Цветок и камень 2

Глава 24. Побег

Я обессиленно опустила руки, но тут же почувствовала, как меня что-то тянет за рукав. Я обернулась, однако улица оставалась пустой.

— Пошли, что встала? — услышала я голос подруги.

Непроизвольно тело содрогнулось от испуга. Я проглотила истеричные рыдания, которые просто рвались из глубин души и пошла за ней.

— Ты все еще невидима — хрипло проговорила я.

— Ох, прости — очертания моей подруги снова стали видны.

Сначала из воздуха материализовались аккуратно уложенные волосы, затем куртка и штаны. Когда мы оказались у Тойоты, Чарна уже была полностью видима, и я смогла рассмотреть в ее глазах что-то странное. Это был не испуг, не удивление, скорее настороженность. Она была похожа на врача профи, который выговаривает новичку за ошибку и собирается взять дело в свои руки.

— Так ты хотела вытащить брата? — мы стояли у машины, а я, опустив глаза, начала изучать мыски кроссовок.

— Да. И провалилась.

Чарна слегка закусила губу. Сощурившись, она повернула голову, глядя куда-то за соседний забор из яркого красного кирпича и красивой массивной решетки с изогнутыми прутьями. За ним мужчина в голубой форме с именной биркой убирал палую листву с газона.

— Кто еще знает? Не похоже, что это было продумано.

Я сглотнула.

— Это и не было продумано, не знает никто. Надеюсь. Эта идея появилась только с утра. Друзья Джено в Чикаго, Ник бы полетел с ними, пока бы ты отвозила трость. Аканта бы получила возможность мстить, сколько ей захочется, а я бы спасла брата.

Чарна убрала прядь волос за ухо и обнажила аккуратную сережку в виде перышка. Я смотрела ей в глаза, а ее зрачки бегали из стороны в сторону, она обдумывала что-то. Подруга резко и судорожно облизала нижнюю губу и начала говорить.

— Везде это бы. Позвони Джено и узнай, могут ли они тебя подождать.

Я кивнула и стала набирать номер, на телефоне который резко выудила из кармана. По экрану прошла трещина, видимо возня с отцом бесследно не прошла. Чарна странно пристально рассматривала мое лицо, так что еще об одной боевой ране я узнала в этот же миг.

— Боже да ты вся в его яде — дрожащим голосом проговорила подруга.

— Сильно?

Чарне даже не нужно было отвечать, шею и щеки жгло как огнем, руки покраснели. На языке пропала чувствительность, и он побаливал, зря я все-таки его укусила. Самым противным было ощущение под ногтями, ноющая боль, будто тебе отрезали их под самый корень. Из-за этого я несколько раз сбилась, набирая номер.

— Привет — хрипло проговорила я, когда Джено взял трубку.

— Эй, что с голосом? Мелкий скоро приедет?

Я подняла глаза наверх навстречу омерзительно яркому солнцу, которое так не вовремя было во всей силе. Глаза начало щипать.

— Я не смогла. Не успела. Самолет через три часа?

Джено, кажется, нахмурился или напрягся. Не знаю.

— Ты сможешь вытащить его ночью? Самолет будет ждать тебя хоть до завтра.

Я чуть не подпрыгнула от радости.

— Как? Ты что там у этих травников настолько большая шишка?

Джено хохотнул.

— Я просто такой обаятельный, что мне не откажешь. Женщину, которая тебя встретит, зовут Карла, вручишь ей Ника и дело в шляпе.

— Спасибо, Джено. Я люблю тебя.

На том конце провода раздался смешок и затем последовал пошловатый ответ в стиле Джено.

— Не за что. Как буду в Чикаго, будешь ходить вокруг меня целый день в бикини. Я тебя тоже люблю.

С этими словами он повесил трубку. А я взглянула на Чарну. Она нетерпеливо подняла брови.

— Ну, что?

— Видишь ли, нужна твоя помощь.

Чарна вскинула бровь.

— В чем дело? Пробраться в дом и вывести его?

Я взглянула на особняк. Вернее на его уродливую крышу, которая мне казалась теперь грязной и неуютной. Наконец, я помотала головой.

— Если я хорошо знаю своего отца, то он привяжет к себе Ника до вечера. Мне повезет, если они не заставят его ночевать у себя в комнате. Мне нужно, чтобы ты взяла трость и увезла ее как можно дальше от города. Знаешь где консервный завод Клена? Как туда ехать?

— Да вроде.

— Отлично. Езжай туда и петляй объездными дорогами так долго как сможешь. В идеале ты должна ехать туда не меньше четырех часов, чтобы я смогла дождаться, пока мои родители лягут спать. В машине наверняка маячок, так что Фрея тебя сможет засечь, поэтому если приспичит в туалет, не рассиживайся. Не забывай петлять, чтобы она не поняла, куда ты едешь. Как будешь недалеко, за полчаса езды, минимум позвони Гану. Скажи, чтоб везли свои трости, только не говори, что я увожу брата. Вели ему сначала доехать, потом вызывать бугимена, чтобы Аканта ни за что не догадалась, что я увожу Ника, а уж тем более не получила трость раньше чем я смогу его отсюда забрать.

Чарна кивнула.

— Тогда позволь внести коррективы. Во-первых, Ган тебя убьет. Во-вторых, он убьет меня. Поэтому я поеду на другой машине, так они точно не засекут трость. Вызову такси, благо деньги охотники могут просаживать, как короли. Как только я уеду, отвези машину куда-нибудь недалеко и оставь там, но так чтобы ты могла вернуться пешком сюда, поняла? У тебя еще Веспа в гараже стоит, я через него сбежала, полагаю, твои родители намерены продать, но факт остается фактом, твой мотороллер жив. Поедешь на нем вместе с Ником. Можешь, конечно, взять отцовский БМВ, но что-то мне подсказывает бесшумно вытолкать его за ворота, с девятилетним братом ты не сможешь. Даже учитывая твой телекинез, слишком уж тебя папа отделал.

Я резко дернулась вперед и обняла Чарну.

— Спасибо.

Подруга улыбнулась и замолкла, отвечая на мои объятия.

— Не за что. Только у нас все еще остается проблема, это Крис. Если ты со связью напутала, он примчится сюда и отца твоего закатает в асфальт, я бы и сама этому козлу накостыляла, но тогда сорвется твой план и папуля твой поднимет шумиху по поводу пропажи сына.

Я отстранилась и посмотрела ей в глаза.

— Спасибо.

Чарна улыбнулась. А вскоре за ней приехало ее такси. Я, тем временем, отвезла машину и оставила ее в часе ходьбы от дома.

Ноги жутко болели и голова раскалывалась. Скулы покрылись трещинами, засохшими по краям. Каждая была сантиметров по пять и смотрелась весьма жутко. Лицо стало похоже на рваную резиновую маску. Я решила зайти в магазин одежды, в который никогда раньше не ходила и встала у зеркала.

На пальцах тоже потрескалась кожа. Губы выглядели вспухшими и болезненного цвета. Я напоминала себе пожилую потрепанную болонку с хрипатым лаем и вечной отдышкой. Волосы спутались, а вокруг глаз залегли морщинки.

Мне было противно собственное отражение, так что, поймав настороженный взгляд опрятной продавщицы со строгим пучком на голове, я выбежала на улицу. Та видимо думала, что я что-то ворую. Что же, я бы тоже так подумала, зайди в магазин, где я работаю, такая страшила как я в грязной одежде.

Я ускорила шаг и прятала взгляд каждый раз при виде прохожего. Мне почему-то было противно видеть этих людей вокруг. Мне почему-то казалось, что все их хлопоты, все проблемы такие надуманные и мелочные. Хотя, скорее всего, я им завидовала, ведь это невообразимо хорошо, когда твой самый большой кошмар, это выбор еды на ужин. Лосось или курица? Картошка или брокколи? Мне бы так жить.

Оказавшись на своей улице, я облокотилась на забор. И начала бормотать.

— Ник возьми рюкзак и положи туда все самое нужное. Только не много, ехать придется на Веспе, а там с грузовым отсеком не густо.

Я не сомневалась, что он услышал, хотя проверить все-таки стоило.

— Открой окно и громко хлопни им, если услышал.

Через пару минут раздался хлопок и визгливый крик отца. Я улыбнулась.

— Отлично, как только стемнеет, я приду, слушай внимательно.

Моя улыбка то и дело растягивала губы и я, наконец, с наслаждением втянула воздух. Вокруг был этот омерзительный чопорный район с этими омерзительными идеальными домами. Но сейчас, я почему-то чувствовала себя более свободной, чем когда-либо. Сейчас, по крайней мере, два человека мне помогали, а это уже больше чем многие могут мечтать. Да возможно я и сорвала планы выездной группы, и по-тихому решить дела до ужина не получилось, но когда Крис узнает, он непременно меня поймет, и простит, а остальные… вообще вряд ли кто-то кроме Гана или Нинет будет выступать. В конце концов, если бы речь шла об их родственниках они бы сорвались с мест сию же секунду. Я знаю благодаря Аканте их страхи.

На другой стороне дороги шла женщина в дорогом брючном костюме нежно-розового оттенка. Все это время она пялилась на меня, и видимо решала про себя бродяжка я или нет. Я резко вскинула голову и посмотрела на нее. Женщина меня узнала, как-никак мы были соседками. Она не улыбнулась, а просто сухо кивнула в знак приветствия. Ее звали Гертруда, противная пожилая дама, курившая одни из самых противных сигарет, которые я когда-либо только знала. Когда-то она чуть не сбила Ника, на своей дорогущей машине, когда перебрала с таблетками и залила их бутылкой вина. Мать тогда все мирно замяла, вроде как досадное недоразумение, две лицемерные суки. Так что на ее косые взгляды полные ненависти, только потому, что у меня грязные джинсы, я ответила жестом, который был в ходу у Перчика и Хильды. Я выпрямила средний палец и Гертруда сморщившись, засеменила быстрее, видимо решила сделать вид, что мы не знакомы. Скатертью дорожка.

Не знаю, сколько я так простояла около своего дома. Но вскоре стемнело, а еще через какое-то время свет в доме погас. Чарна не звонила, а значит трость до сих пор у нее. Ну, я, по крайней мере, на это надеюсь.

Пробраться за забор проблем не составляло. Я сбегала и забиралась обратно ночью в этот дом, благодаря Джено, миллионы раз. Перекинув ногу через изгородь, стараясь не задеть витиеватые штыри, я спрыгнула. Почти бесшумно, благодаря слегка пружинистому грунту. У матери газоны были очень мягкими, даже осенью. С растениями и почвой у нее всегда было лучше, чем с детьми. Я кралась тихо, аккуратно поглядывая на окна. Из них меня сейчас видно, просто как на ладони. Обойдя все кусты шиповника, я добралась до задней двери в оранжерею. Столы с приема еще не убрали, так что они выглядели как огромные сугробы, под белой тканью. Они высились по стенам до потолка, так что я постаралась быть как можно менее неуклюжей, чтобы ненароком не задеть основания этих пирамид.

— Никки — шепотом позвала я.

Пройдя в прихожую, я стала ждать. Дом был окутан тьмой и молчанием, хотя обычно тут было светло. Людям свойственно приписывать цветам значения, так вот белому цвету, да и любому другому светлому оттенку обычно приписываются хорошие. Ну, вроде там, где светло, там тепло или там все добрые, прямо как в сказке. Вранье. В нашем доме все было белым, ровным и идеальным, напускное. На самом деле за этим идеалом прятался холод, расчетливость и пустота. Маски. Вот кто мои родители. Пара масок хороших людей.

Послышались мягкие шаги. Вскоре появился Никки. Я наклонилась. Он быстро сбежал ко мне, не проронив ни звука, и крепко обнял за шею. Я выпрямилась, поддерживая его, и понесла на руках на кухню, через которую можно было выйти в гараж. Несмотря на то, что ему уже было девять, из-за комплекции он весил очень мало. В гостиной я шагала быстро, как вдруг резко включился свет. Я почувствовала запах марихуаны.

— А я ведь предполагала, что придешь раньше — раздался мамин голос, я развернулась — Хотя нет. Ты не такая импульсивная, как я. Больше думаешь. Это папино.

Я сглотнула и опустила Ника на землю. Он взял меня за руку и немного зашел за мою спину. Мама бросила на него мимолетный взгляд, в котором явственно была видна…боль? Она издала грустный смешок.

— Трости в сейфе больше нет, так?

— Так ты знала? Ты тоже замешана?

Ксена Лерой перевела глаза с пола на меня.

— Нет, но я наблюдательна и не так глупа, как думает твой отец — она снова грустно хохотнула — У меня всего два ребенка, а один сейчас прячется за спину другому. Вот она истинная семейная любовь.

— Мы никогда не были семьей — ответила я.

Ксена Лерой кивнула и села в кресло, делая глубокую затяжку.

— Веспа заправлена и на ходу. Полагаю, ты за этим идешь в гараж. А теперь ответь мне, трости больше в сейфе нет? От твоего ответа, зависит, позволю ли я тебе увести своего сына черти куда — пожалуй, это были ее самые материнские слова за всю мою жизнь, меня кольнула ревность, но я ответила.

— Я выведу его отсюда и спрячу независимо от твоего позволения. Я была матерью Нику все эти годы, не ты. Я думала о нем, не ты. Я воспитала и себя и его, поэтому не смей мне указывать, как будто тебя и правда когда то волновали мы с Никки. Будь это так ты бы взяла нас двоих и увезла из этого дома. Будь это так, ты бы развелась с отцом, ты ведь знаешь, что вас кроме Ника с моего отбора больше ничего не связывало. Не лгала бы окружающим и не вела бы себя так при сыне — я кинула взгляд полный отвращения на косяк в руке моей матери — Трости нет и мне плевать, если это для тебя причина оставить Ника. Я снова владею телекинезом и теперь не завишу от приказаний Криса, поняла?

Ксена кивнула.

— Я знаю, сегодня ты против отца его использовала. Старый дурак был так зол, что даже не заметил, что ты свободна. Он навлек на нас большие проблемы да?

Я вдруг поняла, что мать не настроена меня останавливать.

— Огромные.

Ксена кивнула.

— Забирай Ника. Увози его так далеко отсюда как сочтешь нужным, теперь ты добилась своего, он полностью твой — к моему горлу подкатили слезы и горечь, возникло желание кинуться к этой женщине в объятия, называть ее мамой, добиться чего-то не знаю… чего-то родного — Чтобы ты не думала, я вас люблю.

С этими словами она погасила свет и ушла наверх. Глаза Ника блестели, а я повела его в гараж. Не знаю что, новое незнакомое чувство родительской заботы или желание поскорее обезопасить Ника, заставило меня выбежать из гостиной, не оборачиваясь ни на секунду. Брат не кричал, за что ему спасибо, но я видела, как он утирает слезы. В конце концов, я вывезла Веспу на улицу телекинезом и открыла ворота. Мы ехали вперед, к аэропорту и Ник оставлял за спиной ту свою привычную жизнь. Впрочем, как когда-то и я после отбора. Жаль, что его жизнь рушится в девять, у меня, по крайней мере, было целых восемнадцать лет в окружении якобы семьи.

Сердце разрывалось, но я не заплакала. Мама прощалась с моим братом, как будто навсегда, сомнений не оставалось, она была готова к чему-то ужасному. К чему-то, что я боялась даже представить.

Частный аэропорт находился в нескольких километрах от города. Я увидела его сразу, как сделала поворот с трассы. Мы остановились у крупного здания в два этажа, сделанного из стекла и металла. Здесь не было охраны, что показалось мне очень странным, хотя, скорее всего, стояли какие-то оборонительные заклинания. Волшебники любили ловушки, а уж тем более травники. У больших двойных дверей стояла женщина, лет тридцати пяти с кудрявыми волосами.

— Вы Карла? — спросила я, подводя Ника за руку.

Она просияла и улыбнулась.

— А вы Денни, верно? Мистер Дей говорил, вас ждать до утра придется.

Мистер Дей? С каких пор новичков называют мистерами?

— Нет, управилась быстрее.

Карла улыбнулась Нику и тот как-то очень внимательно начал рассматривать незнакомку. Смуглая кожа, не очень высокая с глубокими карими глазами. У женщины был испанский акцент и очень сильный. Они изучали друг друга, пока Карла, наконец, не заговорила.

— Телепаты, такие честные и понятливые, всегда хотела быть как они — она снова перевела глаза на меня — Не волнуйтесь, с ним все будет хорошо. Сколько вам дать времени на прощание?

Я оторопела. Точно, ведь я не лечу. Мне вдруг стало так тяжело его отпускать.

— Денни, когда мы снова увидимся? — спросил Ник.

Его слезы высохли и оставили разводы на щеках. Я утерла их пальцами и расцеловала Нику все лицо, пока он, хихикнув, не отстранился сам.

— Ответь — ласково попросил он.

— Как только все кончится, я попрошу Криса, и мы обязательно приедем.

Ник кивнул, стиснул меня в объятьях и, подволакивая зеленый рюкзак с какими-то игрушками и некоторыми вещами, подошел к Карле. Ну, если нам сойдет с рук одновременный взлом пяти сейфов в разных местах, я смогу посетить плантации травников. Прага отменяется, зато увижу брата.

— Тогда до скорого Денни.

Я улыбнулась и вскоре увидела как небольшой самолет, с взлетной полосы срывается в небеса. Там был мой брат, который, наверняка, снова заплакал.

Дорога до дома заняла примерно два часа. Бензин в Веспе закончился, так что снова пришлось пользоваться телекинезом. По пустынным улицам я шла медленно, я была опустошена. Аканта не появилась, что внушало некоторую уверенность. Если она не появилась позлорадствовать или разорвать меня в клочья вечер прошел не зря. Однако мои почти радостные мысли прервали.

У дома маячил Ган.

— Где ты была? — накинулся он на меня, но разглядев глубокие трещины на лице, немного опешил — Это еще что за прелесть?

С крыльца слетела Чарна.

— Собрался на нее орать, то вперед и на меня тоже! Я помогала ей.

Ган выглядел сбитым с толку.

— Да что вы блин натворили? Заставили тащиться на гребаные псарни! А если бы этот демон вышел из себя, в курсе же, как фарш делается? Вот наша бы дорогая Аканта из нас бы его и сделала.

— Она брата увезла — послышался еще один голос, от которого у меня в груди все перевернулось.

Крис стоял в тени крыльца, но я отчетливо видела, что он выглядит не лучше меня. Значит он в курсе. Ган отошел.

— Так понятно, разбирайтесь сами, в общем. Завтра около шести все собираемся у меня, поняли? Обсудим, как нам дальше жить.

Фразу я не совсем поняла, да и плевать мне на нее уже было. Я как завороженная поднялась по ступенькам и медленно и робко дотронулась до разбитой губы Криса.

— Что случилось? — прошептала я.

Он нежно взял мою ладонь в свою, и легонько ее сжал, отведя от лица.

— Все хорошо. Пойдем в дом.

Я пошла за ним. Он на кухне промыл мне трещинки на лице. Обработал мне руки, которые так же покрылись трещинками. Пока он это делал, я рассматривала его самого. Под футболкой топорщились бинты, и виднелось небольшое пятнышко крови сбоку. Шея поцарапана, губа разбита. Зато живой.

— Все целы? — тихо спросила я.

Крис кивнул.

— Да все хорошо. Рику немного досталось, но там всего парочка царапин, не волнуйся. Это не Аканта сделала, а значит все хорошо, мы от нее отделались.

Он нервно закусил губу и, пожелав спокойной ночи, пошел наверх. Я, немного потоптавшись, у подножья лестницы, пошла за ним и сделала то, чего до этого никогда не делала. Я постучала к нему и спросила можно ли войти. После того как я услышала положительный ответ я переступила порог.

Комната оказалась почти со спартанской обстановкой. Большая кровать, огромный плоский телевизор и книжный шкаф, на котором уже не было места. Он говорил, что читает, но мне и в голову не приходило, что у парня его интересов может быть столько книг.

Крис тем временем поднялся с кровати с сел.

— Умею я удивлять, да?

Я перевела глаза на него. Даже в полумраке было видно его ссадины, от чего у меня внутри все сжалось. Он ведь это все для меня устроил. Я опустилась на кровать и, стянув кроссовки, кинула их на пол. Крис лег обратно, а я легла рядом. Все тело жутко болело, а на голове было по крайней мере три шишки, но всего этого не чувствовалось рядом с ним. Я прикрыла глаза и перед тем как провалиться в сон, переплела с ним пальцы.

— Расскажи мне утром, что именно произошло хорошо? — пробормотала я.

Крис поцеловал меня в щеку, а у меня внутри все будто в пляс пустилось.

— Только если хорошо выспишься.