Демоническое стекло

ГЛАВА 38

Нас с Арчером отвели в подземную часть аббатства Торн, где находились те самые камеры, о которых говорил папа. Я-то навоображала невесть что: стальные решетки, узкие нары, в общем — тюрьму. А на самом деле — обыкновенные пещеры, и в каждой железная дверь. Нас бросили в пещеру попросторнее. По белому камню стен сочилась влага, свет давал висящий в воздухе магический огонек вроде того, что я соорудила тогда на острове. Вокруг потрескивала магия. Арчер объяснил, что это специальные чары, чтобы заключенные не вздумали колдовать. Видно, он выяснил это за ночь на собственном опыте.

Долгое время мы просто сидели на сыром полу, держась за руки. Где-то в доме над нами мой папа проходил через ритуал, который мог его убить. Потом настанет моя очередь, а завтра в этот же час Арчер будет уже мертв. Думать об этом было нестерпимо, не то что говорить. Вот мы и не разговаривали.

Я рассматривала блики на влажных каменных стенах, и вдруг Арчер сказал:

— Сходить бы в кино…

У меня глаза полезли на лоб.

— Мы сидим в кошмарной подземной темнице. У меня все шансы умереть в ближайшие часы. Ты неотвратимо умрешь в ближайшие часы. И если бы тебе пообещали исполнить одно-единственное желание, ты пожелал бы посмотреть кино?

Арчер покачал головой.

— Я не о том. Просто как-то у нас все по-дурацки. Ты демон, я охотник на демонов. Вот учились бы мы в нормальной школе, я бы тебя приглашал в кино, портфель твой с учебниками носил или еще что. — Он прищурился и спросил: — Обычные люди на самом деле так поступают?

— Только в телесериалах пятидесятых годов прошлого века, — ответила я, запуская пальцы ему в волосы.

Он обнял меня одной рукой и, откинувшись на стену, притянул к груди.

Я подобрала ноги и пристроила голову у него под подбородком, прижавшись щекой.

— Значит, вместо того, чтобы пугать вурдалаков по окрестным лесам, ты бы лучше ходил в кино и на школьные дискотеки?

— Ну, можно иногда и на вурдалаков поохотиться, — признал он, целуя меня в висок. — Чтобы не скучно было.

Я закрыла глаза.

— А что мы бы еще делали, если бы были обычными подростками?

— Гм, надо подумать. Ну, во-первых, мне пришлось бы как-то зарабатывать деньги на те самые совершенно обычные свидания. Скажем, грузчиком в бакалее.

Образ Арчера в синем фартуке, укладывающего коробки с вафлями на полку в универсаме, — дикая картина, но я поддержала игру.

— Мы бы жутко ссорились в гардеробе. Это часто случается в человеческих школах.

Арчер стиснул меня в объятиях и тут же отпустил.

— Ага! Отличное развлечение. А потом я бы явился к твоему дому среди ночи и орал серенады под окном, пока ты не согласишься со мной помириться.

— Сразу видно, что ты дурацких фильмов насмотрелся! — засмеялась я. — О, еще мы можем делать совместные проекты!

— Это вроде того, как мы вместе работали на уроках по самообороне?

— Ага, только в обычной школе чаще пишут рефераты, а не бьют ногой в лицо с разворота.

— Миленько.

Мы еще несколько минут выдумывали всевозможные сценарии, обсуждали, какие виды спорта, изученные Арчером в «Оке», пригодились бы на уроках физкультуры и как мы блистали бы в школьных спектаклях. Я хохотала во все горло и хоть ненадолго забыла о плохом.

Наверное, для того все и было затеяно.

А когда веселье понемногу затихло, снова подступил страх.

Я все-таки попробовала сострить.

— Знаешь, если я останусь жива, буду вся в безумных татуировках, как Ванди. Ты уверен, что хочешь встречаться с «девушкой в картинках», пусть даже и недолго?

Арчер тронул меня за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, и тихо ответил:

— Да ты хоть тигра нарисуй прямо на физиономии, все равно я захочу быть с тобой.

— Да ну тебя, бросай эти сантименты, — отозвалась я, пристраиваясь поближе. — Мне нравится ехидный вредный Арчер.

Он расплылся в улыбке.

— А тогда помолчи, Мерсер!

И прижал губы к моим.

Я ни на миг не могла забыть, что это, очень возможно, наш последний поцелуй. Арчер наверняка тоже об этом думал. Мы целовались не так, как раньше, — медленно и с ноткой отчаяния. Когда поцелуй закончился, мы оба тяжело дышали, уткнувшись друг в друга лбами.

— Софи, — прошептал Арчер, и тут тяжелая железная дверь со скрежетом открылась.

На пороге стоял Кристофер. Его волосы при свете волшебного огонька отливали синим. На нас он почти не обратил внимания, отрывисто приказав кому-то сзади:

— Сюда!

Две темные фигуры втащили в камеру какой-то куль.

Папа.

Он был одет в черную мантию, голова бессильно запрокинулась. Двое стражников — теперь я разглядела, что это вампиры, — швырнули его на пол. Мне сразу бросились в глаза отметины — узор из завитков на шее, на щеках и на лбу, словно ядовитые лианы. В полутьме они казались черными; на самом деле, наверное, рисунок был темно-фиолетовым, как у Ванди.

Да плевать на узоры! Важно одно: его грудь равномерно поднималась и опускалась в такт дыханию, а когда я тронула папино запястье, убедилась, что пульс есть.

— Пап, — тихонько позвала я.

Он не очнулся. Я сильнее сжала его руку. Папа неуловимо изменился, и я не сразу поняла, в чем дело. Я больше не чувствовала в нем волшебную силу. Папина магия стала для меня привычным фоном, словно постоянная трансляция на волне, которую я одна могла слышать. А теперь — тишина. Показалось, что запертая внутри меня магия всколыхнулась в знак сочувствия.

У меня потекли слезы, закапали на папину мантию.

Чьи-то бесцеремонные руки легли на плечи. Вампиры грубо оттащили меня и вздернули на ноги. Лицо Кристофера оставалось бесстрастным.

— Идем, София.

Я в отчаянии переводила взгляд с папы на Арчера и обратно. Уже? Не может быть! Неужели я их больше не увижу? А мне так много нужно им сказать!

— Я о нем позабочусь, — сказал Арчер, опустившись на колени рядом с папой. — Возвращайся скорее.

— Ага. — Я облизнула внезапно пересохшие губы. — Увидимся, когда я вернусь.

Я произнесла это, словно клятву. И без конца повторяла мысленно, вроде мантры: «Когда я вернусь, когда я вернусь». Если папа прошел через это и остался жив, значит, и я смогу.

Я вывернулась из рук вампиров.

— Сама пойду!

Заставила себя шагнуть к Кристоферу, хотя колени подламывались. Не знаю, как я не свалилась.

Кристофер вывел меня из камеры. Я шла за ним, расправив плечи, с высоко поднятой головой.

Но когда мы подошли к лестнице, ведущей на верхние этажи аббатства, моя решимость дрогнула.

У подножия лестницы нас ждала миссис Каснофф.