Да, мой повелитель!

Глава 1

– Девочки, это лучше, чем оргазм! – я подняла телефон повыше и развернула так, чтобы подружки видели, как теплая морская вода ласкает мои ноги.

Кто бы мог подумать! Еще пару недель назад сама бы себя не узнала в этой загорелой красотке на экране смартфона. И пускай в конференц-звонке под моей картинкой четко и ясно написано: «Маша Ледовская», я бы решила, что кто-то просто наложил на меня новый фильтр.

– Везет некоторым… – завистливо протянула Люда из бухгалтерии. – Но я б так, конечно, не решилась. Это ж надо: все деньги вбухнуть в какой-то отпуск!

– Она еще с кредитки взяла, – фыркнула наша пышка Надя.

Вот откуда она знает? Хотя чему тут удивляться… Опытный кадровик, – а Надя в этом деле лет десять, не меньше, – должен быть в курсе всех деталей из жизни своих сотрудников. Начиная с того, кто что съел на завтрак, и заканчивая тем, кто, во сколько и, главное, с кем лег спать вечером.

– Ничего вы не понимаете! – отмахнулась я и снова залюбовалась своим изображением с фронтальной камеры. Ну до чего хороша! – Скажете тоже: какой-то отпуск! Взяли бы тоже недельку, махнули ко мне…

– Ерунду-то не говори, – поморщилась Люда. – И потом, мне и на даче хорошо. Грибы, знаешь, ягоды… Помидоры свои… Приезжала бы ко мне в Любимовку!

– Ага, а еще грядки, грабли и комары! – я рассмеялась. – Зато бесплатно!

Люда тут же обиженно надулась. Еще бы! Я посмела посягнуть на святую святых – ее любимый огород. Каждую весну мне приходится выслушивать баллады о рассаде, каждую осень – возиться с горами яблок и слив, которыми меня потчует наша фермерша. Вы, наверное, подумали, что мне глубоко за сорок? На самом деле – всего двадцать пять. Просто в нашей фирме кроме меня никого моложе тридцати вообще нет. Поэтому пришлось подружиться с кем Бог послал. И знаете, в этом даже есть свои преимущества: Надя с Людой опекают меня, как две заботливые мамаши. То пирожками домашними угостят, то перед начальством прикроют. К тому же, моя родная мать со мной особо не общается. Слишком уж насыщенная у нее личная жизнь…

Но не будем о грустном, все-таки отпуск! И почему я его так долго откладывала? Три года никуда не ездила, а ведь мир так прекрасен! В какой-то момент я просто поняла, что если еще хоть разочек посмотрю на папки с бумагами, то у меня отъедет крыша. И пока настрой никуда не делся, взяла – и купила себе путевку в шикарный отель «Султан СПА Резорт» на самом берегу Средиземного моря. В конце концов, я заслужила.

Отель, надо сказать, выше всяких похвал. В нем прекрасно все: роскошное здание в восточном стиле, эдакий дворец султана, территория, которая утопает в зелени пальм и цветах олеандра, песчаный пляж и пресловутое «все включено». Знаю, дома я пожалею о том, что так налегала на выпечку, но здесь-то весов нет! Стало быть, и мелкие прегрешения не считаются. Успею еще посидеть на лапше быстрого приготовления, когда буду гасить кредитку. А здесь я – принцесса.

Конечно, Люда с Надей долго увещевали меня перед отлетом, чтобы я не вздумала искать себе в Турции принца.

– От этих турков добра не жди! – со знанием дела заявила мне Надя. – Сплошные альфонсы!

– Вот-вот, – подключилась Люда. – Моя соседка по даче как-то завела шашни с одним таким восточным красавчиком. Он ей лапши навешал – мама не горюй! Замуж звал, она на каждом углу трезвонила. А потом обобрал, как липку. Они ж там в отелях только для того и работают: присматривают себе богатых туристок, заваливают комплиментами – и бац!

Я не стала уточнять, что именно означает это «бац!» – просто заверила подруг, что уж меня-то никакой альфонс не проймет.

– Во-первых, у меня мозги на месте, – сказала я девочкам. – А во-вторых, где я – и где богатые туристки? У меня ж кроме бабушкиной однушки в Свиблово ни гроша за душой! Только кот, и то он, паразит, об диван когти точит. Значит, точно никому не сдался!

– Это мы здесь нищеброды, – возразила Надя. – А у них-то в Турции все еще хуже! Живут в горных деревнях без электричества, для них любая – лакомый кусочек.

Спорить с Надей – дело неблагодарное. Поэтому я просто смирилась, взяла перцовый баллончик, этот фумигатор от насильников, который она мне настойчиво впихивала, и отправилась за своей законной дозой витамина Д.

Однако не прошло и дня, как я начала убеждаться в Надиной правоте. Не то чтобы меня сразу облепил весь мужской персонаж отеля, но один ухажер у меня все же нарисовался.

Как и всякий изголодавшийся по морю человек, я первым делом рванула на пляж. Окунулась, а потом заказала себе бесплатный коктейль с зонтиком и вишенкой, – не забываем про «все включено»! – улеглась на шезлонге смаковать свою райскую жизнь. Само собой, меня моментально сморило. После московских пробок, перелета, автобуса и прочих испытаний я отрубилась, как младенец от порции молока. Да еще и коктейль был крепче, чем я ожидала…

Проснулась я оттого, что солнце погасло. Так, по крайней мере, мне показалось спросонья. Успела даже испугаться, что продрыхла до самой ночи, но стоило мне сфокусировать взгляд, как я увидела перед собой загорелое лицо и черные, как крепкий кофе глаза, опушенные длиннющими ресницами. Вот честно, первой моей мыслью было не «Кто это на фиг такой?!», а «Боже, я хочу себе такие же ресницы!»

– Девушка, вы не забыли про крем от загара? – с легким акцентом произнес обладатель ресниц.

Я заморгала и проснулась окончательно. Надо мной, склонившись, стоял с улыбкой парень примерно моего возраста в белой форменной рубашке официанта. Вот тут-то до меня и дошло, почему женщины западают на турецких альфонсов. Широкие плечи, волевой подбородок, контраст белоснежного воротничка с загорелой кожей… А этот его мягкий взгляд, сладкий, как лукум? Под таким даже бронзовая статуя растает, что и говорить про живую девушку, у которой в постели кроме кота уже год как никого не было!

– Я… Эм… Ничего не забываю, – сморозила я и чуть не зажмурилась от собственной глупости. – В смысле, есть у меня крем, – добавила я жестче, чтобы не выглядеть такой мямлей.

– Могу я вам помочь?.. – начал он, выпрямившись, и меня как током прошибло.

Нет, не потому что рубашка натянулась у него на груди, ненавязчиво обрисовывая мне крепкую подтянутую фигуру. А потому, что такой наглости я даже близко не ожидала. Вы вообще можете себе представить?! Подойти к незнакомой девушке и вот так, прямо с разбегу предложить натереть ее кремом для загара! У них для всех гостей, интересно, предусмотрен такой сервис? Что ж он тогда не подошел заодно и к тому пузатому мужику с мохнатой грудью на соседнем шезлонге? Или его отпугнула татуировка во все плечо «Прости Господи за слезы родной матери»? Вот же кобель! Думает, посверкал своей красивой улыбкой, взмахнул божественными ресницами, окатил феромонами с ног до головы – и все? Я уже бегу за ним в номер, умоляя взять меня поскорее и предлагая взамен бабушкину однушку? Не на ту напал!

– Нет! – рявкнула я так громко, как только могла, и народ вокруг стал удивленно оборачиваться. – Не смейте меня трогать! Вы здесь кто, официант? Вот и разносите свои напитки! Захочу массаж – пойду в СПА, ясно вам?!

– Но я хотел поправить ваш зонт, – опешил парень. Он так убедительно сыграл оскорбленную невинность, что я готова была аплодировать стоя. – Открытое солнце! Вы получите ожог… – и он взглядом указал на зонт, который и вправду уже не отбрасывал на меня никакую тень.

Видно, за то время, что я спала, солнце сменило положение, и я осталась без укрытия. И, признаюсь честно, у меня появились сомнения. Может, зря я наорала на человека? Просто все эти истории Нади и Люды… После них любой бы стал параноиком и в каждом столбе видел турецкого альфонса. А еще я имею обыкновение огрызаться, когда меня будят. Спросите хотя бы моего кота, какие слова он слышит в свой адрес, устраивая в пять утра голодные концерты! Но если кот этого заслуживает, то симпатичный официант, возможно, и правда не хотел ничего плохого… И я уже раскрыла рот, чтобы извиниться, но вместо своего голоса услышала бас мужика с мохнатой грудью.

– Он что, приставал? – встрял он. – Ты чего лезешь к приличным девушкам? Рамсы попутал?!

Что такое «рамсы» не знаю даже я, что уж говорить про турецкого официанта. Лицо у парня вытянулось от неожиданности, однако ответить ему никто не дал, – сработал синдром «Наших бьют!» Я и моргнуть не успела, как на бедного турка наехали человек десять. Может, вид у меня был чересчур бледный и изможденный, может, кричала я слишком отчаянно… Короче, мне стало жалко официанта и жутко стыдно за себя. Устроила истерику на пустом месте! Даже если он кремом предлагал меня намазать – делов-то! Не напал ведь с ножом из-за угла. Послала бы, и все.

Впрочем, в тот день турку улыбнулась удача. Растерзать его никто не успел, – на горизонте нарисовался строгий дядечка в очках с большой папкой под мышкой. Я не детектив, конечно, но в ту секунду готова была поспорить на сто долларов, что это – управляющий.

– Серкан! – крикнул он, и парень тут же ухватился за спасательную соломинку и слился.

На пляже пожужжали еще немного на тему харрасмента и бесстыжих турков, но так, не дольше, чем о подтаявшем мороженом, которое по недосмотру выдали на десерт.

Об этом незначительном инциденте я забыла бы довольно быстро, если бы не посмотрела вечером в зеркало. Такой красной я себя не видела никогда. По-моему, по сравнению со мной вареные раки нервно курили в сторонке. А ведь девчонки из офиса мне целую лекцию прочли о том, как уберечься от ожогов!

Не знаю, что мучило меня сильнее: боль в обгоревшем туловище или совесть. Потягивая джин с тоником за ужином и украдкой прижимая холодный стакан к щекам, я пришла к выводу, что красавчик-официант был чуть ли не святым. Я поставила себя на его место: вот он замечает на пляже новенькую туристку. А это не трудно, если все шезлонги завалены загорелыми телами, и среди них затесалась бледная моль вроде меня. Смотрит – и так по-человечески про себя вздыхает: «Бедолага! Она же сгорит за полчаса!» Подходит, вежливо будит, и что в ответ? «Спасибо»? Нет, бабская истерика со всеми вытекающими. Вот и делай после этого людям добро!

Курица со сливочным соусом практически встала у меня поперек горла, и я поняла: не будет мне покоя, пока я не извинюсь. Собравшись с духом и опрокинув еще стаканчик, я побрела по территории в поисках моего Серкана. То есть, не моего, конечно. Просто Серкана.

Пляж был уже закрыт, в баре за стойкой торчал совершенно незнакомый парень, который по-русски понимал плохо и на любое мое слово кивал и протягивал ром с колой, добавляя корявое «Пожалуйста». Наигравшись в трудности перевода, я прямо в лоб ему выдала:

– Серкан?

И вдруг услышала у себя за спиной знакомый голос:

– Вы меня искали?

Я обернулась: мой… Да что ж такое! Просто Серкан сидел в плетеном кресле и вальяжно покуривал кальян. Выражусь мягко: я пришла в крайнее изумление. Похоже, этому везунчику все сошло с рук. Будь я управляющей, я бы его хоть как-нибудь наказала. Штрафные работы, мытье полов… Или строгий выговор, на худой конец! И уже поверьте, после моего выговора он бы уж точно не сидел и не улыбался, как Чеширский кот.

– Вам разве не нужно работать? – я скептически оглядела его наряд: Серкан успел переодеться в черную футболку и узкие джинсы.

– Мой рабочий день закончился, – спокойно отозвался он, не переставая лениво изучать меня взглядом.

Это вызывало у меня странное чувство: вроде парень просто смотрел, а я почему-то ощутила себя девушкой легкого поведения. Знаете, когда их ставят в ряд, а клиент ходит и выбирает. И, что самое непонятное, мне вдруг жутко захотелось одернуть сарафан или поправить волосы, как будто я подсознательно боялась ему не понравиться. Дичь, правда? Вот и я так подумала. И мысленно приказала себе немедленно вытряхнуть подобные глупости из предательского подсознания. Я ведь извиняться пришла, а не флиртовать!

И мне бы, по идее, буркнуть что-то вежливое, мол, никого не хотела обидеть, и сбежать. Но просить прощения, глядя в эти бесстыжие кофейные глаза, которые так беззастенчиво шарили по моему телу, оказалось чертовски трудно. А отшить Серкана без веской на то причины второй раз за день – означало расписаться в том, что я конченная истеричка. Поэтому, изобразив холодное безразличие, я светским тоном произнесла:

– Вы хорошо говорите по-русски!

– У меня талант к языку, – он хитро прищурился, и мне оставалось лишь гадать: он сознательно допустил эту двусмысленную ошибку, или мне опять мерещится то, чего нет. – Если хотите узнать меня получше, у меня вкусный кальян. Могу угостить! – и он приподнял свой мундштук.

Он явно издевался! Я ведь не сошла с ума? Как еще трактовать эти бесконечные пикантные намеки? То про язык скажет, то это его… Не хотите ли, мол, дунуть в мой кальян? И вдобавок по всему он говорил это таким вкрадчивым голосом! Тихим, обволакивающим, с легкой хрипотцой… Серьезно, с таким голосом только сексом по телефону заниматься!

Я призвала все свое самообладание, сжала стаканчик рома с колой, как будто он мог вернуть меня в реальность.

– Я только хотела извиниться. За пляж.

– Что – «пляж»? – расплылся в ухмылке Серкан.

– Я зря на вас накричала. Просто… Я думала, вы собираетесь натереть меня кремом от загара.

– Может, я и собирался, – он медленно поднялся и шагнул ко мне. – Но теперь надо натереть вас кремом после загара…

У меня от возмущения аж дыхание сперло. Это было слишком! Он стоял так близко, что я почувствовала аромат его парфюма, смешанный со сладковатым запахом кальяна… Нет, я явно перегрелась на солнце! И ром с колой после парочки джина с тоником был лишний. Проклятая система «все включено»! Я поплыла, как девочка-подросток после выпускного. И мне нужно было любыми средствами остановить это безумие. Именно поэтому я сделала то, что сделала: рука дернулась сама, и я плеснула остатки своего коктейля прямо в лицо этому нахалу.

Он моментально отступил, забавно отфыркиваясь, кажется, кола попала ему в нос. До меня донеслись смешки со всех сторон. Еще бы, сеанс бесплатной вечерней анимации! Но на сей раз я жалеть подлеца не собиралась. Поделом ему! Возомнил о себе, черт знает что, решил, что я за ним бегаю! Да кто он вообще такой?! Одно дело, когда в официанты идут студенты, другое – когда взрослый двадцатипятилетний мужчина не нашел ничего лучше, чем подносить стаканы постояльцам отеля! Ежу ясно, что он самый обычный раздолбай! Вместо того, чтобы получать высшее образование и строить нормальную карьеру, ходит тут и строит глазки туристкам. Таких сразу нужно ставит на место. И пусть еще спасибо скажет, что я не взяла из номера Надин перцовый баллончик – тогда бы народ еще не так смеялся, глядя, как он утирает слезы! Гордо расправив плечи, я зашагала прочь. Не собиралась я позволять каким-то самовлюбленным официантам портить мой законный отпуск!

Весь следующий день Серкан не попадался мне на глаза, и я, наконец, смогла расслабиться. Конечно, мне приходилось натираться тремя слоями крема, чтобы не сгореть окончательно, но краснота потихоньку начала сходить, а море, как известно, – лучшее лекарство от любых невзгод. Я не вылезала из теплейшей воды, валялась под зонтиком и читала легкий любовный роман.

Но уже к вечеру все снова пошло наперекосяк: перед самым ужином я столкнулась с Серканом у дверей ресторана. Он о чем-то болтал с другим официантом и, заметив меня, нахмурился. Я мысленно расхохоталась. Все же мне удалось сбить с него спесь!

– Добрый вечер! – учтиво кивнул Серкан.

Я прошла мимо, не удостоив его ответом, и отправилась набирать себе всякие лакомства. Однако от одной встречи аппетит у меня почему-то пропал начисто. Я постоянно чувствовала на себе его взгляд. Сначала старалась не замечать этого, но стоило мне поднять глаза – я снова и снова на тыкалась на его тяжелый взгляд. Понять бы еще, о чем он там думал! Лелеял план мести или просто изучал девушку, которая посмела не попасть под его чары альфонса? Как бы то ни было, я чувствовала себя не в своей тарелке.

Кстати, о тарелках. Я демонстративно наложила себе кучу еды и уже хотела пройти за свободный столик, как вдруг услышала сбоку громкий хлопок. От испуга тяжеленная тарелка выскользнула у меня из рук, осколки и ошметки еды полетели во все стороны. Я обернулась… И угадайте, что? Серкан стоял в метре от меня с только что откупоренной бутылкой шампанского! Этот гад прямо-таки задался целью меня доконать!

В любой другой ситуации я бы чуть сгорела от стыда за свою неловкость. Бывают туристы, которые считают, что все им должны: мусорят, где попало, бросают еду и посуду, где попало. Плевать, мол, лакеи для того и нужны, чтобы убираться. Но я не такая! Я всегда убирала за собой, и убрала бы и сейчас, но меня обуяла страшная злость. Пугать он меня будет! Детский сад какой-то, еще бы петарду под ноги бросил, как школьный хулиган. Ха! Да я и пальцем не пошевелю!

Ко мне тут же кинулся другой мальчишка-официант, готовый ликвидировать беспорядок, но я – за справедливость.

– Нет! – воскликнула я и указала на Серкана. – Он все уберет.

Мальчишка посмотрел на меня с таким испугом, что я опешила. У них тут что, дедовщина?

– Но… – пролепетал паренек, с опаской покосившись на Серкана.

– Да, – твердо отрезала я. – Это он виноват, пусть убирает, – и я заставила себя взглянуть Серкану прямо в лицо. – Или мне обратиться к управляющему?

Глаза Серкана сузились, челюсти сжались. Мгновение мы сверили друг друга взглядами, а потом он что-то быстро сказал мальчишке на турецком, и тот исчез так же быстро, как и появился.

Да, ужином мне насладиться не удалось, но знали бы вы, как приятно было наблюдать за уборкой! Серьезно, лучшее представление в жизни! Я всеми фибрами ощущала, как ему унизительно опускаться передо мной на корточки и сгребать с пола еду в совок. Ох, если бы на этом все закончилось…

Стоило мне найти, наконец, столик и взяться за ужин, как Серкан возник передо мной с бутылкой вина наперевес.

– Комплимент отеля, – елейно изрек он.

Я настороженно воззрилась на этот презент. После расправы, что я учинила над ним, он вполне мог подсыпать в бутылку пару столовых ложек цианида.

– Спасибо!

Пить я, разумеется, не планировала. Отставила бутылку подальше, доела и поспешила уйти из ресторана. И что вы думаете?! Серкан догнал меня в коридоре у лифта. Если бы вы на моем месте не решили, что это смахивает на назойливые преследования, то могу только позавидовать вашему хладнокровию.

Я будто очутилась в сцене из фильма ужаса. Только представьте: пустой коридор, устеленный мягким ковролином, заглушающим шаги, мигающая лампочка на потолке – и высокий брюнет со жгучим взглядом и тяжелой бутылкой в руках. Несмотря на то, что температура на улице была градусов тридцать пять, и я весь день изнемогала от жары, в ту секунду мне стало зябко.

– Вы забыли, – низким голосом произнес Серкан, и у меня по спине побежали мурашки.

– Я… я не хочу, – сбивчиво пробормотала я.

Вся моя решимость куда-то подевалось – поблизости не было ни одного человека, никого, кто мог бы вступиться за меня. Я бы даже мужику с мохнатой грудью сейчас обрадовалась! Говорят же, что у турков горячий нрав… Откуда мне было знать, вдруг он взбесился из-за того, что я не клюнула на его обаяние, да еще и унизила у всех на виду?!

– Можете выпить в номере, – он шел на меня, и в его интонациях мне чудилось, будто он собирается проводить меня до самой постели.

– Н-н-нет… Спасибо… – я попятилась к лифту, лихорадочно нащупывая за спиной кнопку вызова. Мамочки! И почему я не прихватила перцовый баллончик?!

Лифт ободряюще звякнул у меня за спиной, и я поспешила шагнуть внутрь… Но зацепилась каблуком о край ковролина.

Все случилось так быстро, что я не успела сориентироваться. Вот я падаю – и вот уже Серкан обхватывает меня своими сильными руками, и по моей груди струится прохладная жидкость… Стоп! Это что, вино?! Да еще и красное? Мой новенький сарафан за пять тысяч!

– Не-е-ет… – разочарованно протягиваю я, оглядывая уродливое бордовое пятно, увеличивающееся с каждой секундой.

Серкан опускает голову, видит, что натворил, но отчего-то не разжимает руки. Напротив, я чувствую, как напрягаются его мышцы. Мокрая ткань облепляет меня, как вторая кожа… Ну да, я не надела лифчик! Посмотрела бы я на вас в такую-то жару!

– Не смотри… – смущенно ежусь я, но Серкан меня как будто не слышит.

Взгляд его темнеет, кофейные глаза становятся чернильными. Ноздри раздуваются, как у быка на корриде, кожу щекочет его горячее дыхание… И он прижимает меня к себе еще сильнее. Я одновременно и хочу вырваться и не могу. То, что удерживает меня в его объятиях, сильнее разума. Тело словно уже не хочет подчиняться мне, оно выбрало себе нового хозяина.

– Твоя рубашка тоже испачка… – в отчаянии шепчу я, но договорить мне мешают его губы.

Так меня не целовал еще никто. Жадно, страстно… Еще немного, и я бы сказала, что Серкан был груб, но нет. Это был один из тех поцелуев, о которых пишут в книгах. Поцелуй, который стирает память, поцелуй, который откровеннее, чем секс.

Я не ответила ему, но и не нашла в себе сил оттолкнуть. Конечно, когда я буду рассказывать об отпуске Наде с Людой, я привру, что влепила ему такую пощечину, что в отеле задрожали стекла. Не хватало еще, чтобы они считали меня легкомысленной девицей, падкой на смазливых парней! Но, между нами, вряд ли на свете нашлась бы хоть одна девушка, которая после такого поцелуя смогла бы послать парня ко всем чертям и уйти восвояси ровной походкой. Потому что пьянил он сильнее, чем алкоголь во всех отельных барах вместе взятый.

В чувство меня привела рука Серкана. И нет, он не встряхнул меня за шкирку со словами «Очнись, девочка!» Он опустил руку и медленно двинулся по бедру вверх, попутно задирая подол сарафана. Я благодарю Бога за то, что он наделил меня маломальским инстинктом самосохранения, и я не потеряла голову окончательно. Напротив: в мозгу у меня сработал сигнал тревоги, зазвенела пожарная тревога девичьего достоинства.

– Пусти! – выдавила я, отпихивая от себя дьявола-искусителя. – Нет!

– Нет? – переспросил он с таким удивлением, как будто я заявила, что земля плоская и стоит на четырех слонах.

– Ты меня бесишь! – я одернула сарафан и выпятила подбородок.

Но никакого устрашающего эффекта мои действия не произвели. Просто я не знала в тот момент, как выгляжу со стороны, не подозревала, что Серкан видит и мои дрожащие, припухшие после поцелуя губы, и грудь, весьма условно прикрытую полупрозрачной от пролитого вина тканью. И в отличие от меня, грудь красноречиво сообщала Серкану, что не против продолжения банкета. Но все это я осознала уже потом, в номере, осматривая себя в зеркале. А тогда, в лифте, я казалась себе стойкой, как кремень, благородной девицей.

– Что? – переспросил Серкан.

Я ведь и забыла, что имею дело с турецким верноподданным! Откуда ему знать, что такое «бесишь»?

– Ты мне не нравишься, – пояснила я, и для ясности добавила: – Я тебя терпеть не могу! Пре-зи-ра-ю! Ненавижу таких, как ты! И я никогда, слышишь, ни-ког-да в жизни не буду с тобой… Ничего с тобой не буду!

– Почему?

– Потому что ты – альфонс! Я знаю таких, как ты! Нищий официант, ищешь тут себе богатых туристок! Так вот, от меня тебе все равно ничего не светит, заруби это на своем наглом длинном носу! – я вошла в раж.

– Значит, ты спишь только с богатыми? – зловеще прищурился Серкан.

– Да! – выпалила я. – Я ложусь в постель только с миллионерами!

На этом я вытолкнула турка из лифта, яростно вдавила кнопку, и двери закрылись прямо у него перед лицом, я едва успела пихнуть ему чертову бутылку вина, которая загадочным образом осталась у меня в руках.

Конечно, я ему соврала! Я никогда не выбирала мужчину, руководствуясь размером его банковского счета. Но Серкану знать об этом было совершенно необязательно. Пусть считает меня алчной, меркантильной, какой угодно. Лишь бы только он и на пушечный выстрел ко мне не приближался.