Даша и призрак блондинки

1 Глава.

Кто вы, Эва Лукьяненко?

Бал, Бал, Весенний Бал! В нашем медицинском институте буквально все помешались на этом событии, которое, между прочим, произойдёт только через несколько дней. Но уже сейчас девчонки, особенно такие же первокурсницы, как я, начали сбиваться в маленькие компании, где обсуждались не лекции и домашние задания, а предстоящие наряды, макияж и причёски. С периодичностью в две-три минуты они замолкали и кокетливо поглядывали на парней, а потом заливисто смеялись. Этот фальшивый смех меня особенно раздражал, вот бы запретить его использование на людях! Даже парни и то не находят иных тем, кроме как того же Бала, и кого на него пригласить, чтобы выглядеть представительно.

Особняком стояла тема последнего несчастного случая в кабинете химии. Там частенько что-нибудь да случалось: то мензурки с пробирками лопаются без видимых причин, то реагенты проливаются сами по себе, то что-нибудь ещё по мелочи. Однажды даже спиртовка взорвалась, как я слышала. На сей раз у студента прямо в руках разбилась пробирка с нашатырным спиртом. Ему повезло, что не с чем-то ядовитым.

В это утро понедельника я как обычно шла по коридору второго этажа из кабинета физики в кабинет литературы. Коридор был длинным, устланным потёртым жёлто-коричневым линолеумом, и у каждого окна ютились хихикающие девчонки. Можно подумать, Бал завтра! Надоел уже до начала.

Нет, я тоже хочу пойти на Бал. Очень-очень! Вот только никто меня не пригласит, неужели придётся идти одной? Просто я не слишком популярная девчонка в институте… ну ладно, вообще не популярная.

— Прикинь, Лера, я слышала от Сашки, что Оксана и Денис случайно подслушали у нашей анатомички, что Бал продлиться до полуночи! — по большому секрету поведала своей лучшей подруге Вера Синицына из моей группы.

Вот так и рождаются слухи: кто-то что-то услышал и давай толковать в ту сторону, какую больше хочется. Едва я поравнялась с девчонками, как они замолчали, подозрительно поглядывая на меня. В институте у меня нет подруг, возможно потому, что я не участвую в общественной жизни группы и всегда держусь особняком, а может, и потому, что мой дядя ректор, и каждый раз проходя мимо меня, он чем-нибудь да интересуется. Не удивлюсь, если все в институте считают, что я хорошо учусь благодаря ему. А я всегда была отличницей и никогда не придавала значения сплетням обо мне.

— Доброе утро, Дарья!

Ну вот, Степан Евгеньевич (наедине: дядя Стёпа) шёл мне на встречу, как всегда улыбаясь. Я вернула уму улыбку и тоже поздоровалась.

— Я знаю, что у вас по биологии скоро будет важный доклад, ты уже готова к нему, Дашенька?

— Конечно, Степан Евгеньевич, я уже всё написала.

— Ну молодец, передавай родителям привет.

Он зашагал дальше по коридору, а вслед ему смотрели Лера и Вера. Потом девчонки дружно перевели взгляд на меня и демонстративно фыркнули. Я их проигнорировала и встала у двери кабинета литературы, ожидая прихода учительницы. Пока даже успеваю повторить заученное стихотворение.

Кабинет литературы располагался в самом конце коридора у зеркальной стены, рядом с которой сейчас крутилась ещё одна моя сокурсница — признанная красотка всего первого курса Виолетта. Это высокая натуральная блондинка с копной пышных волос, тонной вызывающего макияжа на лице и в коротеньком чёрном платье. Она всегда одевается в институт, как на вечеринку, поэтому вокруг неё всегда столько парней. Учителя постоянно ругаются на её внешний вид. По заведённому правилу, мы должны ходить на лекции в халатах, но она частенько этим пренебрегает. Или же одевает такой коротких халат, что становится ясно, что под ним ничего, кроме белья нет.

— Ну Бал, ну подумаешь, — в притворном равнодушии надула губки Виолетта, с удовольствием разглядывая собственное отражение в зеркале. — Я, может, даже и не пойду на него… — А у самой глаза аж блестят от предвкушения.

— Мы же с тобой уже всё обсудили, — устало ответил ей Андрей, не раскусив примитивного блефа. Он был её нынешним официальным парнем.

Я перевела взгляд на него, подивившись, как сразу не заметила его высокую фигуру среди белых халатов. Даже не поняла, когда начала улыбаться. От одного его присутствия поднялось настроение, я даже перестала чувствовать, как тяжеленная сумка с учебниками оттягивает руку. На мой взгляд, Андрей — самый лучший парень в нашем институте! Темноволосый, с постоянно падающей на глаза длинной чёлкой, он открыто смотрел на мир. Вот только на меня совершенно не обращал внимания, как, впрочем, и все другие. Я ведь полная противоположность Виолетте — не высокая, с чёрными волосами, заплетёнными в косичку, в очках и всегда в халате, застёгнутом на все пуговицы. Я нравлюсь учителям, но никак не мальчишкам.

— Меня больше привлекают клубы, — парировала блондинка, не подозревающая, что я разглядываю её. — А здесь будет полным полно неудачников, которые только и умеют под ногами путаться, — и при этом она как бы мимоходом глянула сторону, где стояла я и ещё двое наших отличников. Так бы и вцепилась в её причёску!

— Не пойду же я один, — недовольно поморщился Андрей и вдруг лукаво улыбнулся, найдя способ уговорить подружку: — Мне придётся пригласить кого-нибудь другого.

Ну пожалуйста, поссорьтесь! Мне почему-то ужасно этого хотелось.

— Пригласи тогда Оксанку. — Виолетта перестала вертеться у зеркала и прямо посмотрела в серые глаза Андрея. Оксана была одной из двух её лучших подруг, причём, уже помолвлена со своим школьным приятелем. — Она тоже пойдёт на Бал одна.

— Я приглашу того, кого захочу… Эй, Даша! — вдруг крикнул он.

Я невольно обернулась назад, посмотреть, нет ли там других девчонок. Не повезло мне с именем. Когда кто-то кричит 'Даша!', как минимум десять девчонок в коридоре оборачиваются узнать, не их ли зовут. Вот было бы у меня какое-нибудь необычное имя… Но Андрей смотрел именно на меня. От неожиданности я споткнулась на строчке из стихотворения.

— Э… я?

— Да, Даш. Пойдёшь со мной на Весенний Бал?

От неожиданно нахлынувшей радости все мысли мигом улетучились. Неужели он и вправду это мне? За весь учебный год мы обменялись лишь несколькими фразами. Я уже почти решила, что сегодня мой счастливый день, и уже хотела было кивнуть, но тут всё испортила Виолетта:

— Мы же с тобой идём! Прикинь, что подумают о тебе, если ты явишься на Бал с этой… э… Дашей? Тебя засмеют. Выбери кого-нибудь другого.

— Слушай, если ты со мной не пойдёшь на этот Бал, то я пойду с Дашей, ясно?

Весенний Бал, как мне объяснил дядя, когда на прошлых выходных гостил у моих родителей, был древней и обязательной традицией нашего медицинского института. Девушки должны были явиться на него в светлых платьях, а юноши обязательно в костюмах. На этот Бал так же приглашались начальники больниц, аптек и различных предприятий, чтобы присмотреть себе будущих сотрудников, да и просто развлечься.

С глупым видом я внимательно следила за их разговором, сильно надеясь на то, что Виолетта и вправду не сможет прийти. Предложение Андрея мне очень понравилось. В душе даже поселилась надежда, что он говорил это серьёзно. Вопреки логике. Но ведь надежда с логикой плохо дружат?

— Ну ладно, — вдруг мило улыбнулась красотка, фамильярно беря парня за руку. — Я пойду с тобой.

— Ты прелесть. Но если что, ты уже знаешь…

Тут к нам присоединились остальные ребята из нашей группы, и галдёж поднялся просто невыносимый. Снова разговоры про пресловутый Бал и кабинет химии. Но я уже всё равно больше не могла сосредоточиться на стихотворении. В этой суете ко мне подошла Виолетта и прошипела:

— Забудь! Андрей на Бал идёт со мной, и надеюсь, ты не подумала… Ой, подумала! Бедняжка. Вот умора! Обломайся, ясненько?

Я стояла, сверлила её глазами и молчала, не зная, что и сказать-то. Ни за что не признаюсь ей, что Андрей мне нравится, и я ужасно хочу пойти на Бал именно с ним.

— Ну вот мы и договорились, — хищно улыбнулась Виолетта, похлопав меня по плечу.

— Ни о чём я с тобой не договаривалась, — возразила я, скидывая её руку.

К нам подплыли две лучшие подружки Виолетты Оксана и Настя. Обе чуть ли не точные копии своего лидера. Только копии, сильно уступающие оригиналу, как чёрно-белые сканы цветной фотографии. Виолетта была очень красивая, что есть, то есть.

Обе девушки встали, словно телохранители по обе стороны от Виолетты и сложили руки на груди. С самого первого дня в институте я терпеть их не могла, и это было взаимно — они постоянно придирались ко мне.

— О, Дашка, приветик, — ласково пропела Оксана. Сегодня ты выглядишь заучкой в квадрате.

— Скажи, у тебя на косметику аллергия? — вторила ей Настя. — Хотя, какая разница, ты и при индейской раскраске так и останешься невзрачной молью.

И все трое залились смехом. Что самое удивительное, Оксана и Настя никогда не нападали на меня, если поблизости не было Виолетты. Из этого я сделала вывод, что сами по себе они ничего не представляют.

— Прям верх оригинальности. Заткнитесь! — зло пробормотала я.

— Иначе что? Нажалуешься дяде?

Они снова засмеялись и отошли от меня в сторону. Я даже подумала, а не поговорить ли мне и вправду с дядей о том, что неплохо бы исключить их из института? Разве не на то существуют родственные связи, чтобы ими пользоваться? Зря я думала, что ничего не сможет испортить мне настроение…

На часах, которые висели на стене прямо над зеркалом, оставалось ещё пять минут до начала урока. Я попыталась снова начать повторять стихотворение, как будто бы и ничего не произошло, но мысли постоянно возвращались к Андрею. Я нашла его глазами. Он стоял в компании своих друзей. Они они яростно обсуждали недавний случай на уроке химии. От нечего делать я стала прислушиваться к их разговору, хотя прекрасно знала о том случае из первых уст — я была в учительской, когда наша химичка Ирина Борисовна рассказывала дяде и его секретарше о произошедшем.

— Я лично видел, как Петренко вели к фельдшеру с порезанными руками, — авторитетно заявил Денис. — У него из пальцев торчали осколки стекла, и прямо кровь капала. Прикиньте, как ему не повезло!

— С нашатыркой-то? — хмыкнул Олег. — Не повезло бы, если бы там была кислота.

— Интересно, с чего пробирка лопнула? Я ещё понимаю, когда в прошлом месяце взорвалась спиртовка — туда попал какой-то химикат, как потом выяснилось, — пожал плечами Женька. — Вот бы и у нас что-нибудь произошло! Хоть раз бы увидеть феномен в действии своими глазами.

— Вы заметили, — вступил в разговор Андрей, — что такие случаи происходят только в старших и выпускных группах? Странно, да?

С тех пор, как мы поступили в институт, в кабинете химии постоянно что-нибудь такое да происходит. Странные случаи начались задолго до этого года. Наши нынешние выпускники говорили, что не помнят такого времени, когда там можно было нормально заниматься. Но это было не всегда. Дядя говорит, что пробирки начали взрываться, а реагенты проливаться без видимых на то причин лет пять или шесть тому назад в первый год, когда стала преподавать Ирина Борисовна. Студенты шутят, что это она притягивает аномальные явления, но что удивительно — если она занимается в других кабинетах, на её уроках ничего не происходит. В конце концов, все решили, что в её кабинете просто какая-то аномальная зона.

Наконец, раздался звонок на урок, а через минуту показалась Анна Степановна, наша учительница литературы. Она отперла дверь, пропуская учеников вперёд. Я как обычно села на первый ряд, вот только заниматься теперь мне вообще не хотелось. Мысли, как это не парадоксально, крутились вокруг Весеннего Бала и безумного предложения Андрея.

— Сегодня у нас Есенин, — Анна Степановна по своей привычке стала расхаживать около огромной доски, не подозревая, что её лучшая ученица (я то бишь) думает совсем о другом. — Я просила вас выбрать любимое стихотворение этого автора и заучить его. Надеюсь, никто из вас не выбрал стишки для младших классов?

На задних рядах послышалось лихорадочное шелестение страниц — ага, кто-то выбрал! Учительница цепким взглядом окинула аудиторию.

— Кто хочет начать?

Только не я, только не я, выберите кого-нибудь другого!

Анна Степановна медленно склонилась к списку студентов и принялась медленно водить пальцем по фамилиям, доводя нас до бешенства этой старой школьной пыткой. Обычно я всегда первой тяну руку, чтобы меня спросили, но только не сегодня. Вскоре учительница наметила свою жертву:

— Валерия Уварова. Выходите к доске.

Лера, которая сидела прямо за мной, глубоко вздохнула и поплелась к доске, аки на казнь. Она всегда готовится к урокам, но из-за неуверенности в собственных знаниях боится отвечать. И у неё имеется такая особенность: она очень эмоционально, поэтому долго, декларирует стихи.

Отлично, у меня есть время подумать о своём положении.

Что мы имеем: я хочу пойти на Бал — это первый факт. Я хочу пойти на Бал вместе с Андреем — это второй и самый большой факт! Но тут есть проблема: Андрей идёт с Виолеттой… Однако, условие! Он решил идти со мной, если Виолетта не сможет или не захочет пойти. Все данные на месте, условия ясны, ответ — надо сделать так, чтобы Виолетта на Бал пойти не смогла. Остаётся только найти решение. Вот тут и начинается самое сложное. Как мне сделать так, чтобы Виолетта на Бал не пошла, если она хочет пойти?

Задумавшись, я подперла голову руками и невидящим взглядом смотрела вперёд на Леру, которая из-за недостатка актёрского мастерства не слишком умело помогала себе нелепой жестикуляцией рук. Голос её едва заметно подрагивал.

— Молодец, Лера, — с полуулыбкой похвалила девушку Анна Степановна. — Садись. Ну, кто-нибудь сейчас хочет выступить добровольно? — И она обвела взглядом аудиторию, на долю секунды дольше задержавшись на моём лице.

Лицо у меня было максимально сосредоточенным, вот только не на Есенине. Как? Как мне сделать так, чтобы Виолетта не смогла пойти на Бал? Может, попросить дядю под каким-нибудь предлогом оставить её на дополнительных занятиях? Хотя, она вроде учится не хуже остальных, тут не придерёшься, да и дядя вряд ли пойдёт на такое. Мне нужно действовать в одиночку… И, кажется, я придумала!

— Хорошо, раз никто не хочет, — перебила мои мысли учительница, — к доске пойдёт Даша Ветрова. Выходи, Дарья.

Я кивнула и поспешила к доске; со стороны Виолетты и её рыб-прилипал Оксаны и Насти раздались подавленные смешки, но я к этому уже привыкла и как ни в чём не бывало принялась читать стихотворение.

Урок литературы и все последующие пары пролетели незаметно. Я в деталях продумывала план по временной ликвидации Виолетты. Должна сказать, что наш медицинский институт является научно-исследовательским, поэтому на некоторых кафедрах тут разрабатываются новые методы лечения заболеваний и новые лекарства, так что в этом здании можно найти любой химический компонент. В основном, все лекарства и их составляющие хранятся на кафедре фармакологии. У нас этот предмет ещё не начался, но кое-что можно найти и в кабинете химии. А мой гениальный план как раз заключался в том, чтобы приготовить отменное средство для расстройства желудка нашей Виолетте, которое будет действовать несколько дней. Затем я незаметно подсуну ей его в столовой (это будет не просто, но я подумаю об этом позднее), и на Бал с Андреем пойдёт не она, а я! Да я почти гений!

После уроков пошла к кабинету ректора. В его кабинете в специальном ящичке всегда висели запасные ключи от аудиторий. Мне же нужен был ключ от кабинета химии.

— Привет, Даша, — у доски расписаний уроков ко мне подошёл Антон.

С этим парнем я была в дальнем родстве, и наши отцы вместе работали одно время. Антон был хорошим другом моего брата Виктора. И он тоже здесь учился, только был уже на третьем курсе. Пожалуй, этот парень единственный во всём институте, который мог запросто подойти ко мне поговорить не об учёбе.

— Домой не собираешься?

— Нет, — пожала я плечами. — Мне нужно доделать одну работу по химии. Не знаешь, Ирина Борисовна Маликова уже ушла из института?

— Вроде как… Ты её ищешь?

— Нет, — я поспешно замотала головой и постаралась поскорее завязать с беседой. — Мне уже пора, потом как-нибудь поболтаем.

— Я собственно вот, что хотел сказать, — остановил меня Антон, когда я уже почти убежала от него. — Загляни в библиотеку, тебе присвоили звание самого часто посещающего её студента. Я мимо проходил, и меня просили передать тебе это. Кажется, тебе подарят книгу.

— Прелесть. Мне всегда дарят одни только книги, впору устраивать свою собственную библиотеку.

Он усмехнулся, кивнул мне и скрылся на лестничной площадке. Странно, у меня возникло такое впечатление, что он хотел сказать что-то ещё. Ну да ладно. За книгой зайду как-нибудь в другой раз, пока же мне есть, чем заняться. Я поспешила к кабинету ректора. Дядя всегда уходит из института одним из последних — должность обязывает. Правда сейчас до закрытия института оставалось ещё немало времени. Как раз хватит, чтобы приготовить нужное зелье для Виолетты. Зелье! Звучит-то как пафосно.

— Можно? — постучавшись для приличия, я заглянула в кабинет.

— Даша? — покосилась на меня молоденькая секретарша Леночка. Она уже привыкла, что я иногда захожу сюда просто так. Я никогда ей не мешала, поэтому она хорошо относилась к моим визитам. — Ты ищешь Степана Евгеньевича?

Я кивнула и прошла внутрь, закрывая за собой дверь, чтобы избавить секретаршу от искушения и возможности потактичнее отвязаться от меня. Нужный мне ящичек висел на стене неподалёку от стола секретарши, и прямо-таки манил заглянуть внутрь. Осталось только добраться до него.

— Как у вас дела?

— Ты же знаешь, сколько у меня работы, — устало вздохнула Леночка, смирившись с тем, что я никуда не уйду. — Даже на обед времени не было.

Конечно знаю, иначе чтобы я здесь делала?

— Да, — посочувствовала я бедной девушке. Она на редкость плохо справлялась с бумажной работой, и совершенно не умела классифицировать документы. К тому же была несколько рассеяна ввиду отсутствия опыта работы и нехватки старания. — А Степан Евгеньевич у себя?

— Нет его. Как обычно наш шеф лично контролирует образование в институте. Кажется, он на кафедре акушерства. Может, поищешь его там? Тебе ведь что-то нужно?

Чуть не ляпнула, что да, нужен кое-какой ключик, но вовремя помотала головой. Я не очень умею врать, и не люблю это дело. А о моём замысле никто не должен знать, иначе влетит. Ведь то, что знают двое, у нас в институте знают все. Леночка та ещё болтушка.

— Да в принципе я просто так зашла, из вежливости, поздороваться. А вы, я вижу, совсем устали… — начала я претворять в жизнь свой коварный замысел.

— Угу, знаешь, какая волокита с документами на дипломы? Я всё пишу, пишу, а их меньше не становится. И звонят. Мне постоянно звонят по пустякам. У нас сайт есть со всей нужной информацией, зайди и читай, но нет, все хотят, чтобы я им прочитала. А мне есть хочется, но ведь не оставишь же всё это! — охотно принялась жаловаться Леночка, но я вовремя её остановила, пока она на свою личную жизнь не перешла. Знаем, тогда она точно не остановится, пока Степан Евгеньевич не вернётся.

— А вы пока идите в столовую, возьмите что-нибудь поесть. Я в это время посижу в кабинете. Мне всё равно сейчас нечем заняться.

Леночка обрадовалась моему предложению. Все, кто хоть немного меня знают, ни за что не поверят, что я замышляю нечто плохое, да и для меня самой это в новинку. Я не помню, когда в последний раз брала вещи без спросу. От одних только мыслей о предстоящем воровстве ключа у меня начали дрожать руки, а в глубине души поселилось стойкое чувство, что меня обязательно застукают в самый момент преступления. Но секретарша не обладала никакой проницательностью или наблюдательностью. Не теряя времени, она отложила в сторону бумаги и печати, схватила своё карманное зеркальце и принялась проверять состояние причёски и подкрашивать губы. Подмигнув собственному отражению, она схватила сумочку.

— Я быстренько, — проворковала она, подходя к выходу. — Можешь сесть на моё место, только не спутай бумаги, я умру, если мне опять придётся их сортировать. Пока!

И она захлопнула за собой дверь с той стороны. Когда её шаги стихли в отдалении, я сделала глубокий вдох и кинулась к вожделенному шкафчику. Руки вообще сильно задрожали, да и сердце билось, как сумасшедшее. Мне даже подумалось: а стоит ли вообще Бал таких усилий? Но тут же и ответила себе, что да, Бал с Андреем стоит этого. Открыла дверцу шкафчика и отыскала ключ от кабинета химии. Быстро спрятав его в кармане халата, я села на место секретарши и постаралась успокоиться, медленно вдыхая и выдыхая воздух носом.

Леночка вернулась минут через двадцать, наверняка успев по дороге ещё и поболтать с кем-нибудь. В руках она держала стакан сока и булочку. Растолстеть она не боялась. Её фигуру не назвать модельной, скорее уж она была совсем не модельная, так что в её случае одна маленькая булочка картины не испортит.

— Во время вашего отсутствия в кабинете ничего не произошло, — преувеличенно бодро отрапортовала я, вскакивая с её стула. — К бумагам не прикасалась, никто не звонил и не приходил.

— Ой спасибо! Ладно, давай иди куда тебе надо, привет Степану Евгеньевичу я передам, как вернётся.

— До свидания, — попрощалась я, покидая кабинет.

Крепко сжав ключик в кулаке, я не теряя ни секунды, побежала на второй этаж. Какое счастье, что в это время в кабинете химии почти никогда не бывает уроков. Значит, мне никто не помешает. Я уже знала, где мне найти формулу того средства, что я собиралась готовить. Ирина Борисовна по образованию фармаколог, поэтому в её аудитории всегда можно найти реагенты, химические вещества и всевозможные справочники, которые она берёт на кафедре фармакологии. Вроде, она сама пытается изобрести какие-то лекарства, но я ещё ни разу не слышала, чтобы у неё хоть что-нибудь получилось.

Ключ мягко повернулся в замке, и я прошла внутрь кабинета. В нос тут же ударил сильный запах ацетона. Не удивлюсь, если потом окажется, что очередной пузырёк лопнул сам по себе. Дверь за собой заперла на ключ, оставив его в замочной скважине, чтобы меня точно никто не застал врасплох.

— Итак, Даша, приступим, — подбодрила я себя, потирая руки.

В этом кабинете имелась маленькая лаборатория учительницы, где она хранила все химические вещества. Для начала я отправилась туда. С книжной полки достала расширенный фармакологический справочник, разыскала рецепт нужного вещества и разложила необходимые компоненты на кафедре. Собрать пробирки, реторты и прочую посуду воедино по схеме для меня не составило труда. Пора начинать. Из пузырьков с разноцветными жидкостями я разлила небольшое количество по пробиркам и разожгла спиртовку.

Вещество, которое я собиралась готовить, было средством для банального расстройства желудка. Правда в побочных эффектах у него наблюдалась ветрянкоподобная сыпь и лёгкий зуд, но мне это даже на руку. Честно скажу, я всегда хорошо разбиралась в химии, так что сегодняшний эксперимент не представлял для меня почти никакой сложности. Разве только моральной.

Где-то через двадцать минут прошла первая стадия готовки, пора подливать адсорбент. Я взяла пузырёк с голубоватым содержимым и уже собралась влить десять миллилитров в полученное вещество, как вдруг всё пошло совсем не так, как было написано в учебнике. Такого, чтобы пробирка лопалась прямо над спиртовкой, там точно не было! Я испуганно вскрикнула. Недоваренное средство для расстройства желудка оказалось на редкость легковоспламеняющимся. Оно вспыхнуло в одно мгновение, я даже осознать не успела, как так вышло. Огненная дорожка добежала до других пузырьков, которые тоже полопались, словно по волшебству. В результате у меня запылала вся кафедра невысоким оранжевым огнём.

Посмотрев на эту красоту около половины минуты, бросилась к стене за огнетушителем, но тут мои ноги приросли к полу — прямо из центра огня появилась сначала полупрозрачная голова миловидной светловолосой девушки, а затем вылезла и она сама. Пока я стояла с открытым ртом, огонь, спалив топливо, погас сам по себе. Полупрозрачная блондинка плавно приземлилась на край кафедры и принялась проверять, в порядке ли её маникюр. Она болтала в воздухе ногами, словно ей было весело, и вдобавок совершенно не обращала на меня внимания.

— Вы… вы кто? — Я всё же медленно сняла со стены красный огнетушитель, готовая в любое мгновение пустить его в ход… Уже в качестве дубинки.

Девушка недоверчиво обернулась в мою сторону, затем фыркнула, показала мне язык и снова занялась разглядыванием своих ногтей. То, что она была полупрозрачной, однозначно меня смущало.

— Это я вам. Вы кто? — повторила я свой вопрос, уже начиная подумывать, а не грохнуться ли мне в обморок?.. Проклятый эксперимент…

Незнакомка снова повернулась ко мне, на сей раз на её лице было написано крайнее изумление. Я смотрела прямо в её небесно-голубые глаза, а она в мои чёрные.

— Ты меня спрашиваешь, да? — насмешливо поинтересовалась она, а затем расхохоталась, словно её вопрос был полностью нелепым. — Ну ты даёшь, Эва, девочке после всего, что ты ей тут устроила, крышу малость снесло, вот она и болтает сама с собой.

— Не сносило мне крышу, и я болтаю с тобой.

Девушка, назвавшаяся Эвой, стала меня раздражать, но желания повесить огнетушитель на место не возникало.

— Со мной? Эй, ты что, видишь меня? И слышишь?

Это нереальное человекоподобное нечто оживилась, спрыгнула с кафедры и медленно подплыла ко мне. Она была симпатичной длинноволосой блондинкой в лёгком шёлковом бледно-розовом платье и неимоверном количестве браслетов, позвякивающих при каждом движении её рук. От Эвы веяло едва уловимым холодком, что я сразу догадалась — передо мной привидение. Теперь мне ужасно захотелось упасть в обморок, но как назло в глазах не темнело.

— Да…

— Ну наконец-то! Хоть кто-то! — Эва взмыла под потолок, радостно смеясь и кружась вокруг себя. У неё был такой приятный голос, словно колокольчики.

Ступор сошёл с меня. Я повесила огнетушитель на место и лихорадочно стала сгребать осколки стекла в кучку, чтобы выбросить. Благо, что вещество сгорело, не сильно подпортив полировку кафедры. При определённом везении, об этом происшествии никто и никогда не узнает. А мне срочно нужно драпать отсюда, раз пары моего без сомнения ядовитого вещества вызывают таки яркие (хоть и полупрозрачные) видения и галлюцинации. В аудитории зверски пахло гарью и ещё чем-то малоприятным. Как видно, я уже успела основательно надышаться этой гадостью.

Вытерла тряпкой стол и собиралась незаметненько покинуть помещение, когда Эва вспомнила обо мне. Она спикировала прямо передо мной и критическим взглядом окинула меня с ног до головы. Странно, я всегда была почему-то уверена, что если бы у меня были галлюцинации, то они бы были чем-нибудь умным, а не блондинкой, так смахивающей на Виолетту. Не отказалась бы увидеть Эйнштейна или Мари Кюри.

— Ладно, и ты сойдёшь, — вздохнула девушка, закончив глазеть на меня и складывая на груди руки.

Я тоже её изучала. Она была очень красивой, словно только что сошла со страниц глянцевого журнала, в котором ещё пишут всякие глупости для девочек-подростков.

— Как тебя звать-то, милочка?

Ну и наглое же у меня видение!

— Даша. И мне уже пора идти отсюда, — всё-таки ответила я и соврала: — Приятно было… хм… познакомиться.

— Нет-нет, постой! Не знаю как, но ты видишь меня, а кроме тебя никто этого не умеет.

— И что? С чего бы это мне не видеть плод собственного воображения?

Эва молитвенно возвела глаза к потолку, но никуда не отошла, вероятно боялась, что я тут же выбегу в коридор. Вот же хитрые в наше время пошли глюки!

— Неужели ты не понимаешь? Я реальна, насколько, конечно, может быть реален призрак.

— Значит, ты привидение? — решила уточнить я.

— Полтергейст. Привидения не могут двигать предметы, а если ты уже догадалась, все несчастные случаи в этом кабинете моих рук дело. Всё надеялась, что хоть кто-нибудь меня заметит, и всё без толку. Увы, смертные почему-то не видят меня. Одной тебе пока удалось сделать это. Ты не представляешь, как долго я этого ждала. Пять лет.

Забавно, у меня ещё никогда не было видений. Много читала об этом феномене, но даже и не думала, что сама столкнусь с этим. И моё видение утверждало, что оно призрак. Но меня интересовало совершенно другое:

— Ты хочешь сказать, что это ты испортила мне работу?

Эва лукаво подмигнула:

— Я подумала, что это тебя повеселит.

— Отлично. Я так повеселилась, спасибо, надолго хватит. А теперь пропусти, мне срочно нужно глотнуть свежего воздуха, пока окончательно с катушек не съехала.

Наконец-то до девушки дошло, что я не воспринимаю её всерьёз, или как что-то реальное. Улыбка сползла с её личика.

— Ты не веришь в меня, да? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала она. — Но я не плод твоего буйного воображения. Я тоже когда-то училась в этом институте, и меня звали Эва Лукьяненко. Ты слышала обо мне?

Её фамилия показалась мне знакомой не только по книгам одного фантаста. Но сейчас я была не в состоянии вспомнить, где слышала её раньше.

— Нет, тебя не существует, — я решительно тряхнула головой, отгоняя всякие воспоминания. — Оставь меня в покое, ладно?

— Нет. Ты — мой единственный шанс выбраться отсюда. Тебе придётся в меня поверить.

'Придётся'? Моим мнением тут традиционно никто не интересуется.

— Вот уж не думаю.

И, преодолев некий страх, я прошла сквозь тело девушки, ощутив неприятный холодок во всем теле, отперла дверь и оказалась в коридоре. Тут так приятно пахло свежестью, что у меня даже голова закружилась. Всё, теперь надо только вернуть ключ от кабинета на место, прийти домой, выпить ромашкового чая и лечь спать. Уроки сделаю утром.

Как жаль, что мой план по устранению Виолетты так позорно провалился. Ну что мне теперь делать? Я не могу отказаться от Бала с Андреем. За один неполный день это уже стало моей мечтой.

— А вот и я! — рядом со мной возникла Эва, сияющая, как кремлёвская новогодняя ёлка. Похоже, она с трудом верила, что смогла выйти из аудитории, и была безумно рада этому.

— Отстань, — через плечо бросила я, зашагав по коридору. Видение какое-то навязчивое. Или это нормально для видений?

— Не. Благодаря тебе, я смогла выбраться из ненавистной аудитории, где провела целых пять лет, и теперь я могу быть там же, где и ты! Тебе когда-нибудь приходилось сидеть взаперти хотя бы неделю?

— Да, на летних каникулах, когда готовилась к поступлению в этот институт. И ничего сложного в этом не вижу. И вообще: отстань, тебя не существует! Я не верю в привидения.

— Я полтергейст! И никуда от тебя не денусь. Ну как мне доказать, что я реально существовала?.. О, придумала! Иди в библиотеку.

Я остановилась, глядя на Эву. Вроде бы, она слишком продуманна для того, чтобы быть всего лишь видением. Но чего не бывает? Жаль, что психиатрию мы будем изучать только на следующем курсе! В коридоре никого не было, иначе бы решили, что я и вправду сошла с ума. На стене между окон висели зеркала, так что я смогла оценить собственный внешний вид — косичка растрепалась, узкие прямоугольные очки съехали на бок, я и не заметила когда, а халат весь в серых пятнах от дыма и копоти. Прибавьте к этому то, что я разговариваю сама с собой, и сомнений в моём диагнозе не останется.

— Давай так, — произнесла я, пытаясь пригладить волосы. — Если ты не сможешь доказать, что реальна, то ты больше никогда не побеспокоишь меня. Значит, надо идти в библиотеку?

Эва уверенно кивнула. Она тоскливо глянула в сторону зеркала и, не увидев себя, отвернулась.

— Я докажу тебе, что когда-то училась здесь. Вообще странно, что ты не слышала обо мне. Первые два моих года из пяти все только и говорили… Ладно, иди в библиотеку.

Я зашагала по коридору к библиотеке, она всегда поздно закрывалась. Эва поплыла за мной. Ой, только бы она оказалась видением! Обещаю, больше никаких самодурств с фармакологией.

Библиотекарша, Алла Денисовна, престарелая маленькая женщина в очках в роговой оправе и с завитыми платиновыми волосами как всегда сидела за своим столом и разгадывала кроссворды, что-то бормоча вполголоса.

— И что мне здесь делать? — сквозь зубы очень тихо спросила я спутницу. Похоже, её и вправду никто больше не видел. По крайней мере, Алла Денисовна сверлила взглядом одну меня, застывшую в дверях.

— Попроси местную газету 'Вестник' за апрель 2005 года, — ответила Эва, кладя руку в браслетах на моё плечо.

Библиотекарша не стала дожидаться, когда я первая начну разговор. Пока я подходила к её столу, она отложила в сторону газету и ручку и заговорила:

— Даша, ты в курсе, что наш преподавательский комитет присвоил тебе звание самой часто посещающей библиотеку студентки? Мы тут присудили тебе книгу о медицине древних цивилизаций. Ты за ней пришла?

— Да, — на всякий случай кивнула я. Всё равно приз забрать надо.

— Тебе не повезло, твою книгу уже взяли. Молодой человек, твой друг, вроде. Не волнуйся, тебе обязательно передадут её. Ну всё, до свидания.

Библиотекарь решила, что беседа закончена и снова вернулась к своему кроссворду. Эва ткнула меня локтём по рёбрам, чтобы я приступила к тому, зачем вообще шла сюда. Но я и без её подсказок ни на секунду не забывала о деле.

— Подождите, я хотела попросить апрельский номер 'Вестника' за 2005 год.

Алла Денисовна если и удивилась моей просьбе, то виду не подала. Она попросила меня подождать, а сама прошла вглубь книжных полок за газетами. Между прочим, наша институтская библиотека очень крупная, и в ней можно найти любую книгу, связанную с медициной хотя бы названием. А уж отыскать местную газету тут не составит никакого труда.

Библиотекарша вернулась с нужным мне номером газеты через несколько минут.

— Прессу можно читать только здесь, — предупредила она меня о библиотечных правилах.

— Конечно, — согласилась я, беря 'Вестник' и направляясь к самому дальнему столу. Эва устроилась на стуле рядом со мной. — И что именно тебя интересует?

— Четвёртую страницу открывай, — скомандовала Эва. — Кстати, тебя хоть как зовут-то? В кабинете я пропустила это мимо ушей.

— Даша Ветрова, — прошептала я, и принялась послушно пролистывать газету, остановившись на нужной странице.

Прямо на меня с разворота смотрела фотография моей новой знакомой. При жизни она тоже была очень хорошенькой, а улыбка ей необычайно шла. Заголовок над ней гласил: 'Несчастный случай в кабинете химии'. Я быстро прочитала статью целиком. Эва Лукьяненко была студенткой выпускного курса нашего медицинского института, корреспонденткой институтского газетного листка, входила в состав нашей команды КВН и вообще была той ещё активисткой. Вот только… в результате несчастного стечения обстоятельств она выпила в кабинете химии сок, в который по нелепой случайности добавила яда. Она и ещё четверо её товарищей остались после лекций, чтобы доделать сложную курсовую лабораторную работу по практической фармакологии. Заработались или устали, иначе невнимательность Эвы ничем не объяснить. Разумеется, было проведено следствие, в результате которого преднамеренное отравление полностью исключилось.

Вот теперь вспомнила, что уже слышала историю студентки Лукьяненко. Ирина Борисовна рассказывала это в самом начале учебного года в качестве страшилки, чтобы никто из новичков не лез в её шкафы с химическими реактивами. Но лично я бы в любом случае не перепутала отраву с соком. В школе у меня тоже была пятёрка по химии.

Заметка была короткой, но содержательной. Бедная девушка…

— Так ты умерла… — поражённым шёпотом произнесла я. До последнего хотела верить, что она лишь плод моего воображения.

— Я знаю. Вот только соболезновать по этому поводу не надо. Я уже давным-давно смирилась с этим прискорбным фактом. В конце концов, Париж я уже видела, если ты понимаешь, о чём я. Сидя пять лет в одном кабинете можно смириться с чем угодно, даже с тем, что земля на самом деле круглая.

— А ты сомневалась? — зачем-то ляпнула я, покосившись на Аллу Денисовну, которая в свою очередь посмотрела на меня. При всех моих странностях, за мной обычно не водилось привычки разговаривать сама с собой.

— Конечно не сомневалась, это я так сказала, чтобы было понятнее. Ну так что? Теперь ты веришь в то, что я реальна?

Мне пришлось сознаться, что да, она когда-то существовала и теперь явилась мне. Решив больше не смущать библиотекаршу, я вернула 'Вестник' и вышла в коридор. Теперь стоит пойти домой, а ключик верну как-нибудь в другой раз. Эва проследовала за мной.

— Теперь ты убедилась, что я не твоя галлюцинация, — прощебетала она, забегая чуть вперёд, чтобы видеть моё лицо.

— Убедилась. И что ты теперь от меня хочешь?

— Как что? Помощи! Ты же понимаешь, что своим экспериментом как-то смогла придать мне видимый для твоих глаз вид. Из-за этого я, которая все пять лет не могла покинуть кабинет химии, смогла из него выбраться. Теперь куда ты, туда и я.

Я так резко остановилась, что Эва по инерции обогнала меня. К счастью, в коридоре никого уже не было, иначе бы они решили, что я окончательно спятила. Многие итак считают меня не от мира сего.

— Ты что, собралась до конца моих дней бродить хвостиком? — возмутилась я. Такая перспектива отнюдь не внушала радости, а желание избавиться от призрака стало сильным как никогда за всё время нашего знакомства.

Эва подплыла поближе ко мне и уперла руки в браслетах в бока.

— Вот тут мы с тобой плавно и подошли к первоначальной моей цели. Ты должна мне помочь покинуть этот мир. Знаешь, пять лет находиться между небом и землёй ужасно утомительное занятие, особенно в одном кабинете. Как я только там не развлекалась! Все несчастные случаи там моих рук дело, но и это уже утомило. Ску-ко-та!

— Зачем ты так издевалась над бедными студентами? — прошипела я. — Многие после твоих фокусов вообще теперь боятся заходить в ту аудиторию.

— Я же уже говорила, что пыталась таким образом привлечь к себе внимание. Вдруг бы кто увидел меня и помог?

— Как? Как по-твоему они могли бы помочь? Свалиться с инфарктами и составить тебе компанию?

— Ты же не свалилась, так что вот!

Мы с Эвой направились к выходу из института, по пути чуть не столкнувшись с двумя парнями из старших курсов и, судя по курткам, ярым поклонникам какой-то страшной рок-группы. Они утащили из кабинета анатомии скелет, и теперь один из парней танцевал с ним, изображая предстоящий Весенний Бал, а другой снимал это на камеру телефона. Что ж, каждый развлекается в меру своей испорченности.

Эва боялась, что не сможет выйти на улицу, но оказалось, что ещё как может. Конечно, мне сначала стоило привести в порядок свой внешний вид, но я вовсе и не думала об этом. Одев тёмно-коричневое пальто, так как на улице ещё было по-весеннему прохладно, и убедившись, что больше никто не может меня слышать, я поспешила вернуться к наиболее животрепещущей теме:

— Если я правильно тебя поняла, то ты сама не можешь покинуть этот мир? — уточнила я; девушка кивнула. — И ты думаешь, что это каким-то образом смогу сделать я? Но могу тебя разочаровать — я священник, не жрец смерти или кто там ещё занимается этим. Ничем не могу помочь. С духами я не работаю. Вот если бы ты была всего лишь неоконченной контрольной работой…

— Если думаешь, что я вернусь в свой кабинет, то сильно ошибаешься. Теперь я от тебя никуда не денусь, хоть у тебя и проблемы с внешностью. Ты не пробовала изменить причёску? Когда носили косички? В прошлом веке? Или в позапрошлом?

Я фыркнула почти так же презрительно, как Виолетта со своими подружками, когда считали, что обращаются к нижестоящему, то есть почти ко всем. Затем попыталась оттолкнуть Эву с дороги, и помчалась к дому. Чего мне не хватало в этой жизни (кроме Бала с Андреем), так это нравоучений полтергейста. Хорошо, хоть мысли она не читает!

— Ой, как ты быстро бегаешь! — раздался сзади меня её бойкий голосок. — Но не быстрее меня.

— Отстань, — бросила я через плечо, уже начиная подумывать о том, что мне стоит наведаться в церковь. — Правда, я не та, кто тебе нужен. Извини.

Я свернула в парк, чтобы срезать дорогу к дому. Наш парк красивый, но несколько неухоженный. Здесь много деревьев и разросшихся кустарников, из-за которых даже солнечным днём царит полумрак. Вместо мам с колясками и влюблённых парочек тут любят собираться алкаши и всякие сомнительные на мой взгляд личности, но ничего криминального… вроде. Зато летом в парке очень красиво, особенное, если включают фонтаны.

Фонари не горели. И ладно, не первый раз. Я прибавила шаг, привычно игнорируя чувство тревоги. Как хорошо, что каблуки у моих сапог не стучат! Вышла к первому фонтану. У его чаши сидели две фигуры в спортивных костюмах и дымили сигаретами. Обойду по широкой дуге. Покрепче сжала ремешок сумки и ускорила шаги. Наряд у меня не броский, авось даже не заметят на фоне серых деревьев.

— Ух ты! — вдруг воскликнула одна из фигур, рассыпав в прах мои надежды. — Колян, смотри, добыча!

Оба парня неприятно заржали, встали и направились мне наперерез. Я пустилась бежать, но не успела — один из парней перегородил мне дорогу, а второй встал чуть сбоку. Выглядели они словно два амбала из низкопробного ужастика, где глупую главную героиню грабят и насилуют, а потом оставляют умирать в кустах. Обкуренный плывущий взгляд парней жадно скользнул по моему пальто и остановился на сумке. Ничего хорошего меня от этой встречи точно не ждёт.

— У тебя это… закурить не найдётся? — хриплым голосом поинтересовался тот, которого приятель назвал Коляном. Вау, какой оригинальный вопрос!

От страха у меня пропал голос. Да не только голос, но и мысли. Родители и брат сто раз говорили мне, чтобы не возвращалась домой через старый парк, но я с тупым упрямством срезала через него дорогу. Так я экономила почти пятнадцать минут, думая, что уж со мной-то точно ничего не случится.

С трудом я отрицательно помотала головой. Сердце бешено колотилось, а руки стали ватными. Плохо, очень плохо. Хотела попросить не убивать меня, но боялась.

— Ну тогда… чё там дальше? — Колян вопросительно повернулся к своему товарищу. — Ах да, вспомнил. Тогда давай деньги, чтобы мы сами купили себе сигареты. И сумочку свою тоже гони сюда, будет, куда нам их сложить! Ха-ха!

Шутка конечно плоская, но я не придралась к этому. Предпочла отмалчиваться, испуганно глядя на бандитов. Пожалуйста, пусть это поскорее закончится.

У меня были деньги только на обеды, а к своей сумочке я привыкла, поэтому отдавать её не горела желанием, но, похоже, выбора у меня не было. Видя мою нерешительность, дружок Коляна вытащил из кармана потёртой кожаной куртки китайский пластмассовый складной ножик и щёлкнул им прямо перед моим носом. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть я упаду в обморок!

В этой ситуации я совсем забыла про Эву, которая где-то на полпути в парке отстала от меня. Прозрачная девушка, едва заметно светясь бледно-розовым в быстро сгущающихся сумерках, подошла к нам.

— Давай, гони сюда своё барахло, — поторопил меня Колян.

Я протянула сумку. Пусть 'порадуется' справочником по анатомии и томиком Есенина. Если, конечно, он умеет читать не только надписи на пачках сигарет 'открывать здесь'. И тут ножик из рук безымянного парня вылетел и упал в кусты. Эва выбила его одним ловким ударом, и пока ребята смотрели в сторону, куда улетело их оружие, подлетела к лежащей неподалёку толстой ветке тополя. Осенью в парке обрезали деревья, но не все ветки вывезли.

— Ты чё? — Колян вопросительно посмотрел на друга. — Нафига?

— Да я не! Не я это.

Парни дружно перевели взгляд на меня. И вдруг ветка, которую схватила Эва, обрушилась на ноги Коляну, подсекая его. С отменными ругательствами, которых я в жизни своей не слышала, он рухнул на грязный асфальт. Его дружок тоже ругнулся.

— Колян, ты чё? — выпучил он свои глаза, ничего не понимая. — Ты эта… вставай!

Но Колян дрожащей рукой указал товарищу на летевшую к нему ветку. На сей раз Эва обрушила всю мощь своего оружия на спину бедняге. А я просто стояла рядом и смотрела. Со стороны было очень похоже на то, что ветка вытворяет безобразия по моей прихоти.

— Да она ведьма! — воскликнул Колян, проворно вскочив на ноги. На его лице отразилась дикая смесь удивления, ужаса и боли. Эва не хило приласкала его. Хромая, он припустил к фонтану. Даже не стал дожидаться своего друга, чьё имя так и осталось для меня загадкой. Одной из немногочисленных загадок, ответ на которые я не хочу знать.

Оставшийся парень был куда тупее товарища — он подождал, пока ветка не ударит его ещё раз, а уж только потом дал дёру. В отличие от Коляна, этот назвал меня кем-то похуже, чем ведьма.

— Только попробуйте ещё раз явиться в этот парк! — осмелев, я крикнула им вдогонку, а Эва театральным жестом запустила свою ветку в сторону фонтана. Отряхнув руки от невидимой пыли, она повернулась ко мне:

— Ну что? — спросила она меня, самодовольно улыбнувшись. — Всё ещё 'отстань', или уже передумала? Я, между прочим, только что жизнь тебе спасла.

— Ты спасла мою сумочку, — тут же поправила я, автоматически прижимая свою собственность к груди. — Но всё равно спасибо. Хорошо бы эти придурки назавтра ничего не вспомнили. Они же были вдрызг пьяны. Не хочется, чтобы они направо и налево рассказывали о сегодняшнем.

— Ты боишься, что кто-то решит, что они о тебе?

— Нет, — я покачала головой. — Сомневаюсь, что кто-то из их окружения может меня знать. Просто не хочу, чтобы из-за меня у них были психологические и социальные проблемы.

— Обалдеть! — Эва закатила глаза.

— Пожалуй, я в следующий раз таки буду обходить парк стороной… Подумать только, меня сочли ведьмой! Я ведь не похожа на ведьму, нет? У большинства людей в мире чёрные волосы, а тёмная одежда очень практичная и хорошо смотрится. Зачем сразу обзываться?

— У, походу, ты круто перенервничала, — заметила блондинка. — Пойдём, сядем куда-нибудь. Всё хорошо.

Мы с Эвой дошли до чаши фонтана, где раньше сидели хулиганы. Я устроилась на бортик, не заботясь, что может быть грязно, и подняла лицо к небу. Ветви разросшихся тополей почти полностью закрывали обзор, делая парк похожим на кусочек дремучего сказочного леса. Леса из сказок-ужасов, в которых живёт Баба Яга. Я бы даже сказала, что тут было спокойно, но порывы сырого ветра портили всю идиллию, зато приводили в чувства. Было очень тихо. Как необычно — сюда почти не проникали звуки города. Эва села рядом и принялась болтать ногами.

Некоторое время мы молчали, но моя спутница не выдержала первой:

— И что? Может, всё-таки поможешь мне покинуть этот мир?.. Ау! Или я могу переселиться в твоё тело.

— Чего? — я отпрянула в сторону и чуть не упала в фонтан.

— Пошла реакция! Да шучу я. На самом деле понятия не имею, можно ли вообще жить в чужом теле. Ну, поможешь?

— Ладно, — согласилась я. В конце концов, Эва мне помогла, да и подумать страшно, что она сделает, если я откажусь. Она же полтергейст! И я не умею отказывать людям, когда они очень просят. Мои тетрадки с конспектами всегда блуждают по классу перед экзаменами, а на контрольных уроках я стараюсь садиться подальше от однокашников, чтобы никто не мог у меня списать.

Эва пришла в восторг. У неё, как я успела понять, вообще не бывает плохого настроения. Она вскочила, раскинула руки в стороны и закружилась на месте, мурлыкая себе под нос какую-то песенку на иностранном языке.

— Огроменное спасибо, моя новая подружка! И как ты думаешь меня переправлять на тот свет?

— Я ещё никак не думаю, — созналась я. Встала и медленно побрела к дому. — Но обещаю что-нибудь придумать. И я вот ещё хотела что спросить… Ты где собралась ночевать?

— У тебя, конечно же. Мне, знаешь ли, некуда пойти. Не могу же я к мамочке с папой прийти. Похоже, я вообще не могу уйти от тебя. Так что до самого своего конца останусь с тобой.

— Ясно, — протянула я.

Ужас. То, что полтергейст-блондинка будет жить у меня, не порадовало. Просто не представляю, как буду учить уроки в присутствии этой болтушки, а ведь скоро экзамены! А мне срочно нужно как-нибудь заполучить хорошую оценку по домоводству. Она пойдёт в диплом, и может испортить мне всю успеваемость. Я совершенно не разбираюсь в кулинарии и прочем бытовом этикете. Уж лучше химия и физика.

А ведь ещё и Бал! Я теперь точно не пойду на него с Андреем. Лучше тогда вообще не ходить.

Итак, для того, чтобы поскорее переместить Эву в мир иной, мне нужно обстоятельно подумать. А начать попытки следует с самого простого — медиумов. В любой газете можно найти десятки объявлений дипломированных магов, окончивших ПТУ, колдунов, в совершенстве владеющих искусством обдирать клиентов, и потомственных экстрасенсов, точно знающих, где у вас лежат деньги. Может, кто-нибудь настоящий попадётся? Бывает же, наверное.

Когда мы с Эвой вышли из парка, я сразу направилась к газетному киоску и купила там две жёлтые газетёнки, сомнительного содержания. Почему-то все маги предпочитают печатать свои объявления именно в них. Дешевле, наверное, или целевая аудитория ближе.

— О, я вижу, что план у тебя всё-таки есть, — заметила Эва, когда я свернула газеты, чтобы занимали поменьше места, и упрятала их в сумке.

— Это только намётки, — ответила я. — И то, я дико сомневаюсь, что это нам поможет. Но попробовать стоит.

— А тебе стоит попробовать что-нибудь сделать с твоей внешностью. Извини, но меня каждый раз коробит, когда я смотрю на тебя.

Она забежала чуть вперёд меня, совершенно не обращая внимания на то, что сквозь неё прошёл мужчина, и стала критически разглядывать меня, как скульптор разглядывает глину. Мы с ней совершенно не похожи внешне. Она — чуть ли не вылитая Виолетта, но, может, пару капель посимпатичнее.

— Ещё слово, и считай, что мы с тобой ни о чём не договаривались! — громче, чем следовало, рявкнула я. Несколько прохожих обернулось на меня, и я тут же скромно улыбнулась им, а затем гораздо тише продолжила: — Некоторые люди настолько самодостаточные персоны, что им не требуется выряжаться в броские тряпки с модными ярлычками и вымазываться слоем косметики, чтобы доказать окружающим, что они что-то из себя представляют как личности. Вот.

— Ты сама-то хоть в это веришь? — пошла на попятную Эва, снова вставая рядом со мной.

— Я - живое тому доказательство.

От медицинского института до моего дома не так долго идти, а если на троллейбусе, так вообще можно быть на месте за десять минут, но я всегда ходила пешком. Улицы города достаточно освещены, и я всегда была рада прогулке, потому что по выходным сижу дома с книгами. Теперь же мне захотелось очутиться у себя поскорее, чтобы не выслушивать замечания давно умершей девушки. Я понимаю, что она пять лет провела в заключении, и теперь ей хочется с кем-нибудь поболтать, но пусть не лезет в мою жизнь. Этого даже мама не делает.

— Я что-то не помню тебя, — задумчиво сказала Эва. — Я же безвылазно сидела в кабинете химии, но никогда тебя не замечала.

— Я всегда сижу на первом ряду, и у меня не слишком запоминающаяся внешность, — неохотно пришлось отозваться мне.

— А, теперь, вроде, что-то припоминаю. На первом ряду по химии среди первокурсников сидит только одна девчонка и три парня. Или две девочки?

— Две.

— Тебя хоть учителя-то запоминают?

— Ещё как запоминают, — сквозь зубы бросила я. Нет, ещё немного, и я выгоню её обратно в кабинет химии! Пусть потом сама себе помогает! — Лучше думай о том, как тебе перейти в мир окончательно мёртвых. Ты ведь в этом заинтересована куда сильнее моего. Чего ты вообще прицепилась к моему внешнему виду, а?

— Просто раньше я почти никогда не общалась с такими девчонками, как ты. Мне же интересно прикоснуться к другому миру, так сказать.

— Слушай, а с чего это ты добавила в свой сок яду? — поинтересовалась я, когда мы с ней уже подходили к подъезду моего дома, чтобы перевести тему от моей внешности, что меня уже реально бесить начинало. — Хотела умереть от неразделённой любви?

— Посмотри на меня. Тут может быть неразделённая, если я того не захочу? — Эва насмешливо вздёрнула брови.

— Даже у Бонда такая была, так что не надо тут мне.

— Не ври, не было у Бонда девушки, которая бы не ответила ему взаимностью!

— 'Казино Рояль' смотрела?

Эва остановилась в задумчивости. Я хмыкнула:

— Ладно, не вспоминай. Он вышел через год после твоего отравления. Так зачем ты пила тот сок?

— Понятия не имею, — Эва очаровательно пожала плечиками. — Помню: я, мой парень, ещё один чувак, две мои лучшие подруги и одна очкастая заучка-мымра сидели в кабинете химии и доделывали лабораторную, которую нам задала Ирина Борисовна. Она тогда замещала нашего фармаколога, который на конференцию уехал в Штаты. Практическая фармакология — та ещё жуть, вот увидишь. Работа была ужасно сложной. Вообще не понимаю, как можно подобное задавать перед дипломом?! Наш Львович так не делал, а Бориска только пару лет назад закончила свой университет, вот и свирепствовала. Отыгрывалась на студентах за своё недалёкое неудачное прошлое, не иначе… — призрак на минуту задумалась. — Наверное, я была в тот день рассеяна. У меня стыл такой репортаж в институтской газете, и я думала только о том, как бы его поскорее закончить. Я взялась за настоящее расследование! Мне стоило пойти в журналистику, а не в медицину.

Мы пошли пешком на шестой этаж, так как я принципиально не езжу в лифтах, после одного случая, когда застряла там на два часа и опоздала на городскую олимпиаду.

— Да какое ты могла вести расследование, — недовольно отозвалась я, всё ещё обижаясь на её придирки к моему внешнему виду. — Кто в институте разбавляет лак для ногтей ацетоном?

— Нет, — язвительно скривилась Эва. — А знаешь, таких, как ты, мы с подружками называли 'серыми грызунами науки', и это ещё мягкий вариант!

— А мы таких, как ты, всегда звали 'безмозглыми барби'! — не осталась в долгу я.

— Кто это 'мы'? — тут же придралась Эва. — У тебя нет подруг!

— Мы — это я в своём честолюбии! А теперь молчи. В моей квартире постарайся вообще не разговаривать и не обращаться ко мне без надобности. Правда, я не понимаю, какие у призрака могут быть надобности. Но не вздумай трогать вещи, как в кабинете химии. Мои родители и брат ни за что не должны догадаться о твоём присутствии. Иначе помогать не буду.

— О моём присутствии они так и так не догадаются, а счесть, что у тебя не всё в порядке с головой — запросто!

Ещё раз предупредив Эву, чтобы вела себя прилично, я позвонила в дверь. Открыла мне мама. Она у меня деловая женщина, постоянно загружена делами работы даже дома. Она главный бухгалтер в крупной строительной фирме.

— Даша, привет. Что-то ты сегодня задержалась. Мой руки, ужин на столе.

Мы вчетвером живём в трёхкомнатной квартире, но одну комнату папа разделил перегородкой, чтобы и у меня и у брата были свои уголки. Они, конечно, маленькие, зато личные. С кухни пахло аппетитным мясным рагу. М-м, сегодня готовил папа. К счастью, он не такой фанатик работы, как мама, иначе бы мы питались одними полуфабрикатами и уже давным-давно заработали бы хронический гастрит.

Я постаралась поскорее переодеться и умыться — с самого утра ничего не ела, особенно такого вкусного! Разве что выпила стакан компота в столовой на перемене.

— Эй, Даш, тебе тут Антон звонил. — Со мной в коридоре столкнулся мой старший брат Виктор. — Сказал, что у него твоя библиотечная книга, чтобы ты завтра забрать её не забыла. Запиши куда-нибудь!

— У меня хорошая память! — огрызнулась я. А Антон вполне бы мог оставить мою книгу у Аллы Денисовны. Теперь мне ещё бегать по всему институту, выискивая его!

— Ух ты, у тебя миленький братик, — услышала я восхищённый голос Эвы, которая повсюду ходила за мной, а сейчас выворачивала голову, чтобы проводить взглядом Виктора. Он старше меня на пять лет, а симпатичнее раз в двадцать. Девушки всегда вешались ему на шею. Витя говорит, что весь секрет в улыбке. Ага, так я ему и поверила!

— Не вздумай к нему клеиться! — предупредила я её, усмехаясь про себя. Уж насчёт Эвы я могла не волноваться. Моего брата не привлекают мёртвые девушки, к тому же полтергейсты.

Мы зашли в мою комнату. Кроме меня сюда никто обычно не заходит, поэтому выглядеть она может как угодно. Из-за её крошечного размера, сюда вмещалась только узкая кровать с маленькой тумбочкой, куда влезали только будильник и книжка, письменный стол с полками над ним, одно старое кресло и шкаф. Свободного пространства оставался лишь пятачок у входной двери. По периметру письменного стола валялись учебники, справочники и другие книги вперемешку с тетрадями. Компьютер стоит у брата, но я им пользуюсь лишь по надобностям института. У меня самой есть небольшой планшет; на нём я только программки пишу время от времени, когда скучно.

Я вытащила из сумки две бульварные газетёнки и бросила их на кровать.

— Вот, Эва: пока я ужинаю, изучи объявления магов и экстрасенсов, — сказала я. — Карандашом… вот он, — я вынула его из под стопки учебников, — отметь те, которые считаешь настоящими.

— Кошмар, — сморщила носик девушка, ошарашено глазея на мою комнату. Она хоть слышала, что я ей сказала? — Как ты можешь жить в таком бардаке? Я бы лично побрезговала.

— А я бы побрезговала так малеваться, словно индеец на тропе войны, — проворчала я. Определённо, у нас с ней нет вообще ничего общего. Понятия не имею, как мы сработаемся. Вот бы закрыть глаза, посчитать до десяти, открыть, а она исчезла!

— А вот тебе бы не помешало немного косметики. Я уже говорила.

— Всё, давай раз и навсегда закроем эту тему! Я иду есть, а ты сиди здесь!

Захлопнув за собой дверь прямо перед носом Эвы, я прошла на кухню. Домочадцы уже собрались за столом.

— Ну, Дашут, как дела? — спросил папа, накладывая в мою тарелку аппетитное рагу, не дожидаясь, пока я сама это сделаю. Он хорошо готовит с детства, а моё самое большое кулинарное достижение — это подгоревшая яичница. В этом смысле я пошла в маму, она тоже не умеет готовить.

— Нормально, — ответила я, и чуть не подавилась хлебом: прямо из середины стола выплыла Эва. Ужасная её эта привычка. Чего она вообще тут делает? Она хоть открывала газеты? Я постаралась передать ей этот вопрос мысленно, но она ничего не поняла, или притворилась. Подплыв к окну, Эва устроилась на подоконнике.

Виктор стал рассказывать о своих планах на будущий отпуск — хотел куда-то съездить с друзьями. Мама переключилась на свой с отцом отпуск, а я лениво ковыряла вилкой в тарелке, думая про Бал и Андрея.

— Как вы можете есть мясо? — возмущённо пробурчала Эва со своего места, совершенно не наигранно бросив полный отвращения взгляд на рагу. Всё, чувствую, она сейчас испортит мне аппетит… — Это мясо когда-то было живым существом! Оно бегало по полю, жевало травку, радовалось солнцу и жизни, оно хотело жить… А потом из-за таких вот, как вы, его повели на бойню, где жестокий мясник с большим окровавленным топором пришёл убить его. Бедная бурёнка…

— Всё! Хватит! Это свинина! — не выдержала я, грохнув вилкой о фарфоровую тарелку. Родители и Виктор недоуменно повернулись ко мне, забыв о своих отпусках.

— С каких это пор ты заделалась мусульманкой раз нос от свинины воротишь? — на полном серьёзе спросил Виктор. С ним не поймёшь, когда он шутит.

— Я просто наелась. Свинина тут ни при чём, — смущённо оправдалась я, отодвигая рагу подальше от себя. Да, Эва умеет доставать!

— Вкусно же, — заявил Виктор, незаметно наступая мне на ногу под столом, чтобы я оставила своё мнение при себе и не расстраивала папу. — Ну только карри немного лишку будет, но так просто пальчики оближешь! Верно ведь, Даша?

Я закивала, словно китайский болванчик, в свою очередь незаметно показывая кулак и брату и Эве. Сославшись на то, что хорошо поела в институте, я сразу принялась за десерт — булочку с варёной сгущёнкой, не сомневаясь, что и сейчас Эва не оставит меня в покое.

— Я, конечно, понимаю, что ты слишком тощая для своего возраста, но налегать на сладкое и тем более мучное я бы тебе не посоветовала, — снова подала голос полтергейст. Я же говорила! — Ты ведь будущий врач, а питаешься совершенно не правильно. Советую вообще отказаться от мяса и булочек. Избавишься от стольких хлопот! Я сама — вегетарианка…

Я едва удержалась, чтобы не сказать вслух, что и выглядит она, как рафинированный тростник. А про себя сказала, и ещё даже добавила несколько эпитетов.

— …Это и холестерин, и жиры и свободные кто-то-там, и не упомнишь всего. Просто заруби себе на носу, что твоя пища очень вредна.

И весь ужин она продолжала в том же духе. Не удивительно, что я вышла из-за стола едва только запихнув последний кусок булки в рот. Родителям сказала, что мне на сегодня ещё много уроков учить, так что я пошла в свою комнату.

Надо срочно переправлять Эву в иной мир, пока она меня окончательно не достала. По пути из кухни, она ещё умудрилась задеть плечиком Виктора, который сидел ближе всех к двери. Но поняв, что он даже не обратил на это внимания, погрустнела.

— Эх, какой прок от жизни на земле, если ты лишён всего, что называют 'качеством жизни'? — философски вздохнула она, проникая в мою комнату через закрытую дверь, так как я не стала ждать, пока она пройдёт за мной.

— Тебе вообще не положено думать о суетном житие. — Я плюхнулась на койку с ногами и принялась листать первую газету с конца. Как и следовало ожидать — Эва её даже не открывала. — Ты мертва, и думай о том, чтобы не попасть в преисподнюю. По идее, ты вообще не должна ничего чувствовать…

— Да что ты знаешь о смерти?! — Эва взмыла под потолок и эффектно спикировала на мою кровать.

— Согласна, почти ничего не знаю. И собираюсь оставаться в счастливом неведении как можно дольше. Ладно, начнём.

— Начинай-начинай.

— Во-первых, надо понять, почему ты не умерла по-нормальному, чтобы узнать направление, по которому нам идти.

Я отложила газету, подошла к своему книжному шкафу и вытащила оттуда увесистую энциклопедию мировых религий, гадая, в какой из них чаще всего встречаются призраки. Открою наугад. Эва скептически фыркнула, показывая, что у неё времени много на то, чтобы рассматривать все версии подряд. Вот только у меня время ограничено. За уроки сегодня не сяду точно.

— Итак. Теософия… — Я выборочно пробежала глазами текст, пытаясь уловить нужную нам информацию. — Во всех религиях обязательным условием является жизнь вечная, жизнь после смерти, которая разделяется на Ад и Рай. Это непреложное. Человек есть духовная сущность, облачённая в тело. Так… Существование души уже доказано, но я итак это знала. Согласно теософскому учению, человек имеет материальное тело, астральное тело, потом ментальное, а затем и три бессмертных тела. Астральное и ментальное тела не материальны, но существуют, когда человек умирает, но они тоже смертны. Человек постепенно сбрасывает одно тело за другим. Остальные тела существуют уже не в этом мире. Следовательно, каким-то образом твоё астральное или ментальное тело не смогло пройти барьер миров…

Эва смотрела на меня такими глазами, что я без труда смогла понять, что до неё не дошло вообще ничего. Её губы приоткрылись в немом вопросе.

— Ладно, — я с шумом захлопнула энциклопедию. — Я тоже в этом ничего не понимаю, и вообще придерживаюсь христианской веры, но ведь ты как-то существуешь! Можно, конечно, посмотреть в иудаизме, в том смысле, что ты должна после смерти превратиться в дерево или собаку… Но это для меня уже чересчур.

— Может, будем исходить из того, что моя душа не может перейти в другой мир просто по причине незавершённых на Земле дел? — предложила Эва киношную и книжную версию из давно избитого жанра.

Я задумчиво вернула книгу на полку. Существование полтергейста для меня оставалось загадкой, и, скорее всего, ей и останется, но в её словах смысл был.

— Мне всё ещё непонятно, каким образом я вообще смогла увидеть тебя? — пустилась я в пространные рассуждения, вышагивая по узкому пространству возле стола и без толку перекладывая вещи с места на место, только усиливая беспорядок. — Вероятно, в ходе химического эксперимента, я создала определённое вещество с особыми запахом и дымом, способными оседать на телах призраков… Только непонятно, почему другие-то тебя не видят?

— Не заморачивайся и не заморачивай мою бедную голову, — поспешно остановила меня Эва. — Можешь говорить максимально короткими предложениями и желательно на человеческом языке? Факт остаётся фактом, но мы так и не подошли ближе к решению проблемы.

Пришлось с ней согласиться. Я оставила бесплодные попытки докопаться до сути произошедшего в аудитории и вернулась к газетным объявлениям. Эва взялась за вторую газету, и вдвоём мы стали выбирать самые правдивые на наш взгляд объявления магов и тому подобных.

Их было много…

— О, смотри, — Эва указала мне на рекламное объявление аж на треть страницы. — Мария-Фиония! Она предлагает весь спектр магических услуг. И стаж работы у неё впечатляющий. Если бы она была шарлатанкой, то не продержалась бы так долго. У неё, наверное, отбоя нет от клиентов!

— Думаю, у неё и клиентов не много, — отозвалась я, мельком глянув на рекламу. — Цену посмотри. С таким прейскурантом, нам без разницы шарлатанка она или нет.

— Три тысячи только за приём! — воскликнула Эва тонким голоском. Какое счастье, что её никто, кроме меня, не может слышать! — Она что, обалдела?!

— Это мы обалдеем, если надумаем воспользоваться её услугами. Ищи дальше.

— А вдруг она того стоит?

— У меня никогда таких денег за один раз не водилось, — осадила я раскатавшую губки девушку. Все свои сбережения я складывала в железную коробочку из-под чая, которая лежала у меня под кроватью. Я давно не считала, сколько там, но я копила на платье к Весеннему Балу, а не на то, чтобы отдать их сомнительной бабке за сомнительный результат. Максимум, сколько я готова пожертвовать на благо Эвы — двести… ну ладно, триста рублей.

— А как тебе Феофан Могучий? — снова оторвала меня от дела полтергейст. — Магистр Белой и Тёмной магии эльфов! Звучит круто.

— Звучит тупо. Эльфы, надо же! И он ещё думает, что найдутся такие дураки, которые поверят в его чушь? Ищи что-нибудь более реальное… и не дорогое.

— О, как раз нашла кое-что дешёвое, прям как ты и хотела! Чудодейственная сила бабушки Геклы помогает всем и во всём.

— Действительно, это будет чудом, если она нам поможет…

— Эй, ты зачем вообще купила эти газеты, если критикуешь всё подряд?

Эва снова зашелестела страницами, и тут в мою дверь постучали. Я едва успела сунуть обе газеты под кровать и схватить первый попавшийся учебник прежде, чем ко мне вошёл Виктор. Он сложил руки на груди и привалился к косяку. С самым невинным видом я поинтересовалась, что ему надо.

— Что с тобой? — сразу наехал он. — Как пришла, ведёшь себя странно. Устроила из ужина спектакль, а теперь сама с собой разговариваешь, в лицах. Случилось чего? Рассказывай. Вижу ведь, что что-то произошло, от меня не отвертишься, сестрёнка.

— Со мной? — Что бы придумать правдоподобное? Брату надо было в полицию пойти с его талантами! — Просто стресс, — сказала я. — Наткнулась сегодня на двух пьяных типов, еле убежала. Сам знаешь, организм на неблагоприятные сильные условия отвечает изменением адаптивной реакции…

— Ага, опять возвращалась через парк, — перебил Виктор, вскидывая одну бровь. — Мне сразу рассказать родителям, или ты снова пообещаешь больше так не делать?

Я уже было собиралась ответить, как на кровати зашевелилась Эва. Она в один прыжок оказалась возле Виктора, улыбаясь и усиленно строя ему глазки.

— Скажи ему, что у него классная причёска, — попросила она.

— Что?!

— Только не проси меня больше прикрывать тебя каждый раз. Ты итак мне должна на пару лет вперёд.

— Причёска классная, вот что! — Эва ответила одновременно с Виктором.

— Нет, не буду, — ответила я сразу обоим, а потом заверила брата, выталкивая его в коридор, что отныне буду вести себя хорошо.

Призрак вздохнула и переместилась обратно на кровать. Достав газеты, она снова принялась перелистывать их, только уже без прежнего энтузиазма. Роль бесплотной девушки ей совсем не нравится. Должно быть, ей в новинку, что парень не обратил на неё абсолютно никакого внимания. А я про себя улыбнулась. Если честно, то мне бы совсем не хотелось, чтобы моего брата окрутила какая-нибудь блондинка, вроде Эвы или ещё хуже — Виолетты. С их данными, большого труда это не составит, а братику потом жить с идиоткой.

— Давай завтра просто сходим на рынок, — предложила Эва, отшвыривая газету. Похоже, она впала в некую меланхолию. — Там уже у цыган и гадалок поспрашиваем. Толку будет больше, чем от объявлений.

— На рынках промышляют одни мошенники, — поведала я ей трёхгрошовую истину, которую в меня с детства вдалбливали родители. — Да и я с утра учусь, и так до двух. Мне никак нельзя пропускать лекции. Ой, ты бы знала, сколько у меня забот нынче! Сначала надо отправить тебя восвояси, а потом уже и Весенний Бал будет…

И я снова в мыслях уплыла к Андрею. Ну вот чего со мной творится? Мысли о нём никогда не были столь навязчивыми. Ему всего-то стоило сказать Виолетте, что он может пойти на Бал со мной.

— Надо посмотреть о твоём феномене в Интернете, — наконец, решила я и вытряхнула ненужные сейчас мысли из головы. — Там чего только нет, сама знаешь. Компьютер стоит в комнате у брата, пойдём к нему.

Неизвестно чем, но Эве известие пробежаться по миру Интернета чрезвычайно понравилось, а я вспомнила, что пять лет назад ещё не во всех домах были компьютеры, а доступный Интернет оставался роскошью. На всякий случай я предупредила Эву, что мы будем смотреть только относящиеся к нашему делу странички и никаких сайтов знакомств, жизней знаменитостей, контактов и чатов.

Виктор не занимал компьютер, его вообще не было в комнате, поэтому никто мне не мешал. Даже Эва замолчала и заинтересованно поглядывала в монитор через моё плечо, обдавая его исходящей от своего тела прохладой. Я ввела в поисковик слово 'полтергейст', и мне моментально выдали около миллиона страниц. Щёлкнула мышкой на самые первые.

— Так-с, призраки, привидения и полтергейст, — прочла вслух. — Их отличия…

Мы с Эвой читали статью молча, но суть поняли одновременно. По всем признакам, Эва вовсе никакой и не полтергейст, потому как полтергейсты даже не из нашего мира, а из каких-то параллельных вселенных. Но она и не банальное привидение, потому что призраки взаимодействовать с материей не могут, а Эва ещё как могла. Вспомнить хотя бы уроки химии и парк. Теперь я начала поиск по слову 'привидение'. Тут ссылок оказалось почти вполовину меньше, но почти все из них были бестолковыми или совершенно не относящимися к делу.

— Привидениями интересуешься? — Виктор зашёл в комнату почти беззвучно, и я не успела закрыть окно сайта.

— Для общего развития, — вяло отозвалась, смотря на Эву. Девушка вмиг преобразилась. Она нацепила свою самую обворожительную улыбку, выгнула спину и соблазнительно тряхнула волосами. Когда до неё дойдёт, что зря старается?

Вопреки моим ожиданиям, брат никуда не ушёл, а тоже стал читать мои статьи. Это несколько затрудняло поиски, ведь не стану же я в открытую разыскивать средства избавления от привидений! Виктор всегда был жутко любопытным. В сложившихся обстоятельствах я постаралась закончить поскорее.

Выключив компьютер, я вернулась в свою комнату. Эва появилась тут спустя две минуты.

— Надо будет ещё раз зайти в Интернет, — она мечтательно закатила глазки. — Была бы в моё время такая штука в свободном доступе!..

Так, свой планшет я ей показывать не буду.

— Ну как, ты поняла, почему я не могу совершить переход?

— Всё, что мне удалось вычитать, и что было общим мнением чуть ли не на каждом сайте, так это то, что души умерших становятся привидениями, когда их что-то удерживает на Земле.

— А я что говорила! — Эва самодовольно щёлкнула пальцами прямо перед моим носом. — А ты ещё не верила. Отличница называется.

Я отмахнулась от неё, пытаясь выделить наиболее важную информацию из того потока сведений, что обрушились на меня из всемирной сети. В большинстве своём это была всякая ерунда, придуманная в лихорадочном бреду не иначе. Некоторые советы о том, как вывести духов и привидений были совершенно бестолковыми, и ведь, если верить подписи, их написал учёный человек! Например, избавиться от привидений поможет ежедневная уборка пыли, а в моей комнате её целые залежи и ничего, даже домового нет. Ещё нужно смазывать скрипящие двери, не смотреться подолгу в зеркало и не разгуливать по квартире голышом. А это-то тут причём? Поклонники популярного сериала 'Сверхъестественное' рекомендуют отыскать тело призрака, посыпать его солью и сжечь. Но самый дельный совет, что я там видела — это бросить пить.

Верно говорят — если хочешь найти полезную информацию, иди в библиотеку. Не электронную! Интернет же стал похож на мусорку, в которой с каждым годом становится всё труднее найти что-то стоящее.

— О, я вот что подумала, а вдруг твоя душа не может успокоиться из-за того, что на самом деле твоё отравление не было несчастным случаем? Тебя просто-напросто отравили, и твой дух жаждет правды?

Я так решила, потому что сама бы отравила её, если бы она прожила со мной ещё хотя бы пару недель. Думаю, при жизни Эва многих раздражала.

Эта версия заинтересовала привидение всерьёз. Она думала несколько мгновений (блондинок на большее просто не хватает), а потом сказала:

— А ведь верно! Мой стакан с соком стоял на кафедре, где мы разложили химические реагенты. Вот только я не помню, чтобы среди реагентов был яд. Но тем не менее, к моему стакану, кажется, подходил каждый из членов нашей маленькой группы.

— Так, давай поподробнее, — попросила я, сосредотачивая внимание, чтобы не упустить ни одной детали. — Начинай с самого начала.

— Долго получится. Ну да ладно. Вообще-то, после школы я хотела поступать на факультет журналистики, но мои родители, сами потомственные медики, проявили твёрдость. И вот я подала документы в медицинский институт. В конце концов, спасать людей это здорово…

— Я просила начать с того момента, как ты и твои товарищи вошли в кабинет химии, чтобы доделать лабораторную работу! Только не надо вдаваться в такие незначительные подробности, как количество химических веществ, которые вы вливали в пробирки. Или, чего хуже, во что вы были одеты.

— Ну ты и зануда!

— Это я-то зануда? Тут кое-кто даст мне сто очков вперёд.

— Ладно уж, постараюсь рассказать кратко. В нашей группе, которая в тот день доделывала лабораторную, было пять человек. Я, мой парень Игорь, две мои лучшие подружки Лика и Нина, наша местная отличница — уродина Светка, и Витя. Он как-то предлагал мне встречаться с ним, но я его отшила. Училка, Ирина Борисовна, на минутку забежала в кабинет, выдала нам нужные химикаты и упорхнула. Мы корпели над работой часа два не меньше. Тупила даже Светка, а потом я вспомнила, что у меня есть сок с булочкой, которые я ещё не съела… И я съела. Сок у меня был грейпфрутовый, и на горечь и жжение во рту я не обратила особого внимания. Вообще-то, сначала я почувствовала тошноту и головокружение, а потом мне показалось, что я в обморок грохнулась… пока не увидела собственное тело со стороны. Окончательно я очнулась ночью, одна в аудитории. Долго не могла понять, что со мной, я тогда даже предметы передвигать не могла. Представляешь мой шок, когда на следующее утро студенты только и болтали о моей смерти? Вскоре выяснилось, что я выпила какой-то концентрированный фенол. В коробке, которую нам вынесла Ирина Борисовна, чего только не было. Она в тот год только устроилась на работу и ещё не разобралась, что было у предыдущей училки в кабинете. А там нашёлся пузырёк с жидкостью фенола. Больше о том происшествии я ничего не могу сказать… Ты считаешь, что кто-то из моих товарищей специально отравил меня?

— Пока это у меня основная версия. Ты точно отравилась именно фенолом?

Странно, что источником отравления послужил фенол. Обычно, чтобы им отравиться, требуется приложить массу усилий, но чтобы так запросто? Хотя, всё гениальное просто. Но я, разумеется, не считаю убийство Эвы гениальным. Оно было подлым и бессмысленным. Или я чего-то не знаю?

— Да точно, это был фенол. Сама я в жизни бы не догадалась, но об этом твердили все подряд, а они узнали непосредственно от экспертов. И ещё учителя болтали… Фенол, вроде, используют в промышленности, да?

— Да, при производстве синтетических нитей капрона, пестицидов, красителей, но не только, — кивнула я. — В медицине его производные широко используются в качестве антисептических средств. Когда-нибудь слышала такие названия, как Крезол, Резорцин, карболовая кислота?

Эва ничего не ответила, что говорило только о том, что почти что выпускница медицинского института и близко не знала их. Прискорбно, я думала, это все знают. Тем более выпускники.

— Ещё фенол используют при производстве аспирина, продолжила я, и не дожидаясь ответа. Пусть этот пробел в знаниях терзает совесть Эвы. — Уж это ведь тебе известно?

— Обалдеть! Я отравилась аспирином! Кому расскажи — засмеют. Уж лучше отравиться фенолом, не так смешно.

— Ещё смешнее, — не согласилась я с ней. — В наше время очень глупо и нереально отравиться именно чистым фенолом. Это тебе так 'повезло'. То, что в институте оказался фенол, ничего удивительного. У нас на кафедре фармакологии экспериментируют с лекарствами. Но это сильная отрава, даже пары которой ужасно ядовиты, его не могло быть в свободном доступе! Он должен был храниться в сейфе под строгим контролем профессора. Не приведи Судьба что-нибудь исчезнет! И уж никак не в коробке с обычными реагентами.

— Я же уже рассказала, как такое произошло. Халатность учителей. Я помню ту старуху, что была учителем химии у первых курсов до Ирины Борисовны. Её обвести вокруг пальца не представляло никакого труда, она была рассеянной склеротичкой. А Бориска унаследовала её систему — такая же беспечность. Только не из-за склероза, а из-за ветра в голове.

Ну да, я была вынуждена согласиться с Эвой. Конечно, на кафедре фармакологии с этим строго, но в кабинете химии первых курсов считается, что нет ничего особо опасного. Подход к хранению химикатов там до сих пор не изменился, даже после трагедии со студенткой Лукьяненко. Поэтому я надеялась сварганить простенькое средство для расстройства желудка нашей Виолетте. И у меня ведь почти что получилось!

— А ты точно не могла сама себе подлить фенол? — осторожно поинтересовалась я, чтобы быть полностью уверенной в убийстве, а не самоубийстве. — Чисто случайно.

Эва возмущённо фыркнула, всем своим видом показывая, что эта моя мысль на редкость глупая. Я пожала плечами, соглашаясь с ней, и мы вновь вернулись к обсуждению событий пятилетней давности.

За разговорами и теориями время пролетело незаметно, словно я сидела за справочником по физике, а не с блондинкой. На часах показывало одиннадцать. Мама постучалась ко мне, отобрала атлас по анатомии, который я держала в руках для прикрытия, и пожелала спокойной ночи.

— И вам с папой спокойной! — откликнулась я. Когда за мамой закрылась дверь, я повернулась к Эве: — Всё, я спать хочу. Ты итак оставила меня без полноценного ужина, не лишай же сна.

— Но мы только приступили к выяснению предположительных мотивов преступления! — воскликнула Эва. Ей спать не надо, она же призрак, а я-то живая! — Нужно завершить это.

— Завтра, — отозвалась я, расправив кровать, и приступив к складыванию в сумку тетрадей. Жутко не люблю делать домашнюю работу на переменах, потому что не остаётся времени на проверку результата, но ничего не поделаешь, придётся. — Завтра у меня будет урок физкультуры, там и обсудим мотивы. Всё равно я там просто сижу на лавочке… А ты что будешь сейчас делать?

Эва неопределённо пожала плечиками и устроилась в кресло у письменного стола с книжными полками.

— Я что-нибудь почитаю, — сказала она, удивив меня. — У тебя есть дамские журналы? Целую вечность не держала в руках 'Космополитен'!.. А, я же забыла, что такие, как ты, читают только 'Вокруг Света'.

— Я читаю научную фантастику, — буркнула я, гася свет в комнате, и наконец-то ложась в кровать. Ужасно длинный и насыщенный сегодня был у меня день, и закончился он совершенно не так, как я запланировала. — Мне нравятся киберпанк и стимпанк. Посмотри на самой верхней полке.

— Что-то слишком мало книг для твоего типажа личности, — задумчиво протянула Эва.

— Я отдаю прочитанные книги в библиотеки, кроме любимых. Всё равно не перечитываю. Память хорошая. Спокойной ночи, Эва.

— Тебе того же, — ответила девушка.

Я бросила на неё последний взгляд, прежде, чем отвернулась к стене. Она каким-то странным блестящим взглядом осматривала мой письменный стол. Ещё вопрос, смогу ли я заснуть в одной комнате с посторонним чело… привидением. Вот бы проснуться завтра утром, а окажется, что это сегодняшнее утро! Я бы пошла в институт, снова бы послушала, как Андрей приглашает меня на Бал, а потом бы придумала новый способ устранить Виолетту. Эх, одни мечты. В такие чудеса я не верю, но помечтать приятно.

И ещё я бы не ввязалась в сомнительное расследование отравления Эвы. Хорошо, что настоящим расследованием тут и не пахнет. Я прекрасно понимаю, что такая дилетантка как я, много не добьётся. Это только в детективных романах главные герои, обладающие поистине тупыми способностями вляпываться в не менее тупые истории, выходят из битвы с криминалом победителями. А мой единственный опыт общения с преступниками сводился к сегодняшнему происшествию в парке. Даже вспоминать об этом не хочется.

— Даша, ты не спишь? — Где-то через пять минут раздался голос Эвы.

— Оригинальный вопрос. Говори, что хотела и отстань от меня хотя бы до утра.

— Что за вещество ты варганила в кабинете химии, когда я тебе всё испортила? Извини, но я не поверю, что ты действовала с разрешения Ирины Борисовны. Ты вела себя очень странно. Давай, колись. Не отстану, пока не сознаешься.

— Просто решила поэкспериментировать.

Ага, так я ей всё и выложу про Андрея и Виолетту, а так же про их уговор и свою личную заинтересованность! Фигушки, это уже моя очень личная жизнь, Эве о ней точно не обязательно знать.

— Я похожа на простушку, которая способна поверить в твой бред? Ты тогда какой-то уникум, раз тебе мало институтских лекций.

— Ты почти что поверила в то, что человек может обладать магией эльфов, а в это не можешь?

— На личных проблемах и частной жизни я кошку съела, меня не проведёшь!

Пора переводить тему, иначе она вытянет у меня мои тайны по той простой причине, что я пойду на что угодно, лишь бы она заткнулась.

— Кстати, о кошках. Я тебе не говорила, но в нашей квартире живёт кот. Ромео его зовут. Кошки очень чувствительны к призракам, если ты не знала, так что не приближайся к нему. Мне тут ни к чему фырканье и мяуканье.

— Тебе бы парня завести, а не кошку, — проворчала Эва, догадавшись, что подробностей о моём дневном эксперименте ей не видать. Она так быстро отступила, так как была полностью уверена в том, что я всё равно как-нибудь ей всё выложу. Ага, размечталась. — Спи. Нам завтра предстоит большая работа.

Повторять мне не пришлось, а бессонницей я никогда не страдала, поэтому моментально уснула, стараясь не думать о Весеннем Бале, хотя этого мне хотелось сейчас больше всего на свете.

Обычно, я не вижу снов, или же мне снятся типичные сны отличников. Какой-нибудь супер-важный урок, а я не подготовилась. С ужасом начинаю лихорадочно листать учебник или конспекты, а когда начинаю читать, буквы расплываются. Иногда снится Эйнштейн. Я рассказываю ему свои теории, а ему скучно. Но сегодня мне снилась Эва. Она собирала мне сумку на лекции, и уже в институте я заметила, что за место учебников у меня лежат журналы из мира моды. Так стыдно перед учителями мне даже в реальной жизни не было…

2 Глава.

Претенденты в отравители.

— Дашуля, просыпайся! — Мама как обычно побарабанила в мою дверь и заглянула, чтобы лично убедиться, что её дочь уже проснулась. — Ух ты! Что ты сделала со своей комнатой? Выглядит намного лучше. Ладно, давай, вставай. Завтрак на столе, я побежала на работу! Пока.

— Уже встаю, — пробормотала я, с трудом разлепляя глаза и опуская ноги на пол. Не люблю утра.

Приснится же такое! Не сон, а полный бред. Учёные выдвигают мнение, что наши сны — это отражение происходивших накануне событий, и мозг в виде сновидений классифицирует полученную информацию. Тогда у меня явно системный сбой, и мне не помешало бы перезагрузить мозги, посидев денёк дома с чашечкой кофе и 'Историей физики' в руках. Увы, миссия невыполнима.

— Это сон, всего навсего глупый сон, — уверяла я себя. — У меня в сумке учебники, а не журналы.

Первое, что бросилось в глаза, была моя тумбочка, где лежали очки. Я без них вообще слепа, как недоделанный крот. Зрение у меня минус четыре. Теперь рядом с ними и будильником стояли две статуэтки пастушек, которые до этого, кажется, находились в нижнем шкафчике письменного стола, но точно не скажу. Моя коллекция недельной пыли была просто уничтожена! Я одела очки и осмотрелась. Претерпела изменения не только тумбочка, но и вся комната тоже. Бардак на столе был убран, учебники аккуратно разложены в одну стопку по… алфавиту? Тетради с лекциями находились рядом. Книги в шкафу расставлены по тематике и в цветовом соответствии. Прочие вещи вообще лежали неизвестно где.

— Не поняла? — это было единственное, что я смогла из себя выдавить, поняв, что не сплю. — Кто тут сзолушничал?

— Нравится? — Рядом материализовалась сияющая, как новый чайник, Эва. — Твоя комната до меня просто утопала в грязи. Так куда лучше стало, но я бы настаивала на ремонте. Содрать обои, шторки посветлее…

— Да я теперь ничего не найду! У меня всё было понятно разложено. И плевать, что моё видение порядка не соответствует твоему. А ты всё… убрала!

Эва только развела полупрозрачными руками, как бы говоря, что теперь ничего не поделаешь, а если я и решу что-нибудь поделать, то она за себя не ручается. Из всех возможных привидений мне досталась такая чистюля!

— Ой, не строй такое лицо. Удивление на лице отличницы не внушает оптимизма окружающим. К тому же, так гораздо лучше. Слышала ведь, твоей маме понравилось. Я хотела ночью что-нибудь почитать, да разве в твоих завалах хоть что-то отыщешь? Но у тебя всё равно ничего интересного не нашлось. Твой стимпанк — бяка.

— Как же, а энциклопедии по физике и химии?

— Я не читаю такое. А у твоей мамы нет книжек типа 'Великолепный лорд', 'Пламя любви', 'Принц моей мечты'?

Мне пришлось осадить разошедшуюся девушку, заявив, что такой литературы в нашем доме с роду не водилось. Эва печально вздохнула, но почти не расстроилась, сказав что-то вроде 'Не судьба', если я правильно перевела её не-русский.

Вспомнив, что мне нужно поторопиться, я вскочила и принялась одеваться. Эва развесила мои шмотки на вешалки в шкаф, так что с их местонахождением проблем не возникло. И как хорошо, что нужные тетради я собрала с вечера, иначе бы точно опоздала в институт, разыскивая их.

— Я вижу, у тебя нет зеркала, — продолжала вещать блондинка с кресла. — Знаешь, если покрасить стекло с одной стороны чёрной краской, — выйдет неплохая отражающая поверхность.

— Только не надо убивать меня банальной эрудицией, — отмахнулась я, причёсываясь и заплетая косичку. — Я могу сделать тебе зеркало куда быстрее, при этом не запачкавшись краской и не провоняв скипидаром. Только зачем привидению зеркало?

— Да не мне оно нужно, а тебе. Я итак знаю, что выгляжу сногсшибательно. Ты давно в него не заглядывала?

Ну началось! Молча я вышла из комнаты и скрылась в ванной. Если Эву действительно отравили, то я вполне могу понять отравителя.

— Какая досада, что мне никак нельзя поменять цвет помады, — из моей комнаты громко сокрушалась Эва. — Убийственно ходить с одним цветом даже один день, а не то что пять лет подряд! Слава Богу, она не смазалась перед смертью.

Завтракали только мы вдвоём с братом; родители уже разбежались по работам, а Виктор работает с девяти. Я постаралась наспех съесть мамину кашу, схватила сумку и отчалила в институт. Но до этого мне ещё раз пришлось пообещать брату не ходить через парк, и проигнорировать просьбу Эвы спросить его о том, нравятся ли ему блондинки.

— Зачем тебе знать мнение Виктора? — поинтересовалась я у привидения, сбегая по лестнице вниз. — Вы же с ним никак не пересечётесь, и у тебя ведь есть свой парень. Как его звать?

— Игорь, но не думаю, что он до сих пор помнит меня. Мы с ним в последнее время наших отношений начали ссориться по мелочам. А твой брат мне просто симпатичен, жаль что он меня не видит. Мне кажется, что мы бы с ним хорошо смотрелись вместе. Что скажешь?

— Не думаю. Ему нравятся зеленоглазые брюнетки с короткими волосами.

— Значит, я бы ему точно понравилась! — непонятно чему улыбнулась Эва, пролетая мимо меня. С чего она вообще это решила?

Пока мы быстро шагали по освещённым жёлтыми фонарями улицам, Эва пользовалась случаем, чтобы по-новому разглядеть старый город. Вчера она так была увлечена беседой со мной, что не догадалась повертеть головой по сторонам. Через пять минут блондинка решила немного прогуляться по улицам, пока я буду сидеть на первой лекции по анатомии. Она заверила меня, что потом обязательно вернётся, чтобы мы приступили к нашему расследованию. Хоть немного тишины и покоя! Где-то в глубине души застряла такая нехорошая мысль, что Эва заблудиться и не вернётся, но я постаралась прогнать её. А то получалось как-то не по совести. Я же дала обещание помочь ей.

В нашем институте по утрам бывает просторно и немноголюдно. Большая часть студентов на практиках, но есть и те, кто предпочитают первую пару благополучно проспать. Но не первокурсники, которым ещё не хватает такой наглости. Аудитория по анатомии находилась на первом этаже почти в самом конце коридора, замок у двери всегда был расхлябан, так что проще было не закрывать кабинет вообще. Запиралось только подсобное помещение внутри, но умельцы-самоучки давно научились вскрывать и его, потому что по всему институту можно было встретить разбросанные позвонки, рёбра и другие кости человеческих скелетов. Хорошо хоть они пластмассовые. А однажды даже кто-то догадался притащить череп в женский туалет и повесить его над зеркалом. И это будущие врачи!

Профессор ещё не подошла, но в моей группе присутствовали все. Я как обычно устроюсь в первом ряду. Проходя к своему месту, я заметила Виолетту и её прилипал Оксану и Настю. Они сидели с нереально сосредоточенными лицами. Кажется, они думали! Неужели решили сделать домашнюю работу? Нам на сегодня задали зарисовать кости кисти человека и подписать все названия на латинском.

— У меня пара, — недовольно произнесла Оксана.

— У меня стрейт, — тут же повеселела Настя.

— Учитесь — фул хаус! — Виолетта победно бросила свои карты на парту.

Ого, наши красотки в покер режутся! Обычно они обсуждают новый цвет лака для ногтей, или строят глазки парням. С чего бы это они изменили своим привычкам? Заметив мой интерес, девчонки мигом убрали карты в сумку и дружно отвернулись.

— Андрей, садись ко мне! — вдруг встала Виолетта и помахала только что подошедшему парню.

Сегодня она опять вырядилась словно на вечеринку. На её фоне я смотрелась особенно незаметно, поэтому Андрей прошёл всего в паре метров от меня и не увидел. А если и увидел, то не подал виду. Я проводила его жалостливыми глазами и поплелась в первый ряд. С Эвой и её перемещением в мир иной я почти забыла, что мне надо срочно придумать способ устранения Виолетты на время Весеннего Бала. Но использовать химию больше не буду. Ай, мне же ещё надо ключ от аудитории вернуть! Хорошо, что в тот ящичек с ключами в кабинете ректора никто не заглядывает без острой необходимости.

Я села на место и принялась перерисовывать кисть из 'Краткого анатомического справочника', который взяла в библиотеке ещё в начале учебного года. Руки рисовали, а мысли постоянно возвращались к Андрею и предстоящему Балу… Может, случится чудо, и Виолетта заболеет без моего участия?

— Даша, где ты всё время достаёшь такие полезные книжки? — подсела ко мне Наташа Голицына. Она достала свою тетрадку и тоже принялась перерисовывать кости, заглядывая в книгу.

Эта девушка мне почему-то нравилась. Таких, как она, общество называет неформалами. Наташа металлистка и не скрывает этого. Чёрные волосы до плеч с розовыми прядями, пирсинг в брови и в носу, чёрная помада и ногти, тёмная одежда с блестящими вставками, на белом халате вышито 'Metallica' и вечная электрогитара в плеере. Тетрадки изрисованы символами, которые несведущие люди принимают за сатанинские. Интересная девушка. Но в институт она ходит без макияжа, учителя ругаются. Мы не были подругами, хотя приятельские отношения поддерживали.

— В библиотеке, — привычно ответила я. Если бы большинство студентов появлялись там почаще, они бы учились гораздо лучше. — Спроси у Аллы Денисовны. У неё там ещё около двадцати справочников осталось.

— Надо будет не забыть, — кивнула Наташа, переписывая последнее название к себе в тетрадь.

Но куда как проще на переменке пролистать книгу товарища, додумала за неё я.

— Привет, Даш! Я постаралась вернуться как можно раньше.

А вот и Эва. Расчёты на лекцию в звуковой изоляции не оправдались. Привидение села со мной рядом и скромно сложила ручки на столе. Браслеты привычно звякнули.

— Всё-таки мне надо заняться делом, а не гулять. Как говорится, нагуляюсь в райских кущах. Как дела?

— И тебе привет. Видишь, к уроку готовлюсь, вчера же ты мне не дала это сделать.

Думаю, она просто не смогла далеко уйти без меня, поэтому и вернулась так скоро… Хотела бы я знать, что за вещество у меня вчера вышло! Вдруг за такое можно было бы Нобелевскую премию получить?

— Ты это сейчас со мной говорила? — медленно сказала Наташа, недоуменно поворачиваясь в мою сторону с таким выражением лица, будто бы видит меня впервые. Блин, я совсем забыла, что Эва невидимое привидение, а рядом ничего не подозревающий об этом человек!

Я улыбнулась и кивнула, сказав, что я и вправду готовлюсь к уроку. Наташа решила мне больше не мешать, забрала свои тетради и ушла к себе, удивлённо на меня оборачиваясь. Теперь к списку моих странностей добавится ещё одна. Благо, она не самая хм… странная.

— Да, проваливай! Даша права, в библиотеку сходи! И смени шампунь, все волосы посеклись!.. — крикнула ей вдогонку Эва, экспрессивно махнув рукой и скинув мою ручку на пол. — Да я же и здесь могу двигать вещи! — пришла в восторг привидение. — Вот клёво!

Я быстро нагнулась и подняла ручку сама, пока Эва не решила исправить свою оплошность.

— Как думаешь, все повеселятся, если я возьму вон тот скелет и станцую с ним? — Эва задумчиво пересела на парту. Вот бы мне её хорошее настроение…

— Его зовут Руприхт, и даже не вздумай этого делать! Бедняге итак вчера досталось, когда с ним в коридоре танцевали два придурка. Запомни: ты ничем не должна показывать своего присутствия! Ты просто-напросто сорвёшь урок и породишь целую волну сплетен по всему институту. Тут итак обсуждают твои многочисленные фокусы на химии, а я хочу нормально позаниматься.

— Ты слишком занята учёбой. Тебе бы парня какого найти…

— Да нашла уже, — вздохнула я, бросив мимолётный взгляд на Андрея, обнимающего Виолетту у всех на виду. Зла на них не хватает! Особенно на неё.

Я тут же замолчала, поняв, что сболтнула лишнего. Эва с её характером обязательно прицепится. Но тут вошла наша профессор по анатомии. Леокардия Анатольевна была маленькой старушкой с платиновыми короткими волосами и очками, инкрустированными стекляшками.

— Звонок уже прозвенел! — рявкнула она с необычайной силой в голосе. Стремительными шагами подошла к своей кафедре, по пути вытаскивая изо рта Руприхта сигарету.

— Кстати, на нашем курсе скелет звали Женей, — шёпотом поделилась со мной Эва. Она спрыгнула с парты и скромно села на скамейку рядом со мной. Властный авторитет Леокардии Анатольевны действовал даже на нематериальных существ. — У меня такое впечатление, что она ничуть не изменилась за пять лет. Даже очки те же!

— Так, приготовьте свои рисунки, я сейчас проверю их наличие, — тем временем говорила профессор стальным тоном.

Класс моментально зашелестел тетрадями, а учительница стала прохаживаться между рядами, заглядывая в них и черкая своим красным карандашом все неточности. К моей работе не нашлось никаких нареканий.

Закончив, Леокардия Анатольевна вернулась за кафедру и скучным голосом огласила сегодняшнюю тему. Всю пару Эва сидела на своём месте очень тихо, что мне даже показалось, будто она заснула, но девушка реально слушала профессора. Должно быть, за пять лет она соскучилась по будням студентов.

Следующим уроком была физкультура. Её я решила пропустить ещё вчера. Всё равно пользы в волейболе от меня никакой, да я и не вхожу в команду. Эти два часа мы с Эвой хотели посвятить нашему расследованию её отравления.

В библиотеке, куда мы пришли, почти никого не сидело, а сама Алла Денисовна была занята, так что никто нам не мешал. Я выбрала самый дальний стол. Над нами тикали часы, а в углу тихо играло радио, чтобы тишина, царившая здесь, не давила на уши. Я попросила у библиотекарши альбом с выпускными фотографиями студентов за последние пять лет, чтобы воочию видеть однокашников Эвы.

— Значит, ты думаешь, что меня отравил кто-то из моих товарищей? — спросила Эва, показывая мне свою группу.

На нас смотрели тридцать весёлых юношей и девушек, которые сейчас работают в медицине и уже давным-давно являются состоявшимися личностями. Фотографии Эвы Лукьяненко среди них не было. Она не дожила до выпускного всего два месяца.

— Больше некому было этого сделать. Верить в несчастный случай не хочется.

— Конечно! Понятия не имею, как следствие могло прийти к такому результату! Они же практически поставили мне диагноз дуры! Что теперь думают про меня Лика и Нана? А мамочка с папочкой? То, что меня отравили, я не подвергаю никакому сомнению… А вот и те, кто был со мной в кабинете химии на лабораторной.

Своим наманикюренным полупрозрачным пальчиком Эва стала тыкать в лица на фотографии. Первым оказался симпатичный шатен с потрясающей улыбкой и раздутым самомнением, которое так и светилось в его серых глазах. Я сразу смогла узнать в нём Игоря, бывшего парня моей новой подруги.

— Игорь Серебряков, — томным голосом подтвердила мою догадку Эва.

— Теперь выкладывай, что за зуб он на тебя имел, раз отважился на преступление?

— Нет, он любил меня и не мог отравить!.. — блондинка сморщила носик. — Или мог? Ладно, не буду его исключать. Он наверняка уже женился на другой, и, конечно же, мымре. Да и как он мог так ослепительно скалиться когда с момента моей смерти прошло всего ничего?!

Я достала из сумки блокнот и ручку, записала имя парня и приготовилась писать его грязные тайны и предполагаемый мотив преступления. Эва на несколько минут задумалась, вспоминая свою жизнь, а потом стала выкладывать данные:

— Мы познакомились с ним на первом курсе. Это была любовь с первого взгляда. Ты веришь в любовь с первого взгляда? А я верила, потому что постоянно так влюблялась. В моей жизни не было ни дня, чтобы я никого не любила. Хотя, отсчёт следует начинать с детского сада. Его звали Митя, и он…

— Стоп, стоп, стоп! — остановила я Эву, которую понесло не в ту степь. — Мы сейчас про Игоря и конкретно про тот день, в котором тебя отравили.

Блондинка чуть поскучнела, но перечить не стала:

— К тому времени мы встречались уже два года. Сначала всё было просто чудесно, но на последнем курсе мы с ним стали часто ссориться. Несколько раз вообще прекращали отношения, но всё равно сходились снова. Ему не нравилось, что вокруг меня постоянно вертятся другие парни, а я терпеть не могла всех его подруг. Они были такими наглыми и бесцеремонными, просто жуть. Особенно одна рыжая: 'Игорь, помоги мне с тем-то, а потом с тем-то, я же такая дура, что своих мозгов не хватает'.

Мда-с, ничего сенсационного Эва мне не сообщила. С виду — у них с Игорем были отношения, ничем не отличающиеся от отношений других влюблённых пар.

— Это не подходит! — сказала я, так ничего и не написав в блокноте. — Можно, конечно, сделать вывод, что Игорь из ревности решил изобразить из себя Отелло, но это глупо. А можно ещё предположить, что ты его так достала своими придирками, что он решился на отчаянный шаг. Но эта версия тоже не заслуживает доверия. Может, у тебя был какой-нибудь компромат на него? Скажем, он травил старушек в больнице на практике, а ты его прикрывала.

Теперь Эва надолго задумалась, а я тем временем с интересом изучала лица её однокашников. Обычные счастливые молодые люди; моя группа будет выглядеть точно так же через пять лет.

— Ничего такого не припомню, — прервала молчание девушка. — Старушек точно не было. Хотя, есть одно, но это было так давно, и мы с Игорем никогда об этом не вспоминали…

— Эва, не тяни, сразу говори, что знаешь. Мой мозг быстро соображает, и ему не требуется пауз.

— Ему требуется новая программа внешнего вида! А паузы я делаю потому, что вспоминаю! То событие произошло семь лет назад, и я о нём никогда не задумывалась. Было и ладно. Мы с Игорем, когда только начали встречаться, на выходных отправились к озеру отдохнуть. Мы ехали на мотоцикле. Игорь как всегда гнал, как сумасшедший, а впереди замаячил мерседес какого-то чиновника. Номера ещё были такие красивые, как у Бонда, но не как у Бонда. Он стоял на обочине, пока его хозяева зашли в дорожную закусочную. Ну мой благоверный и решил выпендриться. Он проехал так близко от машины, что его зеркало заднего вида оставило неизгладимый след… Мы остановились, чтобы извиниться, но в машине никого не было. Стекло у задней двери было приоткрыто, вот Игорь и воспользовался этим, чтобы вытащить из салона папку с документами, это чтобы на меня впечатление произвести.

— Кража! — воскликнула я так, чтобы меня не услышали остальные посетители библиотеки — две старшекурсницы, корпевшие над курсовыми. Снизила тон голоса: — Вы с ума сошли? Статья 158 Уголовного кодекса! Да ещё и у чиновника. Вы могли заработать срок в тюрьме до двух и даже шести лет! Никто бы не посмотрел, что у вас мозгов не хватает. А если это было особо ценным имуществом? О чём вы думали? Но хоть бумаги-то вернули?

— В том-то и дело, что нет. Игорь бы вернул документы, но тут двери закусочной стали открываться, мы испугались, вскочили на мотоцикл и дали дёру. Вечером на берегу озера на нашем месте под старым дубом мы их сожгли.

— Тюрьма по вам плачет, — припечатала я. — Вот повезло мне, с уголовницей имею дела. Никогда бы не подумала.

— А я не думала, что сойдусь с такой занудой! Это только ты такая правильная, что опоздать на лекцию для тебя уже верх преступления. Но та история вполне могла оказаться мотивом отравления. Разве нет? Он посчитал, что я могу его сдать, если мы вдруг расстанемся.

Мне пришлось с ней согласиться, хотя впечатление от рассказа остались те ещё. Не люблю иметь дела с противозаконными элементами. Правда, я никогда с ними дел и не имела. Разве что взламываю иногда сайты, но не корысти ради и всегда по мелочи. Ради интереса.

Над историей Эвы подумать стоило, но в блокнот я записывать ничего не стала. Так запомню. Только имя Игоря написала.

— Да, слабенький мотив что-то. В голове не укладывается, что Игорь решил вспомнить о воровстве спустя столько лет, и из-за такого по сути пустяка отважился на самое настоящее убийство. Даже если бы эта история с документами и получила огласку, пережить можно. А ничего другого на парня у тебя нету?

Эва медленно покачала головой. Либо нету, либо не может вспомнить. Второе даже реальнее.

— Ладно, потом наведаемся к Игорю, чтобы прояснить ситуацию.

— Ага, я до сих пор помню, где живут все мои сокурсники. Надо будет обязательно к ним сходить и поспрашивать о моей гибели. Вот только не уверена, что они станут с тобой откровенничать…

— Это почему же?

— Ты не обладаешь необходимыми навыками, способными развязывать людям языки. Я была корреспонденткой нашей институтской газеты и отточила умение добывать сведения почти до совершенства, но у тебя нет никакого опыта. Даже опыта общения с людьми.

— И в чём же заключаются необходимые навыки, — недовольно и с некоторым ехидством поинтересовалась я, скрещивая руки на груди и обвинительно взирая на Эву своим фирменным взглядом а-ля 'Я всё равно знаю больше, чем ты'.

— Во-первых: нежелание слышать 'Я не хочу разговаривать на эту тему' и умение настоять на своём. Во-вторых: навыки тонкого психолога, который может любое дело повернуть в нужную ему сторону, и при этом собеседник будет считать, что заговорил об этом по собственному желанию. В-третьих: дача взятки, но для этого нужно иметь деньги. В-четвёртых: друзья-информаторы в различных интересующих тебя сферах. И в-пятых: харизма!

— Взятки? — я намеренно прицепилась к третьему доводу, так как по всем остальным я явно проигрывала блондинке. — До трёх лет получить можно! Это я не сделаю ни под каким предлогом. И я умею располагать к себе людей… Может, не так хорошо, как ты, но вот доживу до твоих лет, научусь. И зато я классно разбираюсь в компьютере.

— Ладно, не злись, я же буду с тобой.

Как же тяжело иметь с ней дело! Закончив с Игорем, мы вернулись к остальным бара… э-э свидетелям смерти Эвы. Следующим по списку стоял Виталий Михальчук. Это был лысый парень с неприятным тяжёлым взглядом и отчаянно просящей кирпича мордой. Уголовник одним словом. Эва кратко описала мне их с ним отношения:

— Во время очередной моей размолвки с Игорем, он предложил мне встречаться с ним, но я посмеялась над ним и отказалась. Не люблю парней, которые пьют пиво словно воду по поводу и без, хамят направо и налево и не уважают чужое мнение.

— Ну вот и мотив нарисовался. Если следовать науке физиогномике (это такая наука о распознавании природных задатков по физическим свойствам, Эва), то по лицу Вити видно, что он человек злопамятный, жестокий, упрямый и не гнушается никаких средств для достижения своих целей.

— И это всё видно по лицу? — присвистнула Эва, впервые косясь на меня с намёками на уважение. — Он был именно таким, каким ты его и описала! Ещё бы я не отказалась с ним встречаться!

Я польщено улыбнулась и кивнула. В моём блокноте появилось ещё одно имя.

— Он вполне мог затаить злобу на тебя за тот отказ, и подумал: раз ты не достанешься ему, то не должна быть и с другими мужчинами.

С Витей оказалось легко выявить предполагаемые причины отравления. Осталось пройтись по двум подругам Эвы и некой Свете, которая вызывала у меня наибольшую симпатию, так как была непопулярной в группе отличницей. Корпоративная этика, так сказать.

Подруг Эвы звали Лика и Нина. На вид они были типичными клонами Оксаны и Насти. Обе девушки были блондинки, только у Нины короткие волосы под каре, а у Лики длинные в завивке. Ещё первая была увешана бижутерией, когда как вторая вообще не носила украшений. Привидение описала их как равноправных участниц дружеского трио, добрых и отзывчивых, но чрезвычайно модных и современных девушек.

— Что с ними не так? — заранее записав и их имена в блокнот, уставшим голосом осведомилась я. — Ты их шантажировала тем, что расскажешь общественности, что они не натуральные блондинки, вот они и решили навсегда закрыть тебе рот?

— Твой сарказм тут не уместен — они почти натуральные… Хотя, наверняка не знаю. И против них я ничего не могу сказать. Они кристально чисты и непорочны предо мною.

— Аминь!.. Да брось, они же были твоими лучшими подругами не один год, ты должна знать все их тайны и грязные секреты!

— Секретов и тайн у нас было полно, но ни одна из них не являлась убийственной, — уверенно кивнула Эва; её браслеты снова зазвякали колокольчиками. Вот отчего, оказывается, у меня голова болит! От их постоянного мелодичного бряканья.

— Ошибаешься. Любой их секрет, который тебе кажется незначительным, для них может являться центром Вселенной.

— Да я полностью в них уверена!

Я выжидающе посмотрела на подругу, пока в её глазах не мелькнуло сомнение. Лично я считаю, что у каждого в шкафу найдётся скелет, или даже несколько, а такие девушки с порочными лицами, как у Нины и Лики, уж точно их имеют. Вскоре Эва поделилась со мной своими сомнениями:

— Они вполне могли завидовать мне, — задумчиво произнесла она. — Я всегда была их лидером. У меня всегда всё получалось, профессора запоминали только меня, а парни постоянно просили телефончик.

Вот в чём заключается беда девчачьих стаек, таких как была у Эвы, — лидеру всё, а остальные невидимки. Поэтому я всегда хожу одна, а бегать за девчонками и заглядывать им в рот считаю ниже своего достоинства. Хм… поэтому у меня никогда и не было подруг.

— Ладно, с Ликой и Ниной будем считать, что разобрались. Их предполагаемые мотивы ой как слабы, но исключать твоих подруг было бы всё-таки глупо. Они тоже могли влить в твой стакан фенол. Осталась Светлана Маркова. Вроде, хорошая девочка…

На фотографии Света казалась моложе своих лет. Она носила две косички и скромно улыбалась. Считать её преступницей и в голову бы никому не пришло, но у Эвы было на этот счёт другое мнение:

— Она вполне могла меня отравить, — привидение щёлкнула пальцами прямо перед моим носом. Я попыталась оттолкнуть от себя её руку, но прошла сквозь неё. Когда твой собеседник бесплотен, это здорово затрудняет продуктивное общение! — Уж она-то мне точно завидовала, всегда подкалывала насчёт моего ума, думала, что это остроумно. Больно мне надо было знать, где находится Сингапур, когда я знала, что Бред Питт там не живёт. В общем, мы с ней никогда не любили друг друга. Знаешь, замкнутые в себе люди бывают на редкость злопамятными, коварными, изобретательными и изворотливыми.

Наверное я покраснела, вспомнив свой собственный план по устранению Виолетты на время Бала. Да, мне было стыдно за свой поступок, но так хотелось пойти туда с Андреем! До сих пор хочется.