Деградация

Глава 9

— Просыпайся.

Что-то тяжело ударило по заду Тейтум, отчего она слегка подпрыгнула на месте. Джеймсон наклонился через кровать с кисточкой от паддла в руках. Девушка зевнула и вкинула бровь, глядя на него.

— Немного рановато, но ладно, по крайней мере, мы подбираемся к хорошим вещам, — отшутилась она. Он рассмеялся и снова ударил ее, прежде чем отстраниться.

— Все, что я даю тебе, — хорошие вещи. Ты еще не заслужила право на игрушки, — проинформировал он ее. Девушка фыркнула и перекатилась по кровати.

— С чего ты такой бодрый? Еще слишком рано, — простонала она.

— Мы кое-куда собираемся. Вставай и давай в душ! — рявкнул он, исчезая в гардеробной. Тейт уселась на постели.

Он брал ее куда-то? Джеймсон никогда никуда ее не брал, разве что только иногда поесть. Но ни разу это не было утром. Это будет свидание? Слова Сандерса вернулись к ней так же, как и некоторые слова Джеймсона. Она ощутила головокружение. Он был очень милым с ней вчера, говорил вещи, которых, она думала, никогда не скажет. Может, события обретали новый поворот. Может, Сатана обзаводился сердцем.

Тейт поспешила в душ, быстро проделывая то, что и обычно. Когда вернулась обратно в комнату, Джеймсона нигде не было, хотя на кровати лежало платье. Узкое черное платье-футляр, очень чопорное. Наверное, очень дорогое. Пока она пробовала материал наощупь, ее телефон начал разрываться, поэтому девушка полезла через кровать, чтобы схватить его. Номер Расти высветился на экране.

— Эй, я собиралась позвонить… — ответила Тейт, но ее остановил визг.

— О, БОЖЕ МОЙ!! КАК ТАК, ЧТО ТЫ НЕ СКАЗАЛА МНЕ?!?! — кричала Рас. Тейт убрала телефон от уха.

— Господи, я теперь глухая, спасибо. Сказала тебе что? — спросила Тейт.

— Аренда! Это невероятно! Спасибо, спасибо, спасибо большое! Это поможет мне со всеми моими делами! — Рас заливалась все больше и больше.

Аренда? А что с арендой? После того, как Эндж залез к ней в квартиру, умоляя о прощении на руках и коленях, Тейт провела большую часть недели в его квартире, избегая арендодателя. Ей приходилось пробираться в окно ночью, а затем вылезать оттуда утром. Поэтому она понятия не имела, о чем говорила Рас. Насколько знала Тейт, они запаздывали с оплатой на две недели.

— Что невероятно, Расти?! Я не знаю, о чем ты говоришь! — зашипела Тейт. Последовал мелодраматичный вздох.

— О, боже мой, это был он, да? Держу пари, что он. Я наткнулась на мистера Молла в коридоре и уже была готова умолять, и плакать, и ныть, или предложить твое тело в качестве жертвы, когда он сказал передать тебе спасибо за оплату шести месяцев аренды наперед, — сказала Рас одним быстрым предложением.

Шесть месяцев?!

Тейт упала назад на подушки. У нее перехватило дух от этой новости. Должно быть, это сделал Джеймсон, она больше никого не знала с таким количеством денег. Зачем ему это делать? Они шутили о том, что он будет ей платить, но он никогда на самом деле этого не делал. Аренда считается оплатой? Или он просто побыл милым парнем? Он очень разозлился, когда узнал, что она задолжала по аренде. Может, он просто пытался исправить проблему.

— Я не знала, что он это сделал. Он не сказал мне, — пробурчала Тейт в трубку.

— Оооу, может, это был секрет, а я разрушила его? Мне так жаль, я просто была так взволнована! Я наконец-то смогу позволить себе уроки ветеринарии! Скажешь ему, что я его благодарю? Какой милашка, — вздохнула Рас в трубку. Тейт фыркнула и перекатилась на живот, теребя одеяло.

— Он не делал этого, чтобы побыть милым, Рас. Он потребует что-то взамен. Я не без причины называю его Сатаной, — рассмеялась она.

— Заткнись и попробуй не разрушить хотя бы это! Впервые ты нашла парня, который относится к тебе так, как тебе нравится, и также делает для тебя милые вещи. Тебе лучше делать что угодно, чтобы держаться за него, понимаешь? Если не сделаешь этого, скажи ему позвонить мне, и я сделаю! — зашипела Рас, а затем положила трубку. Тейт скривилась и бросила телефон. Расти, трахающаяся с Джеймсоном. Он съест ее живьем.

— Значит, я — Сатана, да? — прозвучал позади голос Джеймсона. Тейт подскочила на колени и повернулась к нему лицом.

— В основном в моей голове, но так я к тебе обращаюсь, — ответила она ему. Он рассмеялся, проходя через комнату, неся черную сумку на колесиках, которая сошла бы за ручную кладь.

— Как лестно. Ты уже слышала все из того, как мне нравится тебя называть, — сказал он. Тейт прочистила горло.

— Ты оплатил мою аренду? — спросила она. Джеймсон посмотрел на нее.

— Да. На прошлой неделе, когда уходил из твоей квартиры, — ответил он ей, ставя сумку у изножья кровати и открывая ее.

— Зачем тебе это делать? — спросила девушка, ползя и становясь перед сумкой.

— Потому что ты задолжала с оплатой. Это ужасно. И если ты настолько опаздывала по срокам, я знал, что тебе придется работать, чтобы получить деньги. Мне этого не хотелось, мне нравится иметь доступ к тебе в любое время. Казалось, единственным решением было оплатить за тебя аренду, — объяснил Джеймсон, исчезая в гардеробной.

— Это очень мило, но стоит ли это шести месяцев? Кажется, немного слишком, — выкрикнула она. Он вернулся, неся рубашки и штаны на вешалках.

— А я тот тип, который любит, когда слишком. У меня нет сомнений, что один из нас обыграет другого раньше, чем через шесть месяцев, но пусть будет так, — ответил он ей, складывая одежду и бросая ее в сумку. Тейт схватила Джеймсона за запястье, ненавидя его движения, и уставилась в глаза.

— Спасибо, — скромно сказала она. Он одарил ее натянутой улыбкой.

— Не благодари пока. Это было не бесплатно, — предупредил он ее, вытягивая руку из ее хватки.

— Вот поэтому я и называю тебя Сатаной, — вздохнула она. — Не думаю, что очень справедливо ожидать платы за что-то, что я не просила покупать. — Он рассмеялся и подошел к боковому столику, схватив какие-то часы и положил их в дорожный чехол, который также отправился в чемодан.

— Ты меня разыгрываешь? Думаешь, мне на самом деле есть дело до того, что ты считаешь справедливым? Давай, вставай и одевайся. Мы выезжаем через полчаса, — проинформировал он ее, направляясь обратно к гардеробной.

— Куда мы? Ты куда-то уезжаешь? Ты же только что вернулся, — сказал она, пробежавшись рукой по его рубашке в чемодане. Джеймсон вышел и бросил какие-то носки, белье и пару туфель в сумку.

— Мы кое-куда едем, — ответил он, откидывая ее руки и приводя в порядок сумку.

— Что, прости? — шокировано переспросила Тейт. Он стащил ее с кровати.

— Мне нужно отплатить тебе за тот ужин на прошлой неделе, и ты должна мне за ситуацию с арендой. Ты поедешь со мной, — ответил он, передвигая ее так, чтобы она стала перед краем кровати.

— Я еду?! — вскрикнула Тейт. Внезапно сердце оказалось смехотворно радостным. Если это было наказание, она примет его без вопросов. Он хотел уехать с ней куда-то. Конечно же, между ними не мог быть просто секс.

— Да. Мы уезжаем на выходные, — ответил Джеймсон, удерживая перед ней платье. Девушка схватила его, и он отошел, беря коробку со столика.

— Подожди, на целые выходные? Мне нужно работать, — сказала ему Тейт, когда он вернулся к ней. Дждеймсон положил коробку на краю кровати и открыл ее, вытаскивая очень тонкий прозрачный черный чулок.

— Нет, не нужно. Я договорился насчет твоих отгулов на эти выходные, — проинформировал он ее, кладя чулок ей на руку. Второй быстро последовал за первым.

— Договорился?!

Взрыв. Сердца.

— Разобрался с этим, пока был в Лос-Анджелесе.

Пара на вид очень дорогих красных трусиков присоединилась к чулкам.

— Куда мы едем? — спросила она. Джеймсон рассмеялся, наконец-то передвинувшись, чтобы стать перед ней.

— Это теперь секрет. Иди переодевайся во все это. Подними волосы, мило, и сделай легкий макияж. Никаких глаз в стиле шлюхи сегодня, — сказал он ей, подталкивая к ванной.

Тейт рассмеялась. Обычно она бы начала спорить с ним, но была так счастлива, что не могла сдержаться — это был тот день, когда он мог заставить ее делать все, что хотел, так что она ринулась делать искусно беспорядочный овальный пучок, затем не спеша занялась макияжем: нанесла подводку в стиле кошачьих глазок и телесного оттенка тени с тональной крем-пудрой. Также нанесла смачный слой матовой красной помады. Намек на шлюху, вроде непослушной секретарши. Идеально. Джеймсону понравится.

Тейт не знала, когда он купил платье, или как узнал ее размер. Красные трусики подошли идеально, чулки ощущались словно приехали к ней прямиком из Парижа, и платье сидело на ней, как вторая кожа. Прилегало к телу от ключицы до колен, было очень приталенным, с тонким пояском. На первый взгляд оно было очень сдержанным, но когда она обернулась, то увидела, что в нем практически не было спины. Только открытая кожа от плеч к талии. Тейт почувствовала, словно носила на себе женскую версию супер-костюма. С ее прической и макияжем она выглядела очень профессионально. Очень богато. Тейт нахмурилась. Почти как… как она могла бы выглядеть, если бы не уехала из дома. Она покачала головой. Нет, все равно слишком сексуально. Она не была той девочкой. И никогда не станет той девочкой.

— Откуда ты узнал все правильные размеры, Джеймсон? — спросила Тейт, когда вышла из ванной.

Но в спальне его не было. Коробка с обувью лежала на кровати с парой коробочек с украшениями рядом с ней. Она вытащила бриллиантовые сережки — они не могут быть настоящими — и простую цепочку с единственным камнем в роли подвески. Тейт надела все это, а когда открыла обувную коробку, воздух застрял у нее в горле. Красные подошвы. Самые желанные среди всех туфель. Она по-настоящему громко простонала, пока вытаскивала туфли из коробки, а глаза бродили по каждому миллиметру кожи. Секс с Джеймсоном был весьма потрясающий, но «Лабутены» побили бы даже и его. Она скользнула в них стопами и снова застонала.

— Нравится? — спросил Джеймсон, входя обратно в комнату.

— Я хочу трахнуть тебя… типа, очень сильно и прямо сейчас, — сказала она ему. Джеймсон прыснул со смеху.

— Может, когда будем в самолете. Давай, малышка, нам пора ехать, — ответил он.

— Откуда ты узнал все правильные размеры? — спросила она.

— Взял одно из твоих платьев и пару твоих смешных носков и отдал их личному шопперу. С бельем было легко, я прекрасно знаком с твоей задницей, — убедил он ее, скользя глазами по ее телу.

— Ну, все это подходит, словно одежду сделали специально для меня. Как я выгляжу? — спросила Тейт.

— Абсолютно сногсшибательно.

Тейт покраснела. Он никогда не говорил ничего подобного прежде, она всегда была сексуальной, или развратной, или горячей. Редко красивой. Никогда сногсшибательной.

— Дорого вышло? — спросила она мягким голосом. Парень вскинул бровь.

— Очень. А теперь хватит расспрашивать меня. Идем, — приказал он и вышел из комнаты.

Сандерс ждал перед входной дверью рядом с двумя черными сумками на колесиках. Тейт могла лишь предположить, что одна из них была для нее, наверное, уже собрана с различной одеждой. Взгляд Сандерса прошелся по ней, и ей показалось, что она увидела намек на улыбку на его губах. Она подмигнула ему и ущипнула за попку, пока они выходили за дверь.

Они не разговаривали, пока ехали в ближайший аэропорт. Тейт удивилась, что они не поехали в аэропорт Логана. Джеймсон едва ли оторвался от своего телефона, пока они проходили через охрану и шли по предангарной площадке. Деньги решали все. Они приблизились к маленькому частному самолету, и ее челюсть плюхнулась на землю.

— Куда именно мы направляемся? — спросила она, пока Сандерс зашел в самолет перед ними, выгружая их багаж.

— Я сказал тебе, это секрет, — ответил Джеймсон, прижав руку к ее голой спине и наклонившись ближе к ее уху.

— Ага, но… частный самолет? Ты владеешь самолетом? — спросила она. Мужчина рассмеялся.

— Нет, я нанял его на выходные. У меня такое чувство, что, если я когда-либо куплю самолет, то безвозвратно скользну на землю до озверения богатых парней, — ответил он ей. Тейт зашлась смехом.

— Не знаю насчет этого. Всегда иметь самолет под рукой может оказаться полезным, — ответила она.

Джеймсон придерживал руку на ее спине, пока она поднималась по лестнице перед ним. Сандерс уже сидел в задней части самолета с отрытым перед ним ноутбуком. Стюардесса возилась в хвосте самолета, и пилот улыбнулся им из кабины. Тейт не была уверена, где сесть, поэтому просто плюхнулась на кресло поближе к двери. Джеймсон сел на сиденье напротив нее, его глаза блуждали по ее лицу.

— Ты выглядишь возбужденной, — прокомментировал он.

— Я и есть возбужденная. Надеюсь, мы летим на Багамы, — сказала она ему. Он откинул голову и засмеялся.

— О, Тейтум. Сколько оптимизма. Прямо сейчас я могу сказать тебе, что это не Багамы. Тебе стоит очень, очень бояться, — поддразнил он. Девушка закатила глаза.

— Посмотрим.

Джеймсон сказал ей, что полет займет около двух часов, но на этом все. Когда они взлетели, то держали курс над землей, поэтому Тейт знала, что они отправляются не на восток, а куда-то на запад — обратно в Лос-Анджелес? Нет, полет длился бы больше двух часов. Сколько времени нужно, чтобы долететь до Чикаго? Был ли Джеймсон в Чикаго? Тейт не знала, куда они направляются, и его слова начали пробираться к ней под кожу. Она нервничала.

Уговорила Сандерса сыграть с ней пару раундов в карточный кункен. Джеймсон достал шахматную доску и так быстро обыграл ее, что это было неловко. Затем он посадил играть Сандерса, и это было действительно интересно. Они оба были очень хороши. Тейт задавалась вопросом, проиграет ли кто-нибудь, и поняла, что почти ничего не знает об их прошлом. Джеймсон победил, но это была тяжелая битва. Сандерс издал какой-то гортанный звук, и Тейт потребовалось около пяти минут, чтобы понять, что это был смех.

Это будут адские выходные.

— Время обрезать тебе крылышки, малышка, — прокомментировал Джеймсон после того, как пилот объявил о снижении.

— Что, прости? — переспросила Тейт, пока он доставал что-то из своей сумки. В его руках появился длинный черный пояс.

— Ты сказала, что доверяешь мне, — напомнил он ей, когда сел рядом. Тейт отстранилась от него.

— Да, когда мои глаза открыты. В темноте — не особо, — пошутила она, хотя немного нервничала.

— Я не спрашиваю, Тейтум, — сказал он суровым голосом.

Повязка накрыла ее глаза, и она осталась в темноте.

Тейт особо не любила связывание и все подобное. Конечно, это было весело время от времени, но ей нравилось прикасаться, нравилось, когда к ней прикасаются, нравилось слишком сильно, чтобы это стало реальностью. А завязывание глаз было наихудшим. Однажды Тейт сказала, что она очень визуальный человек. Ей хотелось видеть все. Эндж любил это, но всегда пытался завязать что-то вокруг ее головы. Обычно в этой битве он выигрывал только после обильного количества ликера.

После того, как самолет приземлился, Тейт осталась сидеть в своем кресле, неподвижно словно статуя, в то время как люди и экипаж двигались вокруг нее. В какой-то момент кто-то наклонился ближе, и она отпрянула, но чья-то рука накрыла ее собственную. Голос Сандерса заверил ее, что все будет в порядке. Она выдавила улыбку и попыталась схватить его за руку, ее пальцы скользнули по его рукаву, когда он отстранился. Затем Джеймсон оказался рядом с ней — она узнала его одеколон — он вытащил ее из кресла и повел по проходу.

Ее нервы немного успокоились, когда им пришлось выяснять, как спуститься по лестнице. Она споткнулась на первой ступеньке и отказалась спускаться дальше, пока на ней была повязка. Джеймсон просто поднял ее и, перебросив через плечо, донес до машины. Когда она устроилась на заднем сиденье, то уже истерически смеялась.

Пока они ехали, Тейт составляла в голове контрольный список. Там, куда они прибыли, было не теплее и не холоднее, чем в Бостоне. Где бы они ни приземлились, Тейт почувствовал запах листвы, густого леса. Что-то знакомое. Она поняла, что они все еще на северо-востоке. Может быть, он отвез ее в штат Мейн. Или Вермонт — она ​​вспомнила, что Джеймсон говорил, что в Вермонте у него была ферма. Однако ее одежда не очень благоприятствовала выходным в лесном домике. Она надеялась на пятизвездочный отель.

— Я собираюсь снять твою повязку через мгновение, — мягко прозвучал голос спустя полчаса поездки.

— Слава богу, — засмеялась она.

— Я хочу, чтобы ты кое-что запомнила, — сказал Джеймсон, в то же время машина сделала медленный, но резкий поворот вправо. Гравий захрустел под колесами.

— Что? — спросила она.

— Ты начала эти игры, — сказал он ей. Ее нервозность достигла огромного масштаба.

Это не романтический побег. Это что-то очень, очень плохое.

Повязка исчезла, и Тейт моргнула, пытаясь приспособиться к свету. У машины, в которой они ехали, были тонированные стекла, из-за чего было трудно увидеть что-то снаружи. Джеймсон сидел рядом с ней, осторожно складывая пояс и пряча его в карман пиджака. Тейт приблизилась к двери со своей стороны, всматриваясь в окно. Она не понимала. Все, что она могла увидеть, — это деревья. Узкую дорогу из гравия. Девушка прижалась лбом к стеклу, попыталась взглянуть впереди машины. Мельком увидела дом на расстоянии.

О. Мой. Бог.

— Ты не мог, — выдохнула Тейт, сердце остановилось у нее в груди. Она повернулась, чтобы посмотреть на Джеймсона, и он ухмыльнулся ей.

— Говорил же, я всегда побеждаю, — ответил мужчина, протягивая руку вдоль сиденья позади нее.

Я такая. Чертовски. Глупая. Гребаный Сатана снова побеждает.

Тейт потеряла свой долбаный рассудок. Закричала и ударила его по лицу. Джеймсон увильнул от следующего удара и схватил ее за запястье, но она уже бросилась на него, схватила его за волосы другой рукой и попыталась ударить. Ее платье было слишком узким, она не могла дотянуться, и пришлось согласиться с тем, что придется ударить его только по голени.

Они боролись около минуты. Джеймсон мог остановить ее всякий раз, когда хотел — она знала, что он просто позволил ей выпустить ее разочарование — поэтому она пустилась во все тяжкие, хватая его за волосы, ударяя по плечам. Однако, когда она оцарапала его лицо, то явно зашла слишком далеко. Они ехали в городской машине с расширенной задней частью, и он прижал ее к полу.

— Это не гребаная игра! — закричала ему Тейт. Джеймсон прижал ее запястья возле ее головы.

— Успокойся, бл*дь! — крикнул он ей. Тейт использовала каждый мускул, который у нее был, корчась под ним в конвульсиях. Он не сдвинулся с места.

— Как ты мог?! Как ты мог?! Ты, должно быть, чертовски ненавидишь меня, Кейн! — кричала она на него. Его рука спустилась на ее рот, закрыв его.

— Успокойся. Сделай глубокий вдох. Это не так уж плохо. Это должно было произойти однажды, я просто ускорил этот процесс, — ответил он. Тейт покачала головой и обматерила его из-под ладони. Он прижал сильнее. — Заткнись и успокойся. Ты заставила меня пойти на тот нелепый ужин. Поцеловала Сандерса передо мной. Целовала Энджера у меня на глазах. Ты мне должна.

Она заставила себя успокоиться, и Джеймсон наконец убрал руку. Тейт тяжело дышала, глядя на него. Парень был очень близок к ней, его волосы были в беспорядке и свисали над лбом. Одна длинная, красная царапина шла от уха вниз по челюсти. Не слишком заметно. Жаль. Тейт сделала глубокий вдох.

— Дело было не в тебе. Ты не имел права делать это. Я ничего не значу для тебя, так зачем ты это делаешь? — прошептала она. Он нахмурился.

— Твои выводы не верны, — ответил Джеймсон. Она покачала головой.

— Ты всегда говоришь мне, что я ничего не значу для тебя. Напоминаешь мне снова и снова. Ничего, ничего, ничего. Ты дьявол, — сказала она, отводя от него глаза, чтобы посмотреть на крышу машины. Она чувствовала комок в горле и не хотела, чтобы он испытывал удовлетворение от ее слез.

— Я полностью признаю себя дьяволом, но я никогда не говорил, что ты ничего не значишь для меня. Послушай, если ты не можешь этого сделать, если ты не справишься с этим, мы вернемся обратно в аэропорт, и я отвезу тебя домой. Тебе никогда не придется снова говорить со мной. Просто скажи. Признай, что не можешь справиться с этим, — сказал Джеймсон ей. Тейт глубоко вздохнула.

— Уйди, — огрызнулась она, и он слез с нее. Затащил ее на сиденье рядом с собой.

Девушка поправила волосы. Выудила зеркальце из сумочки и вытерла губную помаду, размазавшуюся по всему ее подбородку. Распрямила платье, подтянула чулки обратно на место, проверила драгоценности. Джеймсон протянул руку и попытался опустить ладонь на ее, но Тейт отстранилась от его прикосновения, как будто он обжигал ее, отказавшись даже взглянуть на него.

— Тейт, мы… — начал он, но она покачала головой. Автомобиль подъезжал к большому дому с колоннами. Не похоже на дом Джеймсона в Уэстоне, хотя этот был гораздо более масштабным. Больше колонн, больше кирпичей, больше комнат. Она знала, что в нем было больше комнат, потому что бывала в нем много раз. Тейт глубоко вздохнула.

— Ты никогда не выиграешь, Кейн. Итак, как мы это делаем? Есть объяснение, история? Ты мой друг? Я твоя оплаченная шлюха? — спросила Тейт.

— Мы столкнулись друг с другом в Бостоне. Мы друзья, — медленно протянул он. Тейт заржала.

— Друзья. Мы никогда не были друзьями, Джеймсон, — зашипела она, услышав, как Сандерс выбравшись с места водителя, поговорил с кем-то, кто вышел из парадной двери. Джеймсон приподнял пальцем ее подбородок и заставил посмотреть на него. Он выглядел сердитым.

— Малышка, я, пожалуй, самый лучший друг, который у тебя когда-либо был, — сказал он ей. Она сладко улыбнулась ему, в то же время Сандерс открыл ее дверь.

— Тебе лучше начать улыбаться, Джеймсон. Знаешь, моя семья любит счастливые мордашки, — прошептала она, а затем взяла руку Сандерса, позволив ему помочь ей выйти из машины.

Ее мать, сестра и какой-то парень, которого она не узнала, стояли на крыльце дома, в котором она выросла. В доме, в котором она жила, когда впервые встретила Джеймсона. В доме, в который она не возвращалась семь лет. Тейт сделала глубокий вдох.

Время для шоу.

Ее мать действительно плакала. Даже настоящими слезами, а не теми, причиной которым становится алкоголь. Обнимала ее. Изливала свои чувства о том, какая красивая Тейтум, как удивительно она выглядела. Тейт выдавила улыбку, но у нее появилось ощущение, что она больше была похожа на ухмылку, пока тот долгий телефонный звонок играл в ее голове. Родная мать называла ее бесполезной шлюхой, ничего не значащим разрушителем семьи. Рассказывала своей дочери, что ей больше не разрешалось возвращаться домой.

«Никогда», по-видимому, длится всего семь лет.

Человек-загадка оказался мужем Элли. Он был высоким красивым блондином с темноватым оттенком волос. Он много улыбался и все время смотрел на грудь Тейт, хоть у платья не было даже намека на декольте. От него так и разило ублюдком, и Тейт быстро отошла.

Она часто задавалась вопросом, какой будет встреча с ее сестрой. Простила ли она? Будет ли она злиться? Она не была обязана, хотя осталась такой же ненавистной Элли. Как будто ничего не случилось. Элли хмурилась на Тейт, словно та была помехой, неприятностью. Словно она была чем-то меньшим. И когда Джеймсон прошел по дорожке, пожал руку Элли, когда стоял так, что, вероятно, можно было считать слишком близко к Тейтум, глаза Элли выглядели совершенно убийственно. Тейт могла прочитать ее мысли: «Ты украла его у меня, он был моим, и ты все уничтожила».

Забавно, что все так злились на нее, но никто, казалось, не заботился об участии Джеймсона во всем этом.

Они все вошли внутрь, и ей сказали, что ее отец уехал из города, но вернется на следующий день. Ее мать утверждала, что он «с нетерпением ждет» встречи с Тейт, но женщина едва могла выговорить слова из-за своей улыбки. Тейт просто кивнула, следуя за всеми на кухню.

Вино было разлито, и потекли рассказы. Джеймсон позвонил миссис Бланш О'Ши пару недель назад, объяснил, как он столкнулся с Тейт, как они завязали дружбу. Он просто хотел спросить, не мог ли он привести Тейт на встречу? Мама Тейт сразу вцепилась в эту идею и еще больше взволновалась, когда он сказал, что тоже приедет. Они были помещены в комнаты друг напротив друга, и ни одна из них не была старой спальней Тейт. Эта комната давно была переделана и превращена в запасной офис.

Муж Элли, Роберт, говорил без остановок. О том, как много он слышал о Тейт, но понятия не имел, что она так хороша. Казалось, миссис О'Ши привела в этот мир лишь красивых детей. Большинство его речей были обращены к ее груди, и в какой-то момент Тейт поймала хмурый взгляд Джеймсона, направленный на них, поэтому стала потворствовать Роберту. Прогибала спину, протягивала руки, наклонялась к нему. Сделала большое шоу, распустив волосы, встряхнув их, чтобы они приобрели дикости и беспорядка — она знала, что это любимый вид Джеймсона.

Ха, подавись, Сатана.

Элли даже не замечала этого — была очень занята целованием задницы Джеймсона. Тейт просто ждала, когда она опустится на колени и предложит отсосать у него прямо перед всеми. Это было смешно. В промежутке между флиртом с Джеймсоном Элли бросала ядовитые дротики взглядом в Тейтум, которая просто закатывала глаза и пила немного больше. Наконец, все сели ужинать.

— Итак, где ты живешь в Бостоне, дорогая? — спросила ее мать.

— Северный Дорчестер, — ответила Тейт.

— О, ого, ты, должно быть, жесткая штучка, — рассмеялся Роберт. Тейт тоже рассмеялась, подмигнув ему.

— Ты понятия не имеешь, — поддразнила она.

— У Тейт никогда не было проблем с тем, чтобы пасть в грязь, правда? — огрызнулась Элли, потягивая воду. Она была на втором месяце беременности и по тому, как она глазела на вино, было очевидно, что трезвость давалась ей с трудом.

— О, никогда. На самом деле, мне это очень нравится, — Тейт протягивала слова. Джеймсон прочистил горло.

— Тейт работает на меня, — продолжил он. Все за столом замолчали и уставились на него. Тейт задалась вопросом, насколько он прав.

— Оу? И что делает? — спросила Элли холодным голосом.

— О, всего лишь кое-какую работенку то здесь, то там, по дому. Можно сказать, делает место ярче. Взамен, я открываю ей пенсионный счет, — объяснил он, его глаза зацепились за Тейт. Она смеялась над ним.

— Делать место ярче стало тем, ради чего я живу, мистер Кейн, — ответила она хриплым голосом.

— Ну, ты очень хороша в этом.

Затем вмешалась ее мать, не будучи достаточно пьяной — пока, — чтобы позволить намекам пронестись мимо нее. Подали десерт, и они ели в основном в тишине, а затем ушли в гостиную. Миссис О'Ши не продержалась очень долго, прежде чем отправиться спать. Тейт последовала за ней к лестнице и обняла ее на ночь. Когда обернулась, Элли стояла перед ней.

— Я знаю, что ты делаешь, — огрызнулась она. Тейт вздохнула. Она так устала.

— Что я делаю, Элли? — спросила Тейт.

— Ты украла у меня Джеймсона. Он собирался сделать мне предложение, а ты все испортила. Теперь, когда мы с Робертом собираемся завести ребенка, ты хочешь украсть у меня и его, — ответила Элли, потирая ладонью живот. Тейт рассмеялась.

— Я не крала Джеймсона. За семь лет я его даже не видела, встретила только пару недель назад. Он никогда не собирался делать тебе предложение. Той ночью он сказал мне, что собирался порвать с тобой, поэтому я не испортила ни хрена. Я просто облегчила ему его участь, чтобы покончить с этим. И поверь мне ни в коем случае, виде или форме, я не хочу твоего мужа, так что вы двое можете заделать всех детей, которых захотите, — заверила ее Тейт. Элли сузила глаза.

— Ты просто шлюха, Тейт. Это так отвратительно. Я вижу, что происходит между вами, «всего лишь кое-какую работенку то здесь, то там, по дому». Так ты называешь «трахаться»? И он платит тебе? Теперь ты действительно шлюха. Он не заботится о тебе. Джеймсон Кейн никогда не будет с такой шлюхой, как ты. В один день секса будет недостаточно, и ему понадобится настоящая женщина, и именно тогда он женится на такой ​​девушке, как я. Не такой, как ты, — прошипела Элли.

Ее слова были правдой, и от них было больно, но прежде чем рана могла разойтись и начать кровоточить, Джеймсон вошел в комнату. Тейт даже не смотрела на него, просто застыла взглядом на сестре. Тейт была немного потрясена, когда он остановился рядом с ней и обвил рукой ее талию.

— Очевидно, ты недооцениваешь хороший секс, Элли. Мне никогда не будет «достаточно» секса с Тейт, и я могу гарантировать, что никогда не устану от нее, и уж точно я никогда не стал бы жениться на такой девушке, как ты. Она ничего не разрушила — то, что произошло между нами в ту ночь, было просто счастливой случайностью. Я собирался порвать с тобой. Я не собирался жениться на такой, как ты, семь лет назад, и определенно не собираюсь сейчас, — холодным, жестким голосом произнес Джеймсон. Элли сделала шаг назад.

— Значит, ты признаешь, что платишь ей за секс? — потребовала она. Джеймсон вскинул бровь.

— Рад слышать, что ты обратила внимание на важную часть этой речи. Я хотя бы раз давал тебе деньги за секс, Тейтум? — спросил он, глядя на Тейт. Она притворилась, что обдумывает минутку.

— А тот раз, когда ты заставил меня прикусить сверток налички, чтобы заткнуть меня, считается? — спросила она. Элли выглядела так, будто ее сейчас стошнит. Джеймсон улыбнулся.

— Нет, я убедился, что вернул его, когда мы закончили. В конце концов, мне пришлось заплатить за такси, — напомнил он.

— Тогда нет. Я никогда не получала денег за секс, — согласилась Тейт.

— Понимаешь, Элли, некоторым людям не нужно платить за секс. Во всяком случае, ты ожидаешь больше в обмен на секс, чем когда-либо ожидала Тейт. Все, что она хочет, — это кончить, что я могу обеспечить ей очень легко. Ты, однако, требуешь мужа, фамилию, детей, принятия, правильную машину, правильный дом. А ты не стоишь этой цены, абсолютно, — объяснил Джеймсон.

Если бы она была самым богатым человеком в мире, Тейт отдала бы каждый цент, чтобы записать этот момент. Глаза Элли распахнулись, челюсть отвисла. Кожа покраснела. И услышать, как Джеймсон говорит, что никогда не устанет от Тейт, даже если это была игра, было бесценно. Тейт вдруг прыснула со смеху. Истерично. Словно это была самая забавная вещь, которую она когда-либо слышала за всю свою жизнь. Девушка согнулась пополам, наклоняясь вперед.

— Что здесь происходит? Вечеринка без меня? — Роберт рассмеялся, присоединившись к ним.

— Я ложусь спать! — Элли почти вскрикнула, прежде чем ступить на лестницу.

— С О'Ши жизнь всегда, как вечеринка, — сухо ответил Джеймсон, прежде чем отправиться наверх.

— Похоже, остались только мы с тобой, Тейтум, — промурлыкал Роберт. Она почувствовала его пальцы на обнаженной спине и вздрогнула, отступая от него.

— Что ты делаешь? — спросила она. Мужчина снова приблизился к ней.

— Элли рассказала мне все о Джеймсоне, о вас с ним. У тебя пунктик к любовникам старшей сестры? Мне это нравится, — сказал Роберт тихо.

Возможно, с флиртом я немного перестаралась. Боже, богатые люди более противны, чем бедные.

— Нет, спасибо, — огрызнулась Тейт.

— Да ладно. Она рассказала мне о Джеймсоне, о сумасшедших вещах, которые он обычно просил у нее сделать для него. Ты, должно быть, охрененно трахаешься, чтобы такой парень, как он, преследовал тебя, — заметил Роберт. Тейт стояла немного в шоке. Это должно было закончиться, сейчас.

— Слушай, у меня нет «пунктика» к любовникам Элли. У меня даже не было никаких чувств к нему, это просто произошло. Случайно. Я ни сейчас и ни когда-либо не собираюсь трахаться с тобой, так что можешь сразу отвалить с этой идеей, — сказала она ему, скрестив руки на груди. Роберт уставился на нее.

— Ты чертова динамщица. Ты и твоя сестра. Чертовы динамщицы, — огрызнулся он, прежде чем протолкнуться мимо нее, долго оценивая ее взглядом через плечо. Споткнувшись, Тейт отступила назад и, схватившись за перила, чтобы не упасть.

Ублюдок гребаный.

Тейтум называли очень по-разному, но она была уверена, что «динамщица» было использовано впервые.

Она тоже поднялась наверх, вошла в комнату Джеймсона. Он был в душе, и ей не хотелось присоединяться к нему, поэтому она побрела обратно в свою комнату. Тейт чувствовала странную смесь из злости на него и благодарности ему. Ему не стоило загонять Тейт в ловушку с ее семьей, это заходило слишком далеко — но то, как он поставил Элли на свое место спустя все эти годы, доставляло такое удовольствие, что не найдется и слов, чтобы это описать. Было приятно иметь кого-то в качестве поддержки, когда она сказала, что это не было запланировано, и что было сделано не нарочно. Она была очень благодарна ему. Все это не давало ей сердиться на него.

Когда она выбралась из платья, ее разум возвратился к словам Элли. Словам Роберта. Шлюха. Приманка. Тейт была зла. Она хотела отомстить им. Они не так уже и преуспели. Шесть лет, и один ребенок — Тейтум поставила бы деньги на то, что у них никогда не было хорошего секса. Элли просто не была сексуальным человеком, и Роберт был слишком извращенным; он должен был получить его в другом месте. Тейт все время видела таких типов в своем баре, охотящимися за ней, пока их жены уходили в уборную. От этого она очень злилась. У нее возникла мысль. Когда Тейт была зла, была лишь одна вещь, от которой она чувствовала себя лучше…

Оставшись лишь в туфлях, нижнем белье и чулках она бросилась через коридор в комнату Джеймсона. Он все еще был в ванной, поэтому она растянулась на его кровати. Он подолгу принимал душ, поэтому Тейт знала, что может пройти некоторое время. Она перекатилась на спину и закрыла глаза. Представила его под водой. Голым. Ее злость на него отступала все дальше и дальше.

Когда дверь его ванной, наконец, открылась, она лежала, держа ноги вертикально в воздухе, скрестив их в лодыжках. В комнате было темно, и он, похоже, сначала не заметил ее. Джеймсон прошел через комнату, закрепив полотенце на талии, когда направился к своему чемодану. Он был на полпути, когда увидел Тейт.

— Что это? — спросил Джеймсон, останавливаясь. Прижав колени к друг другу, а ноги держа прямо, Тейт позволила им упасть, а голову свесила с края кровати, чтобы иметь возможность посмотреть на него снизу вверх.

— Звучишь удивленным, — прокомментировала она, соединяя ноги и медленно разводя их. Его глаза последовали за движением — Джеймсон любил ее ноги.

— Три часа назад ты говорила мне, что ненавидишь. Я был готов спать один сегодня вечером, — объяснил Джеймсон.

— Тсс, глупыш. Только потому, что я ненавижу тебя, не значит, что я не хочу тебя трахнуть, — ответила Тейт. Джеймсон ухмыльнулся ей.

— Кто-то очень зол, — сказал он. Она кивнула и перекатилась на живот, прижав колени к матрасу и используя ноги, чтобы откинуть свое тело назад и сесть вертикально — классическое движение стриптизерши. Он не был застрахован от этого — Тейт могла сказать, что под его полотенцем начинают происходить интересные вещи.

— Да. Я выиграла в твоей маленькой игре, я осталась. Я хочу свою оплату, — сообщила она, вытаскивая ноги из-под себя и двигаясь к краю кровати.

— И что именно ты хочешь? Может, мне не хочется платить, — было его ответом. Тейт рассмеялась и встала.

— О, ты заплатишь, — усмехнулась она и подошла к стене справа от нее. Она прижалась к ней спиной, протянула руки вдоль стены.

— Что происходит в твоей голове, малышка? — спросил Джеймсон тихим голосом, подходя к ней.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо здесь. У этой стены. Как можно жестче, — сказала она ему.

— Похоже, я выигрываю в этой сделке.

Тейт подняла ногу, вытянув ее, прикоснувшись к его твердому, словно стиральная доска, животу каблуком своей дорогой обуви, которую он купил для нее. Слегка впилась им в его кожу, надеясь пустить кровь. Он схватил ее за лодыжку, удержав у своего бедра.

— Я хочу, чтобы ты называл меня самыми грязными именами, которые только сможешь придумать. Я хочу, чтобы ты трахал меня, словно абсолютно ненавидишь меня, — прошептала Тейт. Его глаза сузились.

— Похоже на мою игру. В чем подвох? — спросил он.

— Мы не можем сдвигаться с этого места. От этой стены. Я хочу, чтобы ты ударял мною о нее, — объяснила она. Джеймсон уронил ее ногу.

— Кто с другой стороны? Элли и Роберт? Очень умно, малышка. Очень грязно, — его голос звучал низко.

— Это то, зачем я пришла. Я не буду молчать, — предупредила она его.

— Это действительно то, что ты хочешь сделать? — Он дважды проверил. Его нерешительность раздражала ее. Она выгнула спину, отталкивая бедра от стены и вздохнула. Тейт отвела глаза от него, как будто устала от их разговора.

— Если ты этого не хочешь, все в порядке. Уверена, что смогу найти кого-то другого, с кем можно поиграть. Роберт был очень увлечен мгновение назад, — сказала она скучающим голосом. Брови Джеймсона взлетели. Теперь она привлекла его внимание.

— Да неужели? Я видел, как он смотрел на тебя. Что он сказал? — спросил Джеймсон, приближаясь к ней. Она пожала плечами.

— Фигню. Кое-что. Поскольку у меня пунктик к сентиментальным избранникам Элли, по правде говоря, почему бы не дать ему шанс. Какой же хороший трах это должен быть. Какая же я динамщица за то, что не показываю ему, — небрежно ответила Тейт. Теперь Джеймсон прижался к ней.

— А ты бы показала ему? — спросил он, прижимаясь к ее ребрам, а затем скользя руками на ее спину. Она хохотнула.

— Если бы я могла связать Элли и заставить ее смотреть, возможно, — ответила она.

— Изощренно. А мне тоже можно посмотреть? — спросил Джеймсон, расстегивая ее бюстгальтер и спуская его по рукам.

— Я так не думаю. В последнее время ты не очень хорошо относился ко мне, — заметила она. Джеймсон рассмеялся, убирая полотенце с бедер, и возрасил:

— Малышка, я всегда хорошо к тебе отношусь.

— Это вопрос мнения.

— А твое мнение не имеет значения.

И затем словно сработал переключатель. Джеймсон разорвал на ней трусики — те дорогие, которые сам купил для нее, — схватил ее за задницу, заставив ногами обвить его талию, и врезался в нее. Тейт закричала и ударила руками по стене над головой. Девушка собиралась устроить спектакль, который Роберт и Элли никогда не забудут.

Поначалу это было почти комично, словно в одном из порно Энджа. Она говорила то, что обычно не говорила, то, над чем смеялась, если это говорили другие люди. «Ты трахаешь меня так хорошо, о мой бог, твой член такой большой, о да, сильнее, медленнее, прямо там, ты потрясающий». И, конечно, его имя, снова и снова. В конце концов, она не могла позволить им забыть, с кем они имеют дело. Она даже слышала, как Джеймсон засмеялся в один момент.

Но по мере того, как его толчки становились все жестче, грани игры стерлись. Она стонала и кричала по-настоящему, стуча одной рукой по стене. Рамки с фото падали вниз. Книги соскакивали с полки. Напротив них стояло зеркало, и вид их отражения, наблюдение, как его мускулистая спина и сильные ноги напрягаются, его бедра двигаются против нее с такой силой, практически уничтожило ее. Они даже не стояли там очень долго, а уже кончала со скоростью грузового поезда.

Джеймсон не замедлился. Во всяком случае, он вбивался в нее еще сильнее. Всем своим весом он прижимал ее к стене, одной рукой впившись в задницу, а другой до боли сжимая грудь. Он прижался щекой к ее щеке, рыча на нее сквозь стиснутые зубы. Называл ее всякими грязными именами, о которых она когда-либо слышала, и добавил парочку новых. Однако, Тейт была удивлена, что он придерживался только имен. Обычно ему нравилось действительно унижать ее, говорить ужасные, ужасные вещи о ней, но не в ту ночь.

Спустя, казалось, вечность и еще два оргазма для нее, он буквально бросил ее на пол и громко приказал ей сосать его член. Пока она это делала, он прижался к стене, ударяя кулаком по ней, когда Тейт прижималась к особенно чувствительным участкам. Когда он наконец кончил, то объявил об этом всему дому, удерживая ее голову за волосы, потянув за корни.

Побольше наших игр должны быть вот такими.

— И как? Достаточно хорошо? — прошептал он, прислонив предплечья к стене над ней, и с трудом дыша. Тейт отстранилась от него.

— Пока сойдет, — отшутилась она, хватая воздух и одновременно вытирая рот. Он застонал и схватил ее волосы в кулак.

— Не могу дождаться, чтобы отвезти тебя домой и показать тебе по-настоящему плохое отношение, — проворчал он, поднимая ее на ноги и ведя к кровати.

Как и я.