Демоны Анны. Книга первая

ГЛАВА 1. АННА-АГНИЯ ДОНАВАН

ПРОЛОГ

Говоря честно, я никогда ни во что не верила. Еще с детства я научилась ставить под вопрос то, что говорили взрослые и проверять все самостоятельно. Наверное, поэтому заработала за девятнадцать лет своей жизни разнообразнейшими способами восемь шрамов, два перелома и катастрофическую неуверенность в счастливом «завтра». Где-то в пять лет я разочаровалась в Санта Клаусе, в зубную фею перестала верить с выпадением первого зуба, хотя мои родители старались сделать все по правилам. Будучи во втором классе, чтобы не расстраивать маму, которая любила Рождество, я даже научилась подыгрывать ей и делала вид, что с нетерпением жду прихода волшебного старика. Подрастая, я так же не нашла волшебного мужика на небе и с того момента всегда предпочитала отмалчиваться при вопросах набожной тетушки и окружающих о церкви.

Но однажды в моей жизни кое-что изменилось. История, которую я расскажу, может показаться невероятной, но... Хотя обо всем по порядку.

ГЛАВА 1. АННА-АГНИЯ ДОНАВАН

Мое полное имя Анна-Агния Донаван. Родителям показалось забавным назвать меня в честь обеих бабушек одновременно, и они с гордостью все детство представляли меня полным именем перед всеми своими (и моими, к сожалению) знакомыми, чем подвергали потоку шуток и прозвищ от сверстников. Может, именно из-за издевок и прозвищ типа «А-а Донаван» я и не оценила радужной задумки родителей. Так или иначе, но это длинное странное имя я никогда не любила, потому еще с детства представлялась просто — Анна, а когда мы переехали из России в США, на иностранный манер — Энн. Пожалуй, в Америке из всех знакомых и друзей мое полное имя знали всего несколько человек — родители, бабушка, тетя Бетти, жившая далеко в Грэнвилле, и подруга детства, моя дорогая Элен.

С Элен мы познакомились в школе, сразу после моего переезда из Москвы на восток штата Монтана. Маме и папе тогда предложили очень выгодный контракт с крупной адвокатской конторой, и мне ничего не оставалось, как повиноваться. Мне тогда было одиннадцать, и переезд в другую страну я переживала очень тяжело, не говоря уже о общеобразовательной школе в две с половиной тысячи человек, в которую попала из небольшой элитной московской гимназии. Тогда я плохо знала язык и потому медлила с ответом, а потом от волнения заикалась и путалась еще больше, из-за чего многие сверстники довольно долгое время искренно считали меня умственно отсталой. Стоит упомянуть и о прыщах, которые густо усыпали мое лицо как раз в том возрасте, отбивая все шансы влиться в общество и успешно социализироваться в новой школе. Не удивительно, что со мной никто особенно не спешил общаться — странная прыщавая заика из России, по мнению одноклассников — из какой-то дикой глуши, где никто не знает даже про холодильник, а никак не из красивого современного города.

Но мне повезло — по соседству жила Элен, красивая и бойкая девчушка, которая была президентом шахматного клуба и пользовалась популярностью в школе. Она меня заметила, хоть была старше на три года, первая заговорила со мной, и вскоре мы стали лучшими подругами. После знакомства с Элен жизнь пошла на лад, и со временем я привыкла к новой стране.

В то время моя семья жила в небольшом уютном домике на окраине Стокворда — города с почти пятидесятитысячным населением. Этот этап жизни я считаю одним из самых лучших — счастливый брак родителей, безоблачное будущее и верная подруга рядом.

Мне кажется, на момент знакомства с Элен мне было около двенадцати. Нашу дружбу не разбило ни время, ни жизненные трудности, навалившиеся на нас обеих.

Сейчас мне девятнадцать, и вот уже пять лет я живу без родителей. Они развелись и абсолютно не общаются друг с другом. Красивая история любви, начавшаяся с того, что смелый русский парень заступился ценой сломанной челюсти за девушку в американском баре, закончилась полным крахом с жуткими скандалами и обоюдной ненавистью.

  Тетя Бетти, мамина двоюродная сестра, всегда говорила ей, что они с «этим русским» — а именно так она называла моего отца — не пара. Потому, когда почти пятнадцатилетний брак родителей с треском рухнул, мне казалось, что тетя была единственным человеком, который тихо радовался. Ведь теперь она с чистой совестью могла повторять свое прорицание и добавлять: «Я тебе всегда это говорила».

Скорее всего, она и впрямь оказалась права. Мать и отец — очень разные люди, и с годами это становилось все заметнее. Мать хотела большую семью, а отец вложил все силы в карьеру, разногласия росли с каждым днем, и в конце концов дело дошло до измен.

После развода родители не очень-то хотели заботиться обо мне, оба были в депрессии, а вскоре их поглотили новые романы. Да и я не горела желанием жить с кем-нибудь из них. Отец был слишком угрюм и строг, а мать наоборот — постоянно сюсюкала и забывала, что мне уже не пять лет. Потому моим опекуном по взаимному согласию назначили тетю Бетти, которая и стала жить со мной в старом родительском доме. Ей приходилось постоянно мотаться из Стокворда в родной Грэнвилль, чтобы ухаживать за своим садом, пятью кошками и цветами, но с обязанностями опекуна она справлялась вполне сносно.

Тетя Бетти была пухлой старой девой строгих правил, с немодной прической и кучей странностей. Не имея собственных детей, она с радостью обрушила на меня нерастраченный материнский инстинкт. В основном ее забота заключалась в тщательном контроле. Она следила за моей учебой, хобби, питанием, свободным временем, зубами и прической. Парни из-за строгого комендантского надзора тети не задерживались у меня больше месяца, хотя и считали симпатичной.

ГЛАВА 2. ОТЕЛЬ «БРОКС»

Три следующие недели я старалась забыть все произошедшее, каждый раз убеждая себя, что это было последствие какого-нибудь стресса, переутомления или что там обычно говорят в таких случаях. Жизнь текла вполне ординарно — работа в ресторане, дом, заказы и семейство Тетчер по выходным. Таинственные колышущиеся пятна больше не беспокоили меня.

Я сходила к врачу и настояла на обследовании, мне даже сделали МРТ, но так и не нашли ничего, что могло бы вызвать галлюцинации. Походив неделю к психологу, я окончательно успокоилась и начала жить как обычно. Мой врач диагностировал переутомление и стресс, выписал мне таблетки, и я вовсе успокоилась.

Больше чем все врачи, вместе взятые, за меня беспокоилась Элен. Она была очень напугана моим рассказом, хотя я, конечно же, предполагала это и опустила все жуткие детали — просто рассказала, что видела мерзкое существо в автобусе, но потом оно просто исчезло. Но подругу было не так-то просто успокоить, она теперь названивала в три раза чаще, чем всегда, спрашивая, как я себя чувствую и не видится ли мне что-то ужасное, чем очень доставала.

В очередной выходной я твердо решила разгрести кучу недоделанных заказов, которые висели надо мной грозной горой уже почти полмесяца. Проснувшись пораньше, я не стала тратить время на переодевания, и натянув старый пушистый халат поверх клетчатой пижамы, сразу отправилась к мольберту. Доработав один из самых старых портретов, решила позавтракать и уже собиралась на кухню, как вдруг вместо двери кабинета, откуда ни возьмись, возникло колеблющееся пятно. Я закричала и отскочила в сторону, будто оно могло меня укусить. Но вскоре настырный гость исчез, оставив только жуткие воспоминания. История повторялась. Я испуганно выглянула в коридор и, убедившись, что там ничего нет, пошла на кухню.

Есть совсем расхотелось. Наспех приняв душ, я накрасилась и надела удобный мешковатый свитер с открытым плечом и узкие темно-синие джинсы. Усевшись за компьютер, ввела в строку поиска «отель Брокс». Полистав кучу страниц, выдававших «магазин модных аксессуаров Брукс», «Брокерская компания» и прочую ерунду, я нашла лишь одну крошечную заметку в газете десятилетней давности, гласившую: «Отель «Брокс» закрыт из-за ущерба, причиненного ему в результате пожара, причины которого пока выясняются. К счастью, никто из постояльцев не пострадал, однако к пострадавшим смело можно отнести владельца здания, мистера Ван Генехена, который отказался давать комментарии по этому поводу».

Написав на клочке бумаги, вырванном из блокнота, адрес сожженного отеля, я решила отправиться туда, в надежде найти хоть какое-то объяснение происходящему со мной кошмару.

Набросив поверх свитера кожаную куртку, я воткнула в уши наушники и натянула черную шапку. Решив не дожидаться автобуса, вызвала такси.

— Стик-стрит, дом номер семнадцать, — попросила я, усаживаясь в машину, и пожилой водитель, коротко кивнув, завел двигатель.

Ехать пришлось довольно долго. Мы пересекли весь город, и теперь такси медленно двигалось по Стик-стрит в поисках нужного здания.  Наконец, навигатор выдал команду окончания маршрута, и такси уперлось в высотное здание белоснежного цвета, с высокими готическими арками и изысканной лепниной на фасаде. Я удивленно осматривала отель, не веря своим глазам. Ведь я ожидала увидеть пожарище, а застала такое великолепие, и большая золотая вывеска давала понять, что я не ошибаюсь.

— Какая красота, — вырвалось вслух, и таксист удивленно посмотрел на меня, нахмурив брови.

— Мисс, вас ждать? — спросил он, пересчитывая деньги.

— Нет, спасибо, — ответила я, улыбнувшись, и вышла.

Проводив такси взглядом, я отправилась в отель. В холе оказалось не менее красиво, чем снаружи. Прекрасная мраморная мозаика на полу гармонировала с огромными хрустальными люстрамии позолотой на стенах и потолке. Я смутилась, подумав о своей внешности, так контрастирующей с роскошной обстановкой, но все же нашла в себе силы подойти к ресепшену, за которым сидела красивая молодая блондинка с ярко накрашенными розовыми губами.

— Простите, мисс, я ищу кросс-кош, — сказала я неуверенно, и девушка удивленно подняла голубые глаза.

— Извините, но я не понимаю, о чем вы, — ответила она.

— Ничего. Я, наверное, ошиблась, — улыбнулась я, отходя от ресепшена, и чувствуя себя полной дурой.

И надо же было выдать такую ерунду! Злясь на себя, я отошла от ресепшена и уже собиралась уходить, как вдруг меня окликнул приятный женский голос:

— Мисс. Возможно, я смогу вам помочь.

Я обернулась и увидела стройную светловолосую женщину средних лет в дорогом синем вечернем платье и крупными бриллиантовыми серьгами в ушах.

— Вы знаете, где находится кросс-кош? — удивленно спросила я.

— Возможно, — загадочно улыбнулась женщина.

— И... Где же?

— Знаете, я так голодна. Может, вы пообедаете со мной в ресторане отеля, а я взамен расскажу вам, куда идти? — предложила она.

— Спасибо. Но я не голодна, — соврала я, и вспомнила, что так и не позавтракала сегодня.

— Тогда составьте мне компанию, я не люблю есть одна, — настаивала женщина, и пришлось согласиться.

Грациозно ступая на высоких тонких каблуках, она пошла вперед, а я неуверенно поплелась сзади. Мы обогнули небольшую красивую галерею, сплошь уставленную цветами в горшках и, пройдя под высокой готической аркой, наполовину занавешенной бежевой портьерой, очутились в просторном помещении ресторана с классическим интерьером. За круглыми столиками, устланными белыми скатертями, сидело множество людей, но все говорили очень тихо. Моя новая знакомая села за стол в центре зала, я последовала ее примеру, и к нам тут же подошел молодой официант.

ГЛАВА 3. ВТОРАЯ АКАДЕМИЯ

Мистер Пинклтон по дороге до отеля «Брокс» ответил на мои вопросы о предметах, которые я буду изучать, чем ввел меня в полное недоумение. И если слова «демонология», «психология демона», «религиоведение» и «экзорцизм» еще хоть что-то говорили мне, то «манускриптография», «руноведение» и что-то вроде «cogitatione videre» — просто испугали.

Погруженная в раздумья, я не заметила, как очутилась в холле отеля. Профессор катил мой чемодан, и вскоре мы, найдя нужную дверь с неизменной надписью «кросс-кош», смысла которой я так и не узнала, вошли в уже знакомый просторный серый коридор Второй Академии.

В коридоре торчала целая толпа студентов, бессовестно на меня глазевших, и я чувствовала себя неловко.

— Сейчас перерыв между лекциями, мы неудачно попали, — объяснил профессор, останавливаясь возле одной из дверей. — Подождите здесь, вас позовут.

Мистер Пинклтон вошел, а я осталась стоять в коридоре с чемоданом в руках.

— Привет! — послышался бодрый голос, и, обернувшись, я увидела своих спасителей — Лиама и Чарли.

— Привет, — слабо улыбнувшись, сказала я.

— Что, снова на дознание? — хмыкнул Лиам. — Милый рисунок! — сказал он, разглядывая мой свитер.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила я. — То есть меня опять будут допрашивать три с половиной часа?

— Нет, не думаю. Скорее всего, пару вопросов и проверку с порталом, — ответил Чарли.

— А что за проверка? — не унималась я.

— О, это что-то жуткое, многие даже умирают! Я сам не знаю, как ее пережил... — драматично сообщил Чарли, и я испуганно посмотрела на него.

— Он шутит! — засмеялся Лиам, легонько толкая приятеля в бок.

— Не смешно, — немного обиженно ответила я.

— Вот поэтому у него и нет девушки, — улыбнулся Лиам, а Чарли фыркнул и пробормотал что-то неразборчивое себе под нос.

— А у тебя есть парень? — неожиданно спросил Чарли, сверля меня карими глазами, и я покраснела.

— Господи, Чарли, ну кто так спрашивает! — воскликнул Лиам, вскидывая руки к потолку. — За что мне достался такой нерадивый ученик?!

— Ты не ответила, — напомнил Чарли, и Лиам демонстративно закрыл лицо ладонями.

— Нет, — сказала я и отвернулась.

— Ну теперь давай, спроси ее, девственница ли она, и она точно с тобой разговаривать не будет! — прокомментировал происходящее Лиам, и я невольно засмеялась.

— Не девственница. Иначе бы не смеялась от такого вопроса, — простодушно ответил Чарли, даже не глядя на меня.

— Я предупреждал тебя, — вздохнул Лиам, глядя на мое обалдевшее от такой наглости лицо.

Неизвестно, чем бы закончилась наша перепалка, но тут из двери выглянул мистер Тринеган и пригласил нас войти.

Мы очутились в большом светлом кабинете. За прямоугольным столом сидело около двадцати женщин и мужчин разных возрастов, судя по всему, преподавателей. Стояла гробовая тишина, и все они внимательно смотрели на меня. Нас троих усадили в торце стола и начали спрашивать.

Пришлось повторить, на сей раз кратко, кто я, как встретила чудовище под названием «касинь» и откуда знаю о «кросс-кош». Меня еще раз расспросили о местах проживания и даже захоронения ближайшей родни. Потом обратились к парням, и расспросили о нашей первой встрече, попеременно спрашивая то одного, то другого — видимо, их словам не очень доверяли.

Когда вопросы закончились, мистер Тринеган велел Лиаму и Чарли подождать за дверью, и в помещение внесли небольшую серебристую коробку. В ней оказался прозрачный шар, размером с мяч для гольфа. Профессор Пинклтон взял его, и шар тотчас же заработал бледно-голубым. Протянув руку, профессор велел мне тоже взяться за шар, и я послушалась.

Ослепительно вспыхнул голубой свет, и мы очутились в мрачном, слабо освещенном помещении с оборванными наполовину обоями в цветочек, единственным ветхим стулом и бархатными синими, полинялыми шторами на грязном окне. Мистер Пинклтон выглядел немного смущенным. Быстро оглядевшись, он улыбнулся мне, и в доли секунды мы вновь очутились перед коллегией преподавателей.

— Ну что ж, мисс Донаван, вы успешно зачислены во Вторую Академию, поздравляю, — сказал пожилой мужчина со строгим взглядом, сидевший во главе стола. — Мистер Пинклтон, проводите новую студентку.

В коридоре стояли Лиам и Чарли.

— Молодые люди, я освобождаю вас двоих сегодня от занятий, — сказал профессор, и лица парней прямо-таки засияли. — Но вы проведете для мисс Донаван экскурсию, получите с ней учебники и поможете устроиться в общежитии. До завтра.

Лицо Чарли стало крайне недовольным. Лиам же, наоборот, улыбался.

— Ну что, вот ты и попала под мою опеку, — сказал Лиам, похлопывая меня по плечу и заговорщицки прищуриваясь.

— И что, мне стоит этого бояться? — улыбнулась я.

— Поверь, стоит, — пробубнил Чарли.

— Ты всегда такой? — поинтересовалась я, но он ничего не ответил.

— Не обращай внимания, всегда! Жуткий зануда. Лет за пятнадцать к этому привыкаешь, — отмахнулся Лиам и взял мой чемодан. — Тяжелый, однако! — заметил он. — Ты что, тоже книжек туда наложила, как Чарли?

— Нет, я пользуюсь электронной книгой, — засмеялась я. — А вы что, так давно знакомы?

— Да. С детства, — ответил Чарли. — Пошли!

Он был таким угрюмым, и к тому же не особо вежливым, что мне не очень-то хотелось с ним разговаривать. Хорошо, что все это компенсировал улыбчивый и более галантный Лиам.

ГЛАВА 4. ПОЦЕЛУЙ

На следующий день, в субботу, занятий в Академии не было. После завтрака в полном одиночестве, я решила отправиться в парк, чтобы порисовать там или почитать. Фелиция, накрасившись, на мой взгляд, чересчур ярко, куда-то отправилась со своей подругой, Ирионой Дженкинс.

Собрав в рюкзак все необходимое, я побрела по парку, ведущему к городку, в поисках уютного местечка для чтения. Немногочисленные лавочки были заняты парочками и компаниями отдыхающих студентов. Погода стояла прекрасная, выдался солнечный и на удивление теплый осенний день. Свернув с дороги и немного пройдя вглубь леса, я обнаружила небольшую реку с пустыми лавочками на берегу. Выбрав лавочку поближе к деревьям, я села, поджав под себя ноги, и принялась дорисовывать вчерашнюю работу.

— Красиво…

Услышав голос за спиной, я вздрогнула и выронила карандаш в песок.

Рядом стоял непонятно откуда взявшийся Чарли.

— Ты меня напугал! — призналась я, захлопнув альбом.

— Просто хотел посмотреть, что ты рисуешь, ведь ты могла и не показать.

— Да, думаю, что не дала бы, — согласилась я.

— Почему? Ты же рисовала меня, — хмыкнул Чарли, и я удивленно уставилась на него, не зная, как реагировать на такую наглость.

— Твоего лица там нет, может, меня спасают не в первый раз, — ответила наконец, и Чарли улыбнулся.

— У всех свои тайны, — сказал он, и я мгновенно вспомнила случай с Тробери. — Ты чем-то напугана? — спросил Чарли, уловив мое смятение.

— А ты, наверное, хорош в cogitatione videre?

Он утвердительно кивнул.

— Тогда, наверное, ты видел, о чем я подумала.

— Не настолько хорош, — беззаботно улыбнулся Чарли.

— Может, оно и к лучшему, — ответила я.

Тут на поляну возле реки вышла шумная компания, в центре которой я заметила Лиама. Завидев меня, он улыбнулся, приветливо махая рукой.

— Не хочешь присоединиться? Мы идем на пикник, — вежливо предложил Чарли.

— Пожалуй, я останусь. Мне нужно много читать, ты сам понимаешь, — отказалась я. — И без меня вам будет весело.

— Как знаешь, — пожал плечами Чарли. — Пока, Энн. И на следующей картине нарисуй мне, пожалуйста, лицо! — добавил он и направился к компании, так быстро, что я даже не успела остроумно ответить на такую вопиющую манию величия.

Компания пошла дальше в лес, а я вновь осталась в тишине и достала книгу под названием «Демонология». В ней говорилось об основных видах демонов. Каждой твари посвящалась целый раздел, в котором описывались повадки демона, ареал обитания, способы его обнаружения и убийства, история открытия данного вида и то, как эти демоны ведут себя в первом мире с людьми.

В самом начале книги говорилось о том, что каждый демон может применять свои способности в любом из измерений, и пусть в первом измерении всю силу имели только касини пятого уровня и стипперы, охотник не должен забывать об этом правиле никогда. Пролистав далее еще пару-тройку довольно слезливых стихотворений, посвящавшихся тем, кто пренебрег этой информацией, я перешла к описаниям демонов.

Всего оказалось шесть видов. Касинь считался самым опасным и сильным и имел пять уровней эволюции. На последнем уровне он был практически неуязвим, и найти его было невозможно. После третьегно уровня касини умели контролировать свой облик во втором измерении и проявлять его только при нападении. В остальном жили среди людей, питались как люди, вели себя как люди.

Но иногда они выходили на охоту, где сбрасывали напряжение, убивая, и порой очень извращенно, своих жертв. Дети-касини, как и остальные демоны-дети, до определенного возраста были вполне безобидны и не осознавали истинной сущности, но при стрессовых случаях рано или поздно она давала о себе знать. И тогда в маленьком теле могла таиться огромная опасность. Охотники убивали всех касиней, невзирая на возраст, так как их дети все равно становились монстрами. Еще, независимо от возраста, эти «прелестные» создания обладали даром телепатии и могли при желании общаться друг с другом, что делало охоту на них делом крайне рисковым.

Далее по степени опасности шли флогулы. Хотя они имели регистрацию, то есть оценивались Министерством Демонологии как вполне мирные, все же немало попортили крови охотникам. Флогулы не так сильны физически, как остальные виды, но очень страшны. Одинокий странник, вышедший на след флогула, вряд ли бы справился с ним. Флогулы вели уединенный образ жизни и питались в основном трупами, однако в случае удачи свежим мясом тоже не брезговали. Они обладали огромной психической силой и с легкостью создавали многомерные иллюзии, позволявшие годами водить за нос целые отряды охотников, и те часто терялись в дебрях второго измерения, не в силах отыскать дорогу обратно. Тогда флогулы охотно добивали потерявшихся и пожирали. И хоть теперь они вели довольно мирный образ жизни, подчинившись правилам Министерства, я сочла их «номером два» в списке демонов.

Были там и «командные игроки», такие, например, как стипперы. В нашем мире их называют вампирами, но это не совсем так. Стипперы были демонами низшего уровня. Высасывая кровь жертвы, они высасывали и ее жизненную энергию, можно сказать, душу, превращая тем самым человека в нового стиппера, который бродил по земле в поисках еды. Правда, чаще, забрав душу, стипперы просто убивали свою жертву. Эти демоны были не очень сильны физически, но обладали способностью к регенерации и огромной скоростью, абсолютно не сравнимой с человеческой. Когда охотники попадали в их нору, где ждало целое семейство, шансов выжить практически не оставалось. Раньше именно стипперы доставляли больше всего хлопот, прошло немало столетий, пока их поголовье значительно поубавилось, в основном за счет того, что удалось разработать тактику обнаружения их нор и освоить мощные гранаты.

ГЛАВА 5. ДЕЛАЙ ТО, ЧТО НЕЛЬЗЯ

На следующее утро меня разбудил громкий звон. Нехотя приоткрыв один глаз, я увидела Фелицию, которая стояла у зеркала, абсолютно готовая к выходу, и поправляла прядь, выбившуюся из аккуратной прически. Я мигом вскочила с кровати и заметалась по комнате в поисках одежды и расчески. Фелиция спокойно отправилась на завтрак, сигнал к которому, как оказалось, и разбудил меня. Я оделась, собрала волосы в тугой узел и, схватив необходимые на сегодняшних занятиях книги и расписание, помчалась в столовую.

Наспех проглотив булочку и запив ее обжигающе горячим кофе, я выбежала из уже опустевшей столовой и помчалась в учебный корпус. По карте, которую мне дали вместе с расписанием, нашла нужную аудиторию и остановилась перевести дух.

А войдя, поняла, что все-таки опоздала… Студенты уставились на меня, как и преподаватель по cogitatione videre — сухопарая женщина средних лет, с вытянутым, немного лошадиным лицом и курчавыми светлыми волосами.

— Извините за опоздание, не могла найти аудиторию! — выпалила я, смутившись под ее пристальным взглядом.

— Можете сесть, но учтите, в следующий раз я отправлю вас к декану, — заявила профессор, разворачиваясь ко мне спиной. — Итак, продолжим...

Я села на первое попавшееся свободное место. Достав блокнот и ручку, стала вслушиваться в то, что говорила профессор, но вскоре осознала, что ничего не понимаю. Огорчившись, я честно старалась вникнуть в происходящее, но так и просидела впустую всю лекцию. Когда студенты начали покидать аудиторию, я подошла к преподавательнице, замешкавшейся у кафедры.

— Миссис Димблс, — обратилась к ней, сверившись с пометками в моем расписании. — Я хочу вас попросить дать мне список литературы, чтобы я могла побыстрее догнать однокурсников.

Миссис Димблс посмотрела на меня пристально, будто бы сомневаясь в искренности моих слов, но принялась диктовать названия, посоветовав начать именно с первых двух в списке из семи книг. Немного поколебавшись, она все же сказала, что я могу обращаться к ней с вопросами. Поблагодарив, я поспешила на следующее занятие — демонологию.

К счастью, я успела за выходные немного прочесть об этом предмете, и лекция на сей раз хоть и была сложной для меня, но более-менее понятной. Взяв список литературы и у профессора Фригмана, который вел демонологию, я поплелась на следующее, четырехчасовое занятие — «Искусство боя».

 Едва я вошла, как сразу же захотелось бежать прочь с криком: «Помогите!». Это был тренировочный зал – огромное помещение со всевозможными спортивными комплексами, снарядами и самыми жуткими на свете полосами препятствий. В центре представшего мне кошмара на импровизированном ринге колошматили и бросали друг друга на пол девушки и парни.

«О, нет!» — чуть не выкрикнула я вслух. Я так ненавидела уроки физкультуры в школе, но теперь, глядя на то, что меня ждет, стала по ним безумно скучать. Меня окликнул мистер Пинклтон, который, как оказалось, преподавал «Искусство боя». Он улыбнулся, заметив меня.

— Мисс Донаван, проходите, не стойте! Я сейчас быстро вам все объясню, а потом подберу вам пару для боя, — бодрым голосом сказал профессор.

— Я думаю, не стоит, — с надеждой в голосе ответила я, но мистер Пинклтон засмеялся, очевидно, приняв мою мольбу за шутку.

Профессор провел меня по всем полосам препятствий, сначала показывая на личном примере, как нужно их проходить, а после заставляя меня. Когда этот садистский ритуал, в котором я падала или получала по какой-нибудь части тела каждые полшага, был закончен, мистер Пинклтон заметно приуныл, в полной мере оценив мои «потрясающие» способности.

— Вам придется много работать сверхурочно, мисс Донаван, иначе эту сессию вы не сдадите, — сказал он. — Спортзалы Академии, и этот в том числе, открыты круглые сутки. Еще я рекомендую вам с сегодняшнего дня срочно заняться бегом. А сейчас пойдемте, я дам вам самого слабого партнера, чтобы он продемонстрировал хотя бы основные приемы защиты.

Моей напарницей оказалась полная, рослая девушка по имени Дороти Гейбл, которая не показывала основные приемы боя, а просто отрабатывала их на мне. После сто первого удара я в очередной раз грохнулась на пол и не хотела уже больше вставать никогда, но тут прозвенел спасительный звонок, возвещавший конец занятий. Кое-как поднявшись, я поплелась из спортзала, потирая ушибы и чувствуя себя полнейшей неудачницей. Вдруг кто-то сильно задел мое плечо, и я едва не упала. Мимо прошла блондинка, та самая, которая со своей компанией связала меня у входа в Академию, кажется, ее звали Луиза или Элиза, я точно не расслышала. Обернувшись в полкорпуса, она сказала, ехидно улыбаясь:

— Ну что ж, видимо, происхождение и вправду определяет все, даже физические данные, хотя, насчет умственных, думаю, тоже не придется сомневаться.

— Пошла к черту! — злобно ответила я.

— Что и требовалось доказать, — надменно кивнула блондинка и пошла дальше по коридору вместе с толпой своих подружек.

Я поплелась в столовую. Пообедав в гордом одиночестве, уже собиралась идти в библиотеку за новыми книгами, список которых казался бесконечным, но по дороге мне встретились Лиам и Чарли в окружении трех симпатичных девушек. Все они оживленно болтали, и я решила, что меня не заметят, но ошиблась.

— Привет, Анна! Что-то ты не очень хорошо выглядишь! — улыбаясь, сказал Лиам.

— Тоже тебя рада видеть, — буркнула я. — Извини, я бы поболтала, но мне очень надо в библиотеку. Пока я еще могу ходить.

— Что, первое занятие по искусству боя? — засмеялся Чарли.

— Боя? Скорее просто избиения, — поправила я, и вся компания рассмеялась, я же стояла с похоронным лицом, не видя повода для веселья.

ГЛАВА 6. ШУТКИ

Проспав завтрак, я с огромным усилием воли поднялась в одиннадцать под раздражающие звуки будильника и поплелась в ванную. Наспех приведя себя в порядок, собрала все необходимое и отправилась в библиотеку, но не обнаружила там Чарли. Просидев там еще двадцать минут, я решила, что так просто это не оставлю, и, записавшись у строгого старого вахтера с выдвинутой вперед челюстью по прозвищу Питбуль, поспешила к комнате Чарли. Постучав сначала тихо, я подбавила громкости, и тут дверь открылась. На пороге появился заспанный, растрепанный Лиам. Глядя на меня одним глазом, он сказал что-то вроде «заходи» и бухнулся обратно в кровать, накрывшись с головой. Было темно — парни плотно занавесили окно черными шторами и сладко спали. Я подошла к кровати Чарли и, наклонившись к его уху, прошептала:

— Просыпайся. Пришла твоя совесть!

— Скорее мое наказание, — пробубнил Чарли, норовя залезть под подушку, но я тут же пресекла его попытки.

— Я прождала тебя двадцать минут! — обиженно заметила я, и Чарли все же открыл глаза, точнее глаз.

— Боже, и зачем я пообещал этой невменяемой, что помогу! — взмолился он, садясь на кровати.

— Скорее одевайся и вперед, к моим новым знаниям! — бодро сказала я, выходя за дверь, и услышала, как Чарли снова падает на кровать.

Через пару минут из комнаты появился все еще сонный и плохо причесанный Чарли, который старательно приглаживал на ходу растрепанные волосы.

— Оставь, ты вполне естественно выглядишь, — улыбаясь, заметила я. — Мы и так опоздали на целых сорок минут, и я чувствую, как мне не хватает моих новых знаний.

— А я просто ужасно себя чувствую… — сказал Чарли, плетясь за мной.

— О, подожди, ты почувствуешь себя гораздо хуже через пару часов со мной, — радостно заверила я. Издеваться над ним было очень приятно.

— Это ты меня попыталась подбодрить? — спросил он.

— Не-е-т, — протяжно ответила я.

— О, зачем я убил того милого доброго касиня, который всего лишь хотел сожрать это обаятельное чудовище, — простонал Чарли.

— Так ты считаешь меня обаятельной? — воскликнула я, остановившись и взглянув на него.

— Нет, это касинь был обаятельным, я просто не так выразился. Спросонья, — ответил Чарли с непроницаемым выражением лица.

— Жаль, — сказала я.

— А то бы что? — спросил Чарли с ноткой осуждения.

— Продолжай, — стиснув зубы, сказала я, понимая, к чему он клонит.

— А то бы, наверное, отблагодарила меня, как Ричи вчера, — добавил Чарли и тут же получил звонкую оплеуху.

— Вчера я не врезала тебе, потому что вокруг были люди, только это меня остановило. Но еще раз намекнешь на что-то подобное, и пожалеешь, — прошипела я.

— Почему ты так разозлилась: потому, что тебе неприятно слышать правду или потому, что не спала с ним? — пристально глядя мне в глаза, спросил Чарли.

— Думай как хочешь, но никогда так не говори. — Я развернулась и пошла по ступенькам быстрее. — Наши занятия отменяются.

Чарли все же догнал меня и остановил почти у самых дверей моей комнаты.

— Ладно, прости, не знаю, что на меня нашло, — признался Чарли, глядя в сторону. — Мир?

— Хорошо, — выдохнув, согласилась я. — Мы же друзья.

— Да. Но пообещай, что когда-нибудь все же расскажешь мне правду о Ричи.

— Нет! — ответила я, смеясь, и мы поспешили в библиотеку.

Отсидев там почти три часа, я восполнила многие пробелы в знаниях и пребывала в прекрасном настроении, даже бурчание Чарли не могло вывести меня из себя. И это, похоже, раздражало его еще больше.

— Послушай, Чарли, а ты не мог бы мне сказать, как вы общаетесь с родными, друзьями?

— О нет… — протянул Чарли, роняя голову на сложенные на столе руки. — Ты же не просто так спрашиваешь меня?

— Ну, вообще то да, — призналась я.

— Тебе надо позвонить?

— Да! — воскликнула я и поймала строгий взгляд библиотекарши. — Простите! — и продолжила полушепотом: — Чарли, пожалуйста, всего один звонок, и я отстану от тебя!

— Навечно? — ободрился мой собеседник.

— Ну… — замялась я. — На месяц точно.

— Обещаешь? — спросил Чарли, внимательно глядя на меня.

— Да.

— Хорошо. Тогда сегодня в пять вечера выходи из общежития и жди меня.

— Ладно. Спасибо тебе за все! Если бы не ты, я бы не справилась со всей этой ерундой, — призналась я, собирая разложенные по всему столу книги и тетради.

— Я даже не знаю, как ты будешь меня благодарить, — ответил Чарли и, поймав мой растерянный взгляд, добавил: — Да шучу я, что-нибудь придумаешь. Например, мне нравится вино у Ричи в подвале, в следующий раз можешь попросить у него бутылку-другую для меня.

— Что? Он мне не друг, чтобы я его о чем-то просила! — возмутилась я.

— Тогда просто стащи их для меня, — предложил Чарли, и по его голосу я не могла понять, шутит он или нет.

ГЛАВА 7. COGITATIONE VIDERE

С того страшного случая в лесу второго измерения прошло больше месяца. Я все же никому не рассказала о случившемся, хотя поначалу очень хотела. Но с Чарли и Лиамом я перестала общаться абсолютно. Один раз они сами во время обеда сели за мой стол и попытались завязать беседу. Пришлось демонстративно пересесть. Больше заговорить со мной парни не пытались.

Первая официальная вылазка с группой и мистером Пинклтоном, о которой я столько переживала, прошла как детский утренник, по сравнению с тем, что довелось пережить накануне ночью благодаря моим заботливым «друзьям». Из-за них я чуть не присоединилась к несчастному Тробери Фрайгелю, и это в лучшем случае. Потому как, придя в себя, я прочла про виноприев больше, и оказалось, что малейшая царапина от усов мерзкой твари убила бы меня на месте, и смерть нельзя было назвать легкой.

Укус виноприя иссушал жертву очень быстро — минут за пять она превращалась в сморщенную мумию, находясь до последней секунды в полном сознании и ощущая дикую боль. Узнав это, я еще больше разозлилась на Лиама и Чарли. То, что они потащили меня, неопытную первокурсницу, к норе демона и даже не додумались дать мне оружие, было непростительно.

Неминуемо и неизбежно, как лавина, приближалась моя первая сессия. Я безумно переживала, а потому торчала в библиотеке и спортзале в два раза больше, чем обычно, и почти не спала. Про свободные дни, которые раньше себе позволяла, я забыла и посвящала теперь время лишь учебе и тренировкам. Первым экзаменом предстояло сдать искусство боя профессору Пинклтону, и я изматывала себя как могла, чтобы добиться хотя бы минимальных требований физподготовки.

В тот день я пробежала три километра по мокрым дорожкам учебного комплекса и сразу отправилась в спортзал. Ранним утром там никого не было, и потому я любила это время. Развлекать студентов совсем не хотелось, а мои бесконечные неловкие падения с тренажеров и полос препятствий могли насмешить кого угодно. Я сняла обувь и сразу отправилась к огромным движущимся грушам, но тут же получила удар и вылетела с дорожки.

— Тренируетесь? Похвально, — вдруг услышала я голос за спиной и, обернувшись, увидела мистера Пинклтона.

— Здравствуйте, профессор.  

— Здравствуйте, мисс Донаван, — улыбнулся мистер Пинклтон. — Я иногда прихожу проведать спортзалы перед своими экзаменами, мне всегда интересно, кто же все-таки готовится к ним. Вы неправильно проходите полосу с грушами, Анна. Когда будете на подходе ко второй груше, попробуйте угадать ритм следующего снаряда и сделать один короткий бросок, эта конструкция создана именно для тренировки точности броска, а не скорости бега.

— Спасибо, профессор, я сейчас попробую.

Мистер Пинклтон развернулся и отправился прочь из зала, а я пробежала половину полосы и вновь очутилась на поле вращающихся груш. Проскочила первую грушу и на мгновение замерла, чтобы рассчитать бросок. Прицелившись, рванулась вперед, и вдруг одна из груш с такой силой обрушилась на мою голову, что на секунду я увидела яркую алую вспышку, а потом вылетела за пределы мягких матов и грохнулась затылком об пол.

Очнулась я, лежа на полу в том же спортзале Академии, только все вокруг меня выглядела более темным, будто за окнами стало позднее на два-три часа. И прямо над лицом зависло колеблющееся сверкающее пятно. Я сразу узнала его — это был мой портал. Каким-то немыслимым образом груша вышвырнула меня прямиком во второе измерение. Едва я посмотрела на портал и подумала о том, что надо собраться с силами и дотянуться до него, как неизвестным образом он сам двинулся на меня, и в то же мгновение я вновь очутилась в спортзале. Повернув голову, увидела бегущего ко мне профессора Пинклтона.

— Ногами пошевелить можете? — спросил он, и я послушно дернула ногой. — Хорошо, значит можно встать. Пойдемте, я отведу вас в медицинское крыло.

Я послушно встала. Голова очень кружилась, и я едва могла без помощи профессора стоять на ногах. Мистер Пинклтон довел меня до медицинского крыла, держа под руку, и передал полной темноволосой медсестре.

— Что это было, профессор? — спросила я, когда он уже собирался уходить. Мистер Пинклтон обернулся и внимательно посмотрел на меня.

— Похоже, вы умеете вызывать порталы, — сказал он, немного подумав. — Я читал об этом, но пока ни разу не видел, как это происходит. Так что поправляйтесь и спешите вновь к той груше, чтобы отточить умение контролировать портал, — усмехнувшись, добавил он, и я тоже слабо улыбнулась в ответ.

Еще три дня я ничего не могла учить, меня постоянно рвало и клонило в сон. Врач обнаружил у меня легкое сотрясение и порекомендовал постельный режим, из-за чего я сильно отстала от своего плана подготовки к сессии.

За сутки перед экзаменом мне стало лучше, и я даже отправилась на небольшую пробежку. «Искусство боя» на следующее утро я все же сдала, хоть и на минимальную оценку. Мистер Пинклтон отметил мое старание и то, что я заметно улучшила свою физическую форму за такое короткое время. Хотя мои результаты на полосе препятствия были худшими в группе, он все же поставил мне оценку и выразил надежду, что на следующем экзамене я удивлю его не меньше.

Вторым предметом, который я сдавала в этом семестре, был курс «Основы Демонологии», на котором мне попался билет про виноприев, и я с блеском ответила на все вопросы, касающиеся этих демонов. Преподаватель так удивился, что, не раздумывая, поставил мне наивысший балл, и я покинула аудиторию с чувством превосходства над теми, кто едва сумел сдать экзамен строгому мистеру Фригману.