меня? – спросил и рассмеялся Хан.
- Прикопать меня собираешь, да?
- Ага, - кивнул он тут же, - в ближайшей лесопосадке.
Но мы все ехали и ехали, слушали музыку и говорили на отвлеченные темы, пока спустя полтора часа не свернули с основного шоссе на проселочную дорогу, петляющую меж высоких деревьев. Я успела лишь выхватить взглядом указатель с надписью «Экопарк «Медвежьи угодья». А еще через минут десять машина въехала за высокие ворота и остановилась перед резным административным корпусом.
- Ого, - прошептала я.
- Погоди восторгаться, ты еще всего остального не видела, - улыбнулся Хан, - пойдем, покажу.
И мы пошли, петляя между симпатичных домиков, пока не вышли к небольшому на вид озеру, на берегу которого нас уже ждала лодка.
- Мы на ней поплывем? – спросила я.
- Ага, - подмигнул мне Хан, а потом помог усесться внутрь, да сам составил мне компанию.
А дальше Марк, орудуя веслами, погнал наше судно по водоему. И мне только и стоило, что смотреть на него и сдерживать щенячий восторг, отмечая, какие сильные у него руки, с красивыми длинными пальцами и мощными запястьями.
- Значит не прикопать, а утопить? – спросила я, прикусив губу.
Глава 16 – О том, как ему приспичило...
Таня
- Домик сама выберешь?
- М-м? – сонно вскинула я голову.
- Домик. Тут есть разные: с видом на лес или на озеро, маленький или большой, с банькой или...
- С банькой? – переспросила я с нотками мечтательности в голосе.
- Ага.
- Давай с банкой! Ой, нет, - замахала руками, - я передумала, я с тобой в баню не пойду.
- А одна пойдешь? Я тебе и банщицу с веником выпишу. А сам пойду в соседнюю со своим собственным банщиком. Как тебе, отличный план?
- А так можно? – и я даже от нетерпения губу прикусила.
- Нам можно все, Таня, - улыбнулся Марк и снова скрутил меня в пледе, прижимая спиной к своей груди.
- Нет, наверное, все же не стоит, - заворочалось во мне полуживое благоразумие, - как-то это странно идти в баню, хоть и не вместе, но на втором свидании.
- Как скажешь, конечно, - вздохнул Марк.
- Как жаль, на третьем свидании я бы пошла, но на втором..., – и прищурилась одним глазом уходящему солнышку.
- Вот же дуреха. Тань, ну ты хочешь в баню или нет?
- Хочу! – чуть ли не захныкала я.
- Ну так и делай, что хочешь. Попаримся, чуть передохнем, да поедем обратно, всего-то.
- Ладно, уговорил, - улыбнулась я.
- Ну вот и отлично. Тогда пошли выберем домик, а ребята нам пока баньку сбацают. Девочки налево, мальчики направо, встретимся, когда станем чистенькими, - тихо рассмеялся Хан и я вместе с ним.
- Пошли...
И да, была баня. Жаркая, на дровах. С еловым веником, с отменной парильщицей, которая еще и развлекала меня рассказами о банных традициях и вообще обо всем на свете. И спустя полтора часа я вышла из пропаренного помещения другим человеком – румяным, довольным и ужасно уставшим.
На улице меня уже ждал Марк, а потом повел в домик, что почти в притирку стоял у воды. С огромной террасой и полностью стеклянной стеной основного фасада, для бесконечного любования водной гладью.
Интерьер был выполнен в стиле шале – много дерева и необработанного камня. Большой камин, кресло-качалка и огромный диван перед ним с множеством подушечек из овчины и цветного текстиля. На полу шкура медведя и много ярких картин на стенах. А еще, на столике нас услужливо ждали два запотевших бокала с тем самым, полюбившимся мне, яблочным сидром.
- Зачем два? Ты же за рулем? – нахмурилась я и запахнула на себе потуже огромный белый банный халат. Не дай бог увидит, что под ним то самое белье и мне крышка.
- Перепутали, наверное, - тепло улыбнулся мне Марк, а затем принялся возиться с камином, ведь на улице неожиданно, но прилично похолодало так, что почувствовалось первое дыхание подступающей осени.
А уже через минуту в комнате послышался треск дров и заполыхал веселый огонь. М-м-м, ну как же хорошо.
Хан щелкнул пультом и по телевизору побежали кадры моего любимого фильма.
- Дневник памяти, - улыбнулась я и присела на диван.
- Оставляем?
- Хоть я его и смотрела тысячу раз, но да, оставляем, - взяла бокал с сидром в руки и отхлебнула глоточек, - кстати, тут тоже главный герой показывал героине на озере лебедей.
- Мои настоящие.
А спустя несколько минут рядом в своем темно-синем халате присел Марк, обвивая горячими пальцами мою лодыжку.
- А?
- Массаж, - пояснил он и нежно огладил мою стопу.
- А-а...
- Вторую тоже давай, - и я тут же протянула и вторую свою ногу, а через мгновение закатила глаза и простонала, потрясенно отслеживая маршрут оголтелых мурашек, что забегали по моему телу.
- А-ах...где ты этому научился, человек? – в крайней степени восхищения спросила я.
- Дар от природы, Тань, - хмыкнул Хан и с новой силой начал проминать мне стопу.
И он продолжал мять чувствительные точки, пока я не замурлыкала довольной кошкой, а потом и вовсе вытянулась на диванчике, отставив в сторону недопитый стакан с сидром.
- Ложись на живот, еще и икры тебе промну, ходишь на своих ходулях. Как там у тебя ничего не сводит?
- Сама поражаюсь...ай-ай...как хорошо...
- Сейчас будет еще лучше.
И ладони его творили чудеса, мяли, гладили, пощипывали, растирали, а потом успокаивали кожу ласковыми едва ощутимыми прикосновениями. Под коленями. И чуть выше, по внутренней стороне бедра и дальше, на ягодицы.
И где-то тут я и поняла, что ситуация со скоростью света несется в тартарары.
- Марк, - осторожно позвала я и только было попыталась перевернуться, чтобы выпутаться из его рук, как тут же охнула.
Горячий язык.
Он прикоснулся к подколенной ямке и прочертил огненную стрелу до середины бедра, заканчивая ее влажным поцелуем. Секунда передышки и вторая моя нога дождалась такой же наглой ласки.
Глава 17 – О том, как мне приспичило...
Марк
Честно?
Когда я вчера в машине услышал про типа первый раз, то подумал, что это тупо вброс. Плоский. Махровый. Но вброс.
Да, он потом бы трансформировался во что-то типа:
- Ой, дорогой, мой настоящий первый раз был так давно, что я его и не помню уже толком. И вообще он не считается по понятным причинам. Для меня ты номер один и не важно, кто там был до тебя.
И дальше по тексту, как это обычно бывает у баб.
Оттого-то я просто сделал скидку Тане за артистические способности, стойкость и умение идти до конца. Ну, потому что много вы видели сексуальных и охуеть каких красивых девственниц в их двадцать два года, м-м? Лично я – ни одной.
Это даже уже не вымирающий вид. Это чертов динозавр!
Девственница? Ну точно...
А я тогда розовый пони, что питается радугой и какает бабочками. Тем более, учитывая всех тех мужиков, что потирались рядом с Сажиной только в последнее время. Рома этот гребаный.
Сука, аж бесит! Как представлю, что он совал свой огрызок в Таню, так аж перекрывает. И черт знает почему. Никогда никого не ревновал, а эту конкретную бабу почему-то да. Но это, наверное, именно потому, что я ее еще не трахал, да? Ну, а как иначе?
И это не ревность, а тупая мужская зависть, что кто-то там уже был, а я нет.
Но я с ее спектаклем смирился, особенно тогда, когда она на полном серьезе сказала мне, что уволится. Я, видите ли, такой же похотливый засранец, как и ее бывший работодатель.
Ну я вообще так-то сравнения не люблю, ибо моему сердцу как-то ближе восторженные дифирамбы и все такое. Может потому я и решил выяснить, что там Иванчук реально отважный или просто сохранился.
И выяснил, блядь.
Оказывается, этот жирный гремлин молодых и умненьких девочек еще со школьной скамьи себе бронировал, чтобы потом, подогнав под монастырь спонсорским контрактом и неподъемной неустойкой, залезть под юбку и трахать в свое удовольствие полностью обездвиженную жертву.
Ёбаный урод.
Но кибербезопасность наше все. И очень быстро в моих руках появился забористый компромат на Иванчука. Достопочтенный Геннадий Степанович визжал, как сучка, когда я сунул ему под нос милое фото, где он был переодет милой маленькой девочкой с кляпом во рту. Остальное было всего лишь делом техники.
И нет, я не собирался играть в гребаного Робин Гуда. Я просто хотел познать Таню Сажину в библейском смысле, а самый короткий путь в ее трусы был именно такой. Кто-то давал после безлимитного шоппинга, кто-то после блеска цацок на их теле, кто-то просто так давал, потому что я охуенный.
А вот Тане нужен был влюбленный на всю голову герой. И я ей дал его. Все по фен-шую.
И когда я вез ее в «Медвежьи угодья», я знал, что Таня домой просто так уже не вернется. Опытная обольстительница или непорочная дева – плевать. Она будет моей.
Романтическая прогулка по озеру и лесу, несколько бокалов домашнего сидра и жаркая баня сыграли мне на руку. Таня потеряла бдительность и сдала свои бастионы. А уж когда я увидел, что она надела то самое белье, что я ей подарил...
Пресвятые угодники!
Если сказать честно, то меня так накрыло, что скажи она мне и в этот раз твердое «нет», то я просто бы ее завалил и трахнул без лишних сантиментов. Таня, конечно, что-то там пыталась еще пикать, но я быстро ее заткнул.
Ибо меня окончательно перемкнуло. Ее кожа бархатистая, ее нежный, но такой женственный запах, ее тихие вздохи, ее взгляд, подернутый поволокой страсти.
Ну куда уже было тормозить? У меня член – что базука. И я давно уже готов отстреляться. От воздержания даже кости ломит, ведь пока я Таню обхаживал ни на кого и не смотрел, сосредоточенный на ее ориентире. И вот она в моих руках.
Вау!
Бюстгальтер давно снят и ее красивая грудь вся передо мной. Небольшая, но идеальная. Соски – две карамельки. И не во сне, а наяву. И я с ними, что хочу, то и делаю.
И мокрая полосочка трусиков между ее стройных ног тоже давно уже отодвинута в сторону. Вся течет, бедра к моим пальцам вскидывает. Почти на грани оргазма, губы кусает. Готовая...
Бери – не хочу.
А я уже дурной от перевозбуждения. В голове шумит. Перед глазами красная пелена. И хочется только одного – влупить уже ей и оттрахать, пока мы оба не сойдем с ума от кайфа. Медлю только по одной причине – она хотела романтики. А я после первого раза не хочу слушать вопли, что взял ее некрасиво. Я хочу иметь ее до утра, пока не компенсирую себе все годы, пока я ее хотел, но не мог получить.
И вот я уже вожу членом по влажным, скользким губкам, чуть задевая головкой клитор, а сам поверить не могу, что это все наконец-то происходит. Что Таня лежит передо мной с широко разведенными ногами, и ее девочка хочет меня.
А раз хочет, то почему я должен ей отказывать?
В последний раз прохожусь языком по сладким соскам, чуть прикусываю, шиплю от кайфа, а затем полностью укладываюсь на Таню, на чистом автомате отвечая на какой-то очередной ее бред.
- Марк, только не секс.
Глава 18 – О том, как зажигаются звезды...
Таня
Мне больно.
Изнутри. И снаружи. Я полностью будто бы вывернута наизнанку и нервы мои стонут. Оголенные. Обнаженные.
Им страшно. И мне тоже. От того, что я сделала. От того, что он все-таки добился своего.
От того, что ждет меня дальше.
Ведь я не маленькая, наивная девочка. Я все понимаю. Он не давал мне никаких обещаний, не делал громких признаний и заявлений. Он просто взял то, что хотел. И вновь там, где это ему приспичило.
На диване. До кровати, видимо, бежать побоялся. А вдруг я передумаю? Что зря что ли спаивал, зря бдительность убаюкивал, зря вез меня в эти красивые дебри в конце-то концов.
А теперь вот прощение просит.
- Прости меня.
- За что?
- За все, Тань.
Тут и ежу понятно – пока опытным путем не проверил, в мои слова, не поверил. Потому-то вчера просто проводил меня до двери и ушел, слова мне не сказав. Наверное, решил, что я так, сболтнула лишнего, набивая себе цену.
М-да, все так предсказуемо, что аж тошно. От себя. И от него.
От себя, потому что я люблю его. От него, потому что он не оставляет мне шанса для взаимности.
И хочется бежать от этого человека куда подальше, но я не могу. Он уже снова меня тащит куда-то, а у меня не осталось сил ему противиться.
- Марк? – бормочу я, вяло пытаясь выпутаться из его рук.
- Не, Тань, не пущу. Ты теперь всё – моя.
Моя...
Ну вот почему я такая наивная идиотка, а? Почему он говорит мне всего одно слово «моя», а я за ним вижу такое светлое и прекрасное будущее – любовь, свадьба, дети и дальше по списку? Ага, знаю я почему! Потому что бабы – дуры и я в их числе.
И это аксиома, черт возьми.
Меня усаживают в плетеное кресло, предварительно завернув в широкое банное полотенце. И мне остается только сидеть и созерцать, как совершенно голый Марк ходит по просторному помещению и набирает утопленную в пол ванную горячей водой с пеной, затем уходит за бутылкой с вином и двумя бокалами. А еще зажигает ароматные свечи по периметру комнаты.
Прямо романтика...
Прикусываю губу с досадой, ругаю себя и уговариваю отвернуться, но не выходит. Мои глаза, словно посаженные на суперклей медленно скользят по его идеальному телу – по широкой и сильной спине, по крепкой заднице, по идеально вылепленным кубикам пресса, по длинным и прокачанным ногам.
По его члену, что мерно покачивается из стороны в сторону, пока он деловито проверяет температуру воды, льющуюся из крана. И я не верю, что он был во мне...
- Куда ты смотришь, бесстыдница? – не глядя на меня, спрашивает Марк и я тут же вспыхиваю, прижимая ладони к щекам.
- Я? Да я...я никуда...
- А я думал, что ты любуешься мной. Жаль, что это не так, - мурлычет и крадется ко мне.
- П-ф-ф, что мне делать больше нечего? Вид за окном намного интереснее будет, чем твои телеса, - усердно отвожу от него взгляд, смотря везде, куда придется.
- М-да? А я бы тобой полюбовался, Тань, - присаживается на корточки и медленно ведет пальцами по моей ноге, начиная от лодыжки и заканчивая коленом, - можно?
А меня кружит, причем сразу и пульс шкалит, перекрывая возможность нормально дышать. И глупое сердце, окрыленное его близостью, порхает где-то в горле.
- Я чуть-чуть, Тань, одним глазком, - не дожидается он моего ответа и тянет на себя конец полотенца, - у тебя ведь такие красивые ножки и такие стройные. Грех не глянуть. А еще я хочу поцеловать их. Очень!
И тут же опускает голову, прикасаясь губами к внутренней поверхности моего бедра. Обжигает нежную кожу языком, а потом и вовсе чуть прикусывает зубами. Не выдерживаю всего этого. Всхлипываю.
- Тань? – вскидывает тут же на меня глаза.
- Что? – задыхаюсь я под разнополярными эмоциями.
- Не плачь больше, пожалуйста. Я буду лучше, обещаю, - говорит, а сам продолжает тянуть на себя полотенце, пока мои пальцы не выдерживают и не выпускают узел, удерживающий его на груди.
- Я не поэтому плачу, - смахиваю слезу и отворачиваюсь, не в силах смотреть, как вспыхнул его взгляд, при виде моего обнаженного тела.
- Я поторопился, да? – и его голос звучит так вкрадчиво, что я честно ему отвечаю.
- Да!
- Как сильно?
- Да вообще ужас, - вскидываю руки, но он тут же их ловит и начинает целовать мои пальцы.
- Позволь загладить свою вину, - сгребает в охапку и снова несет, но не в ванную, которая все еще набирается, а в душевую, где начинает нежно мыть меня, ласково прикасаясь к моим складочкам.
- Кровь, - отрешенно бормочу я, глядя вниз.
- Таня моя, - буквально набрасывается на мой рот Хан и начинает терзать диким поцелуем. Его язык выбивает из меня все мучительные душевные терзания и заставляет верить, что не все еще потеряно, что у меня есть шанс на настоящее женское счастье.
Глава 19 – О том, как снег падает на голову...
Таня
Я просыпаюсь от того, что чьи-то шаловливые пальцы путешествуют по моему телу. Так нежно и ласково, что мне хочется мурлыкать и выгибаться, словно похотливая кошка.
- Доброе утро, красавица, - шепчет Хан.
- П-ф-ф, красавица, - фыркаю я и тут же тихо вскрикиваю, так как Марк резко поворачивает меня к себе.
- Красавица, Тань. Вся! Везде!
- Угу.
Ухмыляюсь скептически я и прикрываю глаза, но уже спустя секунду удивленно их распахиваю, так как Марк взял мою ладонь и положил ее на свой твердый и горячий член.
- Господи! - хотело было я отдернуть руку, но он не позволил мне сделать этого.
- Посмотри, что ты делаешь с нами, Таня. От твоей красоты нас обоих штырит и колбасит, - и принялся медленно двигать рукой, показывая мне, что именно я должна делать.
Стыдно. А еще восхитительно! Потому что под моими пальцами с каждой минутой он все больше твердел, а дыхание Марка становилось рваным и хриплым.
- Тебе...тебе нравится? – осмелилась спросить я.
- Нравится? Да я об этом мечтал с первой нашей встречи, Тань...
А меня от его слов и всей этой ситуации словно кипятком окатило. Изнутри. И снаружи тоже. И я почувствовала, как между ног меня скрутило жаркой и сладкой судорогой, соски заныли и все тело словно задрожало в нетерпении.
И конечно же мое состояние не осталось незамеченным для самого виновника всего этого безобразия. А потому он тоже принялся трогать меня самым бесстыдным образом, пока я не поняла, что уже преступно мокрая и готовая на все.
- Таня, я так тебя хочу, - шепчет сбито.
Сглатывает. Веки подрагивают. Весь взвинченный.
А мне страшно, что опять будет адски больно. И сразу всё возбуждение как рукой сняло. Меня даже затрясло от перспективы, что он вновь в меня войдет своим этим здоровенным членом.
Ужас!
- Но...
- Я аккуратно, - и поворачивает меня спиной к себе.
- Марк, - откровенно паникую я.
- Тише...
- Не надо, - пищу я, а он уже водит членом по мокрым складочкам, чуть приподняв одну мою ногу.
- Надо, очень надо, - чувствую, что раскаленная головка ныряет в меня и обмираю, приготавливаясь к жгучей боли.
- Ай, ай...
- Давай, расслабься чуть-чуть, Таня. Для меня, для него...
- Нет, - прикусываю губу, а затем удивленно выдыхаю, когда он делает небольшой толчок.
- Да...
А потом еще один и еще, пока его пальцы порхают на клиторе. И глаза мои закрываются, потому что я чувствую так много всего – легкое жжение, а еще распирание изнутри и сладкие волны удовольствия, что жидкой лавой растекались по моим венам. Пока я окончательно не сошла с ума.
Мне так остро. Мне так запредельно. Мне так хорошо сейчас быть с ним!
Быть его!
- Вот так, девочка моя, вот так, - все шептал Марк, пока вонзался в меня уже на полную длину.
- Я...ох...
- Вот так, да...Таня моя.
Разрывает.
Оглушает.
Разматывает!
Рычу в подушку. Все тело ходит ходуном. И вообще я вся словно оголенный провод, что гудит под запредельным напряжением. А он все продолжает накачивать меня собой и экстазом, пока сам с рыком не срывается с цепи, успевая выйти из меня в последнюю секунду.
После мы долго лежим и молча смотрим как солнце лениво ползет по небосводу. Пальцы Хана как заколдованные путешествуют по изгибам моего тела. Щекочут. Я улыбаюсь.
Я так счастлива, что мне становится страшно. И так много вопросов кружатся в моей голове.
Что будет дальше?
Как будет?
Мы теперь вместе?
Что он чувствует ко мне?
Это серьезно или просто интрижка?
Если последнее, то я попросту задохнусь от боли. Не надо, пожалуйста!
- Голодная?
- Есть немного, - выдыхаю немного разочарованно, потому что понимаю – сказка закончилась, пора возвращаться в реальную жизнь.
Встаем, принимаем вместе душ, одеваемся и идем завтракать на террасу. Каша со свежими ягодами, сырники, ажурные блинчики. Хан вкидывает в себя все, я же только улыбаюсь, поражаясь его аппетитом.
- Что? Я голодный, - поглядывает на меня хитро, - я, между прочим, знаешь, как перенервничал? Мне все это теперь надо компенсировать.
- Перенервничал?
- Да, - кивает, - я, как ты уже поняла, не просто так тебя сюда вез.
- Ну и сволочь же ты, Хан, - тяну я потрясенно, а он хохочет и поигрывает бровями.
- М-да, есть немного, согласен.
- Боже, как же ты меня бесишь! - швырнула в него салфеткой и тут же вскрикнула, так как он набросился на меня и зацеловал до умопомрачения.
А затем мы собрались и отправились обратно в город. И я старалась не думать о будущем, а просто довериться ему. А там уж будь что будет.
Мы ехали, чуть жмурились от августовского солнца, что так усердно слепило нам глаза и каждый думал о своем, пока оба не вздрогнули, так как телефон Хана ожил и он принял входящий звонок по громкой связи.
- Привет, Данилка, - ответил и переплел наши пальцы.
- Привет, Маркуша.
- Что надо?
- Хотел полюбопытствовать как ты отдохнул? Все хорошо?
- Спасибо, все хорошо, Шах.
- Не благодари, Хан, - смеется и мне становится немного некомфортно от этого веселья, которого я не понимаю или не хочу понимать.
- Ладно, я на громкой и не один.
- Оу...ну пардоньте.
- Давай, - и отключился.
И снова нас накрыла тишина, а я так и не решилась на уточнения и вопросы. Я просто с замиранием сердца просила у неба счастья для нас. Пока очередной входящий не нарушил нашу тишину. На этот раз это был какой-то деловой партнер Марка, с которым он добрых минут двадцать обсуждал какой-то проект. Я старалась сильно не вслушиваться в то, что он говорил. Я просто смотрела на профиль любимого мужчины и любовалась им, его уверенным и спокойным голосом.
И любила...
Спустя минут десять очередной звонок, и я успеваю выхватить на дисплее имя «Лиана». Вот только на этот раз Хан не принимает звонок, а скидывает. Смотрю на него вопросительно, но тот совершенно невозмутимо ведет машину дальше.
Глава 20 – О том, как я упала в горизонталь...
Таня
Привожу себя в порядок и поправляю макияж, думая над тем, как теперь будут строиться наши отношения на рабочем месте. А Хан, будто бы читая мои мысли, неожиданно произносит:
- Таня, я думаю, что не надо заострять внимание на том, что в нашей фирме между сотрудниками запрещены неуставные отношения?
В грудь будто бы прилетает удар с ноги, но я только медленно выдыхаю, списывая его слава на то, что он действительно прав, а не потому, что он не хочет светить меня и афишировать нашу связь.
- Не надо, Марк, - чуть передергиваю я плечами.
- Обиделась?
- А должна? – посмотрела на него и приподняла одну бровь.
- Нет, не должна. Я бы не хотел, чтобы мы ссорились из-за всякой ерунды.
- Конечно, Марк, найдем причину посерьезнее и тогда уж поругаемся на славу, - хмыкнула я, а Хан откровенно рассмеялся, сворачивая на подземную парковку нашего офиса.
Припарковался, вздохнул и посмотрел на меня проникновенно, сканируя с ног до головы.
- После работы ко мне?
- Нет, - отрицательно качнула я головой, - это тебе наказание за мои трусики.
- Я их коллекционирую, - подмигнул, а затем прикоснулся к моему бедру, ведя рукой все выше и выше.
- Мы опоздаем, Марк, у нас летучка через пятнадцать минут.
- Я могу уложиться, - и поиграл бровями.
- П-ф-ф...
- Ладно, динамщица, раз так, то выходи первая. Я сразу за тобой, - и кивнул в сторону лифтов, а я подчинилась, чувствуя себя преступницей, которая заметает следы своего злодеяния.
И это чувство скоблило меня изнутри пока я поднималась на наш этаж, пока проходила за рабочий стол и пока здоровалась с коллегами. Для всех них я так и осталась все той же Таней Сажиной. И никто не был в курсе, что я сделала в эти выходные.
Что он со мной сделал.
И приходилось играть по правилам, которые установил Марк, потому что я боялась сказать ему свое «нет» или даже элементарно выразить недовольство происходящим. Потому что не знала как надо и как правильно. Не понимала правил той игры, в которую он начал со мной играть.
- Татьяна Юрьевна, что у вас? – прервал бесконечный поток моих мыслей вопрос Хана и я вздрогнула, понимая, что летучка уже в самом разгаре.
- Что-ж..., - откашлялась я и начала вещать, пока мой босс только изредка смотрел на меня равнодушно и что-то чиркал в своем блокноте.
- Достаточно, - вдруг прервал он меня, подняв указательный палец кверху, - следующий.
И я недоуменно сникла, а потом глянула на экран своего мобильного, на котором высветилось только что пришедшее сообщение.
«Невозможно, Тань! Ты говоришь, а я только и мечтаю о том, как поставлю тебя на колени и возьму тебя в рот».
Господи! Боже! Ты мой!!!
Но несмотря на пошлый и непристойный подтекст этого послания, все мое тело будто кипятком окатило, кожа вспыхнула и грудь заходила ходуном. И ноги под столом пришлось резко свести вместе.
А тем временем телефон бомбардировала новая смс. И снова от него.
«А после, я бы разложил тебя прямо на этом столе и вылизывал, пока бы ты не тронулась от наслаждения».
Мамочки!
Вскинула на него глаза, но Хан только сидел, задумчиво смотрел на говорящего коллегу и медленно водил костяшкой пальца по губам, держа в одной руке свой телефон.
И ни одной эмоции на лице, пока я сама не знала куда деть себя от смущения и, черт возьми, возбуждения.
В понедельник! Сидя на совещании, в компании целой толпы коллег!
А потому я полностью вырубаю трубку и кладу ее экраном вниз и остаток собрания просто рассматриваю свой маникюр, боясь смотреть на Хана. Отмашка, что все закончено и я первая пулей вылетела из переговорной, боясь, что он задержит меня и выполнит все то, о чем написал мне.
Со вкусом.
И мне это понравится...
Как прошло время до конца рабочего дня? Я понятия не имею. Я делала работу на абсолютном автопилоте, периодически вытягиваясь в струнку, когда Марк выходил из кабинета и проходил обязательно мимо моего стола в компании деловых партнеров или коллег, окатывая меня дозой своего крышесносного аромата.
А затем скрывался с глаз, пока я, словно обкуренная наркоманка, млела и пускала на него слюни.
Ужас!
Конец дня, и я уже была готова позорно сбежать, но на мой рабочий телефон поступил входящий вызов. Подняла трубку и буквально задрожала от проникновенного и хриплого голоса своего начальника.
- Татьяна Юрьевна.
- Да, Марк Германович, - едва дыша, выдохнула я.
- Жду вас через десять минут на подземной парковке.
- За-зачем? – сглотнула я.
- Мне сказать правду или навалить тебе красивой, складной лабуды?
- Правду, - пискнула я.
Глава 21 – О том, как всё бывает тип-топ...
Таня
- Что ты так хитро смотришь на меня? – улыбается Хан, сидя на диване и печатая что-то в ноутбуке.
- У меня к тебе просьба, - покусывая губы и дико нервничая, произношу все-таки я.
- Я весь во внимании.
- Ты бы мог раздеться?
- Мог, - тянет Марк, - я вообще бы дома все время только голышом ходил, если бы ты позволила.
- Нет, все время мне не надо, - качаю головой, - а то у меня мозги вспухнут.
- От моей красоты? – хохочет.
- От твоей красоты, - соглашаюсь я, а сама глаз не могу от него отвести, потому что Марк Хан идеален. А за последние дни, проведенные рядом, я пришла к выводу, что минусов у этого мужчины и вовсе нет.
Это он только на работе был суров и строг, а дома всегда вел со мной себя ласково и нежно. И выполнял любой мой каприз. И вкусы у нас были схожие, и взгляды на жизнь, а еще он имел прекрасное чувство юмора и умел готовить.
А уж когда Марк уходил в отдельную комнату, где был оборудован спортивный зал и начинал тренировку, то я вообще откровенно пускала слюнку. Нас в таких случаях обоих хватало ненадолго, меня вставляло от его сильного тела, работающего на износ, а его от того, как я, не стесняясь, облизываю его глазами.
- Хорошо, Тань, все для тебя, - ухмыльнулся Хан и стянул с себя футболку, а затем отставил ноутбук в сторону, поднялся и спустил с себя домашние штаны.
- Уф, -улыбнулась я и хлопнула в ладоши, но уже через секунду отвела глаза, так как Марк на мои восторги отреагировал соответствующим образом.
- Дальше, что будем делать? – спросил меня и сложил руки на груди, поигрывая мышцами.
- Садись на диван и расслабься, я сейчас, - и быстро побежала в комнату, которую Марк выделил под мои кисти и краски.
Подхватила мольберт и к нему.
- Серьезно? – расхохотался он.
- Да, - затаила я дыхание.
- Прям как в «Титанике» будет? – поиграл он бровями и завалился на диван, дурашливо копируя ту самую позу.
- Нет, я буду это делать маслом, - торопилась я, пока он не передумал, и раскладывала все необходимые принадлежности, а потом двинула ближе, чтобы усадить Марка в нужную мне позу.
Боже, я развратница! Но все было сделано так, как мне того хотелось.
Левая рука вытянута на спинке дивана, права опирается на колено одной ноги, что задрана на диван, вторая же нога свободно спущена на пол. А между ними...
Сглотнула. Покраснела. Пальцы дрогнули.
- Может, ну его, Тань?
- Ну, пожалуйста, - взмолилась я, указывая на холст.
- Ну, пожалуйста, - отзеркалил он мою просьбу, кивая на свой стоящий колом член.
- Дай хоть набросок сделать?
- Дам. А потом дашь ты, - а сам смотрит на меня исподлобья.
Оценивающе. Горячо. По-мужски так...
И меня пришпиливает к полу этот взгляд, будто бы раскаленными гвоздями. Бам и все!
Вот только сделать все так, как я задумала, у меня не выходит. Он смущает меня неимоверно, пока я пытаюсь работать. Накрывает ладонью свой стояк и начинает медленно двигать ею вдоль ствола. И без всякого стеснения рассказывает, что он сделает со моим телом, когда доберется до меня.
И я не выдерживаю, срываюсь. К нему. А он ко мне. И все заканчивается жарким сексом тут же, на злосчастном диване. И чувства наши обострены до предела, мы оба оторваны от этой реальности. Существуем только мы с ним, жар между нами, дрожь по телу, лава по венам и... пусть весь мир подождет!
И когда все заканчивается, Хан встает, чтобы сходить за графином воды на кухню, а я тяну руку, чтобы посмотреть время на его телефоне, что остался лежать у закрытого ноутбука.
Но он выключен.
Так было и вчера. И позавчера. И неделю назад.
Стоило нам остаться наедине и Марк тут же вырубал гаджет, списывая это на то, что он не хочет, чтобы нам мешали наслаждаться друг другом. Сначала меня эта версия устраивала, но теперь...не знаю, но меня этот момент почему-то начинал не на шутку напрягать.
А как же друзья? Родители? Рабочие вопросы, в конце-то концов?
Прошло почти две недели, как мы жили вместе, а из личной жизни Хана я знала только того самого Данила Шахова, что владел «Медвежьими угодьями», где я рассталась со своей девственностью, да и то только по тому единственному от него звонку. И все! Все!!!
Мне казалось это странным. Но только не Нинке, которая на следующий день пришла ко мне в гости в новую квартиру в первый раз, пока Марк поехал по каким-то своим делам.
- Охренеть, Татка! – ходила она по квартире, - А сколько тут квадратов?
- Больше двухсот, кажется.
- Вау! Ошалеть же можно! Так это еще и пентхаус?
- Ну...наверное. Последний этаж же, да, - пожимаю я плечами и семеню за ней.
- А потолки-то, Тань, потолки! Метра четыре, не меньше! – восторженно хлопает в ладоши подруга.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги