День Святого Валентина 18+

Испытание 4

К величайшей моей радости, до кабинета мы добрались без приключений. Там и застали, как обещал Галзебо, Олесю, погруженную в собственные мысли наедине с чашкой кофе в ладонях.

— Олеся! – с порога было объявлено мной, – как безумно я рад видеть тебя жи...

Я резко оборвал себя. Пожалуй, не стоит ей такое говорить, итак у нее прошедший день не задался.

— Посиди, пожалуйста, здесь, – и побежал в сторону хранилища.

Она озадаченно посмотрела в мою сторону.

— Хорошо, Инженер.

Следом за мной, тяжело дыша, ввалился гоблин с саквояжем и, не проделав и пяти шагов за порог, рухнул с ним на пол. За гоблином со свистяще-хрипящей одышкой загнанной лошадью забежал Хирург с Элеей на спине. Этому хватило сил добежать до дивана. Скинув на него суккуба, он так же, как и гоблин, рухнул на пол лицом вниз.

— Это пиздец, – произнес он в пол.

— С вами все в порядке? – осторожно спросила Олеся.

— Да, моя главная жена, – донеслось со стороны гоблина.

Олеся мгновенно покраснела и уткнулась в чашку. Со стороны дивана донеслось ехидное хихиканье.

Тем временем я открыл свое хранилище. Хотя это громкое название принадлежало кладовке около двадцати квадратов по площади, заваленной барахлом по самый потолок. Я даже не знал и половины того, что тут находилось. Свалка эта досталась мне по наследству при вступлении в должность, и желание навести в ней порядок оставалось все это время только желанием. Однако пару квадратов я все же под себя расчистил, и вот на одном из них и было то, что по моему плану могло дать нам хоть какой-нибудь шанс выше нулевого. Я вытащил один за другим три объемных мешка и десятилитровую металлическую канистру, расположив их в центре кабинета.

— И что это? – задал вопрос уже развалившийся на диване Хирург.

— В этой канистре борнометиловый эфир. В мешках, – я задумчиво посмотрел на сероватого цвета порошок, – а хер его знает, как он называется.

— У меня появился новый план. Давайте скормим Инженера этим тварям, и пока они его жрут, мы свалим, – предложил Хирург.

— Каким тварям? – донесся испуганный голосок Олеси.

— Гибридам, – это уже Элея продолжает пугать бедную девушку.

— Так, хорош! Порошок в этих мешках при горении выделяет очень много дыма. Был у нас как-то клиент с нестандартными запросами. С тех пор запас остался...

— Я помню его, аристократ с юга, – оживилась Олеся, – увлекался... да, извините.

Она осеклась, посмотрев на хмурого Хирурга.

— Борнометиловый эфир, – продолжил я, – горючая жидкость, плюс ко всему горит зеленым пламенем, что вызовет у особо впечатлительных легкий психологический шок. Запасы оттуда же. Итак, мое предложение. Недалеко от нас находится вентиляционная камера. Помещение, где располагается основная установка по закачке воздуха в здание и его же, собственно, откачке. Отключив вытяжку, я подожгу этот порошок в трубе приточного воздуха, и дым по вентиляционным трубам разнесется по всем помещениям. Уверен, что в короткие сроки все накроет непроглядный смог. После этого двигаться придется на ощупь, причем абсолютно всем. Но наше преимущество в том, что мы знаем досконально расположение всех помещений, а также места, где может находиться старушка, остальные гости – нет. Элея, гибриды, надеюсь, не умеют видеть сквозь дым?

— Не довелось проверить, Инженер, извини.

— Ладно, узнаем об этом позже. Даже если они будут тереться у Магистра, сразу они нас не заметят. Вообще, это самое узкое место плана, и действовать придется по обстановке.

— А дышать мы как будем? Это не самое узкое место? – спросил Хирург.

— А для этого у меня есть специальные маски с фильтром для дыхания. Занятные по виду штучки. Наденешь на свое узкое место и сможешь дышать. Главное, рот рукой не забудь прикрыть.

— Маски тоже от клиента с нестандартными запросами? – веселым голосочком поинтересовалась Элея.

— Клиентка. Притащила пять штук из своего мира. Для себя и четырех наших миньонов.

— Даже не буду интересоваться деталями.

— Я их все равно не знаю. Я тогда камеры отключил, а миньоны потом старались эти дни не вспоминать. Теперь эфир. Его надо разлить по стеклянным бутылкам и заткнуть их тряпьем. Все это добро есть в раздевалке у гоблинов. Хирург с Олесей, займитесь этим, а я с Галзебо в венткамеру. Встречаемся здесь через десять минут.

— Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – уже слегка нервным голосом спросила Олеся.

— Пытаемся выжить. Остальное тебе Хирург по пути расскажет. Галзебо! Хорош себе яйца вылизывать!

— Не лизал я! – взвился гоблин, резко подскочив с пола.

— Тогда хватай мешок и за мной.

Я предусмотрительно закрыл задвижки подачи воздуха в кабинет и, схватив мешки, выдвинулся следом за гоблином. Тащить два мешка, даже волоком, было тяжеловато, так что к моменту подхода к двери венткамеры я основательно взмок. Поглядев на Галзебо, я пришел к мысли, что его будет проще пристрелить на месте, чем вести обратно. Бедолага хрипел и шатался из стороны в сторону, пытаясь зелеными лапками ухватиться за гладкие стены.

— Галзебо, не вздумай тут подыхать, еще рано.

— Галзебо... – на долгом, судорожном вздохе, – нет!.. – на выдохе.

С сомнением оглядев его еще раз, я затащил полумертвого гоблина и мешки в помещение.

— Что ж. Приступим.

Отключив вентиляционную установку и отсоединив от нее весьма габаритную трубу притока воздуха, я затолкал в нее поочередно все три мешка.

– Прекрасно. Теперь надо поджечь порошок, и после начала реакции его уже не затушить, – разговоры с самим собой слегка снимали напряжение.

Я осмотрелся вокруг. В углу валялась куча промасленных рабочих шмоток гоблинов. Как, собственно, и ожидалось. Запалив тряпки, предварительно набросанные на мешки, я спешно присоединил трубу обратно к установке. Ждать пришлось недолго, уже через несколько секунд из щелей попер густой серый дым. Завоняло горелым тряпьем и какой-то едкой химозой.

— Все, Галзебо. Уходим.

Я подошел к пульту управления и запустил двигатель подачи воздуха. Установка натяжно загудела, начиная загонять дым во все уголки Сладкой Гвендолин, куда только приходили трубы вентиляции. На выходе я услышал, как в соседнем помещении сработала пожарная сигнализация. Тонкий, неприятный свист на высоких тональностях стал противно резать уши. Через несколько секунд сигналка сработала уже в следующем помещении. Отлично. Теперь эти твари лишатся не только глаз, но и ушей. Приятный бонус, о котором я не подумал.

К моменту нашего с гоблином возвращения в кабинет красным горела уже добрая половина всех сигнальных лампочек на пожарной панели, а свист десятков отдельных сирен уже слился в монолитный рев на высоких тональностях.

Хирург с Олесей уже закончили разливать эфир по бутылкам.

— Готово. Что дальше? – Хирург внимательно посмотрел на меня.

— Порошок будет гореть не менее получаса, так что ждем. Ждем, пока видимость в камерах не станет нулевой.

И только сейчас я обратил внимание, что видимость уже нулевая – практически у всех камер отсутствовал сигнал. Оперативно мутанты работают. Я прошелся по всем камерам, картинка была только у ближайших к нам. Либо этот сектор им не интересен, либо они двигались в нашу сторону. Надеюсь, дымовое шоу их остановит. Неожиданно для меня запиликал динамик вызова коммуникатора, заставив меня резко вздрогнуть

— Это еще что за херня? – я недоуменно посмотрел на коммуникатор.

— Коммуникатор. – раздался сзади голос Элеи.

— Очевидность, смотрю, твой конек, – я нажал на кнопку приема.

— Инженер! Что там у тебя происходит? – на меня смотрело раздраженное лицо вар Тхабана, – и где, черт вас дери, Элея?!

Я обернулся к суккубу.

— Тут твой шеф объявился. Хочет тебе премию выписать.

— Этот выпишет, – тихо отозвалась Элея.

— Какую, суккуб тебя отъеби, премию? Инженер, у меня штурм начался, что ты за дымовал у себя устроил?

И в подтверждении его слов вдалеке раздалось несколько глухих взрывов, вызвавших легкое сотрясения стен. С потолка на меня посыпалась мелкая крошка.

— Контакт! – это уже чей-то голос со стороны вар Тхабана. Через секунду в здании раздалась долгая очередь. Я вгляделся в изображение с монитора – маркиз сидел в кабине какой-то машины, за ним старший офицер и третий, по всей видимости, связист. Серьезно взялись за наш бордель.

— Инженер, я тебе серьезно говорю, реши вопрос с дымом! – маркиз явно был взбешен.

— Пожар у меня! Гибриды ваши устроили! – лучше совру к чертовой матери, целее останусь, – сотрудник ваш с нами.

— Ты хоть понимаешь, что... – связь резко оборвалась на несколько секунд. – ... мудак рогатый! Древний ритуал вызова ... – да чтоб тебя, что со связью? – ... и если у него это выйдет... – сука, снова "снег" на мониторе. – ... не соберет! Инженер, положение крайне критическое, мы недооценили масштаб его плана. Если сюда прибудет... – очередное затяжное шипение. – ... у всех! Доставь мне Магистра! Конец связи!

— Инженер, ты что-нибудь понял?

— Нет, Хирург, ни хрена я не понял.

***

Наверное, потеря сознания - это наименее безболезненный переход от одного испытания к другому. То, с Роном, я прошла или нет? Он умер или остался жив? Как это узнать?

— Эй, – позвала я хрипло, не открывая глаз. Кто-то же должен наблюдать за процессом. Хотя сама мысль о том, что кто-то смотрит на все происходящее со стороны и, что еще хуже, фиксирует для потомков… Нет, лучше даже не знать!

— Да, госпожа? – неожиданно откликнулись совсем рядом.

От удивления я распахнула глаза и обнаружила себя на широкой кровати под балдахином. У моей головы, склонившись практически к самому лицу, сидела девушка, которая, видимо, и откликнулась на мой зов.

— Где я? – вопрос вырвался сам, хотя, по сути, какая мне разница? Готова спорить, сейчас меня на этой кровати и поимеют, далеко ходить не надо. Но, видимо, у испытаний должна быть хотя бы минимальная предыстория.

— Вы во дворце Великого Хаку, – чуть отстранившись, произнесла незнакомка.

Мне это вообще ни о чем не сказало. Приподнявшись на локтях, я огляделась. За балдахином мало что было видно, но судя по всему, это комната без окон, довольно просторная. Девушка была не одна. Еще две неловко переминались неподалеку, бросая на меня неуверенные взгляды.

На этот раз, как и в двух предыдущих испытаниях, на мне была одежда. Хотя она мало что прикрывала, потому что состояла из украшенного вышивкой лифчика, красиво приподнимающего грудь, и прозрачных штанов, под которыми, на первый взгляд, были самые обычные стринги. Напоминает чем-то наряд для танца живота. Висюлек только не хватает. Но, похоже, кого-то здесь ждет большое разочарование – практика показала, что с танцами у меня не очень.

А может, я попала в гарем?

— Великий Хаку, – повторила я незнакомое имя. – А кто это?

— Госпожа, неужели вы не помните? – они переглянулись, и на лице одной из девушек промелькнул испуг.

— Не помню, – для наглядности я еще и головой отрицательно мотнула. – Вообще никаких соображений.

— Великий Хаку наш господин, – сказала та, что сидела рядом со мной на кровати. – А вы проиграли Великий Отбор.

Значит ли это, что я провалила испытание, даже не начав его?

Хмыкнув, я уселась на кровати, потому что лежа чувствовала себя несколько уязвимой.

— А вы? – спросила, покосившись на испуганную девушку.

— Мы ваши слуги, – робко ответили мне. – И должны подготовить вас.

— Подготовить к чему? – во мне, в отличие от слуг, страха не было. Даже смерть от руки ненормального темного оказалась не настоящей, так чего теперь бояться.

— Подготовить к приходу Великого Хаку. Солнце скоро скроется, и он вернется в свой замок.

— Это как-то взаимосвязано? Он вампир? – в моем голосе явно прозвучала надежда.

— Нет, госпожа. Великий Хаку – наг.

Наг? Голый, что ли?

Я фыркнула, чем вызвала новую волну паники у своих слуг. Чего они так боятся господина? Неужели он настолько суровый и страшный? Или, может, действительно вампир? Мне стоит начать беспокоиться?

— И в чем заключается подготовка? – переключилась я на основное. – Во что я на этот раз влипла?

Девушки переглянулись, и в комнате повисла напряженная тишина.

Так!

И как это понимать?

— Что вы помните, госпожа? – обратилась ко мне та, что, видимо, была смелее всех.

— Ничего, – безмятежно усмехнулась я, чем вызвала еще большую волну паники.

— Бедняжка, – раздался едва слышный шепот. – Разум помутился. От страха, не иначе.

— Я вас слышу, – мое хорошее настроение пропало в мгновение. – И ничего у меня не помутилось. Я, как говорится, в ясном уме и твердой памяти. Дееспособна, как и прежде. И подыгрывать вам не собираюсь.

— Подыгрывать? – почти жалобно переспросила одна из служанок. – Что делать-то теперь?

— Подготовим, – твердо решила ее товарка. – А дальше пусть сам Великий разбирается.

— Стоп, – не согласилась я с озвученным планом. – Сначала я хочу услышать ответы на свои вопросы. Испытание уже началось или нет?

— Госпожа, вы имеете в виду отбор?

— Я имею в виду то, что имею, – я почувствовала себя стервой. Служанки ведь не виноваты, что у меня испытание, и они вынуждены играть свои роли. В попытке как-то сгладить свою грубость, я добавила: – ладно, возможно, у вас это называется отбор.

— Великий Отбор уже завершился, и вы его проиграли, госпожа, – пояснила одна из служанок, тогда как оставшиеся две напряженно молчали.

Кажется, это какой-то сумасшедший бег по кругу. Мы снова вернулись к тому, с чего, собственно, начали.

— Ладненько, – я вздохнула, стараясь не злиться на ни в чем не повинных девушек, одежды на которых, к слову, было еще меньше, чем на мне. – Чем мне грозит этот проигрыш?

Служанки снова молчаливо переглянулись. Это что, какая-то тайна? Не могут сказать, к чему меня собрались готовить?

— У нас не так много времени, – непрозрачно намекнула одна из девушек. – А мы еще даже не начали.

Я демонстративно закатила глаза. Чем раньше вы мне все расскажете, тем раньше сможете приступить к своим обязанностям. Вроде все понятно, так чего они тянут резину?

– Хорошо, – сдалась та, что изначально сидела на постели, и выпрямилась, продемонстрировав идеальной формы грудь, отчетливо видную под прозрачной одеждой. Я почувствовала небольшой укол зависти, пока не вспомнила, что меня природа одарила ничуть не меньше. – Великий Отбор – самая большая трагедия нашего королевства.

Ага, опять я, значит, попала в какую-то сказку.

— Почему? – поторопила я, уже не обращая внимания на откровенно удивленные взгляды. Раз это трагедия, я имею полное право ничего не помнить. Мало ли, у кого какая реакция организма на стресс. Похоже, мои служанки пришли к такому же выводу, потому что внезапно на их лицах отразилось что-то, больше всего похожее на сочувствие.

— Каждый год Великий Хаку требует себе жертву, и все незамужние девушки обязаны участвовать в Отборе.

Ну хоть не в Жатве. Участие в Голодных Играх я бы точно не пережила.

— Девственницы? – уточнила я, готовясь разочаровать собственных служанок.

— Не обязательно, – мотнула головой одна из девушек. – Даже предпочтительно, если нет, потому что Великий Хаку очень…

— Очень что? – поторопила я.

— Очень одарен, – и она залилась краской.

Тааак!

А вот это уже интересно.

Какой-то прилично одаренный мужик каждый год требует себе девицу. По какому, интересно, праву? И с какой целью? Хотя тут, мне кажется, не сложно догадаться.

— Он правитель этого королевства?

— Да. Король-узурпатор.

Миленько. В следующий раз пусть будет темный властелин. Для коллекции.

И все же странно. У него что, секс раз в год? А в остальное время? Кажется, этот вопрос я задала вслух, потому что мне охотно ответили.

— Все остальное время он находится в своей истинной ипостаси. И лишь на несколько дней в году может превращаться.

— Ага, – с умным видом покивала я. – А трагедия-то в чем?

Девушки снова переглянулись.

— Он наг, – робко напомнила мне одна из них. А в глазах явно читалось: «Вам, барышня, пора лечиться электричеством».

— Ну, голым мужиком меня не удивишь, – пожала плечами я, все еще не понимая.

— Он король змей, – уже практически шепотом поведали мне. – Ни одна девушка не пережила его объятий.

Упс! А вот это уже может оказаться проблемой.

Хотя, это мое Испытание, и даже если я чего-то там не переживу, меня все равно перекинет на следующую ступень. Ну, по крайней мере, так было до этого.

— Ладненько, – я хлопнула в ладоши. – А в чем, собственно, заключается подготовка?

Девушки снова переглянулись и практически одновременно потянули меня за руки, вынуждая сначала нормально сесть, а потом спуститься с постели.

— Сначала ванна с душистыми маслами, – поведала мне одна из служанок. – Мы вымоем и расчешем ваши волосы, а кожа станет сияющей и бархатистой. Именно такой, как предпочитает Великий Хаку.

Смотрю, у этого змея губа не дура. Да и сам он, наверное, мозгами не обижен, если умудрился стать королем, которого все боятся, но почему-то никто не пытается скинуть с трона. Или попытки были? Я открыла было рот, чтобы спросить, но мы уже пришли в ванную. Я считала, что в Сладкой Гвендолин была шикарная сауна, в которой меня ласкал один из Миньонов? Тут все было вообще по высшему разряду. От небольшого бассейна поднимался пар, а на поверхности воды плавали лепестки цветов. Но даже если это были розы, то почему-то желтые.

— Что это за цветы? – спросила я, забыв, что хотела больше знать про короля-узурпатора.

— Огнелисты, – ответившая служанка смотрела на меня с удивлением. – Вы даже этого не помните?

Не помню? В памяти почему-то всплыл огромный букет этих цветов, скрывающий за собой. Что? Или кого? Очень привлекательного мужчину с заразительным смехом и потрясающими белоснежными волосами. Вот только его совершенно точно не было в Сладкой Гвендолин, и, конечно, в моей прошлой жизни. Тогда что это?

Решив не думать о том, на что все равно вряд ли смогу найти ответ, я переключилась на окружающую меня действительность. Запах в ванной стоял просто ошеломительный. А девицы уже проворно стаскивали с меня одежду, и от прикосновений тонких пальчиков к коже та покрывалась взволнованными мурашками, как бы идиотски это ни звучало.

Взяв меня за руки, служанки помогли мне войти в воду. Погрузившись по грудь, я села на широкую ступеньку, организованную внутри бассейна, и послушно откинула голову назад, позволяя помыть мне волосы. Подхватив на ладонь несколько цветков, я глубоко вдохнула в себя терпкий аромат. И снова что-то знакомое промелькнуло в памяти. Мужчина. Обнаженный. Идеально вылепленный. С умопомрачительными небольшими клыками. Он двигался внутри меня сильными, уверенными толчками, а его взгляд обжигал, проникая прямо в душу.

Я закрыла глаза, пытаясь избавиться от наваждения. Что это на меня нашло? Мужик, бесспорно, красивый, но на все двести процентов незнакомый. Как и второй, покрытый редкими, но удивительно детальными татуировками. Что за странные фантазии? Может, это анонс испытания? Чтобы была готова? Но речь вроде бы шла об одном мужчине, который, к тому же, полоз.

Руки служанок профессионально порхали по моему телу, омывая, втирая какие-то средства и массируя. Я полностью расслабилась и резко встрепенулась, когда поняла, что начала засыпать. Видимо, дурманящий аромат цветов как-то повлиял на мои мозги. Или теплая вода всему виной.

Массаж головы тоже не очень способствовал мыслительному процессу, поэтому я резко развернулась, сбросив с себя чужие руки.

— Мы закончили? – спросила я, явно демонстрируя нетерпение. Мне совсем перестало нравиться, что они меня трогали, вгоняя в сон, как будто только этого и добивались. Я не такая. Не ханжа, не гомофобка, просто на сто процентов гетеросексуальна.

— Почти, – девушки смотрели на меня немного растерянно, и я снова начала злиться. Как назло, у ближайшей ко мне служанки грудь практически вывалилась наружу, не оставив простора для воображения.

— Что осталось? – недовольно поинтересовалась я. Скорее бы уже этот король пришел и разогнал всю эту шайку. Он хоть и змей, но все же мужчина. Если только именно в этом не заключается мое испытание.

Меня молча закутали в мягкую ткань и повели обратно в спальню. Голова немного кружилась после купания, и, подозреваю, все же не так просты эти цветочки.

— Почему в воде были не розовые лепестки, а какой-то огнелист? – немного заплетающимся языком спросила я и получила в ответ откровенно удивленный взгляд.

— Из-за эффекта, – пояснила мне одна из девушек. – Это же афродизиак. Без него вы…

Вот вечно мне афродизиаки подсовывают. То масло особое, теперь вот цветочки. А в ясном сознании нельзя оставить?

— Без него я что? – решила все же уточнить я.

— Не выдержите.

Точно. Кавалер-то дюже одаренный. Вряд ли, конечно, больше, чем адская секс-машина, под которую уложил меня Мастер и заставил принять в себя всю, до последнего миллиметра. Но страх на личиках служанок заставляет задуматься. И начать немного беспокоиться.

Когда меня вытерли насухо, я провела рукой по своему предплечью. Кожа не сияла, как было обещано, но была мягкой, эластичной и действительно бархатистой на ощупь.

— Ложитесь, – меня мягко, но настойчиво уложили на кровать лицом вниз. Я не сопротивлялась, решив узнать, что будет дальше, но служанки, видимо, подумали, что следует пояснить свои действия.

— Сейчас я сделаю вам расслабляющий массаж, – сказала одна из девушек.

— Не боитесь, что я окончательно расслаблюсь и усну? – я бы на их месте всерьез этого опасалась.

— Это не страшно, – девушка снова переглянулась со своими подругами по несчастью. – Гораздо хуже, если мы не успеем вас подготовить. Скоро сумерки.

— А слуги мужского пола здесь есть? – спросила я. Я, конечно, ничего не имела против девушек, но их прикосновения меня немного раздражали.

— Есть, – служанки переглянулись. – Позвать?

Я кивнула и, поймав на себе немного обиженные взгляды, улеглась на кровать и стала ждать.

Кажется, я все же задремала, потому что проснулась от того, что кто-то разминал мне плечи, втирая в них еще порцию пахучего ароматного масла. Каждая клеточка моего тела была за это благодарна, ибо испытывала ни с чем не сравнимое наслаждение. Я все еще была обнажена, и каждое прикосновение отзывалось внизу живота сладкой пульсацией. Наверное, во всем виноват афродизиак. Другого объяснения у меня просто не было.

И когда еще чьи-то руки коснулись моих ягодиц осторожными поглаживаниями, я даже не удивилась. Предсказуемо. Чуть повернув голову набок, я к своему большому облегчению увидела парня, оказывающего повышенное внимание моей пятой точке. Он смотрел на меня жадно и горячо, обнаженная грудь часто вздымалась от тяжелого дыхания, а штаны спереди весьма красноречиво топорщились. Интересно, это цветочки так повлияли, или мое природное обаяние?

Заметив мое внимание, парень немного смутился, но руку не убрал. Я, неожиданно для самой себя, едва заметно кивнула, поощряя.

— Это тоже входит в план мероприятий по подготовке? – все же уточнила я, заметив на его шее рабский ошейник.

— Н-нет. Только массаж и масло.

— Что ж, — снисходительно усмехнулась я, почему-то вспомнив свои первые минуты в Сладкой Гвендолин. – Продолжай.

Развернувшись на спину, я приглашающим жестом обхватила собственную грудь, чуть приподнимая ее. Долго уговаривать не пришлось. Парень склонился к моим губам и впился в них долгим поцелуем. Это было совсем не так, как с Мастером. Его губы были мягкими и податливыми, он не пытался доминировать или, как некоторые, сожрать меня. А когда проворный язычок скользнул ко мне в рот, я двумя руками вцепилась в простыни, настолько это было неожиданно и хорошо.

Но еще лучше было бы почувствовать это проникновение немного ниже. Раб, определенно, знает толк в поцелуях. Отстранившись, он уставился на меня лихорадочно блестящими глазами. Его губы опухли, а грудь тяжело вздымалась. Приподнявшись на локтях, я чуть подтянулась и облокотилась о гору подушек, что лежали в изголовье кровати. Так мне было хорошо видно его великолепное тело, облаченное в одни лишь широкие штаны.

Интересно, секс с рабом не будет считаться изменой их Великими Хаку? Или это просто прелюдия перед основным блюдом?

— Как выглядит ваш змеиный король? – поинтересовалась я.

— Не называйте его так, госпожа, он этого не любит.

Вы подумайте, какая цаца! Не любит.

— А как любит?

— Великий Хаку. Или по имени.

Ясненько, значит, это и не имя вовсе, а какое-то прозвище.

— А зовут его как? – потребность в разрядке нарастала, и я физически ощущала, как стремительно уходит время на разговоры. Еще минута, и станет не до них.

— Никто не знает. Свое имя он сообщает только любовницам, а они, как правило, не доживают и до утра.

Что же он за изверг такой? Кусается что ли в порыве страсти, забыв о своей ядовитости?

— И все же, как он выглядит?

— У него три ипостаси. Он может быть как огромным черным полозом, так и привлекательным мужчиной. Промежуточная форма – человек с змеиным хвостом, но она же является и основной.

— А в спальню он в какой явится? – всерьез обеспокоившись, спросила я.

— Скорее всего, именно в промежуточной.

— Так если у него ниже пояса хвост и нет ног, то где то, что бывает между ног… – это я больше уже сама с собой говорила, размышляя, почему-то, о русалках. Помню, в сети кто-то вопрос задал, что получится, если сварить русалочку – уха или мясной бульон. Вроде она все же мясо, но это не точно. Царь этот тоже, получается… Не рыба…

Парень озадаченно моргнул, но облегчать мне задачу не стал ввиду собственной слабой информированности. Лишь пожал обнаженными плечами и отвел взгляд. Что же он так? Слуги могли бы подглядывать, подслушивать, неужели нет возможности? Ладно, скоро сама все узнаю.

Вздохнув, я поманила к себе раба, и тот снова ласково прижался к моим губам в практически невесомом, удивительно нежном поцелуе. Его язык сразу проник в мой рот, изучая его, вылизывая изнутри, как будто я была банкой с медом. Из груди вырвался судорожный всхлип, когда еще одни мягкие губы накрыли мой сосок, втянув его в горячий влажный рот. Скосив глаз, я увидела, что это еще один раб, что до этого стоял в стороне, наконец, решил присоединиться.

Мои пальцы глубоко зарылись в густую медную шевелюру, не давая отстраниться. Да, детка, продолжай. Пятки скользили по гладкому покрывалу, когда я невольно сжимала колени, потому что внизу живота уже все пульсировало от неудовлетворенного желания и наверняка сочилось влагой. Рука первого раба коснулась моей шеи, пальцы погладили ключицу и спустились ниже, приласкать второй сосок. Я выгнулась, настолько ощущения были острыми и будоражащими. Мой язык настырно толкался в мужской рот, и это было действительно восхитительно, как будто я попробовала какой-то новый изысканный десерт, главным ингредиентом которого был сильный афродизиак.

Кто-то потянул меня за ногу, заставляя сползти ниже и лечь. Уложили меня на обе лопатки, хитрецы. Я хмыкнула и, не встретив сопротивления, обхватила пальцами сосок ближайшего ко мне парня. Не всем мужчинам это нравилось, но этот протяжно застонал мне в рот, вызвав дрожь вдоль позвоночника. Потрясающе. Его кожа оказалась такой же гладкой и шелковистой, как у меня, но при этом очень горячей. Глаза раба затуманились, и я ничуть не пожалела, что прервала поцелуй. Так мне, по крайней мере, было видно, что происходит вокруг.

— Вы делали это раньше с другими жертвами Хаку? – спросила, испытывая какую-то затаенную надежду.

— Нет, госпожа, – ответил второй раб, оторвавшись от вылизывания моей груди. – Это запрещено. Великий нас за это жестоко накажет, но я никак не могу оторваться от вашего тела.

— А как накажет? – наблюдая, как парень покрывает мою ногу поцелуями от колена и выше, поинтересовалась я.

— О, наш господин очень изобретателен в наказаниях, – грустно признался он. – На прошлой неделе одну провинившуюся служанку обнаженную привязали прямо в парадном холле замка, и каждый, кто шел мимо, был обязан шлепнуть ее по попке или ущипнуть за грудь.

Что?! Моя челюсть стремительно обрушилась вниз от такого признания.

— А еще одну он использовал в качестве подсвечника, – продолжил, смутившись, парень. — Вставил ей свечку прямо в… и заставил стоять.

Мне между ног будто кипятком плеснули, и я судорожно сжала колени. А этот Хаку, смотрю, тот еще затейник. Значит, находясь в своем змеином обличии и не имея способа сбросить сексуальное напряжение, он издевается над слугами.

Куда именно вставлялась свечка, было не так важно. Главное, что что-то и куда-то.

— Как еще он их наказывал? – чуть разведя колени, спросила я, мысленно предвкушая встречу с этим изобретательным типом. Но парни молчали, как пленные партизаны. Только переглядывались странно. Потянувшись к ближайшему, я потянула его за резинку штанов.

— Отвечай, – промурлыкала я, решив во что бы то ни стало добиться правды. И, видимо, это намерение было слишком явным, потому что эти хитрые бестии попытались меня отвлечь. Губы второго раба вдруг оказались гораздо выше моих коленей, а его язык без объявления войны вторгся в самый центр неназываемого, вырвав из моей груди удивленный всхлип. Первый раб, которого я все еще держала за штаны, потянул мою ногу в сторону, и наглый язык смог проникнуть еще глубже.

— Мы не будем снимать штаны, – ответили мне. – Но доставим вам удовольствие. Может, в этом случае нас не накажут.

Я кивнула, уже плохо соображая от возбуждения, особенно когда язык снова занялся моим мегачувствительным из-за афродизиака клитором.

Может, эти парни тоже змеи, потому что я внезапно почувствовала его так глубоко, где у меня, по идее, уже должна была быть матка. А потом к языку присоединились пальцы. Сначала осторожно, будто боясь навредить, а потом все более уверенно. Не сдержавшись, я закричала и дернулась, но предусмотрительный раб крепко держал мою ногу, не давая сбежать от собственного счастья.

Его талантливые губы накрыли мой сосок, и я руками вцепилась ему в волосы, потому что ощущения накатывали на меня сокрушительными волнами. Твердый язык кружил вокруг моего клитора, иногда щелкая по нему будто в наказание. Я всхлипнула, и в этот момент чьи-то проворные пальцы коснулись тугого колечка, что был чуть ниже того самого неназываемого.

Ох уж эти извращенцы!

Я заметалась по постели в преддверии сокрушительного оргазма, и в этот момент мои запястья обхватили эластичные ленты, а коварный раб завел мои руки мне же за голову. Я не сопротивлялась, полностью отдавшись наслаждению. Слишком все это было бурно и невероятно. Когда язык окончательно сменился пальцами, и мне показалось, что парень решил проверить, влезет ли в меня его кулак, я, наконец, достигла своего пика. Мое тело содрогалось под волнами сокрушительного оргазма, внутренние мышцы пульсировали, обхватывая пальцы, что все еще были внутри меня, и взгляд второго раба был в этот момент полон восторга.

Зато первый, не теряя времени, привязывал мою вторую ногу к столбику кровати. Когда они отстранились, я поняла, что крепко привязана к кровати с широко разведенными в стороны руками и ногами. Как морская звезда.

— И как это понимать?

— Великий Хаку уже здесь, – с этими словами рабы поспешно отпрянули от меня и едва не кубарем скатились с постели.

Тааак. И как они об этом узнали? Услышали? Получили телепатический сигнал? Их взгляды затравленно метались по помещению, не находя подходящего убежища.

— Под кровать? – веселясь от всей души, спросила я. Ну что, в самом деле, страшного может произойти? Они, в отличие от меня, этого Хаку не первый день знают, и до сих пор целы, невредимы, не тощие от голода. Не такой он и монстр, каким мне пытаются его намалевать.

Парни отрицательно замотали головами. В их глазах была целая буря эмоций, основной из которых была паника. Они это серьезно? Так страшно?

— В ванную? – уже без тени смеха спросила я.

Парни переглянулись и бросились к приоткрытой двери. Едва они скрылись в соседнем помещении, дверь в спальню распахнулась, и на одно мгновение я забыла, как дышать. Это был Змей! Именно так, с большой буквы. Мужчина, конечно, тоже, и еще какой обалденный, но только до пояса. А ниже начинался огромный хвост, и он все вползал и вползал в комнату, даже не думая заканчиваться, и сворачивался кольцами вокруг постели.

Я дернулась, но ленты, хоть и выглядели практически невесомыми, оказались на удивление прочными. И почему-то положение с широко разведенными ногами показалось мне в этот момент донельзя уязвимым. Вот же хитрые бестии, воспользовались доверчивой мной и так подставили, отдав на растерзание своему узурпатору. Интересно, это будет считаться зоофилией? И как вообще называется секс со змеей? Змеефилия? Не удивлюсь, если на следующем испытании будет какой-нибудь кентавр. Но там я уже, извините, пас. Змея еще куда ни шло, хотя тоже мимо кассы, конечно. Но конь...

Хаку, пользуясь моим замешательством, приблизился, давая в полной мере насладиться его рельефным обнаженным торсом. Подготовился, его королевское величество, скинул где-то свою одежду, оставшись в одной короткой набедренной повязке. Трусами это назвать было сложно, потому что в трусах обычно две дырки, для ног, а тут одна, для хвоста. Значит, юбка? И ведь явно я о чем-то не о том думаю.

Змей, как и всякий мужчина, что встречались мне на Испытаниях, был красив. Даже слишком. Длинные черные волосы каскадом спадали на спину, оттеняя высокие, идеально вылепленные скулы. Ярко-зеленые глаза смотрели на меня откровенно хищно, отчего где-то в животе начал скручиваться тугой узел. Не возбуждения, нет. Страха. Тонкие губы были плотно сомкнуты и чуть изогнуты в предвкушающей усмешке. Кажется, этот поразительно красивый, но все же гад замыслил что-то недоброе. Не зря же меня связали.

— Вижу, тебя хорошо подготовили, – усмехнулся Хаку и чуть приподнялся на своем хвосте. Теперь он очень серьезно возвышался надо мной.

— Еще как, – не стала спорить я, продолжая разглядывать неожиданно привалившее сокровище. Тело у него, по крайней мере, верхняя его часть, просто потрясающая. Кожа даже на вид бархатистая, и, несмотря на расстояние, я чувствовала исходящее от него тепло. И кто сказал, что змеи холодные? Только вот самое интересное, похоже, спрятано под юбкой, а заглянуть под нее у меня нет никакой возможности. Интересно, змей читает мои мысли? Похоже, что нет, иначе, наверное, уже судорожно избавлялся бы от остатков одежды. А он вместо этого решил загипнотизировать меня своим внимательным, хищным взглядом, от которого по всему телу разбегались взволнованные мурашки. До ужаса хотелось свести колени и как-то укрыться, и я с силой дернулась в путах. Хаку усмехнулся.

— Даже сильный мужчина не смог бы разорвать эти ленты, – сказал он. – А ты и подавно.

— Ясненько, – буркнула я, наблюдая, как этот змей-искуситель склоняется к моему лицу. Оказавшись совсем близко и оперевшись на одну руку, Хаку внезапно усмехнулся, обнажив в оскале пару острых клыков. А меж ними юркой змейкой проскочил длинный раздвоенный язык. Как я не закричала, сама не поняла. Просто меня, наверное, парализовало от внезапного страха. А вдруг он действительно ядовитый? И вдруг правда укусит в порыве страсти? Или не в порыве, а просто так. Кто знает, что у этого пресмыкающегося на уме? Язык почти невесомо коснулся моего лица, и я невольно зажмурилась, не в силах дальше смотреть.

— Что, настолько страшно? – прошипел он мне в самое ухо.

— Волнительно, – сглотнув, прохрипела я, вспомнив почему-то старый анекдот про дракона и козлика. У нас в отделе с парфюмерией одно время работал охранник Паша, который очень любил травить пошлые и непристойные анекдоты, даже если мы не хотели их слушать. И некоторые из них по странному стечению обстоятельств прочно угнездились в моей памяти.

— А так? – я почувствовала быстрое, практически невесомое касание к своим губам. Такое нежное, что поясница мгновенно покрылась мурашками. Вместо ответа я открыла глаза и увидела лицо змея так близко, что могла рассмотреть мельчайшие крапинки в его удивительных золотистых глазах. Его волосы накрыли нас непроницаемым каскадом, но щекотно не было. Ног коснулось что-то гладкое и теплое но, скосив глаза, я все равно не смогла ничего увидеть. Вероятно, это хвост. Он что, так быстро смог избавиться от своей юбки?

Спросить я ничего не успела, потому что, хмыкнув, король-узурпатор полностью подтвердил свое звание, совершив вторжение в мой приоткрытый рот. Его губы накрыли мои в подавляющем поцелуе, от которого моя внутренняя богиня не то, что совершила сальто, а упала в обморок, сраженная в самое сердечко меткой стрелой. Я застонала и подалась навстречу, слишком, наверное, изголодавшаяся по мужской ласке. С покорными рабами, конечно, хорошо, но чего-то как будто не хватало.

Губы змея-искусителя окончательно покорили меня, превратив мое тело в податливый воск. И уже не важно, что там у него, ноги или хвост. Я просто хотела, чтобы он не останавливался, чтобы его язык скользил по моему телу, чтобы его руки изучили каждый сантиметр моей кожи, не пропустив ни одного укромного местечка. Как так получилось, что служанки мне сочувствовали? Да любая из них душу должна быть готова продать за одну ночь со своим великим Хаку.

Оторвавшись от моего рта, король-змей уставился на меня потемневшими глазами. Золото залило тьмой, сделав его лицо еще более хищным. Кажется, больше нет пути назад. Я прерывисто дышала, едва не плача от невозможности шевелиться. Черт, как же хочется зарыться пальцами в его волосы, провести ладонями по рельефной груди, попробовать на вкус хоть немного этой восхитительной плоти. Но Хаку, судя по всему, не обладал полезной способностью чтения мыслей.

— Ты так хорошо пахнешь, – прошипел он мне в ухо, обдав кожу горячим дыханием.

Я улыбнулась. Конечно, хорошо, после ванны и массажа с ароматным маслом. Для полного счастья не хватает только удивительного, ни с чем не сравнимого чувства наполненности. А Хаку как будто нарочно тянет время. Я помню, что он любитель изощренных наказаний, но я ни в чем перед ним не провинилась. Разве что… Может ли он почувствовать на мне запах других мужчин?

Узкий язык скользнул по моей щеке, но на этот раз сие действие не вызвало дрожи. Наверное, я слишком сильно хотела удовлетворения, чтобы бояться. Король красив, молод, силен, а то, что язык нестандартный – видели и хуже. Главное, что владеет он им в совершенстве. Интересно, как там парни в ванной? Подглядывают? От этой мысли мое тело окатило жаром, и я снова дернулась в веревках. Почему-то вспомнился Мастер, хладнокровно наблюдавший, как меня трахают его миньоны. Нравилось ли ему то, что он видел? Хотел ли он присоединиться? Определенно, хотел, иначе не стал бы делать того, что сделал в итоге.

— Не смей, – тихий, полный ярости голос вернул меня к реальности. Я непонимающе хлопнула глазами, глядя на сдвинутые брови великого Хаку.

— Не смей думать о другом в постели со мной!

Ну так заставь меня не думать о нем.

Наверное, я подумала это слишком громко, потому что змей в одно мгновение изменился в лице, и его губы изогнулись в откровенно хищной, предвкушающей усмешке.

— Еще немного, и ты забудешь обо всем на свете.

Интересно, для меня он тоже придумает какое-то изощренное наказание? Свечку там вставит, или шлепать будет? Но все мысли мгновенно испарились, когда он навис надо мной, коснувшись колена своим гладким хвостом. Взгляд змея буквально придавил меня к постели, я даже дышать не могла толком, только слышала, как остервенело колотится сердце в груди, покрывшейся холодной испариной. Понимаю я, кажется, этих бедных кроликов, которых парализует один хищный взгляд удава. Бедные беспомощные зайки. Бедная беспомощная я.

Усмехнувшись, мужчина чуть прикусил мою губу, вырвав непроизвольный стон боли. Надеюсь, этот гад не ядовитый, как пугали меня служанки, а всего лишь склонный к покусательству. Я и сама, признаться, не прочь в порыве страсти прикусить немного человеческой плоти. Некоторым это даже нравится. Хотя с Максом прокатило лишь один раз, после которого он смертельно на меня обиделся. Больно ему было, оказывается. Нежный он. Ранимый.

Длинный язык полоза скользнул мне в рот, отвлекая от мыслей о бывшем, но, не задержавшись надолго, отправился путешествовать ниже, лаская соски и постепенно двигаясь в сторону пупка. Хаку нависал надо мной, и я испытала неимоверное облегчение от того, что он, наконец, отвел от меня свой пронзительный взгляд. Его руки исследовали мое тело, безошибочно находя каждое чувствительное местечко, и в какой-то момент тело, исступленно выгибающееся под его ласками, показалось мне не моим, чужим.

Я будто со стороны наблюдала, как запрокинутая голова мечется по плоской подушке, сбивая волосы в колтуны, как руки сжимаются в кулаки, не в силах вырваться из прочных веревок, как скользят пятки по гладким простыням. И все это сопровождается непрекращающимся, каким-то жалобным, умоляющим стоном. Хаку умеет распалять девушек, с этим не поспоришь. И все еще не очень понятно, что же их всех убивало. Неужели тот укус оказался ядовитым? Я в одно мгновение вернулась в свое тело и провела языком по губам. Больно не было. Не похоже, чтобы он всерьез прокусил кожу.

Хаку практически опустился на меня. Бедрами я чувствовала тяжесть его хвоста и мучительно ерзала, не в силах получить желанную разрядку. Когда между ног меня, наконец, коснулось что-то большое и твердое, я едва не закричала от охватившей меня радости. Да! Наконец-то! Моя прелесть! И не важно, откуда он там взялся, хотя раньше даже намека не чувствовалось. Наверное, вылез откуда-то из-под юбки, но, главное, что вообще вылез. Я же уже начала сомневаться…

— Что, и посмотреть не дашь? – возмущенно выдохнула я. Наг в ответ на это многозначительно хмыкнул.

— Не поверю, что ты никогда его не видела, – практически прикоснувшись к моим губам, произнес он.

— У нагов не видела, – я двинула бедрами ему навстречу. Поразительно, как в такой ответственный момент мы умудряемся вести какой-то осмысленный диалог. Слова смешивались с рваным дыханием и вскоре сменились моим протяжным стоном, когда змей, наконец, начал медленно входить. Он не торопился, растягивая удовольствие и меня, практически не дышал, глядя на меня пристально и как-то слишком напряженно. А у меня в голове билась только одна мысль: «Какой же он, божечки, здоровенный!».

Крик клокотал в горле, я захлебывалась им, билась в агонии, не в силах никак приблизить миг своего освобождения, и, кажется, именно это доставило больше всего удовольствия моему мучителю. Длинный язык обвил сосок, и когда мне показалось, что вот сейчас мое сердце разорвется на мелкие ошметки, он одним плавным движением вошел до самого упора и, запрокинув голову, издал какой-то утробный звук. А потом начал двигаться, вколачивая меня в ставшие влажными простыни и с каждым своим ударом вознося меня все выше.

Я устала кричать и просто судорожно всхлипывала, получая такое наслаждение, которого, кажется, раньше еще не испытывала. В миг кульминации в голове будто взорвалась бомба, перед глазами плавали разноцветные круги, и вся моя сущность сосредоточилась в одном отчаянно пылающем месте, с силой пульсирующем вокруг все еще напряженного до предела короля-змея.

Он присоединился ко мне спустя несколько мощных толчков, после чего уткнулся влажным от пота лбом в мое плечо и, кажется, засмеялся. Я в курсе, что после оргазма некоторые плачут, но чтобы хохотать… А этот безумец беззвучно трясся, придавив меня к постели своим огромным телом. Ноги начало сводить от напряжения, и я бы многое отдала, чтобы оказаться на свободе. Но перед глазами внезапно начало темнеть.

— Что это? – язык, кажется, онемел и с трудом ворочался во рту.

— Яд, – глухо ответили мне. – Ты получила его вместе с порцией моего семени.

Так вот, значит, как этот гад ползучий травит своих партнерш.

— Очень ядовитый? – зачем-то спросила я. Сознание ускользало, и я изо всех сил старалась удержать его. Почему-то мне казалось важным не закончить испытание на этой трагической ноте, а узнать, что там дальше по плану.

— Одна доза тебя не убьет, – успокоил меня Хаку и вышел из меня. Я чувствовала, как он обмяк. Между ног было липко и влажно, и, честно, продолжения мне не хотелось. Тело болело. Глаза едва удавалось держать открытыми под действием яда. Он же не станет меня убивать? По крайней мере, ему нужно время, чтобы восстановиться.

Моего входа снова коснулось что-то огромное и твердое. Глаза непроизвольно распахнулись от удивления. Так быстро? Как? Наверное, последний вопрос я произнесла вслух, потому что, приподняв голову, Хаку ответил, и вид у него при этом был крайне самодовольный.

— Похоже, тебе очень мало известно о змеиной анатомии, – сказал он. – У меня их два.

Что? Два члена? Я громко застонала от разочарования. Нет, это несправедливо. Не пройдет и пяти минут, как я получу новую порцию яда, которая, скорее всего, станет контрольной. Нельзя ему это позволить. Интуиция снова подсказала, что нельзя дать этому испытанию прекратиться вот так. Этот гад хвостатый не должен меня убить. Но, похоже, у великого узурпатора на меня были совсем другие планы. Не теряя времени, он с удвоенным энтузиазмом вторгся в мое тело, и оно тут же ответило ему, выгнувшись навстречу.

Я старательно моргала, разгоняя пелену перед глазами. Яд распространялся по телу с устрашающей скоростью. И что-то подсказывает, что скоро мое тело парализует. Я не смогу шевелиться, и неизвестно, когда Хаку решит, что он удовлетворен. Надеюсь, это произойдет хотя бы до моей смерти. Меня внезапно охватило отвращение к этому хоть и красивому, но такому все же уроду.

Ведь мог бы добиться всего взаимно, без вот этого привязывания и жертвоприношения. Ну подарил бы разок цветы, на свидание сводил, а на член своя ядовитый – защиту, и дело в шляпе. Но нет, надо из всего обязательно устроить трагедию, довести до абсурда и прослыть монстром. Лицо змея перед глазами начало расплываться, и внезапно балдахин над его головой изменил свой вид. Вместо яркой ткани проступил камень, украшенный плохо различимыми в полумраке фресками, которые я, однако, все равно без труда узнала.

Зал Испытаний.

Скосив глаза вбок, я увидела под собой каменный алтарь. Похоже, замок короля-узурпатора – всего лишь декорация. И лишь он, настоящий, усиленно двигался между моих широко разведенных ног, которые, к слову, в этой реальности не были привязаны.

Моргнув, я снова увидела балдахин, но, точно зная, что это всего лишь иллюзия, обхватила ногами Хаку, позволяя ему погрузиться еще глубже. Пальцы зарылись в его длинные шелковистые пряди, которые на ощупь оказались еще более мягкими и гладкими, чем я думала.

— Как тебя зовут, великий Хаку? – повинуясь какому-то странному наитию, спросила я.

Змей приподнял голову и приоткрыл один глаз. Он даже перестал двигаться, с удивлением разглядывая ленты, что больше меня не удерживали. И когда я уже думала, что он не ответит, тонкие губы дрогнули, будто против воли вытолкнув из себя имя.

— Сандар Ашш-Ассантар.

И это то самое запретное, что не было ведомо никому ранее? Мой взгляд невольно метнулся к двери ванной. Слышали ли они? Хаку несколько мгновений шокированно смотрел на меня, а потом его глаза начали наливаться злостью.

— Как ты это сделала? – зашипел он. – Чем околдовала меня?

— Всего лишь вежливо спросила, – продолжая обвивать ногами его бедра, ответила я. Змей приподнялся, но все еще был во мне, однако в душе уже разгоралась надежда, что мне удастся сбить его настрой, и второй раунд не завершится.

— Ты умрешь, – пригрозил он и, усмехнувшись, двинул бедрами. Забыл, что я больше не привязана? Тело предало меня, отозвавшись сладкой истомой и покорностью. Что бы ни говорил этот мужчина, а наслаждение он умел доставлять просто запредельное, и об этом не так-то просто было забыть. Однако разум, немного разогнав муть, все же выдал одну «гениальную» идею, и я с силой вцепилась Хаку в волосы.

Могла бы еще укусить, но он практически молниеносно обезвредил меня, перехватив руки и заведя их мне за голову. Сосредоточенно глядя мне в лицо, он ритмично двигался, против моей воли вознося меня на вершину блаженства. Очень скоро я снова забилась под ним, сотрясаясь в сильной разрядке, затопившей меня выше макушки. Еще пара мгновений, и мое и так ослабевшее тело получит новую порцию яда. Лицо змея снова начало расплываться, и Зал Испытаний на этот раз проступил гораздо более четко.

— Сандар, – стараясь, чтобы голос звучал уверенно, позвала я.

Король во мне замер, отреагировав на собственное имя. Глаза, потемневшие от страсти, снова засияли.

— Нет! – твердо заявила я. – Прекрати!

Он усмехнулся и, лизнув мое ухо, продолжил.

— Ничто на свете не заставит меня остановиться.

Он что, не видит, что комната исчезла? Что мы на алтаре, и вокруг нас одна за другой зажигаются свечи, образуя круг. До моего слуха донесся тихий гул, который начал постепенно нарастать, и вскоре это был уже самый настоящий грохот, как будто какой-то огромный механизм пришел в движение. На один краткий миг мы снова вернулись в декорации дворца, но потребовалось гораздо меньше времени, чтобы все это снова развеялось.

По лицу Сандара прошла характерная судорога, и я снова закричала, сбивая его с ритма.

— Нет! Стой!

Что-то взметнулось во мне, выплеснулось наружу и растеклось по коже нарастающими волнами, заставив каждый крошечный волосок встать дыбом. Хаку замер, и что-то, выдававшее в нем разумное существо, пропало из взгляда, оставив лишь пустую марионетку.

— Нет, – повторила я, трясясь не то от холода, не то от накатившего адреналина. Это был даже не страх, а паника, животный ужас. Мне просто хотелось, чтобы он остановился, перестал меня убивать. Слишком близка была смерть, а мне очень не хотелось заканчивать вот так. Кто знает, может смерть – это провал. А я должна пройти все испытания и выйти победительницей, потому что Мастер ждет от меня именно этого.

— Слезь с меня, – охрипшим голосом попросила я, и змей, не меняя выражения лица, повиновался. Я поспешно села и отодвинулась от него, насколько это позволял алтарь. Сидеть на холодном камне, конечно, не очень полезно, но об этом я подумаю позже. Голова все еще кружилась, волнами накатывала тошнота, а в глазах неумолимо темнело. Но я же закончила это испытание? Прошла?

Грохот вокруг стал совсем оглушительным, пол дрогнул, и я повернулась к змею, проверить, не исчез ли он. Правда ли то, что сейчас происходит, или очередное видение? Испытание продолжается, или уже закончилось?

Сандар оказался не на алтаре, а на полу, чуть сбоку от меня. Он застыл, склонив голову и сложив на груди руки. Его юбка полностью скрыла возбуждение, если оно все еще присутствовало. Наверное, не судьба мне полюбоваться на живой двучлен. Просить о демонстрации после того, как я сама все прекратила, было как-то неудобно.

— Что происходит, Сандар? – спросила я, продолжая бороться с головокружением. Оно оказалось сильнее, и на одно мгновение я позволила себе прилечь на алтарь. Может, надо заземлиться? Дотянуться рукой до пола, и тогда, может, ложе подо мной перестанет вращаться, как бешеный вертолет.

— Приказывайте, госпожа, – прозвучал в ответ безжизненный голос короля-полоза, и мерцающий огнями свечей Зал Испытаний погрузился во мрак.