Дело о перевоспитании (СИ)

Глава 46

Ева

Я приподнялась и посмотрела на Тео.

– Нет.

– Да, – он поморщился.

Упав обратно на подушки, я ощутила, как от страха леденеют кончики пальцев на руках.

– Тебя казнят. Зачем ты это сделал?

– Мне нужна была очень веская причина, чтобы вытащить тебя из темницы.

Его голос звучал абсолютно спокойно. Наверное, нужно было радоваться, что есть человек, готовый рискнуть всем, включая свою жизнь, чтобы спасти меня. Но вместо этого мне хотелось самой его убить. Как можно быть таким безрассудным?!

– Точно казнят.

– Переживаешь за меня?

Я повернулась, глядя на его беспечную улыбку. Тео так легко признался, что любит меня, словно между нами не стояла стена из разных «но». Фейна, Печати служения, которая по-прежнему была на моем плече, обратной магии. Я завидовала смелости Тео. Мне казалось, что как только я произнесу эти слова вслух, его отнимут у меня. Меня лишили дяди, образования, права на нормальную жизнь. Но если у меня заберут Тео…

– Да.

Я смотрела на него в надежде, что короткое «да» заменит всё, что я боялась сказать. Он перестал улыбаться и притянул меня в свои объятия. Теплые губы коснулись лба.

– У меня есть план.

– Какой? – я подняла голову.

– На данный момент – спать. Всё остальное – утром.

Тео подмял меня под бок, одновременно укрывая одеялом. Сначала я хотела возразить, но потом подумала: вдруг у нас есть время только до утра понедельника? Кстати! Я высунула нос из теплого, уютного кокона и спросила:

– А какой сегодня день?

– Ночь с пятницы на субботу.

Значит, у нас всего два дня вместе. Я обняла Тео покрепче и почти сразу уснула. Утром, нежась в душистой ванне, я узнала, что с телом дяди Тео помог Виктор. Он провел его такими местами, о которых знают только связные.

– Ощущения так себе, – Тео передернул плечами, обливая меня горячей водой из ковшика.

– Ты использовал Шарису, чтобы надавить на Виктора?

– Мне не пришлось этого делать. Думаю, у Виктора тоже появились сомнения, и он хочет во всем разобраться.

Разговоры в ванной немного затянулись, и на завтрак мы прибежали, когда магмобиль уже стоял у дома. Я на ходу запихивала в себя ароматную булочку со сладкой посыпкой.

– Магические силы, как же вкусно! – я блаженно застонала. Мне так не хватало нормальной еды.

Перехватив внимательный взгляд Тео, я перестала жевать.

– Почему ты так смотришь? – спросила с набитым ртом.

– Ты когда-нибудь сможешь простить меня за темницу?

Он рискнул карьерой и жизнью, чтобы спасти меня, и спрашивает, смогу ли я его простить?! Чуть не поперхнувшись куском булки, я махнула рукой:

– Можешь считать, что я не злопамятная.

Тео громко засмеялся.

– Ева, ты трепала мне нервы спустя кучу лет после того, как я упрятал твоего дядю в Эухол.

– Ты перевоспитал меня, так пойдет? – дожевав булку, я выгнула бровь.

Он усмехнулся и схватил с вешалки плащ.

– Еще вопрос, кто кого.

Как только мы запрыгнули в магмобиль, Лан сорвался с места. Перед завтраком Тео рассказал о ритуале Обретения силы. Он считал, что Фейн пытался овладеть абсолютной магией, стать сильнее всех ныне живущих магов. Для этого ему нужно было собрать все основные виды магии. Их источником и стали те, кто принимал участие в экспериментах. Включая убитых Хольвека, Даккаса и Меосу.

К определенному моменту у дяди было всё, кроме обратного мага. Именно он являлся центральным звеном ритуала. Обратный маг должен был пропустить через себя всю накопленную силу, а потом вернуть ее владельцу в виде сформировавшейся абсолютной магии. При этом сам обратный маг после завершения ритуала полностью лишался своих сил.

Видимо, занимаясь со мной, Фейн пытался активировать мою магию. Но при этом он не хотел, чтобы я знала о ней. Тогда у него ничего не получилось, и он решил повторить попытку позже. Уже с помощью Тео. Скорее всего, Эухол никогда не был препятствием для сознания Фейна. Он просто выжидал нужного момента.

Всё это пока с трудом укладывалось в голове. И часть меня по-прежнему верила, что у дяди была причина так поступать.

– Кто знает о тебе и Фейне? – спросила я Тео.

– Юми, Шариса и Ифэ. Эйдан и Дасс уехали из Фейгарда, и я не стал их втягивать.

Я кивнула, пытаясь запихнуть поглубже тревогу. Чтобы отвлечься, всю дорогу до Инспектората я смотрела в окно. После двух недель в темнице я замечала мелочи, на которые раньше никогда не обращала внимания. Например, у рынка всегда был чуть розоватый свет. Это уличные торговцы, заворачивая товар, ставили на обертку специальную отметку со сроком годности. Она вспыхивала розовым и долго растворялась в воздухе. А рядом с Академией магических художеств тротуар переливался всеми цветами радуги. Это студенты практиковались создавать картины прямо в воздухе. У многих не получалось, и краска шлепалась на землю, сливаясь в радужные ручьи.

Когда мы остановились у Инспектората, Тео набросил на меня иллюзию. При виде блокирующих артефактов, пусть и ненастоящих, меня передернуло. Тео виновато улыбнулся и помог вылезти из магмобиля.

– Я слышал, ты научилась обходить ловушки?

Я кивнула, чувствуя, как меня буквально распирает от гордости. Конечно, в отличие от Тео, мне пока приходилось останавливаться, чтобы снять ловушку, но с каждым разом получалось всё лучше. Он уважительно кивнул, когда я ловко расправилась со всеми. Тео толкнул дверь, впуская в кабинет, и от волнения у меня перехватило дыхание. Первой нас увидела Шариса. С радостным криком она спрыгнула со стола.

– Ева!

Следующие несколько минут мы обнимались с ребятами и весело хохотали. Мне до сих пор было трудно поверить в то, что именно здесь я обрела друзей. Когда Юми крепко сжал меня в объятиях и похлопал по спине, я покосилась на Тео и шепнула:

– Спасибо.

– Всегда на твоей стороне, Черноглазка. Только скажи, и от этого поганца мокрого места не останется.

Юми отпустил меня и изобразил боевую стойку. Тео закатил глаза и обозвал нас детьми. О своем гениальном плане он до сих пор не рассказал, поэтому я решила больше не ждать и спросила:

– Ну, так что мы должны сделать до утра понедельника?

– Вам предстоит совершить небольшое путешествие в темницу Эухол, госпожа Нарден.

Я повернулась на знакомый мягкий голос. В дверях кабинета бесшумной черной тенью стоял Виктор.