Давай начнём все с начала

Глава 1

Моя история напоминала сказку. Красивая талантливая девочка из глубинки смогла добиться феноменального успеха в мире балета, и в этот момент встретила любовь. Такую, о какой пишут в книгах. Безумную, страстную, от которой сносило голову, и наши чувства не очерствели и по сей день. Или только я так считала?..

Один телефонный звонок изменил мою жизнь, разделив ее на до и после.

«Молчишь? – чувствую даже на расстоянии насмешку в голосе. – Не веришь?! Тогда посмотри…»

***

Глава 1

– Раз, два, три, четыре, музыку, Лилечка, слушай.–Считаю для самой маленькой крошки в моей группе. Пластики ей не занимать, одно плохо – музыку не слышит.

– Сбиваюсь, – шепчет она мне доверительно. Начинаю на ножки смотреть.

– А ты не смотри. Считай себе мысленно, а о ножках не думай, они всё сделают сами.

Она смешно морщит носик, а потом пробует и своей улыбкой озаряет студию. Подмигиваю малышке и поправляю других учениц.

– Армина Богдановна, – зовёт она из девочек. – У вас телефон звонит.

– Спасибо, Женя.

Подхожу к телефону, но он перестаёт звонить, и я решаю – доведу урок, а потом перезвоню.

Последние минуты занятия, поправляю некоторых учениц, даю задание на выходные и прощаюсь с моими девочками.

– Ариш, – стучит в дверь хореограф Павел. – Смотри, – вносит большую корзину с белыми розами. – Для тебя опять передали, – подмигивает.

– Спасибо, – провожу пальчиками по бутонам и с детской непосредственностью, как только Павел уходит, зарываюсь в цветы. Люблю их, и причём все. От полевых ромашек, до дорогих изысканных голландских метровых роз. Найдя записку, открываю её и пробегаю глазами.

«Великолепной Армине, мечтаю вновь увидеть вас на сцене».

Вставляю записку обратно и вспоминаю своё любимое выражение, с которым закончила карьеру. Когда приходит опыт, пропадает прыжок. Многие строили догадки, куда я подамся по завершения карьеры. Газеты пестрели заголовками: «Армина Огнева завершила карьеру». Были и более пафосные и, как по мне, немного пошлые: «Богиня покинула свой Олимп».

А я, удивив опять же многих, ушла преподавать.

Маленькая группа юных девочек, с которыми я обожала возиться. Строгий отбор, который я сама вела, выбирая из множество маленьких красавиц тех, с которыми я бы хотела работать.

Поставив букет на небольшой кофейный столик, расположенный в зоне отдыха, где было много моих фотографий с выступлений и по обычаю располагались цветы, которые мне дарили поклонники и по завершению карьеры.

Переобувшись в удобные кроссовки, я взяла сумку, собираясь покинуть свой кабинет, как телефон зазвонил. Номер неизвестный, но я давно привыкла. Его находят многие, от поклонников до представителей жёлтой прессы.

– Алло, это Армина? – слышу из трубки молодой женский голос.

– Да, Армина.

– Точно Армина? – переспрашивают, не веря.

– Точно, говорите, – мне начинает надоедать этот монолог.

— Тогда слушай, Армина, твой муж изменяет тебе.

– Что ещё? – смеюсь в трубку и собираюсь отключиться.

– Он изменяет тебе со мной. Что он сказал тебе? Выставка в Италии?

Я замираю у красной кнопки отбоя. Слишком явное совпадение. Сава действительно говорил о выставке. Обещал привезти из поездки мое любимое вино Sassicaia Jeroboam.

– Молчишь, – чувствую даже на расстоянии насмешку в голосе. – Не веришь?! Тогда посмотри…

Звонок обрывается, но телефон почти моментально вибрирует, уведомляя о пришедшем смс. Открываю и замираю…

Глава 2

Открываю пришедшее смс с того же номера, что звонил, и вижу несколько фотографий.

На первом изображён мужчина со спины, но, как гласит народная мудрость: я милого узнаю по походке, так и я… узнаю. По осанке, фигуре, плечам, одежде, часам Ролекс, которые сама же и подарила.

На мгновение перед глазами пролетает воспоминание. Раннее утро, первые солнечные лучи пробиваются из-под плотных штор. Шум воды подсказывает, что Савва вернулся с пробежки. Зарываюсь посильнее в одеяло, ожидая, когда муж вернётся и поцелует меня спящую. За годы нашего брака, это обычай. Пробежка, утренний поцелуй, а после приготовление утреннего кофе. При наличии работников в доме, кофе варит всегда Савелий. Как-то при зарождении наших отношений пообещал и не нарушил не разу. Чувствую его тёплые губы и обнимаю руками за шею.

– Время так быстротечно, а я очень хочу, чтобы мы побольше проводили его вместе, – шепчу и передаю коробку с часами.

– Они будут моим ориентиром.

Изучая второе фото, я не верю в абсурдность ситуации.

На фото запечатлён Савва с блондинкой. Муж стоял с расстёгнутой рубашкой, а девушка, лежала, прикрытая лёгкой простынёй, где заметно просвечивала ее оголенная грудь… Самое интересное, я, кажется, знала, где это. Люкс в отеле «Адмирал». Пафосное и очень раскрученное место. У Саввы там было что-то наподобие своих апартаментов. Для быстрого и удобного размещения партнеров. Кажется, я понимала, каких партнеров он размещал…

Другие фото я посмотрела бегло, было ещё два. На одном девушка целовала моего мужа, а на другом они гуляли, держась за руки, в парке или лесу.

Я ничего не понимала. Кто это? Что за девушка?Трясущимися руками, одолеваемая разными мыслями, которые закружились чехардой в голове, я закрыла телефон и очень глубоко вдохнула, пытаясь мыслить разумно. Выходило плохо… В мыслях крутилось от «Он действительно изменяет» до фотошопа. На второе я безумно надеялась, да чего там, я молилась. Обман, ложь, проделки аферистов, желтой прессы, да неважно, кого, только бы всё это было неправдой.

Глава 3

Я плохо помню, как закрыла кабинет и закрыла ли, это было последние, о чем я задумалась, сбегая по многочисленным ступенькам… Я хотела только одного: узнать правду, спросить, развеять все, как страшный, кошмарный сон.

– Арминочка, – я повернула голову, но не сразу поняла, кто меня остановил и зачем.

– Армина, – услышала я опять и остановилась. Женский голос звучал как через призму, безусловно знакомый, но я не могла понять, сконцентрироваться, кто это.

– Деточка, с тобой всё хорошо?

Я почувствовала прикосновение к рукам и увидела перед собой тётю Глашу, нашу вахтёршу и гардеробщицу. С работниками она вела учёт в толстой книге, кто и во сколько пришёл и ушёл, если необходимо, выдавала ключи, встречала детей, располагала их верхнюю одежду при необходимости. В её задачи входило разводить самых маленьких учениц по кабинетам, но мы всегда сами спускались за ними, чтобы не утруждать пожилую даму.

Старушка с беспокойством смотрела мне в глаза и поглаживала руку.

–Да, да, спасибо, всё хорошо. Просто спешу, – попыталась я отмахнуться.

– Деточка, там такой букет, – начала она... и конфеты…

Конфеты – последнее, что я четко осознала, так как половину ее речи просто пропустила.

– Оставьте себе, выпьете кофе, а цветы поставьте в вазу!

–Ох, детка, кофе я не пью уже очень давно, давление, но чай попью с такими конфетами.

– Прекрасно! – немного грубо прекратила я беседу и обошла женщину, но потом остановилась и повернулась к ней.

– Теть Глаш, вы меня простите за грубость, надо бежать,опаздываю. Я давно вам говорила, забирайте. Мне столько цветов и сладкого просто не съесть.

– Но как же забирать, это же тебе, – возмутилась дама.

– Убежала, – сказала я на прощанье и вышла на улицу, понимая, что ещё долго не закончу такими темпами диалог с сердобольной, а кто-то, уже не помню, правда, рассказывал – совсем одинокой старушкой.

На улице я надела солнечные очки, чтобы свести к минимуму встречу с возможными знакомыми и спастись от яркого солнца, которое с пришедшей пару дней назад в город весной баловало нас тёплыми днями и яркими солнечными лучами.

Мне повезло, я без происшествий дошла до своего автомобиля. Никто из коллег, да и просто фанатов не встретился на стоянке. Сев в машину, глубоко вдохнула, взяла в руки телефон, но отложила его. Если всё это правда, я не хочу, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. Я доеду домой, и уже там всё узнаю.

Вырулив с парковки, я посильнее вжала педаль газа. На спидометр старалась не смотреть, штрафы оплачу потом, всё потом, только бы быстрее доехать домой.

Выяснить всё и забыть, как страшный сон, который, проснувшись, забываешь почти сразу.

Дом встретил меня тишиной и уютом. В нём все было гармонично, начиная от цветовой гаммы и заканчивая мебелью.

Я почти поднялась по лестнице на второй этаж, когда меня окликнула домработница Валентина.

– Армина Богдановна, накрывать на стол?

Я остановилась, вздрогнула, словно меня вывели из транса, и посмотрела на женщину.

– Обед подавать? – переспросила она.

– А, нет. Валентина, я даю вам пару оплачиваемых выходных, деньги переведу на карту, но прошу, покиньте прямо сейчас дом.

Если женщина и удивилась, то ничего не сказала, кивнула и начала снимать фартук.

Я поднялась в спальню, закрыла плотно дверь и достала телефон.

Глубоко вдохнула, готовая ко всему, и набрала мужа. Первые гудки, а потом меня встретил автоответчик.

Недолго думая, я отключилась и набрала Сергея, помощника мужа, он ответил сразу же.

– Сергей, дай Савелия Андреевича.

– Прощу прощения, но он не может сейчас вам ответить. У него беседа тет-а-тет с инвестором. Но я, как только он освободится, сообщу ему. Хорошего вечера, Армина Богдановна.

Глава 4

«У него беседа тет-а-тет с инвестором. Хорошего вечера, Армина Богдановна»

Я все кружила в голове слова помощника. А точно ли беседа? Кто инвестор? Мужчина, женщина?

С каждой секундой я накручивала себя всё больше и больше.

Спальня, пропитанная любимым мужским ароматом с легкой примесью моих духов, душила. Навевала мысли, образы… Она так же обнимала моего мужа, пока он варил ей кофе? Тысячи вопросов, остающиеся в голове без ответов.

Обняв подушку Саввы, я зарылась в неё, она пахла. Пахла мужем. Всегда, когда он уезжал, я ложилась на его часть кровати и обнимала подушку. Родной аромат окутывал теплотой, и я словно засыпала в объятиях мужа.

Зарываясь сильнее в подушку, в это мгновение я мечтала, чтобы появился Савва, обнял, как только он умеет, и сказал, что всё это обман.

Отложив подушку, я набрала мужа, но меня встретил грубый монотонный голос автоответчика. Открыв смс, я начала смотреть фото, я так мечтала найти несоответствия, чтобы с уверенностью сказать про фотошоп, или это просто не мой муж, не Савелий Громов. Но все указывало, это он, а молодая яркая блондинка… жгла глаза. С фото сочились молодость, красота, дерзость.

Отбросив телефон, я вышла из комнаты, спустилась по лестнице. Дом встретил тишиной и темнотой. Валентина с наступлением сумерек всегда включала освещение, но ее не было, и в доме было темно.

Предметы интерьера отбрасывали тень. Что-то зловещее было в этой тишине и накрапывавшем за окном дожде.

Я всегда любила дождь, постукивания капель успокаивали, расслабляли, усыпляли. Я любила засыпать под его шум-колыбельную. Но сейчас мне казалось, что природа плачет, скорбит со мной.

Обойдя просторную кухню-столовую, я села на широкий подоконник, усыпанный подушками. Мой личный фетиш, широкие подоконники и панорамные окна. Зимой я любила смотреть, как идёт снег. Танец снежинок, узоры за окном от мороза – и ты вновь в детстве.

Окно встретило прохладой, точнее, из него не дуло, хотя стекло было холодным, но так даже было лучше. Холод немного отрезвлял, помогал проветрить мозг, отогнать назойливые мысли.

Мысленно я уже пару раз собрала и разобрала чемодан. Всегда считала, не следует скандалить, кричать. А зачем? Если отношения заканчиваются, не стоит за них цепляться. Нужно всегда и везде уходить красиво, а точнее, вовремя.

Также вовремя я ушла со сцены, многие говорили – рано, но лучше остаться красивой недостижимой Арминой Огневой в глазах всех, чем смешной престарелой примой, которая боится уйти и собирает за спиной кучу смешков.

Но это была не сцена, эта была жизнь. Моя красивая- красивая жизнь. Где я любила и была любимой.

Перед глазами проплывали калейдоскопом воспоминания. Тысячи родных образов, наших образов.

С самого начала наших отношений мы вели себя, как сумасшедшие. За один поцелуй Савелий был готов преодолеть расстояние в тысячу километров. Сопровождал, срывался в города, где я выступала, находил время для нас двоих. Устраивал незабываемые ночные прогулки по городу, сюрпризы. Номера в отелях утопали в цветах. Я изучила букварь цветов от буквы «а» до буквы «я». Начиная с астрометрий, заканчивая ятрышником. Забавное название цветка, чем-то внешне напоминающего гиацинт, не только красивое, но и целебное.

Кто ещё на такое способен? Только безбашенные влюбленные… Встретиться на десять минут, сорваться друг к другу в ночи, чтобы снова расстаться на несколько недель, а иногда месяцев. Два психа, что с таких взять? Бессонная ночная прогулка, чтобы утром, а точнее, днём жить послевкусием до новой встречи. Нет, головой мы никогда не думали, наши головы растворились, потерялись в облаках, тех самых, в которых мы так любили гулять. Но мы не спали, напротив, мне казалось, мы сейчас не спим, утопаем всё в тех же наших облаках.

Глава 5

Лёгкое прикосновение к лицу, я открываю глаза и замечаю те самые любимые, родные губы… и огромный букет белых гвоздик, так похожих на большое облако, наше облако…

– Ариш, – только Савва умел по-своему особенно произносить «ш» и «р» в моем имени. Нежно, чувственно, но при этом вложить лёгкую жёсткость и поднять дыбом волоскина моих руках.

Букет гвоздик, обращение «Ариш» – и я опять девятнадцатилетняя девочка, спускающаяся со сцены, попавшая под очарование его бесовских матовых голубых глаз, отныне понявшая – мой любимый цвет – голубой. С первых секунд нашей встречи он покорил меня. Харизмой, мужской красотой, обращением, таким родным, близким.

Только близкие называли Ариной, которых можно было пересчитать на пальцах одной руки, для всех остальных я была Арминой. Я смотрела на него и видела только глаза. Этот взгляд, в котором сочеталась неподкупное обожание, страсть и секс, больше, чем даже в самом сексе – в нем был весь он. Смесь жёсткости и порока. Серьёзности, мудрости и абсолютной безбашенности. Глаза меняли оттенок от небесно-голубого, до лазурного, когда он злился. Все это я узнала позже.

В тот самый момент я только выдавила «спасибо», приняв огромный букет и по-детски прошептала «Как облако», не сразу узнав в цветах гвоздику.

Савелий опускает на пол неприлично огромных размеров белоснежный букет, а я смотрю на него. Всё в нем идеально.

Одет, словно с картинки модного журнала.

Тонкие брюки, тёмная шелковая рубашка с видом на крепкую шею и мощную, покрытую волосками, грудь. На шее болтается кулон, в котором прослеживается образ балерины. Рукава рубашки закатаны до локтей, обнажая крепкие предплечья, с дорожками вен.

На запястье — красная шерстяная нитка, а на второй руке — несколько кожаных браслетов-побрякушек.

Образ неофициальный, но со вкусом. Матовые глаза сверкают.

Губы трогает улыбка. Он беззастенчиво с лёгким беспокойством разглядывает меня сонную в ворохе подушек.

–Ты чего тут? Идем, – он обхватывает меня за талию, а я зарываюсь лицом в рубашку. Делаю несколько вдохов, но ничего нет, точнее, только парфюм мужа, больше ничего. Ни женских духов, ни помады на воротнике, ни засосов на груди. Ничего нет.

– В душ и гулять? Ты за? – он словно змей-искуситель смотрит в мои глаза, крепко прижимая меня к себе, поднимаясь по ступеням в спальню. – Оторвёмся, как раньше, до рассвета, Ариш.

В спальне он опускает меня на белоснежные прохладные простыни и прикусывает губу, ожидая ответа. А я замираю, смотрю в глаза, ищу ответы. Надеюсь и молюсь.

–Ты как? – задаёт он вновь вопрос.

А я, как и прежде, в бесовских матово-лиловых глазах вижу свое отражение, полное обожания и страсти.

Прикусив губу до крови, почувствовав на языке солоноватый привкус крови, я мысленно готова задать вопрос, развеять все сомнения и забыть, хотя нет, буду вспоминать как элемент чёрного юмора. Телефон издаёт сигнал, муж опускает руку и поднимает мой телефон с пола.

Я беру его, ничего важного, смс о поступлении новой весенней коллекции в брендовый магазин. Но телефон не откладываю, открываю злосчастное смс с наизусть выученным номером, от которого получила фотографии.

– Что скажешь? – поворачиваю айфон с фотографиями к Савелию.

Первые минуты он смотрит молча, ни один мускул на лице не дрогнул.

Я начинаю выдыхать и расслабляться. Чёрный юмор.

Но Савва откладывает телефон и, не смотря мне в глаза, говорит:

– Ариш, давай я открою вино, ты немного расслабишься, и я всё объясню…

Глава 6

Савва обнимает мои ноги, уткнувшись лицом в них, и что-то говорит, а я не слышу, не различаю слов. Не знаю, с ума я сошла, или мой мозг блокирует информацию, стараясь защитить меня. Но после его фразы: «Все случилось после благотворительного вечера у Ефремова» я ничего не слышу.

Я помню этот вечер очень хорошо. Чуть больше года назад. Я не смогла пойти с Савелием, уезжала с воспитанницами в Екатеринбург. За годы нашего брака это было неудивительно, что не всегда мы появлялись на мероприятиях вместе. Мои гастроли – его бизнес. Поражало то, что он прилетел после ко мне. Устроил сюрприз, словно ничего не произошло.

Мы на несколько дней задержались в городе. Гуляли, изучили бары, рестораны, всё как в начале наших отношений. Ночные прогулки, рассветы в кровати, когда ты устал, но вы всё равно есть друг у друга. С первых дней нашего знакомства мы были лёгкими на подъем, но больше всего мне нравилось, что с годами не потеряли этой безбашенной легкости. Могли найти время друг для друга, устраивали сюрпризы, срывались в поездки или просто отключали телефоны и проводили время вместе….

Перед глазами всё плывёт. Я смотрю на мужа, который словно маленький ребёнок ищет поддержки, вжимается в мои колени, прячет голову. Я опускаю руку и провожу по его волосам. Он поднимает глаза, и я, как это не тривиально в данной ситуации, в его холодных матовых омутах вижу своё отражение, полное страсти, обожания. Вся сжимаюсь от боли, но не могу отвести глаз, смотрю. Не могу не смотреть, ненавижу себя, но смотрю. Так поступают, наверное, наркоманы, знают, что губят себя, но принимают дозу, как и я. Провожу рукой по его волосам и смотрю вглаза.

Савелий перехватывает мою руку, целует, что-то опять говорит. Я не слышу слов, читаю больше по губам. Он шепчет что любит, ещё что-то быстро, я не успеваю всёразобрать. Только смотрю на него, а сама хочу кричать. Зачем? За что? Чем она лучше меня? Моложе, красивее? Все смешивается в голове, мои мысли, его слова вперемешку с поцелуями, пока я слышу его голос. Савелий держит две мои руки опускает голову и говорит:

– Ариш, там ребёнок.

Я замираю, глотаю воздух, смотрю на него, и до меня доходит значение слов «Там ребёнок». Маленькая кровь, плоть от его плоти, маленький человечек. Отталкиваю от себя мужа, внутри все горит, я горю заживо… Внутри огромный спазм, не дающий вдохнуть и выдохнуть, что-то сказать. Схватившись за волосы, я кричу, кричу в голос, а точнее, вою. Так поступают животные, когда им больно, так же больно и мне. Ребёнок – огромная несбыточная мечта для меня. Сколько попыток, слез и ничего не получалось. Не знаю, за что, почему не давалось мне такое счастье, как стать матерью, несколько лет попыток, тысячи врачей, разводящих руками: все хорошо, вы здоровы. Пробуйте.

Савва подходит, бережно обнимает, прижимает к себе, как и во время моих редких истерик, когда я срывалась. Но если раньше я начинала успокаиваться, пока он меня как маленькую обнимал и укачивал, то теперь его прикосновения жгли, причиняли боль. Вывернувшись из крепких рук мужа, я вижу букет, скромно лежащий на туалетном столике, и занимающий львиную его часть. Плохо отдавая отчёт своим действиям, я схватила его и резко ударила Савелия им. Хрупкие цветы быстро начали ломаться под моими действиями, лепестки рассыпались по комнате. А мне становилось легче, словно я выплёскивала боль из себя.

Савелий не защищался, смотрел на меня и терпел каждый удар, каждый взмах. Каменное лицо ничего не выражало, только глаза горели тёмным огнём, но меня это мало останавливало.

Не знаю, сколько я нанесла ударов, но букет, некогда напоминающий белоснежное облако, превратился в растрепанное жалкое подобие.

Я бросила его под ноги мужу и, открыв гардеробную, выкатила чемодан и принялась закидывать в него вещи. Я не складывала, швыряла все, что попадалось под руки, из-за слез плохо понимая, что я беру и куда кидаю. Понимала одно: если останусь тут, просто задохнусь, свихнусь.

Савелий молча смотрел на мои сборы и ничего не говорил, никак не комментировал, только когда я закинула последнееплатье и закрыла чемодан, подошёл ко мне и притянул со спины.

– Ариш, послушай меня.

– Не смей никогда, слышишь, никогда не смей называть меня Ариной, для тебя я раз и навсегда Армина, а лучше Армина Богдановна Огнева. Ты был один из немногих, да что там, ты был, – я подняла руку загнув большой палец, – первым из тех родных и близких, кто меня так называл, а теперь твоя очередь, Савелий Андреевич, даже с зада не начинается. Отпусти меня, я хочу уехать.

Савелий не сразу отпустил меня, пришлось плечами скинуть его руки самой.

– Куда поедешь?

– Не переживай, мне есть, где жить.

– А привычно будет, Армина Богдановна? – холодно поинтересовался муж. – Сколько ты сейчас зарабатываешь преподавая, – продолжил он, – тысяч пятьдесят, возясь с одной группой малолеток.

«Семьдесят», – подумала я, но вслух не ответила на его вопрос.

Савелий был прав, я одно белье привыкла покупать за такую сумму, пользуясь по завершению карьеры деньгами мужа, точнее, его брильянтами, которые он успешно продаёт и добывает.

– Не переживай, – я мило улыбнулась и начала спускаться по лестнице, таща за собой два чемодана. От помощи отказывалась наотрез. Я могу всё сама.

«Твою слабость никто не должен видеть», – вспомнила свою первую наставницу Елену Львовну. Учила она нас всегда жестко, не стесняясь где-то прикрикнуть, а где-то и ударить своей указкой, которой тыкала, чтобы мы ровно держали спины.

Глава 7

«Спина!», – стучали набатом в голове слова первого педагога.

И я держала, как научили давно в детстве, ровно. Моя жизнь разрушалась, как картонный домик, а я думаю о спине, забавно…

Поставив поудобнее сумку на чемодан, Я расправила плечи и продолжила катить к подъезду чемоданы.

Не забывая о спине.

Редкие сотрудники управляющей компании, попадающиесяна пути, здоровались. Я изредка кивала головой и шла дальше. Ухоженные клумбы с высаженными первыми весенними цветами и многовековые дубы, представляющие из себя аллею или, скорее, уютный парк с лавочками, Нетрогали меня, хотя, проживая тут ранее, я всегда любила остановиться, чтобы полюбоваться цветами, купить кофе и посидеть вечером на лавочке под деревьями.

Войдя в подъезд, я пошла к лифту и нажала кнопку, но,приподняв глаза, увидела объявление о том, что он поломан и что-то о его ремонте с извинениями.

Ругнувшись, я развернулась и столкнулась с соседкой.

– Ой, Арминочка. Ты, деточка? Не узнала тебя в очках.

Я разомкнула губы и с большой болью в горле проговорила, а точнее прошептала приветствия женщине. А сама с ужасом осознавала, что, кажется, теряю голос. В детстве я он часто исчезал. Стоило заболеть – и ларингит. Холодный климатСибири способствовал заболеваниям. Врачи только качали головой и говорили – не допускайте болезни, но сделать это было сложно.

С возрастом ларингит отступил, но, кажется, сейчас он вернулся.

Старушка, не заметила моего состояния, трещала свои речи. Я не слушала, держала милую улыбку, не поднимая солнечных очков. Знала одно, подними их, и от меня не отстанут, так ещё и на сто процентов разнесут слухи. Второе меня волновало мало. Но краснота глаз и чемоданы сказали бы все сами.

– Пойду я, – надрывая голос, прошипела я обошла даму.

Она что-то проговорила о чае, но я поднимала по лестнице, не слушая ее. Понимая только одно: надо согреть молоко с мёдом и, пока не поздно, смягчить горло.

Глава 8

Квартира встретила тишиной и уютом. Пыли, перестановки в вещах – ничего не было, словно и не было нескольких лет отсутствия.

Редкие оставленные вещи ожидали в шкафу, статуэтки, грамоты, фотографии с выступлений – всё было на месте, без изменения, словно я вышла на пару минут в магазин или вернулась с гастролей.

Не зря только Валентине из всего персонала разрешалось заниматься уборкой. Был у неё талант или дар убрать всё так, чтобы не нарушить ничего. Не чувствовалось после ее рук уборки, только чистота и нетронутость.

Присев на диван в гостиной, я вдохнула аромат квартиры и улыбнулась. Посмотрела в окно, выходящее во двор. Всё так же, как всегда.

Лёгкий аромат моих духов, ненавязчивым шлейфом окутывающий квартиру, пожилая пара соседей сверху, прогуливающихся по дубовой аллее, которым я втайне немного завидовала и мечтала сохранить, как и они, в старости любовь ко второй половинке.

Боль в горле напомнила о молоке с мёдом, которые я, взяв в руки телефон, тут же закинула в корзину и, заказав доставку, ушла в душ. Хотелось все смыть, выпить горячего молока с мёдом и забыться.

После душа я принялась раскладывать вещи, но не выдержала где-то на третьей вещи и открыла телефон со злосчастной перепиской.

Расширив одно из фото, я смотрела и смотрела на фото. Делала себе больно, кусала губы до крови, и смотрела на молодую дерзкую девицу… Как ее голая грудь просвечивала сквозь ткань легкой белоснежной простыни, изаинтересованный оскал мужа. Он любовался ею, возможно даже хотел…

После этого фото не осталось сомнений – отношения у них были… Горячие, страстные…

О том, каков Савелий Громов был в постели, знали многие. До встречи со мной, совсем юной, он был окружён кучей женщин. На его улыбку западали все: от пожилых, до молоденьких.

Он очаровывал, влюблял. Почему-то именно сейчас вспомнились слова одной из его любовниц, которая не постеснялась прийти к нам на свадьбу и, улучив момент, вручила мне букет со словами: «Поздравляю, у вас талант, Армина! Такого зверюгу пленить. Просто браво!»

Она приподняла бокал с шампанским, отсалютовав мне,слегка пригубила, смочив свои алые губы. До меня не сразу дошёл смысл ее фразы, я была в свадебном мандраже и всем обращавшимся ко мне дежурно улыбалась и говорила спасибо.

Передо мной стояла фигуристая брюнетка с темными как омуты глазами, её яркая красота сияла ярче многочисленного хрусталя в зале, но на прекрасном лице была заметна печаль, даже не так – поистине женское горе, которое как ни прячь, не скроешь.

Я на автомате сказала спасибо, запоздало поняв, что это прозвучало, как глумление из моих уст.

– Да не за что, – пухлые губы красавицы растянулись в грустной улыбке. – Только не думай, не удержишь, зверьвсегда смотрит в лес.

Девушка хотела сказать что-то ещё, но заметив за моей спиной чей-то взгляд в свою сторону, испуганно отступила на несколько шагов, а потом и вовсе исчезла в толпе гостей.

Тогда я не придала значения ее словам, даже Савелию не рассказала об этом случае, а сейчас с грустью подумала, о том, что они были пророческими.

Зверь всегда смотрит в лес.

Бывшая любовница оказалась права, а может, она лучше знала Савелия, чем я.

Отложив телефон в сторону, я подумала: не зря девочки собирают подруг в сложные эпизоды своей жизни и просто выговариваются. Мне тоже не мешало бы выговориться, только проблема была в том, что некому было.

За свои почти тридцать лет я не приобрела настоявших подруг, приятельницы были, а друзей нет. Хотя даже не так, я сама не подпускала к себе близко людей после случая в детстве. Ждала подвоха, камня в спину.

Случай произошёл с моей лучшей, как я тогда считала, подругой Викой, дружили мы с детства. Всегда во всем вместе, как и в балете.

В юные годы мы многого не замечаем. Детство на то и дано. Так и я не замечала зависти, от которой буквально лопалась моя Вика.

В день выступления она подложила мне осколки стекла в пуанты. Боль, кровь и улыбку Вики я никогда не забуду. Болели не ноги, а где-то внутри….

После я не дружила с девочками, опасалась, во всём видела подвох, всегда досконально проверяла свои вещи, в особенности пуанты.

Многие, пытавшиеся подружиться со мной и получавшие отказ или холодное общение, говорили, что я холодная и надменная, а я просто не хотела испытывать новую порцию разочарования. Лучше одной.

Звонок в домофон прервал мои мысли. Молодой парень с улыбкой держал пакет.

– Проходите, я сейчас вынесу деньги.

Он занёс все на кухню и мужским взглядом рассматривал меня, появившуюся на кухне. Я протянула деньги, даже не подумав сдвинуть пояс халата, чтобы прикрыть виднеющуюся ложбинку между грудью.

Он принял деньги, бросил последний заинтересованный взгляд и вышел из квартиры, а я подумала: «И чего не хватало Савелию?»

То, что я была красивой, говорили многие… Да чего скрывать, я и сама это знала. Но ему хотелось чего-то другого.

Чего, я не знала, хотя, кажется, знала ответ. Ребёнка.

Все мужики хотят продолжения рода. Что бы ни говорили, а мечтают они о мальчике. Своей уменьшенной копии. А когда ты не можешь этого им дать, они идут туда, где дают. Это жестокий закон жизни. Не дашь ты, дадут другие.

Глава 9

Допивая молоко с мёдом, я не могла выбросить мысли и слова, крутившиеся у меня в голове о малыше.

«Там ребёнок», – вспомнила слова Савелия.

Дети, ребёнок, сколько вопросов поступало мне о них. Каждый, от простого знакомого семьи до представителя СМИ считали своим долгом задать вопрос о детях.

«Почему не рожаешь? – вторили знакомые, – ведь Савелий достоин наследника».

Представили желтой прессы шли дальше, сравнивая меня с балеринами прошлого, приписывая отсутствие детей страхупотери карьеры, фигуры и даже красоты.

Одна из представительниц СМИ пошла дальше других, выставив меня чайлдфри, заявив, что дети и карьера не совместимы.

У меня случилась истерика, а у дамочки крах карьеры с доброй подачи Саввы. После были извинения и, кажется,стало понятно, что эту тему поднимать не стоит, но нет-нет, да проскальзывали слова или предположения. Я научилась не обращать внимания. Хотя где-то внутри всё вздрагивало от этих вопросов. Я действительно очень хотела детей, ребёнка. Маленького малыша и не важно, мальчик или девочка. Но счастья материнства познать мне не удавалась. Ничего не помогало.

Ни обряды, ни источники, ни врачи. Савелий всегда обнимал и говорил: «Мне хватает тебя, не бери в голову, маленькая».

Теперь я понимала: ему хватало, потому что у него был ребёнок в отличие от меня.

– Ари, – услышала я стук в дверь и знакомое обращение, только один человек так называл меня. Не Армина, не Арина, а именно Ари, откуда он взял это, не знаю, но с первых дней нашего знакомства так и никак иначе. Раньше я обижалась,выговаривая, что такое сокращение походит больше напрозвище щенка или котёнка, а потом бросила, понимая, что бесполезно. Да и привыкла.

Встав со стула, я пошла открывать дверь, уже и так зная, кто там.

– Привет, – лучезарно просиял Арменчик, расправляя пухленькие пальчики и обнимая сразу же меня.

– Ой, – посмотрел он на мой вид, – надеюсь, не помешал? Неудобно будет перед Савкой.

– Проходи, я одна.

Пройдя за мной на кухню, а потом бросив один серьёзный взгляд на меня, почесал хорошо выбритый подбородок.

– Рассказывай, Ари, что случилось. На тебе лица нет, – выдал он вердикт.

– Ничего, устала.

– Устала! – почти прорычал мой закадычный сосед по школьной парте, с которым я неизменно просидела десять лет, давая ему списывать гуманитарные предметы, а он мне – технические. Исключение составляли только химия, она не шла у него. – Устала – это когда моя Беллочка шопится по бутикам Италии, а у тебя что-то иное. Рассказывай, твой Арменчик готов.

Он хлопнул себя, по круглому животику. Надо заметить, он не мешал, как, впрочем, и не портил его. Есть люди с красотой, но сухие внутри, а есть такие, как Армен. Вроде и пухленькие, надо заметить, он всегда был таким, но яркие,умеющие расположить тебя с одной фразы. Он был именно таким. Ярким, располагавшим к себе с одной фразы, поэтому неудивительно, что слыл одним из успешных риэлтором столицы. Квартиры он продавал не хуже, а может, и лучше горячих пирожков.

– Я слушаю, протянул он, смотря на меня, а я прикусила губу. Что сказать?

Достав телефон, я молча открыла переписку и показала все другу.

Он нахмурился, просматривая фото, потом выругался. Что онсказал, я не поняла, но это было не важно.

– Уверена, что правда?

– Да. Савелий сам признался.

– Шайтан, – прорычал он. – Собирайся, Ари, пойдём.Позволить сидеть и киснуть крестной матери своих детей я просто не имею права. Давай-давай, – прихлопнул он в ладоши. Я жду тебя, а пока чаю выпью.

Не знаю почему, но я вышла из кухни и ушла, как и сказал Армен, одеваться.

Глава 10

С Арменом мы расположились в дорогом ресторане, который с наступлением вечера превращался в небезызвестный ночной клуб.

Наше минизастолье с диалогом по душам часто прерывалось посетителями заведения. То здоровались с Арменом, то подходили ко мне и просили автограф или фото.

– Может, вернёшься на сцену, – пошутил друг на очередном моем автографе.

Я засмеялась, но тут же отвергла это предположение.

– В одну реку дважды не зайдёшь, – ответила я с улыбкой. Да и годы берут своё.

– Ари, прекрати. Тебе нет и тридцати. Если один дурак посчитал, что в другом саду яблоки слаще, это ничего не значит. У каждого мужика, сидящего тут, встанет на тебя.

– Даже у тебя, – начала я жучить друга.

– Я эстет, могу восхитится красотой, но любовь и верность храню только Белле. Уж прости, но ты для меня не имеешь пола.

– Моя фраза, – скривила я губы.

– Согласен, твоя, но и для меня всё так.

– Мы просто друзья, а это больше. Не оправдывайся. Знаешь, только с тобой я могу сидеть вот так просто, говорить честно, не стесняясь, что без макияжа, в рваных джинсах, без укладки на волосах, и не беру это в голову. С Саввой я бы так не вышла, как, впрочем, и с другим мужиком. Там, что-то другое срабатывает. Особенно с… – осеклась я, а Армен кивнул, поняв без пояснения.

– В общем, там хочется… с ним… всегда хотелось быть ещё лучше, чем являюсь, – я прикусила губу внутри, стало больно. Савелий, надо отдать ему должное, всегда любил меня именно домашней, с собранным в небрежный пучок волосамиили распущенными, перекинутыми на одно плечо, в шортах или свободного кроя брюках и короткой футболке. Он любил говорить, что такая, без макияжа и платья, я родная, своя, и завожу его намного больше, чем в роскошных нарядах.

– Телефон, Арменчик, – приподняла я глаза на вибрирующий телефон друга.

– Ой, прости, дорогая. Я отойду отвечу. Серьёзный клиент.

Я кивнула и откинулась посильнее в кресле. Зал ресторана всё больше и больше наполнялся посетителями. Многие были с дамами, а многие состоятельные мужчины были без вторых половинок. Было заметно, что они ужинали с деловыми партнёрами. Осматривая зал, я заметила множество заинтересованных мужских взглядов, направленных на меня. Многие, хотя чего скрывать, почти все смотрели горячо, раздевающими взглядами. Последнее время я не любила такие взгляды, а сейчас стало весело от такого факта. Армен прав, у многих встанет, скривила я губы, вспоминая пошлую фразу друга.

– А вот и я, – услышала голос друга. Армен сел в кресло, но по его глазам я видела, что мужчина чём-то обеспокоен.

– Всё хорошо?

– Да, – проговорил Армен, заломив руку.

Я подняла вопросительно глаза.

– Белла позвонила.

– Капризничает, – завершила я.

– Немного.

– Армен, захвати цветы и вперёд к своей беременной жене. Не сиди тут со мной.

– Ари, поехали к нам. Посидим семейно.

– Спасибо, но я пас. Девочкам большой привет. Крестной возьмёте?

– О чем речь, конечно. Двух моих красавиц крестила, а наследника моего и подавно. Всё, умчался, моя хорошая, –поцеловал он меня в щеку. – Тебя подвезти?

– Нет, посижу, спасибо. Девчонкам не забудь передать привет.

Друг, быстро передвигая ногами, покинул помещение. А я вздохнула. Никогда не любила завидовать людям, но, глядя на семью Армена и Беллы, хотела себе такую же. Не любви, не тепла, это у меня, хоть и в прошлом, но было. Хотелось детей. У друга были две прекрасные дочки и скоро будет сынок, наследник. Я искренне радовалась за них, присмотрев уже давно подарки маме и малышу.

Подошедший официант с бокалом и бутылкой дорогого вина оторвал меня от мыслей.

– Это просили передать вам с дальнего столика, – парень указал глазами стол.

Я кокетливо улыбнулась молодому и по одному взгляду было понятно, не бедному, а очень состоятельному мужчине.

– Откройте, пожалуйста, – попросила я официанта и подмигнула дарителю, решив для себя, если Савелий изменяет мне то, почему нельзя мне. Нет, конечно, не спать со всеми, но провести вечер, не ревя в подушку, а например, в приятной компании или просто отвлечься. Где-то через час, ресторан превратится в клуб.

Глава 11

Приятным молодым человеком, подарившим вино, оказался Роман Кудеяров, небезызвестный в кругах балета. Молодое дарование, как называли его многие. Лично я не была знакома, но слышала о нем. Слухи не лгали, и молодой человек при наличии богатых родителей не оказался развращенный деньгами.

– Вначале я подумал, что ошибся, и это не вы, – окрылённый личным знакомством, вещал он.

– А оказалась я, – засмеялась я, смотря в его красивые голубые глаза, которые изучали меня, не скрывая интереса, страсти…

С годами станет матёрым волчарой, перед которым женщины будут укладываться пачками, хотя и сейчас недостатка в них он вряд ли испытывает. С его фамилией и деньгами там явно фан-клуб желающих.

– Что вы сказали? – переспросила я, осознав, что за своимиличными размышлениями бессовестно пропустила его последние слова.

– Спросил, могу я пригласить вас в качестве дальнейшего нашего знакомства.

Дальше он не договорил, появился официант с вопросом, не нужно ли нам чего. После ухода официанта я подняла глаза на молодого мужчину.

– Роман, вы что-то не так поняли или, возможно, не осведомлены. Я замужем, – отрезала я холодно.

– Нет-нет, Армина, – начал он тут же, но было понятно, что это лёгкая попытка оправдаться. Я даже особо не слушала. Больше смотрела и подмечала, как зал ресторана превращался в клуб. Вначале освещение, потом начали меняться одеяния официантов.

– Было приятно с вами познакомиться, спасибо, что уделили мне время. Буду рад видеть вас на моих спектаклях.

Я мило улыбнулась парню и испытала раздражение. Давно забытое, но очень знакомое. Раньше со взлетом моей карьеры это бывало довольно часто. Многие богатые известные мужчины, кто знакомился со мной, пытались намекнуть, кто-то не стеснялся говорить сразу.

Покровительство, деньги, а в ответ – молодая я. Раздражало безумно. Я не любила и не считала такое приемлемым для себя.

Эскорт – красивое слово, которым прикрывались многие, да и промышляли. Я лично знала девочек, которые на него шли. Большие деньги, большие возможности, соблазн.

Стало грустно и грязно от такого осознания. Расплатившись, я вышла из-за столика, за который нас посадили ещё с Арменом, и направилась к бару.

Хотелось выпить, заглушить в себе далёкие и, кажется,забытые мысли, которые вновь начали крутится в голове: «Красивая кукла».

А я, видимо, ею и была, просто мой муж, Савелий Громов,пошёл дальше других. Он красиво и правильно приватизировал красивую куклу, а сам не отказывал себе ни в чем. Захотел – любовница, пожалуйста. И ребёнка так же. По принципу – не даёт одна, не проблема, родит – другая…

– Текилы, – бросила я бармену, садясь на высокий барный стул, замечая и его заинтересованный взгляд в мой адрес.

– Что-то ещё? – уточнил сотрудник.

– Текилы и забыться, – грубо бросила я, смотря в его глаза.

Глава 12

Савелий

Вернувшись в спальню и переступив через помятые белоснежные лепестки совсем недавно красивого белоснежного букета, который он заказал специально для неё, его Ариши, глубоко вздохнул.

Перед глазами проплыло недавнее прошлое: ее слёзы, как хлёстко она била его этими цветами… и попадала, каждый удар находил цель. Резал, рвал, попадая одновременно в них двоих. В него, в неё.

Подняв разодранный букет, он провёл по многочисленным стеблям пальцем, и вдруг пришло осознание – всё рухнуло. Армина ушла. Он сам допустил или не он.

Он знал всегда: узнаёт – уйдёт. Было в его девочке это, везде первая, недосягаемая, красивая, единственная. В первое же их свидание, когда Савелий смог уломать ее на ужин, она сказала: или только я или никак. В этом они были схожи.

Во всем были первыми, победителями. Отбросив букет, точнее, что от него осталось, Савелий ударил кулаком в стену. Один, потом второй раз. Месиво из плоти и крови, которая залила светлые обои, не отрезвило, скорее, только раззадорило его. Он хотел крови и крушить всё. И главное – её, ту, что сломала всё, что было у него прекрасного. Она разрушила его, а он разрушит ее. Достав телефон, который тут же перепачкался в крови, набрал номер. Знакомый и такой ненавистный.

– Я заеду, – рявкнул и отключился.

Спуск по лестнице и как вёл машину помнил? Нет. Осознание пришло в лифте, когда какая-то из жительниц элитной многоэтажке с ужасом взглянула на него и забилась подальше в угол грузового лифта. Он только взглянул и убрал за спину руку, с которой кровь перестала капать, но выглядеть лучше она не стала.

Сигнал лифта, черная дверь, и он на месте. Хорошая квартира с дизайнерской мебелью. И она, которая выбежала навстречу. Как и всегда: Прозрачная ночнушка или платье, которые ничего не скрывали. Изгибы тела, соски – всё заметно, всёкрасиво.

– Любимый, – повисла она тут же на его шее.

Одним быстрым движением она отброшена. Упала около его ног, и мужчина остановился, не смог. Чертова схожесть, суррогат, которым она взяла в тот самый вечер. Он видел в ней Арину. Армину. Молодую Армину, только не волосы, которые перекрасила в блонд.

В остальном она. Юная, красивая. Всегда чёртов флешбэк.

Прикусив губу, она всхлипнула и посмотрела взглядом побитого котёнка, и он не смог. А хотел, так хотел ударить или задушить. Чего больше – не знал, спроси – не смог бы сам ответить.

Пройдя в гостиную и сев в кресло, подозвал пальцем Алину. Сколько схожести. Внешность, фигура, имя.

– Ответь, зачем ты всё рассказала?

– Зачем? – почти завизжала она, но тут же замолчала,встретившись с холодным взглядом.

– Давай обработаем рану, прошу. Может быть сепсис, – почти промямлила.

– Я задал вопрос.

– Я, – отступила девушка на шаг и осеклась, закусила губу, заломила руки. Савелий знал, так выражается ее страх, нерешительность.

– Говори, Алина, – взревел он.

– Я, – запричитала она, а потом прикусила губу, смахнула слёзы и, не боясь, посмотрела в лицо.

– Я… я хотела, хотела!.. Понимаешь, хотела. Ты никогда с ней не расстанешься. А я, а мы? Старая кляча, она ни родить тебе не может, ни в балете станцевать. Осталось имя, АрминаОгнева, ты посмотри на неё… Богиня? Какая она богиня!

Алина визжала, выкрикивала, что-то ещё. А, Савелия вдруг озарило: какое сходство? Они разные… Его Армина и эта Алина….

Армина не позволила себе ни слова упрёка в сторону соперницы, она вообще никогда не опускалась до того, чтобы оскорблять, осуждать. Это словно было выше ее.

Смрад, от этой несло смрадом. Гнилым и таким фальшивым. Дешёвая подделка, в сети которой он попал. Всего два раза. И второй стал летальным. Крупная ссора с Арминой. Опять из-за ребёнка. Он и сам не раз задавался вопросом, почему она не может родить. Никогда не показывал, но хотел, очень хотел ребёнка. Маленького мальчика. Наследника, продолжателя его дела…

Армина уснула, он лично её уложил, точнее, укачал как маленькую и уехал. В клуб. Напиться, забыться и вернуться домой. Бутылка, потом вторая, и вновь она. Так похожая на его Армину. Повелся, подробности помнил плохо. Но ночь была в «Адмирале». В самом дорогом номере и без защиты. Итог – ребёнок. Савелий не был дураком и понимал одно: девица добилась своего. После благотворительного вечера, когда он провёл с ней ночь, вначале не узнав. Уверен был, что это Ариша, а потом...

Да и черт. Но девушка не отставала. Подлавливала его, крутилась где-то рядом, ходила на собеседование в его компанию. Он предупредил. Она пропала на время, а потом появилась и добилась своего. Фото из гостиницы, присланные Армине, он знал. Всё с той ночи. Он уходил. Она пыталась соблазнять до последнего. Любимая тема – просвечивающиеся вещи без белья.

– Сука, я так хочу, мечтаю, чтобы она сдохла, – услышал вопль Савелий и встал молниеносно. Она не успела отпрянуть, испугаться. А он взял её за горло и сжал. Хотел удушить, чтобы она никогда не смела ничего говорить…Ничего про Арину.

Она выкрикивала, а он сжимал горло. Синяя, уже шипела, нодо последнего не закрывала рот, а его захват был с каждым словом сильнее и сильнее. Лёгкий хрип, и она начала оседать. Савелий не боялся, даже если убьёт, решит. С его связями, влиянием, деньгами это сделать будет несложно. Приберут, иникто не вспомнит.

Глава 13

Легкое покрапывание дождя успокаивало, смывалозапекшуюся кровь с костяшек.

Собрав побольше капель в ладони, Савелий умыл лицо, легче стало, но ненадолго.

Достав телефон, он набрал Сергея, своего личного помощника. Ответил он с первого гудка.

– Найди Армину.

– Что, простите, Савелий Андреевич?

– Армину найди, – рявкнул мужчина и сжал ладонь с телефоном, по экрану которого пошли паутинки.

Твоя очередь с зада, вспомнил он слова Армины. Права, во всем права. В своих словах, действиях. Поёжившись от холодного дуновения ветра, Савелий поднялся с бордюра.

Выпить, ему хотелось выпить и хоть немного забыться.

А утром ехать к Армине, что-то подсказывало ему, что она остановилась на квартире в городе, но лучше всё поверить и приставить к ней охрану. Так спокойнее.

Из мелких капли дождя превращались в большие. Мужчина ускорил шаг, помня, что недалеко располагался неплохой ресторан, в котором он, бывало, встречался с партнёрами.

На проходной ресторана его пропустили без лишних вопросов. Брендовая одежда не оставляла сомнений. Девушка-хостел уточнила, куда посадить прибывшего клиента, но услышав пожелания о баре, показала направлениерукой и тут же потеряла всякий интерес.

– Водки, – бросил бармену и поудобнее сел на высоком барном стуле.

– Закуску? Могу позвать официанта.

– Не надо, повтори, – приподнял он пустую стопку и положил крупную купюру на стол.

Парень кивнул и, быстро налив алкоголь, прибрал купюру.

Опрокинув очередную рюмку. Савва осмотрел зал. В целом ничего удивительного, многие в вечернее время переводили рестораны в клубы. С точки зрения прибыли это было выгодно.

– Скучаешь? – услышал он приторно сладкий женский голос и скучающее посмотрел на разодетую девицу.

– Ц-ц, – отрицательно цыкнул и опрокинул новую стопку, которую моментально наполнял расторопный купюрой бармен.

– Может переду… – осеклась девушка, столкнувшись с тяжелым взглядом мужчины, и исчезла в толпе, которая с каждой новой мелодией нарастала.

– И не выдохлась, – бросил бармен, а Савелий приподнял глаза в немом вопросе.

– Да девушка. Выпила пару стопок текилы и зажигает уже больше часа без перерыва.

Повернувшись на стуле в сторону образовавшейся толпыСавелий бросил один взгляд и замер со стопкой в руках, которую не донёс до губ.

Один взгляд – и он «выцепил» тонкую фигурку в толпе. Совсем не потому, что на девушке были узкие джинсы, выгодно облегающее ее стан и стройные ноги. Она казаласьтакой беззащитной, несмотря на то что каждое движениебыло уверенным, полным грации. Девушка была словно рождена для танца. Последующий взгляд на прекрасную осанку, гордо посаженную на хрупких плечах голову, вздернутый подбородок, и Савелий вернулся в прошлое.

***

Она спускалась со ступенек, но словно шла не с выступления, а навстречу новому… Жизни, судьбе. Один взгляд...

Тонкая фигурка в толпе таких же девушек, похожих и не похожих на нее. И вовсе не потому, что на ней было надето яркое платье цвета марсала, выгодно облегающее стройный стан. Она казалась беззащитной, несмотря на то что походка была уверенной, осанка прямой, голова гордо посажена на хрупкие плечи, подбородок вздёрнут – так ходят девочки, которые всё своё детство посвящали спорту. Так ходят гордые и те, которых жизнь бьет сильнее. Это было сразу заметно.

Так ходят люди, лишённые надменности, и привыкшие не плакать на людях, в толпе, ведь когда голова поднята к небу, слёзы не катятся по щекам. Она шла так, словно ейбыло наплевать на весь мир, на кучу фанатов вокруг.

Всех, кроме меня. Один взгляд – и не я, а она выбрала меняи двигалась уверенно. А я знал цель – я. Она шла ко мне, и чем ближе подходила, тем яснее я мог различить глаза. и увидеть в них то, чего не видел ни у одной из женщин до… Хотя признаться, довелось увидеть множество женских глаз, но лишь тогда я понял – ты моя судьба. Я подошел к тебе, меня буквально понесло. Огромный букет, твой смех, и я навеки стал твоим.

Ещё один взгляд, и Савелий не сомневался – это Армина, она. Его девочка, любовь, богиня. Потеснив толпу, он со спины обнял ее и сразу же уловил аромат алкоголя. Выпила. Быстро вывернувшись из объятий, звонко засмеялась и, обняв за шею,прошептала.

– Отвези меня домой.

Глава 14

Открыв глаза, поёжилась. Все же перебрала, мешать вино с текилой было опрометчиво.

И тут же ощутила, что в постели, точнее, кровати была не одна. Пугал ли этот факт? Задумавшись на секунду, пришла к выводу – нет. Я этого, наверное, хотела…

Смущал только вопрос, кто?

Очень надеялась, что не малолетка. Не понимала таких отношений: он молодой мальчик, а ты серьёзная тетя, выступающая сразу в двух ипостасях: увесистого кошелька и мамки. Как, впрочем, и браки с большой разницей в возрасте со стороны мужчины. Там, где она наивная девочка, близкая по возрасту с его внучкой, а он… закрадывалось ощущение педофилии, красиво украшенной сказкой о розовых единорогах. Любовь, морковь и гроб, точнее, любовь и счёт дней до него, не секрет, с чьей стороны.

Повернув голову в сторону, уловила знакомый аромат ивспомнила.

«Отвези меня домой» – всё-таки, кажется, находясь под шафе, не ошиблась и узнала Савелия.

Бросив взгляд на лежащего рядом со мной на второй подушке мужчину, удостоверилась, что не ошиблась тогда и сейчас. Точно Савелий Громов. Пару секунд любуюсь его прекрасной атлетической фигурой.

А, потом сбросив одеяло, начинаю вставать с постели, лёгкий шорох, и он поворачивается.

На полу совсем рядом с кроватью валяются ворохом наши вещи, но мне интересны были не они. Я нашла взглядом халат и почти взяла его, как услышала хриплое с нотками сна в голосе до боли родное обращение.

– Ариш, – как и всегда, с чётким выделением букв «ш» и «р» в моем имени. Нежно, чувственно, но при этом с толикой лёгкой жёсткости, способной поднять дыбом волоски на моих руках.

Дёрнувшись словно от удара, я накинула халат и обернулась.

– Меня зовут Армина, папа так назвал…

После моих слов наступило тягучее молчание. Каждый из нас задумался, и я видела по его глазам, полным боли, – думали мы об одном.

В эту минуту мы одинаково сильно тонули в бездне наших общих воспоминаний.

Первое свидание, первый поцелуй, многочисленные прогулки до утра. Первое совместное путешествие, первый секс. Начинания и падения. Много чего было.

Казалось, несколько лет брака… но сколько всего до боли родного…

Сглотнув горький ком в горле я наклонилась и вынула из кармана Саввы сигареты…

Курить я умела, но не курила, точнее, не так. В самые тяжёлые моменты срывалась и брала, что-то одно: вино или сигарету. Они притупляли боль.

Чиркнув зажигалкой, глотнула запах табака, слегка закашлялась. Подняла глаза на Савву. Он сидел наполовину обнаженный и смотрел на меня, не моргая. В это мгновение, я могла поклясться, он мечтал забрать мою боль, а может, мне так только казалось.

– Знаешь… – начала я, отведя руку с сигаретой подальше от лица.

– Ариш…

– Не перебивай меня, я хочу сказать. Больнее всего от факта твоей лжи. Это ведь продолжается не день и не два. Это постоянные отношения. Ты любишь, тебя любят. У вас ребёнок. Черт, Савв, почему?!

Я ведь давно знала, замечала, ты не говорил, но я знала, как ты хотел ребёнка. Мальчика. Ты хотел сына. Ну не смогла я его тебе подарить, приди, скажи честно – влюбился, нашел ту, что родит, и я бы ушла. Тихо, молча, не оставив следа. Порадовалась за тебя… За твою полную семью. А не так, что мне звонят, швыряют фото. А я, как слепая дура, уверяю себя – это фотошоп, обман, чёрный юмор. Жду, мечтаю, что ты приедешь и скажешь: обман, неправда… Эти отношения исчерпали себя. Я завтра подаю на развод.

– Какой развод?! – взревел Савелий, подрываясь ко мне. –Между нами что было ночью в клубе?

– Физиология, ты красивый мужик, и в постели очень хорош, ведь не зря я из многочисленных мужиков вышла за тебя.

– Ты была девственницей.

– Ты думаешь, за годы брака нельзя попробовать других? – я прикусила до боли губу. Лгала. Никого не было, только он. Знал, и он, я видела, но смотрела в глаза с вызовом. Он на меня, я на него. Неравный поединок, в котором я знала, что потерплю поражение, но из последних сил не опускала глаза. Надо закончить, эти больные отношения, которые сломают меня.

– Хорош в постели? –из всех моих слов он почему-то вычленил именно это.

– Угу, – поднеся к губам тлеющуюся сигарету подтвердила я.

– Тогда зайду.

– Заходи, только не забудь уточнить, свободна ли я, –усмехаясь бросила ему в ответ. – Как известно, секс полезен для организма.

Савелий молчал, а его матово-лиловые глаза темнели с каждой секундой сильнее и сильнее.

– Прошу, уходи, – встала я и открыла дверь спальни. Больше не было сарказма в словах, я просила, почти умоляла. Мне было очень важно, чтобы он ушел, оставил меня сейчас…

Один взгляд на меня, и он взял вещи и тихо вышел.

Через пару минут я услышала, как щёлкнула входная дверь.

Догоревшая сигарета обожгла пальцы и окончательно отрезвила меня.

Взяв в руки телефон, я набрала Армена.

– Мне нужен хороший адвокат по разводам. Быстро, качественно, и чтобы не побоялся выступить против Громова.

Глава 15

Я оглядела комнату: мятая простыня, одеяло… Надо убрать, сменить всё или вызвать Валентину, но не могу, а может не хочу… Присев на край кровати, я сразу уловила аромат. Его, мой, наш.

Прикрыв глаза, я вдруг осознала, что не знаю, чего хочу. Раньше я хорошо знала, понимала, видела цели шла к ним… Сейчас была пустота. Глухая тишина. Поднявшись, я подошла к зеркалу. Большое, в полный рост оно моментально показало меня.

Все такая же, как и раньше, только уставшая. Не знаю, что показывало это, вероятно, глаза. Прикусив губу, я вдруг осознала, что даже для случайного секса, чтобы что-то доказать себе, я выбрала проверенного мужика… не то что проверенного, единственного. И что доказала? У куклы есть хозяин… Он пришёл и взял своё.

В этот момент я вспомнила вопль Савелия: какой развод?!

Красновато-синий засос подтвердил, а правда, какой развод? Он даже после всего считает, что я останусь с ним? Буду, как и раньше, смотреть и любить? Посмотрев на шею и обнаружив ещё несколько таких же лиловых засосов, поняла:я хочу развода, точнее, я хотела его и ранее, когда звонила Армену, но осознала желание, стимул его достичь именно сейчас.

А потом… наверное, навещу детский дом, или… пресекла свои мысли.

Даже сейчас поймала себя на горькой мысли: ребёнка я хочу… в голове, в мыслях это мальчик. Такой похожий на Савелия…

– Жалкая, – прошептала, смотря на себя в зеркало, а потом развернулась и принялась скидывать белье с кровати.

После налила первый гель, который, возможно, уже был не годным, и заложила стирку, после открыла окна и ушла на кухню. Несколько долгих минут поиска, и цель в виде вина была достигнута.

Открывая его, я подумала, может, все же лучше в клуб или ресторан, но сразу отмела мысль. Возвращаться оттуда с тем же Савелием или кем-то другим не хотелось. Хотелось просто выпить, утолить немного свою боль, печаль.

Первый глоток – и стало легче. Не пекло, не так горело внутри. Словно обезболила. Боль осталась, но не так тревожила.

На втором бокале я смотрела наши фото. Красивые, счастливые и наивные, точнее, наивная, подсказала сама себе.

Посмотрела в окно и увидела Беллу, она гуляла с девочками.

Бывают крепкие семьи подумала я, и тут же задалась мыслью: а бывает ли так, что мужчина не изменяет? Вот чтоб не разу за все годы брака? Ранее я бы уверенно сказала да, а сейчас – нет. Уверен можешь быть только в себе, – вспомнила слова папы, он тогда говорил о моей бывшей подруги Вике. Я всёпонимала, но какая-то моя часть наивно пыталась найти оправдания, тогда папа и сказал эти слова, которые я запомнила хорошо и, кажется, не верила. Всем, кроме Савелия… За что и получила.

Звонок прервал мои философские мысли. Ответила я, не смотря, кто звонит.

– Армина, добрый день.

Я тут же узнала директора и осознала – занятие. Черт, прогуляла.

– Добрый, – выдавила в ответ.

– Что-то случилось? Девочки собраны, ждут, а вас нет. Я забеспокоился, первый раз такое.

– Простите Валерий Семёнович, я заболела, большая температура.

– Не продолжайте, я слышу по голосу. Лечитесь, с девочками проведём историю балета. Армина Богдановна, вы скажите, в понедельник убираю вас с занятий?

– Нет, нет, я буду в норме.

– Уверены?

– Да.

Директор пожелал выздоравливать и отключился, а я посмотрела на телефон. Два часа дня, пятница, а я прогуливаю работу.

Жалела ли я? О, нет, об этом я жалела бы в сложившейся ситуации в самый последний момент.

Бокал, потом ещё. Я точно не помнила, четвёртый или шестой это был, и о чем именно я думала. В голове начиналась каша. Всё смешивалась. Звонящий телефон привлёк внимание не сразу, я почему-то была уверена, что звонит Савва, поэтому не хотела отвечать. Что сказать?

Но потом взяла телефон и, увидев незнакомый номер, ответила.

– Добрый день. Меня зовут Евгения Антонова. Армен просил взять ваше дело. Вы планируете бракоразводный процесс. Мы может встретимся, сегодня и все обговорить.

– Добрый день. Сегодня, я не могу встретиться, заболела, – не знаю, почему я сказала так же, как и директору. – Но я хочу прояснить сразу. Развожусь я с Савелием Громовым. Скажите мне сразу, берётесь или нет?

– У Громова очень хорошие адвокаты, но я не боюсь трудностей. Тут вопрос скорее в вас, не будем ли мы потом отступать?

– Нет. Готовьте документы в суд. Никакого имущества или денег мне не нужно. А в понедельник я к вам подъеду, и мы заключим договор.

Если девушка немного и была удивлена, то промолчала. Сказала только, какие ей необходимы документы и цену гонорара.

Отключившись, я поняла, что обратной дороги не будет. Развод, а потом эко.