День Святого Валентина

Виолетта

Пересидеть я решила у нашей соседки, той самой бабушки, что помогала нам избегать парней в момент осады. Милая бабулька с радостью представила мне ночлег. В глазок я подсмотрела, как приезжали Стас и Денис, и в каком бешенстве был Денис, когда уходил. А я только довольно похихикала. Скоро позвонила мама, сообщив, что приезжал Артемьев. Я сказала, что все объясню потом.

– Ох, дочь, такой мальчик хороший, а ты нос воротишь.

Вот значит как! Хороший! Знала бы ты, мама, насколько он "хороший"!

Потом начал звонить Денис. Я не брала трубку, написав ему сообщение.

Его ответ нисколько меня не напугал – даже наоборот. Весьма интересная перспектива. А уж как представила себя прикованную к кровати, и его, вытворяющего со мной все, что заблагорассудиться, то вообще дрожь по всему телу прошла от предвкушения. Но из вредности написала, что меня еще уговаривать придется замуж.

Так, стоп!

Замуж!?

Он не шутит! Он хочет на мне жениться!?

Сомнительная перспектива.

Так еще и сучкой назвал, гад!

Еще и издевается! Ну, ничего, я еще что-нибудь придумаю.

Наутро возле подъезда меня ждала машина Дениса вместе с ним, опирающимся на капот и гипнотизирующим дверь подъезда. Увидев, что Яна одна, он уехал. Все это я видела в окно. Как только Яна сделала дозвон, спокойно вышла из дома.

Так, теперь нужно незаметно проскользнуть в универ. Обходными путями я все-таки в него проскользнула, чуть не спалившись. До самого начала пары оставалась в туалете, где на меня смотрели с удивлением все входившие девушки. А я всех просила, почти слезно умоляла, не говорить Денису, разыскивающему меня по всему универу, где я. Видимо женская солидарность сбоев сегодня не давала, поскольку никто меня не потревожил. Опоздав на пару, я все-таки попала на занятия. И ушла немного раньше, чтобы не встретить на пороге Артемьева. И опять туалет.

А он и не собирался сдаваться, видимо узнал, что я не прогуляла, а просто прячусь от него. Янка говорила, что он меня на каждой перемене караулит у дверей аудитории, и с каждым часом звереет все больше. И как ему еще не донесли где я? У меня-то недоброжелателей хватает. Одна Прохорова чего стоит. Хотя никому наверно просто не выгодно обращать внимание парня на меня.

Так осталось незаметно выбраться из универа. Кое-как, по окнам и балконам, спустилась со второго этажа библиотеки вниз и крадучись потопала к остановке, велев до этого Яне в случае чего позвонить. Но все прошло спокойно. С соседкой я договорилась пожить у нее пару дней. Старушка была рада, поскольку одной ей очень скучно, а так я хотя бы ненадолго смогу раскрасить ее быт.

В общем, ныкалась я от Дениса в течение трех дней. Каждый из них он упорно пытался меня выловить в универе, вечерами простаивал либо перед дверью квартиры, либо перед подъездом.

На телефон уже и не звонил, лишь время от времени мы перебрасывались смс-ми, от которых я то краснела, то бесилась. И как у него получается одновременно меня разозлить и возжелать всего того, что он мне так мрачно обещает? Может я извращенка? А что, по-другому и не назовешь мою реакцию на то, что он иногда писал. А писал он в подробностях и с особой жестокостью. А я даже подумывала: уже не сдаться в его такие страстные и многообещающие руки?

Янку тоже атаковали не слабо. Стас, которого она все же простила, все время ставил ей в укор, что его друг страдает так же, как когда-то страдал он и просил над ним смилостивиться. На это Яна лишь звонила мне и спрашивала, не перестала ли я злиться. А я гордо отвечала, что нет, слыша рядом с подругой рык Дениса. Он каждый раз пытался со мной поговорить, но стоило телефону Яны оказаться в его руках, как я тут же отключалась. А звонить мне бессмысленно – трубку я не брала.

А еще я злорадствовала вместе с подругой, когда по вечерам она приходила к Марье Ивановне, где мы вместе со старушкой хихикали над страданиями Артемьева под рюмку рома.

Все выходные я просидела в чужой квартире, не решаясь куда-либо пойти, и решая, что делать дальше. В прятки играть не хотелось, да и в руки Дениса сдаваться тоже. Мне все казалось мало того, что я уже с ним натворила. В конце концов, решив, что пора бы уже и поговорить, я в понедельник спокойно пошла в универ. Ну, не совсем конечно спокойно, поскольку "угрозами" Денис продолжал активно меня заваливать.

У подъезда Дениса не было, и я облегченно вздохнула, порадовавшись на маленькую возможность оттянуть нашу пламенную встречу.

А вот уже у самого крыльца меня ждал Денис. Как только он меня увидел, мигом сорвался с места и мрачно сжимая кулаки двинулся в мою сторону. А я струсила и рванула от него в противоположную сторону. Но топот за спиной показывал, что далеко мне не убежать. Топот все приближался и приближался, пока меня не схватили поперек талии и не подняли в воздух.

– Попалась, – прорычал Денис за спиной мне на ухо.

– Капитулировала, – пытаясь отдышаться, произнесла я, рассчитывая на помилование.

– Поздно белый флаг выбрасывать, – буркнул Артемьев и спокойно взвалил меня на плечо.

– Эй! – возмутилась я, вися вниз голов. – Поставь меня на место!

– Ты помнишь, что я тебе обещал? – продолжая преспокойно шагать, спросил Денис.

– Ты мне много чего обещал, – буркнула я, уже не сопротивляясь и веся на его плече.

– Я обещал тебе неделю в постели в компании наручников, а потом ЗАГС, – напомнил Денис.

– Но ты же не серьезно? – с опаской спросила я. – Про ЗАГС?

– То есть перспектива провести в моей постели неделю тебя так не пугает? – усмехнулся парень.

– Нет. Перспектива стать твоей женой намного больше меня смущает.

– Я говорил вполне серьезно, – спокойно и твердо ответил он.

Я удивлено замолчала.

– Денис?

– Что?

– Скажи, что ты шутишь, – протянула я.

Денис остановился и поставил меня на ноги. Он стоял передо мной и смотрел мне в глаза прямо и решительно.

– Я не шучу, – по слогам произнес Артемьев. – Я люблю тебя, Виола. Люблю до безумия, до головной боли, если тебя нет рядом. И это пугает меня не меньше твоего. Но отступать я не хочу, не буду.

Я просто стояла и смотрела на него.

– И я люблю, – произнесла, наконец, тихо я.

– Я знаю, меня не возможно не любить, – самодовольно улыбаясь во все тридцать два, ответил Артемьев.

– Болван! – фыркнула я, шлепнув ладошкой по его плечу.

На что мне лишь улыбнулись и поцеловали, притянув к себе поближе.