Дай нам шанс (СИ)

Глава 14

Катя

— Мы ходили на свидание втроем, — перевожу взгляд с чашки кофе на Тоню.

До сих пор не могу отойти от шока. Я готова была к чему угодно — Тимофей мог развернуться и просто уйти, выбросив цветы, обидеться на меня, решить, что теперь в моей жизни другой мужчина и ему места рядом со мной нет. Но вместо всего этого пошел с нами. Вел себя, будто все происходящее это нормально.

Всю прогулку я практически не дышала, ждала ссоры или чего-то подобного. Очень переживала, что Тамиша окажется втянутой в разборки двух мужчин. Да мне под землю хотелось провалиться.

Но ничего подобного не случилось. Тим с Антоном перекидывались новостями, обсуждали мою работу в кафе, про детей болтали. Тамиша воспользовалась ситуацией, раскрутив обоих на воздушный шарик и плюшевые игрушки. Щедрость мужчин заодно распространилась и на меня. Теперь мой сон охраняют милый кролик и пушистый ежик, спасибо…

В паре моментов, когда они соревновались за внимание Тами я чуть не засмеялась.

— Даже у меня такого не было.

Подруга откинулась на спинку дивана, она заскочила на часик поболтать перед работой. Мы засели в зале поболтать, пока Тамиша организует чаепитие с игрушками в кухне. У нее два кена тусуются с одной барби. Радует, что там еще пушистый кролик и Пикачу в придачу. Не так считывается история моего прилюдного грехопадения.

— Они потом у подъезда разговаривали, представляешь… Вот о чем?

— Да понятно о чем, — Тоня усмехается, — тебя делили.

— Ой все!

— И какие теперь планы у моей любвеобильной подруги? Можно составить расписание свиданий, конкурсы устраивать, заставить мужчин подраться за тебя на дуэли.

— А — ха — ха, — качаю я головой осуждающе, — смешно, да?

— Да мне завидно. Я ж теперь опять одна.

— Одна? Я думала у вас с Евсеем серьезно.

— Было, — Тоня прижала пальцы к вискам, с силой растерла, — до того, как он Андрею нос сломал.

— О боже!

— Зацепились в конце мероприятия перед самым отъездом, Евсей наехал, слово за слово и начал драку. Он специально выводил Андрея на эмоции. А ты знаешь, я не приемлю насилия.

— Что с Андреем?

— Отвезла в больницу, потом домой. Радует, что по радио не передается картинка и он может работать. Я бы на его месте заявление в полицию написала, Кать… так нельзя. Ты понимаешь, у меня эта картина до сих пор перед глазами стоит. Кулаком в лицо, раз и все.

Ставлю чашку на столик и обнимаю подругу, она тяжело вздыхает.

— А Евсей?

— Звонит, пишет, с цветами встречает у дома. А я… я такое поведение принять не могу. Агрессия в человеке или есть, или нет. У меня характер не сахар, извините. Могу и покричать и поистерить, дверью хлопнуть легко. Не хочу думать в такие моменты, что прилететь может и мне. У меня поклонники есть, один из которых тайный, а если Евсей о них узнает? Всем морды бить начнет? Нет, Кать, мне с таким не по пути. Огонь… он в спальне должен быть, на гонках, но не в обычных отношениях с другими людьми. Здесь нужно уметь держать себя в руках.

— Согласна с тобой.

Сразу вспомнилось, как Демид меня в машине зажал, с поцелуями своими лез, щупал. До сих пор противно и страшно, что может подобное повториться, да еще с попустительства моих родителей… он же семью восстановить хочет, старается. Почему-то я уверена, расскажи маме, она бы лишь плечами пожала. Списала на мужскую страсть.

— Сейчас бы в бар, танцевать до упада, пить коктейли, за жизнь говорить…

— Но треклятая работа и ответственность не позволяют.

— Угу. Обещай, что в ближайшее время выберемся.

— Не могу, у меня Тамиша. Ты забыла, что родители теперь принципиально нам не помогают?

— Придется ждать, пока подрастет, — Тоня скрылась на кухне, раздался звук автоподжига на плите, потом потянуло запахом свежесваренного кофе.

Не трогаю Тоню, знаю ее характер. Нужно немного отстраниться, собраться, успокоиться.

— На тебя не варила, — через десять минут она вернулась.

— Спасибо за заботу, мне скоро спать.

— А мне работать и смотреть на разбитый нос Андрея всю ночью.

— Ауч.

— Он перешел на чисто рабочие отношения. Больше ни одной лишней шутки или комплимента. Опасается… — Тоня сделала глоток крепкого кофе, — ладно, проехали. Мне тут Тамиша поведала, в каком она восторге от похода в парк.

— Ну еще бы. Видела, как она с куклами играет?

— Два кена? — Тоня прикрыла ладонью улыбку, — ага.

— Что мне с этим делать?

— Выбирать скорее, пока Тами не доперла, что можно взять сразу двоих. Это нынче модно.

— Тонь, прекрати, — меня в жар от ее предложения бросила. Ужас какой-то. Тут с одним не справиться, а кто-то сразу с двумя.

— Ладно, пошла я, чмоки в обе щеки, детка.

Тоня на прощанье затискала Тамишу и меня.

— В выходные на шашлыки. Девочками, надо сделать перерыв от мальчиков. Вы как?

— Я за, — поддерживаю подругу.

— А я бы Антона с Тимофеем взяла. Они нам и костер распалят и пожарят шашлыки. А мы же девочки, мы не умеем.

— Да что там уметь? — Тоня фыркнула, — я знаю одно классное место, там доставка привозит шашлык еще горячим, вообще напрягаться не надо, овощи купим, морс сварим. Если так подумать, реально… вот зачем эти мужчины? Все ж можно или заказать или самой сделать. Вон, есть услуга «муж на час». Кстати, опробую на днях, поделюсь.

— Ее не сделать, — киваю на Тами.

— Я знаю одну такую клинику…

— Тоня, ты не понимаешь, — Тами дуется, — мальчики, они чтобы стихи читать и комплименты говорить. Быть рыцарями.

— Как ты молода и наивна, Тамиш… завидую.

Тоня отправилась работать, а мы с дочкой спать. Вместе почистили зубы, умылись, переоделись в пижамы, потом была сказка.

— Знаешь, мам, я тут подумала, — Тами зевнула.

— О чем?

— Мне Тимофей больше нравится, давай его оставим.

— И почему Тимофей?

— Он крестный Малики, будет с ней к нам в гости приходить, а мы к ним.

— Соскучилась, да?

— Ага.

— Завтра опять запишу тебя на рисование, будете чаще видеться с самой лучшей единственной подружкой.

— Супер, я тебя люблю, мам.

Тами уснула, а ко мне сон так и не шел. Моя разумная сторона ворчала, что лучше продолжить общаться с Антоном. Он милый и приятный, у нас обоих дети и общие интересы, я ему нравлюсь. К тому же нет запутанного общего прошлого, как с Тимофеем.

«Спокойной ночи. Думаю о тебе»

Сердце екнуло, ведь сообщение было именно от него.

Тимофей поставил меня в известность о том, что афера с моим увольнением раскрыта. Однако подробностей я не знала.

Когда позвонила Лида и позвала сходить с девчонками из салона на небольшой девичник, согласилась практически сразу. Меня снедало любопытство, но Тамишу оставить было не с кем.

Выручила Тоня. Она пробурчала, что я могу быть свободна на все четыре стороны, у них с моей дочкой есть чем заняться. Надо выяснить наконец, как два Кена поделят бедную полулысую Барби.

— Ты мне теперь это свидание в жизни не забудешь, — закатила я глаза.

— Такое не забыть. Не у каждой женщины в жизни подобное случается. Два альфа — мачо и трепетная разведенка с прицепом. Пожалуй, расскажу об этом в следующей передаче, чтобы диванные умники, которые списывают женщину с ребенком в расход соплями зелеными изошли.

— Какие у тебя интересные ругательства, — я рассмеялась.

— А то… со мной Тами делится всем тем, чем с тобой не может.

— Она со мной может поделиться всем.

— Правда? А тем, что ей мальчик из другой группы на прогулке через забор рассказывал какие маты выучил, когда к ним дядя — дальнобой в гости приезжал?

— Не говорила, — в груди ощущается легкий укол.

— А про то, что Тимурка показал ей свои голубые трусы со спанч-бобом на тихом часу?

— Нет… — мой голос начинает заметно дрожать.

— Вот для этого и нужны подружки. Вали мать на тусовку, меня еще много интересных историй из детсадовского мира ждет.

— Потом расскажешь, — ревностно провожаю деловую Тамишу, которая прихватила ворох кукол и пошла с ними на кухню очередное чаепитие взрослое устраивать. Да что между нами не так? Я современная мама, очень открытая, тоже хочу про трусы Тимура услышать и про маты за забором. Тами знает, не заругаю.

— Кать, нам всем нужны секретки, — Тоня направила меня в сторону двери, — они делают нас взрослыми.

— Ей еще рано взрослеть.

— Господи…

— А если она что-то серьезное мне не расскажет? Знаешь все эти истории про извращенцев и издевательства над детьми. Я этого так боюсь.

— Такое расскажет. Тамиша умненькая у тебя.

— Ладно, пока, — забегаю в кухню, целую дочку на прощание. Надо будет еще раз с ней поговорить о серьезных вещах, лишним не будет.

В ресторане, который выбрали девчонки для встречи многолюдно и весело. Я давно в такие места не выбиралась, поэтому глазею по сторонам. Интерьер очень интересный, морской. На входе огромный аквариум. Возле столиков продолговатые вмурованные в стены. Вокруг морские мотивы, на полу мозаика.

— Привет, — первой обнимаю Лиду. Соскучилась по ней жуть.

— Привет, Катя, — остальные девчонки радостно машут.

Еще пришли Зоя, Мила, Таня, Зафира, Яна и Рита — те, с кем я успела во время работы раззнакомиться и сдружиться.

— Мы вообще не верили, — рассказывает Таня, — ни про тебя, ни про Марину, которую до тебя уволили. Странно все было.

— Мы с Яной даже к Войцеховскому ходили, — признается Рита, — просили еще раз все проверить.

— Я подумывала уволиться, — откровенничает со вздохом Лида, — ты, Марина. Ее вообще по статье. Страшновато было, что кому-то я могу перейти дорогу и меня тоже могут подставить. В последнее время в салоне обстановка очень нездоровая была.

— Я думала на Олю, — комментирует Зоя, — все думали. Она на тебя зуб точила. До этого на Марину, та должна была повышение получить, которое она хотела.

— Угу, потом бац — Марина, бац — ты! — Зафира эмоционально взмахивает руками, — но доказательств ни у кого не было…

— Дура, она… если за Марину Войцеховский не сильно переживал, то за тебя… — Лида раскрывает меню, — все видели, что он на тебя запал. Уволил и ходил как в воду опущенный. Мне мой Слава признался, что он планшет твой в сейфе так и хранил, им на перепрошивку не отдал.

— Думаю, это был вопрос времени, когда бы он окончательно разобрался, — кивает Зоя, — просто с Денисом они друзьями были, насколько я знаю.

— А почему Денис так поступил, уже известно? — растираю грудь, в которой печет. Денис не имел права так поступать, но у него детей трое. Что с ними будет? И почему он всем рискнул? Знал же, что уволят за подобное. Может быть Оля нашла какой-нибудь компромат на него?

— Спал он с ней, — Зафира скривила губы и отвернулась, — я сама слыша, как он перед Войцеховским винился в его кабинете… Ну, мимо шла… а они так орали… вот и услышала… — Она развела руками, — жена у него, видишь ли, в детях закопалась, располнела, за собой следить перестала. Дома треш… вот он бедный и нашел себе отдушину. Олька стресс ему помогала снимать, представляете. Семью его сохраняла… И как мужик мужика Тимофей должен был его понять.

— Как отвратительно, — опускаю глаза.

Боже, какие мужчины всё-таки бывают сволочи… Испортил жизнь и мне и Марине, чтобы любовнице угодить. Бедная его жена. Меня бросили с одним ребенком, я чуть с ума не сошла, долго выбиралась. А что с ней будет? Трое, двое из которых совсем маленькие.

— Тимофей ему в морду дал, — Зафира довольно улыбается, — я слышала, как Денис за дверью упал и кричал. Кому как, а мне его не жалко. Представляете, он оправдывался, скулил, что тебя же не по статье. Он знал, что Тимофей не сможет женщину с маленьким ребенком взять и с позором уволить. Типа просчитал все.

— Ага, а на Маринку пофиг… бедная она. Я с ней общаюсь, работу нормальную найти не может, на рынке сейчас продает овощи с лотка, — Мила проронила тихо, — хорошо, у нее парень нормальный, не поверил этот бред и не бросил ее. А мог.

— Ее восстановят на работе? — с тревогой смотрю на Лиду.

— Да, Войцеховский лично к ней ездил.

— Я точно знаю, что приказ на компенсацию и восстановление в должности готов, — Зоя улыбнулась. Она секретарем работает, так что всегда в курсе официальных новостей.

— Слава богу, — выдыхаю.

— А тебя почему обратно не вернули? — интересуется Мила.

— Войцеховский предлагал, но я отказалась.

— Зря, где ты еще такую работу найдешь? Я так понимаю это потому, что у вас там что-то намечалась? — подалась вперед Таня, — расстались, да? Обидел…

— Мы и не встречались, — краснею я.

— Он с Лизой своей расстался не просто так, по телику показали. Она плакалась, что бросил ее перед свадьбой. Всю жизнь сломал… — Лида театрально закатила глаза.

— Ага, а потом с новым продюсером в клубе зажималась… видимо с горя, — ухмыльнулась Милка, — она мне сразу не понравилась. Поющие трусы, а не певица.

— Не везет ему, — Зоя сморщила носик, — Костик выдал тайну… Оля, оказывается, заяву на него написала, типа он домогался ее, а когда она не дала, придумал способ избавиться.

— Вот суу….. — возмущенно ударяет по столу Лида, — нет ну жесть.

— Да не поверит ей никто, только хуже сделает. И так по статье увольняют.

— Да, адвокаты Войцеховского ее распнут, мало не покажется. Он добрый, но не идиот, — Зойка хмыкает.

— Слушай, а чего это Костик с тобой откровенничает? — Мила, которая сидела рядом, ткнула ее локтем в бок.

— Потому что у них любовь, — вытянула губы трубочкой Таня, — вскрывайся, Зойка. Я видела, как он тебя до работы подвозил и зажимал в машине.

— Любовь, да, — она не отпирается, — он свободен, я тоже. Просто афишировать не хотели, пока будем не уверены. Но от вас ничего не скроешь, кумушки Казанские.

— А как же, — Таня довольная, что раскрыла секрет, аж светится, — мы все должны знать. Только Олю подлюку прозевали.

— Видела бы ты, как она уходила, — Зафира манерно повела плечами, — типа это мы все тут виноватые, выжить ее хотели. А она гордая, белая и пушистая.

— От остальных привет, кстати. Ждут тебя в гости, — выдохнула Таня, — давайте заказывать.

— Классное местечко, давно хотела сюда сходит, — Лида углубляется в меню, — я буду рыбу.

— Я тоже, — на моем лице расцветает теплая улыбка, — так хорошо, что все выяснилось, как камень с души свалился.

Неприятно было, что обо мне думали плохо в салоне. Я пыталась крепиться, не думать об этом, но… я не из тех, кто может просто забить на чужое мнение, особенно если оно не справедливое.

— А ты сейчас где, кстати?

Лида заказала на всех шампанское, чтобы отметить восстановление моей репутации. Мы дружно выбрали по салату и рыбные стейки из семги.

— В детском кафе в центре, «Кексик» называется.

— О, знаю его, надо будет зайти с дочкой, — Зафира обрадовалась.

— Буду рада.

Мой взгляд скользнул по залу. Я замерла на месте, внимание привлекла знакомая фигура. Бывший муж шел к столику в паре метров от нас, держа под руку девушку. Была это не Надя.

— Давайте за нашу Катюху, — девчонки чокнулись бокалами в центре. Я последовала их примеру.

Настроение с появлением Демида мгновенно испортилось, захотелось уйти, чтобы не видеть, что он вытворяет.

В голове не укладывается, как можно быть таким гнилым? Бросил одну с ребенком, вторую, третью себе найти. И плевать, как чувствую себя его дети и преданные женщины.

Новая жертва, как я сразу окрестила девушку, выглядела очень ухожено, холено. Лет около тридцати, длинные светлые волосы, наращённые ресницы, яркий маникюр. На ней надето короткое фиолетовое платье, подчеркивающее все изгибы идеального тела.

Девушка мило кокетничает с Демидом то и дело касаясь его руки, наклоняется к нему, целует. У них роман, это видно невооруженным глазом. Очень хочется взять и подойти к ним, рассказать дурочке всю подноготную ее свежеиспеченного принца.

Демид, почувствовав мой сверлящий взгляд, оглядывается. На секунду задерживается на мне, потом равнодушно отводит глаза.

— Кать, ты все же подумай насчет возвращения, — отвлекает меня Зойка, — гордость — это хорошо. Только реально, найти сейчас хорошую работу огромная проблема.

— Я знаю, — о предложение Тима я уже думала и не раз. Однако мне не очень хочется снова работать под его началом. А вдруг у нас не получится?

Верю, он будет вести себя достойно и сдержанно, но мне самой будет сложно сталкиваться с ним все время. Демида вижу редко, любовь давно прошла и все равно каждый раз дергаюсь.

А с Тимом пройдет ли? Несмотря на все сложности, чувства к нему не угасают. Тем не менее чувства не всегда залог счастливой совместной жизни, иногда обстоятельства сильнее нас.

— Подумай, — настаивает Мила.

— Хорошо.

Украдкой продолжаю сканировать новую девушку Демида. Она как будто мне знакома — манеры, слишком громкий, резковатый смех, привычка к ярким вызывающим нарядам. Мой взгляд падает на ее ладонь.

Кольцо на безымянном пальце, значит спутница Демида замужем.

Испытываю шок снова.

Я видела её, но было это давно. На каком-то корпоративе. Точно!!!

О боже!!! Это жена начальника Демида.

Ее он тоже осуждал, как и Надю — вызывающая, громкая, вульгарная. Гордился, что я у него не такая.

Какой же он насквозь лживый, беспринципный человечишка.

Мне так повезло, что он бросил и освободил от себя. Переболела его предательство, теперь могу жить нормально. Жаль всех тех женщин, которых он встретит в будущем. Такого мужчину рядом не заслуживает ни одна. Даже к Наде я испытываю теперь сочувствие, а не обиду.

— Куда ты там все смотришь? — Лида принялась вертеть головой, — а ничего такой.

— Бывший муж, — отпиваю глоток шампанского, морщусь от пузырьков.

— Ради неё? — она брезгливо поморщилась. Я Лиде в общих чертах про развод рассказывала.

— Нет, это другая.

Что ж один изменщик нашел другого, пусть счастливы будут. Главное, чтобы муж обманутый не узнал. Насколько я помню, начальник у Демида с норовом.

— Войцеховский лучше, — шепнула она мне на ухо.

До конца вечера я старался не смотреть в сторону сладкой парочки, было противно. Тем более не хотелось портить настроение девчонкам, которые собрались тут ради меня.

На входе в дамскую комнату неожиданно столкнулись с ней. Имя не помню, так что просто Она. Девушка прошла к зеркалу, поправила смазанную яркую помаду, обдав меня запахом сладких шлейфовых духов. На меня посмотрела с любопытством… было видно, она знает, кто я.

У них с мужем есть ребёнок, помню Демид говорил — мальчик. Получается она здесь, а муж с ребёнком где-то там. Как только ей совесть позволяет творить такое? Неужели оно того стоит? Почему? От скуки? По большой любви?

Выхожу из дамской комнаты так и не сказав ей ни слова. Мне кажется что бы я ни сказала, будет бессмысленно.

Попрощавшись с девчонками у ресторана, пешком иду вдоль Невы. Я люблю свой город, он невероятно красивый.

Многочисленные туристы со мной согласны. Они гуляют по набережным, пьют шампанское, с нетерпением ждут разведения мостов. Съезжаются к нам изо всей страны, даже из-за границы приезжают.

А я неожиданно чувствую, что хочу уехать. От Демида, с которым периодически сталкиваюсь, от мамы, да простит она меня, которая душит своим мнением. Меня здесь ничего не держит — жилье съемное, работа временная.

Я могла бы легко начать в новом месте. Если и выбирать время на судьбоносного решения — так это сейчас.

Тамише найду хороший садик, она встретит новых друзей. С отцом, который теперь о нас даже не вспомнит, нигде не пересечется случайно.

Дома тишина. Тамила в кроватке спит в обнимку с подаренным ей Тимом плюшевым зайцем, рядом целая стопка сказок. Тяжело Тоне пришлось.

Сама подруга находится на кухне, пьет кофе, хрустит сушками. Взгляд тоскливо — задумчивый, устремленный в окно. Там потихоньку начинает накрапывать дождик. Он спешит напомнить нам, что вообще-то мы в Питере, так что пора возвращаться к привычной погоде.

— Привет, — присаживаюсь напротив нее, беру из пачки круглую сушку, верчу ее в пальцах, — я решила уехать.

— И правильно, — после некоторого молчания отвечает, — я бы тоже уехала, — она прикрывает глаза, — а ты почему?

— Опять на Демида наткнулась. Он был с новой пассией — женой своего начальника, представляешь… Дома жена с новорожденным, а он по бабам замужним.

— Надька получила свой бумеранг, — Тоня отпивает крепкий кофе, морщится.

— Я не радуюсь, — опускаю глаза, — пусть я дура и все такое, но не могу. Себя вспоминаю на ее месте. Когда Тами появилась, он часто на работе засиживался, на встречи деловые поздние ездил, голову мне дурил, — неожиданно к горлу подкатывает ком, слезы катятся. Давно было, а застарелая обида все не отпускает. Сколько я тогда выплакала, бесконечно подозревая, что у Демида кто-то появился и при этом уговаривая себя, что он не смог бы мне изменить. Он любит, просто сложно ему сейчас, поэтому весь в работе, — это так больно.

— Добрая, ты Кать, за это тебя и люблю. Буду скучать.

— Я тоже, — дрожащей ладонью стираю слезы на щеке, — осталось придумать куда ехать, найти себе работу, сад для Тамиши, перевезти вещи.

— Ерунда. Ты сначала матери своей скажи, — Тоня взрывается мрачным смехом.

— Есть соблазн переехать и сообщить ей по телефону.

Конечно, так я не сделаю, неправильно это. Но я представляю сколько всего мне мама выскажет.

— Главное не тяни, а то застрянешь.

— Ты права. Кстати, а ты почему уехать хочешь?

— Нос Андрея надоел разбитый, Евсей, цветы достали, которые тот таинственный придурок шлет до сих пор. Вот честно, сколько можно? Нравлюсь я ему — пусть придет. Кошки — мышки достали.

— Согласна, а его никак не вычислить?

— Попросила у знакомого мента пробить доставку цветов, — Тоня поднялась на ноги, потянулась всем телом, — надеюсь, твоя теория про миллионера с БДСМ-наклонностями найдет свое подтверждение. Мне встряска не повредит.

— Держу за тебя кулачки.

Я проводила Тоню на работу, а сама снова засела на кухне. Сон не шел совсем. В голове крутились мысли о Демиде, маме, Тамише, которой нужно будет очень много объяснить. Но решимость моя нарастала с каждой минутой.

Я хочу уехать.

Пусть даже кто-то решит, что это трусливый побег от проблем.

Телефон на столе завибрировал, на экране появилось имя Тимофея.

— Привет.

Улыбаюсь, услышав его голос.

— Привет.

— Хочу тебя увидеть.

Ему тоже придется рассказать о своих планах. Кто знает, может мой отъезд станет концом и наших отношений.

— Я завтра утром в девять буду у Ангелины, можно после.

— Обязательно подъеду.

Позирование Ангелине занимает в этот раз полтора часа. Встреча третья, будет ещё две.

Это странно, но мне нравится процесс обнажения. Он как своеобразная терапия для меня.

Вечно застенчивая, затянутая в рамки, я вынуждена раскрываться, показывать свое обнажённое тело.

Оно неидеальное, грудь после кормления не такая высокая, как в юности, есть растяжки на бедрах. Это стресс, я даже предложила Ангелине замазать их тональником, слишком на ярком дневном свету они видны.

Она рассмеялась, заявив что это не недостатки, а достоинства, плата за рождение моей малышки. Себя нужно принимать и гордиться. Если кому-то они помешают, значит он не стоит моего внимания. Сила идеальной красоты вообще переоценена. Сколь бы красива, молода, идеальна ты не была, недостойный не оценит. Ангелина призналась, что сама через это прошла. Растворился в муже, стала его музой, последовательницей, помощницей. Он тоже художник, спал с натурщицами, а потом женился на одной из них.

Красота может зацепить в начале, но восхищение не бесконечно, потом в семейной жизни привыкаешь к ней, как к горбатому носу. И все, перестаёшь ценить. Гораздо важнее огонь, что горит внутри, стержень жизненный, умение не сливаться с мужчиной, а быть собой. Разжигать его интерес к себе, как к личности до самой гробовой доски.

Она показала колечко на пальце и игриво улыбнулась:

— Второй раз я такой ошибки не совершу.

— Поздравляю.

— Спасибо, — Ангелина взмахнула кистью, — переезжаю ради него из солнечного Майами в дождливый Питер, рву американский паспорт. Но ничего, на том мои жертвы и закончатся, будущему мужу мой характер и закидоны до конца жизни терпеть.

— Ты милая, — не могу не улыбнулся. Она больше на ангела похожа, а не на демона.

— Это пока сплю зубами к стенке или как вы говорите.

— Именно так.

Слова Ангелины очень сильно меня цепляют. Прав ангел, важно не изменять себе, не прогибаться под других. Рядом с Демидом я стала тенью себя, в рот ему смотрела, каждую прихоть пыталась исполнить и не отсвечивать, когда он раздражался.

Когда муж бросил, чуть не умерла от боли и страха. По сути я не умела жить самостоятельно, все детство провела под маминых крылом, в браке Демид стал моей опорой.

Пришлось знакомиться с собой заново. Оказалось, без чужого влияния я совсем другая — более уверенная, дерзкая, способная говорить нет и принимать решения. Ответственная мама для моей Тамиши.

— Давай поспеши, там тебя уже заждались, — пока я одевалась после сеанса, Ангелина смотрела в окно и жевала яблоко.

Смотрю куда и она. Тим рядом с машиной расхаживает туда-сюда, на студию посматривает все время.

— Пока, — прощаюсь с Ангелиной. На улице глаза слепит яркое солнце, щурюсь, медленно иду навстречу Тимофею.

— Привет, — выдыхает, пряча руки в карманах, смотрит пристально, внимательно.

— Привет, давно приехал?

— Час назад…

— И что делал?

— Боролся с соблазном залезть на клен, у него ветка как раз напротив окна в мастерскую, — то, как Тимофей закусил губу выглядит слишком эротично. У меня внизу живота пробежала легкая вибрация.

Притяжение к нему ощущается очень сильно. Хочется просто взять и забыть о своей обиде, о его промахе. Окунуться в страсть головой. И одновременно я помню, что оба раза, когда я так сделала с Тимом, закончились для меня полным фиаско.

— Понятно… у меня где-то час, потом нужно ехать на работу. Давай зайдем куда-нибудь и поговорим.

— Тут за поворотом, напротив галереи неплохое кафе. Может зайти туда, а потом я подвезу тебя на работу.

— Хорошо.

Тим помогает мне забраться в машину, задерживая мою руку в своей чуть дольше положенного. Смотрит, словно на пределе. Кажется, подай я знак и он сорвется, схватит в свои объятья, зацелует… а дальше… боже… Кать, опомнись. Только же решила, что нельзя.

В кафе почти нет посетителей, мы занимаем место у окошка. Тим заказывает кофе и пирожные.

— Как тебе работать с Ангелиной?

— Очень комфортно. Казалось, я не смогу и убегу в первый же раз, но она как-то так говорит, смотрит, что я совершенно не стесняюсь.

— Хочу тебе признаться, — он шумно выдыхает, откидывается на спинку кресла. Обняв себя руками, нервно поглаживает пальцами конопатые предплечья. Взгляд немного виноватый, но довольный, — я ее купил.

— Ее?

— Картину.

— Картину…

— Твою, которую Ангелина рисует.

— О, — мгновенно становится жарко. Мурашки бегут по коже, дышать становится резко тяжело.

— Не могу позволить, чтобы ее купил кто-то другой.

Голос Тимофея наполняется хрипотцой. Взгляд ползет по моей голой шее в вырез блузки. Нервно касаюсь ладонью в тех местах, потому что ощущаю на коже покалывания.

— И сколько я стою?

— Дорого, очень дорого, — Тим ставит локти на стол и прячет лицо в ладонях, — прости, я не то имел в виду.

— Дорого, — бормочу себе под нос.

— Натка продажник от бога.

— И что, повесишь где-то?

Отвожу глаза, не выдерживая огня в зеленых глазах напротив. Картина, как он смотрит на меня обнаженную стоит перед глазами, будоражит мою кровь.

— Я не буду ее открывать, пока ты не позволишь.

— Ты ее купил, она будет твоей. Так что… наверное… мое мнение не сильно важно. Я лишь модель.

— Мне важно, — Тимофей протягивает ладони, касаясь моих, — Кать, посмотри на меня.

— Тим.

Смотрю на наши сплетенные пальцы, на то, как успокаивающе он поглаживает их и таю.

— Кать, посмотри на меня.

Поднимаю на него глаза.

— Я уезжаю, — выпаливаю быстро.

— Куда? — хват на моих ладонях становится сильнее, настойчивее.

— Еще не знаю, просто уезжаю из Питера.

— Почему? — с каждой моей фразой Тимофей становится все более растерянным.

— Это сложно.

— Из-за меня, из-за увольнения?

— Нет.

— Тогда?

— Семейные проблемы, бывший муж, родители. В двух словах не расскажешь. И мне кажется, у нас не получится ничего… понимаешь… у меня как-то все сложно и сумбурно сейчас, плюс переезд. Знаешь, просто не хочу вешать на тебя свои проблемы. Мы не так близко знакомы на самом деле, чтобы…

— Давай познакомимся, Кать.

— И мне кажется я не готова сейчас к отношениям, прости.

— Сделаем шаг назад. Не проблема.

— В смысле?

— Думаю для начала нам было бы неплохо стать друзьями.

— Друзьями? — мои губы расплываются в улыбке.

— Да, мы будем общаться, узнавать друг друга, встречаться.

— Оу, друзьями, — пробую это слово на вкус. В общем это не то, что я хотела от наших с ним отношений, да Тим тоже. Скорее это способ дать мне необходимое время.

— Друзья могут держаться за руки, кстати, это не запрещено, — поглаживает мои пальцы снова, — еще мы можем целоваться в щеку при встрече. Но если перейдем на французский манер дружеских жестов, то и в губы.

— Хм…

— Обниматься тоже можно. Вот.

— А ты понимаешь в дружбе.

— О да. И еще друзья много разговаривают, переписываются, помогают друг другу.

— Звучит хорошо.

— Да, так вот что я хотел спросить, друг… Хочешь переехать в Москву?