Дегустатор ядов

Глава 1

Я сидела в кресле ни живая ни мертвая, держалась неестественно прямо, точно проглотила указку. Мышцы спины и шеи сводило от боли. Еще несколько минут в подобном напряжении – и меня непременно скрутит спазм. Но я не решалась даже выдохнуть, не говоря о том, чтобы дать телу небольшую слабину. Вдруг не смогу утаить тогда страх, охвативший меня при виде генерала Майе?

«Только бы не узнал!» – подобно священной мантре крутилась в голове мысль.

Я чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Он скользил по лицу, рукам, проникая под кожу, словно яд. Или зелье правды. В любом случае сидеть неподвижно становилось все тяжелее. Хотелось вскочить и бежать без оглядки, оказаться на краю света либо в забытой глуши, где меня никто не нашел бы. Особенно Майе!

Попытки всецело сосредоточиться на словах ректора постоянно заканчивались провалом. Тем временем как его фразы пролетали мимо ушей, мои глаза то и дело устремлялись к важному гостю. Сама того не желая, я изучала исподтишка человека, стоявшего от меня в нескольких шагах.

Три года не прошли для него бесследно. На левой стороне подбородка появился двухдюймовый шрам, лицо приобрело еще более суровое выражение. Жизнь военного, которую он предпочел мирной, заметно сказывалась на его облике.

«Зачем минейр Гринсби вызвал меня? И что здесь делает Майе?» – задавалась вопросами, чувствуя, как шевелятся волоски на руках.

Страшно было подумать, что генерал предпримет, если правда всплывет наружу. Или уже всплыла? Иначе зачем явился в академию?

Не вечер, а сущий кошмар! Только происходящее мало походило на сон, да и глава безопасности не был похож на привидение. Разве что самую малость, благодаря светлым волосам и бледной коже, которые выдавали его истинную сущность.

– … вам выпала великая честь, – внезапно долетел до меня обрывок фразы минейра Гринсби.

Его голос, наполненный весельем и нескрываемым облегчением, звучал необычайно пафосно. Я превратилась в одни большие уши, нутром чувствуя, что сейчас ректор выдаст что-то крайне важное, вдобавок малоприятное. Выдержанная пауза лишь усилила подозрения.

– Стать королевским дегустатором!

Последние три слова глава академии почти прокричал. Конечно, на радостях! А я… я чуть не лишилась чувств. Услышанное не просто произвело впечатление. Оно выбило почву из-под ног, окрасило недалекое светлое будущее в серые тона.

Ситуация прояснилась: генерал Майе прибыл в учебное заведение по долгу службы похлопотать о новом дегустаторе. Казалось бы, стоило выдохнуть, ведь он не узнал меня, но перед внутренним взором невольно возник собственный портрет с траурной лентой в нижнем углу.

Сердце бешено заколотилось в груди, глаза обожгли непрошенные слезы. Разве можно вот так, не спросив даже мнения, ставить перед фактом?

Возмущения наряду с возражениями застряли на языке. Я хотела сказать минейру Гринсби, что не испытываю ни малейшего желания становиться королевским дегустатором, но с губ слетали лишь рваные звуки.

Сжав кулаки, сделала глубокий вдох и такой же протяжный выдох. Мне следовало немедленно взять себя в руки и постараться убедить этого самодура и весьма нехорошего человека изменить решение. Пока не поздно. Другого шанса не будет. Сейчас или никогда!

– Почему я? – спросила как можно более естественно, хотя внутри все дрожало от злости и страха разоблачения.

– Вы лучшая на факультете зельеварения. Еще, очевидно, забыли благодаря кому обрели возможность стать адепткой Академии семи королевств и получить престижное образование. Его Величеству! – с нажимом произнес минейр Гринсби. – Пять долгих лет страна кормила вас, вкладывала знания в ваш светлый ум, не взымая платы и не обращая внимания на происхождение. Пришло время отплатить государю той же монетой: верой и правдой отслужить оговоренный при зачислении срок.

– Я не отказываюсь от обязательств и готова где угодно отработать три года на благо королевства. Даже в самой непросветной глуши. Только в качестве зельевара или мага воды. Меня не готовили к работе дегустатора, поэтому не уверена, что оправдаю ожидания.

– Вы с легкостью определяете составляющие сложнейших настоек, – привел ректор весомый довод, спутав все карты.

О других аргументах, которые собиралась привести, следовало позабыть. После заявления главы академии они показались бы детским лепетом.

Я не стала раскисать и предприняла очередную попытку выпутаться из удручающей ситуации:

– Не отрицаю. Но мне требуются особые условия. Вряд ли кто-то станет перестраивать дворец ради прихоти выпускницы академии.

– Какие? – встрял в беседу Майе, о присутствии которого я позабыла вследствие сильного потрясения.

Его громкий командирский голос заставил меня вздрогнуть. Связные мысли тотчас испарились. Возобновить в памяти разговор и придать лицу невозмутимое выражение удалось только спустя несколько секунд.

– Небольшое помещение, лишенное запахов, и соблюдение полнейшей тишины. В противном случае сосредоточиться на деле крайне сложно. По крайней мере, мне. Но в академии полно непритязательных студентов, которые не хуже меня справляются с подобными задачами.

– Вы правы, ради вас никто не станет перестраивать дворец.

Несмотря на пренебрежительный тон Майе, я ощутила, как в груди от восторга затрепетало сердце. Неужели получилось?

– В этом нет необходимости, – продолжил глава безопасности, не сводя с меня глаз. – Такое помещение существует. В непосредственной близости от столовой. Ее соорудили более десяти лет назад по требованию архимага Клирела. С тишиной тоже не возникнет проблем. Все карты в руки, – высказывания генерала вмиг вернули меня с небес на землю. Впрочем, хуже – опустили в глубокую яму, из которой выбраться будет непросто. – Или список не ограничивается двумя пунктами? Может, услышав о наличии дегустационной комнаты, у вас появились новые обязательные условия? – мужские губы изогнулись в кривой ухмылке.

Майе открыто насмехался надо мной, намекал, что знает о моем стремлении избежать маячившей на горизонте далеко не радужной участи.

– Нет, – я гордо вскинула голову и смело посмотрела Майе в глаза, отчего его правая бровь взлетела вверх.

Очевидно, генерал предпочитал, чтобы люди в его присутствии испытывали робость или ужас, признавая тем самым превосходство, силу и значимость королевского стражника. На беду, я была устроена иначе: всегда смотрела трудностям в лицо, даже тогда, когда следовало бы потупить взгляд.

– Другие пожелания будут? Касательно проживания или оплаты?

Глава безопасности подошел к столу, оперся о него бедром и сложил руки на груди. Теперь нас разделяло всего пару шагов. Слишком мало! Его близость давила на меня, вынуждая терять крохи самообладания и злиться из-за собственной слабости. Казалось, Майе чувствовал мой страх подобно псу, подозревал наличие секрета и собирался любыми способами разгадать его.

«Вцепился точно клещ, – промелькнула тревожная мысль. – Принесла нелегкая на мою голову!»

– Нет, – отозвалась я довольно бодрым голосом.

– В таком случае нам ничто не мешает заключить договор.

Генерал достал из-за пояса свиток и передал ректору. Тот развернул его, окунул перо в чернильницу и вывел дату в верхнем углу листа. Надежда на спасение начала таять, словно тонкий весенний лед. Счет пошел на секунды. Стоит моему имени появиться на бумаге – отвертеться от работы дегустатора не получится. В рукаве имелся козырь, не самый крупный, однако его следовало выложить прежде, чем будет спета последняя песенка.

– Роберт сделал мне предложение, – торопливо выпалила я.

Ректор заметно побледнел. Его подбородок затрясся, в глазах застыло выражение ужаса и растерянности. Он смотрел на меня, не мигая, напрочь позабыв о деле.

В отличие от минейра Гринсби, Майе лишь недоуменно свел брови, затем молниеносно, за долю секунды до падения капли чернил, которая испортила бы договор, выхватил со стола свиток.

– Кто такой? – спросил генерал и пробежал глазами по документу.

– Сын, – отозвался пришедший в себя немолодой мужчина.

Оставив занятие, глава безопасности поочередно взглянул на меня и хозяина кабинета.

– Мои поздравления. Только что это меняет? – он скептически изогнул бровь. – Как по мне, ничего. Отработаете оговоренный срок, вернетесь и выйдете замуж. Не так ли, минейр Гринсби? – почетный визитер значительно повысил голос.

Ректор встрепенулся и начал вторить Майе:

– Верно, генерал. Несмотря на открывшиеся обстоятельства, тебе, Морена, придется отправиться во дворец. Единственное, что я могу предпринять в нынешней ситуации – уменьшить срок отработки с трех лет до двух. Хотя нет, до полутора. Считай это моим подарком в честь помолвки и будущих родственных отношений.

Сократить срок вдвое – весьма щедрый поступок со стороны главы академии, тем не менее его великодушный жест не принес облегчения. Да какое там облегчение! Я пришла в негодование.

Минейр Гринсби старательно изображал переживание и сожаление, хотя сам даже словечка не замолвил за меня перед правой рукой короля. И пусть он до хрипа доказывает сыну, что переубедить Майе было ему не под силу, я останусь иного мнения. Уверена, предложи ректор какого-нибудь другого адепта, расписав в красках его достоинства генералу, тот согласился бы с новой кандидатурой. Но старый лис этого не сделал.

Я знала истинную причину его поступка и предполагала, что он сам назвал мое имя важному гостю. Иначе откуда оно стало известно Майе? Хвала богам, он не вспомнил меня ни когда пересеклись наши взгляды, ни после. Впрочем, мужчина был довольно пьян подчас первой встречи, в трактире же, где она состоялась, царил полумрак. Вряд ли ему удалось хорошенько разглядеть мое лицо.

Вслед за глубоким вздохом, слегка успокоившим расшалившиеся нервы, я посмотрела на ситуацию под другим углом. Пусть сегодня у меня не было шансов отвертеться от заключения договора, они появятся завтра. Или послезавтра… Нужно лишь уговорить Роберта пожениться до выпускного. В крайнем случае совратить его. Беременность не входила в ближайшие планы, но только ребенок мог повлиять на ход событий, спасти меня от верной гибели… Монарх откажется от услуг дегустатора, которого будет выворачивать наизнанку при виде еды или ее упоминании. Да и разве дети не цветы жизни?

Молчание сильно затянулось. Я повела затекшими плечами как можно незаметнее и натянуто улыбнулась.

– Благодарю, минейр Гринсби. Подарок и правда королевский.

– Довольно любезностей, – отрезал Майе и приказал ректору: – Заканчивайте. Мне к полуночи нужно быть во дворце.

Судя по спешке, с которой глава академии забрал у гостя свиток и принялся выводить слова, ему самому не терпелось избавиться от нашего общества.

В кабинете воцарилась тишина. Ее нарушали скрип пера и дыхание генерала, бившего по ушам, точно стук барабанов. Возможно, я не реагировала бы столь остро на его присутствие, если бы он не взялся за старое и не продолжил разглядывать меня. Пристально, не таясь.

Нездоровый интерес Демона Ночи казался тревожным знаком. Я пыталась убедить себя, что Майе проявляет его ко всем новобранцам. Без толку. Волнение не утихало. Тогда я начала молиться, чтобы пытка закончилась сию же минуту. Но минейр Гринсби, точно желая продлить агонию, все писал и писал.

Лишь по истечении пяти минут он поставил жирную точку в договоре, пробежал глазами по неровным строчкам и протянул его важному гостю. Вояка несколько раз перечитал содержание документа, будто ожидал подвоха. Оставшись довольным, расписался лихим росчерком в левом углу злополучного листа, поставил перо в чернильницу и кивком указал мне на документ.

Глава безопасности мог передать его и сэкономить несколько драгоценных секунд, раз торопился. Однако предпочел сделать все, чтобы избежать прикосновения и показать свое презрение.

Задел ли меня его поступок? Да! И довольно сильно. Я запросто могла отомстить Майе, пробудив воспоминания, которые он предпочел стереть из памяти. Только кому сделаю хуже? Желание причинить ему боль было нестерпимым, но жизнь научила меня держать язык за зубами. Я знала, когда стоило открыть рот, а когда нет. Несмотря на сильное жжение в глазах и ощущение горечи на губах, следовало снести обиду. Молча. Не время для признаний. Впрочем, оно никогда не настанет. Тайна, связавшая однажды меня и Майе, навсегда ею и останется. Она умрет со мной…

Единственное, что я могла сделать сейчас, чтобы хоть немного отыграться – посмотреть в его холодные глаза и ехидно усмехнуться. Улыбка стала гораздо шире, стоило увидеть изумление на лице генерала.

– Хотите что-то сказать? – грозно спросил он.

Во избежание инцидента я покачала головой и взяла перо. В груди тотчас появилось странное ощущение. Попытки прислушаться к нему и разобраться в чем дело провалились. Сосредоточиться помешали пристальные взгляды суровых мужчин и исходившее от них нетерпение.

Испустив протяжный выдох, я поставила подпись рядом с собственной фамилией. Она казалась мелкой и незначительной на фоне размашистого росчерка Майе. Впрочем, чему удивляться? Возле него едва ли не все люди будут выглядеть бледной тенью.

Майе схватил со стола договор, скрутил в трубочку и приказал:

– Теперь идите собирать саквояж. Возьмите самое необходимое. На все про все у вас пятнадцать минут. Я и так сильно задержался.

– Какой саквояж? Зачем? – растеряно протянула я, ощущая, как холодеют внутренности.

– Если вам не нужны вещи, мы можем отправиться в путь прямо сейчас, – повел он плечом.

Я нервно сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло, и провела вспотевшими ладонями по мягкой ткани платья, делая вид, будто расправляю складки.

– Куда он лежит? – мой голос предательски дрогнул.

– Во дворец. Куда ж еще? Нас ждет служба.

– Получается…

Я не закончила фразу – горло сжал спазм, голова закружилась от нехватки воздуха. Его словно вышибли из легких. Будучи не в силах совладать с эмоциями, опустилась обратно в кресло.

– Неужели не поняли под чем подписались? – вояка продолжил разрушать остатки моих надежд, и это доставляло ему неописуемое удовольствие. – Вы подписали договор и с сегодняшнего дня состоите на службе у короля. Дело осталось за малым: принести присягу и…

Внезапно Майе замолчал. Потянув паузу, достал из кармана штанов широкое бронзовое кольцо с гравировкой по всему ободку. Кольцо подчинения. Его носили те, за кем следили двадцать четыре часа в сутки. В основном преступники и другие невольники. Очевидно, в глазах генерала я была одной из них. Мужчина собирался сделать меня «счастливой» обладательницей невзрачной вещицы, чтобы проверять местоположение, когда пожелает. И тогда от него нельзя уже будет скрыться. Чтоб его! Тем не менее королевский прислужник не спешил совершать задуманное. Его промедление объяснялось стремлением нацепить мне на палец артефакт и избежать прикосновений.

Желание подначить генерала подавило чувство самосохранения, и я произнесла с улыбкой:

– Кажется, вы торопитесь. Или уже нет?

Майе тут же схватил меня за левое запястье, довольно жестко насадил на средний палец кольцо подчинения и скороговоркой прошептал заклинание. Зеленоватое свечение охватило артефакт, затем кисть, а после за считаные мгновения и все тело. Стоило свету, точно кокону, окутать меня с головы до пят, как со мной начало происходить что-то странное. Я пыталась вздохнуть, но ни одного глотка воздуха не попадало в легкие, словно чья-то невидимая рука плотным кольцом сдавила горло. При этом в помещении с каждой секундой становилось все жарче. Или мне так только казалось?

В любом случае кожа вмиг покрылась холодной испариной. Выступившая на виске капелька пота тоненьким ручейком пробежала по щеке и шее и крохотной бисериной задержалась на ключице. Температура меж тем продолжала расти. Жар охватил внутренности, превратив их в раскаленные угольки, а кровь в жидкую лаву.

Казалось, я не выдержу пытки. Собиралась уже молить Майе о пощаде, как внезапно все прекратилось.

– Отныне ты моя подчиненная, – отчеканил глава безопасности, едва я перевела дыхание. Быстро же он перешел на «ты»! – На сборы тринадцать минут. Не явишься – сочту ослушание за попытку побега и взыщу по полной. Выполнять приказ! – рявкнул он под конец монолога.

Спорить было бессмысленно и себе дороже. Не зря же люди за глаза называли Майе Демоном Ночи и из уст в уста передавали истории о его силе, выносливости и ужасно скверном характере.

Решив не терять драгоценного времени, вихрем устремилась к двери. Я взялась за ручку, когда моего уха достигли слова:

– Так уж и быть, двадцать. Считай это подарком в знак окончания академии. И не забывай, кому обязана.

– Захочешь – не забудешь, – прошептала, не оборачиваясь, и выскочила из кабинета.