Даринга: Выход за правила [СИ]

Глава 2

Прислонившись к закрытой двери в рубку, Альв на минуту закрыл глаза. Собственно, закрывать ее и защелкивать было не обязательно, не было к тому видимых причин. Но капитана не покидало ощущение, что кто-то настойчиво вглядывается и дышит ему в затылок. И это даже не дыхание, не дуновение — шквал непрожитых жизней, не пережитых эмоций. Альв осознал, что он боится мертвых.

Это было глупо. Вроде при жизни они не делали друг другу ничего дурного, делились переживаниями, мягко сливались мыслями, он доверял погибшим, как самому себе. Что же теперь не так? Приучил себя, что, как положено элвилин, будет жить вечно? Но аварии случались и с ними. И со смертельным исходом. Там, за дверью, на стене рубки висят таблички с названиями погибших кораблей и экспедиций. Их немного, но они есть. Может, он боится не за себя? Мысль об Эсфири он постарался загнать подальше, на грузовой склад они доберутся позже всего. Да и Аурора, вероятно, давно проверила, как дочь. Фира могла оказаться и в кают-компании, фанаты настольных игр, свободные от вахты, могли засидеться там всю корабельную ночь…

Космонавтов, первопроходцев считают неколебимыми героями, с твердой психикой, жесткими нервами, мгновенной реакцией, способной вытянуть экипаж из любой передряги. Ему надо быть таким, держать лицо, эмоции пусть приходят потом.

— Капитан?

Альв несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, вентилируя легкие. Ужас отполз и улегся, положив голову на лапы, в уголке сознания.

— Ты боишься, Риндир?

— Естественно! — криво улыбаясь, отозвался тот. — А ты, капитан, что, тоже?

Они переглянулись и стали смеяться, нагнувшись, упираясь руками в колени, чтобы не свалиться от приступа этого безудержного нервного смеха. И через пару секунд обоим стало легче.

— Пошли, — сморгнув слезы с ресниц, сказал Альв. «Живым мы нужнее».

Штурмана все еще пошатывало, и наверху аварийной лестницы Альв пристегнул его тросиком. И стал спускаться первым. Сила тяжести силой тяжести, а страховка не помешает. Один за другим они вылезли в люк, похожий на устье печи в хатке бабы Яги, и Риндир присвистнул:

— Это не тот коридор!

— Сейчас все коридоры не те, — припомнив утопший в стене тюбик с клубникой, сердито отозвался Альв. — У моей каюты в коридоре стенка текла.

— Куда?

Капитан отмахнулся: неважно.

— Тут она не течет, — Риндир удоспешенным кулаком постучал в расписанную незабудками и ромашками стену. — Но и спальных гробиков нет.

— Тьфу на тебя… То есть, — Альв метнул взглядом туда-сюда, — в самом деле нет. Подошел к люку и заглянул, склонив голову к плечу: — Аварийный спуск номер семь, можешь сам убедиться и циферку потрогать. Должны быть гробики, то есть, того, капсулы.

— Я тебе на слово верю.

Капитан хотел, как он делал в недоумении, постучать кулаком по рту и подбородку, но угодил в «стекло» шлема.

— То есть, еще и пространство перекрутило?

— Ну, колодец мы покинули благополучно, не все так плохо… — оптимистично начал Риндир вслух — связь между скафандрами, как ни странно, работала, — но его заглушил дикий, буквально медвежий рев. Альв подскочил, внутренне надеясь, что на вверенном ему судне медведей все же нет. — Туда!

Они буквально пролетели короткий отнорок с цветочками, чтобы упереться в очередной завал: балки, куски обшивки, жгуты кабелей, не искрящих, так как автоматика все же сработала, отключив питание. Из-за этой дикой баррикады и ревело, усиленное эхом.

— Кто там? — послал мысль капитан, и рев прекратился физически, зато в голове прозвучал ядовитый бас Люба Сингарда: — Риндир? Твои шуточки? Убью!

— Отставить! — телепатически рявкнул на медика Альв. — Доложите, что там у вас!

— Дребезги и дверь не открывается! — четко обозначил проблему Люб. — Если это Риндир…

— Нет слова «дребезги»! — немедленно возмутился тот.

— А дребезги есть.

— Молчать оба! Штурман Абранавель контужен, ему нужна помощь.

— Выбить дверь не получилось. Возьму резак.

— Стоять! То есть, отойти, — приказал Альв. — Баррикада с нашей стороны. Уберем и тебя выпустим. Тревожный чемоданчик бери.

— Есть!

— Порежем? — Риндир оглядел предполагаемый фронт работ.

— Все бы вам воевать, рыжим, — капитан усилил вентиляцию в скафандре. — Киберов вызывай. Пусть растаскивают аккуратненько.

— Ой, а я и не подумал, — штурман постучал пальцем в закрытую стенную нишу. — Ваше котейшество, вылазьте, дело есть!

«Все бы им шутки шутить»… — Альв потянул на себя ближайший лист обшивки, стараясь, чтобы вся неустойчивая конструкция не рухнула на них.

— Нам шутка строить и жить помогает, — пропел Риндир, идя вдоль стены и последовательно вызывая стуком аварийную кибер-команду.

Капитан на корточки присел у стены, спрятав руки за спину, чтобы не тянулись поучаствовать в разборе завала. Кибер-интеллект на то и интеллект, чтобы сделать работу быстро, грамотно и без потерь, с максимальной оптимизацией. Человек устает и ошибается, эти — никогда. Они могут что-то не уметь, но если получили нужный алгоритм — справятся. Вот только с креативностью у них обычно туго. Да и дырочки в мышеловках находить не умеют. Берут количеством и не ищут легких путей. Что случилось с Твиллегом? Почему выпестованный, взлелеянный, ко всему готовый искусственный интеллект, всосавший ТРИЗ с молоком программиста-матери, эвристически настроенный, способный к внезапным озарениям — вдруг молчит? Судя по тому, что они еще существуют — с базовыми функциями корабля все в относительном порядке. Почему же вырубило кору головного мозга, условно говоря? Физически порвались синапсы? Надо будет залезть и все протестировать, потом. Фира…

— Риндир!

— Что? — тот алчно следил, как киберы растаскивают завал, и тоже прятал руки под себя, сидя на корточках у стены.

— Ты не спал. Что последнее ты запомнил перед тем, как отрубиться?

— Нас проглотил дракон.

Не будь они оба в скафандрах, Альв точно приложил бы руку ко лбу подчиненного, проверяя, не напекло ли тому голову. Или попросил бы Люба проверить его когнитивные функции. Но тут разве что оставалось запросить информацию скафандра. 36,4, вроде, неподходящая температура для бреда.

— Ты как вообще? Голова не кружится? В глазах не двоится? — спросил он осторожно.

— Мне приятная ваша забота, капитан, — штурман подтолкнул замешкавшегося кибера к груде мусора у двери в медотсек. — Нет, я головой не ударился. Скорее, дыма наглотался, когда все началось. Но в тот момент был в полном сознании. Любовался звездами прямо по курсу. Ночью на вахте вмешиваться обычно не во что…

— Я знаю, — поджал губы Альв. — Корректировка курса идет автоматически.

— А мое хобби — любоваться звездами. И фотографировать… О! Если в корабельной памяти хоть что-то сохранилось, увидите сами. А пока могу мысленно показать.

— Ну, давай…

И тут же увидел чужими глазами привычную картинку рубки. Ночной, с приглушенным освещением, легким шепотом приборов, таким привычным, что его перестаешь замечать.

Риндир подманил пальцем виртуальный экран, расслабленно откинувшись в кресле и глядя, как на широкой поверхности разворачивается картина звездного неба, величественного и холодного. Пугающего неподвижными лучами разноцветных звезд. Шлейф газопылевой туманности, раскинутой во весь экран, и впрямь чем-то напоминал дракона. При хорошем воображении — а среди элвилин с плохим воображением не было — в ночной расслабленной тишине легко можно было увидеть в ней жар-птицу, или дракона. Вот раскинутые сиренево-алые крылья, вот изогнутый хвост с блямбой на конце, а тут вытянутая к наблюдателю на гибкой шее голова. Гребень, ноздри, два распахнутых темных глаза — где облако пыли и газа редеет. И вдруг… распахнулся рот. То есть, не рот, вертикальная щель между глазами. В ней не было черноты. Не было острых зубов, заранее нарисованных воображением. Скорее такая радужная чуть ощутимая дымка.

Но, в отличие от туманности, щель распахнулась не где-то, а буквально перед носом корабля. Стремительные цифры бежали по кромке экрана, времени на маневр не было даже у ИИ, умевшего реагировать в доли миллисекунд и чуть быстрее. Львом в горящий обруч, дельфином в зеркало воды «Твиллег» провалился и исчез из известного пространства.

— Этого не может быть, — потряс головой Альв.

— Вот и я тогда это подумал, — согласился Риндир. — Только короче.

— Это как наши Врата, только не искусственно выращенные, не калитка, даже не грузовые ворота, способные пропустить грузовой эшелон или дирижабль. Это что-то в размах звездной системы.

— Не обязательно, что природное. Ох, я бы и показал этому дяде-ботанику с большими ушами, вырастившему этот пролом у нас на дороге…

Альв хмыкнул. Элвилин к бессмертию вместе с острым слухом прилагались острые уши несколько крупнее человеческих. Но цепляться к словам не стал.

— Да, предыдущая экспедиция с таким не сталкивалась.

Штурман сердито фыркнул:

— И не факт, что следующая столкнется. Оно нас сожрало и сейчас переваривает.

Альв мрачно показал ему кулак и мимо усердно снующих киберов, похожих на трехногие грибы, протиснулся к двери в медотсек и нажал на нее. Люб Сингард, сориентировавшись на звук, изнутри проделал то же самое. А поскольку обладал силой медвежьей, едва не заставил Альва вписаться в косяк.

— Ну, вы что? — он поочередно направил сканер-перчатку на спасителей. — Тут пара синяков и стресс, — «осчастливил» он капитана. — А тут сотрясение. Лекарства введи, браток. Я понимаю, постельный режим нам только снится…

— У тебя что? — Альв кивнул на белый блок у Люба за спиной.

— Стекло побилось, пластик потрескался. А плотнее я не смотрел. Наружу рвался, как вы понимаете. Что теперь?

— Мысль брось, а то я как выжатый, — не стал скрывать капитан. Люб сосредоточился, губы надулись, через стекло шлема было видно, как пот выступает на лбу и скулах и мгновенно сохнет под вентиляцией.

— Аурору ощущаю. Остальных — нет. А мадам начальник, кажется, сильно раздражена.

Сингард оглянулся и протолкнул в двери висящий в воздухе «тревожный» рюкзак:

— Куда теперь?

— Надо проверить каждый колодец. Мы пытались спуститься в инженерный отсек, а попали к тебе.

— Интересно… — Сингард щепотью потянулся к переносице, и привычному успокаивающему жесту тоже помешал шлем. Люб с удовольствием отщелкнул его и откинул за спину.

— Надень, — сказал мысленно Альв. — Задымленность в рубке высокая. Не исключено, что и внизу горело. Да и слышать ты нас не сможешь, только мысли. А я…

— …выжат. «Кесегаран» вколи. Развели тут детский сад… И ты пошел, — ворчал он, переступая мусор. Следующим они проверили аварийный колодец номер восемь. Согласно схеме, он выводил в отсек грузового склада — вотчины Фиры. На деле место выхода предстояло проверить практически.

— Если в рабочее тело двигателя ведет — я не удивлюсь, — горько пошутил капитан. — Если все должно пойти неправильно — оно пойдет неправильно с вероятностью в 99,99 процента.

— А у меня не так. Я везучий, — простонал штурман. Врач просопел что-то невнятное, и даже мысль не удалось прочитать.