Дай нам шанс. Ты не пожалеешь!

Глава 25

— Вы все об этом знали, да? — сурово смотрю исподлобья на этих мужланов и главную предательницу, пока Державин что-то с серьезном выражением лица обсуждает с Шагиевым.

— Ладно, с этими все понятно, — махнула я в сторону троицы со стороны Артёма. — Но вы же моя семья, могли бы и намекнуть. А ты? — посмотрела я на Киру.

— А я что? Я ничего не знала толком. Ну хорошо же все вышло, красиво! — сделала акцент на последнем слове подруга.

— Ты чем-то недовольна, не пойму никак. Тебя замуж вроде позвали, а не на смертную плаху. Не вижу счастья на твоем лице. Ты точно с головой дружишь? — вставил свои пять копеек Марк.

Влад прыснул от смеха, но сделал вид, что поперхнулся и тактично покашливает в кулак. Отец смерил его недовольным взглядом, но промолчал. В принципе его позиция меня устраивала больше всего. Молчание — золото.

— Как поживает морская свинка, Марк? — уколола в ответ.

— Спешу тебя расстроить, пока жива.

— Ну что ты, я очень рада, что хотя бы одна особь женского пола продержалась дольше суток в твоей квартире.

— К твоему сведению, я способен на большее.

— А, да? Ну тогда…

— Может, хватит? — не выдержал Олег наших препирательств.

— Может, и хватит, — согласилась я.

— А, может, и нет, — возразил мой оппонент.

— Достойный сын своего отца. Ты ему слово, он тебе два, — удовлетворительно хмыкнул папа.

— А я что, по-твоему, недостойный? — удивился Влад реплике нашего родителя.

— Очевидно, что лучше меня не найти.

— Очень сомнительно, — усмехнулась я на самодовольство Державина младшего. — Тут за углом есть рюмочная, там таких как ты пруд пруди, лишь бы наливали. Язык у них не то что развязывается похлеще твоего, он в целом не завязывается.

— Да что за балаган вы тут устроили? Уши вянут от ваших ядовитых плевков. Весеннее обострение уже закончилось, к вашему сведению. Или у вас сегодня день, кто кого переплюнет в словесных баталиях? — скрипнул зубами безопасник, раздражаясь пуще прежнего.

— Олег, да ты не напрягайся. У нас манера общения такая, — хлопнул Марк по плечу крайне возмущенного мужчину.

— Когда породнитесь — встречайтесь за общим столом как можно реже, чтобы окружающие не страдали.

— Никто и не страдает, — синхронно выдали мы, начиная при этом улыбаться.

— Ну вас к черту. Я в машине подожду, — безопасник закатил глаза и удалился.

— Сереж, а чего это он, недовольный какой-то. Случилось чего? — поинтересовалась я у брата Олега, который все это время развлекал мою дочь воздушными шарами.

Парень пожал плечами. Мол, не знаю, я не при делах. Понятно, может, личное что. Вот Сережа и не знал. Не всем же нужно делиться, правильно. Да и Олег был не таким человеком, чтобы трепаться на каждом шагу. Из него слово лишний раз не вытащишь, не говоря уже о расспросах о личной жизни.

— Так, ну что, по машинам и отметим где-нибудь? — наконец вернулся к нам Державин.

— Куда двинем? — поинтересовался Влад.

— Думаю, что в Чайхону можно. Там и детская комната есть. Будем играть, да, Лизуня? — обратился Артём к дочери.

— Да, папа, — важно кивнуло кудрявое чудо, забираясь к нему на руки аж с тремя воздушными шарами.

— Ну все. Главный человек свое слово сказал, все остальные должны подчиниться. Марк, возьмешь к себе Киру, Влада и моего будущего тестя? — Державин очень тщательно подбирал слово, но видимо лучше ничего не придумал.

Папу как-то нехорошо передернуло, когда он услышал в отношении себя данное изречение, но от комментариев воздержался.

— Как будто у меня выбор есть, — скривился Державин младший.

— Конечно, есть. С тобой могу поехать я, — мило оскалилась я.

— Упаси боже. Я боюсь, что не выдержу с тобой больше 15 минут в замкнутом помещении.

— У тебя что, клаустрофобия? — наигранно удивилась.

— С тобой и не такое начнется. Бать, ты подумай хорошенько. Еще есть возможно слиться, пока не поздно, — посоветовал Марк отцу.

— Пока не поздно, сын, ты бы лучше рот на замок закрыл. Иначе пойдешь пешком, — поставил точку в разговоре Артём.

— Понял, принял. Пойдемте, будущие родственнички. Будущие супруги хотят побыть наедине, — напоследок съязвил Марк, мои последовали за ним на выход.

Державин покачал головой и обратил свой взор на меня. И вот вроде бы удачный момент, чтобы высказать мужчине свое негодование. А я? А я не хочу.

Сережа молча утащил Лизу, смекнув и оставив нас вдвоем.

— Куксишься? — притянул меня Артём к себе за талию.

— Немножко.

— Простишь мне мой маленький обман и хитровыдуманный план? — и глаза еще такие сделал, как у собаки побитой.

— Ты акции-то передал?

— Угу, вчера еще.

— То есть ты с самого начала был в курсе, что будешь у меня на вручении?

— Да. Я же раньше тебя знал дату выдачи диплома, все-таки связи в деканате дают о себе знать, — признался любимый мужчина. — Однако то, что меня попросят сказать какую-то речь — для меня тоже стало новостью. Об этом я узнал буквально вчера. В общем, совпало все как нельзя лучше, если честно.

— А предложение…?

— Я так и так тебе планировал его сделать сегодня после вручения. Просто, когда речь произносил, почувствовал, что должен сделать это именно так. Не могу объяснить, Саш. Просто сердце так подсказало.

— Хорошее у тебя сердце, Державин. Бьется, — улыбнулась, нащупывая пульс сквозь его костюм.

— Для тебя, — игриво подмигнул он мне.

— Уж я надеюсь.

— Не сомневайся.

— Никогда. Я же согласилась выйти за тебя замуж.

— Это большая честь для меня, сударыня.

— А для меня-то какая большая, сударь.

Что началось дальше — словами цензурными не описать. Бесконечные звонки знакомых, постоянные нападки прессы, еще и у Державина образовалась внеплановая командировка в Канаду на целый месяц. Сначала я безумно расстроилась, потом в принципе тоже расстроилась. Привыкнуть к его постоянным разъездам будет невозможно. Поехать с ним у нас не получалось по двум причинам — отсутствие визы и подготовка к свадьбе.

Да, Державин решил, что мы обязательно должны успеть отпраздновать сие торжество до конца лета. Мол, чтобы погода теплая была, фотосессия, шикарное платье, все как полагается в общем. А мне этого всего, если говорить откровенно, не надо было. Ни гостей на 300 персон, ни шоколадного фонтана, ни фаты, ни шикарного белого платья. Ничего.

Артём позаботился о нас настолько, насколько мог. Приставил ко мне на круглосуточной основе Олега, в помощи с Лизой почти всегда был Сережа. Кира с Владом взяли на себя обязанности, касающиеся организационных моментов, типа поиска ведущих, аниматоров, диджея, фотографа и видеографа. Мне в целом-то и оставалось, что работать, тыкать в понравившееся место для ресторана, локации для съемок или платье.

Первые две недели я стойко держалась, пока чета Державиных занималась более важными делами. А именно, расширением своего холдинга, поглощая другие, мелкие и обанкротившиеся фирмы.

Время давно перевалило за полночь, но я еще сидела в издательстве, хотя все свои намеченные дела давно выполнила. Домой возвращаться не хотелось от слова совсем. Еще пару дней назад туда меня тянуло, потому что дочь всегда встречала радостными воплями и теплыми объятиями. Сейчас Лизуня гостила у бабули. Та заявила, что соскучилась по правнучке, да и мне отдохнуть не мешает перед всей этой свадебной суетой. А я, черт возьми, не отдыхала от нее, а наоборот, погружалась в нее, как в дерьмо. И чем дальше, тем было глубже и тяжелее дышать.

Выбор бутоньерок, букета невесты, прически, список гостей. Все это я каждый день видела перед глазами, открывая совместную беседу в телефоне «Свадьба». Сотни сообщений, которые нужно было отсортировать, прочитать, прослушать и ответить.

Я тяжело вздохнула, убирая на телефоне режим «Самолет». Уведомления посыпались как сумасшедшие. Я привыкла, конечно, но сейчас было что-то чересчур. О, 117 пропущенных от Державина, Олега, Влада, Киры, отца, Сережи. Что-то многовато. И еще полсотни сообщений. Здорово.

Через секунду на экране вызов от Артёма.

— Алло? — ответила я на звонок.

— Алло? Алло, мать твою? — натурально рычал в трубку Державин.

— Не надо маму мою недобрым словом вспоминать. Чего орем, случилось что? — устало.

— Ты время видела? Ты где? Почему не дома? Тебе для чего телефон вообще нужен, Саш?

— Нужен, чтобы, очевидно, отвечать на миллион ненужных сообщений в день в нашей СОВМЕСТНОЙ беседе, Державин. Совместной, улавливаешь? А время да, видела. Я в издательстве. Почему не дома? Не хочу. Что мне там делать?

— Нихрена не понимаю, Саш. В чем дело?

На заднем фоне не очень разборчиво, но все же услышала язвительную реплику Марка, что-то вроде «Опять у твоей дурной кукуха поехала». Ох, он у меня без зубов скоро останется, чувствую.

— Я не хочу этой свадьбы, понимаешь? — откровенно выдала я, затаив дыхание.

Молчание.

— Что это значит? — потрясено.

— Мне такая свадьба не нужна, где есть только я, а тебя можно увидеть только на пригласительных. Не нужна мне вся эта напыщенность, официоз и чертов шоколадный фонтан. Не хочу.

— Давай поговорим, родная. Все обсудим, хорошо? Олег сейчас приедет за тобой, отвезет домой, а мы с тобой созвонимся и все обсудим утром, — предпринял мужчина попытку меня успокоить.

— Раньше надо было, но у тебя за эти недели времени на это не нашлось. А сейчас я уже не хочу ничего обсуждать. Ни сил, ни ресурса, ни желания. И приезжать за мной не надо. Я на машине. Пока, Державин.

Смахнула злые слезы и отключила телефон. Собрала свои вещи, сметая их одним движением в рюкзак. Вышла из издательства. Повернула за угол, где стояла моя машина, боковым зрением отмечая, что приехал Олег. Однако меня он не заметил. Кинула рюкзак на заднее сидение, завела машину и поехала туда, где меня точно ждут. Ч и т а й на К н и г о е д. н е т

Нужно было успокоиться и подумать. Всему приходит конец, и моему терпению он пришел. Хреново ли я себя повела в разговоре с Артёмом. Конечно. Буквально как маленький капризный ребенок, осознаю. Топать ножкой и все отвергать — вот что хотелось мне больше всего. Но оценивать свое поведение мне хотелось еще меньше, и чувствовать за это вину — тем более. Нет оценки — нет вины.

Добралась я до дома бабушки, когда уже начинало светать. Аккуратно открыла входную дверь, разулась и вошла на кухню, где меня уже, видимо, давно ожидали.

— Я тебя еще вчера ждала, припозднилась ты, кулема. Чай будешь? С мятой, — добавила бабуля с хитрым прищуром.

— Буду, спасибо, ба.

Я села рядом в ожидании, пока родственница встанет и приготовит мне свой фирменный чай, после которого сон идет моментально.

— Ну и шо?

— Шо? — не поняла я.

— Развод и девичья фамилия?

— Я вообще-то замуж еще не вышла, — хмыкнула.

— А собираться-то собираешься, Сашка? — с таким же хитрым выражением интересовалась бабуля, что-то непонятное сканируя на моем лице.

— Ба, я устала жутко. Что за допрос засветло? У меня еще вчера, а ты спрашиваешь какие-то вопросы, которые я хотела бы обдумать завтра.

— А шо тут думать? — всплеснула старушка руками. — Тёмку ведь любишь? Любишь! Ну уехал, спихнул на тебя свадьбу, ну, он же ради тебя старается. Все это и задумал для тебя, кулёмы, мечтающей о прекрасном. А то, что тебе все это не нравится, он разве ж знал? Работает он тоже по сути для вашего беззаботного будущего. Не хочешь ты всей этой пышности, так и скажи, мужику. Чего голову дуришь и ему, и себе? — задала она резонный вопрос.

— А почему я должна всем угождать? И ставить чьи-то интересы выше своих? Мне так надоело, ба. Я хочу, чтобы, если уж вместе, то интересоваться желаниями друг друга и поддерживать. А он уехал, бросил меня одну с этой чертовой свадьбой… — под конец речи я уже пускала сопли, вытирая их об свою футболку.

— А ты ему говорила это? Мужикам ведь прямо надо, без намеков. Через рот, внуча, надо. Через рот — это самый надежный способ коммуникации.

Ну, конечно, нет. Не говорила. А он и не спрашивал вообще-то.

— Сашка, заканчивай сырость разводить! Иди спать ложись, пока дите спит. Завтра с утра позвонишь Державину и скажешь, что любишь его. Не хочешь этим заниматься и выбирать ничего — не будешь, я уверена, он тебя поймет и поддержит. Скажи только по-человечески, а не с претензиями и заумными твоими словечками.

— Ба, а ты всегда мудрая такая была? — спросила, допивая чай.

А действительно стало чуть легче, то ли от наставлений бабули, то ли от мяты.

— С годами это приходит. Поживи с мое, все виднее и проще будет казаться. Иди уже, горюшко ты мое.

Бабуля забрала пустую кружку, чмокнула меня в лоб и выпроводила с кухни.

Раздевшись и забравшись в кровать к спящей дочери, я нежно чмокнула кудрявую макушку, пристроилась на соседней подушке и уснула крепким сном.